Текст книги "Тайна Алмазного Дракона (СИ)"
Автор книги: Элеонора Лайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В которой молодой кандидат географических наук Мария Соколова отправляется в экспедицию в Центральную Африку, откуда совершенно неожиданно для себя и всех остальных попадает на загадочную далёкую планету, не так давно открытую отечественными астрономами, и встречается с…
Глава первая
Бывает же такое…
Собственно говоря, наша экспедиция в Конго готовилась долго. Бесконечные разговоры, конференции, гранты, встречи с известными учёными, обсуждения перспектив и рисков, затем перенос даты поездки, встречи, обсуждения, болезнь одного из коллег, снова перенос… Вся эта канитель длилась бы бесконечно, если бы не решительный характер нашего научного руководителя – Владислава Андреевича Леонова, который, наконец, поймал синюю птицу в этом нелёгком деле. Поездка состоялась. Ура.
Теперь немного обо мне. Я – этакая среднестатистическая научная сотрудница по имени Маша. Ну, скажем так – вчерашняя аспирантка в 28-летнем возрасте. С одной оговоркой: с момента присвоения мне учёной степени и вручения соответствующего диплома я не просто какая-то Маша, а кандидат географических наук Мария Николаевна Соколова. В общем, не хухры-мухры. И внешний вид также соответствующий: стройненькая сероглазая шатенка в очках, немного выше среднего роста и в меру фигуристая, поскольку регулярно посещаю фитнес-клуб и школу танцев. Не слишком смазливая, как некоторые, но и далеко не уродина. В общем, девица что надо, без излишнего лоска и искусственных наворотов вроде татуажа бровей, нарощенных ресниц и накачанных губищ (если только к этому не надлежало отнести “гвоздик” в носу и замысловатый кельтский узор на левом плече, сделанный в прошлом году в салоне у одной из моих знакомых). Но при всём этом, как многие трудящиеся на научном поприще, до сих пор не замужем. Был конечно, один субъект по имени Геннадий, из геологического НИИ, но с тех пор, как мы с подругой застукали его за одним выдающим его гнилую натуру занятием с моей родной сестрой…
Впрочем, не хочу про Генку, ну его… лучше уж про Африку, хотя пропади она тоже пропадом.
Целью экспедиции, как официально объявил наш начальник, было изучение культуры одного из малоизвестных центральноафриканских племён. Кажется, что интересного могут рассказать нашему учёному сообществу люди банту, живущие в дебрях экваториального леса? Однако у Владислава Андреевича и его французского коллеги Пьера Дюваля были свои взгляды – оба были страстно влюблены в Африку и её загадки, которым, казалось, не было конца. Самой свежей из них, по мнению француза, оказались довольно странные легенды и предания, слышанные им из уст представителей небольшого по численности племени линба*, представляющего собой некую помесь монго и банги и живущего глубоко в лесах довольно замкнутым обществом, отдельно от всех остальных местных народов. Особенностью их было то, что они фанатично верили в существование какого-то запредельного мира, куда якобы можно было попасть живьём и даже, если очень повезёт, вернуться оттуда обратно с массой незабываемых впечатлений. И что входом в этот самый мир является некий древний портал, расположенный в пещере и тщательно охраняемый стражами-колдунами – даже выпросить у них разрешения полюбоваться на то, что они там охраняют, было крайне сложно, а самовольные попытки проникнуть в заветную пещеру и коснуться священной реликвии карались публичной казнью. Мало того, наивные местные жители рассказали месье Дювалю и его жене, что в том самом мире, куда вёл этот, простите, портал, обитают некие существа – чудовищные и порой беспощадные, но наделённые более развитыми, чем у людей, разумом, интуицией и магическими способностями. И что их появление в той самой пещере навевало на линба такой благоговейный трепет и страх, что те валились на землю лицом вниз и молили о милосердии.
