Текст книги "Я Т М 2 (СИ)"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– А ты правда думаешь, что мне от этого осознания станет легче? – с грустной улыбкой спросила я.
Несколько секунд, и тихое:
– Ты могла бы рассказать мне, Кей.
Я промолчала. Это было страшное молчание. Молчание – сквозь которое стоном, воем, воплем прорывалось отчаяние. Да, Чи, я могла бы рассказать, вот только – зачем?! Ведь мы оба знаем, чем все закончится – ты отдашь меня императору. У тебя нет другого выбора. У меня есть – сбежать, малодушно спрятаться у Исинхая, и сделать вид, что я не знаю, какой ценой для твоего рода обойдется мое малодушие.
И потому не будет никаких признаний, не будет никаких слов, что позволят тебе осознать, насколько тяжело мне сейчас, ничего не будет. До Ятори лететь около десяти дней. Сейчас я успокоюсь, потом соберусь, а после заставлю тебя меня возненавидеть. Ради тебя самого, Чи, потому что одно дело отдать ту, что ненавидишь, и совсем другое, предать человека, в которого влюблен. Разница кардинальна.
– Мне не нравится твой взгляд, – вдруг сказал Чи. – Ты только что была собой, а сейчас… погасла.
– Устала, – почти не ложь, частично даже правда.
Адзауро потянулся к панели, снизил скоростной режим, и активировал кровать, которая плавно опустилась со стенки. Я слышала о любви яторийцев к эргономике, но должна признать, все равно была впечатлена.
– Душевую найдешь? – не отвлекаясь от управления, спросил Чи.
– Конечно, – я была сама покладистость.
***
Когда вышла из душа, вытирая влажные волосы на ходу, Адзауро с кем-то переговаривался, и кажется, вовсе не заметил моего появления. Оно и к лучшему. Забравшись на кровать, я укрылась почти с головой, закрыла глаза, и постаралась не думать. Просто ни о чем не думать. Абсолютно ни о чем не думать. Совершенно ни о чем не думать.
А не получалось.
Никак не получалось.
Поднявшись, я сходила к своим вещам, достала аптечку и вколола себе снотворное. Одно из сильнейших в арсенале моей аптечки. До постели добралась, чувствуя на себе недобрый взгляд Чи, но у меня не было ни сил, ни желания что-либо ему объяснять.
И я провалилась в сон, основательный настолько, что исключал любую возможность пси-связи.
***
Несколько дней прошли как в тумане. Я сидела на снотворном, отсыпаясь и избегая любых разговоров, в то время как Чи… Чи, казалось, делал все, чтобы дать мне возможность сбежать, как ни странно это звучит.
Дважды он останавливался на планетах с сомнительной репутацией, уходя и оставляя для меня коды открытия дверей.
Спал он на полу, несмотря на то, что мы вполне могли бы поместиться и на одной кровати, но…
Но…
Третья остановка была на Астанде. И вот это была уже не просто планета с сомнительной репутацией, это была откровенно криминальная планета.
– Что ты делаешь? – не сдержалась я, едва он запросил разрешение на стыковку с шаттлом, от которого на планету вел изолированный от атмосферы тоннель.
– Собираюсь пополнить запасы, – не глядя на меня, ответил Чи.
И это было враньем.
Враньем настолько явным, что я просто не могла найти даже подобия объяснения происходящему.
– Прогуляться не хочешь? – еще один вопрос, снова не глядя на меня.
Я промолчала.
Он молча провел стыковку, и едва пришвартовался, вышел, все так же не оглядываясь. Вообще не оглядываясь. Даже не взглянув на потрясенную меня.
Я осталась сидеть на постели, все еще не понимая, что за дерсенг тут творится, как шлюз открылся и в кабину крейсера вошел Полудохлый.
– Привет, малышка, – сказал он, держа наготове джишку, и активировав визоры на режим наблюдения. – Встать можешь? Если нет, я понесу. Нас в любом случае прикрывают.
Ничего не ответив Полудохлому, я встала с постели, прошла к своему рюкзаку, достала сейр, активировала и… замерла.
