Текст книги "Избранники Небес"
Автор книги: Элизабет Тюдор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Оставим на время трудности доктора, и вернемся на поверхность земли, где предстояла расправа над предводительницей враждебной партии. Хочу сообщить читателю о том, что желающих пойти на эту Голгофу было много. Но не каждый отважился выступить в открытую, из-за страха перед Гатериджем. Те же, кто не считался даже с ним, присоединились к дерзкому замыслу Тоджито Фудзивары и Фостера Обрайта. Считаю нужным упомянуть, что Фудзивара, хитроумный бунтовщик, созывал всех на эту операцию от имени Обрайта, своего мнимого друга. Сам же он, в случае провала этой преступной затеи, должен был остаться вне подозрений. У этого ловкача и профессионала мятежных замыслов даже было приготовлено железное алиби.
Расправа над Элинор Браун грозила быть более унизительной и болезненной. Обступив ее со всех сторон, негодяи начали сужать круг. Цепь заговорщиков разбилась, из окружения вышел Фостер Обрайт. Он приблизился к пленнице, дотронулся до ее волос, схватил за шею. Защищаясь от заговорщика, Эллен замахнулась связанными руками по его физиономии, но тот увернулся от удара.
– Попридержите-ка эту дикую кошку! – рявкнул
Обрайт стоящим поодаль рабочим. – Что же ты так недоброжелательна, Браун? Не хочешь повеселиться в свой последний час?
– Ах ты, мерзкий, гнусный ублюдок! Скорее ты от
правишься в ад, чем сумеешь овладеть мною.
Ее слова позабавили заговорщиков, и они залились хохотом.
– Моей смерти тебе не видать, аппетитный цыпле
ночек! Волки не сострадают своим жертвам...
– Волки? Вы подлая свора шакалов! Трусливые
мерзавцы... подлые твари...
– Да заткните же вы эту суку! Она отбивает у меня
охоту...
Веление Фостера было тотчас исполнено, и рот пленницы облепили клейким скотчем. Потеряв последнюю надежду позвать кого-нибудь на помощь, девушка задумала бежать. Однако и эта ее попытка была встречена новым взрывом хохота. Перебрасывая мученицу из рук в руки, они забавлялись ею словно игрушкой. Попав в руки Обрайта, жертва пнула ногой тому промеж ног. Болезненно дергаясь, тот со стоном упал на колени. Воспользовавшись шансом, Браун рванула из круга гнусных подлецов. Вознамерившись кинуться в склеп, она попыталась бежать в направлении спасительного обрыва. Со связанными ногами ей не удалось далеко убежать. Упав навзничь, девушка забрыкалась, пытаясь подняться и продолжить свой путь. Но проворные хищники тотчас догнали свою "игрушку". Однако прежняя забава наскучила им и предатели перешли к следующему этапу своих подлых замыслов.
– Теперь-то ты никуда не убежишь, тварь... Вот
тебе... получи сполна, – схватив девушку за волосы, Фостер со злости надавал ей пощечин.
Из носа жертвы потекла кровь, а лицо почернело от побоев. И все же Обрайт на этом не успокоился. В припадочном исступлении он стал рвать в клочья одежду Эллен. Она со слезами умоляла отпустить ее, но каждое произнесенное слово звучало будто мычание.
– Хватит, Фостер! Мы так не договаривались! – не
выдержав зрелища насилия, крикнул Фудзивара, истинный зачинщик плана возмездия.
– Заткнись, Тоджито. Не лезь!...
– Помогите... помогите... кто-нибудь, – взывала
Браун, но все было тщетно. – Га-те-ридж, по-мо-ги... – зажмурив глаза, кричала она.
Поняв, что все усилия напрасны, девушка напряг
лась, сосредоточилась и воззвала к тому, кого знала, но еще никогда не видела.
– Агива! Агива! Агива! – повторяла она снова и
снова.
