Текст книги "Странник удачи"

Автор книги: Элеонора Алова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Карл было кинулся к ней, но пираты поволокли его на корабль. Последнее, что услышала от него наша Рэтти, было ее имя. Покупатель перекинул ее через плечо и побежал за ними, однако, догнать прислужников Алой Короны ему не удалось, и он притащил девушку в свою комнату на постоялом дворе.

Марина честно считала себя рабыней Сорро, а он просто решил спасти еще не проданную жертву. Когда он снял маску и косынку, девушка, широко открыв рот, забилась в дальний угол комнаты. На нее светло-зелеными глазами смотрело смуглое лицо уроженца восточных земель. Немало страшных легенд ходило про выходцев оттуда. Он прошелся рукой по коротким бирюзовым волосам и мило улыбнулся.

«Вы из Хигаши, человек-демон», – шептала Марина, чем только веселила спасителя. Это сейчас Сорро был ей симпатичен, пять лет назад его взгляд приводил девушку в ужас.

«Да, мои предки живут там. Но я не оттуда, и не из Эстэрры, не из Нордэрда, и даже не из южных провинций. Я ниоткуда, сам по себе, я ничего о себе не помню. И мне не нужны рабы. Я дорожу свободой и не могу смотреть на то, как лишают ее».

Один закономерный вопрос теперь мучил девушку: почему именно она, а не близняшки или жена кока, не две дюжины торговцев и моряков. Но на этот вопрос странник не дал ответа. Не успел. Дверь в его комнату выломали. На пороге стояло три фигуры: Роджер и два прислужника. Все, что успела сделать Марина, так это спрятаться под кровать, когда ее спаситель обнажил длинный узкий меч.

Пираты пытались силой забрать девушку, они уверяли Сорро, что тот нечестно выкупил ее, но странник не стал церемониться с морскими разбойниками, он взмахнул мечом, что воздух вокруг него запел.

«Бесполезно сражаться против Алой Короны, – хихикнул второй слуга, – сдавайся».

Капитан пиратского судна поднял вверх руку, и на его ладони образовался огненный шар. Но незнакомец не собирался никуда убегать, он сконцентрировал взгляд на лезвие меча, и как только пират бросил в него огненным заклинанием, полоснул по нему, что от созданного взмахом ветра, огонь потух.

Подобная защита очень разозлила Роджера, и он принялся кидать в противника один огненный шар за другим, но немолодой пират сильно проигрывал в скорости выходцу с востока. Однако морской волк не давал сопернику и малейшего шанса для атаки. Парень только и успевал отбивать заклинания, чтобы те не сожгли все вокруг.

И тут Марина выскочила из-под кровати и, хлопнув в ладоши, обрушила на Роджера мощный ледяной поток. И пират, и его слуги, взвыли от боли, когда холод начал проникать в их мышцы.

«Хорош, – развеял морозное заклинание Роджер, махая рукой прислужникам, чтобы те спрятали книнки. – На сей раз я дам вам уйти, но при следующей встрече я продам вас двоих втридорога. Только скажи мне, нахал, почему ты купил эту девку?»

«Не ваше дело, морской изверг!» – Марина заметила легкий румянец на его щеках. «Достойный ответ», – ухмыльнулся пират, покидая комнату.

– А ты помнишь все дословно? – хмыкнул Сорро.

– Такое никогда не забудется, – всхлипнула Рэтти.

Так у Марины появился защитник. Он очень легко договорился с купцом из Эстэрры, плывшим на острова Буи за товаром. Мешочек с монетами перекочевал в руки торговца, и девушке пообещали скорое безопасное возвращение домой. Радоваться бы такой удаче, только на душе у Марины кошки скребли: по ее вине погибли люди, кто-то попал в рабство, а она вышла сухой из воды и теперь плыла домой, словно ни в чем не бывало. Она твердо решила, что с этого дня начинает новую жизнь, и будет во что бы то не стало пытаться освободить из неволи всех пленников Алой Короны. Быть пиратом – романтика, говаривали в портовых кабаках сами морские разбойники. Но Марина увидела все со стороны жертвы, и никакой романтикой тут и не пахло.