В общем, не могу сказать, насколько во всю эту галиматью верил месье Дюваль. Что касалось В. А., то он считал, что верования и связанная с ними культура странного (по его мнению) племени линба – довольно занятная и интересная вещь для науки, стоящая того, чтобы написать об этом целую книгу в научно-популярном жанре или хотя бы статью наподобие тех, которые в школьные годы моих родителей и ранее печатали в журнале «Клуб путешественников». Более глубоко он не копал, считая изучение основ и истоков подобных религий и культур уделом антропологов, религиоведов и даже психиатров. Но не географов.
У меня же на этот счёт были некоторые свои соображения. Мне нравились все естественные науки, в числе которых была также астрономия. И я любила иногда почитывать про открытия в этой области. В частности, зацепила не столь давняя новость про открытие очередной экзопланеты из числа «потенциально пригодных для жизни», расположенной в районе созвездия Весов, причём сделанное вовсе не NASA, а при помощи продвинутой отечественной космотехники. Планета эта, по описаниям, расположена в системе карликовой звезды диаметром примерно на шесть процентов поменьше нашего Солнца, немного тусклее и почти на двести миллионов лет моложе. Вокруг неё вращается несколько планет, одна из которых по многим параметрам очень сильно, я бы сказала, до неприличия похожа на нашу Землю. Это не было первым открытием по части данной звёздной системы – двумя годами ранее там же был внушительный газовый гигант сиренево-жемчужного цвета, размером процентов на двенадцать больше Юпитера и почти втрое тяжелее. А на расстоянии чуть меньшем, чем от Солнца до Нептуна, сияет маленький красный карлик, окружённых «свитой» из двух или трёх планет. Но эти подробности не были столь интересны, как более позднее открытие. Учёные всех стран неслыханно обрадовались, обнаружив, наконец-то, настоящего двойника Земли, превышающего её в диаметре всего на сорок восемь километров и окружённого тремя естественными спутниками, расположен в благоприятной для жизни зоне и, в отличие от «адской» Венеры, сомнительных «кеплеров» и всяких разных «суперземель», вполне мог сгодиться для будущего заселения человеком. Правда, пыл заметно угас, когда было определено примерное расстояние от нашей Земли до этой сказочно красивой и интересной звёздной системы – около тысячи шестисот двадцати четырёх световых лет.
И вот…
Добраться до места, описанного Пьером Дювалем, было несложно. А также пообщаться с туземцами, которые, так же как и я, мало-мальски изъяснялись на французском и немного лучше – на английском. А вот дальше…
В старательно охраняемую пещеру нас, как и следовало ожидать, пускать не собирались. Однако наш изобретательный Владислав Андреевич придумал нечто такое, на что мог быть способен только наш русский человек: предложил местным “колдунам” и их приспешникам отведать русской водки. Причём без всякой закуски. Через некоторое время захмелевшие “хранители портала” запели африканские песни, а мы всей командой пробрались в пещеру и включили светодиодные фонари.
Я навела свет на некое подобие каменного алтаря, на котором покоился – что было более чем логично и предсказуемо – крокодилий череп.
– Ну и где здесь то, что они охраняют? Вот это, что ли?
– Да ну! – раздался голос ненавистного Геннадия Волкова, который тоже попёрся со всеми нами в это замечательное место. – Тут, похоже, они горы золота стерегут, а нам рассказывают свои байки.
– Ты-то откуда знаешь? – огрызнулась я.
Ох как я была зла на Генку после того, что он натворил в нашей личной жизни…
– Может быть, и золото, – ответил наш руководитель. – Или алмазы. Честно, сказки они рассказывают интересные, но жутко неправдоподобные. Я больше всего склоняюсь к мысли, что здесь хранится какая-нибудь драгоценная реликвия. Мы с Пьером уже объясняли этим товарищам, что не станем ничего воровать из их пещеры. Только кто сейчас может подойти к этому камню и посмотреть, что там внутри черепа крокодила?
– А давайте я! – обрадованно заявил Геннадий.
Я с силой ухватила его за вихры.
