Текст книги "Римское сумасшествие (ЛП)"
Автор книги: Элис Клейтон
Соавторы: Нина Боччи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Группы работали тихо, отпивая вино из бокалов, периодически то тут, то там раздавался смех, но каждый из учеников старался уделить внимание каждой детали. Видеограф перемещался по классу, фиксируя каждый момент для местного Американского колледжа с целью привлечь новых студентов. Он застал меня за тем, как я опускаю палец в тирамису и подношу его ко рту Марчелло.
– Эвери, просто отлично. Теперь вы двое можете перемещаться к другому столу и готовить пасту,– произнес ассистент, указывая на столы из нержавеющей стали, на одном из которых располагалась старинная лапшерезка.
Мы почистили картофель, обильно смазали его оливковым маслом и розмарином, а затем поместили на противень. Также мы приготовили густой соус, нарезали пасту, и сделали ньокки, а затем начинили курицу лимонами, чесноком и луком.
Нас обучали не только тому, как шаг за шагом готовить то или иное блюдо. Нам объясняли, почему чеснок полезен для сердца. Или какие ингредиенты делают настоящую Болоньезе фальшивкой. И почему в зависимости от региона рецепт блюд может меняться. Шеф выслушивал каждый вопрос, а затем отвечал на него так, словно это была самая важная вещь на свете.
Мой фартук был испачкан манной крупой, а на щеке Марчелло осталось пятно от томатного соуса, но мы легко справились со всеми блюдами. Некоторые ученики заработали порезы от очень острых ножей, поэтому им пришлось наложить пластырь. Некоторые же слегка перебрали с вином, так что им пришлось присесть и просто ждать ужина.
В конце концов у нас на столе оказались идеально приготовленные ньокки, которые мы достали из кипящей воды в тот момент, когда они только начали всплывать, свежий натертый сыр пеккорино в мисках, чтобы посыпать им нашу божественную пасту Болоньезе. Картофель томился в керамическом блюде, отчего запах розмарина витал по всей комнате. На серебряных подносах лежала курица, сладкие перцы и соус Каччаторе.
Мы расселись вдоль стола, пили вино и заполняли тарелки едой. Мы провели в студии около пяти часов, и с уверенностью могу сказать, что именно там мы приобрели новых друзей. Марчелло даже записал нас на очередной урок кулинарии.
Мы буквально рухнули в постель, пропахшие розмарином, с желудками, наполненными великолепной едой и совершенно неспособные на что-то большее, кроме взаимных объятий и перешептываний в ночи.
ГЛАВА 14
Всё утро я шаталась без дела. На кухонной стойке стояла чашка с кофе и фритата, а также очередной выпуск La Repubblica – итальянская ежедневная газета. Мне было сложно разобраться в том, что там написано, но я уже работала над этим. Я переместилась в гостиную, одновременно пытаясь исправить зарисовку лестницы Браманте, которую сделала день назад. Возможно, это был один из самых сложных пейзажей, над которыми я работала во время пребывания в Италии, но я была настроена любой ценой добиться того, чтобы тени легли правильно. Свет падал таким образом, что спиральная лестница была похожа на оптическую иллюзию. Возможно, потребуется еще один поход в Музей Ватикана.
Но неважно, в какой из комнат я находилась, потому что мой взгляд постоянно падал на стрелку часов, следя за её перемещением, пока на часах не пробило одиннадцать часов, так что я с полным правом оделась и направилась в сторону офиса, чтобы сделать Марчелло сюрприз.
Я радостно вбежала в здание, держа в каждой руке по два пакета с различной выпечкой, вкус которой мог заставить обливаться горькими слезами зависти каждого любителя американских пончиков.
И, конечно, я взяла корнетто для себя
– Ciao, buongiorno, – поприветствовала я секретаря, ставя на стойку все еще теплый пакет с восхитительными пирожными. – А Марчелло занят?
Она кивнула в ответ прежде, чем радостно нырнуть в пакет.
Офис Марчелло был пуст. На спинке стула висел пиджак, сотовый валялся на сиденье, но самого Марчелло на месте не было. Я уже собиралась оставить ему записку вместе с пакетом, когда почувствовала, как его руки обняли меня за талию. Его губы проследовали по моей коже от плеча к шее, а затем он слегка укусил меня.
