Текст книги "Странник удачи"

Автор книги: Элеонора Алова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

– Умри! Пучть Тьма уйдет с тобой с могилу! Пусть…

Я не договорила. Что-то сильное и тяжелое оттолкнуло меня в сторону, и когда я пришла в себя, то увидела, как гигантская зеленая кошка ухватила под ребра истекающего кровью Су и сбросила его с утеса.

– Нююююю…. – прохрипела я, падая на колени.

Глаза кошки сверкнули в ночи, и она медленно подошла к Сорро и начала лизать его лицо. Я чувствовала друзей у себя за спиной, но я не оборачивалась, я не спускала глаз с разбойника, потому что… я заметила как медленно поднимается его грудь. По бледному лицу стекали капельки пота, но… что самое главное, он дышал.

– Убитые духи Хигаши воскресают в том же облике, – тихо шептала мне Рэтти, – и они мстят своему убийце, пока не уничтожат его.

Я сжимала светящееся чистое лезвие Хикари и плакала. Все закончилось. Все закончилось хорошо. Больше никто не будет вести войну за старинные артефакты, никто больше за мной не охотится. Можно возвращаться домой. Но Хикари…

Что-то неправильно. Когда я подняла меч с земли и пыталась убить им Су, я ни на минуту не сомневалась в том, что смогу подчинить его своей воле. Всхлипнув, я посмотрела на катану. Я спокойно держала ее и могла пользоваться ее силой, я управляла мечом.

– Почему? Неужели теперь любой может взять в руки артефакт? – я передала его Сунна, но тот отдернул руку, как будто обжегшись. – Нет… Но я никогда не была восточной хранительницей, я не могу понять, в чем дело.

Меч слушался меня, и это видели все. Неужели Сорро, когда его ранили, передал частичку своей воли мне. Невозможно. Это магия слишком запутанна, ее последствия могут оказаться непредсказуемыми. Каким образом я могла стать выходцем из Хигаши, когда все мои родственники – северяне?

Но я быстро прогнала странные мысли, сейчас важно другое. Разбойник не приходил в себя. Он мог умереть в любую минуту. Кровь не останавливалась. Кани что-то твердила о больнице в Граде. Выдумала еще.

– Лика, ты убьешь его, если не позволишь излечить его тут, – предупредительно заявила Рэтти, – поехали, положим его в больницу вместе с Буиссоном. Надеюсь, они друг друга не придушат.

Джонс на дрожащих ногах шел к крылолету. Сейчас ему было все равно, что случится даже с его господином и даже с его собственной жизнью. Наверняка он забьется куда-нибудь, чтобы добраться с нами до верхней летальни. А потом неделю не будет покидать какой-нибудь ресторан, пытаясь утопить в вине остаток своей души. Жалкий человек.

У меня кружилась голова, а во рту опять пересохло. Будто это состояние преследовало меня куда успешнее, чем центральские наемники. Катана выпала из ослабшей руки под ноги Сорро, и я, оседая на колени и теряя сознание, тихо прошептала:

– Кани, отвези нас в Нордстерн… пожалуйста.

Эпилог

– Принцесса Анжелика, проснитесь! – ласковый голос звенел у меня в голове. Нежные пальцы сжимали мою ладонь.

– Сорро, мой милый Сорро, – прошептала я, открывая глаза.

Меня словно холодной водой облили. Сначала мне показалось, что события последних семи лет – дурной сон. Я лежала на шелковых простынях собственной кровати. Да-да, в комнате, где я провела свое детство! Я подскочила на месте и огляделась. Передо мной на краешке кровати сидел мужчина-северянин.

Нет, он ни капли не походил на моего любимого разбойника. Несмотря на то, что он также был высок и плечист, его круглое лицо с густой золотистой бородой выражало исключительно благородство происхождения. На вид этому человеку лет тридцать, не больше, только взгляд многое повидавшего человека старил его. На черном костюм с золотым шитьем красовалось с десяток орденов. Много войн пришлось ему вести, не одну победу одержать. Почему-то я сразу поверила, что награды его честные, не купленные, как «Орден за заслуги перед Нордэрдом» у Карла. Эту высшую награду парень тогда получил только по милости родного отца.

Я боялась поверить в то, что я на самом деле дома, что больше никуда не надо бежать и ни с кем не предстоит сражаться.

– Извините, – шепнула я, пряча взгляд.