– Стой! И не смей ничего тут трогать руками!
– Эх, Машка…
– Что сразу – Машка? Чуть что – так Машка, а стоит отвернуться – тогда её сестра Люська? Молчи уж…
– При чём здесь это? – покраснел Генка.
– При том, Ген… – я перешла на быстрый шёпот, чтобы не слышали остальные. – А если это и впрямь портал? И если ты его коснёшься, то провалишься в ту самую мифическую реальность, где живут существа, которых местные почитают как богов? Разве им нужно там такое чмо, как ты?
– Маш, ну… довольно уже…
– Цыц! Сейчас проверю сама.
Я отпустила Генкины лохмы и решительно направилась к алтарю.
– Не спешите, Мари Николаевна! – раздался предупреждающий голос профессора Дюваля.
Но я уже ни на кого из них не обращала внимания, одержимая идеей посмотреть, что там скрывали эти линба. Мне не терпелось поднять эту крокодилью черепушку и посмотреть. Хотя краем сознания уловила, что в пещере полным-полно почти голых чернокожих людей с копьями в руках. Развернувшись, увидела, что эта гомонящая вооружённая толпа окружила троих наших мужчин и чего-то с них требовала, указывая на меня. Некоторые женщины при этом держали на руках орущих младенцев.
– Ну, чего вы хотите? – обратилась я к ним по-русски, но, обнаружив, что большинство из них непонимаюше трясут головами, перешла на французский. – Мы нарушили ваш запрет и вы собираетесь казнить нас своими зверскими способами? Валяйте… но сначала позвольте посмотреть, что тут у вас такое интересное.
С этими словами я развернулась вновь к алтарю и сдвинула с места тяжёлый череп рептилии. Под ним оказалось то, чего мы с коллегами меньше всего ожидали увидеть. Это была статуэтка… можете себе представить? Дракона! Да-да, самого настоящего, вроде тех, какие делают мои знакомые мастера из дерева, бумаги, стекла, металла и других подручных материалов. Только этот был вырезан, судя по всему, из нехилых размеров алмаза и при этом ещё тускло светился в темноте наподобие фосфорных птиц, стоявших на тумбочке в моей питерской квартире.
– Ха! Ну надо же…
– Ма-ать честная, – раздался прямо над моим ухом Генкин голос. – Вот это красота! А откуда они это взяли? Какой-нибудь турист-миллиардер подарил, чтобы не оторвали голову? Интересно, а если выменять у них и потом продать кому-нибудь этого дракончика, что думаешь, можно жить до старости в роскоши и не работать?
– Судя по тому, как ты транжиришь деньги на коньяк и виски – умрёшь в нищете, так и не дожив до старости, – огрызнулась я. – Убери свои руки и ничего здесь не трогай.
– Да я и не…
В этот момент послышался новый шум. Оказалось – колдуны, почти протрезвев, ввалились в вертеп. В руках у них были длинные копья с фосфоресцирующими наконечниками, пропитанными, как говорили, скорпионьим ядом. Я снова перешла на французский.
– Ага… вот ваша реликвия. А где боги? Для того, чтобы они появились, нужно пасть перед алтарём и начать молиться? А что, если мы и есть боги, а вы считаете нас преступниками и хотите казнить?
Генка схватился за лоб и замотал головой. Тут же послышался рассерженный окрик нашего начальника:
– Мадемуазель Соколова, немедленно прекратите этот цирк! Не видите, что тут творится? Знаете, чем всё это пахнет?
– Знаю, Владислав Андреевич! Как минимум – скандалом, как максимум – нашей смертью. А если мы им продемонстрируем, что не боимся глупых предрассудков, тогда…
– Хватит! Отойдите немедленно от алтаря! Такого от вас мы не ожидали… Вы будете уволены сразу после возвращения!
