Текст книги "Семь посланников"

Автор книги: Элизабет Тюдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Что это ты загрустил, красавчик? Хочешь, составлю тебе

компанию? Надеюсь, ты не гей?.

– Нет.

– Ну, в таком случае мы проведем чудеснейший вечер вдвоем. Только ты

и я. Меня зовут Анжелика. А тебя? Макензи не смог ответить. Разинув рот, он уставился на плавно перемещающиеся из стороны в сторону груди путаны, похожие на две дыни.

– Ничего себе! – пробормотал он, и слова его затерялись в окружавшем

гаме. Собеседница не расслышала его, но зато слова уловил слух связистки.

– Чего уставился, рыжий развратник, – голос Валенсии заставил его

вздрогнуть. – Мало того, что отступаешь от правил, пользуясь "мистификатором", но и к тому же заставляешь меня стать свидетельницей твоего либидо[62].

– Я слышу в твоем голосе возбуждение.

– Ха! Еще чего! Таких, как ты, я ношу в кармане.

– В котором из них? В том, что у твоей груди?

– Хам! Нахал! Псих! – в негодовании выругалась связистка. Слова, обращенные к Валенсии, слышала и ночная бабочка, и Генри не сразу заметил ее кокетливые ужимки.

– Ты не пригласишь меня к себе? – спросила путана.

– Давай-давай, смелей! Эта дура только и ждет этого, – язвительно

высказалась офицер связи.

– Ты ревнуешь? – усмехнулся Макензи.

– О нет! Что ты, голубчик. – рассмеялась собеседница, сидящая напротив.

– Если захочешь пригласить помимо меня еще кого-нибудь, я буду не против. .даже наоборот.

– Ревность признак любви, а я чувствую к тебе лишь равнодушие!

заявила связистка. – Делай, что душе угодно, но не впутывай меня в свои чертовы игры! Она отключила связь "мистификатора" с центральным управлением, и линзы перестали функционировать. Макензи, поняв, что за этим последует смена внешности, выскочил из-за стола и побежал в сторону танцующих. Слился с толпой и в этом сумасшедшем хаосе его перевоплощения никто не заметил. "Вот ведьма! – подумал Генри о напарнице. – Снова умудрилась нарушить мои планы". Он вернулся к столику, где оставил свою новую знакомую, но той уже и след простыл. Уныло сел и стал присматриваться к другим милашкам. Но ни одна не пришлась ему по вкусу. Он поймал себя на мысли, что отчего-то ищет именно Анжелику, то ли из желания самоутверждения, то ли из чувства мести Валенсии. Просидев более двух часов и переговорив с дюжиной гризеток, он "без улова" вернулся домой. У дверей своей квартиры встретился с соседом, низкорослым, щуплым брюнетом с маленькой головой, узким разрезом глаз, уродливым волосатым лицом, и характером мутанта, рожденного от ехидны и шакала. Завидев угрюмого соседа и догадываясь о причине его грусти, тот спешно приблизился к Генри.

– Что же ты сегодня один, Макензи? Где же они, твои красотки?

прогнусавил он.

– Наверное, к тебе сбежали, Дик, – подколол тот в ответ. Сосед рассмеялся, и в глазах его сверкнул желтенький огонек.

– Теряешь, значит, свое обаяние, мистер денди.

– Возможно, близкие контакты с тобой наводят на меня порчу, – Генри

захлопнул дверь прямо перед носом любопытного соседа. С кислой физиономией, что-то бормоча себе под нос, прошел в гостиную. Сердито снял с себя всю одежду, принял холодный душ, после чего ему сразу же полегчало. Надел халат и улегся на любимый диван.

– Юджин, что там в телевещании?

– По тридцати шести каналам идут кинофильмы, двадцати семи

новости, сорок восемь передают развлекательные шоу, на двадцати трех каналах музыкальные программы, пятьдесят четыре пропагандируют кандидатов на пост сенатора и остальные сто двадцать семь транслируют передачи различных планет содружества, – осведомил домашний интеллэйд. – Ясно, – буркнул хозяин. – Что интересного было в сегодняшних новостях?