– Я чувствую запах Маритоцци. Это для меня? – спросил он, покусывая мою кожу, словно выпечкой была я.
– Да, – я сглотнула и повернулась к нему лицом. – Я забежала в то местечко вдоль улицы, которое нам с тобой понравилось. Это всё тебе.
– М-м...Grazie. Останешься, чтобы я поделился с тобой? Я даже могу покормить тебя,– предложил он, открывая пакет и заглядывая внутрь.
Я быстро пристрастилась к виду Марчелло, поглощающего пищу. Когда ты живешь в Риме, вырос среди бесподобной итальянской кухни, то сложно каждый раз наслаждаться едой, но у него это получалось. Боже, и я была этим восхищена.
– Я могу остаться. Мария сказала, что сегодня я не понадоблюсь, так что я подумала о том, чтобы сначала навестить тебя, а затем пойти прогуляться,– объяснила я, взяв небольшой кусок, который он предлагал.
– Хотел бы я присоединиться. Куда направишься? – спросил он, откусив часть пирожного и закатив глаза от удовольствия.
Мой разум затуманился, когда я смотрела на его губы, которые сжимаются вокруг сладкой булочки.
– Пока не знаю,– ответила я, похлопав по своей сумочке. – У меня есть время, чтобы прогуляться по бесподобному Риму, так что я подумала о том, чтобы просто погулять по городу, чтобы поймать вдохновение.
Я часто так делала, когда появлялась возможность. Иногда я садилась в метро или на автобус и выходила на любой остановке. Знаете, таким образом Вы можете больше увидеть. В каждом районе можно было обнаружить присущую только ему атмосферу, различные эклектические рестораны, а также в каждом таком уголке остался определенный отпечаток истории. Для меня это был прекрасный способ изучить город.
Моё внимание вернулось к Марчелло, когда он коснулся моей коленки своим липким пальцем.
– У меня есть для тебя кое-какие новости, – произнес он между поглощением пищи. Он снова поднес булочку к моему рту, одновременно растирая пудру по моим губам. – Как бы мне хотелось, чтобы в моем офисе не было окон.
Он прижался ко мне, и я почувствовала, почему именно ему хочется чуть больше уединения.
– Сегодня вечером я вся твоя. Я куплю еще выпечки, и ты сможешь проверить, куда еще могут попасть эти частички пудры. Так какие у тебя новости?
Он рассмеялся, целуя то самое липкое место на моём колене.
– Я почти забыл. Рядом с тобой я становлюсь таким рассеянным. – Я слизала сахар с губ, он низко зарычал. – Эвери, ты играешь нечестно.
Пожав плечами, я уселась на край стола и ждала, пока он откроет письмо на своем компьютере.
Тема письма называлась «Como Villa?».
– У нас был один клиент. И я оказал ему кое-какую услугу...
– О-о...Услуга. И что же это за услуги такие?
– Ничего такого, о чем бы ты сейчас могла подумать,– настаивал он, открывая письмо и нажимая на фото шикарной виллы. Глазам не верю. Это был замок на воде, который был поход на райский отель из камня. – Это оплата за услугу. Выходные. Здесь.
– Это озеро Комо, верно? Озеро Комо? – пропищала я. – Озеро Комо Джорджа Клуни? – бессвязно бормотала я, просматривая фото.
Он неодобрительно посмотрел на меня.
– Ты же в курсе, что на самом деле Клуни не владеет этим озером?
– Да, да, конечно. Так что, выходные там? Как много у тебя багажа? Я влезу? Я очень гибкая.
Его руки опустились на мои бедра, а пальцы начали совершать круговые движения. Затем поднялись выше, еще выше, пока не достигли края шорт.
– О-о... Я определенно знаю, насколько ты гибкая.
– Ну, и кто теперь играет нечестно, Марчелло?
– Туше,– мои глаза снова вернулись к фото виллы. Я была ошеломлена: светлый кирпич, увитый плющом. Ящики под окнами была наполнены растениями различных расцветок. И всё это вдобавок отражалось на водной глади озера. Отражение виллы переливалось на воде, отчего картинка словно оживала на экране. – Так тебе это интересно?
