355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Елена Звездная » Дыхание Смерти (СИ) » Текст книги (страница 8)
Дыхание Смерти (СИ)
  • Текст добавлен: 21 мая 2018, 21:30

Текст книги "Дыхание Смерти (СИ)"


Автор книги: Елена Звездная



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Я продолжала стоять, все так же глядя на схему, но в глазах темнело, медленно и неотвратимо.

Вдруг заметила, как Гобби невозмутимо мне указывает на блокнот. Глянула и прочла:

«Спроси: Как защититься от Призрачных граней!»

Вопрос показался мне в данный момент совершенно бесполезным, ничего не значащим, глупым, вообще не нужным… но я не хотела огорчать Габриэля, а потому произнесла:

– В Призрачных гранях можно перемещаться везде где хочешь? Без ограничений?

– Мм? – отступник, был снова полностью поглощен своей схемой, видимо все пытаясь найти где просчитался. Как оказалось, предположила я верно, потому что следом вечный пробормотал: – Вмешательство мальчишки Рханэ не учитывал, да, кто же знал, что он запрещенной магией балуется, но что еще?! Что-то ведь должно быть еще… – Потом вспомнив о моем вопросе, отмахнулся рукой, и раздраженно ответил: – Нет, девочка, их для начала создать и активировать нужно, а потом уже перемещаться.

А потом я поняла, что отступники прирожденные учителя, потому что, метнув на меня недовольный взгляд, он тяжело вздохнул, свернул схему моего убийства, достал лист и начав рисовать, попутно принялся объяснять:

– Смотри.

И он начал рисовать камень, затем рядом его двойника, словно чуть преломленное отражение…

– Изучение способностей жителей Хаоса потребовало от нас отказа от веры в неизменность и стабильность мира, для объяснения способностей монстров, ранее не поддающихся логичному научному анализу. Это привело к открытиям и новым возможностям, но лишило нас образного и логического представления о вселенной. Многие братья ордена, не сумев воспринять новую хаотичную структуру устройства вселенной, погрузились в изучение того единственного, что представлялось им стабильным – себя.

Рассказывая, он продолжал рисовать, камни, располагая их по кругу, на равно удаленных промежутках, и отрисовывая каждый раз точную, но менее яркую копию.

– Между тем, устройство мира легко поддается анализу, если принять во внимание тот факт, что существует один мир, и двадцать три его отражения.

Я прикинула оставшееся место и поняла, что отступник будет рисовать все двадцать четыре камня. Он и рисовал. Удаленные по кругу от камня отражения теряли яркость и четкость, те что были ближе были точной копией… с небольшими изменениями. И рисунок ученый закончил достаточно быстро. А завершив, достал карандаш, и отрисовал схему, изобразив треугольник, соединяющий первый, основной, восьмой и четвертый камни. Восьмой был еще приемлимо четким, четырнадцатый же практически белым, едва различимым.

– Шайгены к примеру используют эти мира, – сообщил лорд-отступник. – Это Серые грани, – он указал на восьмой камень, – это Белые грани. Шайгены достигают способности перемещаться в сопутствующих мирах за счет частого, крайне частого перехода за грань смерти во время обучения. Кроме них грани способны использовать только высшие демоны – собственно они их и создали, а шайгены радостно паразитируют, пользуясь проторенной дорожкой. Очень долго мы искали возможности так же получить доступ к перемещениям через иные миры, но… мы не монстры, мы ученые, сверхспособностей у нас не было очень долго… пока мы их себе не создали.

Он усмехнулся, и продолжил: – Все было решено, как и всегда – с помощью логического подхода. Мы основывались на теории об отражении мира, и с этой точки зрения решено было применить преломление отражения. Путем долгих и сложных экспериментов, мы сумели проникнуть в ближайшее отражение нашего мира, изменив конфигурацию проникновения.

– Астральная проекция! – выдохнула я.

– Умничка, – искренне похвалил отступник, и указал на двадцать четвертый камень на схеме. – Ты сейчас здесь. В прошлом.

Честно говоря, я удивилась, и очень сильно.