Незнакомец, окликнув расплакавшуюся девушку, протянул ей маленький золотой кулончик.

Рэтти ласково посмотрела на украшение, что пять лет носила при себе. Что бы ни произошло, она не собиралась расставаться с подарком от забывшего все Сорро. Это была маленькая подсказка на случай следующей встречи. А странник не хотел потерять связи с рыжей рабыней, купленной им в Нортэ. И мы прекрасно знаем, как они встретились с Роджером во второй раз, и что пират не взял реванш.

Всю дорогу до Ребане Марина думала, как бы спасти Карла и друзей, но никаких мыслей не приходило ей в голову. Брат приехал домой спустя два года…

– Он стал совершенно другим человеком, грубым, но сильным, и у него была цель в жизни, очень, надо сказать, страшная. И Рэтти, вздохнув, продолжила…

Часть 6. Прошлое и настоящее

Причитающуюся ему долю Карл всегда пересылал сестре, чтобы она продолжала обучение в академии. Через два года Марина успешно сдала экзамен. На Ребане ее не считали виновной в смерти магистра. Все свидетели нападения Алой Короны остались в Эстэрре, а сама девушка не решилась во всем признаться перед судом. Из ее сумбурных показаний присяжные смогли сделать единственный вывод – пираты странным образом преодолели магическую завесу и выследили судно. К тому же кто-то из присутствующих на заседании заявил, будто бы ходит слух, что у Алой Короны есть амулет, поглощающий магию.

Марина часто плакала, вспоминая о наивной шалости. Во снах к ней являлись незнакомые люди в грязных робах и корили девушку в том, что из-за нее они обречены на смерть. Были ли то проданные в рабство моряки, или просто образы, созданные накрученным воображением, волшебница боялась и подумать. Только редкие визиты брата радовали ее душу, и в те дни она думала, что не все потеряно, и она сможет искупить свою вину. А когда в назначенный день дверь в доме Марины не отворилась и она не услышала задорного: «Эй, крыска!» – недоброе закралось в сердце девушки. Да-да, Крыской начал звать ее брат за внешнее сходство с одним любопытным персонажем из народной сказки, а девушка смирилась, приняв прозвище за наказание.

В тот день, когда брат не приехал к ней, она выбежала на пристань, надеясь не увидеть корабля Роджера: а вдруг еще не доплыли, вдруг передумали останавливаться в Ребане, вдруг… причин можно было придумать сколько угодно. Только все они потеряли смысл, когда Марина нашла глазами пиратский корабль с торговыми белоснежными флагами на мачтах.

Ошибки быть не могло, слишком хорошо девушка знала судно нанимателя ее брата. С самим Роджером она, конечно, общаться не стала, зато обо всех подробностях смерти Карла узнала от пары пьяных матросов, травящих друг другу анекдоты в припортовом кабаке. А вечером ей принесли мешок с личными вещами брата.

Марина знала, что тела умерших в море, покоятся на дне. Их заворачивают в саван и привязывают к ногам что-то тяжелое. Но не такую могилу хотела девушка для своего единственного родного человека. Она закопала на кладбище пустой гроб и заказала могильную плиту. Подобным образом поступали многие жители портового города, когда их близкие находили упокоение в волнах.

Так жизнь Марины перевернулась в очередной раз. Девушка не долго оплакивала судьбу ушедшего. Вернувшись с похорон, она, наконец, открыла мешок с одеждой Карла, и сразу решила, чему посвятит свою жизнь. Не сожалея ни о чем, Крыска взяла острый нож и одним махом обрезала косы. Совсем немного времени заняла у нее маскировка.

Но, поразмыслив, девушка не стала пороть горячку. Она терпеливо дождалась, когда пиратский корабль отчалит из Ребане, и терпеливо ждала его возвращения через несколько месяцев. Великое удовольствие доставила ей немая сцена, когда она, выдающая себя за Карла, стояла на пристани и смотрела как с «Огненной стрелы» на землю спускаются пираты, выдающие себя за торговцев.

