Текст книги "Римское сумасшествие (ЛП)"
Автор книги: Элис Клейтон
Соавторы: Нина Боччи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
И в этот момент воспоминания яркой вспышкой возникли в моей голове.
Обнявшись, мы лежали на кровати, а бутылка вина, которая была куплена в городе, стояла рядом на полу. Я была молода и ничего не знала о вине. На вкус оно напоминало перец и сливы.
– Д-да...– запинаясь ответила я, проведя кривую линию пастелью зеленого цвета через весь лист. Я попыталась размазать его пальцем, но в итоге сделала только хуже.
– Что именно ты помнишь? Расскажи мне, tesoro.
– Всё, – призналась я, дотрагиваясь до груди дрожащей рукой, пальцами оставляя след от мелков на платье.
– Ты сказала: «Не обращая на меня внимания, мне нравится смотреть как ты работаешь».Но ты не просто наблюдала, ты дразнила меня, пальцем размазывая вино по губам. И когда ты без рубашки сидела, прислонившись к кровати, то для меня ты была олицетворением рая и ада, и была послана, чтобы мучить меня.
– Я чувствовала то же самое по отношению к тебе. Было невозможно удержать свои руки подальше от тебя. –Я со скрипом провела пастелью по холсту. – Ты сказал, что хотел нарисовать меня.
Он приподнялся и вытянул ноги. Я устроилась между ними, откинувшись спиной ему на грудь. Пламя фонарей под воздействием легкого бриза колыхалось, тем самым заставляя свет танцевать на бумаге.
– Знаешь, а я сохранил один.
Я замерла, опустив мел на плед около нас:
– Сохранил что?
– Один из рисунков, который ты тогда нарисовала,– произнес он, опуская лямку моего платья.
– Марчелло, я...
– Сначала я хотел отдать его, когда ты вернешься. Но когда ты не приехала, я решил оставить его для себя. Но теперь ты всё-таки здесь,– он замолчал, развернув меня к себе лицом так, что мои ноги обхватили его.
– Сейчас я здесь,– ответила я, обняв его и запустив пальцы в волосы. – И больше никуда не уеду.
Уложив меня спиной на одеяло, он опустился сверху, опираясь на локти. Под весом наших тел послышался шелест бумаги и треск ломающихся мелков.
В свете фонарей боль в его взгляде была очевидна как никогда. Я бы даже сказала, осязаема.
Вид Марчелло заставил меня задуматься, что он действительно был моей самой большой любовью и самым большим сожалением одновременно.
Он приподнял руку, с улыбкой разглядывая зеленую пыль от мела на своей ладони, а затем провел ею по моему лбу, убирая с лица волосы.
Правой рукой я нащупала мелок. Взяв, я потерла его в своей ладони. Поднеся руку к его лицу, я дотронулась до щеки Марчелло, оставляя на его коже розовый след.
Он стянул с себя рубашку, отбросив её в сторону. Процесс расстегивания моего платья выглядел так, словно он распаковывал подарок, обёртку от которого затем уложил на край пледа.
–Belissima.
По очереди мы брали кусочки мела и разрисовывали друг друга. Синяя полоска на его животе. Тонкая линия желтого цвета на внутренней части моего бедра. Зеленое сердце на моей груди и слово «любовь» красного цвета на его груди.
– Ты обещал мне поцелуй под звездами,– прошептала я, опуская руки к его ремню.
ГЛАВА 22
Я вернулась в Рим после недели, проведенной в Пьенца. Вместе со своим итальянцем. Который меня любит!
И его семьёй. Которая тоже меня любит!
Сегодня у меня не было занятий, и также не нужно было идти на работу, поэтому я решила прогуляться по магазинам.
Виа Кондотти. Это улица, похожая на Бонд-стрит в Лондоне, или на Родео Драйв в Беверли-Хиллз, общем, в каждом большом городе есть такая улица, на которой расположены лучшие магазины: Gucci, Ferragamo, Zegna, Bulgari, конечно же, Prada, но еще и Jimmy Choo, Louis Vuitton, La Perla, в общем, лучшие. Расположенная рядом с Испанской лестницей, Виа Кондотти практически всегда была заполнена туристами за исключением раннего утра.