И он откликнулся... Взрыв неимоверной силы из последнего, еще не вскрытого, склепа взбудоражил не только заговорщиков, но и всех спящих людей в лагерях. Песчаный фонтан взмыл на несколько десятков футов ввысь. Яркое синее свечение вырвалось из повисшего в воздухе песчаного столба. Оно озарило светом всю округу. Внезапно сияние разбилось на тысячи маленьких огоньков и в следующее мгновенье стремительно слилось в единое целое, с ясными очертаниями человеческой фигуры. Огромная, могучая и безликая, с черными впадинами вместо глаз, она имела устрашающий и грозный вид. Призрак, восставший из глубин пустыни, стремительно понесся к местности, где затеяли расправу над невинной жертвой подлого заговора. Первой его мишенью стал Фостер Обрайт. Фантом пролетел сквозь мерзавца, и в следующую долю секунды тело последнего валялось, окровавленное, на земле. Труп заговорщика дернуло в смертельной конвульсии, и он застыл с расширенными от ужаса глазами. Увидев страшную кончину своего главаря, предатели тут же пустились наутек. Но попытка бегства им не удалась. Смерть преследовала их по пятам... и руки ее были куда проворнее, чем ноги приговоренных! Один за другим падали бездыханные и окровавленные тела бунтовщиков. Им не было пощады. Где бы они ни пытались укрыться, мститель замечал и убивал их. Таинственный дух прикончил всех, напоследок оставив лишь Тоджито Фудзивару. Этот проныра считал себя умнее всех и подумал, что сможет провести мстительного фантома.
Увернувшись от духа, мятежник обежал пирамиду Хеопса и хотел укрыться внутри усыпальницы, предполагая, что туда призрак не посмеет войти. Но хитрость Тоджито не спасла его. Призрак нагнал человека, прежде чем тот достиг намеченной цели. Оступившись о камень, Фудзивара плюхнулся на землю. В смертельном ужасе он обернулся, чтобы встретить свою смерть. Фантом, расправившись со всеми участниками безжалостного плана, в бездействии повис в воздухе перед последним заговорщиком. Тоджито узрел перед собой его дымящееся тело и светящиеся доспехи, какие носили древние египтяне, и мог даже поклясться, что слышал его дыхание, хотя общепринято считать, что привидения не дышат. Но этот дух был особым. Его манера возмездия не была схожа с действиями ни одного из прежде виденных призраков.
Фантом никак не решался покончить со своей последней жертвой. Чем больше Фудзивара всматривался в его лицо, тем лучше мог разглядеть еле проступавшие черты. Бездонные черные глазницы призрака, будто вернув свой прежний облик, с ненавистью взирали на мишень. Затем сияющий мститель, что-то решив (что недоступно пониманию жалкого людского разума), истаял в воздухе, оставив жить последнего, а возможно самого главного из бунтовщиков. Причин, побудивших фантома пойти на этот шаг, Тоджито не знал, но был неимоверно благодарен избавительнице судьбе, спасшей его от неминуемой смерти. Всякому казусу есть свое объяснение. Предугадать же участь, уготованную ему, Фудзивара был не в силах.
Г л а в а 12
ОБЪЕДИНЕНИЕ СТОРОН
Ссоры не продолжались
бы так долго, если бы виновата была только одна сторона.
Ф. Ларошфуко
Загадочный песчаный столб, внезапно вырвавший
ся из тринадцатого склепа, исчез так же неожиданно, как и появился. Призрак-спаситель пропал и на месте недавней схватки осталась лишь жертва человеческой подлости и низости – Элинор Браун.
Израненная телом и душой, она еле дышала. Ей не хватало сил, чтобы подняться на ноги. Приложив неимоверные усилия, она перевернулась на бок. Огляделась и ужаснулась от зрелища. По всей округе в дюнах валялись окровавленные трупы недавних мучителей, ставших впоследствии жертвами загадочного призрака.
Откуда-то издалека доносился людской гомон. Лицезревшие паранормальные явления в пустыне спешили на место событий. Браун желала как можно быстрее удалиться оттуда, ей не хотелось, чтобы сподвижники увидели ее в таком беспомощном состоянии. Пришлось приложить немало сил, прежде чем девушка смогла сбросить с себя путы. Обретя свободу, Эллен прихрамывая поспешила убраться с места расправы. Обратно в лагерь к своим она не могла вернуться, и единственным спасительным убежищем стал медицинский фургон МОЗ.