Давным-давно, когда Исинхай только строил свою преступную империю, для общения мы использовали язык, придуманный им. Простой, с минимумом слов, не имевший аналогов в языковом поле освоенной вселенной, а потому, даже если сообщения перехватывали, понять содержание для непосвященных не представлялось возможным. Это было одним из козырей нашего преступного сообщества, уже много позже после начали внедрять пси-связь. Пси-связь имела массу преимуществ, но один существенный недостаток – потеря сознания. Кратковременная, да, но кто как не мы, крысы преступности, знали, что иной раз и секунда решает все, а потому язык придуманный Исинхаем использовался для закодированных сообщений наравне с пси-связью, и знали его… только посвященные. Самые приближенные к королю преступного мира. Самые доверенные, самые…
Это был язык, на котором из этого корабля сообщения отправить могла только я.
Но я смотрела на сейр, и прекрасно отдавала себе отчет в том, что «Заберите меня на Астанде» написала не я!
Не я!
Я вырубила свой сейр, и засунула в рюкзак, чтобы не поддаться соблазну написать Исинхаю, что я в норме, потому что знала – они смогут отследить. Отследить и остановить Чи.
Но даже не это было самым страшным.
На этом корабле нас было только двое я и Адзауро. И если сообщение написала не я, то оставался лишь один вариант, не так ли?
И я с ужасом поняла, что если Чи сумел написать «Заберите меня» на тайном языке Исинхая, значит, он прочел ту переписку, что была выше:
«Пожалуйста, пожалуйста, если он убьет меня, не надо мстить!»
«Кей. Ты понимаешь, о чем сейчас просишь?»
«Или вы дадите мне слово, или я сама себе перережу горло».
«Кей…»
«Хорошо, Кейсиди, я даю тебе слово, если Адзауро убьет тебя, мстить ему я не буду».
«Спасибо».
И сжимая рюкзак, я медленно сползла на пол, не в силах удержаться на ногах.
– Кей! – Полудохлый кинулся ко мне. – Кей, что он вколол? Кей, посмотри на меня! Кей! Что за херня?! Что с тобой?!
Я… дохну!
Просто дохну! Я…
– В Адзауро не стрелять! – предупредила Полудохлого и провалилась в пси-связь.
Исинхай не появлялся долго.
Обычно в пси-измерении немного иное восприятие времени, и кажется, что секунды ползут дьявольски медленно, но сейчас они и вовсе словно застыли. Я сидела в позе лотоса, пытаясь удержаться себя в этом состоянии, и задыхалась. Просто задыхалась от боли, от ужаса, от понимания…
Шеф появился вспышкой тусклого сияния.
Возник, сформировался сначала мороком, после стал собой, и я вдруг подумала – они похожи. Они с Чи… что-то общее, во взгляде, в глазах… Наверное, это закономерно, если учесть, что они оба Адзауро.
«Девочка моя, Полудохлый тебя не вытащил?» – напряженно спросил Исинхай.
Для меня так тяжело было признаться, особенно если учесть, что я догадывалась, чего стоило всей команде передислоцироваться и удержаться на Астанде. Особенно сейчас, когда тут шел конкретный передел территорий, и было опасно как никогда.
И все же заставила себя произнести:
«Это сообщение написала не я».
В глазах шефа промелькнуло непонимание, потом осознание, затем отчетливое осмысление ситуации.
И несколько секунд Исинхай смотрел на меня, словно пытался подобрать слова, затем произнес:
«Кей, уходи с Полудохлым».
«Я не могу! – надрывный крик».
И под пристальным взглядом шефа, заставив себя успокоиться, я уже менее эмоционально произнесла:
«Не могу, это неправильно. Это…»
«Кей, – темные глаза Исинхая магнетизировали примерно так же как взгляд Чи, заставляя смотреть, – это его решение».
Его решение?!
«Шеф, – боже, как же тяжело говорить, – мы оба знаем, чем все обернется, если император не получит меня. Если Алкеста облажалась, значит император превзошел мою характеристику на порядок. Алкеста профессионал, она и не в таких условиях выкручивалась, а здесь не смогла. И… если подумать, если головой подумать, а не тем, чем я думала, устраивая спектакль с уничтожением Иничи Адзауро, то следовало больше внимания уделить той подготовке, что аристократы проходят в Камуке. Я видела шесть убийств на территории этой «элитной» школы, и мне бы сделать выводы, а я… я…»
Произнести это слово я не смогла.