– Погодите, Владислав Андреевич! Сейчас я…
Шум и гам нарастал. Чтобы хоть как-то утихомирить толпу туземцев, наш начальник вынул пневматический пистолет и пару раз выстрелил мимо. Линба затряслись от страха и ненадолго притихли. Тем временем иной страх, понемногу завладевая моим сознанием, заставил меня забраться на каменный алтарь с ногами, вызвав вновь взрыв негодования. Линба во главе с тремя стариками в коронах из пальмовых листьев хором выкрикивали что-то своё, потрясая копьями, а вместе с ними – Леонов, месье Дюваль и Генка, выдавая щедро “наперченные” фразы.
Ни о чём не думая, я схватила алмазного дракончика и подняла вверх, ощутив очень странное волнение. Как и следовало ожидать, гомон вновь прекратился и все линба, за исключением троих старых пер… простите, колдунов и наших академиков, включая геолога Генку, попадали ниц и что-то запели. В то же время один из стражей принялся проговаривать и пропевать что-то на совершенно незнакомом мне наречии, а я – повторять за ним с целью запомнить слова, показавшиеся мне безумно красивыми. Я всё больше погружалась в красоту этих речей и песнопений. На смену волнению и страху пришли спокойствие и окутывающее ощущение блаженства. Голоса, казалось, отдалялись всё больше и больше, уступая место тишине, и даже воздух в пещере изменился, став гораздо свежее, в ушах раздался протяжный звук, напоминающий пение ночной птицы. Глаза уловили мягкое серебристое сияние, а под ногами смутно ощущалась сырость и мягкость густой травы.
Стараясь стряхнуть с себя волшебный сон, я несколько раз тряхнула головой. Но сон не исчезал.
Точнее, я проснулась и увидела, что нахожусь вовсе не в пещере, а лежу ничком на земле посреди непроходимого леса. И при всём при этом никаких вопящих, поющих и выкрикивающих заклинания дикарей вместе с двоими профессорами и Генкой здесь не было.
Глава вторая
Как вы думаете, какая первая мысль возникнет в голове человека, погрузившегося в транс и заснувшего в пещере, а затем проснувшегося снаружи, в лесу, причём в полном одиночестве? Только, пожалуй, одна: решение совета племени линба заключалось в том, чтобы оставить злостного нарушителя порядка хранимых веками традиций одного в лесу, на съедение хищникам. Тогда почему наши уважаемые коллеги не вмешались? Или они всё-таки вмешались и уговорили старейшин оставить меня в живых, взяв всю вину на себя? Молодцы, геройский поступок… Вот только, если их уже нет в живых, кто поможет бедной Маше выбраться из этого треклятого конголезского леса или хотя бы отпугнуть голодных зверей? Того и гляди, из густых зарослей выглянет пятнистая тигриная или иная морда либо из травы выползет смертельно ядовитая змея или какая-нибудь тварь похуже.
А собственно, подумалось мне в следующий момент, почему эти линба меня не связали или не примотали лианами к дереву? Ведь так хищникам было бы проще меня сожрать, если уж на то пошло.
А третья мысль была такова: а что, если я всё ещё сплю? И тут же четвёртая: а что, если меня уже нет в живых и я нахожусь сейчас в ином мире, но всё ещё ощущаю себя живым человеком и даже дышу?
Я с силой ущипнула себя за бок и этим доказала сама себе, что не сплю и тем более не умерла. Приободрившись, поднялась на ноги и потянула носом густой и удивительно свежий воздух, наполненный незнакомыми ароматами. Набитый битком рюкзак так же ощутимо давил на плечи, причём, как оказалось, даже чуть побольше, чем прежде. Походный костюм, состоявший из клетчатой “шотландской” рубахи и леггинсов, промок и был весь в грязи, ноги в резиновых сапогах вязли в чём-то, подозрительно напоминающем болото (которое вскоре всё-таки удалось покинуть, выбравшись на небольшую и более сухую прогалину), жёлтая бандана в «турецких огурцах» где-то потерялась, очки…
Впрочем, они оказались у меня в кармане. Причём с одним треснувшим стеклом. Большими проблемами со зрением я не страдала – так, лёгкая близорукость, но она препятствовала чёткому восприятию информации, выложенной на доске или видеопрезентациях. Вот и теперь, чтобы более чётко всё рассмотреть, я нацепила очки, представ перед незримым созерцателем, если таковой здесь имелся, в совершенно нелепом и смехотворном виде, точь-в точь в образе Пугала Огородного из одного новогоднего представления на позапрошлогоднем корпоративе.