«Карл?!» – опешив от удивления, спросил Роджер, глядя на невысокого рыжего парнишку.

«Он самый!» – браво ответила Рэтти, заметив, что сестра договорилась с местным некромантом, и тот поднял брата.

Капитан видел, как тело младшего штурмана бросали за борт, но он не предполагал, что ребанские маги способны воскресить человека, покоящегося на морском дне в нескольких днях плавания от острова. Несказанно обрадовавшись, Роджер кинулся обниматься с любимым наемником. Он извинялся за все, что сделал с парнем: так Марина узнала, при каких обстоятельствах капитан убил ее брата. Быстро смекнув, она начала строить коварные планы, как бы уничтожить этого человека. Убивать капитана ей не хотелось. Ее преследовала идея-фикс – заставить пирата почувствовать на себе то унижение, через которое проходили продаваемые им рабы.

Три года молоденькая мстительница, скрываясь под личиной Карла, подбрасывала во всех портах, куда заходила «Огненная стрела» улики, изобличающие Роджера в убийствах, совершенных во время пребывания банды в городе. Только с некоторых пор девушка стала замечать, как компромитирующие предметы стали играть лишь на повышение награды за пиратскую голову: власти Эстерры и Нордэрда не собирались арестовывать Алую Корону собственными руками.

– Карл отмщен, – тяжело вздохнула Рэтти, пристально смотря на кроваво-алый закат.

Пока она рассказывала о своем прошлом, мы не заметили, как прошел день.

– Да, – вздохнув, согласилась я.

– Как я и мечтала, – продолжила она, – мой спаситель однажды вернулся ко мне, и помог справиться с этим страшным пиратом. Только за это заплачена слишком большая цена.

Первый раз за столько дней общения с нами Рэтти всхлипнула и рукавом утерла слезы. Она всегда оставалась маленькой слабой женщиной, несмотря на все, что она взвалила на свои плечи: единственная женщина-штурман во всем Инселерде, она выжила под гнетом Роджера и отомстила за брата.

– А что случилось? – Кани любопытно посмотрела в глаза штурману.

– Я никогда не смогу иметь детей, – вздохнула девушка, – вы все знаете, что одна женщина в окружении двух десятков пиратов при всем желании не сможет остаться нетронутой.

– Что он с тобой сделал? – взбесился Сорро, схватив штурмана за плечи, но девушка лишь отмахнулась и устроилась в стороне.

Мы четверо, словно любопытные зверьки, уселись на пол вокруг Рэтти, ожидая того страшного, что она заготовила напоследок.

– С полдюжины абортов, – тихо сказала она, закрыв руками лицо.

Я слышала о нескольких казнях у нас в Нордэрде, когда приговор выносился старухам, которые помогали женщинам избавиться от нежелательной беременности, и безалаберным мамашам. Убивать младенца в утробе считалось страшным преступлением. Ни одна женщина в здравом уме не пошла бы на такое.

– Он делал это сам. Никого не просил. Ему было известно о смертной казни за подобные грехи, – все еще не смотря на нас, тараторила Рэтти. – Первый раз я сама по глупости попросила отпустить меня на суше в Нордэрде. Я хотела родить ребенка и пристроить его в дом для сирот, но капитан предпочел оставить меня на судне и убил дитя.

После этого две недели штурман пролежала в горячке и чуть не умерла. О следующих ее беременностях она уже так открыто не сообщала капитану. Когда-то он узнавал о положении своей работницы от судового доктора, или у кого-то из матросов оказывался черезчур внимательный взгляд. А однажды Марина скрывала свое положение целых шесть месяцев. Но все равно тому ребенку не суждено было родиться. Отговорки: «Я толстая, потому что ем много», – не помогли, и Роджер в один не очень прекрасный вечер спустил беременную Рэтти с лестницы на постоялом дворе в Жерне.

Это была последняя беременность штурмана. Прошел целый год после того случая, и она больше ни разу, как говорят пираты, не залетела.

– А возможностей представлялось много, я же говорила, – всхлипнула она, – получилось, что я отомстила за брата собственной жизнью, у меня никогда не будет наследника, мой род прекратится!