Ха. Смотрите-ка. Я уже избегаю туристов.
Вообще, я бы так поступила и в этот раз, предпочитая ходить по брендовым магазинам в районе Монти, но сегодня мне хотелось немного веселья что ли. Мне хотелось зайти в конкретный магазин. Ощущение праздника не покидало меня.
Утром пришло письмо от адвоката Дэниела, в котором сообщались те новости, которые я так ждала. Дэниел не собирался оспаривать развод, также он не собирался оспаривать мои права на жилье. По этому поводу у меня были смешанные чувства. Не важно, что оно символизировало, не важно, нравился ли мне дизайн, основной смысл этого пункта заключался в том, что я оставила свою карьеру ради его. Я поддерживала его на все 100%. Именно я старалась сделать наш дом уютным, и это мне приходилось организовывать званые вечера, налаживать отношения с гостями и играть свою роль так, чтобы помочь Дэниелу подняться по карьерной лестнице. Высококвалифицированным адвокатам в известных юридических фирмах очень даже неплохо платили, так что мне всего-лишь хотелось того же.
Я отказалась от запроса о том, чтобы он выплачивал мне ежемесячно сумму до тех пор, пока я не выйду замуж, потому что было похоже, словно мой единственный способ выжить, это найти себе очередного мужа, который смог бы обо мне позаботиться. Я попросила пять лет.
Его семья была в бешенстве. Моя семья обеспокоена.
Он двигался дальше. Я была счастлива.
С момента как мы вернулись домой из Пьенца, те волшебные слова, которые Марчелло произнес, когда мы были наедине, всё еще наполняли моё сердце воздушными облачками счастья, и я порхала от каждой детали вокруг.
И сегодня я собиралась добавить в свою жизнь еще немного счастья. Проходя мимо магазинов, я успела поглазеть на витрины, остановилась чуть подольше снаружи La Perla, делая в голове пометку заглянуть сюда в следующий раз, в конце концов я остановилась у магазина, который так искала.
Hermès.
Всё бы отдала за него. Не подумайте, что я отношусь к тем фанатам, которые охотятся за лейблами, скорее, я оправдываю свою страсть к шарфам Hermès не погоней за модой, а считаю это данью уважения к истории бренда. Одри Хепберн, Софи Лорен, Грейс Келли – легенды кинематографа, которые носили эти самые легендарные шарфики.
Я прошествовала мимо витрины с сумками Birkin. В отношении Birkin у меня были специфические взгляды. У моей свекрови было две таких сумки. Дэниел попытался купить мне одну такую, точнее, даже купил в магазине на Бойлстон стрит. Я поцеловала его, поблагодарила, а затем послала его обратно в магазин, чтобы вернуть покупку. Для меня было нелепо тратить пятнадцать тысяч на вещь, в которой ты носишь телефон и тампоны.
Но шарф от Hermès? Возможно, причиной такой любви к этому бренду был тот факт, что первый такой шарф мне подарила моя мама на окончание школы. Возможно, потому что она надевала их каждое воскресенье для похода в церковь, комбинируя цвет с сумочкой или туфлями. А может быть, потому что у моей бабушки таких шарфов было несколько десятков, и она собирала их в течение многих лет, путешествуя вместе с дедушкой по всему миру. И каждый такой шарф служил воспоминанием об определенной поездке…
Мой взгляд упал на очень милый кашемировый шарф, красивого розово-красного цвета с вкраплениями оранжевого.
Я как раз была в путешествии, в другой стране, и к тому же практически без споров разведена. Тройная удача!
Полчаса спустя я разглядывала красные, розовые и оранжевые завитки, обернутые вокруг моей шеи, и, выходя их магазина, натолкнулась на прохожего.
–Merde, – ругательство было произнесено женским голосом, в то время как я пыталась устоять на ногах.
– Ох, простите, mi scusa,– произнесла я, схватившись за ручку двери и пытаясь удержать на месте и её. Подняв взгляд, я увидела черные как смоль волосы, стянутые в гладкий модный хвостик, огромные миндалевидной формы глаза, точёные скулы и великолепный рот с опущенными от недовольства уголками.