Однако мне было не до смеха. Я принялась вопить что было мочи, зовя нашего начальника, его французского коллегу и Генку. Однако мне никто не отвечал, даже не раздавались голоса туземцев. Мало того: в этом лесу, помимо шума ветерка в листьях и треска сучьев, не было ни единого знакомого звука. За исключением одного: того самого протяжного пения птицы или иного животного вроде обезьяны, который я уже слышала в своём недавнем “сне”.
Я огляделась. Оказывается, дело было не только в звуках. Я не увидела вокруг себя ни одного знакомого мне дерева, куста или травинки. Вся растительность заметно отличалась от центральноафриканского леса. Во всяком случае, здесь не было ничего похожего на пальмы. Мало того: вокруг было светлее, чем следовало даже в самое яркое полнолуние. Я посмотрела вверх и ахнула: сквозь густые кроны деревьев с необычно длинными, свисающими вниз ветвями и огромными листьями светило целых три луны разного калибра и оттенков, большая яркая звезда вроде Юпитера и звёздочка поменьше, сияющая высокопробным червонным золотом.
“Блин, где я вообще? – подумала я. – На другой планете, что ли?»
Осознание того, что я действительно провалилась через портал и оказалась в каком-то другом мире, хотя и весьма схожем с земным, поначалу повергло в шок. Но, во всяком случае, радовало то, что здесь можно было, преодолев первое чувство незначительного опьянения, свободно дышать без кислородных баллонов и прочих приспособлений и обходиться без скафандра. Однако вскоре я обнаружила, что находиться здесь было небезопасно: чего только стоили растения с ядовитыми шипами, крючками, нечто вроде грибов с клейкими светящимися нитями или слизистыми выделениями с неприятным запахом, вонючие и явно ядовитые плоды или противные кусачие твари, отдалённо напоминающие наших клопов или клещей с хвостами наподобие скорпионьих, только в несколько раз больше! Впрочем, не только это – вскоре я убедилась в том, что здешний лес был полон и куда более серьёзных опасностей. Хотя, с другой стороны, удивительно красив: мириады светящихся существ создавали неповторимое зрелище. Которое я, конечно же, не поленилась заснять на видеокамеру с сопутствующими комментариями.
Затем я сняла с себя рюкзак и вынула оттуда портативный спутниковый навигатор с программным обеспечением, позволяющим работать в автономном режиме, без выхода в Интернет. Но он ничего не показывал. Тогда я сделала вывод, что, даже если здесь и есть что-нибудь вроде космических спутников и станций, наша земная техника на них явно не была настроена. С чувством досады я спрятала бесполезный прибор обратно и достала небольшой приборчик с сенсорами (недавно запатентованное изобретение знакомых нашему шефу физиков), позволяющими определить, насколько местные условия пригодны для жизни человека, попавшего сюда с планеты Земля.
Выяснилось, что здешняя вода, удивительно чистая и в меру насыщенная йодом, магнием и ионами серебра, вполне пригодна для питья и, возможно, приготовления пищи, а воздух содержит около 22 процентов кислорода и примерно 0,05 процента углекислого газа. В остальном атмосфера состояла из азота с чуть большей, чем у нас на Земле, примесью инертных и некоторых иных газов, за исключением фреона (ага, подумала снова я, значит, холодильниками здесь не пользуются, хотя откуда они здесь, во влажных тропических или экваториальных лесах?) и была ненамного плотнее земной. При этом озона в верхних слоях тропосферы, граница которой располагалась на высоте около двадцати километров, оказалось больше, чем во всех прежних замерах на Земле, защитный экран от космических излучений был гораздо мощнее. Несколько более мощным, чем на Земле, было также магнитное поле незнакомой планеты.