не желая подключаться к телевизионной связи, спросил Макензи. Юджин начал пересказывать заинтересовавшие его новости. Слушателю было все равно, что говорил кибермозг, ему просто хотелось с кем-нибудь пообщаться. Но, как оказалось, интеллэйд не был подходящим слушателем. Говорить с ним или с самим собой, – эффект был бы один и тот же.

– Да! И самая главная новость! – воскликнул докладчик. – Сегодня

был заключен договор о поставке агротехники амельбекцев на Землю. Теперь-то гроттерщикам придется несладко.

– Да-а, жаль, что меня на этой сделке не было, – усмехнулся Генри.

– Интересно было бы взглянуть на лица амельбекцев, когда наши выдвинули им ультиматум.

– Тьфу, – фыркнул Юджин. – Чего интересного в этих безносых,

безбровых, безухих, слизистых, как сопля, амельбекцах?

– Они не такие уж отвратительные.

– Противнее не бывает. От них разит за целую милю, и где бы они ни

побывали, в помещении надолго после них остается зловонный запах. Замечание интеллэйда рассмешило Генри.

– Юджин, ты так говоришь, словно виделся с амельбекцем лично.

– Может, и не виделся, – обидчиво отреагировал кибермозг. – Но

ведь молва никогда не врет.

– Так уж и нет? – хмыкнул Макензи. – Та же самая молва трещала по

всем углам, что домашние интеллэйды болтливые пустословы, никчемные тупицы и что вообще раз их невозможно увидеть, раз они не существуют физически, то и слушать их мнения неправильно.

– Злословие, явная клевета! Я существую! Я кибермозг – самый лучший,

самый превосходный, самый необходимый и без меня.

– .никто не сможет жить, – закончил человек хорошо знакомую фразу

интеллэйда. – Знаюзнаю, слышал это сто тысяч раз, вот только к твоей хвалебной программе надобно добавить еще два качества.

– Какие же? – с интересом спросил Юджин.

– Самодовольный тугодум. Генри залился смехом от своих же слов.

– Смейтесь-смейтесь, вот только нехорошо потешаться над тем, кого

природа создала непохожим на вас. – он внезапно умолк. – Вам звонок. – Кто это?

– Дилан Глареан.

– Ди-лан? Что ему нужно в такое время? – недовольно проворчал Макензи.

– Выяснить мне или вы сами переговорите с ним? – Нет уж, лучше сам. Юджин подключил телекоммуникационную связь, и на экране появилось изображение некрасивого тридцатипятилетнего мужчины, с русыми, коротко остриженными волосами, и хитрыми проницательными серыми глазами. С виду он, впрочем, казался добропорядочным человеком, но в душе был сущим дьяволом. Он всеми средствами пытался отличиться и прибегал к тысячам уловок, чтобы убрать с дороги лучших агентов и "прорваться" до звания маршала. Одним из таких "лучших", кому он хотел подставить подножку, был его сослуживец капитан-лейтенант Макензи. Глареан пытался казаться тому закадычным другом и верным товарищем, но в действительности он, подобно анаконде, следящей за своей добычей, присматривался к Генри как к своему врагу. Дилан был целеустремленным человеком и не успокаивался, пока не добивался своей цели. Нескольких своих сослуживцев, кого он бесстыдно называл "товарищами", он ухитрился сбить с пути. Следующим по его плану был Макензи. Генри знал о кознях, устраиваемых "другом", и старался держаться от него подальше. Но настырный неприятель не отставал от него. И в этот вечер звонок Глареана таил в себе корыстные и злостные намерения.

– О, Генри! Дружище, как у тебя дела? Прости за поздний звонок.

Надеюсь, не помешал?

– Нисколько! Я говорил со своим интеллэйдом..

– А что, живого существа не нашлось, чтобы поговорить по душам?

ехидно спросил Дилан.

– Я ни с кем и никогда не говорю по душам, а тем более с киборгами.

– Какой же ты колкий сегодня. Что-то стряслось?

– Ничего.

– Ну-ну, расскажи мне, я ведь твой друг, может, смогу чем-нибудь

помочь.

– Все в норме.

– Не криви душой, Генри. Я знаю тебя не первый день и могу точно

сказать, что ты огорчен.