– И естественно, у тебя не было бы никакой возможности беседовать со мной, не создай я временную привязку.

И он нарисовал круг, захватив половинки от первого и двадцать четвертого камня.

– Призрачные грани формируются путем закольцовывания, – пояснил он. – Создается магическое поле, фиксируется кристаллической сетью, и активируется. Итог – мы получаем возможность перемещаться в Призрачных гранях и даже, – он улыбнулся мне, – вытаскивать некоторых индивидов при необходимости. Вопросы?

О, сколько у меня было вопросов!

– То есть теоретически, когда вы создали магическое поле, любой человек может им воспользоваться? – торопливо спрсила я.

– Нет, не любой, – с энтузиазмом ответил вечный. – Требуется подготовка, определенные медитации, а так же стирание границы осознания смерти. Иногда, в крайне редких случаях доступ к Призрачным граням получают демоны, в той или иной степени подвергшиеся нашему разрушительному воздействию на сознание. К слову, это позволяет понять, почему Ктар на данный момент не имеет возможности связаться со мной, видимо причина в том, что исцеление на некоторое время заставило его очень остро ощутить себя живым. Вопрос в том, на какое время… Будем разбираться. Еще вопросы?

Их все еще было безумного много:

– Защита от Призрачных граней существует?

– Она аналогична защите от любых призрачных явлений – формируется защитный контур, налагается печать не проникновения. К сожалению, как видишь, все достаточно просто, что в свое время сильно ограничило наши возможности в Хешисаи. Еще?

Судя по азарту в его глазах, ему действительно было интересно, что еще я спрошу. А мне было интересно спрашивать.

– Серые грани, они удалены от основного мира гораздо менее, используемого вами двадцать четвертого, какие у них возможности?

– Масса! – с явной завистью ответил отступник. – Первое и основное – они скрывают и переносят реальное тело, а реальность это всегда больше возможностей. Второе – они позволяют брать любые вещи, без ограничений, третье – защита, Серые грани защищают своего путешественника.

Тут он снова нахмурился, и пробормотал:

– Что же я не учел в защите?.. – глянул на меня и поспешно добавил: – Я искренне рад, что с тобой все хорошо, но как я и вдруг просчитался… И в чем? Что ж, теперь есть, о чем размышлять долгими вечерами. И…

Он не договорил. Точнее может и договорил, но я не услышала. Меня вдруг поглотила Тьма, засасывая куда-то где темно, тепло и почему-то очень надежно и безопасно…

***

– Давай-давай, девочка, просыпайся, – услышала я голос дедушки лорда Гаэр-аша.

И повинуясь ласковому, но настоятельному велению, открыла глаза.

Первое что увидела – балдахин над своей кроватью. Затем, чуть повернув голову – целителя, стоящего возле постели.

– Разговаривать тебе пока нельзя, – сообщил он, – горлышко повредилось чуть сильнее, чем я рассчитывал, а целительскую магию ты воспринимаешь хуже, чем мне бы хотелось. В остальном – с возвращением к жизни, кошечка.

Я села.

Стремительно огляделась – в комнате, кроме целителя никого не было. Ни Дана, ни Эдвина, ни… Норта. Быстро глянув на себя, поняла, что меня одели, причем судя по тому, что на мне была черная шелковая рубашка с длинными рукавами, одевал меня Норт. Но где он сейчас?

Я посмотрела на лорда Веридана, открыла было рот, чтобы спросить, закрыла, вспомнив, что речь мне пока не доступна, и подскочила с кровати, чтобы побежать к двери.

– Не так же резво! – посмеиваясь, крикнул мне вслед целитель.

А я не слушала.

Выбежав в коридор, я на миг остановилась, прислушиваясь к звукам, а услышав голоса внизу, в холле, опрометью бросилась туда.

