Текст книги "Семь посланников"

Автор книги: Элизабет Тюдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– Ради эмоций.

– И только?! – иронично посмотрел тот на друга.

– Да, единственное, чего может человек добиться всеми земными благами,

это чувство радости, которое есть сестра счастья.

– И вся эта беготня только ради одного ощущения счастья?

– Да, верно. К примеру, ты ешь и ощущаешь радость сытости, поёшь,

чтобы познать прелесть.

– Достаточно! Я понял, понял.. Тогда ответь, о мудрейший, зачем же

человеку дети?

– Чтобы познать радость жизни.

– Радость? От детей одни только проблемы.

– Поверь мне, дружище, проблемы бывают и у бездетных. Они словно

клещи впиваются в человека с самого рождения. Винить в своих неудачах других, а в частности детей, есть в высшей степени несправедливость.

– Значит, мои родители отнеслись ко мне несправедливо, бросая меня на

произвол судьбы.

– Генри, ты ведь говорил, что они погибли, – напомнил Дисмас некогда

открытую ему другом тайну.

– Не знаю, правда ли это? Может, это был всего лишь дурной сон. Что бы

ни говорили эти призрачные "сыны справедливого", я не могу им слепо поверить. Живет во мне какое-то чувство, которое уверяет меня в обратном. Они живы. может, не здесь, не в этой реальности, но живы. Брэстед улыбнулся.

– Ты, кажется, перепил, городишь тут всякую чушь.

– Не веришь? – возмутился друг. – Я не просто ощущаю это, я

уверен. И скоро я с ними встречусь. Я покину эту планету. этот мир. эту вселенную. именно поэтому я и не хочу, чтобы меня что-то связывало с Землей и с жизнью тоже. Ты единственный, кому я это поведал. Я не мог это рассказать Гвен. Она все равно не поняла бы меня, осудила бы и возненавидела, – речь говорящего незаметно для него свелась к той, к которой он некогда питал глубокие чувства, а может быть, все еще не мог отречься от них. Он был зол на нее, но никогда не презирал. – Она ведь вознамерилась родить детей. от меня. но я не мог допустить этого... Не хочу, чтобы они страдали, как я в свое время.. не хочу, чтобы пережили столько же унижений и лишений. Речь Макензи постепенно сделалась бессвязной, приняла бесцветный оттенок и, лишившись смысла, стала запутанной. Излишек алкоголя подействовал на него как седативное средство, и он, все так же что-то бормоча себе под нос, погрузился в глубокий сон.

Г л а в а 17

ПРОСЧЕТ

Есть много путей преодоления опасностей,

если человек хоть что-то готов говорить и

делать.