Мне стало стыдно, что я позвала разбойника при этом уважаемом благородном человеке.

– Дайте, пожалуйста, зеркало.

– Ты хочешь посмотреть на свой шрам? – я имела в виду не это, я думала, что стала на семь лет моложе, что кто-то решил переиграть мою жизнь. – Нет больше его. У нас в Нордстерне умелые маги-лекари, залечили, что даже и не заметишь.

– А Сорро, что стало с ним? – вдруг вырвалось у меня.

Мне в первую очередь следовало спросить, кто этот человек, как он появился в моем дворце, и как я сюда попала, а я почему-то прежде всего подумала о разбойнике.

– Этот чудесный господин лежит в соседней комнате. Поверь мне, он очень плох, и ему нужен покой. Ну, не печалься, мы вылечим его.

По моей исцеленной щеке прокатилась слеза, а благородный незнакомец вытер ее платком.

– Не плачь, все будет хорошо, Анжелика. Я повторила эти слова, будто они были заклинанием.

– А кто вы? Я не помню, чтоб вы служили при дворе.

Как я могла так сильно унизить этого человека – не понимаю. Он оказался не дождавшимся меня семь лет назад женихом, князем Ричардом с острова Хесты. Я даже перепугалась, когда услышала это имя. И он все эти годы ждал меня, никого не любил, ни на ком не женился, будто он заведомо знал, что я вернусь.

– У меня тетка – провидица. Когда я узнал о похищении, я был сам не свой от злости. Расспросив фрейлин о подробностях, я отправил своих лучших людей, чтобы они разыскали тебя и вернули из лап похитителей. Но мои лазутчики вернулись ни с чем. Признаюсь, в нашем роду больше привыкли доверять не предсказаниям, а закалке клинка и мастерству фехтовальщика. Увы, но мне пришлось обратиться к провидице. Это была единственная возможность узнать о тебе хоть что-нибудь.

«На твою долю выпало тяжелое испытание, Ричард, – сказала эта женщина, – если ты хочешь жениться на ней, возьми себя в руки. Она сбежит из плена, она вернется. А ты сохрани ее наследство!»

Тогда князь не понял до конца предсказания колдуньи. Он переехал в столицу и просил у короля службы при дворе. По молодости он не мечтал о высоких постах, тем более, о министрском жезле. Ричард проявлял немалые военные таланты на на родном острове, поэтому его и назначили Верховным Полководцем. Два года он верой и правдой служил моему отцу, а потом папа умер, и на трон взошел Карл.

– Я не поверил, что король умер своей смертью, – Ричард тяжело вздохнул, – не мог понять, как сильный здоровый мужчина мог так скоропостижно уйти! Он не страдал ни одним из недугов, его лекари всегда говорили, что он абсолютно здоров. Придворные и сам Карл утверждали, что твой отец скончался от сердечного приступа.

Но Ричард не желал верить россказням. Да и родственница подсказывала: «Ты прав, не своей смертью умер король!» И однажды он докопался до истины: моего отца уничтожил нынешний король Карл. Полководец заключил интригана под стражу и бросил в темницу. Карлу была прямая дорога на плаху, но он каким-то образом исхитрился и добрался до Централи. Там, думаю, начал подсиживать ничего не подозревающего Буиссона. История с наймом Сорро подтолкнула меня к мысли, что президент считал Карла на своей стороне, и именно люди из Центарли устроили побег.

– Это был маленький человек, желавший многого, – глядя на заснеженные ветки за окном, грустно сказала я.

После изгнания Карла, Ричарда провозгласили королем, но с одним лишь условием, что он найдет пропавшую принцессу и женится на ней. Условие сохранения власти полностью перекликалось с желанием его сердца. Князь каждое утро подходил к моему портрету и разговаривал с ним как со мной. Он влюбился в нарисованный образ, ни разу так и не увидев оригинала. Я очень боялась разочаровать его.

– Мне вас жалко, Ричард, – я сжала в руке его сильные пальцы. «Отчего же?» – читалось в его грустных глазах.

– Ваше величество, я могу выйти за вас замуж, чтобы узаконить ваше правление, вы так много сделали для Нордэрда в мое отсутствие. Ради своей страны и ее народы я сделаю это. Дворянство не поймет, если я откажу вам.

Он внимательно слушал меня. Он был искренен со мной, и теперь мне предстояло сказать ему всю ту правду, что тяготила душу.