Она выглядела очень знакомо. Почему она казалась такой знакомой?
В течение нескольких секунды мы рассматривали друг друга, пытаясь понять, почему мы кажемся друг другу знакомыми. Узнавание настигло нас обеих одновременно.
Симона, женщина, которая была с Марчелло в мою первую ночь в Риме.
– Симона,– пробормотала я, тут же желая забрать вылетевшее слово обратно, но шок от столкновения с ней задел меня за живое.
Она сделала шаг ко мне, блокируя выход, её сумочка от Dior свисала на изгибе руки. Невозможно было перепутать ни с чем тот гнев, который исходил от нее. Она могла бы сойти за стандартную итальянскую шикарную женщину, которая прогуливалась по модному району, если бы не потоки чистой ненависти, которые буквально лились из каждой клеточки её тела. Я попыталась обойти её, чтобы избежать столкновения, но она не собиралась отпускать эту ситуацию, поэтому снова сделала шаг в сторону, снова оказавшись ко мне лицом. Знала ли она про нас? О том, что теперь мы вместе, что это я та девушка, которая...
– Трахалась с моим итальянцем,– с презрением прорычала она.
О, да. Она точно в курсе.
Она подалась вперед, удерживая свой взгляд на мне, девушке, которая...
– Трахалась с моим итальянцем,– зашипела она.
Черт побери! Мне нужно перестать ассоциировать её с этой фразой!
– Если ты меня извинишь...– начала я, делая шаг назад и тем самым налетев на кучку туристов. Толпа обходила нас, словно река, текущая мимо пары валунов. Народ наслаждался прекрасным днем, и даже не подозревал, что прямо у них под носом на самой шикарной улице города намечается разборка в стиле Дикого Запада.
– Не извиню. Нам надо поговорить, только ты и я. Женщина с женщиной,– крикнула она, заработав осуждающие взгляды от проходящей мимо парочки.
В поисках способа снизить её гнев, я отошла к краю тротуара, встав между двумя ивами. Всё происходящее было невероятно похоже на серию из сериала Отчаянные домохозяйки, только происходило всё в Риме посреди толпы туристов, собирающихся взобраться по Испанской лестнице, или среди скромных семей, которые всего лишь решили купить мороженое. И последнее, чего мне хотелось, это привлечение внимания со стороны зевак.
– Симона, это, действительно, не то место...
– Даже не смей произносить моё имя после того, как увела его у меня,– перебила она, произнося эту фразу с более сильным акцентом, чем я помнила.
Французский, возможно? Я не могла определить точно. Хотя, если быть честной, в тот раз я не замечали практически ничего, кроме Марчелло и его прекрасного лица. Да, и на самом деле, в этот раз я задумалась, а были ли они в ту ночь вообще вместе? Её поведение было настолько собственническим, но ведь любая женщина вела себя подобным образом рядом с таким привлекательным мужчиной как Марчелло, а особенно в случае, если она пыталась заарканить его. Ха! Этот жеребец был более упрямым.
– Не знаю, что ты подумала о произошедшем, но могу тебя заверить, что ...
– Помолчи. Я слышала достаточно о тебе от Челло. Я подозревала, что в ту ночь что-то происходит. Он повел себя так странно, когда в тот вечер ты появилась из ниоткуда, глупая американка, упавшая со своего стула. Ты выглядела так нелепо. Я не могла понять, почему он не переставая смотрел на тебя!
– Мы с Марчелло знакомы достаточно давно. Нас очень много чего связывает,– ответила я, произнося каждое слово спокойным и ровным тоном, хотя в тот момент сердце буквально готово было выпрыгнуть из груди. И тот факт, что у нас двоих была своя история, делала всё происходящее более настоящим. Реальным. Я была его tesoro, его сокровищем. А его французская подруга-стерва так и не хотела этого понимать.