Сменив разорванную в клочья одежду на рубашку пациента, девушка приступила к исцелению своих ран. Побоев на теле было столько, что работа сулила быть кропотливой и долгой. Оставим в покое мисс Браун, и поинтересуемся судьбой другого человека, ставшего жертвой предательского заговора.
В числе первых прибывших на место раскопок были Гатеридж, Калветти, его помощник Бродель и другие единомышленники. Также сюда стремились попасть сторонники другого движения. Осветив прожекторами места недавних событий, люди оторопели от страшного зрелища – бойни.
Пески пустыни, пропитавшись кровью, заалели.
Вблизи раскрытого песчаным смерчем последнего склепа лежали окровавленные трупы. Тела их были схожи с огромными мясными тушами. Защитный слой человеческого организма – дерма – на мертвецах не была прожжена или содрана. Кожа их просто бесследно исчезла, что и способствовало людской гибели.
Однако еще большей загадкой было появление посреди ночи неизвестных субъектов в этой местности. Здесь пахло заговором, и Дэниел сразу учуял это. Но кто был объектом предательства? Сложно было предугадать. Там не осталось ни единого живого существа, кого бы можно было допросить. Люди терялись в догадках, каждый выдвигал свою версию, и одна была безумнее другой. И тут, словно решив положить конец шумной людской какофонии, человек, ставший свидетелем происшедшего, издал дикий вопль.
Призыв его не остался незамеченным. Все присутствующие тут же ринулись к раскрытому накануне склепу. Немного выше уровня дна ямы на многочисленных веревках, будто сплетенных гигантским пауком, лежала жертва заговора. Доктор ибн Салим был слаб, но жизнь все еще теплилась в нем. Связанный по рукам и ногам, он не мог шевельнуться. Малейшее неловкое движение на паутине могло привести его к гибели.
Группа добровольцев, снарядившись крепежами и канатами, оперативно подключилась к спасению пострадавшего. Его доставили наверх, освободив от пут, и приступили к допросу о случившемся. Любопытство людей настолько разгорелось, что несчастного просто осыпали градом вопросов. Но египтянин не смог дать вразумительного ответа.
– Кто же так избил тебя, Ахмед? – Калветти сидел
возле товарища.
– Они... они, – дрожащей рукой показал постра
давший на трупы мятежников. – Где она?! Где... – туманными глазами он огляделся по сторонам. – Неужто они убили ее?... – жалобно застонал доктор.
– Он бредит... – видя состояние египтянина, зак
лючил Калветти. – Надо немедленно доставить его в фургон МОЗ... Адриан и Луи, поддерживая раненого, повели его в медпункт.
Гатеридж осмотрелся в поисках своей интеллектуальной соперницы. Но ее не было среди собравшихся.
"Вряд ли эта любопытная кумушка осталась бы в лагере, – подумал Дэниел. – Она-то уж точно не упустила бы возможности высказать свои предположения по поводу случившегося. Если Эллен здесь нет, значит, что-то очень важное воспрепятствовало ей прийти сюда, – рассуждал молодой человек. – А вдруг она попала в беду? Что если ибн Салим не грезил, а сознательно спрашивал о ней... об Эллен?"
При этой мысли Гатериджу стало не по себе. Он почувствовал, как сердце сжалось в предчувствии беды.
"Ахмед Али – вот кто может прояснить ситуацию!"
Дэниел кинулся вдогонку за раненым доктором.
Когда он добрался до стоянки, ибн Салима уже доставили в медицинский пункт. Раненого уложили на кушетку, и Калветти по подсказке врача сделал тому необходимую инъекцию. Боль постепенно притупилась, и туман в голове чуть рассеялся. Доктор неуверенно присел и окинул взглядом фургон. Некоторые предметы там были смещены со своих прежних мест, и догадка, мелькнувшая в его сознании, оживила медика. Археологи пытались разговорить пострадавшего, чтобы выведать у него сведения, проясняющие факт нападения. Однако ибн Салим, ссылаясь на усталость, пожелал оставить все вопросы на завтра. Долгие расспросы ни к чему не привели. Египтянин был категорично настроен рассказать обо всем лишь утром. Поддавшись уверениям своего раненого товарища, исследователи покинули его.