“Ясно-понятно, – мысленно пробурчала я, пряча гаджет в карман. – Похоже, меня действительно угораздило наткнуться на портал, как бы нелепо это ни звучало, и выброситься с Земли на какую-то другую планету. Не на ту ли самую, которую недавно открыли наши астрономы?”
Но выяснить это сейчас не представлялось возможным. Впрочем, всё это было уже не так интересно, как внезапно возникшая новая мысль, что пора возвращаться. К сожалению, местное время по земным часам определить было нельзя, к тому же они теперь не работали вообще. От слова совсем. В том числе на почти разряженном планшете и почти новеньком айфоне – один из этих приборов показывал 00:20, а другой 08:30 по неопределённому часовому поясу. Определить хоть что-то по незнакомым местным светилам также было невозможно, за исключением того, что была глубокая ночь. Компас выдавал показания, похожие на земные, только с точностью до наоборот, а по стволам деревьев невозможно было определить, где север, а где юг – впрочем, это могло быть связано с тем, что я находилась, по всей видимости, на экваторе. В общем, плюнув на всё это, я обшарила всё пространство вокруг в поисках алмазной статуэтки, которая, как я поняла, служила порталом, но не нашла даже призрачных следов её присутствия. Ладно. Дракончик мог остаться там, в пещере. Но тогда, если портал вёл сюда и между двумя мирами была, позвольте выразиться, магическая связь, то здесь тоже должны быть врата, ведущие на Землю. А раз так, значит, врата эти так же были созданы местными магами и охраняемы ими в течение многих веков.
Стоп! Я подумала о местных магах? Значит, не всё потеряно и этот мир населён разумными созданиями! Не могут же такие вещи создаваться просто так, силами природы! К тому же линба довольно фанатично поклоняются божествам из другого мира, судя по всему – из этого самого, куда я попала. Осталось только разыскать этих самых магов и…
Мои размышления были прерваны внезапно раздавшимся из чащи рыком. Я тут же вспомнила о тиграх, львах и леопардах и достала газовый пистолет, который обычно носила с собой для отпугивания бродячих собак. Но то, что я вскоре увидела, потрясло моё воображение куда больше.
Представший передо мной зверь, увы, не был похож на тигра. Это оказалась тварина раза в полтора больше, с гибким грациозным телом, мощными когтистыми лапами, хвостом наподобие кошачьего и короткой шерстью весьма странной расцветки, представлявшей собой сочетание иссиня-чёрных, багровых и фиолетовых полос. На голове у зверя, помимо двух пар небольших торчащих ушей, красовались три загнутых назад длинных рога, один из которых рос из переносицы. Морда была удлинённой формы, с торчащими клыками и свисающими вниз двумя длинными языками синевато-чёрного цвета. Но больше всего поразили глаза невиданного чудища: они были раскосые, удлинённой формы и их, так же как и ушей, было четыре, расположенных слегка наискось один над другим. Жёлтые склеры с небольшими зелёными радужками и удлинёнными зрачками свирепо и вовсе не синхронно ворочались в глазницах.
Я успела, переборов страх, заснять на фотокамеру это фантасмагорическое создание. По крайней мере, если такие твари появлялись из портала в пещере линба, тогда становилось ясно, о каких чудовищах они могли рассказывать путешественникам и учёным. Однако они упоминали также высокий уровень разума и духовности, а у этого хищного зверя ничего подобного не наблюдалось.
– Ну? Съешь меня, ведь так? Правда, сожрёшь? А не подавишься?
Зверюга в ответ уставилась на меня как на диковину. Однако, судя по всему, чувство голода пересилило удивление, и раздался новый рык. Вскоре я обнаружила, что на маленькой полянке и в зарослях окружающих деревьев было уже около десятка этих ужасных тварей и они начинали выстраиваться в кольцо, окружая. Положение становилось не лучше, чем в компании рассерженных линба. Пожалуй, ещё хуже.