– А? – спросила я, качая головой и пытаясь выбросить мысли о том, чтобы искупаться в озере голышом. – Интересно что?
– Провести там выходные. –Он прильнул ближе, оставив на моих губах поцелуй. – Выходные со мной?–я свела бедра вместе, зажав между ними его руку, а затем спрыгнула со стола и побежала в сторону двери. – Куда ты собралась? – обеспокоенно спросил он.
– Домой, паковать чемоданы, сексуальное белье и всё такое. Мы же едем на виллу на озере Комо.
***
– Ну, давай рассказывай, как там дела в Амстердаме?
– Можно сказать, что всё сложно, но интересно,– ответила Дэйзи.
–«Сложно, но интересно» – это не те слова, которыми можно всё объяснить.
– Если только мы не говорим о рыженьком принце Гарри.
– Хорошее сравнение. Когда ты возвращаешься домой? – спросила я, сбрасывая обувь и усаживаясь в кресло, подогнув под себя ноги.
– Мне нравится, что ты называешь это домом. Хороший знак. – Её голос вернул меня в настоящее время.
– Ты знаешь, о чем я. Так, когда ты приезжаешь?
– Как только мне удастся убедить Маартена...
– Кто такой Маартен? – спросила я, потому что уловила в её голосе странные нотки.
– Неважно. Вряд ли я пробуду здесь долго. Скорее всего неделю или около того. И если ты кое-чем занималась в моей квартире, то будь добра, обработай все поверхности в доме.
– Можешь подождать секунду?
– Конечно.
– Я только запишу, что мне надо купить Клорокс [Чистящее средство – прим. пер.]...
– Я так и знала! Я чувствовала, что вы двое в конце концов сделаете это,– воскликнула Дэйзи.
– Мы разговаривали несколько минут.
– Несколько минут?
– Да, мы подождали всего пару минут после твоего отъезда.
– Да ладно?!
– Клянусь! – мы обе рассмеялись и это ощущалось так здорово. Это так хорошо делиться чем-то со своей лучше подругой. Для меня было ново свободно говорить о Марчелло и о том, что происходит между нами.
Я рассказала ей немного. Бо́льшую часть воспоминаний я сохранила только для себя.
Например, я не рассказала ей о голоде. И поте. И о толчках. О тяге. О «только не останавливайся». И «да, да...вот здесь...». Или «боже, это прекрасно».
Я прикоснулась пальцами к губам, думая о том, как прошлой ночью Марчелло касался ихсвоими...
...моей коробки?
–Что? – мне следовало быть более внимательной к тому, что говорили в телефоне.
– Я отправила из Амстердама посылку, так что присмотри за ней, хорошо? Хотя бы во время перерывов между поеданием канноли и сексуальными играми с при помощи итальянским жеребцом.
– Да. Коробка. Конечно. Жеребец. На ней. Что-то еще?
– Нет, пока ты мне не расскажешь еще что-нибудь.
– Мне нравится, когда ты разговариваешь как Френчи из Бриолина. На самом деле мы собираемся провести эти выходные на озере Комо. Не могу дождаться!
– Вы двое собираетесь куда-то поехать в этот уикенд?
– Ага. Кто-то, кому он в свое время оказал услугу, пригласил его провести выходные на своей вилле. Вообще, эта вилла практически стоит на самом озере. Согласись, это очень круто!
– Это очень здорово, Эвери,– согласилась она, но что-то в её голосе изменилось.– Просто будь осторожна. Не заходи слишком далеко, слишком быстро, чтобы не остаться с разбитым сердцем. Или не разбить чье-то.
– О-ох...– я прикусила губу. – Я не думаю... В смысле, мы же только в самом начале...
– Именно,–осторожно прервала меня подруга. – Поэтому ты, скорее всего, даже не задумываешься об этом. Я не говорю, чтобы ты вообще ничего не делала, потому что это же очевидно, что между вами происходит что-то невероятное. Просто если будет нужно, всплывай, чтобы глотнуть свежего воздуха, хорошо? Если учесть, что ранее ты передвигалась только между женским клубом и домом Дэниела, происходящее сейчас прекрасно, но только... Я не знаю. Марчелло прекрасный мужчина, но ты тоже. Не забывай об этом, хорошо?