– Дилан, ты позвонил, чтобы допрашивать меня или свести с ума? – не

выдержав долее натиска позвонившего, резко прервал он надоедливого лжедруга.

– Да что ты, дружище! Как я могу? Ближе тебя у меня нет никого.

Я беспокоюсь о тебе, и мой звонок в столь неурочное время связан только с чувством симпатии к моему товарищу.

– Какое же чудо стряслось сегодня?

– Прибавка.

– К чему? К жалованью?

– Нет-нет, – рассмеялся Глареан. – К штату.

– А мне-то что с того? – недовольно насупив брови, грубо ответил

собеседник.

– Так это правда, что ты ничего не знаешь? Мне казалось, что огорчение

твое связано именно с новым напарником.

– Какой еще напарник, Дилан? Я всегда работаю в одиночку.

– Кончилась твоя отшельническая жизнь. С завтрашнего дня ты выходишь на

дело вместе с напарником.

– Бред какой-то! Не верю! Ты говоришь это в шутку или всерьез?

– Клянусь своими эполетами. Такая нешуточная для Глареана клятва заставила слушателя принять озабоченный вид.

– Да, к тому же этот напарничек совсем недавно окончил Эфкос.

– Что?! – возмущенно вскрикнул Макензи. – Мне, спецагенту

Галактической службы безопасности, разведчику, удостоившемуся почетной звезды, выходить на дело с только что вылупившимся цыпленочком? Н-е-т. Я, наверное, сплю. Это же кошмар! Поскорее бы проснуться.

– Ты бодрствуешь, Генри, и все, что ты слышишь, сущая правда! Макензи дольше не смог спокойно усидеть на месте. Он закружил по комнате как рассерженный тигр. Бранился, рычал и проклинал себя и весь свет.

– Не бесись ты так, – с притворным сочувствием произнес вестник.

– Это ведь не конец света. Я уверен, что все наладится. Это недоразумение, не больше того. Завтра ты даже посетуешь на собственную несдержанность и излишнюю нервозность. – Дилан пытался успокоить сослуживца, хотя на самом деле ликовал про себя об одержанной победе. – Знал бы я, что ты так воспримешь эту новость, ни за что бы не позвонил тебе.

– Премного благодарен тебе за эту новость, – изобразив из себя

человека, тронутого заботой друга, проговорил другой. – Я никогда не забуду этой твоей услуги, но сейчас мне лучше побыть одному.

– Да-да, понимаю. Оставляю тебя с надеждой, что ты не станешь долее

изводить себя тяжелыми мыслями.

– Будь спокоен, ни один напарник не стоит этого!

Г л а в а 11

НАПАРНИКИ И СООБЩНИКИ

Друг – это одна душа, живущая в двух телах.

Аристотель

Едва лучи солнца забрезжили на горизонте, как Макензи отправился в штабквартиру ГСБ. Начальника отделения еще не было, и ему пришлось прождать около двух часов. Когда же тот появился, Генри закатил такой скандал, что начальник даже опешил. Все сказанное Глареаном оказалось правдой.

– Я не могу в это поверить, Грэм! Что я такого натворил, чем

провинился, за что меня так жестоко наказывают? Напарник!.. Напарник!.. Да я и так работаю на пару с Валенсией!

– Это другое дело, Генри,– вставил свое слово Эдвард Грэм.– Она офицер

связи, не покидающий пределов Земли, а Брэстед будет всегда и везде сопровождать тебя.

– Всегда и везде?! – захлебываясь от негодования, воскликнул Макензи.

– Что я вам, дитя малое? Не хочу я никакого Брэстеда! Разве в проводимых мною операциях была когда-либо промашка? Непослушание или упущение?

– Нет.

– Тогда почему же вы наказываете меня?

– Это не наказание, Генри, а поощрение. Брэстед смышленый малый, и он

будет только помогать тебе, а не мешать.

– Мне не нужна помощь! Я работал один – и так будет всегда! Выбирайте,

Грэм, либо ваш обожаемый Брэстед, либо я!

– Узнаю методы прессинга "рыжего кота", – послышался в кабинете голос

третьего. Макензи отчего-то вздрогнул. Более четырнадцати лет никто не называл его прозвищем, полученным в детском доме. Произнесшим эти слова оказался статный молодой человек лет двадцати четырех, с темными длинными волосами и глубоким взглядом сапфировых глаз, столь примечательных и необычных, что увидевший их хоть раз в жизни, не мог бы забыть.