Присутствие Гатериджа рядом с медицинским фургоном не было замечено. Он подозревал, что главные события развернутся после ухода посетителей, поэтому, притаившись, стал дожидаться. Как только Калветти и Бродель удалились оттуда, из фургона послышался девичий голос.
Увидав приближение людей, Браун спряталась в стенном шкафу и терпеливо ожидала их ухода. Об ее присутствии догадался только Ахмед Али.
Он приблизился к шкафу и открыл дверцу. На полу, поджав ноги под себя, сидела Элинор Браун. Ее длинные русые волосы были спутаны, на руках и лице остались следы от побоев, а глаза выражали глубочайшее смятение души.
Увидев живого, но изрядно побитого эскулапа, девушка чуть воспрянула духом. С горькими слезами она кинулась ему на шею. Радость переполнила грудь египтянина. Он ведь не надеялся больше увидеть Эллен живой.
– Не плачь, Мэриан. Не плачь... Ты жива, и это са
мое главное...
Однако она все также рыдала. Ибн Салим понял, что в слезах ее кроется глубокая трагедия.
– Все образуется... поверь мне... Я исцелю все твои
раны...
– Не все...
Египтянин взглянул безутешной в глаза.
– Время лучший лекарь, и оно может все излечить!
Эллен тяжело вздохнула.
– Что бы я делала без тебя? Сама не знаю... Обни
ми, обними меня крепче и никогда не отпускай от себя... никогда...
Гатеридж, рискуя быть замеченным, долго вертелся около фургона. Он смог приблизиться к объекту слежки только к концу этого диалога, то есть услышал всего лишь последние слова Эллен. Он не додумывался до истинного их смысла. Да и в этом не было никакой необходимости. Чтобы сделать вывод, достаточно было услышать интонацию, с какой они были произнесены девушкой. Услышанное ничуть не обрадовало его. Он глубоко пожалел, что решился следить за подругой детства. Подавленный и сокрушенный услышанным, он поспешно отошел от фургона.
* * *
Холодное небо дышало бедой,
Безумные мысли терзали покой.
Отвергнутый Евой, прикованный к думам,
Бродил обреченный на муки Адам.
В глазах были слезы, душа изнывала,
Жестокая слабость покоя лишала...
Убить, истребить он хотел наглеца!
Но святость законов сдержала юнца...
"Отвергну я думы! Отвергну любовь!
Осмелится ль кто покорить меня вновь?!
Любви безответной не стану служить,
Отдам себя небу... не стану тужить!"
Вручив все заботы пустынным пескам,
В пьянящем экстазе поддался мечтам.
Взглянул он на небо... звезды мерцали,
Не многие путь там к спасенью искали.
К изменнице сердца вел путь неземной,
Сквитаться с подругой решил он с лихвой,
Обдумывал казнь... задумал конец...
Но как бы хотел он пойти под венец...
Разлуки с любимой не смог он стерпеть,
Поклялся не думать об этом он впредь.
"Отдам себя небу!..." – промолвил опять.
"Не стану в измене ее упрекать!"
Вздохнув преуныло, взглянул вновь на небо,
Подумал: "Сколь мизерно бренное тело"...
Никто не посмел бы в тот миг упрекнуть
Его за желание ладу вернуть.
Простившись с любовью, забыв про печаль,
Всмотрелся с надеждой в бескрайнюю даль.
Решил он с бесстрашной отвагой рискнуть,
С достоинством... с честью продолжить свой
путь...31
* * *
На утро следующего дня к доктору ибн Салиму пожаловала делегация сторонников Дэниела Гатериджа. В их числе был доктор Калветти, его протеже Бродель и еще четверо. Сам предводитель отказался наведаться к пострадавшему, ссылаясь на внезапное недомогание. О причине презрения лидера к доктору ибн Салиму читатель уже осведомлен, да и сам египтянин чуял это.