– Принцессы редко выходят замуж по любви. Я очень уважаю вас, Ваше величество, но полюбить вряд ли смогу.

Я отвернулась. Мне было стыдно. Я боялась, что этот человек, чего доброго, отречется от власти, если узнает, что его невеста спуталась с разбойником.

– Ты любишь того раненого, что в соседней комнате, да? – я была поражена его проницательностью.

Неужели Ричарду передался дар его тетушки? Он сказал именно то, к чему я не знала, как подвести его.

– Вы понимаете, что между нами много чего было. Способны ли вы будете делить ложе с женщиной, которая…

Его темно-синие глаза отвечали за него. Он прекрасно понимал мою любовь, как будто сам знал о существовании Сорро не один год и сам просил его позаботиться обо мне. Он так сильно влюбился в портрет, что готов был принять эту женщину любой, какой бы она ни стала за семь лет исчезновения. Уверена, явись я к нему одноглазая, однорукая, беззубая и с тремя детишками в корзине, он бы и тогда не отверг меня. Он правил Нордэрдом во имя меня, а не женился на мне ради Нордэрда. Это я собиралась выйти за него замуж ради благополучия доставшейся мне в наследство страны. Сила и благородство прекрасно уживались в этом человеке.

– Ну как, проснулась наша королева? – в комнату, весело улыбаясь, заглянула Кани.

Ричард успел подарить ей красивую лисью шубу, и счастливая девушка, не снимая подарка, расхаживала в нем по дворцу.

– Кани, милая, иди сюда! Король, кивнул моей подруге и быстро вышел из комнаты.

– Как я рада, что успела. Ты представляешь, Лика, я так гнала крылолет, что за полтора часа до Нордстерна прилетели.

Я ничегошеньки не понимала в крылолетах, поэтому я не смогла оценить все достижения воздушного штурмана.

– Так быстро? – только и спросила я.

– Чуть крылья не оторвало ветром! – ахнула девушка. – Но я рискнула. Если бы я летела три часа, как обычно, Сорро бы точно умер от потери крови. И между риском и смертью я выбрала первое.

Прямо как Рэтти тогда в юго-восточных морях. Не знаю, что бы я сказала централке, если бы она не успела. Я даже не могла себе представить, как смогла бы жить с мыслью о том, что Сорро так бесславно погиб.

Я встала с постели и попросила подругу зашнуровать на такой непривычный для меня тугой корсет платья с широкой юбкой. За это время централка еще многое успела рассказать.

Рэтти решила остаться в Централи. Девушка задумала довести начатую месть за брата до конца. Если пиратка ударила господина Буиссона посохом Подчинения, значит на то была воля высших. Жерар теперь будет верен ей до гробовой доски, если сама Рэтти того пожелает. А кто откажется иметь в своем подчинении президента могущественной страны, навязывающей своей исключительное мнение всем соседям.

Вот Марина и задумала выйти замуж за Буиссона. И не важно, что президент старше ее лет на двадцать. Его руками она собиралась управлять Централью. Первым делом, правда, девушка пометила в своем списке собственное излечение от бесплодия, вторым – свадьбу, третьим – казнь пирата Роджера, и лишь четвертым запрет вывоза центральской литературы за пределы Граничных гор и все прочее. Я не сомневалась, что насмотревшаяся на страдания жителей Инселерда женщина сможет так легко устроить жизнь в Централи, что это государство еще долгие годы не сможет навязывать остальным свою дерьмо… как там ее… кратию.

– А мы с Сунна отправляемся через час к герцогам Горским, чтобы забрать мумию в Шамсмадену, а потом летим на юг. Так что, я пришла попрощаться.

Я, накинув соболью пелерину, вышла на большой балкон, с которого Нордстерн был виден как на ладони. Ричард обнимал меня за плечи, а я вглядывалась вдаль, где из летальни у самого берега моря взмыл в воздух маленький крылолет с красной полосой.

– Надеюсь, что мы когда-нибудь увидемся с ними, – грустно сказала я.

– Обязательно, – поддержал меня Ричард. – Они сказали мне, что оставят крылолет при дворе южного короля. Так что, когда мы пригласим правителей Инселерда на встречу, они прилетят сюда, не задерживаясь.