– Ты ли это, Дисмас? – растерянно произнес капитан-лейтенант.

– Собственной персоной, – улыбнулся тот, и старые друзья на радостях

крепко обнялись.

– Все еще не могу поверить, что ты здесь. Как же ты вырос.. Стал

просто красавцем! Генри выглядел счастливым. – Какими судьбами?

– Меня назначили напарником одного спецагента, но он не желает

иметь со мной дело.

– Я его знаю? Ты только скажи, я сразу посажу его на место. Кто он?

– Ты.

– Я? Так значит, это тебя приплюсовали ко мне? Не может быть! Ведь

Грэм говорил о каком-то Брэстеде, а ты, как я помню, Ллойд?

– Брэстед – фамилия моих приемных родителей.

– Ах, вот оно в чем дело, – радостно протянул Макензи.

– Полагаю, ты не станешь отказываться от него? – спросил

начальник.

– От Дисмаса? Никогда! Он мне дороже самого себя. – Ну, вот и хорошо, – облегченно вздохнул Эдвард. – А сейчас

освободите-ка помещение! Давние друзья отправились на квартиру Макензи, чтобы поговорить там, в спокойной обстановке. Им столько следовало рассказать друг другу, поведать о жизни, проведенной в разлуке. Но мы не станем вдаваться в подробности этой беседы. Вам предстоит узнать о более важном разговоре, состоявшемся в то же самое время на иной планете и в другом конце Галактики.

– Ты подвергаешь меня большой опасности, Ксенос[63]. Я ведь не

всесилен, и моя власть ограничена, – разведя руками, напомнил спутнику семисотфунтовый сардериец[64]. Еле передвигая свои искривившиеся под тяжестью туловища ноги, Акрак плелся за своим энергичным гостем. Его безволосую голову прикрывал черный берет с разноцветными драгоценными камнями. Малахитовый балахон, расшитый узорами, скрывал все изъяны его нескладного, тучного тела. Открытыми оставались лишь руки с тремя широкими пальцами без ногтей. Подбородок сардерийца каскадом жира спадал на грудь и при каждом движении нижней челюсти подрагивал как желатиновый пудинг. Нос расплылся и затерялся среди распухших от жира щек, губы и рот на фоне бугристого лица едва угадывались, и единственное, что можно было разглядеть в этой кашеобразной массе, именуемой лицом, были большие подвижные голиафовы[65] глаза. Акрак держал руки со сплетенными пальцами вдоль тела, и временами поглаживал медальон, символизирующий верховную власть планеты Пиккрос. Спутником сардерийца был высокий человек средних лет. На нем был черный плащ с капюшоном, которым он покрывал голову и прятал лицо. Он был анахоретом, странствующим с одной звездной системы на другую. Где-то он был гостем, где-то посторонним, но главное – среди своих он был чужим. Именно из-за этой особенности его именовали Ксеносом. Никто не знал, чем, в сущности, занимался этот таинственный человек, на какие средства путешествовал и жил. Все, что было известно о нем, так это то, что он вершил свой суд и самолично карал нарушителей галактического закона. Он обучал всех жить по его кодексу жизни, а по утверждению некоторых, порой даже прорицал ход грядущих событий. Где бы он ни появлялся, его принимали с должным почтением. Многие сторонились Ксеноса, были и те, кто боялись. От него исходила необъяснимая сила, которая устрашала многих его знакомых. Никто и никогда не видел его лица, но его узнавали даже там, где он никогда не был, молва о нем шла на многих планетах Млечного пути. Каждый вожделел хоть раз в жизни повстречаться со знаменитым вершителем закона, "черным жрецом" – Ксеносом. Шествуя подле Акрака по длинному белому коридору, он настоятельно советовал ему защитить интересы сардерийцев и провести простой политический оверштаг. Методы, предлагаемые советником, были несколько жестокими, но гарантировали положительный результат.

– Захват заложников – это противоречит закону, – не соглашался

правитель Пиккроса.