Проведя хлопотную ночь в заботливом ухаживании за жертвой предательского заговора Элинор Браун, доктор только к утру смог уснуть. Наилучшая медицинская аппаратура и профессионализм врача вернули девушке прежний облик. От ушибов, ссадин и синяков не осталось и следа. Вот только душевное состояние пациентки оставалось неизменным. Оставив своего спасителя отдыхать, Браун удалилась в поисках новой одежды. Именно в это время в медицинский фургон пожаловали гости.
Долго визитеры не могли получить вразумительного объяснения от ибн Салима. Он говорил сбивчиво, ссылаясь на неведенье многих фактов. Конец этим дебатам положил приход предводительницы. Ее новое облегающее темно-синее одеяние: брюки и теплая кофта, казалось, изменили не только ее нрав, но позиции и взгляды на многие вещи. Безусловно, перемены в Эллен произошли после ночного нападения. Она была подавленной и молчаливой. Выслушав экспромтом выдуманный Ахмедом Али рассказ о происшедшем, девушка наконец заговорила.
– Я рада, что вы пожаловали сюда без вашего ли
дера. Думаю, в столь спокойной обстановке и с благоразумными людьми мы придем к лучшему решению возникшей проблемы. Из-за событий прошлой ночи пришлось повременить с нашим отлетом на два дня. Послезавтра к полудню мы отбываем отсюда. Сперва будем держать курс на орбитальную техническую станцию, затем на лунный городок, и последним пунктом нашего назначения будет тюрьма "Цидония" на Марсе. Цель нашей поездки туда – это раздобыть периферийное устройство эксплоурера32. С его помощью мы надеемся найти планету, пригодную для жизни и обосноваться там. Таковы наши планы. Что вы сообщите нам? Каковы ваши намерения?
– Понимаю ваше желание улучшить свое положе
ние, – заговорил Калветти – Но не кажется ли вам, что вы просто убегаете от проблем, а не стараетесь их разрешить. Признайтесь, ведь улететь – это наилегчайший выход. Сложнее начать все сначала, но здесь. Попробовать прижиться в новых условиях Земли. Наши намерения просты. Мы не хотим потерять оставшееся у нас на руках, и возродить все в новом свете. А не убегать, как трусы, при первой же сложности. Бороться! Вот наш девиз! Думаю, бросить все значило бы предать своих предков... стать изменником родной планеты.
– Значит, вам мы кажемся предателями? – вставил
свое слово ибн Салим.
– Да. Только так вас и можно назвать. Что вы сде
лали в борьбе за жизнь на Земле? Ничего! Лишь думали, как бы скорее убраться отсюда.
– Правда?! – удивленно приподняла Эллен бровь.
Если мы бездействовали, то чего же достигли вы? За последние месяцы вы только и делали, что копались в песках и рыскали в душных склепах. Считаете, что достигли невероятнейших успехов? Позвольте спросить, что вы так долго искали, и что в конце концов нашли? Могу ответить за вас. Ничего! Вы ни черта там не нашли. Скорее всего, потеряли там свою муд
рость и драгоценное время...
– Нет. Ну почему же?! – не согласился Бродель.
На стенах тех самых ненавистных вам исторических ценностей мы обнаружили древние письмена. Целый арифметический набор простых чисел.
– В самом деле? – губы Браун тронула усмешка.
А что они значат? Надеюсь, хоть это вы смогли выяснить?
– Пока еще нет, – виновато пробубнил Бродель.
– Вот видите, мистер Калветти. Все, чего вы дос
тигли, лишь несколько чисел, о предназначении которых даже понятия не имеете. Что же вы намерены предпринять? Заниматься арифметикой, пока все люди не помрут с голоду?
Вопрос лидера противоположной партии поставил Калветти в затруднительное положение.
– Ну-у... мы планировали построить жилой массив
и теплицу для овощей и...
– И прожить в таких условиях остаток дней своих?
Что же тогда получат от вас потомки? Мертвую, холодную планету и ежемесячные скудные пайки? Н-е-т, мистер Калветти, мы не изменим своего решения улететь. Возможно, это последний шанс для человечества. Да и вам я не советую оставаться здесь. Вдруг толчки повторятся? Если это произойдет вновь, поверьте на слово, что в следующий раз людям не посчастливится.