Не смогла и многое другое, кроме разве что:
«Это моя ошибка. Моя недоработка. Я недооценила угрозу. Я!»
И голос срывается, а я вдруг понимаю большее – Астанда. Астанда была планетой, на которой закон и порядок отсутствовали в принципе, особенно сейчас. Приблизиться к ней… едва ли имелись идиоты, которые были готовы пристать к Астанде в данный момент. Для этого следовало иметь не просто полнейшее отсутствие страха, для этого нужно было иметь тех, кто прикроет даже здесь.
А значит…
«Сколько кланов получили заказ на меня?» – прямо спросила я у Исинхая.
И шеф… отвел взгляд.
«Сколько предложили вам за меня?» – еще более прямой вопрос.
«Много, Кей, – глухо ответил шеф. – Более чем много. Но если для нас финансовый вопрос едва ли имеет значение…»
То для остальных группировок весь вопрос как раз в цене. Я вдруг подумала о Тагре, явившейся в дом лорда Виантери, было ли это спонтанным решением, или же?.. Она говорила о сыновьях, не связанных с Летящей кометой, можно ли предположить, что она собиралась захватить меня, и получив деньги, обеспечить им безопасное и безбедное существование?!
«Уходи с Полудохлым, Кей», – повторил приказ Исинхай.
Я подняла на него полный боли взгляд, не в силах произнести ни звука.
«Уходи, – повторил шеф. И добавил: – Это его решение, и самое большее, что ты можешь сделать для Акихиро Адзауро – принять его решение».
И шеф отключился.
***
Я пришла в себя, слыша отдаленный звук выстрелов и рев сирены.
– Уходим! – Полудохлый, схватив мой рюкзак, рывком поднял меня с пола.
На мне были лишь длинная майка и шорты, надевать что-то еще я бы не успела, поняла это по одному взгляду Полудохлого.
Мы выбежали из яторийского крейсера, быстрым шагом миновали станцию временной швартовки, и обнаружили перестрелку между нашими, и группировкой Летящей кометы. Пираты скрывали лица, но не скрывали приметную татуировку на плечах. Счет двадцать против четырех, четырех, это включая меня и Полудохлого.
Полудохлый перекинул мне рюкзак, достал вторую джишку, кинул мне запасную и перестрелка продолжилась с куда большим энтузиазмом… энтузиазм длился секунды три, а потом кто-то взял и перестрелял пиратов. Быстро, так быстро, мои еще ничего не успели понять, но я… я смотрела на фигуру в противоположном конце стыковочного зала станции, скрытую сумраком и почти неразличимую на таком расстоянии.
Я знала, кто это.
Он, видимо, догадался, что я все поняла, и исчез уже через мгновение, неуловимо исчез. Просто был… и вот уже нет.
– Кей! – окрик Полудохлого.
Лишь в тот момент я поняла, что иду. Иду к нему. Иду, даже зная, что его там уже нет. Иду, босиком ступая по крови убитых пиратов, и не замечая этого…
Полудохлый перехватил, и унес, не взирая на попытки вырваться.
***
Мы стартовали с Астанды спустя минуту.
Утопленник не долго думая всадил мне снотворное с транквилизатором, так что я свалилась едва вымыла ноги.
Полет до Гаэры прошел как в тумане.
В жутком полупьяном тумане, транквилизаторы и снотворное, снотворное и транквилизаторы… И осознание того, что мне придется вновь собирать себя по осколкам, но пугало не это. Волновало не это. Все мои мысли были совершенно не об этом.
***
На Гаэре Полудохлый с Бесноватым отвезли меня домой. Домой ли? Эта квартира теперь была моим домом, по идее, а без идеи… Врубив музыку на полную громкость, я пыталась навести тут уют. Мебель киборги уже расставили в связи с моими указаниями при заказе этой самой мебели, робот-уборщик активировался голосовой командой, и, убрав в квартире, ездил за мной, с присущей исключительно уборочной технике страданиями по поводу того, что я в очередной раз порвала на ошметки упаковку очередной вазочки.