Для того, чтробы разрядить обстановку, я выстрелила перцовой смесью в морду зверю, который был, очевидно, вожаком. Тот зажмурил все четыре глаза, завыл и повалился наземь. Ещё один выстрел – и среди стаи хищников началась паника, подстёгиваемая ещё чем-то, чего я не могла разобрать. Как будто этих зверей стал пугать ещё кто-то, помимо меня, и швырять в них камни или крупные орехи, сидя на деревьях. Наверняка здесь водится какая-нибудь древолазающая живность вроде обезьян с зачатками интеллекта, и это было, как-никак, подмогой. Но на всякий случай, решила я, если кончатся перцовые патроны, а эти твари не угомонятся, не беда – у меня есть ещё электрошокер, заряженный от солнечного света. И, между прочим, совсем недавно.
Воспользовавшись благоприятным моментом, я пустилась бежать. Лес был нескончаемым и почти непроходимым. И по пути, продираясь сквозь дикие заросли с ножом в руках, я то и дело натыкалась на диковинных животных и растения, разнообразие которых было поистине огромным. Правда, по мере того как вокруг постепенно светлело, видеть удавалось всё меньше, поскольку воздух понемногу заволакивало густым туманом. Пару раз в моё лицо ткнулись некие подобия ночных бабочек молочно-белого цвета, величиной со среднего размера грызуна. Один раз из кустов в мою сторону выпрыгнула какая-то премерзкая тварь с пастью, усеянной мелкими и очень острыми зубами, размером с кошку. А потом с ближайшего дерева спланировала целая стая существ, напоминающих летучих мышей, но раза в два больше и с шестью парами конечностей, одна из которых была превращена в крылья. Стволы большинства деревьев, которые росли здесь в несколько ярусов, образуя труднопроходимые чащи, были покрыты мхом и увиты крупнолистными или вовсе безлистными лианами с крючьями и усами, причём некоторые из них оказывались хищниками из царства животных, напоминающими змей. Впрочем, хищных растений здесь тоже хватало. Небольшие озёра и лужи, встречаемые на пути, кишели созданиями, похожими на огромных раков, зубастых рыб и рептилий, похожих на миниатюрных крокодилов с рожками и длинными панцирями; повсюду летали, бегали и ползали удивительных форм и окрасок насекомые от относительно мелких до огромных и похожие на них иные беспозвоночные существа, неизвестные нашей науке. На одну такую особь я чуть было не грохнулась сверху, поскользнувшись на сырой колодине и свалившись в небольшую яму, из которой вскоре выбралась, уцепившись за торчащую корягу.
“Каменноугольный период какой-то”, – мелькнуло у меня в голове подходящее сравнение.
Самым безобидным в этом ужасном лесу был, пожалуй, светящийся в темноте мох (точнее, некое его подобие) с необычно крупными стеблями и листьями, пышным ковром покрывавший старые поваленные стволы и небольшие прогалины. Выбившись из сил от бесконечной беготни, я прилегла на этот самый “мох” и крепко уснула. Всё равно, если здесь и есть местные жители с уровнем разума выше нашего, они меня найдут, а если нет, то, значит, такова моя судьба – умереть в этой жуткой чаще, являясь единственным разумным существом, заброшенным на полную всевозможной жизни, но совершенно дикую планету.