Сбегая по лестнице, мельком увидела подскочившего со стула Дана, стоящего у окна и сжимающего черный призванный магией меч Эдвина, Норта, сидящего в кресле за столиком, накрытым к ужину, на который некромант похоже даже внимания не обратил, сгорбившийся, уронивший голову на руки, он казалось был безразличен вообще ко всему. Пока не появилась я. Норт видеть меня не мог, но каким-то образом почувствовал, вскинул голову и посмотрел на меня, слетающую вниз по ступеням.

Я сбежала вниз, в холл, промчалась, шлепая босыми ногами по каменному полу, с разбегу обняла растерявшегося Дана, крепко-крепко, отступила, улыбнулась его совершенно потрясенному взгляду, и попала в сильные объятия Эдвина. Он сжал с такой силой, словно хотел убедиться, что это я, правда я, совершенно живая я. Обняв его за шею, поднялась на носочки, прижалась, отстранившись посмотрела на него сияющими счастливыми глазами, и легко высвободилась из объятий, чтобы уже через секунду быть рядом с Нортом. Нортом, который обессилел настолько, что даже не поднялся, он лишь следил за мной полным тревоги напряженным взглядом, словно ждал чего-то – обвинений, упреков, скандала по поводу того, что одевал меня точно он. Я улыбнулась всем его ожиданиям, юркнула к нему на колени, обняла, и подумала, что готова сидеть так вечно. А когда дрожащими руками сначала обнял, а потом с силой сжал он, решила, что можно даже больше, чем вечно. К тому же замерзла, пока бежала вниз и по каменному полу, а на Норте было тепло.

– А голосок где? – вдруг спросил Дан.

– Повредила. Говорить пока не сможет. До утра примерно. – резкими, скупыми фразами, ответил Норт.

– По тому, что я вижу, повреждений больше нет, – произнес Эдвин.

Норт отрицательно мотнул головой, подтверждая, и прижался лицом к моим волосам. Его трясло. Мелкая, как в перетруждённых мышцах дрожь сотрясала все тело. Я догадывалась, что он выложился по максимуму и даже больше, что едва ли отходил от меня, что не ел вероятно вообще. Последняя мысль заставила сесть ровнее, и вообще я подумала, что надо бы встать, но Норт посмотрел так, что я осталась сидеть на месте, соображая, с чего бы начать. Начала с тарелки с мясом, которую повернувшись взяла со стола, и вилки. Протянула все Норту, Норт отрицательно покачал головой, затем произнес:

– Не хочу.

Пожав плечами, я наколола кусочек поменьше на вилку, поднесла к его губам. Съел. Молча, глядя только на меня, и продолжая меня обнимать. Но съел же. И второй кусочек съел тоже. И даже третий. Он ел, не отрывая взгляда от моих глаз, не разжимая рук, которыми обнимал мое тело, едва дыша. И словно не веря, не до конца поверив, что я здесь, я жива, что он сумел вырвать меня из объятий смерти. А я смотрела на него, и чувствовала, как мои глаза наполняются слезами, как те соскользнув по ресницам, падают вниз, на его крепко сжимающие меня руки.

Повернувшись, наколола еще кусочек мяса на вилку, поднесла к губам Норта. Он ел безропотно и молча, едва ли ощущая вкус еды, едва ли ощущая хоть что-то, кроме существования меня в этом мире… того, что я продолжаю существовать. Закрыл глаза, с тихим стоном уткнулся лбом в мое плечо, и сжал еще сильнее. Я уронила вилку и робко обняла его, осторожно гладя по плечу. Я не знала, как вести себя, что сделать, чтобы успокоить его, чтобы показать, что все хорошо, что уже все прошло, что…

И вдруг в холле прозвучало:

– Арташенька, я конечно все понимаю – мальчик переживал, девочка очень его успокоить хочет, но разврат в твоем доме, с твоей воспитанницей, и в твоей то ситуации, Арташенька…

Норт на это отреагировал глухим рыком, я же повернув голову на голос, увидела стоящего в дверях ведущих в его кабинет ректора, который сложив руки на груди уже похоже давно так стоял, и лорда Веридана, спускающегося по лестнице.

И старик одной репликой не ограничился:

– Или ты все еще ждешь, что тебя тоже радостно затискают?