В какой-то момент, осознала, что сижу на полу, а робот ответственно вытирает мне слезы той же салфеткой, которой стекла протирал.
А потом в дверь позвонили.
Я, ожидая кого-то из своих, поднялась пошла и открыла, даже не проверяя.
На пороге стоял кот. Уже знакомый мне рыжий кот, который в прошлый раз притащил сюда Эринс. На входе кот задерживаться не стал – с гордым видом прошел в квартиру, оглядел все, словно вообще проверял как я, потом запрыгнул на диван, снял с ошейника мини-сейр, активировал его и мне на сейр пришло:
«Ты как?»
– Нормально, – ответила вслух.
«А чего тогда у тебя робот весь в соплях?» – нагло спросил котяра.
Какие сопли? Я посмотрела на робота, робот ответственно продолжал дело отчистки всея от всего, и был совершенно сухим.
«Метафорически выражаясь», – пояснил свой вопрос кот.
Посидел еще, пристально и по-кошачьи прищурившись, потом спросил:
«Есть что пожрать?»
А вот этого не было. Холодильник мне распаковали и подключили, но положить в него ничего не положили.
«Ладно, валим по магазинам» – решил кот. И добавил: – «Я плачу».
– Интересно чем? – не удержалась я от ехидного.
«Хвост у ростовщика под проценты загоним», – съязвил он в ответ.
И вернув мини-сейр в ошейник, спрыгнул с дивана, на котором вообще был первым, кто посидел.
***
Еще никогда у меня не было такого интересного променада по магазинам. Во-первых, Суна тут знали все – кот приветственно махал лапой, учтиво кивал головой, угрожающе выпускал когти – в общем у него имелся отработанный арсенал, годный для любой ситуации. К примеру, киборг продающий фрукты, был вынужден узнать о себе много нового, потому что Сун засек гниль, и на языке глухонемых высказал киборгу все, что думает про него, его создателей, и тех, кто и в какой позе этих создателей собственно создал.
И я бы не поняла ни слова, но у киборга на груди был дисплей, который субтитрами переводил язык жестов. В итоге половина магазина собралась, дабы с интересом узнать побольше о родословной изобретателей и сборщиков конкретно этой модели киборга.
В какой-то момент какая-то женщина возмущенно воскликнула:
– Тут же дети!
Не долго думая Сун извлек сейр, и протранслировал ей:
«Дамочка, вам восемьдесят шесть, вы уже лет восемьдесят как не дитё».
Овощной отдел ближайшего магазина мы покидали стремительно, и Суну очень повезло, что я была наемницей – клубникой эта «уже восемьдесят лет как не дите» швырялась отменно, и в целом истерика ее была значительной настолько, что пришлось вызывать полицейских. Но, собственно, женщину можно было понять – внешне ей было лет восемнадцать на вид, а тут такой конфуз.
И главное мстительный котяра на этом не остановился – пока я, уворачиваясь с профессиональной сноровкой, спасала его рыжую шкуру, эта шкура делал заказ в ближайшем рекламном агентстве, в итоге все билборды в округе отражали теперь облик сексапильной блондинки, с надписью «Исанель Портнер – 86 лет от роду. С юбилеем, дорогая!».
И когда полицейские киборги вывели истерящую бабушку на улицу… истерика пошла по второму кругу.
– Слушай, нельзя же так, – не выдержала я.
«Можно, – нагло ответил кот. – Все можно. Я, тебя, кстати, к психологу записал».
– Зачем? – возмутилась я.
«Так у тебя депрессия», – на меня посмотрели большими честными зелеными глазами.
– Знаешь, – перекидывая его на плечо, потому что зверюга была изрядно тяжелая, сказала я, – боюсь, гаэрская психология давно махнула на меня рукой, посоветовав обратиться к танаргской.
«Да? – удивился кот. – А вот это уже обидно».
***
Несмотря на всю обиду, Сун нашел для меня психолога. Дипломированного. Выпускника Танаргской психологической школы! Правда сам профессор Энастан этого не афишировал, работая под прикрытием диплома гаэрского университета, но Сун докопался до истины, и напрасно – я на приеме не успела сказать и слова, как нагрянула разведка и психолога повязали.