Браун преднамеренно выдержала паузу, чтобы визитеры призадумались над ее словами. Лицо Адриана заметно изменилось, он осознал всю сложность сложившейся ситуации.
– Сейчас я ничего не могу вам сказать конкретно,
но обещаю, что мы обдумаем ваше предложение.
– Рады будем видеть вас на борту нашего корабля.
На этом аудиенция окончилась. Посланники ушли, и Браун осталась наедине с доктором. В знак благодарности ей хотелось поухаживать за ибн Салимом. Чтобы не доставлять ему лишние хлопоты, она принесла его дневной паек в фургон. Пока они за трапезой обсуждали предстоящие дела, в лагере противников произошло очередное аномальное явление. К утру, продолжив раскопки, они обнаружили последний склеп раскрытым. На стенах были иероглифические надписи, сделанные человеческой кровью.
На дне склепа на кедровых брусьях лежал человеческий скелет. Он не был мумифицирован, как предпочитала хоронить своих мертвых цивилизация древнего Египта. И посему археологи пришли к верному предположению, что труп этого человека попал туда случайно. В ходе более тщательных раскопок обнаружились клинописные математические дощечки, некоторые инструменты и флакон из драгоценного металла. Последний античный предмет находился возле скелета, и вывод поклонников старины был однозначен: содержимым флакона был яд, который, возможно, и умертвил древнего человека. В ходе исследования возникли новые вопросы. Каким образом попал туда этот человек? Был ли он свидетелем постройки этих склепов или же попал туда много позже? Таких загадочных и противоречивых вопросов было множество, но основной задачей египтологов было разгадать таинственные письмена на стенах склепа. Исследуя кровь, археологи выявили, что она не была античной, а свежей. Значение расшифрованных надписей еще больше озадачило поклонников старины. Эпистола не представляла собой иероглифические числа, она была написана греческим письмом и гласила следующее: "Лишь равнодушные звезды внимали мне, и спасенье свое я нашел только там".
Новость о таинственном послании разлетелась по всему лагерю, вскоре о ней узнали сторонники Эллен Браун. На совете у археологов решили поставить в известность и лидера противоположной партии. Посланник доложил Браун о желании совета свидеться с ней. Она решила пойти на эту встречу без сопровождающих. Ибн Салим категорически был против этого, он желал проводить ее, но Эллен невозможно было переубедить. Отдав распоряжение о дальнейших действиях на случай, если она не вернется, лидер последовала за посланником. По дороге в лагерь противников путники проходили мимо мест раскопок. В памяти девушки всплыли события ушедшего дня. Глубокая ночь... преступная свора... борьба за жизнь... издевки и насмешки... и он, тот, кто причинил ей горести как телесного, так и душевного свойства. Затем в воспоминаниях предстал образ загадочного призрака и послышались крики обезумевших мятежников. А после... обезображенные человеческие трупы и море кровавого песка...
Воспоминания причинили ей боль. Глаза окутала пелена слез, но внутренний нерушимый дух помог ей преодолеть уныние и угнетенность.
Она постаралась взять себя в руки. Нельзя было показаться перед противником в скверном настроении. Смахнув с уголков глаз горькую слезу, пригладив волосы и выпрямившись, девушка гордо вскинула голову. Теперь, когда она пребывала в приподнятом настроении, ничто не могло сломить ее выдержку.
Проводник привел гостью в сердце лагеря, где в огромном белом шатре ее дожидались сподвижники лидера.
Прием, оказанный в этот раз, был намного более
теплым. Те кислые физиономии и злобные взгляды, с которыми девушка встретилась в прошлый раз, исчезли. К ней относились почтительно, но эти лесть и внимание таили в себе корыстные цели.
– Мы рады видеть вас, мисс Браун, – начал перего
воры Адриан Калветти.