Убийственно глянув на родственника, лорд Гаэр-аш развернулся и ушел к себе, хлопнув дверью. Я продолжала сидеть на коленях Норта, ощутив то напряжение, что охватило его, и почему-то очень не желая, чтобы лорд Веридан произнес еще хоть что-то. Но целитель продолжил все так же издевательски-ехидно:

– Нортик, малыш, понимаю, что крайне приятно хе-хе обнимать девоньку в одной рубашке на голенькое тело, – я почувствовала, как стремительно краснею, – но ты бы подумал вот над чем – девицы склонны проявлять чувства к тем, кого считают другом, и стесняются касаться тех, кто их действительно волнует.

Норт застыл.

На его скулах отголоском ярости заходили желваки, но Дастел не произнес ни слова.

– Съел, да? – ехидно поинтересовался старик.

И направившись в кабинет к ректору, издевательски добавил:

– Так-то оно, Нортик, ощущать одновременно и благодарность за спасение самого дорогого в твоей жизни, и желание растерзать за оскорбление его же. Добро пожаловать во взрослую жизнь, мальчик, не все-то Арташеньке мучаться.

Мы все четверо проводили лорда Веридан застывшими взглядами, откровенно порадовавшись, что ничего больше он не сказал и на этом угомонился. Но как оказалось – нет, не угомонился, просто сменил объект приложения своих ехидных способностей.

– А что, Арташик, – громко произнес он, едва вошел в кабинет ректора и еще не закрыл за собой дверь, – так и будешь молча страдать, пока молодой да ретивый женку твою домогается, а? Или…Видимо лорд Веридан рассчитывал, что лорд Гаэр-аш как и Норт будет молчать в благодарность за помощь в моем спасении, но целитель сильно ошибся.

Для начала за его спиной захлопнулась дверь, отрезая старика от нас.

Затем прозвучало что-то очень тихое, мы вообще толком ничего не услышали, просто атмосфера в доме как-то помрачнела, словно сумерки сгустились.

А вот после дверь открылась, вышел лорд Гаэр-аш и началось:

– Риаллин, в постель. Норт, поесть и медитировать, ты выложился, нужно поддержать источник. Дан, иди проспись. Эдвин, оденься, нам предстоит установить защитный периметр вокруг дома.

И сам, развернувшись, направился к двери.

Эдвин, взглянув на нас, пошел к лестнице, легко взбежал по ней, и почти сразу вернулся, неся в руках плащ. Дан, дернулся было пойти с ним из дома, но его шатало слишком основательно, и Шей, пошатываясь, пошел к себе. Мы с Нортом остались сидеть, даже когда Эдвин вышел на улицу, а Дан скрылся наверху.

Просидев еще несколько секунд, Норт, подхватив меня, рывком поднялся, пошатнулся и с трудом удержался.

Испугавшись за него, мысленно потребовала:

«Норт, отпусти, пожалуйста».

Он опустил взгляд на меня, вопросительный, тревожный, не понимающий.

Содрогнувшись, я загнала мелькнувшую мысль как можно дальше, и повторно попросила:

«Пожалуйста, отпусти».

Норт нахмурился и хрипло спросил:

– Ты меня сейчас просишь о чем-то?

Я застыла, в ужасе глядя на него. И испуганно, теряя надежду, тихо позвала:

«Норт…»

Но оправдывая мои худшие предположения, он с отчаянием произнес:

– Я не слышу…

Глухо простонав, прижалась лбом к его груди, обхватив за плечи, судорожно вздохнула, и шепотом, напрягая надсадно заболевшее горло, попросила:

– Отпусти.

Отпустил мгновенно, словно окаменев от осознания произошедшего. На меня он не смотрел, и не посмотрел даже когда отошла на шаг. А я просто не могла его тут так оставить. Осторожно ступая по действительно холодному полу, подошла к столу, подхватила тарелку с мясом, нагрузила на нее зелени, несколько ломтей хлеба, пять ломтиков сыра и соленой рыбы, и удерживая все это одной рукой, подошла ко все еще стоящему без движения Норту, взяла его за руку и повела за собой к лестнице. Норт ускорился, забрал у меня тяжеленую тарелку, и уже покорно пошел следом.