«Нет, ну мало ли, – оправдывался в итоге кот, – я ж не знал, что это агент Танарга».
Оправдываться ему пришлось в кабинете у Исинхая. Ну, потому что я не оправдывалась, я сидела мысленно, осознавая всю глубину своего морального падения, потому как по словам кота, он был вынужден пойти на этот шаг, ведь я собиралась самовыпилиться из жизни путем выпрыгивания из окна, и в целом он меня спасал.
Под мрачным взглядом шефа, честно сообщила:
– Да я даже окно открыть не пыталась.
Исинхай перевел взгляд на кота. Сун гордо ответил:
«Я кот, у меня интуиция, я вижу больше, чем обычные люди!»
И отвернулся, тоже гордо.
Потом невзначай поинтересовался:
«А где у вас тут тапки?»
Исинхай нажал на кнопку сенсорной панели и двери недвусмысленно открылись.
«В суд подам! За дискриминацию!» – заявил Сун, но спрыгнул с дивана и ушагал за дверь.
А вот когда дверь за ним закрылась, Исинхай повернулся ко мне и сообщил:
– Акихиро Чи Адзауро уведомил императора, что в результате нападения братства Летящей кометы ты погибла на одной из станций Астанды. В настоящий момент Акихиро уже получил пост главы рода и вскоре займет должность премьер министра. Так же, в ближайшее время будет заключен брак, между сестрой правящего императора и новым премьер министром. Как ты понимаешь, это дополнительная гарантия для рода Адзауро.
Я понимала… Поняла. У него все хорошо. Более чем хорошо. И я рада. Правда очень рада, даже дышать легче стало. Я искренне рада за него. А мне… мне просто остается с этим жить.
Исинхай несколько долгих секунд пристально смотрел на меня, затем спросил:
– Справишься?
– Конечно, – бодро солгала я. – Что у нас следующее на повестке?
Шеф помолчал, постукивая пальцами по столу, потом сообщил:
– Я бы хотел, чтобы ты сдала экзамен на звание кадета S-класса.
Это года четыре как минимум, в лучшем случае, в смысле в том, в котором у меня обнаружат какие-либо сверх способности, в чем я лично сильно сомневалась.
– Это… пожелание? – нервно спросила я.
– Приказ, – холодно уведомил Исинхай.
Круто, твою мать, даже слов нет!
***
Два месяца спустя…
– Я несчастная! Я страшная! Я толстая! Он меня не любит! У него другаааааяяяяя!
Мы с Суном мрачно переглянулись. Это был пятый. Пятый, мать его, психолог за последние два месяца! И вот все бы ничего, но… это был мужик. У него на столе имелись фотографии жены, детей и уже даже внуков. И да – это был всего лишь первый сеанс психотерапии у конкретно этого психолога.
«Ты знаешь, у тебя очень сильный, но какой-то неправильный дар убеждения», – глубокомысленно заметил кот.
Психолог рыдал, лежа на столе.
Я чувствовала себя идиоткой в очередной раз.
И тут Суну на сейр пришло сообщение от Гэса:
«Сейли беременна».
Мы… офигели разом.
«С чего ты взял?» – потрясенно напечатал кот.
«Она жрет вторую банку мороженного, посыпав его солью, рыбой, и добавив в него маслин, – ответил Гэс. – Что мне делать?»
«Ээээ…»
Мы с Суном переглянулись. Психолог все так же рыдал.
«Эмм, – продолжил кот. – Ну, сделай, как ты всегда делал, когда твоя была беременная».
«А как я всегда делал?» – переспросил Гэс.
Кот вздохнул с нескрываемой скорбью и ответил:
«Морду кирпичом. Глаза самые честные. И ты вообще не в курсе, откуда дети берутся. В общем, сделай вид, что все нормально, и абсолютно ничего экстраординарного не происходит. В конце концов, у кого из нас уже трое детей?!»
Гэс нервно написал:
«Да я бы сделал вид, что все в порядке, но она жрет все это, на глазах у Лафарда».
«Фу, гадость какая, скажи ей, что есть с чужих глаз негигиенично», – осклабился кот.
И получил:
«Иди нахрен!»