– Это у меня и Марчелло была история,– попыталась доказать она, но голос её дрогнул, обнажая ту боль, которую она испытывала. – Между нами что-то было до того момента, как ты...–голос её окончательно надломился. По моей спине прошелся холодок. О чем она вообще говорит? – Сначала я этого не замечала. Пропущенный ужин, отмененный концерт. Он и раньше был постоянно занят, особенно, когда начинался новый проект, но тем не менее, Челло всегда находил время для меня и моих нужд. А когда он сообщил, что слишком занят, и поэтому не может повести меня на тот вечер, посвященный открытию нового банка? Я подумала, возможно...но тогда он вернулся. Он не мог оставаться в стороне долго от меня.
Я почувствовала, как с моего лица сходят все краски. Судя по всему, она тоже это заметила, потому что совершенно неожиданно на её лице появилось удовлетворенное выражение, сама она слегка выпрямилась, выставив грудь вперед. Она задела меня за живое и прекрасно об этом знала.
– Погоди. Погоди секунду,– начала я, качая головой и пытаясь понять только что произнесенную ею фразу. – Ты и Марчелло были тогда вместе? Ну, вместе-вместе? –Она выглядела озадаченной.
– Почему ты произносишь это дважды?
– Просто ответь на вопрос.
Её щеки покрылись румянцем.
– Конечно были. Мы встречались уже несколько месяцев, прежде чем ты появилась. Я пыталась убедить его, что всё это временно – твое нахождение здесь. И почему он должен был прекратить наши отношения только из-за того, что у него появилась надежда, что ты останешься?
– Я хочу сказать, после моего появления. Вы были вместе? Во всех смыслах? – спросила я, уже зная ответ, но не в силах остановить себя.
– Конечно, во всех смыслах,– ухмыльнулась она, но тон изменился. Она перешла от презрения к самой смертной казни. – Ох...– она начала глумиться, обходя меня со спины.– Ты хочешь понять, трахались мы или нет? Тебя беспокоит незнание того, что происходило между нами. Считаешь, что он мог бы бросить всё ради тебя?
–Я...– мне хотелось ответить «да, меня беспокоит именно это». Конечно, я считала, раз мы не обсуждали это, следовательно, она была кем-то несущественным, но одновременно мне не хотелось подтверждать насколько сильно сказанные ею слова разрывают меня изнутри.
В ответ она лишь фыркнула, но не отошла.
– И когда вы в последний раз...
– Ох! – рассмеялась она. – Когда он порвал со мной?– спросила она, слегка приподняв подбородок. – Хочешь знать, когда он в последний раз занимался со мной сексом? –Я кивнула. – И было ли это после того, как он трахнул тебя? Это тебя беспокоит? Гадаешь, что он уходил от тебя неудовлетворенный, и возвращался ко мне? – её взгляд был оценивающим, расчетливым. Она смотрела на меня так долго, что я рефлекторно начала думать, что у меня что-то не так с рубашкой. Наконец, она улыбнулась. Моё сердце пропустило удар. – Спроси его сама.
Я отшатнулась, ощущая, как земля уходит из-под ног. Всё происходящее вокруг потеряло четкость и мир вокруг превратился в расплывчатое пятно, словно земля сошла с орбиты, и я вот-вот упаду с края обрыва, потому что мне не за что ухватиться.
Она приблизилась вплотную, прошептав:
– Ты же обязательно расскажешь ему, что встретила меня?
О, определенно расскажу.
***
Когда я пошла по магазинам, Марчелло остался дома и был полностью поглощен работой. В поисках тишины он избегал офисной шумихи, так как в данный момент занимался поиском всего необходимого для новой заявки, на которую требовались часы работы. Этот проект был настолько огромным по своим масштабам и требовал больших затрат, но именно из-за всей этой важности команде было важно заполучить его.
Когда?
О боже.
Я почувствовала, как мою грудь снова сжимает, поэтому я остановилась и согнулась, пытаясь сделать глубокий вдох и одновременно прогнать из головы картину его с этой женщиной, которая каждый раз буквально выбивала весь воздух из легких.
Когда я наконец выпрямилась, то ноги понесли меня по брусчатке в сторону его квартиры, а все мои сомнения монотонно откликались в стуке каблуков. Цок-цок, цок-цок, как долго, как долго?