Я улыбнулась.
– Хорошо.
– Вот и отлично. Лекция закончилась. А теперь вернемся к подробностям. Он всё также хорош, как и раньше? Подробности, женщина! Я тут словно в аду, поэтому мне нужно знать, что хоть у кого-то всё в жизни прекрасно.
***
– А когда мы увидим Клуни?
– Невероятно...
– Серьезно, когда мы увидим Клуни?
– Как у вас говорят? Я словно кинул собаке кость?
– Немного не верно. Итак, Клуни. Возможно, он будет идти мимо станции, или мы скорее увидим его на озере за рулем своего быстроходного катера?
– Не думаю, что...
– Катер. Точно. И возможно он будет одет в очень красивый и модный смокинг – такое тоже может быть. А что, если он сойдет с катера, это произойдет как раз там, а затем он вдруг поймет, что у него нет пары, чтобы пойти на эту вечеринку.
– Ты же понимаешь, что я всё слышу?
– Ага. Произнося это вслух, я помогаю себе осознать, что это только фантазия. Чёрт, я потеряла нить разговора. –Я посмотрела на Марчелло. – На чем я остановилась?
– Что-то о том, как он сходит с катера в шикарном смокинге?
– Точно, смокинг. И ему нужно, чтобы я сопровождала его на великолепную вечеринку. Но у меня нет подходящего наряда, естественно, но я бы что-нибудь придумала. А затем мы входим в зал...
– Когда вы входите, то к вам приближается высокий, смуглый, прекрасный мужчина, тоже в смокинге, ударяет твоему Клуни в челюсть и уводит тебя в сторону бара, чтобы напомнить о том, кто именно привез тебя на озеро Комо.
Я вздохнула.
– Ты бы ударил Клуни?
– Скорее, это выглядело бы как оскорбление, а не избиение.
– Хорошо. –Я выглянула в окно поезда, пока мы ехали в направлении озера. – Давай поступим так. Что ты думаешь о том, если, увидев Клуни, я просто улыбнусь ему и кивну, словно мы оба кое-что знаем, но отказываемся в этом признаваться? Так будет более загадочно.
– Думаю, этот вариант меня устроит, – ответил Марчелло, многозначительно кивнув. Обняв за плечи, он притянул меня поближе к себе, развернув к окну таким образом, чтобы мы вдвоем могли смотреть на пейзаж за окном. Сегодня был четверг, так что мы закончили работу около полудня, а затем сели на поезд из Рима в Милан. После трехчасовой поездки мы пересели на другой поезд, следующий до Варенны, последняя точка нашего пути перед Комо.
И Клуни. Конечно, я просто шутила, но тем не менее периодически осматривала озеро в поисках этого мужчины.
Во время всего пути из Рима пейзаж за окном менялся несколько раз, а от видов горной местности создавалось ощущения, что в данный момент мы словно проезжаем через Альпы. Деревья были массивнее, воздух казался гораздо чище, небо ярче, а сама природа была похожа на часть сказки, в которой мы и находились в данный момент.
И говоря о сказке, я сидела прижавшись к своему собственному прекрасному принцу. С которым мы собирались провести выходные на шикарной вилле у романтического озера. Неужели мне так сильно повезло? Неужели это все происходит именно со мной?
Я широко улыбнулась, прижавшись еще ближе к Марчелло, и продолжила рассматривать проплывающий мимо пейзаж.
***
Железнодорожный вокзал Милана был невероятно огромный, похожий на глубокую пещеру, эффектный и слегка ошеломляющий. Станция в Варенне была причудливой, маленькой и милой. Но именно эта станция являлась идеальным продолжением озера Комо. Если бы озеро было парой мужских брюк, то Варенна определенно была бы пряжкой на них. Как и подобает пряжке брюк, станция располагалась прямо посередине всей картины. Под картиной я подразумеваю прекрасный тихий городок, усыпанный старинными виллами и испещренный извилистыми улочками.