Сократ

По прошествии двух дней, как и намечалось, "Атлантида" с делегатами на борту стартовала с Земли. Координаты блуждающего в открытом космосе островка со станцией "Ореол" были известны только высшим государственным органам. При очередном съезде ста семидесяти рас Галактического содружества летающий остров менял свое местоположение в космическом пространстве, чтобы сделаться недоступным для нападения со стороны спейсджекеров и других враждебных цивилизаций, вознамерившихся помешать конференции. Такие предосторожности были предприняты с тех пор, как на "Ореол" был осуществлен налет, к счастью, благополучно предотвращенный охраной космического островка. Корабли участников всех цивилизаций Галактического содружества во время поездки на астральный остров сопровождала специальная охрана, состоящая из собственного космического флота. Новые координаты "Ореола" сообщались экипажу каждой из сторон в день вылета. От Земли до "Ореола" было одиннадцать парсек, и расстояние это планировалось пройти за три с половиной земных дня. "Атлантида" вышла на галактическую магистральную линию избрала ближайший путь к "Ореолу" и перешла в состояние акселерации. Руководил кораблем капитан Фердинанд Эйген. Штурманом на "Атлантиде" работал агент Глареан, которого в этом полете заменил Дисмас Брэстед, принявший внешность вымышленной личности – Герберта Уайта. Корабль делегатов сопровождали два военных судна – "Икарий" и "Тезарус". В течение двух суток пролет протекал нормально, но на третий день на радарах земных кораблей появился неопознанный объект. Оказалось, что судно принадлежало сардерийцам. Эта раса не входила в состав Галактического содружества. Сардерийцы сохраняли нейтралитет и не участвовали ни в одной из конференций, не вели торговлю с другими цивилизациями и слыли мирным народом. Их независимость вызывала уважение у всех рас, за исключением одной, которая всеми силами пыталась изничтожить ненавистных созданий. Каллаксийцы, известные в Галактике как агрессивные поселенцы планеты Каллаксия, враждовали не только со всеми своими соседями, но и презирали и готовы были воевать с любыми разумными существами. Они обладали внушительным флотом и новейшими орудиями, занимались экспансией, завоевывали и колонизировали новые миры. Одним из таких выгодных миров в их узурпаторских устремлениях оказалась планета Пиккрос, населенная сардерийцами. Каллаксийцы грабили и уничтожали их корабли, а с недавних пор осуществили и атаку на их мир. Возмущенные такой агрессией, они пытались противостоять неприятелю, но, не обладая стратегической подготовкой и большим флотом, способным отразить натиск врага, поселенцы Пиккроса вскоре начали нести ощутимые потери. Попытка наладить отношения с каллаксийцами мирным путем не увенчалась успехом. Те прикончили парламентеров, даже не удосужившись выслушать условия мира. Безусловно, сардерийцы могли бы попросить помощи и защиты у Галактической Федерации, обладавшей мощнейшими военно-космическими силами. Они могли выступить посредниками в вопросах установления мира, а в случае надобности силой заставить нарушителей галактического закона отказаться от дальнейших военных действий по отношению к сардерийцам. Но обитатели Пиккроса были слишком гордыми и не могли пойти на этот шаг, предпочтя смерть рабской зависимости или, говоря словами Ибаррури[92], решили "умереть стоя, чем жить на коленях". В то самое время, когда их планета и цивилизация находились на краю гибели, к ним пришла спасительная идея, которую они тотчас решили воплотить в жизнь, чтобы раз и навсегда положить конец притеснениям каллаксийцев.

* * *

– Капитан Эйген, нам пришло сообщение с корабля сардерийцев, – доложил

штурман Уайт, глядя на дисплей. – Они просят встречи.

– Зачем? – недовольно и подозрительно поинтересовался Фердинанд Эйген.

– Причины рандеву они не указывают.

– Передай, что мы не можем их принять, – приказал капитан. Штурман отослал ответ и спустя несколько секунд получил новое сообщение.

– Капитан, они утверждают, что это вопрос жизни и смерти. Эйген призадумался. Ему было под пятьдесят, но выглядел он старше своих лет. Седые волосы, густая борода, серые холодные глаза, грушевидный нос, тонкая полоска бледных губ, – все его черты, казалось, обострились строгого и сурового нрава. Эйген был профессионалом своего дела. Около двадцати лет он был капитаном на "Атлантиде", и ни разу это судно за время его управления не терпело катастрофы и не попадалось в руки спейсджекеров. Умелый руководитель знал толк не только в управлении кораблем, но и в людях. Под его началом работали сорок два человека, и он знал о личной жизни каждого члена экипажа. В выборе штата Эйген был осмотрительным ригористом. Малейшее непослушание приводило к наказанию. Его все боялись, а, следовательно, и питали глубокое уважение. Приказ капитана никогда не подвергался обсуждению и воспринимался как закон.

– Хорошо, мы примем их представителя, – решил Эйген.

– Но капитан, ведь у нас на борту делегаты, будет ли это

правильно.

– Не обсуждайте мои слова, – резко прервал тот штурмана. – Выполняйте

мой приказ.

– Есть, капитан! Штурман Уайт сообщил сопровождающим их крейсерам о решении командующего, и те не стали препятствовать приближению кораблей сардерийцев. Эллипсовидное судно медленно сблизилось с "Атлантидой" и с помощью навигации бортового интеллэйда стыковалось с одним из шлюзов корабля. На процесс герметизации должно было уйти несколько минут. Воспользовавшись этим промежутком времени, штурман Уйат покинул рубку и направился к каюте сенатора Макензи. Вызвав на связь управление ГСБ, осведомил их о происходящем на борту и получил приказ немедленно подключить к переговорам с сардерийцами генерал-майора Макензи. Проникнув в каюту разведчика, Брэстед обнаружил того крепко спящим.