Проходя мимо кабинета ректора увидела сидящего там лорда Веридана. Старик сидел ссутулившись, упираясь локтями в колени и глядя куда-то в никуда перед собой. Не знаю, что сказал ему Гаэр-аш, но сказанное явно потрясло целителя. Потрясло на столько, что он до сих пор в себя не пришел, и даже на нас не глянул. Норта я уверенно привела в свою комнату. Здесь правда еще кое-где на полу виднелись следы моей крови, плохо потертые похоже служанками, просто ведро с тряпкой обнаружилось у стены в коридоре в трех шагах от моей двери, но оставлять его одного я побоялась.

Едва завела его к себе, закрыла дверь, огляделась, думая, как бы его получше обустроить. Норт попытался было что-то сказать, но я безапелляционно указала ему на кровать, требуя, чтобы сел. После прошла к столику у окна, ухватилась за него и со скрипом и скрежетом протащила через половину комнаты к Норту так, чтобы тот мог поставить тарелку и поесть нормально.

И вот после этого, забравшись на кровать и поджав озябшие ноги, я сдвинула листы и книги по боевой некромантии, взяла карандаш и спешно написала молча наблюдающему за мной Дастелу:

«Поешь, пожалуйста».

После чего пододвинула ему листок.

Он посмотрел на меня, на стол, поставил тарелку, отодвинул столик от себя, и сказал мне:

– Ножки дай.

Не понимающе развела руками, указала на стол.

– Не спорь, – спокойно потребовал Норт.

Ладно, не буду. Молча села иначе, высвободив ноги. Некромант, ничего не говоря, простер ладонь над моими озябшими конечностями и предупредил:

– Не пугайся.

А испугаться было от чего – одно движение и сорвавшийся с его ладони огонь вмиг окутал мои стопы и голени, поднявшись теплым коконом до колен. Но ничего не загорелось, я не ощутила даже жара – только тепло. Нежное, мягкое, согревающее тепло, ставшего невероятным синего огня.

– Превращение завершилось, – едва слышно, и как-то обреченно произнес Норт. – Тобой инициировалось, с тобой и пришло к финалу.

Не зная, что сказать, я потянулась к блокноту, расположила на покрывале и написала:

«Но ты не стал чудовищем».

Он прочел, невесело улыбнулся и ответил:

– Я стал темным лордом, мое сокровище.

Он выпрямил ладони, и держа их перед собой, тихо повторил:

– Темным лордом…

На моих глазах его пальцы удлинились, кожа стала на тон темнее, ногти стремительно почернели, удлиняясь, сухожилия проявились отчетливее.

– Менее месяца на перестройку организма, – продолжил Норт. – Лорд Веридан сказал, что скорости моей трансформации позавидовали бы истинные. – Он поднял взгляд на меня и пояснил: – Стандартный период вхождения в силу у темных лордов – семь лет.

Я сидела, потрясенно глядя на него. – Семь лет, – Норт усмехнулся, и как-то ожесточенно добавил: – Наш король проходил перерождение пятнадцать, многократно горел сам и сжигал все вокруг, в результате половину этого срока провел в отдаленном скальном монастыре. Несколько раз он сгорал до мяса. Однажды, сойдя с ума от боли ринулся со скалы в пропасть. Выжил. Пролежал на дне ущелья около двух недель и поднялся в итоге – кровь темных дает невероятную живучесть.

Он помолчал, опустил ладони, посмотрел на мои, все так же согреваемые пламенем ноги и вновь заговорил:

– Мы с Артаном планировали на финальную стадию покорения огня перебраться в тот самый скальный монастырь. Планировалось, что путем долгих медитаций, лишений и голода, получится спровоцировать организм и ускорить процесс. Планировалось…

Он судорожно вздохнул, и как-то отрешенно сообщил:

– Я сгорел там, держа на руках твое окровавленное тело и слыша, как из израненных легких вырывается твой последний вздох. Артан… не знаю. Подозреваю, что так же, только сначала смотался за лордом Вериданом.