– Ох...– выдохнула я, когда мы сошли с поезда. Воздух был мягкий, обволакивающий, с ароматом чистой равнины. Легко закинув мою сумку на плечо, Марчелло взял чемодан, и мы направились к выходу.
– Здесь очень красиво, правда?
– Боже мой, конечно! – согласилась я, одновременно крутя головой во все стороны словно сова, пытаясь не упустить ни одной детали. Он провел нас через станцию, задержавшись лишь для того, чтобы свериться с картой на стене и сравнить её с теми пометками о расположении виллы, которые он взял с собой. После быстрого диалога с таксистом Марчелло посадил меня в машину, и мы двинулись в путь.
Из поезда я несколько раз успела заметить кусочки озера, небольшие частички ярко синей водной глади, расположенные между горами и деревьями. Но сейчас, когда мы все сильнее приближались к воде, я понимала, что озеро настолько огромное, что оно буквально повсюду. Будет честно, если я скажу, что никогда не встречала ничего подобного раньше. Вода была такой спокойной, то тут, то там она покрывалась рябью из-за проплывающих лодок, но не более того. Поверхность озера была похожа на стекло. На противоположной стороне озера располагались покрытые деревьями горы, какие-то из них небольших размеров, а какие-то словно пытались проткнуть небо своими острыми пиками. И по всему периметру озера располагались невероятной красоты дома, они словно свысока нависали над водой и над теми, кто был поблизости. Каменные террасы, сады, каждый следующий превосходящий своими размерами предыдущий, опоясывали озеро разноцветным покрывалом, и смягчали общий вид пейзажа, а также помогали всему вокруг выглядеть более уютно, более комфортно.
На заднем фоне полностью преобладал зеленый цвет, который был настолько глубокого зеленого оттенка, что казался практически синим, похожим на стекло, из которого раньше делали бутылки.
Как обычно,мои пальцы моментально ощутили страшную потребность схватить кусочек пастели, пусть даже цветной мелок, мне до боли хотелось сделать зарисовку такого чистого и нетронутого пейзажа, который предстал перед нами.
Я изредка прислушивалась к разговору Марчелло с водителем, которые разговаривали по-итальянски, я уже могла улавливать и понимать часть фраз, которыми они перекидывались. Речь шла о том, в какие рестораны лучше сходить, какие сады посмотреть. Возможно, я еще не могла поддержать беседу, но с каждым разом я понимала все больше и была уверена, что осталось совсем немного времени до того момента, когда я смогу полноценно общаться с местными жителями.
Двигаясь довольно долго вдоль одного из склонов, мы неожиданно свернули с основного пути на незаметную дорогу, окруженную забором из стальных прутьев и роскошных пальм. И тут показалась вилла.
– Да ты шутишь? – открыв рот, произнесла я.
– Шучу? – переспросил Марчелло, открывая мне дверь. Я выбралась из машины, широко раскрыв глаза и уставившись на дом, который на весь уикенд принадлежал только нам.
– Он даже не выглядит настоящим,– пробормотала я себе под нос, переполненная эмоциями от увиденного. Дом был окрашен в кремовый цвет, с растущими по периметру кипарисами и представлял собой чистую магию. Марчелло заплатил таксисту, взял меня за руку и повел в сторону главного входа, который представлял собой смесь невероятно красивого узора из медных прутьев, потускневшей зелени и нестареющей патины. И пока я завороженно рассматривала мозаику из брусчатки, он достал ключ и вставил его в скважину массивной двери из красного дерева, которая со скрипом отворилась, позволяя мне взглянуть на старинную итальянскую роскошь.
Моему взору предстали мили и мили итальянского белого известнякового пола, пересекающиеся с черным испещренным прожилками мрамором. В каждой комнате была великолепная мебель, бесценный антиквариат, смешанный с современным комфортом. Кухня заставила бы завидовать даже самого искушенного шеф-повара. Но труднее всего мне было оторвать взгляд от воды.