– Не расстраиваться! – Кани вдруг схватила штурмана за плечи и уверенно посмотрела ей в глаза. – В Централи и не такие недуги лечили! Полежишь два месяца в больнице, а потом выйдешь замуж за достойного человека и родишь здорового ребенка, я тебе обещаю! Централка хлопнула Марину по плечу и уверенно кивнула.

Штурман и поверить не могла, что подобные чудеса возможны. Даже магия не могла излечить от бесплодия.

– Централь… – мечтательно протянула Рэтти. – Есть в ней что-то хорошее.

– Конечно, – наша столичная спутница взяла ее за руку и тоже уселась спиной к грот-мачте разглядывать появляющиеся на темнеющем небосклоне звезды, – это президент у нас не в меру амбициозный, а так… в Граде живет очень много хороших людей, как и в любом другом месте. Мы же поедем в Град?

– Обязательно, – штурман утерла слезы и посмотрела на меня.

Я ничего не могла сказать. Наверняка я знала лишь одно – человек с посохом, охотившийся за мной, – не брат Рэтти. Но в то же время он хранитель, значит, приходится дальним родственником штурману. Было бы глупо предполагать, что за тысячи лет у легендарных хранителей останется только по одному наследнику. Вроде, мы уже приходили к этому выводу: почти половина жителей Инселерда способна пользоваться силой артефактов. Но в то же время столько людей относились к легенде крайне равнодушно.

– Оружие выбирает оруженосца, – холодно ответил Сорро, поймав на себе мой вопросительный взгляд.

Он словно давно уже подготовил ответ, потому что сказал он эти три слова, ни минуты не колеблясь. Но вопросов не стало меньше.

– Поверь мне, Лика, я знаю, что говорю, – он поднялся и расчехлил три меча. – Надевай Шкуру. Я послушно кивнула и принесла свое кимоно из каюты.

Когда я вернулась, Ню терлась об ноги стоящих кругом моих друзей. Каждый, кроме Рэтти, держал в руках свой артефакт. Изолирующие магию маскировочные лезвия валялись чуть поодаль вместе с кожаным чехлом от фламмера.

– И что теперь? – не поняла я.

– Смотри! – Сорро поднял вверх свой меч Света, и я с трудом смогла различить очертания лезвия, созданного ветром.

Оружие подчинялось ему, я не чувствовала сильных потоков ветра, исходящих от лезвия. Разбойник не хотел, чтобы меч сейчас проявил свою мощь, он просто показывал всем свой клинок. Да и опасности в ближайшее время не предвиделось. На небе ярко светила серебристая луна, не закрытая ни единым облачком.

– А теперь Сунна! – скомандовал странник, и воришка тоже поднял меч над головой.

Я прекрасно видела, как на лице у парня проступали капельки пота, когда он дрожащими руками держал Даномхерев.

– Он сражается со своим вздорным «Я», – пояснил Сорро, – в его руках меч Огня – разрушительное оружие.

Настала очередь Кани. Она тоже очень боялась, поднимая Оскурид. Одно неверное движение, и это черное лезвие с зазубринами способно разрубить землю. Но в руках спокойной девушки Тьма колыхалась чуть заметным пламенем. Она сдерживала волю, и ее меч полностью подчинялся хозяйке.

– Ее тянуло к мечу, – тихо сказал разбойник, – поэтому ее крылолет и разбился в Джанубтераб, когда мы плыли по реке. – Меч нашел одну из своих хозяек и звал ее к себе. Жаль, что у нас нет Ис-септера, но я могу показать тебе секрет имеющихся мечей, Лика. Выпускай дракона.

Я взмахнула рукой, и меня закружило в вихре теплого ветра, устремленного куда-то ввысь. Высоко подняв голову, я протянула руки к небу, и в этот момент дракон словно соскользнул с росписи по шелку и вспорхнул выше звезд. Артефакты засияли еще ярче, будто они почувствовали и поприветствовали его. Теперь ни один из мечей не резал, он передавал дракону свой свет и, наверное, свои знания, а может – они разговаривали?

– Что это значит, Сорро? Откуда тебе это известно?