Помолчав еще немного, Норт совсем тихо произнес:

– По словам лорда Веридана, нам неимоверно повезло, Артану меньше, его перестройка организма едва не добила, мне больше – все прошло практически безболезненно, но знаешь, – он посмотрел в мои глаза и выдохнул: – Я предпочел бы пятнадцать лет сгорать заживо, чем один раз видеть, как ты гибнешь.

В смятении опустила взгляд, затем вновь взглянула на продолжающего смотреть на меня Норта. Открыла было рот, совершенно забыв, что не могу говорить, закрыла. Не выдержав, пододвинулась к парню и просто обняла его, не зная, чем еще его можно поддержать. Вообще не зная, что делать, и как передать, что мне жаль… мне так искренне жаль, что им всем пришлось переживать. Что все это произошло… Что погибли те трое парней, которых сделали моим орудием убийства… Что Ташши пострадал… Что…

– Кхм, кхм, – раздалось вдруг совсем рядом.

Я вздрогнула, отстранилась от Норта и удивленно посмотрела, на стоящего в моей комнате лорда-отступника. Призрачного, полупрозрачного, но вполне реального.

– Так, деточка, – начал он, оглядев меня с головы до ног, – первое правило ученицы вечных – никаких интимных отношений до двадцати пяти лет. Тебе двадцать пять есть?

Я отрицательно покачала головой. Норт, осознав, что происходит что-то странное, напряженно спросил:

– Риа, в чем дело?

Сказать ему я не могла, поэтому торопливо взяв листок и карандаш, написала:

«Тут лорд отступник зашел».

Сам вечный, заинтересовавшись, что это я там пишу, подошел, сел рядом с Нортом и заинтересованно посмотрел на лист.

– Не отступник, а вечный, – наставительно поправил он.

Кивнув, я написала:

«Прошу прощения, лорд-Вечный, я использовала слово, применяемое среди магов».

Он удовлетворенно покивал, принимая мое объяснение. Зато Норт казалось окаменел. Проследив за моим быстрым взглядом на отступника, повернул голову влево, оказавшись практически нос к носу с астральной проекцией, так как вечный согнулся чтобы читать было удобнее, некромант естественно ничего не увидел, повернулся ко мне и напряженно спросил:

– Какой отступник, Риа?!

Пришлось опять же стремительно писать: «Лорд Вечный, а не просто вечный».

– Какой еще вечный, Риа?! – разъяренно прорычал Норт.

«Ну лорд-Вечный, как же тебе объяснить…»

Посмотрела на Дастела, на заинтересованно ожидающего как я буду выкручиваться лорда, и честно написала:

«Ну тот, который сегодня, в смысле уже вчера, пытался меня убить».

Выражение лица Норта я бы не сумела описать никакими словами.

Зато лорд-Вечный, прочитав, задумчиво отметил:

– Прекрасное умение вычленить главное, без потери времени на дополнительные объяснения.

Норт определенно думал иначе. Глядя на меня сузившимися от ярости глазами, он хрипло спросил:

– Где конкретно этот выродок?

Лорд Вечный, приподняв бровь, так же обратился ко мне с фразой:

– Девочка, передай молодому темному лорду от меня лично, во-первых, извинения за причиненные в связи с твоей практически гибелью моральные страдания, а во-вторых, напоминание о том, по поводу кого щенок пытается высказаться.

Даже не зная, как это совместить, просто написала:

«Норт, не ругайся, пожалуйста.»

А затем уже отступнику:

«Ктар находится в подвале, в лаборатории. Лорд Гаэр-аш позаботился о том, чтобы его боевые маги не нашли и планировал отпустить за городом, когда мы покинем столицу».

И я посмотрела на вечного, встретилась с его задумчивым взглядом и услышала не менее задумчивое:

– Некроманты его даже не пытали?

«Нет! – возмущенно написала я. И добавила: – Норт его только излечил, и успел в последний момент практически».