– Это не захват заложников. Ты неправильно истолковал мои слова. Твои

служители просто подержат этих людей под надзором, пока их парламентер не отвезет послание каллаксийцам. – Но почему бы нам не послать своего официального представителя?

– Нельзя. Вспомни, что произошло в прошлый раз с твоими

парламентерами.

– Ах да.их убили. жестоко прикончили, – печально вздохнул собеседник.

– Но как быть уверенным, что они не прикончат и людей?

– Положись на меня, почтенный Акрак, люди умеют найти подход к

каждому из существ, населяющих нашу Галактику. И при всем этом они развязывают узелки проблем не в ущерб собственным интересам.

– Не все из них такие умелые, – не согласился сардериец. – Я слышал,

даже у людей бывают промахи.

– Безусловно, дорогой Акрак. Не каждый человек способен осилить

эту задачу. Но я знаю того, кто никогда не остается в проигрыше.

– Если он твой друг, так попроси его оказать нам услугу. Зачем же

нужен захват заложников? – Понимаешь ли, любезный Акрак, этот человек, будь даже он тысячи раз

моим другом, никогда не пойдет на такой шаг. если, конечно же, его не принудить.

– Замысел неплохой, но откуда ты знаешь, что он не натворит на

Каллаксии глупостей?

– Он не станет делать этого. Как человек ответственный, он не

подвергнет опасности своих соплеменников.

– И ты ручаешься за успех этого плана?

– Если ты в точности выполнишь все мои указания, то проблема, можно

сказать, уже решена.

– Замечательно! Когда нам готовиться к наступлению?

– Скоро, очень скоро. Сперва необходимо заманить парламентера в сети.

* * *

– Долго ты там будешь возиться, Дисмас? – нетерпеливо спросил

Макензи.

– Уже на выходе.

– Кажется, только твои мысли на выходе, сам же ты все еще внутри. В

нашем деле нужна быстрота, а ты возишься как дождевой червь. – Узнаю выражения "рыжего кота". Столько лет прошло, а ты нисколько не

изменился.

– С чего это вдруг мне меняться? Я такой, какой есть. Если я

тебе не нравлюсь, зачем же напрашивался стать моим напарником?

– Я этого не говорил, ты сам выдумываешь. Я рад, что мы в одной

команде, только прошу, перестань пилить меня как моя жена. С меня довольно и домашних передряг. Макензи засмеялся.

– Если знал, какова она, зачем же ты женился?

– Знал бы я раньше, то никогда не совершил бы такой глупости.

– Ты так отзываешься о своей супруге, будто бы женился ни на

женщине, а на дьяволице.

– Прекрасное определение! Думал, что беру в жены ангела, а она

оказалась дочерью сатаны.

– Ладно, кончай осуждать жену понапрасну. Я ее не знаю, но уверен,

что недовольство ее, возможно, и не такое уж беспочвенное.

– Спасибо, друг, на добром слове, – обидчиво отозвался Дисмас. Закончив процедуру перевоплощения, он вышел к напарнику в своем новом облике. Оглядев его с головы до ног, Макензи поморщился. Брэстед, приняв женскую наружность, стал выглядеть как длинноволосая складная блондинка, с голубыми, как море, глазами, на которой было карминовое расклешенное платье из нежного шелка и туфли того же цвета.

– Ну и безвкусный же ты, Дисмас.

– Что тебе не нравится в моей одежде? – спросил тот изменившимся тонким

голосом. – Все! Ты выглядишь, как одна моя дурнушка соседка. Даже голос чем-то

похож.

– Что, снова меняться? – Брэстед уже в третий раз менял наряд.

– Да к черту! Пускай остается. Мы же опаздываем! – взглянув на часы,

вскрикнул капитанлейтенант. Он подал руку напарнику со словами: – Пошли, дорогая Агнесса, нас ждут. Дисмас взял его под руку с недовольным лицом. – Ненавижу тебя.

– Чудесно! Значит, мы отличная супружеская пара.

– Почему, собственно говоря, мы не могли явиться на этот прием как

друзья? Обязательно надо было устраивать весь этот маскарад?