Мне снился очень хороший сон про моё счастливое детство, проведённое, по большей части, в деревне у бабушки. Затем сон улетучился и я увидела себя вновь безучастно лежащей на мшистом пригорке. Вокруг окончательно рассвело и лес огласило множество разнообразных звуков, напоминающих птичьи трели. Однако сил встать на ноги и поприветствовать восход здешнего солнца уже не было, к тому же дико хотелось есть и пить. Добредя до ближайшего ручья, я умыла лицо и исцарапанные руки и напилась воды, которая оказалась довольно приятной на вкус. После чего достала личные запасы провизии и поела. А потом принялась думать, что делать дальше и как выбраться из этой опостылевшей и полной свирепых хищников “сельвы”. Одно обрадовало: здесь не оказалось зловредных паразитов вроде тех, что обитают в Бразилии и откладывают яйца под кожу человека и других млекопитающих. Зато наверняка было полным-полно других опасностей, о которых невозможно было подозревать.
Однако меня снова сморил сон. Но сквозь него я слышала звуки и ощущала то, что происходило наяву, хотя не могла различить, где был сон, а где явь. Всему виной было, вероятно, здешние болота с их испарениями. В какой-то момент мне померещились две большие и очень странные тени в небе, которые спускались всё ниже. А затем я ощутила (или мне показалось), что лес каким-то совершенно непостижимым образом стал уходить из-под ног вниз, и очень скоро почувствовала себя парящей в воздухе, над кронами деревьев. Меня обуяла паника вкупе с массой новых и совершенно непонятных мне ощущений. Но я тут же успокоила себя тем, что, скорее всего, это очередной сон. Либо же в моём воображении так воспринимается действие портала, сквозь который я лечу, и я скоро, очень скоро окажусь на родной Земле. А потом придумаю, как извиниться перед своими коллегами за то, что я их так подвела, если те ещё живы.
Но я ошибалась.
Глава третья
Наконец-то я выспалась! И, продрав глаза, уставилась в потолок, украшенный разноцветной лепниной, выложенной в форме ярких экзотических цветов. А потом – на вышитый гобелен вдоль стены, на котором был изображён не то охотник, не то воин с красивым лицом и длинными волосами, опустившийся на одно колено и державший на руках бесчувственную девушку, а вокруг горели кусты и деревья и валялись тела поверженных врагов… Интересно, где я? Ясное же дело – не в злополучном лесу.
Я лежала в кровати, напоминавшей с виду огромную двухместную люльку, покачивающуюся на массивных золотых цепях. Постель из ткани, напоминавшей нечто среднее между бязью и натуральным шёлком, была нежно-сиреневого цвета и так же вышита узорами, напоминавшими белые цветы. Комната была обставлена мебелью из дерева очень благородного тёмно-красного оттенка, каждый предмет которой должен был стоить, как минимум, целое состояние. Дух роскоши витал здесь повсюду и проявлялся во всём, начиная с богато убранного ложа и заканчивая безделушками из драгоценных металлов и камней, лежавшими на полукруглой тумбе с извилистыми золочёными ножками. Весь стиль напоминал, скорее, европейский конца восемнадцатого или начала девятнадцатого столетия, если бы не ещё некоторые детали, явно напоминающие о том, что это была вовсе не Европа лет двести с небольшим тому назад. Например, ярко сияющие собственным светом кристаллы в светильниках, напоминавшие гораздо больше лампочки, чем свечи. Или портреты, выполненные в формате 3д, очертания на которых менялись в зависимости от того, с какого ракурса их разглядывать.
И всё-таки – куда я попала? Судя по всему, таинственный «некто», если он впрямь существовал, перенёс меня через портал (что ж, если уж угораздило провалиться через один, то вполне можно было напороться и на другой, случайно коснувшись его во сне) в дом какого-нибудь богатого вельможи, если не в королевский дворец.
Я встала и посмотрелась в зеркало, изготовленное, по всей видимости, из обработанного до чёткого зеркального эффекта листа металла. Пока я спала, а точнее, была без сознания, кто-то успел искупать меня в ванне, переодеть в чистую белоснежную сорочку и расчесать спутанные волосы. Но этого «кого-то» в комнате не было. Затем я вышла на большой балкон с вьющимися растениями, открытым большим окном и цветной мозаикой вместо обычных стёкол, вдохнула приятную утреннюю прохладу и принялась созерцать вид города или того, что им здесь было.