Вокруг дома располагались одна терраса за другой, построенные на склоне и расположенные таким образом, чтобы с каждой из них открывался вид на самую главную достопримечательность этого региона – великолепное озеро. Я вышла на главную террасу, которая являлась продолжением гостиной, и направилась к каменным перилам белого цвета, которые были нагреты послеполуденным солнцем, и их ширина идеально подходила для того, чтобы использовать их в качестве скамейки. Я перебросила ноги через ограду и устроилась на самом краю, смеясь и подставляя лицо ветру, который трепал мои кудри, заставляя меня согласиться с тем, что я на 1000% счастлива, что позволила Дэйзи притащить мою задницу в Рим.
– Мне кажется, что всё это нереально,– снова обратилась я к Марчелло, который стоял в нескольких шагах от меня, и давая понять, что да, это всё реально; да, это всё происходит со мной; да, я заслужила это спокойное счастье, которое прокралось по частям в каждый уголок моей жизни.
И это тихое счастье стало абсолютным в тот момент, когда его руки обняли меня, а подбородок устроился на моей голове.Мы вместе наблюдали, как садится солнце.
ГЛАВА 15
– Я слышала, что он и его жена живут здесь бо́льшую часть года. Это правда? – спросила я, листая итальянский журнал с новостями про знаменитостей, который заставила Марчелло купить, когда мы делали остановку, чтобы приобрести кое-что в дорогу.
Он рассмеялся, забирая его из моих рук и откладывая на край стола.
– Я не знаю. И меня это не волнует.
– А должно бы. Она красивая. Он горяч.И оба они безумно сексуальны. Они могли бы быть здесь сейчас. Возможно, даже в соседнем доме. И мы могли бы попросить у них сахар,– поддразнила я, проходя через огромное окно в пол на кухне, чтобы полюбоваться видом.
Сам дом располагался в буквальном смысле на озере. Или скорее НА ОЗЕРЕ, именно так это слово звучало в моей голове. Всё в озере Комо было слишком. Италия сама по себе великолепна, но Комо занимаетпервое место среди всех достопримечательностей, и это совсем не потому, что здесь мы могли бы встретить Джорджа Клуни, а может даже с ним подружиться.
Всё вокруг было каким-то волшебным. Во всем присутствовал дух сказки, эти каменные виллы, покрытые одеялами из цветов, и окружавшая нас вода, которая переливалась под лучами солнца. Чистый воздух, будивший во мне неведомые ранее ощущения, которые было невозможно игнорировать.
Я витала в мыслях о потенциальном соседстве со звездой Голливуда, когда Марчелло подошел ко мне за стойку. Его руки обхватили меня сзади, чтобы затем повернуть кран и включить воду. Проводя губами по моей шее, он мыл руки, а затем вытер их полотенцем.
Это выглядело так по-домашнему. Прижиматься друг к другу, совершая какие-то бытовые вещи. Хотя на самом деле ничего простого во всем этом не было. Скорее, это вносило в наши отношения что-то более важное. Больше комфорта, больше открытости. Мы были еще больше похожи на пару.
Но официально я всё еще была связана с Дэниелом, так что мысль о комфорте быстро испарилась, позволяя сожалению просочиться в мысли.
– Что с тобой только что произошло? Твоё умиротворенное состояние куда-то исчезло,– произнес Марчелло, потирая ладонями мои руки.
Я развернулась и прижалась лицом к его груди. Ранее я гадала, когда же наступит этот момент. Честно говоря, я даже была удивлена, что мне удавалось так долго избегать этот разговор. Но каким бы терпеливым не был Марчелло, позволяя мне увиливать от разговора о Дэниеле, наша беседа рано или поздно должна состояться.
– Своди меня поужинать сегодня, хорошо? – попросила я, поднявшись на носочки и быстро чмокнув его в подбородок. Губами я спустилась ниже к адамову яблоку, а затем к небольшой выемке у основания шеи, отчего его тело задрожало от возбуждения.
– В этом случае я займусь с тобой сексом прямо под звездами, а свежий воздух с озера будет нашим одеялом.
Теперь вам понятно, как итальянец может решить вопрос одной лишь подобной фразой...
***
Для этого разговора никогда не будет подходящего времени, но настал тот момент, когда пришло время открыть все секреты.