– Генри, проснись, – позвал он друга, и тот открыл глаза. – На корабле

ЧП, начальство хочет твоего присутствия на переговорах. Что ты так уставился? Вставай же! Генерал-майор, что-то невнятно пробормотав, вновь смежил веки, и Брэстед понял, что тот по-прежнему дремлет.

– Вставай, Генри. Нам грозит опасность. Нужна твоя помощь.. Да

поднимайся же ты! Спящий заныл и недовольно прохрипел неприличное слово. Приподнял голову и полусонно огляделся. Не узнав новый облик Дисмаса, он вздрогнул и попятился назад. Затем память вернулась к нему и он, улегшись вновь в постель, облегченно вздохнул.

– Что за бес тебя послал?

– Грэм приказал тебе принять участие в переговорах.

– Так мы уже прибыли на "Ореол"?

– Нет пока. Еще день пути.

– Тогда какого же дьявола ты разбудил меня?

– Сардерийцы попросили о встрече, и капитан Эйген дал согласие.

– Какая еще встреча? Где? – недоумевал генерал-майор.

– Здесь и сейчас. Они уже прошли процесс стыковки.

– Здесь? – это слово отрезвило его. Макензи вскочил с кровати, и спешно одевшись, вышел за другом из каюты. В сопровождении штурмана Уайта он добрался до отсека, где должна была состояться встреча. Капитан корабля и двое из экипажа уже прибыли на место и ожидали появления представителей другой расы. Завидев в отсеке Макензи, капитан Эйген нахмурился. Он хотел было выразить свое недовольство, как вдруг вошедшие в отсек трое сардерийцев отвлекли его внимание. Семифутовые тучные создания обладали внешностью, схожей с земными голиафами. Их бурая кожа поблескивала при искусственном корабельном освещении. Длинные просторные одеяния были подпоясаны широкими ремнями, украшенными разноцветными камнями. Кроме многочисленных амулетов и других атрибутов наряда, на гостях были несколько приспособлений, схожих по конструкции с оружием. Они прошли в центр помещения, и тот, кто стоял посередине, выступил вперед.

– Приветствую вас, капитан, – проговорил сардериец на межрасовом,

фебрийском языке. Мы желали увидеться с вами, чтобы поговорить о мире между нашими цивилизациями.

– Если они пришли с миром, зачем же им тогда понадобилась такая

амуниция? – шепнул Генри штурману. Замечание его насторожило товарища. Тот приложил руку к бедру и, нащупав в потайном кармане плоский морлум[93], незаметно извлек его. Действие штурмана заметил лишь генерал-майор. Они сосредоточили внимание на речи и движениях гостей. Сардериец говорил долго и бессмысленно, что вызвало подозрения и у капитана Эйгена. Предчувствие не подвело землян. Не успел главный среди визитеров закончить свою вступительную приветственную речь, как двое сопровождавших его сделали резкое движение и метко выстрелили в двух членов экипажа. Мгновеньем позже произвел выстрел и стоящий в центре сардериец. Его действие совпало с выстрелом морлума. Агенты ГСБ, прикрыв глаза ладонью, предотвратили парализацию нервов зрения. Оптическое оружие ослепило чужаков и раненого капитана. Опешившие сардерийцы открыли огонь во всех направлениях. Однако попытка прикончить остальных землян не увенчалась успехом. Прежде чем они успели осознать происшедшее с ними, агенты выволокли капитана в коридор и закрыли дверь отсека. Фердинанд был ранен в шею и ослеплен морлумом. Пребывая в шоковом состоянии, он не мог сориентироваться в пространстве. Тяжело дыша, он, расширив глаза, ворочал головой, пытаясь что-либо увидеть. Возбужденно, лихорадочно и с трудом повторял одно и то же слово – предатели! Макензи прислонил капитана к стене и осмотрел его шею. Из раны хлестал кровавый фонтан. Неприятели попали в трахею и легкое. Кровь заполнила его бронхи и мешала дышать. Эйген что-то невнятно прошипел, забился в предсмертных конвульсиях и затих. – Скорее сообщи экипажу о случившемся, – велел Генри, ища в кармане

зеркало. Брэстед подбежал к акустическому устройству и выявил разлад связи.