Сжав кулаки, я чуть не орала, пытаясь перекричать свист крыльев дракона. Я не понимала, что происходит вокруг меня. Словно меня перенесло на несколько тысяч лет назад, и я превратилась в воина, сражавшегося в древней битве.

Когда разбойник спрятал Хикари, а остальные – свои артефакты, Сорро подошел ко мне и тихо сказал:

– Я видел подобное в тот день, когда достал мечи из Миррор, – улыбнулся он. – Только там не было дракона.

– И что это значит? – хором завопили все мы.

Дракон опустился на палубу, подмигнув по пути Ню, и начал говорить тихим басом.

– Я запомнил вас, Хранители, теперь никто, пока вы живы, не сможет воспользоваться вашим оружием. И еще… – Он взмахнул крылом, закрывая луну. – Найдите Ис-септер. Пока я не знаю его хозяина, я не могу защитить его.

И дракон, сделав круг над кораблем, вновь распластался по росписи на кимоно.

Я ничего не понимала. Откуда Сорро столько знал? Но ответ пришел сам собой.

– Я вспоминаю, точнее, припоминаю, – протянул разбойник. – Не знаю, почему, но меня всегда тянуло в Хигаши. А это моя родина. Я не хотел говорить тебе, Лика, пока не буду уверенным… но мне кажется, когда Сунна держит в руках Даномхерев, я начинаю вспоминать о своем прошлом. Когда я сам орудовал этим мечом в Хиноде, я смог лишь припомнить о существовании Томойо и Юки.

До драки в Хиноде Сорро, вообще, не пользовался ятаганом как легендарным мечом. Да и Оскурид он обнажил только один раз, когда на корабль напало морское чудище. Мечи боялись его, а он, собственно, их. Эти оружия наносили очень большие повреждения, чем очень пугали окружающих и самого мечника.

Вынутый из ножен легендарный ятаган, казалось, открывал для Сорро новые и новые страницы из его прошлого. Про то, что его сестра Томойо – супруга его друга детства Су, разбойник вспомнил в тот вечер, когда шамсмаденский воришка случайно украл меч в Бате. Интересно, кем он считал эту женщину с ребенком, когда мы гостили у них в Фонку. Но на этот вопрос странник решил не отвечать.

– То есть, – я открыла рот от удивления, – ты вспоминаешь что-то из своего прошлого, когда Даномхерев свободен от ножен и сковывающего клинка?

Разбойник кивнул. Так, я, кажется, поняла, почему он потерял память. Южный меч – это не только оружие огня, но и меч Свободы, который был создан тысячи лет назад в противовес Ис-септеру, посоху льда и Подчинения.

Я дико смотрела на Красную Бандану, а остальные не могли понять, что за безумная идея прокралась в мой разум.

– Сорро, ты… – чуть слышно сказала я, – тебя контролирует человек с нордэрдским артефактом.

Тишина ударила по ушам сильнее раската грома. Так я и знала, что мое смелое предположение не найдет поддержки в душах друзей.

– Что ты вспомнил? – нарушила я паузу.

Сорро прислонился к мачте и изобразил, будто собирается диктовать мудрецу многотомные мемуары. Тяжело вздохнув, он снял с головы бандану, и, повязав ее вокруг шеи, заметил, что мы должны запомнить все в деталях на тот случай, если память снова покинет его.

Семь лет назад сын градоначальника Фонку и его шурин прибыли в Град. Как ни странно, он вспоминал многие события, людей и места, в которых бывал, но одно оставалось тайной – как звали его самого. Су, друг и родственник странника, несколько лет работал на Централь, только изредка возвращаясь на родину, чтобы проводить месяц-другой с любимой супругой.

И в ту зиму, когда Су гостил у жены, он долго присматривался к Сорро, прежде, чем предложить: «В Централи есть одна работенка, брат, за которую заплатят два сундука золотом, посадят на крылолет и с почестями проводят тебя домой».