– Дисмас, представь себе друзей, идущих под руку. Что подумала бы о

нас публика? – саркастично ответил Генри вопросом на вопрос. Брэстед лишь злобно фыркнул, ничего не ответив на замечание. Пройдя до конца длинного коридора, агенты ГСБ вошли в огромный зал, залитый светом и полный гостей. На подиуме музыканты в разноцветных костюмах играли тихую однообразную мелодию, которую временами заглушал чейнибудь звонкий смех. В этом гомоне людских голосов, чоканья бокалов и звяканья столовых приборов новопришедшему невозможно было сосредоточиться. За каждым из столиков, расставленных по всей площади зала, сидело по шесть гостей, многие из которых были либо супругами, либо любовниками. Банкет на орбитальном гостиничном комплексе "Vesper"[66], был организован Осмундом Мак-Вейном в честь столетия компании "Мак-Вейн". Он входил в десятку самых богатых людей Земли и был притом самым молодым олигархом. Компания "Мак-Вейн" досталась Осмунду в наследство от дедушки, и умелый, энергичный тридцатилетний бизнесмен смог не только скопить немыслимое состояние, но и сделать себе имя, увековечив его в истории не золотыми, а алмазными буквами. Собственно говоря, добычей именно этого минерала и занималась всемирно известная компания "Мак-Вейн". Спрос на золото в последние столетия упал, и интерес людей к этой кристаллической полиморфной модификации углерода вырос. На закупленном некогда предком Осмунда земельном участке на Кардилаксе[67] были обнаружены месторождения крупного лучистого агрегата алмаза, получившего название "Кардилакская звезда". Всего за несколько лет глава компании "Мак-Вейн" на алмазных приисках сколотил себе огромный капитал. Но алмазная долина на Кардилаксе была не единственным доходным делом для Осмунда Мак-Вейна. Многочисленные предприятия в различных сферах промышленности также приносили профит компании. До поры до времени все было законно у этого алмазного магната, но с появлением гроттера на Земле начали ходить слухи о причастности толстосума к торговле смертельным зельем. Галактическая служба безопасности, решив проверить эту информацию, послала выяснить все агентов Макензи и Брэстеда. Приняв облик финансового воротилы Малькольма Кросса и его супруги Агнессы, они явились на прием. Супруги Кросс посредством эмтачера были введены агентами ГСБ в состояние ступора. Оставив "подлинников" своей внешности в их номере, разведчики заняли их места в реальной жизни. Кросс был приближенным Мак-Вейна, его правой рукой и хранителем деловых тайн, он пользовался безграничным доверием "алмазного короля". Агенты ГСБ, осведомленные о важности этой персоны, избрали именно его своей мишенью. Как уже стало известно из прошлой главы, амельбекцы предоставили землянам свою агротехнику для обнаружения и уничтожения вредного человеческому организму растения. Процесс истребления завершился благополучно, и продажа гроттера упала до минимального количества. Цена на него выросла в тысячи раз, и неплатежеспособный покупатель перешел на употребление более дешевого вида наркотического средства. На некоторое время наступило затишье, однако спустя всего лишь месяц возник новый вал гроттера. Эта волна была более напористой и катастрофичной. Сотрудники МСБ прилагали неимоверные силы, чтобы пресечь начавшуюся трагедию. Вновь использовали технику амельбекцев, но она не смогла обнаружить земли, на которых возделывалось это ядовитое зелье. Тогда-то и было объявлено чрезвычайное положение, за дело взялась Галактическая служба безопасности. Агенты информационно-криминальной разведки мгновенно подключились к исполнению задания. В течение нескольких дней им удалось выявить поставщика гроттера на Землю. Им оказался финансовый туз компании "Мак-Вейн". В то время цена за фунт гроттера была в десять раз дороже одного карата "Кардилакского алмаза". И расчетливый бизнесмен решил подзаработать на этом денег, "грязных денег", впрочем, для алчного человека не существует такого понятия. Когда есть деньги, то можно смыть всякую грязь с нечистой совести.