– Они пытаются захватить корабль. Беги в рубку и прикажи немедленно

отстыковать судно неприятеля. Штурман, кивнув, ринулся в капитанскую рубку. Генерал-майор, тем временем приняв при помощи "мистификатора" внешность капитана Эйгена и ухватив мертвого под мышки, спрятал того в одном из грузовых отсеков. Скрыв труп, он поспешил в отсек управления.

– Капитан Эйген, связь с крейсерами заглушается кораблем чужаков,

доложил помощник капитана Мильтон.

– Теперь они не смогут подбить судно неприятеля.

– Ни о каком залпе и речи быть не может! – сердито отозвался Лже

Фердинанд. – Такой шаг погубит и нас самих, – он сел в кресло капитана.

– Я приказал отстыковать корабль сардерийцев.

– До отсоединения швартов от кнехта осталось десять секунд, – доложил

Уайт.

– Девять, восемь, семь. – отсчитывал секунды вслух бортовой

интеллэйд.

– Подготовьте тяжелые двигатели к акселерации, – велел мнимый

Эйген. Система управления тотчас исполнила приказ. До полного отсоединения оставалось три секунды, когда внезапно энергетические генераторы, подающие питание к тяжелым двигателям, вышли из строя. Все системы одна за другой отказали, процесс отстыковки был прекращен и "Атлантида" утонула во мраке. В следующий миг все вокруг стало недвижимым.

* * *

– Что бы ни случилось, ни в коем случае не выдавай своей истинной

личности, – прошептал Макензи другу детства.

– Я и не собирался делать этого, – сердито ответил тот.

– Вот и ладно, а то я вдруг подумал, что у тебя помутился

разум от кьювита[94]. Дисмас, недовольно поглядев на друга, отвел глаза и взглянул на собравшихся в помещении членов мирового сената и экипаж "Атлантиды". Для того чтобы немного прояснить ситуацию, необходимо раскрыть некоторые подробности атаки сардерийцев. Общеизвестные миролюбцы показали в этом нападении удивительные стратегические способности. Обесточив энергетический генератор противников, они, воспользовавшись уплотненной швартовкой, прибегли к силе собственных гипердвигателей и похитили "Атлантиду" на буксире. О происходящем на гражданском корабле крейсеры земного флота ничего не знали. Единственное, что они успели увидеть, было то, как она погрузилась во мрак и стремительно улетела с кораблем сардерийцев. Местонахождение этих двух кораблей экипаж военно-космических сил не смог определить. Скорость, которую развили сардерийцы, оказалась чудовищно велика, и "Атлантида" почему-то пропала с радаров. Об этих событиях было немедленно доложено на Землю – и там тотчас было устроено экстренное совещание, на котором было решено приступить к поискам пропавшего судна и заложников. Пока на Земле разрабатывались планы по спасению делегатов и экипажа "Атлантиды", в другой части Галактики захватчики, использовав кьювит, обезвредили представителей человеческого рода. Парализующий газ без запаха и цвета молниеносно разнесся по всем отсекам корабля и ввергнул людей в бессознательное состояние. Не было ни паники, ни сопротивления. Земляне даже толком не поняли, что с ними произошло. Потеряли сознание, а по пробуждении обнаружили себя на борту вражеского корабля, связанными и в окружении вооруженной охраны. Информация о миролюбивости этой расы оказалась ложной. Сардерийцы действовали довольно быстро, и у людей не осталось сомнения, что ими руководил опытный руководитель. Собрав всех пленных в центре большого помещения, они учинили суд. По правде сказать, в полном смысле этого слова никакого суда и не было. Предприняв такие решительные и противные галактическому закону шаги, сардерийцы уже знали о судьбе пленников. Им нужно было выбрать только двух парламентеров среди землян, чтобы послать их с миссией на Каллаксию. Захватчики отступили от закона ради спасения своей планеты. Им нужен был мир на Пиккросе, а лучше людей-парламентеров им было не сыскать. Для осуществления этой дипломатической поездки надлежало избрать, как уже говорилось ранее, двух людей, остальные же должны были послужить залогом успеха переговоров. Решить, кто из пленных будут аманатами, а кто посланниками, должен был правитель сардерийцев Акрак, упомянутый в одиннадцатой главе этого повествования. Такое деяние было предпринято по наущению Ксеноса, и именно он должен был указать намеченных им ранее парламентеров. Тучный, жирный и мерзкий властелин сардерийцев восседал на своем троне и изучающе приглядывался к пленникам, пытаясь найти среди них избранников. Но тех, кого он искал, так и не смог обнаружить. Это открытие разгневало монарха. – Их здесь нет! Ты обманул меня, – стукнув по подлокотнику трона, гневно