Подобное предложение не могло не заинтересовать амбициозного семнадцатилетнего юношу. Уже два года он вместо мужа Томойо считался хозяином дома в Фонку. Парень мечтал уехать в другой город, чтобы найти там суженую и жениться на ней, но он не мог бросить сестру с маленьким ребенком на произвол судьбы. Да и денег в доме бывшего градоначальника водилось не много. Хигаши-но-Чикию – никогда не считалось богатым государством. Вот и мечтал парень о том, как он вернется из Централи с сундуками золота – его тогда запросто смогут назвать завидным женихом. «Что нужно сделать?» – сухо спросил у шурина Сорро.

«Ты, наверное, слышал об озере Миррор, – хитро сощурившись, начал Су, – так вот, на дне его лежит смерть Инселерда. Столько людей погибло, пытаясь достать ее оттуда. Ты парень сильный, и у тебя должно получиться! А я помогу. Мы разделим сокровища пополам, и все будет замечательно!»

Предстояла довольно простая работа. Обычно люди, отправляющиеся на заработки в Централь, строили многоэтажные дома или выращивали пальмы с синими листьями, мостили улицы Града или доставляли товары покупателям. Су предлагал только нырнуть на дно озера. Сорро с детства хорошо плавал, учился двумечному бою, а в свободное время закатывал эти… в черные блины… суши, кажется. Сын градоначальника не хвастался своими успехами в боевых искусствах, несмотря на то, что в свои неполные восемнадцать он превосходил многих опытных мечников Хигаши. Тогда он мечтал о той единственной, чье сердце он сможет покорить, совершив геройский подвиг.

– Я тогда и не предполагал, что мое сердце окажется покорено принцессой из другого государства, – покраснев, отвернулся он, – мечтал я о девчонках из Винтера или Чусина… Да и они вряд ли пошли бы за деревенского парня, нужны были дом и богатство. Тогда я и не предполагал, что не все девушки любят за тугой кошелек.

Перспективы заработать много денег за несколько месяцев и пламенные речи Су о всеобщем счастье и свободе убедили Сорро отправиться вслед за старшим другом. Томойо корила их тогда, не хотела отпускать, бормоча под нос что-то о дурных предчувствиях и плохих людях.

Но если мужчина вбил себе в голову, что должен совершить нечто героическое, то даже супруга не способна ее оттуда выбить.

«Мы с ребеночком будем ждать тебя, Су», – улыбнулась на прощание эта прекрасная женщина.

Как жаль, что ее муж никогда больше не увидит своего сына. Возможно, Юкки станет и градоначальником Фонку, и уважаемым человеком в Хигаши. В последнем я была больше, чем уверена.

– Президента я не помню, – Сорро зажмурился и прикрыл глаза рукой, – следующее, что врезалось в мою память – это Миррор.

Они с Су, одетые во что-то черное, выволокли на берег четыре предмета, покрытые белой коркой известняка. Казалось, что она за тысячи лет приросла к орудиям, и обколоть ее не представлялось возможным.

Два охотника за древностями несколько суток провели на берегу озера, оттирая драгоценные камни и металлические рукояти.

«Что это за артефакты?» – наивно глядя на друга, поинтересовался Сорро.

«Я же рассказывал… Говорят, будто это смерть Инселерда, поэтому президент приказал перепрятать их…» – Су усердно тер рукоять катаны.

Возможно, ничего бы не случилось, не пожелай молоденький Сорро повнимательнее рассмотреть катану.

Лицо друга вытянулось, когда ржавое лезвие меча ненужным грузом упало на землю, а из рукояти стрелой вылетел поток воздуха, образуя совсем другое лезвие. «Ч…что это?» – заорал сын градоначальника.

Но ответа на свой вопрос он не получил. Обескураженный друг не сводил глаз с таинственного клинка, а Сорро, положив меч на землю, взял еще два оружия. Черный и красный огонь вылетели из рукоятей. Вскрикнув от ужаса, перепуганный Су спрятался в камышах. И только когда хранитель, не знавший еще о своем предназначении, спрятал артефакты в ножны, друг вышел к нему. «Страшная сила», – перевел дух Сорро.