А затем уже поспокойнее:
«Слушай, я то смолчу, но остальные, походу, уже в курсе. И да – она добавила кошачью еду в мороженное… поверх оливок».
«Откуда у нее мой кошачьий корм?!» – удивился Сун.
«Я тебе на Танарге купил, – признался Гэс».
Сун поскреб подбородок когтем, прикинул, возможный вкус не долетевшей до него вкусняшки, и спросил:
«А как вообще обстановка?»
«Я, Сейли, малосъедобная бурда, сто семьдесят человек из банды Лафарда на прицеле, сам Лафард под пытками».
Я вообще была не в курсе, кто такой Лафард, но Сун, оказывается, знал.
«Так его не получится пытать, у него большая часть нервных окончаний атрофирована».
«Он тоже так думал… – ответил Гэс, – а теперь сливает нам всю информацию, с единственной просьбой «Пусть эта больше ничего не жрет».
«Оу…» – кажется, даже кот был в шоке.
«И это все?» – возмутился Гэс.
«Ну… скажи ей, что дома гораздо больше имеется моего корма, там в кладовке вообще вариантов под сто пятьдесят всяческих с добавками».
Несколько минут было тихо.
Даже психолог уже перестал рыдать и теперь только всхлипывал, успокаиваясь.
А потом Гэс написал:
«Сун, падла хвостатая, она пристрелила Лафарда и половину его банды, мы уже летим домой».
«Зззачем?» – заметно занервничал кот.
«За кормом! – зло ответил ему Гэс.– Твоим, если ты не понял».
И вырубил связь.
Морда кота приняла крайне несчастное выражение, а после он посмотрел на меня и спросил:
«Кей, можно я к тебе перееду?»
– Да без проблем, – он и так у меня жил почти постоянно.
А потом я спросила:
– Слушай, а Сейли кто-то вообще скажет, что она беременна?
«Ага, тот кого не жалко, – ответил кот, строча негативный отзыв о работе все еще всхлипывающего психолога».
– А кого не жалко? – поднимаясь, спросила я.
Забегая вперед, могу сказать, что всем всех было жалко, и в итоге об интересном положении Сейли Эринс уведомил Исинхай, так что… в общем, мне было обидно, что именно его никому не было жалко.
Впрочем, сама я, встретив Эринс спустя месяц в лифте, пронаблюдала за тем, как она грызет мел, и… тоже не решилась ничего сказать. Беременность на Сейли сказалась не самым лучшим образом, и настроение у нее было убийственным. Нет, сама она себя чувствовала просто превосходно, но вот желание убить кого-нибудь просто-таки читалось в синих глазах. Я струсила и отказалась пойти выпить с ней соленого чая с черным перцем. Я вообще не представляла, как такое можно пить.
Между тем шло время.
Исинхай, поставив задачу поступить в университет Космических сил, отстранил меня от всех остальных заданий, и спустя некоторое время причина вскрылась – Аклесту уже два раза похищали. Просто сам император конечно дал отбой, но дошел он не до всех, и некоторые пиратские братства все еще пытались меня продать… Обламывались. Лично я уже была брюнеткой, так, на всякий случай, ну и собственно находилась постоянно либо на Гаэре, либо в университете, наверстывать мне пришлось многое, учитывая, что по факту я даже школу не закончила.
Так что приходилось заниматься часами, сутками, неделями.
Если бы не Сун, я бы, вероятно, забывала даже поесть, но кот взял надо мной шефство и ответственно следил как за моим питанием, так и режимом, практически полностью переехав ко мне. Так что через какое-то время я уже знала половину мужиков из эскорта, которых кот нанимал для своих торжественных выходов, и помимо этого иногда сопровождала его по выставкам. Сун был признанным искусствоведом, интервью он, конечно, не давал, зато статьи писал разгромные, зачастую решая, кто из художников гений, а кто бездарь.
Но в общем и целом жизнь налаживалась.
Не то, чтобы разбитая чашка вновь стала целой, но пить из нее, криво и косо склеенной, уже можно было.