А еще во время той встречи я смогу увидеть и Рэтти, то есть Марину Буиссон. К тому времени она очень сильно изменится, но я не сомневаюсь, что она никогда не забудет о друзьях, которые помогли ей бежать из рабства и стать женой президента. Я молча направилась в комнату Сорро.

Три недели он лежал неподвижно, казалось, он просто спал. Лекари уже начали поговаривать о том, что умрет парень не от ран, а от голодания. И я этого очень сильно боялась. Дни напролет я сидела рядом со спящим разбойником, рассказывала ему обо всем, что произошло со мной и нашими друзьями. Но его сильная некогда рука не могла даже сжаться в кулак. Ричард тоже очень часто сидел со мной рядом с разбойником, а я вспоминала обо всем, что мы пережили с этим человеком. В то утро я тихо вошла в спальню Сорро и села на краешек кровати.

– Это снова я. Как жаль, что ты не можешь ответить мне. Я даже не знаю, слышишь ты меня или нет.

– Я все слышал, – тихий слабый шепот заставил меня вздрогнуть. – Все, что рассказывали мне и ты, и твой муж.

Я посмотрела в его сторону. Слезы подступили к горлу, но я боялась заплакать. Его ослабевшая рука сжала мою ладонь, а сил у разбойника только и хватило, чтобы улыбнуться уголками губ.

У меня не нашлось слов. Я просто захлебнулась в собственных слезах. Я только и могла прошептать: «Ты жив».

– Что происходит? – толстушка-служанка вбежала в спальню, и я отошла от кровати, чтобы она могла осмотреть раны пришедшего в себя разбойника.

С этого дня повара начали судачить, будто бы во дворце появилось с полдюжины новых едоков. Сорро восполнял недостаток пищи с таким усердством, что придворный лекарь опасался: как бы бараньи ноги не угробили его вернее кинжала.

Я болтала с ним обо всем, кроме одного – я боялась лишь говорить о будущем. Я не хотела, чтобы разбойник уезжал за Край, но и не представляла, что он будет делать при дворе. Ричард, живший со мной душа в душу пообещал мне сделать разбойника Верховным Полководцем, о чем я тут же кинулась сообщать больному.

Сорро сидел на кровати с тарелкой аппетитной говядины, а его маленькая Ню, свернувшись калачиком, посапывала у ног хозяина.

– Я пришла сказать тебе радостную новость! Мы теперь всегда будем вместе!

Я кинулась в его объятья и расцеловала его лицо. Он только и успел, что убрать тарелку, дабы я не вымазалась в красной подливке.

– Не понял! – холодно сказал он.

Он мгновенно стал подозрительно угрюмым, но я подумала, что у него снова заболел бок, и продолжила скороговоркой:

– Ричард жалует тебе графский титул и пост начальника дворцовой гвардии! Ты будешь служить Нордэрду, и ты сможешь выбрать или построить дом по своему вкусу, взять в жены дворянку… А еще Ричард обещал…

Не нравилось мне лицо разбойника. Чем больше я говорила, тем грустнее он становился, как будто все это не нужно ему вовсе, будто он не собирался оставаться на севере и жить со мной.

– Я… что-то не то сказала? – чуть расплакалась я. – Мне хотелось сделать тебе приятное…

Он крепко обнял меня и поцеловал… Первый раз за последний месяц. Я так соскучилась по его горячим губам и крепким объятьям… Да, король Ричард любил меня по-своему, но я не испытывала к нему никаких чувств, кроме уважения.

– Я еще подумаю, – тихо сказал он, отпуская меня.

Мне показалось, что только что произошло непоправимое. И только Ричард удерживал меня: «Если ты его любишь – оставь в покое до утра. Ночь – лучшее время для принятия важных решений».

Не спалось. Я ходила по комнате взад-вперед, король то и дело просыпался и умолял меня лечь в постель и попытаться уснуть, обещал позвать лекарей, чтобы они дали мне сонного зелья. С последним я согласилась.

Проснувшись, я тут же кинулась в комнату к Сорро. Мое сердце отчаянно колотилось, когда я распахнула дверь.

На пороге я замерла и, бессильная, опустилась на колени. Кровать была пуста. Лишь Хикари лежал поверх одеяла. Рукоять меча перевязана красной косынкой, под которую засунут сложенный в несколько раз желтый листок. Я подошла к кровати и дрожащей рукой развернула его.