Су, схватив его за плечи, заорал, что он тотчас же принесет от крылолета специальные футляры, которые способны укротить магию древних клинков. Он уверял друга, что президент специально выделил их для доставки оружия в сокровищницы. А когда три меча и посох будут храниться в музее за стеклом, никто не сможет даже прикоснуться к смерти Инселерда.

«А чем тогда не нравилось ему хранилище на дне Миррор, до которого никто почти не доплывал? – не понял юный Сорро. – По-моему, стекло гораздо проще разбить».

«Тем и не нравилось! – заорал друг. – Что за страшным оружием никто не следил! Что любой сильный человек мог достать его и уничтожить наш мир! А в музее эти вещи будут охранять, и никто их не тронет».

– Какой я был тогда наивный, – вздохнул разбойник, – я поверил каждому слову. Да и Су – не лучше. Он, одержимый идеей борьбы за процветание Инселерда, за единый центральский язык и прочие благие начинания Града, не понимал, какой опасности подвергает артефакты.

Но судьба распорядилась иначе. Су убежал к крылолету, а Сорро остался на берегу, продолжая обтирать и обследовать мечи.

И вдруг раздался взрыв. Подобные вещи случались на тренировках боевых магов, об этом знали все жители Инселерда. Но в районе озера Миррор не имелось ни одного полигона. Это-то и удивило Сорро. Он медленно обернулся и увидел, как алым пламенем горит их с Су крылолет.

– Так я понял, что мой друг погиб, – скорбно сказал разбойник, потупив взгляд, – а потом…

Потом из зарослей камыша появился молодой рыжеволосый человек. Его всклокоченные волосы, безумные зеленые глаза и орлиный нос Сорро помнил так хорошо, что смог бы даже сейчас в толпе узнать этого человека. Я вздрогнула, когда разбойник продолжил описывать нежданного гостя: впалые щеки, растопыренные уши, хилые костлявые руки… Кажется, я тоже где-то его видела. Хотя, я выбросила подобные мысли из головы – рыжеволосый и зеленоглазый… да практически любой нордэрдский мужчина подходил под это описание.

Парень, с первого взгляда слабый и не тренированный, кинулся к Сорро. Тот схватил первое, что попалось ему под руки – Хикари. Незваного гостя отнесло ветром на несколько размахов. Напуганный паренек в красной бандане высунулся из зарослей камыша, чтобы посмотреть, что произошло, и встретился взглядом с поднимающимся после падения северянином. Наемника с востока мучил единственный вопрос – кто посмел убить его лучшего друга и родственника! В глубине души что-то подсказывало Сорро, что именно этот слабый северянин и повинен в гибели Су. Он вдруг вскочил и убежал прочь, словно перед ним стоял не измазанный илом юноша из Хигаши, а высший.

– Тогда я сел на песок и достал из ножен оставшиеся при мне три меча. Владение боевым посохом меня не привлекало, и я просто отложил его в сторону. Оружие моей родины, катану, я уже обследовал, поэтому я взял в руки южный и западный клинки. И тогда я увидел тот же свет, который сегодня исходил к дракону.

– Но животного не было, так? – догадалась Кани.

– Именно, – подтвердил разбойник. – Это Лика пару месяцев назад узнала, что дракон спокойно спал, охраняемый заклинаниями кимоно.

Но свет не мог уходить в никуда. Сорро поднял глаза и увидел, как перед ним стоит давешний рыжий парень в зеленом кимоно. По лицу – нордэердец, по одежде – житель Хигаши, смешно. Да и какую-то дешевую катану он держал неуклюже, как будто в первый раз. «Хранитель!» – прошипел тогда рыжий и бросил в Сорро свой меч.

Парень еле увернулся и начал защищаться тем, что у него было. Он бросил на землю неудобные для него фламмер и ятаган и подобрал правой рукой сверкающий Хикари. Противник, как ни пытался притвориться неумехой, оказался очень сильным. Он прекрасно отбивал мастерские удары катаной. У Сорро, правда, получилось рассечь ему руку, но на этом повреждения закончились.

«Ты не знаешь, что защищаешь!» – хихикнул северянин, выбивая из рук парнишки в красной бандане катану.