Полагая, что со своей безупречной репутацией он никогда не вызовет подозрений у правоохранительных органов, Мак-Вейн с присущей ему предприимчивостью ухватился за новую золотую жилу. Дело Мак-Вейна в случае неподтверждения подозрений грозило обернуться скандалом, поэтому разведчикам следовало быть чрезвычайно осторожными. Прежде чем выдвинуть против него обвинение, необходимо было собрать факты, доказывающие его вину, что было крайне сложно сделать. Охранная служба и бухгалтерия Осмунда Мак-Вейна работали четко и без погрешности. Единственным способом доказать его причастность к торговле гроттером, было получение всей информации из уст подозреваемого. Запись, переданная в центр связи ГСБ, послужила бы неоспоримым доказательством на суде. Банкет по случаю годовщины компании дал разведчикам прекрасную возможность воплотить в жизнь этот замысел.

– О-о, Малькольм, что же ты так поздно? – спросил Осмунд, радушно

обнимая друга, в роли которого был Генри Макензи.

– Да вот Агнесса никак не могла выбрать себе наряд, – голос агента

был сиплым и схожим с голосом Кросса, так что хозяин праздника ничего не заподозрил.

– Зачем же мучаться с туалетом, когда вы всегда прекрасны,

говорящий, сделав комплимент, приложил губы к протянутой руке миссис Кросс.

– Вы всегда так галантны, Осмунд, – красавица, в образ которой

вошел Дисмас Брэстед, смущенно опустила глаза. Новоприбывшие прошли за стол Мак-Вейна. Агнесса уселась по правую руку от него, рядом с ней разместился муж. Напротив Малькольма за круглым столом сидела Афелия, супруга его начальника, по правую руку Моника, невеста Оливера Мак-Вейна, брата алмазного короля, который устроился между нареченной и невесткой. Осмунд доверял своей правой руке больше, чем родному брату. Как финансовый советник, Кросс, несомненно, был замешан в преступных махинациях своего босса, поэтому разговорить эту "крупную рыбешку" мог только пособник. В данном случае надо было вести себя предельно осторожно. Устраивая эту западню, управление ГСБ допустило один просчет: Осмунд никогда не говорил о делах при супруге и уж тем более при невесте брата. Да и праздничное настроение толстосума мешало работе разведчиков. Собравшиеся за столом говорили на разнообразные темы, но разговор никак не вязался.

– Дорогая, может, ты познакомишь Монику и Агнессу с нашими гостями?

многозначительно посмотрел Осмунд на супругу. Та, кивнув, пригласила подруг прогуляться.

– В чем дело, Малькольм? Что-то стряслось? Я еще никогда не видел

тебя таким подавленным и скованным. Генри похолодел – Мак-Вейн что-то заподозрил. Необходимо было срочно найти оправдание перемене своего настроения.

– Я. я сегодня узнал прискорбную весть.

– Какую? – насторожился Оливер.

– Наш поставщик гроттера не сможет больше снабжать нас, – завел

разведчик речь о наркотике, чтобы выведать, наконец, секреты Мак-Вейнов.

– Не сможет? – вознегодовал глава компании. – Но ведь мы

договорились с Эгбертом. Он согласился стать нашим компаньоном и делить доходы пополам. – Ты знаешь, почему он решил уйти из дела?

– Нет, он ничего не объяснил. Я пытался поговорить с ним, но он и

слушать меня не желает. – Каков наглец! Подлюга! Я пригрел змею на груди, – все больше

распалялся алмазный магнат.

– Не кипятись ты так. Криками и бранью делу не поможешь, – пытался

успокоить брата Оливер. – Надо все тщательно разузнать. Возможно, эти "галактические псы " все пронюхали, и поэтому он решил умыть руки.

– А ты как считаешь, Малькольм? – олигарх всегда прислушивался к

мнению друга.

– Вряд ли кто-то смог узнать о нашем деле. Вероятнее всего, что

Эгберт просто припух и больше не считается с нами. Наверное, он решил действовать в одиночку, отводя подозрения о слежке, высказался разведчик. Слова Кросса немного успокоили главу компании. Немного поразмыслив, и приняв, по-видимому, спасительное решение, Осмунд снова повеселел.

– Не горюй, Малькольм, все образуется, – подбодрил тот Кросса.