«Милая Лика, вот и настала пора расстаться. Дворец для меня хуже тюрьмы. Ты понимаешь, что государственная служба – не для меня. Спасибо всем вам, что позаботились, когда мне было плохо. Я никогда не забуду вашей доброты. Я ухожу в Порту, а оттуда на «Белой Акуле» вместе с нашей командой поплыву за Край. Мне будет не хватать тебя, Рэтти, Сунна и Кани. А южане-наемники – это просто матросы, они никогда не заменят мне таких замечательных друзей как вы. Я видел из окна крылолета что за Краем тоже есть земли. Возможно, даже обитаемые. Я открою их для тебя, моя королева. Я назову их в твою честь, и привезу дары из далеких земель, чтобы положить их к ногам самой прекрасной женщины во всем Инселерде. Не пытайся догнать меня и уйти вместе со мной. Твоя судьба здесь, ты королева Нордэрда. Держать меч – не твоя судьба. Пусть однажды тебе и довелось взять его. Хикари я оставляю в Нордстерне. Ты не сможешь подчинить его себе. Вручи его в день совершеннолетия тому, кто помог тебе расправиться с предательством. Навеки твой, Канашими Чикара.»

– Сорро! – вскрикнула я и, как была в шелковой ночной рубашке, так и выбежала на балкон, чтобы посмотреть в спину уходящему разбойнику.

Какой глупой я была. Скорее всего, он ушел еще ночью, и сейчас был уже далеко от Нордстерна, особенно, если он оседлал Ню. На мгновение мне подумалось, что стоит отправить за ним дворцовую страже. Но я тут же одернула себя. Бесполезно. Я не знала, куда направился Сорро.

– Я не мог представить, что кто-то любит тебя сильнее, чем я, Анжелика.

Я обернулась, вся дрожа, и увидела, стоявшего рядом Ричарда, а в руках у него –брошенное мной в комнате письмо Сорро. Не в силах унять слезы, я бросилась к нему. Ричард обнял меня.

– Отпусти, если любишь, – прошептал король мне на ухо, – он настоящий мужчина, он спас тебя от смерти и оставил там, где тебе будет лучше всего. Я не подумал, что это место может стать для него хуже заточения. Прости. И пойми его. Крепко обхватив шею Ричарда, я уткнулась носом в его плечо.

– Тихо, тихо… Он сделал так, как было бы лучше для вас обоих. Тяжело расставаться, глядя друг другу в глаза. Сложно отпустить любимого. Он не хотел, чтобы ты видела его слезы. И я поступил бы точно также, окажись я на его месте. Не беги за ним, Лика, дай ему уйти, раз дворец для него как тюрьма, а свобода дороже высоких постов.

Разум говорил, что король прав. Только сердцу от этой правды было нестерпимо больно. Я предупреждала Сорро, чтоб он держался от меня подальше, я знала, что эта рана никогда не заживет. Всхлипнув, я крепко-крепко обняла Ричарда. Он, как и Сорро, не даст меня в обиду. Да, он другой, рассудительный и хладнокровный, совсем не такой, как Сорро. Наверное, и мне стоит измениться.

– Лика, послушай, – он утер слезы на моем лице и не сводил с меня своих глубоких синих глаз, – я признаю вашего сына наследником престола Нордэрда. Я люблю тебя, и его буду любить как своего ребенка.

– Нашего… сына?

– А кому, по-твоему, он оставил свой меч?

Челябинск, 2007-2008

Комментарии

Размах – мера длины в Инселерде. Равен расстоянию от левого плеча до кончика правого среднего пальца. Примерно 1 метр. Sorrow (англ.) – тоска. Томатный сок – национальный напиток в Эстэрре. Рым – это кольцо, намертво прикрепленное к палубе или настилу трюма. Суффикс «сама» в переводе с наречья Хигаши означает «почтенный». Стражники перепутали Сорро с Духом Смерти (прим.авт.) В Хигаши-но-Чикию цветом траура считается белый (прим.авт.)

Спальный матрас, который жители Хигаши-но-Чикию используют в качестве кровати (прим.авт.). Danom herev (тур.) – южный меч. Hikari (яп.) – свет. Хрен. Hana (яп.) – цветок. Автор стихотворения Хэллин (Наталья Романенко, Москва)

Централь на самом деле очень жестоко подшутила над жрецами, т.к. число ? иррационально, и у него нет последнего знака.

Автор благодарит Huglaro (Наталью Михайлову) за помощь в написании пророчества.