Хикари, крутясь в воздухе, упал за спиной нападавшего. Сорро, ловко увернувшись от удара, перекувырнулся и оказался рядом со своим новым оружием, катаной с лезвием из ветра.

– Я уверенно встал, кажется, меч придавал спокойствие моему духу… но дальше ничего не помню, как будто кто-то ударил меня по голове, и я забыл о последующих событиях. Следующее, что я помню из своей жизни – это остров Нагаи.

Его большая пятерня нежно погладила маленькую Ню, приютившуюся на плече.

Странный, получался, этот колдун из Нордэрда: захватил себе посох, сам стал хранителем, но в то же время он хотел убить Сорро. Мы стремимся держаться ближе друг к другу, а семь лет назад два хранителя сразились и… неизвестно, чем закончилась их битва. Я знаю немного: рыжий выходец из Нордэрда ударил разбойника по голове, и тот потерял сознание. Сорро очнулся на Нагаи, израненный, без памяти, но с тремя мечами. Ничего не клеилось! Если Централь всеми силами стремилась заполучить оружие древних, то они оказались последними дураками, коли позволили юноше из Хигаши добраться чуть ли не до Края. А если этот рыжий не был посланцем Града и старался разрушить все планы Централи?

Нет, это предположение тоже не выдерживало критики. Сейчас владелец посоха, выступал на стороне президента. Переубедить этого мага невозможно, потому что у него в руках Ис-септер. Такой любого другого себе подчинит, нежели заставит управлять собой.

Не оставалось сомнения, что ударили Сорро на озере именно посохом, наложив заклятье беспамятства. И все равно оставались противоречия: Централь хотела заполучить мечи, но оружие осталось при оглушенном мальчишке. Ничего не было проще, чем забрать сокровище у него. В этой цепочке не хватало звеньев, и я очень надеялась, что через пару дней, прибыв на Эстэрру, мы все разузнаем и сможем навсегда расстроить планы амбициозного президента.

Ночь уже вступила в свои права, и мы решили разойтись по каютам, чтобы получше отдохнуть. Впереди нас ждала неизвестность. От нас пятерых могли потребоваться любые жертвы, о которых мы еще не знали. Нам нужно было быть ко всему готовыми.

Эстэрра практически не отличалась от моей родины: такие же высокие горы на горизонте, зеленые прибрежные холмы, маленькие белые дома с красными черепичными крышами, кажется вечно работающие мельницы и пестрые коровы на ослепительно зеленых лугах. Одним эти земли не походили на Нордэрд – сейчас зима, а в южных провинциях этого государства совсем нет снега, да и погода стояла прямо-таки летняя. Наверное, сказывалось влияние теплых течений, что стремились к геометрическим островам на юге.

На пристани Порты кишела разноликая людская толпа. Такого сборища я не видела ни на востоке, ни на юге. Все-таки, там люди не столь усердно занимались морским промыслом, и рыболовные лодчонки практически не встречались в прибрежных водах. Тут же нам пришлось маневрировать между ними. Как жаль, что среди наших наемников не нашлось опытного рулевого, потому что мы несколько раз чуть не потопили ни в чем не повинных рыболовов. Создавалось впечатление, будто все мужчины в этой стране только и занимались забрасыванием сетей в море, потому что рыбы в нем было чуть ли не больше, чем воды.

Даже некоторые женщины не боялись сесть на весла и отплыть на несколько сотен размахов от родного города. Да-да, прямо в темных длинных платьях, деревянных башмачках и серых чепчиках они налегали на весла, а потом, отплыв на глубину, не хуже мужчин расставляли сети. На мгновение мне даже показалось, что вся бухта от Порты до Монтэрры и Маргена усеяна любителями рыбалки.

По причалам сновали высокие мускулистые мужчины, таская громадные ящики, бочонки и мешки, на которых большими неаккуратными буквами написали «Пескадо». Помнится, такие ящики время от времени появлялись у нас в Нордстерне на дворцовой кухне. Южная рыба имела своеобразный вкус, поэтому мой отец очень часто заказывал ее ко двору наряду с нашей местной хейринг.