Мне нужно было поговорить с ним, понять, что же на самом деле произошло, и врала ли Симона. Была ли она просто рассерженной женщиной, которая готова сказать что угодно, лишь бы сделать больно тому, кто её бросил? Или она была той обиженной женщиной, мужчина которой разбил ей сердце тем, что отдал своё мне?
Добравшись до его апартаментов, я взлетела вверх по ступеням, сердце бешено колотилось из-за смятения и уверенности, что всё это неправда, это не может быть правдой.
Я попыталась сопоставить временные сроки. Возможно, всё это станет правдой только тогда, когда я сама поверю её обвинениям. И снова ужасное ощущение бегущих по спине мурашек вернулось, заставляя меня сомневаться, заставляя меня гадать.
Оказавшись перед дверью, сначала я думала постучать, но когда-то он сказал, что мне не обязательно стучать, можно просто открыть дверь и войти. Потому что, по его словам, стучат только незнакомцы, а затем скользнул рукой мне под рубашку, поглаживая кожу живота и одновременно целуя в губы.
Была ли Симона удостоена подобной привилегии?
Я открыла дверь, обнаружив Марчелло, сидящего за чертежным столом, с карандашом за ухом и широкой улыбкой на лице при виде меня. Подойдя ко мне с манящими своим желанием глазами и греховными губами, которые он уже облизывал в предвкушении поцелуя, он был невероятно красив, и только мои сжатые в кулаки ладони напомнили о том, что случилось ранее днем.
–Tesoro, почему ты так поздно? – пробормотал он. – Я уже начал гадать, что же так тебя задержало. –Он наклонился, чтобы оставить поцелуй на моей щеке, коснувшись щетиной моей кожи в тот момент, когда я отклонилась.
Я взглянула в эти глаза теплого коричневого оттенка:
– Симона.
Его руки на моей коже замерли, как и всё остальное тело, на лице застыло каменное выражение. Он прочистил горло.
– Симона? А что с ней? – спросил он, скрестив руки на груди.
Это его вопрос разжег что-то внутри меня.
– Она рассказала мне.
– Рассказала тебе что? –Когда что-то в его взгляде изменилось, то я поняла, что всё сказанное ею было абсолютной правдой.
У меня перехватило дыхание.
– Что ты был с ней,– ответила я, мой голос звучал очень странно. Тон был выше и присутствовали нотки безумства.
– Да. И тебе об этом известно. Ты же видела меня с ней в тот вечер на ужине. Я встречался с ней какое-то время. А в чем проблема?
– В чем? Сегодня на улице я столкнулась с ней, и она рассказала мне, как долго вы были вместе. Какое-то время...
– Да, какое-то время, и?
Я продолжила, словно не услышала его ответа:
– Ты трахал нас обеих?
– Это никогда не было чем-то серьезным,– продолжал он, игнорируя мой вопрос. Он делал это намеренно?
Я ощутила, как моё сердце замерло.
– Она рассказала мне, что ты трахался с нами двумяв одно и то же время, Марчелло. Объясни мне, пожалуйста, что это не может быть правдой, и что она соврала.
– Я встречался с Симоной. Изредка. Время от времени. Не знаю, что именно она тебе рассказала, возможно, она относилась ко всему более серьезно, чем я, но для меня всё, определенно, было совсем по-другому.
– Забавно, что ты ни разу не упомянул её с момента как мы начали...После того, как между нами всё началось.
– И что я бы тебе рассказал? Я даже не знал, насколько ты решишь остаться. И что я должен был сказать, когда мы, – он указал на меня и на себя,– не были вместе.
– Ты был с нами двумя, Марчелло?
– О чем ты спрашиваешь?
Мой смех превратился в хриплый и глухой.
– Вопрос очень простой. Ты трахался с ней сразу после того, как трахал меня?
Он отклонился назад, словно я толкнула его.
– Погоди минуту, просто погоди,– запротестовал он, буквально впиваясь пальцами в мою кожу.
Я сердито оттолкнула его руки в попытке освободиться из его объятий.
Разочарованный, он отпустил меня.
– Ты и я, мы даже не были вместе,– настаивал он на своем.– И то, что происходило между мной и Симоной, было не серьезно.