Звонок от Леи Картнер неожиданностью не стал – я продолжала изучение яторийского, просто так, для себя, даже не знаю толком зачем, но продолжала изучать, в основном по системе Леи, так что когда она позвонила, я ничуть не удивилась. Удивление пришло позже, когда Картнер, придерживая живот и напряженно дыша, сообщила:
– Кей, у меня роды тормозят уже на неделю. В принципе это нормально, у меня мальчик, задержки как бы возможны, ничего опасного, но я не попадаю на Дженеру.
Дженерийский Галактический саммит был ярким событием в политической жизни союза, я о нем знала. Наших там сейчас где-то треть находилась чисто так, на всякий случай.
– Полиглот отправляет одного переводчика с яторийского, – продолжила Лея, – но у него уровень ниже твоего.
В этот момент со дна постучали. Но я почему-то лишь улыбнулась, глядя на животик, по которому волной двинулась выпуклость.
– Бракованный навигатор, хочу кокосового молока, – задумчиво сказала Лея. – И соленой рыбы, и…
И тут она вспомнила, что собственно со мной разговаривает, и вернулась к теме разговора:
– Мне нужен кто-то подстраховать Эшну. Переговоры статусные, ошибки с нашей стороны неприемлемы, а она плавает в идиомах и пословицах. И я не уверена, что смогу подстраховать ее, потому как во время схваток, боюсь я смогу орать только «Мама», а представители Ятори едва ли поймут столь эмоционально-насыщенный стиль общения.
Мы обе улыбнулись.
– Сможешь посидеть на суфлере? – спросила Лея.
– Без проблем, – согласилась я.
– О, замечательно, я тогда скажу Полиглоту, что у нас есть специалист на уровень выше Эшны. Спасибо, Кей.
– Не за что, – отозвалась я.
***
На Дженеру я вылетела на следующий день, в составе группы языкового управления. И, откровенно говоря, чувствовала я себя среди них не слишком комфортно. В языковом управлении был принят дресс-код. Для мужчин черные брюки и темно-серый бетонного оттенка пиджак, для женщин юбка-карандаш, обтягивающая от талии до колен, классические туфли, на не классически-высоком каблуке, белые блузки, строгие прически, темные, цвета мокрого асфальта приталенные пиджаки.
Эшна Гейн была в звании полковника. Она и Барбара Тейн. Обе смуглые, высокие, жилистые. Глядя на них, создавалось впечатление, что подобная форма одежды была призвана придать немного женственности этим солдатам в юбках. Для меня, откровенно говоря существующей в несколько ином правовом поле, наблюдать в жизни двух специалистов S-класса было несколько… странно.
Они были другими.
В принципе, это бросалось в глаза. Не явно, не зримо, но… что Эшна, что Барбара фактически игнорировали внешние раздражители. Группа могла с интересом обсуждать какую-либо новость, рассказывать что-либо о себе, заливисто смеяться над какой-либо шуткой – S-класс на это даже не реагировал. Они были другими. Максимально сосредоточенные на своей задаче, собранные, работающие напрямую с устроителями саммита, потому как их работу наравне с министром инопланетных дел контролировала и Барбара Тейн. Полковник лично мне вообще казалась киборгом – неимоверная работоспособность и концентрация внимания. Просто неимоверная.
Ну, собственно, в пассажирском крейсере мы трое сильно выделялись на фоне остальных. Полковники потому что были S-классом, я потому что была не в тусовке переводчиков. У них имелся сработанный знающий друг друга коллектив повернутых на изучении языков людей, а я… в моем багаже был мой родной язык частично, язык Гаэры, один из двенадцати языков Астероидного братства, воровской язык, язык который разработал Исинхай, яторийский и… все.
В итоге большей части шуток я не понимала вовсе, по именам всех выучила, это да – бейджики штука удобная, но не более. Меня в этой миссии звали Алесиана Рид, и в принципе это было похоже на то имя, под которым я сейчас жила на Гаэре. Правда откликаться на него я толком не научилась, поэтому когда за несколько часов до прилета меня вызвала Барбара Тейн, я не сразу врубилась, что по громкой связи вызывают именно меня.
Потом, конечно, подскочила, и, шагая на каблуках по не слишком устойчивой поверхности шатла, идущего на посадку, зашла в мед отсек.
Там, некоторое время стояла у двери, пока двое медиков старательно реанимировали Эшну Гейн.