Их предводитель, скрестив руки на груди, молчаливо стоял в стороне. Он предпочел уступить роль гостеприимного хозяина Адриану. После вчерашнего шпионского наблюдения и подслушанного разговора между Эллен и египтянином Дэниелу было противно общаться с подругой детства. Хотя истинных причин для обвинений не было. Слепая ревность лишила молодого человека здравого рассудка, и теперь для вражды между друзьями детства возник еще один повод – измена!
Браун, безусловно, заметила изменения в лице лидера, но приписала их его обычной кичливости и напыщенности.
Цель переговоров была одна – условиться с мисс Браун о воссоединении двух враждующих партий для совместного отбытия с планеты. Главной темой разговора было договориться о быстрой погрузке припасов другой партии на космический корабль. Времени было в обрез, а успеть окончить загрузку надо было до полудня завтрашнего дня. Именно на это время и был назначен запуск спасательного корабля землян.
Браун благополучно вернулась в лагерь к своим. Ее сторонники неимоверно обрадовались воссоединению сторон. По случаю этого знаменательного события за день до отлета был устроен прощальный вечер. Нет, люди не пели и не плясали, не смеялись и не водили хороводы, – это шествие походило скорее на похороны. Живые отпевали усопших и хоронили свои счастливейшие дни, прожитые на родной планете. Это была их последняя ночь на Земле...
– Что это, Ахмед? – удивившись камню в руке
египтянина, спросила Браун.
– Это маленькая частица Сфинкса. Я позаимство
вал это с оригинала.
– Позаимствовал?
– Да, и обязательно верну его...
Эллен с непониманием посмотрела на него.
– Знаешь, египтяне верили в святость и могущест
венную силу Сфинкса. Многие даже клялись, что слышали, как он говорит.
– И ты веришь?
– Да. Я потомок древних египтян и считаю за грех
насмехаться над верой моих предков.
– Но причем тут "частичка" великого Сфинкса?
кивнув на камень в руке у ибн Салима, поинтересовалась девушка.
– Я возьму камушек с собой в это долгое путеше
ствие... нет, не смотри на меня как на безумца... Наше странствие не будет вечным. Мы обязательно вернемся сюда. Я это предчувствую... Сила Сешеп-инх Атума возродит Землю, и он вернет нас сюда, я уверен в этом.
Г л а в а 13
ОРБИТАЛЬНАЯ СТАНЦИЯ
Прежде старайся исследовать вещи, находящиеся вблизи тебя, затем те, которые удалены от твоего зрения.
Пифагор
– До запуска осталось семь минут, – прозвучал в
динамиках голос бортового компьютера.
Экипаж корабля, заняв свои места, приготовился к взлету.
– Я все же не пойму, почему это она здесь всем ру
ководит? – шагая по узкому и плохо освещенному коридору космического корабля "Сфинкс", возмущенно дискутировал Дэниел.
– А потому, что мы приняли сторону мисс Браун,
следуя за ним, отозвался доктор Калветти.
– Кто это мы?! Кто? Вы – может быть! Но не я...
Мы достигли договоренности об объединении сторон, но я никогда не говорил о подчинении этой вертихво... этой взбалмошной девчонке, – поправил себя Дэниел. – Я не согласен с их позициями...
– Хотите остаться на Земле? – лукаво спросил
египтолог.
– Нет! Но и в космических просторах не собираюсь
быть из отряда пресмыкающихся. Я не позволю ей взять все правление в свои руки! Этому никогда не бывать!
Гатеридж с твердой решимостью направился в рубку управления. Его спутник всячески пытался усмирить строптивого интеллектуала, но все было тщетно. Тот был настроен круто. Поднявшись в третье отделение корабля, где располагалась капитанская рубка, Дэниел с шумными возгласами ворвался в помещение. Осмотрелся и, заметив Браун в капитанском кресле, еще больше рассвирепел.
– До запуска осталось пять минут...
– Послушай-ка меня, Браун, я пришел отказаться от
предыдущего соглашения.
– Нет, Гатеридж. Не делайте этого! – в ужасе вос
кликнул Калветти.
Эллен, заметив смятение на лице у интеллектуального противника, удивленно приподняла бровь.