– Сегодня праздник, так не будем же огорчать себя мелкими проблемами. Помощник улыбнулся, и его морщинистое лицо осветилось на миг. Кроссу было под шестьдесят, у него были седые волосы, темная кожа, толстые кофейные губы, крупный нос с горбинкой и карие глаза с томным и мудрым взглядом. Супруга его была на тридцать лет моложе. Потеряв первую жену десять лет назад, он повторно женился на очаровательной Агнессе, которая буквально свела его с ума. Он попал в ее сети, и хитрая прелестница умело свила из него веревки. Для нее Малькольм был чем-то вроде золотой рыбки, исполняющей все ее желания и капризы. Он настолько был очарован ею, что не замечал творящегося вокруг, а в частности.. Дамы вернулись после небольшой экскурсии знакомств. Недолго побеседовав, пары вышли на танцевальную площадку. После первого же танца Кроссу стало отчего-то худо. Он ухватился за сердце, жадно глотая воздух.

– Что с тобой, Малькольм? – встревожился Оливер.

– Да, так, пустяки. Сердце что-то шалит.

– Тебе плохо? Вызвать врача?

– Нет-нет, не стоит так беспокоиться. Я пойду немного прилягу и

выпью, пожалуй, своих пилюль. Все образуется, не волнуйтесь.

– Тебе точно ничего не надо? – Осмунд также был обеспокоен его

состоянием.

– Я же сказал, что все в порядке, – Кросс улыбнулся, чтобы

успокоить своих друзей. Приблизился к супруге и, сделав вид, что целует ее в щечку, прошептал напарнику лишь одно слово: "Эмтачер!" Дисмас понял, что история с болью в сердце выдумана, с целью проведать состояние мистера и миссис Кросс.

– Будь умницей, дорогая. Пролавировав между столиками, Кросс покинул зал торжества. Добрался до номера и установил связь с Валенсией.

– Ты получила всю информацию?

– Да, запись у меня.

– Что говорит Грэм?

– Решение уже принято. Надо произвести арест.

– Сейчас? Здесь?

– Да, немедленно! – передала Валенсия приказ начальства.

– Но как я могу арестовать Мак-Вейна на глазах у тысяч людей? Здесь

повсюду расставлена его охрана, не успеем мы опомниться, как из нас сделают мясной фарш.

– Придумай что-нибудь, Генри. Ты ведь мастер в этом деле.

– Спасибо за комплимент, но он мне в данном случае не поможет. Может,

оставить арест на потом?

– Нельзя. Мак-Вейны уже чуют слежку за ними. Если их подозрения

усилятся, они успеют подготовить себе алиби, прежде чем мы выдвинем против них обвинение. Завтра может быть слишком поздно. Тебе необходимо сейчас же арестовать их и привести на наш базовый корабль.

– Их? Мне надо задержать обоих братьев?

– Да, и Кросса тоже. Ведь он соучастник.

– Вот замечательно! злобно процедил Макензи сквозь зубы. Он не любил

производить аресты. Да и в уставе его работы этот пункт был не слишком ясно определен. Ведь он был разведчиком-информатором, а значит, в его обязанности входило только вести наблюдение, собирать информацию и передавать ее в штабквартиру, но по статусу он обязывался беспрекословно исполнять приказы начальства, и в данном случае пререкаться не имело смысла. – Задание будет выполнено.. Конец связи. Пока Макензи докладывал о происходящих в отеле событиях, его напарник был приглашен Осмундом на танго. Мак-Вейн был великолепным танцором, да и Агнесса (настоящая, конечно же!) тоже. Но вот Дисмасу с трудом удавалось успевать за партнером.

– Что с тобой, дорогая? Ты сегодня что-то не в форме, – ласково обнимая

Агнессу за талию, спросил алмазный король.

– У меня. мне туфли жмут. – нашел Брэстед оправдание своей

неловкости.

– А-а, – понятливо протянул тот. – Я-то подумал, что ты приостыла ко

мне, – он буквально пожирал ее пламенным взглядом. Дисмас сконфуженно опустил глаза. Щеки его вспыхнули, и сердце застучало в бешеном ритме. Он догадался, что между Агнессой и Осмундом была тайная любовная связь. Пока он раздумывал, как избавиться от назойливого поклонника, тот не переставал ласкать обнаженную спину партнерши. Музыка стихла, и Брэстед облегченно вздохнул.