И вот мы здесь, сидим в прекрасном ресторане на берегу, и я готова поделиться подробностями своей жизни с ним. Расположившись напротив, его глаза цвета расплавленного шоколада наблюдали за мной, в них плясали блики от свечей. И в этот момент я поняла, что это могло стать моей обычной жизнью еще много лет назад. Если бы я принимала другие решения. Если бы я слушала свое сердце, а не голову. Если бы...
– Ты прикончила хлебную палочку.
– А? Что? – резко спросила я, возвращаясь на землю из воспоминаний. Он указал на кучку крошек, которые некоторое время назад представляли собой хлебную палочку, прежде чем мои пальцы начали сжимать её, превращая в мелкие крупинки. – О, упс.
Он вопросительно наклонил голову.
– Расскажи, что происходит в твоей миленькой голове, пока беспорядок на столе не приобрел бо́льший масштаб.
Забавно, что он упомянул о беспорядке...
Я сделала глубокий вдох.
– Ты практически не спрашивал меня о том, что происходит у меня дома.
– В Риме? – спросил он, и эта фраза заставила все моё тело затрепетать от понимания, что, возможно, Рим мог стать нашим общим домом.
– Нет, другой дом. Который в Бостоне.
Он покрутил пальцами ножку бокала, прежде чем поднёс его к губам, сфокусировав взгляд на мне. Перед тем, как сделать глоток, он ответил.
– Ты не сильно хотела рассказывать. И я это уважаю.
– Разве тебе неинтересно?
– Конечно, я хочу знать, но я бы предпочёл, чтобы ты сама захотела поделиться этим. Чтобы ты сама решила, когда готова всё рассказать.
Я отпила вино из своего бокала.
– Понятно.
Он придвинулся поближе к столу и накрыл мою руку своей.
– Не принимай моё молчание за отсутствие интереса. Я очень хочу узнать, что произошло в Бостоне, я действительно хочу знать всё.
– Хочешь знать всё? – переспросила я.
– Хочу. Думаешь, что у тебя есть что-то такое, что...
– Я замужем, Марчелло,– выпалила я.
Помните, я говорила о том, как мне нравится, когда я становлюсь причиной, благодаря которой меняется выражение его лица? В тот момент я думала о тех моментах, которые делают этого мужчину счастливым. Но я определенно не подумала об обратной ситуации.
Он уставился на меня совершенно ничего не выражающим взглядом. Его тело замерло, делая его похожим на статую. Всё в нем было неподвижно, не считая его челюсти, желваки которой перекатывались под кожей.
Расскажи ему остальное!
– Но я собираюсь разводиться. Мы, можно сказать, расстались. Да, наверное, именно так ты бы мог это назвать.
– Так ты в процессе первого или второго? – спросил он, сжав челюсть.
– Полагаю, что и то, и другое. Я от него ушла. И я собираюсь развестись. Сейчас я в процессе этого, но это довольно сложно. Хотя, думаю, любой развод достаточно запутанный процесс, да?
– Не знаю, я никогда не разводился,– он произнес это с ноткой упрека.
Я кивнула.
– Я определенно не планировала разводиться. Серьезно, неужели есть хоть один человек, который идет к алтарю и думает «эй, в конце концов я же всегда могу развестись»?
– Я никогда бы не хотел, чтобы мою жену посещали подобные мысли.
– Твоя жена никогда и не будет чувствовать подобное,– прошептала я, чувствуя, как подступают слезы. – Какой женщине вообще могло бы прийти в голову уйти от такого мужчины как ты?
На какое-то время мы замолчали, удерживая взгляды и тем самым безмолвно задавая друг другу вопросы. Наконец, он заговорил.
– Значит, ты разводишься.
– Да,– я сделала очередной глоток вина.
– Почему?
– Он мне изменял.
Он чуть слышно выругался на итальянском.
– А если бы он не изменял, то ты всё еще была бы замужем? И не собиралась разводиться?
– Я не знаю. Хотела бы я ответить, что в любом случае ушла бы от него по ряду других причин. Но дело в том,что, если бы я не застала его за процессом погружения по самые яйца в секретаршу, тогда сейчас я определенно не находилась бы на этом прекрасном озере, и не ела бы эту восхитительную пищу, собираясь затем вернуться на великолепную виллу с великолепным мужчиной, чтобы заняться необузданным, диким, чувственным сексом.