обратился Акрак к стоящему позади него человеку в черном плаще. На недовольство правителя тот лишь усмехнулся. – Терпение, достопочтенный Акрак, и они сами предстанут перед вами,

заявил Ксенос. – Велите вашим воинам расставить пленных в шеренгу, и тогда чудесное перевоплощение само явит вам избранных. По приказу властелина людей построили в шеренгу.

– А теперь смотрите внимательно, терпеливый Акрак. Как и предвещал "черный жрец", превращение произошло. Связь агентов ГСБ с управлением прекратилась и "мистификатор" со спейвотом перестали функционировать. Внешность, приобретенная разведчиками, истаяла, и они приняли свой облик.

– Дьявольщина! – выругался Генри, заметив изменения в своей наружности. Эти перемены в агентах приметили и остальные земляне. Так как "мистификаторы" имелись в наличии только у агентов, а внешней разведкой занималась только Галактическая служба безопасности, то у присутствующих не осталось сомнения, что среди них находились работники именно этой организации. Конечно же, это открытие вызвало возмущение, негодование и ажитацию. Отныне опровергать явное было бессмысленно, делегатам стало известно, что сенатор Генри Макензи был агентом ГСБ. С этими переменами и экипаж "Атлантиды" обнаружил у себя на борту разведчика – штурмана Герберта Уайта. Разоблачение должно было повлечь неотвратимые последствия, но о них в сложившейся ситуации агенты как-то не задумывались. Главное было вывести из плена землян живыми и невредимыми, об остальном надлежало подумать позже. Наиболее затруднительным для разведчиков оказалась ни смена внешности, а потеря связи с центром управления. В их практике еще никогда не было такого рода сбоя аппаратуры. Где бы они ни находились, она всегда работала безупречно. Однако в тот день надежная техника подвела.

– Ах, вот где они! – воскликнул радостно Акрак и все его тело

затряслось как огромное желе. Он кивнул своим воинам, и те подвели двух представителей человеческого рода к трону. – Уведите остальных, – повелел правитель, и его желание было тотчас исполнено. Разведчики остались одни среди десятков сардерийских воинов. Что именно собирались сделать с ними захватчики, они не знали, однако ничего хорошего ждать не приходилось. Земляне не обманулись в своем предчувствии. Им предстояло стать марионетками в космополитической игре двух рас. Акрак объяснил пленным задачу, возложенную на их плечи. И был поражен, услышав на свое повеление отказ.

– Закон Галактической Федерации запрещает вмешиваться в развитие и

во взаимоотношения других рас, равно как и участвовать посредниками в урегулировании мира между враждующими цивилизациями. Если желаете наладить отношения с каллаксийцами, вам надлежит вступить в Галактическое содружество и тогда решением совета вам будут предоставлены защита и помощь, – заявил генералмайор.

– Какая неслыханная наглость! – возмутился правитель, тряся своей

безволосой бурой головой. – Сардерийцы никогда не просят помощи, – с гордостью произнес он.

– Значит, настало время сделать это, – откликнулся храбрый землянин.

– Да знаешь ли ты, с кем говоришь? – в негодовании вытаращил Акрак

гневные глаза.

– Да. Вы, кажется, Акак. Рак. или Крак, точно не помню, как ваше имя,

но знаю наверняка, что как правитель Пиккроса вы представляете интересы народа, населяющего эту планету. Пренебрежительный тон человека еще больше рассердил инопланетянина. Он сделал еле заметный кивок, и ряды воинов покинули двое. – Ну, ладно, если вы по-доброму не хотите исполнить наше желание, то

придется вас принудить. – Решение, принятое Акраком, было продиктовано ему бессовестным советником-шептуном, стоявшим позади трона. Легонько нагибаясь к уху правителя, тот что-то беспрестанно нашептывал ему. Макензи приметил, что Акрак, как только "черный жрец" снабжал того заговорщической информацией менял свои слова. Он дивился власти, которой обладал этот человек в черном над повелителем Пиккроса.