– Инсульт, – сообщила мне полковник Тейн, едва, наконец, обратила внимание, на стоящую у дверей меня.
Пси-связь, которую Исинхай внедрял у своих сотрудников уже лет пять как, имела свои недостатки, к примеру, полное отключение от реальности на период связи, но в то же время был сведен к минимуму ряд побочных эффектов. Таких как инсульт. Однако спец службы Гаэры, получив разработки Исинхая, решили внести коррективы, позволяя держать связь не отключаясь полностью от реальности. Результат… Результат был не всегда предсказуем. Я сразу обратила внимание, что у Эшны слишком короткие волосы, а стоило бы догадаться, что она не так давно перенесла операцию.
Медики работали быстро и эффективно, спасая специалиста даже в условиях не просто полета – приземления, полковник Тейн подошла ко мне, вывела из операционной, закрыла дверь. Несколько секунд мулатка пристально смотрела на меня, потом сообщила:
– На переговорах будешь работать ты. Справишься?
Я молча кивнула.
– Ты из людей Исинхая, да? – в голосе полковника промелькнуло некоторое пренебрежение.
По факту она имела на него право – S-класс, звание полковника, должность заместителя Полиглота и все такое, но мне лично неприятно стало все равно.
– Да, я из преступного мира, – мило улыбнулась полковнику Тейн.
Вызов брошен, вызов принят.
Барбара неодобрительно покачала головой и сообщила:
– Сейчас скину тебе на сейр протокол и правила поведения переводчиков. Пожалуйста, не сорви нам переговоры. Ятори по факту только сейчас согласилась на диалог, но нам все еще не простили вмешательство во внутренние дела планеты и спасение семьи Картнер. Возможно, и я более чем уверена, первый министр позволит себе массу намеков, полунамеков, издевок и прочего по данному поводу. Тебе следует понимать, что переводить следует… далеко не все.
Молча кивнула, подавив нервную дрожь. Ответственность… ответственность была впечатляющей, я как-то не особо к ней привыкла.
– Тебя рекомендовала Картнер? – спросила полковник.
Снова кивнула.
– Не вовремя у нее эти роды, – вздохнула Тейн.
– Природа, такое дело… непредсказуемое, – пожала плечами я.
Барбара кивнула, соглашаясь, и спросила:
– Тебе известно что-нибудь кроме языка? История, менталитет, особенности?
Неудивительно, что спрашивает, ей нужно было выяснить мой уровень.
– Я работала на Ятори, – в принципе, это все что я имела право сообщить.
Но Тейн на этом не остановилась и поинтересовалась:
– И как?
– Один:один, – ответила я.
– В смысле? – темно-карие огромные глаза, непонимающе воззрились на меня.
Меня всегда удивляла эта непосредственность в военных – то есть их работа была засекречена и обсуждению не подвергалась, а если я из преступного сообщества, то должна без остановки болтать о задании?
– В смысле чайную церемонию я завалила, но гейш построила. Еще вопросы?
Полковник поняла, что шагнула на не самую правильную из возможных тропинок, и мягко отступила, произнеся:
– Исинхай за тебя поручился.
Исинхай был в принципе не в восторге от всей этой идеи, но Слепого с его фасеточными на пол лица глазами на переговоры не выставишь, слишком одиозная личность, а меня при определенных предосторожностях как человека, просто страхующего специалиста-переводчика, можно было. Правда создавшимся условиям Исинхай не обрадуется, но деваться особо было некуда.
– Протокол мне пришлите, – вместо сомнений озвучила я полковнику, и ушла пристегиваться – мы садились.
***
Изучая присланный документ во время посадки, я поняла в принципе главное: этикет переводчика в нескольких словах можно было охарактеризовать так – тебя нихрена не должно быть видно.
Это было главное правило.
Конечно, в протоколе все это выражалась несколько иными фразами, вроде «переводчик – это «инструмент», с помощью которого процесс международных деловых переговоров протекает наиболее эффективно». Еще встречались такие как «переводчик – обязательный участник переговоров, но не самостоятельный участник». И множество иных формулировок, сводящихся к главному правилу – тебя нихрена не должно быть видно.