Лорд-Вечный повернул голову и внимательно посмотрел на напряженного Норта. Пристально, словно искал что-то. Нашел, просияв чудовищной улыбкой и сказал мне:

– Когда два источника сливаются вместе, рождается река.

После чего стремительно поднялся, просчитал куда идти, видимо за Ктаром. И вдруг замер.

«Что-то случилось?» – с тревогой написала я.

Отступник задумчиво кивнул, и сообщил:

– Кто-то замыкает круг.

Я не поняла, о чем он, хотела спросить, но тут вечный начал рассеиваться. С изумлением взглянул на свои руки, после на меня, выругался, помянув все неудачные эксперименты, и исчезая, крикнул:

– Никаких парней, поцелуев и прочего, ученица!

И он исчез. И почти сразу над всем городом вспыхнул защитный контур, на подобие того, который ставят от нежити, только этот был светло-голубого, а не темно-фиолетового цвета, и размерами откровенно поражал воображение.

А потом я вспомнила свой вопрос «Защита от Призрачных граней существует?» и ответ учителя «Она аналогична защите от любых призрачных явлений – формируется защитный контур, налагается печать не проникновения. К сожалению, как видишь, все достаточно просто, что в свое время сильно ограничило наши возможности в Хешисаи».

И единственный, кто слышал это кроме меня – Гобби. В смысле Габриэль, думаю он и принял меры, как-то передав информацию семье Рханэ.

– Риа, – позвал Норт.

Перевела рассредоточенный взгляд на него, и написала:

«Вечный ушел, в смысле ему перекрыли возможность передвижения в виде астральной проекции. Кто-то накрыл весь город защитным контуром».

– Вовремя, – сухо произнес Дастел, и в ответ на мой немой вопрос, пояснил: – Трупы парней из Академии магических искусств допросил лорд Эллохар. Не знаю как, для некромантов трупы после воздействия отступников допрашивать проблематично, но этот жуткий тип смог. Вызванные и подчиненные им призраки, несмотря на пятиступенчатую защиту, наложенную на них, выдали чертеж, виденный мельком во время внушения и подселения в них сгустков Тьмы. Собственно, мне хватило всего одного взгляда на схему и плетение заклятий, чтобы осознать – сам не справлюсь. И по факту, одним этим лорд Эллохар спас твою жизнь. Вторым, что лорд выяснил, было существование в седьмом королевстве действующей и часто используемой сети Призрачных граней. Насколько я понял из разговора между лордом Вериданом и Артаном, лорд Эллохар обсудив ситуацию с Рханэ, собирался найти способ перекрыть эти самые грани.

Он замолчал, устало глядя на меня.

Я же, вспомнив слова отступника, торопливо написала:

«Учитель сказал, передать тебе, что «Когда два источника сливаются вместе, рождается река».

Несколько секунд Норт молчал, как-то странно глядя на меня, а затем резко поднялся, едва ли не отшвырнув от себя столик, и направился к двери, практически прорычав:

– Я убью тебя! Я тебя просто прибью! Сам!

И он стремительно вышел из моей комнаты.

После его ухода в комнате стало как-то пусто и холодно. Даже не смотря на то, что мои ноги все так же окутывал теплый и уже согревший меня огонь, на душе стало холодно. Я посидела с листом бумаги, потом повинуясь какому-то безотчетному желанию, погрузила кончик листа в окутывающий меня огонь… бумага занялась пламенем. Какое-то мгновение я оторопев смотрела на разгорающееся по листу обычное желтое пламя, потом испуганно осознав, что у меня горящая бумага в руках, попыталась встать, чтобы выбросить, и не смогла – огонь был как кокон из теплого одеяла, он просто не дал из него высвободится. А в моей руке полыхал лист бумаги, сгоревший уже на половину! И что с ней делать я не знала! Уронишь на постель – загорится простынь, на пол не докинуть, да и он деревянный, в руках уже не удержать я…

Дверь распахнулась, когда я была окончательно в панике.