Он улыбнулся, практически незаметно приподняв уголок рта.
– А что значит «погружение по самые яйца»?
Я закатила глаза.
– Когда-нибудь ты сам поймешь, что я имела в виду. У меня были планы, обещания, а совершенные ошибки стали диктовать мне то, как должна протекать моя жизнь. Но в то же время, я не могу сказать, что не наступил бы тот момент, когда я поняла, что хочу от жизни большего.
Было легко вдалеке от всего мира признаваться самой себе, что моя жизнь могла быть другой, что я могла достичь большего. Если бы я вернулась домой, с головой погрузилась бы загородные приёмы и обеды в клубах, всё это означало бы, что я снова вернусь к фальшивой жизни. Та жизнь теперь казалась мне чем-то вроде каменного кардигана, который тянул меня на дно скучного-почти-забытого ада.
– У меня были друзья, которые занимали достаточно высокое положение в обществе. И друзья, чей бокал или два шардонне после пяти часов вечера превращался в три или четыре бокала во время ужина. Я не изменяла, не пила и не пыталась заполнить свою жизнь всякой дрянью. Вместо этого я стала той, которой думала, что хотела быть, и бросила то, что действительно любила.Я так хотела думать, что однажды проснусь, соберу чемодан и поеду путешествовать по миру, пытаясь найти свой собственный путь. Я бы рисовала и писала. Я бы ходила в музеи и не ощущала, что упускаю какую-то часть своей жизни. Так что я должна была оказаться здесь, чтобы осознать всё это. Дело в том, что я не могу сказать, будто была счастлива с Дэниелом, но и несчастной меня назвать сложно. Скорее, моя жизнь была какой-то нейтральной. И это звучит не очень хорошо.
–Звучит как-то не очень хорошо.
Моя же фраза, произнесенная им, да еще и с итальянским акцентом, заставила меня переживать еще больше из-за понимания, насколько же мы разные.
Я печально улыбнулась.
– Есть еще кое-что, Марчелло.
– Ещё?
– Да. Дэниел стал моим парнем еще во время учебы в колледже. Мы, Дэниел и я, мы встречались в тот период, когда я училась в Испании. Когда я была в Барселоне.–Я опустила взгляд на салфетку.–Когда я была с тобой.
– Эвери...– выдохнул он, откинувшись назад на спинку стула, и выглядел так, словно бремя всего мира лежало на его плечах.
– Моя поездка в Барселону была первой выпавшей мне возможностью, путешествовать одной, самой по себе, и полагаю, это вскружило мне голову. Точнее, ты свёл меня с ума. – Эта мысль впервые пришла мне в голову, когда я увидела его тогда, на том холме, когда занималась зарисовками. – Ты был настолько великолепен, и настолько мил, что я подумала «какого чёрта, это всего лишь небольшое увлечение». Я дала себе обещание, что слегка развлекусь, но затем ты оказался чертовски великолепен, Марчелло.Ты не должен быть таким прекрасным! – я удивила нас обоих, рассмеявшись. – Боже мой, ты был таким удивительным и поразительным, и именно ты заставил меня окончательно и бесповоротно влюбиться в тебя.
Его глаза пылали огнем, когда он смотрел, как я открываюсь ему, переживая произошедшее, заново испытывая чувства многолетней давности. Я поэтому я была уверена, что он ощущает в этот момент то же самое.
– Когда я приехала домой, Марчелло, то была полна уверенности вернуться обратно к тебе. Как только моя карьера пошла в гору, я могла бы найти что-то недалеко от тебя, меня даже не волновала какая именно это будет работа, я в любом случае собиралась вернуться. Но всё изменилось, так как кое-что произошло и...– мой голос надломился, а тело выдало все мои чувства, потому что я никогда не могла говорить об этом, потому что каждый раз я словно переживала это заново. – Когда я оказалась дома, то прежняя жизнь настолько быстро захватила меня. А через какое-то время я переспала с Дэниелом. А затем забеременела. А затем мы поженились. А затем мы потеряли нашу Ханну, когда ей было всего три месяца и...– Мои глаза заволокло влагой, и слезы покатились по щекам. – А затем потерялась и я сама.