– Кто это такой? – легонько шевельнув губами, спросил он у друга,

взглядом показывая на фигуру в черном плаще.

– Ксенос – "черный жрец", – наслышанный о таинственной личности

анахорета, осведомил тот.

– Жрец? И чем же он занимается?

– Приносит в жертву души.

– Чьи?

– Всякого, кто не угодил ему и его законам.

– И в чем же повинны мы?

– Спроси лучше у него. – Дисмас умолк, внимание его привлекла охрана,

вводившая в помещение пленного. Им оказался помощник капитана Мильтон. Его подвели к подножью трона и заставили встать на колени между правителем и разведчиками. Один из сардерийцев приставил к голове мужчины необычайно тонкий ствол неизвестного землянам оружия (в том, что это было оружие, у них не возникло сомнения), посмотрел на своего правителя в ожидании приказа.

– Ну, ты по-прежнему отказываешься стать нашим посланником?

– Да, – уверенный в том, что угрожающая поза была всего лишь методом

шантажа, ответил Макензи. Акрак кивнул, и его подданный, поняв жест, выстрелил.

– Н-е-т! – крикнул Дисмас. Оттолкнув от себя стражника, он подбежал к Мильтону и склонился над его дергающимся в конвульсиях телом. Он знал помощника капитана всего лишь несколько дней, но этого времени хватило, чтобы понять, насколько тот был чутким, отзывчивым и благородным душой человеком. Брэстеду было известно семейное положение помощника капитана, и за прошедшие дни он смог стать свидетелем его первоклассной профессиональной деятельности.

– Подлые кровожадные убийцы! – крикнул Дисмас, не вынеся зрелища

насилия, совершенного над невинным человеком.

– Не мы убили его, а ваше упрямство, – цинично сказал властелин. Брэстед ринулся к возвышению, решив прикончить негодяя на троне. Однако ему не удалось осуществить замысел. Двое из охраны преградили ему путь, и если бы не вовремя проявивший смекалку второй агент, то его постигла бы участь Мильтона.

– Мы согласны. согласны принять ваше любезное предложение,

затараторил Макензи, осознав, что только игрой слов можно одолеть неприятеля. – Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь доблестной расе сардерийцев избавиться от недругов. Поверьте, уговорить каллаксийцев сложить оружие нам не составит труда. У нас, людей, язык всегда хорошо подвешен, и я просто уверен, что мы отвратим ненавистников от ваших разумнейших головок.

– Генри! – друг метнул на него обозленный взгляд.

– Молчи, нечестивец, – сквозь зубы проговорил хитрец, изобразив на

губах благодушную улыбку обращенную правителю. – Простите его, о великодушный Арак. Какрак. властелин, – не сумев точно вспомнить имени монарха, поправил себя Макензи, – .у моего друга поджилки трясутся от страха. Оно и понятно! Ведь мы полетим на Каллаксию, а эти варвары и кровожадные убийцы беспощадны ко всем. Но вам не стоит волноваться ни за нас, ни за нашу миссию. Она, как я уже сказал раньше, будет исполнена с идеальной точностью. Вам даже не стоит затруднять себя мыслями о переговорах. Я ручаюсь, что все пройдет на высшем уровне, и вы вскоре получите великолепную новость о согласии на мир. Генри еще долго восхвалял свои необычайные способности в дипломатических делах, пытаясь уверить Акрака. Наконец, после стольких аргументов и заверений, правитель, немного успокоившись, смягчился.

– . человечество окажет вам небывалую услугу, и мы никогда не

заикнемся о проделанной нами столь трудной и в то же время наиприятнейшей работе. Но, как говорится, долг платежом красен, поэтому в благодарность за нашу, напоминаю, опаснейшую миссию, мы осмеливаемся просить о небольшой услуге.

– Услуге? – Акрак недовольно сморщился, и его жирная физиономия

стала еще уродливей.

– Да, совсем небольшой услуге, вернее малюсенькой. вот такой,

отмерил лукавец пальцами величину запрашиваемой услуги. – Поверьте, она вам не причинит неудобств, а наоборот, возвысит в глазах представителей других рас. Вас начнут величать "самым могущественным и милосерднейшим владыкой". – Генри говорил и говорил, описывал небывалые достоинства правителя и его будущие заслуги перед народом Пиккроса.