– Что же, она уверена в обратном, – я толкнула его так, что он сделал шаг назад. Если я была шокирована, то он потрясен. – Как долго с момента, когда мы начали спать вместе, ты еще ходил к ней? – мои слова были едва различимы из-за дрожавшего голоса. От мысли, что у него кто-то был, когда мы начали спать вместе...мне становилось плохо.
–Tesoro, – начал он, положив руку мне на плечо.
Я стряхнула её.
– Не называй меня так! С ней ты тоже использовал это слово? – я отошла от него настолько далеко, насколько позволяла крошечная комната. Он стоял в центре и выглядел совершенно потерянным. – Просто скажи мне правду, Мар...– тут мою речь прервал всхлип. Воспоминание о том, как она называла его Челло, было словно пощечина. И хотя он сказал, что ничего серьезного между ними не было, на самом деле это было не так. Они были близки. Она была влюблена. Как и я.
– Что это вообще значит? – произнес он, отступив назад и облокотившись о край стола. Он обхватил руками голову, когда произносил все эти слова. – Я не помню. Меня это вообще не волнует. Тогда еще не было тебя и меня, нас.
– Пока я снова и снова влюблялась в тебя, ты трахал какую-то другую девушку, которая тебя любит?
Я подняла взгляд, ожидая увидеть определенную реакцию. Но погодите-ка, у него хватило мужества выглядеть злым?
– Да, и тебе это должно казаться очень знакомым,– гневно ответил он, что еще больше усилило его акцент. – В Барселоне, как долго это продолжалось с твоей стороны?
Пораженная я вскинула голову.
Он начал расхаживать по комнате, руки в волосах, взгляд дикий, раненый и наполненный болью.
– Сколько раз ты звонила Дэниелу из Испании, пока я был в твоей постели, Эвери?
– Что? О чем ты говоришь? – по моей спине пробежал холодок.
– Когда мы были в Барселоне, ты вставала с постели, нашей постели, Эвери, посреди ночи, чтобы позвонить своему парню в Штаты. Думаешь, я не знал? Ты никогда не говорила о нем, но я знал. Ты не рассказала мне о нем, я не рассказал о Симоне. Чем эти два поступка отличаются друг от друга?
Мои щеки горели, лицо исказил гнев.
– Это совсем разные вещи, потому что мы были детьми! Я была...– О боже. Всё, о чем он говорил в отношении Барселоны, о Дэниеле, всё это было правдой.
– Что? У тебя с ним всё было несерьезно? Ты не сказала, что у нас всё серьезно тогда, как, собственно, не сделала и в этот раз,– произнес он, в ярости ударяя себя в грудь. Его взгляд был таким, таким… холодным, отчего он выглядел другим, особенно потому, что эта его неприветливость была направлена на меня. – Ты могла уехать в любой момент. Я понятия не имел, останешься ли ты вообще в Риме, со мной. Я был уверен, что ты останешься со мной в Барселоне. Или, что мы как минимум придумаем, как выйти из этой ситуации. Ты могла бы вернуться вместе со мной в Италию, или я бы приехал к тебе в Америку. Так что да, я всё еще был с ней. Потому что я не был уверен, что ты больше не уедешь.
– Значит, ты сделал это, чтобы сделать мне больно? Чтобы отомстить мне за то, что я когда-то сделала? Боже мой, Марчелло, мы же взрослые люди. Ты должен был понимать, что в этот раз всё по-другому,– гневно ответила я. – Встретить тебя через столько лет, такое могло получиться только если нам действительно предназначено быть вместе. Неужели ты не видишь? Это был наш второй шанс!
– Я не умею читать мысли! – взорвался он, прислонившись к стене, потирая лицо руками. – Я прекратил отношения с Симоной, потому что узнал, что ты остаешься. Ты не сделала подобного для меня. Я был тем, с кем ты изменяла своему парню, а сейчас ты стоишь передо мной и винишь за то, что я совершил тот же самый поступок.
О, мой бог. Он был прав. Тогда, много лет назад, я изменила Дэниелу. И я пыталась скрывать наличие Дэниела от Марчелло, но всё это время он знал.
– Но почему тогда ты так ничего и не сказал мне?
– Потому что полагал, ты выберешь меня,– с горечью ответил он. Моя рука метнулась ко рту.