– Что тут происходит, мистер Калветти? Чем так
взволнован ваш лидер? – не желая говорить с Дэниелом, обратилась она к египтологу.
– Нет-нет, ничего значительного и стоящего ваше
го внимания, мисс Браун. Все просто замечательно. Он просто дрейфит...
– Не мелите чепуху, мистер Калветти. Я никогда и
ничего не боялся в жизни. Моя злоба заключается в другом.
– В чем же, позволь спросить?
– Все дело в тебе, и в твоем наглом, бесстыжем на
хальстве...
– А-а! Теперь все ясно как божий день! – прекрасно
зная нрав своего противника, протянула капитан корабля. – Ваше благородие уязвлено тем, что вновь упустило скипетр правления? Лавры первенства не у тебя! Вот что тебя взбесило.
Капитан сделала паузу и глянула на часы.
– До запуска осталось три минуты. Машинное от
деление, запустить двигатель малых колец, – в ходе разговора отдала она надлежащие распоряжения.
– Гатеридж, я не стану ссориться с тобой в эту от
ветственную минуту.
– Дорвард, уступи свое место мистеру Гатериджу,
обратилась капитан к штурману корабля.
Дэниел вопросительно взглянул на сверстницу.
– Ну... чего же ты ждешь? Ты ведь этого хотел
управлять этой посудиной. Так возьми же штурвал в свои руки.
– А сможет ли? – с сомнением глянул на капитана
Кристьян Дорвард.
Элинор рассмеялась.
– Гатеридж и не на такое способен. Управлять этой
малюткой просто, почти как и поуверэнджином, всего лишь несколько добавочных функций. Разъясни их значение, Дорвард. Поторопись! Скоро заработают средние кольца.
Кристьян не промедлил и тотчас выполнил приказ капитана, однако ж предусмотрительно не удалился из рубки управления.
– Я посоветовала бы вам вернуться к пассажирам,
мистер Калветти. Во время полета каждому надлежит быть на своем месте.
Египтолог, поняв намек, немедля удалился, и в руб
ке остался только экипаж корабля и новоиспеченный пилот.
– До запуска осталось две минуты. Машинное от
деление, запустить двигатель средних колец.
Спустя тридцать секунд заработали и большие кольца, придавшие маневренность основному корпусу корабля. Когда же скорость их вращения достигла нескольких тысяч кругов за секунду, летательный аппарат взмыл в воздух. Основным принципом в механизме поуверэнджина было использование метода левитации. "Сфинкс" несколько отличался от своего прототипа. При необходимости он мог разогнать скорость до девятисот миллионов метров в секунду, что превышало в три раза скорость света. При всей простоте проекта "Сфинкс" был уникальным судном. Ему не требовалось огромного количества топлива. На дальнейшем пути горючим должна была служить лишь космическая энергия. Единственные в своем роде двигатели приводили в действие восемнадцать обручей, именуемых кольцами. Они были составной частью корабля и способствовали акселерации летательного объекта.
Как было оговорено ранее, экипаж "Сфинкса" планировал войти в контакт с технической орбитальной станцией. Со времени произошедшей с Землей катастрофы со станции не было никаких вестей. Спасательный корабль преднамеренно набрал низкую скорость, дабы не проскочить станцию.
Судно с легкостью поднялось в небо. Незаметная вибрация, присутствующая при взлете, начала нарастать, и вскоре интенсивная тряска охватила весь корабль.
– Что там происходит, Корнелиус? – тревожно
спросила Браун у инженера-механика.
– Не знаю, капитан. Двигатели будто взбесились...
Послышался вой аппаратуры.
– В кольцевом отсеке творится нечто странное, все восемнадцать колец прекратили функционировать, – продолжил Корнелиус.
– Этого не может быть!
– Может. Двигатели перешли на экстремальный ре
жим работы и используют резервное топливо.
– Но если мы израсходуем все топливо сейчас, то
как же тогда приземлимся? – пытаясь не паниковать, задумалась капитан.
– Не знаю, мисс Браун, как "Сфинкс" приземлится,
но если мы сейчас не используем имеющееся горючее, то корабль не сможет взлететь... мы разобьемся!