– Достаточно! – воскликнул Акрак, – и прекратил нескончаемый поток

слов инопланетянина, который начал уже надоедать ему. Сам он не был словоохотливым созданием, и приближенные привыкли понимать его молчаливые жесты и взгляды. – Говори, чего хочешь.

– Будет справедливо, если вы после нашего отлета отпустите

пленников.

– Нет.

– Зачем они вам нужны? Ведь мы согласились полететь на Каллаксию

и разрешить ваши проблемы.

– Они будут залогом вашего успеха.

– Вы нам не доверяете? Я вам от чистого сердца говорю, с

трезвым сознанием и твердой рукой, непреклонной волей, доброй душой.

– Короче! – рявкнул Акрак.

– Я обещаю, что выполню ваше пожелание и добьюсь успеха. Будьте же

рассудительней, эти люди вам ни к чему. Они доставят вам большие хлопоты, а может и огромные неприятности. Их ждут. да-да, их ждут и определенно ищут. Земной флот наверняка прочесывает все вокруг в поисках "Атлантиды", и если их не найдут, тогда земляне обратятся за помощью в Галактическую Федерацию, а их армада обязательно отыщет "Атлантиду". Подумайте, что произойдет, когда они найдут вас? Зачем вам нужна головная боль и нервотрепка? Не лучше ли будет. Ксенос наклонился к правителю и что-то прошептал, после чего, по подсказке или из собственных соображений, сардериец принял решение.

– Хорошо, я отпущу этих людей. Лицо Макензи осветилось радостью.

– .но только после вашего отбытия, – добавил Акрак к ранее сказанному. Генри не стал противиться или требовать большего, он был всего лишь пленным, таким же, как и все люди "Атлантиды". Он попытался спасти остальных и сделал все от него зависящее. Как сложится дальше судьба землян в плену, вы узнаете из следующей главы. Но прежде чем перейти к предстоящей главе, необходимо проверить память читателя. В первой главе сего романа ты, любезнейший книголюб, узнал много интересного, что было на первых порах запутанно и непонятно для тебя. Довольно долго играл автор с тобой в кошки-мышки, испытывая твое терпение. Настало время наградить тебя за толерантность и, не играя долее на твоем щедром благодушии, раскрыть часть наших карт. Как гласит латинская пословица: "История вынуждена повторяться, потому что в первый раз мы обращаем на нее слишком мало внимания". Так произошло и с тобой, поклонник литературы. На первом кону нашей игры я плутовала, отныне обещаю быть честной. Пусть фатум раздаст колоду, и посмотрим, кому на сей раз достанутся козыри.

Г л а в а 18

ТЕРРОНГ

Утешение для несчастных – иметь

товарищей по несчастью.

Эзоп Отправив парламентеров на автоматически управляемой капсуле на планету Каллаксия, правитель сардерийцев, как и обещал, отпустил заложников. "Атлантида" легла курсом на Землю, о полете на "Ореол" не было и речи. В связи с вероятностью слежки люди решили не рисковать и воротиться на родную планету. Представители Галактического содружества были осведомлены о происшедшем с делегацией земной цивилизации, и съезд отложили на несколько дней. По прибытии на Землю были допрошены все члены экипажа и пассажиры с "Атлантиды". Капитан корабля и его помощник были убиты, а агенты ГСБ неизвестно по какой причине не вернулись вместе с остальными. О соглашении разведчиков с правителем Акраком заложники ничего не знали. Да к тому же им было все равно, по какой причине захватчики решили отпустить их. Главным для них было получить свободу и вернуться домой. Судьба разведчиков нисколько не беспокоила их, даже наоборот – они были рады избавлению от шпионов. Но какими бы ни были чувства отпущенных из плена людей, отсутствие среди спасшихся агентов насторожило начальство Галактической службы безопасности. Связь с разведчиками по неясным причинам была нарушена, и сколько бы связисты ни пытались наладить ее, все было напрасно. Оставалось надеяться и ждать, когда агенты каким-нибудь другим образом свяжутся с управлением и заявят о себе.