Что я наделала?
Что бы это не было, я совершила это дважды.
Без слов, в панике, сгорая от стыда, я вышла из квартиры и направилась в сторону улицы.
ГЛАВА 23
Я ощущала себя обнаженной, раненой и опустошенной, стоя в потоке людей на Piazza Venezia.
Машины, мопеды и автобусы мелькали перед глазами, сменяя друг друга на оживленном круге. Огромное количество дорог вело на площадь, делая происходящее вокруг похожим на муравейник, в котором каждый автомобиль пытается протиснуться на свободное место, создавая еще больший беспорядок. Вокруг всего этого толпился народ, пытаясь сделать фото Витториано, прекрасного светлого здания, которое маячило прямо передо мной.
Из сумочки снова послышалась вибрация телефона.
«Я был уверен, что ты выберешь меня». В голове всплыли его слова, которые и стали причиной всхлипа, вырвавшегося из моей груди, и который тем самым спугнул несколько парочек, сидящих на перилах.
– Scusi, – пробормотала я.
Если оглянуться назад сейчас, по прошествии стольких лет, то, скорее всего, теперь мне было легче проанализировать время, проведенное в Испании, потому что теперь я знала, что тогда была не права. Наши отношения с Дэниелом были далеки от идеальных после моего возвращения из Барселоны, но тем не менее мы всё равно оставались парой. И как бы мне не хотелось это признать, но именно я была не права. Я знала, что Дэниел ждет меня дома, но всё равно продолжала встречаться с Марчелло. Я была несправедлива.
Остановившись, я достала телефон, затем свернула в сторону аллеи, чтобы позвонить Дэйзи.
– Эй, всё не могу добраться до вас. Ребята, хотите с нами встретиться? – моментально ответила она, и на заднем плане послышались еще голоса. – Погоди, я сейчас нахожусь на краю нашей улицы в том маленьком кафе. – Она замолчала, было слышно, что она куда-то идет. – Итак, прости. Хватай своего мужчину и приходи к нам пропустить по бокалу вина. Я здесь с ребятами с работы.
– Можешь вернуться домой? Я встречу тебя там,– я посмотрела по сторонам и быстро произвела в голове расчеты. – Допустим, минут через пятнадцать. Я знаю, что ты занята, но мне нужен совет. Возможно, даже несколько. Я только поймаю такси.
– С тобой всё в порядке?
– Просто встреть меня, и я всё расскажу.
***
Когда я приехала, она ждала меня на крыльце, одетая в потрепанную домашнюю одежду.
– Ты пьяна?
Она подняла вверх два пальца.
– Чуть-чуть. Я заперла дверь снаружи.
Когда я сделала шаг и оказалась под светом фонаря, с её стороны послышался резкий вдох, так как теперь на моём лице были отчетливо видны разводы от туши.
– Какого черта произошло...
– Симона,– не дав ей договорить, ответила я. Достав свой ключ, я кое-как нащупала отверстие замка, а затем открыла дверь, впуская нас внутрь, а особенно, пьяную и сбитую с толку Дэйзи, на которой были надеты мои туфли на каблуках.
– Симона? Какая Симона? Что вообще происходит?
– Девушка. Девушка, с которой был Марчелло в ту первую ночь, когда я приехала.
– Та симпатичная?
– Да! Боже, да, та симпатичная.
– А что с ней?
– Он спал с ней,– ответила я, хлюпнув носом.
– Что? – взревела она так громко, что мне пришлось прикрыть уши руками.
– Успокойся, из нас двоих кричать должен кто-то один.
– Эвери, мне так жаль. Не могу поверить, что он так поступил. Мне казалось, что у вас всё очень серьезно. Я оторву ему яйца! Ты их видела? О господи, только не говори, что поймала еще одного своего мужика во время секса!
– Нет, всё было совсем не так, – я сердито смахнула остатки слез и макияжа с лица. Я старалась сдерживать себя. Мне хотелось, чтобы она была на моей стороне. Чтобы она поняла, почему я так зла. –Сейчас они не вместе. Они встречались, когда я только приехала.
– Ну, да. Мы же видели их.