* * *

– Эй-эй, полегче! Я тебе не мешок с картошкой. лапы прочь от меня! Потеряв терпение, Генри сильно пнул одного из десятифутовых существ, окруживших его, и тот в порыве злости схватил строптивого невольника за горло и поднял вверх. Ноги Макензи повисли в воздухе и он, воспользовавшись случаем, еще сильнее ударил громилу. Этот удар попал тому в живот. Острый как лезвие нос его туфель вонзился в брюшную полость ненавистника. Отбросив человека на землю, тот ухватился за живот. Волосатое существо захныкало, что вызвало победный крик у землянина. Топорная морда левиафана скорчилась в муках, затем покраснела, и, наконец, приняла свой естественный серый окрас. Болевые ощущения у него прошли, он вытянулся во весь могучий рост, и человек ощутил себя перед ним маленьким замарашкой. Чудище издало дикий рев, оглушив тем самым своего низкорослого противника. Генри отшатнулся и на несколько секунд потерял ориентацию. Этого времени монстру хватило, чтобы оголить неприятеля по пояс и закрепить на его шее и груди зонд с детонатором взрывчатого вещества. Могучий великан, повалив невольника на землю, стянул с него опасную обувь. Отныне противный пришелец был готов для перевозки на горнопромышленное предприятие. На время поездки руки и ноги Макензи заковали эластичными, необыкновенно прочными наручниками. Доехав на транспортировочном вагончике до пункта назначения, недовольно брыкавшегося землянина поволокли к управляющему горнодобывающего предприятия. Такой же волосатый и безобразный, как и его соотечественники, управляющий, заметив прибавление в рядах рабочих-рабов, несказанно обрадовался. В последнее время смертность среди невольников возросла, и рабочей силы стало недоставать. Прибавление к числу рабов-шахтеров нового невольника было радостной новостью и вызвало восторг не только управляющего, но и его соотечественников. Для того чтобы немного прояснить ситуацию, надобно вкратце пересказать события, развернувшиеся после отбытия разведчиков-друзей из плена. Автоматизированная капсула не долетела до Каллаксии, а, изменив курс (то ли вследствие нажима, оказанного человеком на технику, то ли по каким либо другим причинам), направилась к планете Терронг, что было наихудшим выбором. Если с каллаксийцами можно было хоть как-нибудь договориться, то терронгцы были настроены более круто. Они не утруждали себя излишними разговорами, и всякого попавшего к ним пришельца приговаривали к пожизненным работам на своей планете. Итак, решившись спастись от одного хищника, разведчики стали добычей другого. Положение их усугублялось и тем, что в процессе отбора они были разлучены друг с другом. Одного определили на плантацию, другого же, более оживленного, бойкого драчуна, отослали на рудники. С того самого дня началась их долгая рабская жизнь. Дисмасу Брэстеду выпала более легкая работа, участь же Генри Макензи была намного тяжелей. С самого рассвета и до глубокой ночи шахтеры-рабы без отдыха и пищи работали на горных выработках. Некоторые из шахтеров трудились в наземных сооружениях, остальные же, кому менее повезло, в подземной шахте глубиной полторы тысячи футов. Среди невольников было множество представителей других рас из различных уголков Галактики, которые также, как и герои этого повествования, по иронии судьбы угодили на Терронг. Обитатели этой планеты были беспощадны к каждому из пленных. Им была безразлична личность пришельцев и причины, по которым те очутились на их планете. Главное для них было пополнить рабочую силу. Лишившись общения и поддержки друга, Генри начал искать сторонников среди окружавших его существ. Однако осуществить замысел оказалось довольно-таки сложно. Расы здешних рабов не входили в состав Галактического содружества, а значит, и не говорили ни на одном из межрасовых языков. Следовательно, прежде чем вступить с ними в контакт, землянину надлежало обучить их своему языку. Избрав одного из невольников, с кем он работал бок о бок на протяжении дня, Макензи приступил к обучению. Кабра, как звали худощавого, брахиморфного гуманоида из расы эдмунцев, оказался общительным и сговорчивым, и человеку не составило труда навязаться ему в товарищи. Поначалу пришлось трудновато, языковой барьер доставлял сложности, но со временем инопланетянин показал хорошие навыки в обучении языку. Спустя пять месяцев, по подсчетам землянина, Кабра научился разговорной речи. Первое, что планировал обсудить с ним Генри, был побег.