– Не в этом дело! Дело в том, черт побери, что они точно спали вместе.
– Ладно. Просто успокойся. А я попытаюсь понять, что же происходит. Он встречался с вами двумя? Или это произошло, когда вы уже были вместе? Или нет? Я совсем запуталась. Ты же знала, что он с ней, когда только приехала сюда, так? Ты же видела их во время ужина. И не слишком ли много я сегодня выпила?
– Да, они были вместе тогда и еще чуть-чуть после того, как мы с Марчелло начали... Короче говоря, когда у нас всё началось,– объяснила я, ожидая от нее проявления раздражения и обиды, которую в данный момент испытывала я.
–Он спал с ней после того, как спал с тобой?
– Возможно. Вероятно. Я не знаю. Я так думаю. На самом деле я не дала ему возможности ответить.
Как только эти слова вылетели из моего рта, я начала смотреть на происходящее под совершенно другим углом. Чем больше я думала о том отрезке отношений и времени, когда мы стали встречаться, тем яснее становилась картина. Всё это не делало правду менее болезненной, но я хотя бы понимала его точку зрения.
И то, как жалко я отреагировала на это.
Дэйзи притихла, это показалось мне очень необычным.
– Ну, скажи это,– наконец произнесла я.
– Ты ведешь себя очень глупо.
–Да уж, как всегда в лоб и без прикрас,– вздохнула я, опускаясь на стул и хватаясь за голову.
– Милая, это как раз-таки я приукрасила. Та версия, которая крутится сейчас в моей голове, содержит огромное количество мата, но сегодня я пьяна, поэтому «глупышка» мне кажется самым быстрым определением.
– Я – дура.
– Ты – дура. Я тебя люблю, но это правда. – Она качнулась в мою сторону, приобняв меня за плечи. – Можно я задам тебе один вопрос? – Я кивнула, опустив голову ей на плечо. –Для тебя это конец?
– Для меня это…Что?
– Марчелло, у тебя с ним всё кончено? Серьезно, ты можешь посмотреть на ваши с ним отношения со стороны? Ты готова всё бросить? – в тот момент в её голосе не было ни капли осуждения, и я знала, что она поддержит любое мое решение.
– Я люблю его,–произнесла я без капли сомнения.
– Любишь ли ты его достаточно, чтобы простить всё произошедшее? Готова ли ты двигаться дальше?
– Здесь нечего прощать. Боже, разве это не забавно?
– Что, что тут забавного? Что я упускаю? – она была пьянее, чем я предполагала.
– У меня даже мысли не было, чтобы простить Дэниела, потому что я не хотела прощать. Я даже не хотела слышать его точку зрения. Но с Марчелло... – я смахнула подступившие слезы. – Мне нужно идти.
– Хорошо,– ответила она, откинувшись в кресло и закрыв глаза.
–И, Дэйзи...
–М-м?
– Ты– лучшая.
– Скажи мне что-то, о чем я еще не знаю,– широко улыбаясь, произнесла она. К тому времени, как я закрыла дверь, она уже похрапывала.
***
Когда я добралась до квартиры Марчелло, во всем здании уже был выключен свет, за исключением крыши. На самом верху я заметила мерцание садовых фонарей. В этот раз я постучала и нажала на звонок один раз. Это было сделано не с целью попросить его разрешения на вход. Скорее я хотела, чтобы он открыл дверь. Мне нужно было взглянуть ему в лицо в тот момент, когда он меня увидит.
Где-то через минуту от перегнулся через перила, чтобы посмотреть, кто звонит. Не сказав ни слова, он исчез и еще одной минутой позже открыл дверь. Из его груди вырвался выдох, когда наши взгляды встретились. Чувство облегчения накрыло нас обоих. Сделав шаг вперед, он заключил меня в объятия и крепко прижал к себе, зарывшись лицом в ложбинку между шеей и плечом.
Он завел меня внутрь.
Я позволила.
***
Оказавшись внутри, он подвел меня к дивану, а сам быстро исчез где-то в кухне. Он вернулся с влажным полотенцем и бутылкой воды и присел напротив меня, протягивая полотенце.
– Для лица,– произнес он.