Окутанный морозным воздухом, покрытый снежинками, на ходу расстегивающий плащ Гаэр-аш, стремительно подойдя, отобрал у меня почти догорающую бумагу, погасил ее одним взглядом, вторым уничтожил согревший меня синий огонь, после чего, магически развеяв пепел сгоревшего листа, насмешливо произнес: – Сокровище мое, самосожжение не лучший способ избежать неприятного разговора. Что касается разговора со мной, еще и ненадежный.

Ректор расстегнул и отбросил плащ, а затем, с каким-то пугающим видом снимая перчатки, невозмутимо поинтересовался:

– Кстати, сообщи, будь так любезна, с каких это пор у тебя новый учитель?

Мне вдруг очень захотелось исчезнуть отсюда.

– Молчишь? – зло вопросил лорд Гаэр-аш, отшвырнув перчатки, и теперь очень пристально глядя на меня.

Пристально и с таким ледяным спокойствием, за которым очень явственно ощущалась клокочущая ярость.

Ничего удивительного, что я обнаружила факт своего испуганного уползания, лишь когда спиной уперлась в изголовье кровати. И все равно продолжала с трудом осознанные попытки оказаться как можно дальше, в ужасе глядя на ректора. Потому что в нем что-то изменилось. Неуловимо, незримо, но очень отчетливо.

«Интересно «что»? – раздалось вдруг во мне.

Удивленно моргнув, я переспросила:

«Вы… вы меня слышите мысленно?»

«Отчетливее, чем прежде» – уведомил Гаэр-аш.

И уже вслух:

– А теперь встань с кровати и подойди. И советую поторопиться как минимум по той причине, что несмотря ни на что, я мужчина, если ты не забыла, и вид полулежащей на постели до боли желанной девушки, это слишком даже для меня. Поднимайся, Риаллин, и желательно надень хоть что-то, шелковая рубашка в принципе не та одежда, в которой я могу спокойно на тебя смотреть!

Я слетела с кровати мгновенно, с той ее стороны которая была подальше от ректора, метнулась в ванную, натянула толстый длинный банный халат, и уже собиралась выйти, как услышала голоса, и поняла, что кроме Гаэр-аша в комнате кто-то еще.

Бесшумно приоткрыв дверь, увидела Норта. Он стоял у приоткрытого окна, опершись руками о подоконник, ссутулившись и как-то обреченно глядя на пейзаж пока еще ночного города.

– Прекрати сжирать себя, – ледяным тоном приказал Гаэр-аш.

Норт, видимо не заметивший моего возвращения, сипло ответил:

– Она назвала его учителем, Артан…Учителем, понимаешь? И ты бы видел ее глаза – они горели. Этот блеск интереса, тяги к познанию, счастья… я не знаю, чего еще, но ты бы видел ее.

Он судорожно вздохнул и хрипло проговорил:

– Я ей не нужен, Артан. Ни я, ни ты, ни кто-либо еще… Всю сознательную жизнь ей нужен был только Тадор Шерарн и тот запретный мир исследований и знаний, который он для нее открыл. Все! На этом все!

И Норт рассмеялся, отнюдь не весело. Скорее как-то зло и обреченно. А затем яростно продолжил:

– Он ее заберет. Он ее просто заберет, и она радостно последует за ним, потому что здесь условности, ограничения, толпа озабоченных жаждущих заполучить ее магов и я со своими непонятными ей чувствами. А там все то, что наполняет ее жизнь счастьем – эксперименты, ритуалы на грани жизни и смерти, мудрый Учитель и мужики, никак не реагирующие на ее кровь. И она уйдет, Артан, она уйдет, а я сдохну!

– Выживешь, – ледяным тоном осадил его Гаэр-аш. – Думаешь?

И Норт развернулся к ректору, скрестив руки на груди странно посмотрел на него и вдруг сказал:

– Ты не любил Кеалир. – Усмехнулся и продолжил: – Не знаю, как все это помнится тебе, но я слышал разговоры матери и теток, и все сходились на одном – ты не любил Кеалир. Ты мог оставить ее в своем замке на неделю, две, три, умчавшись на охоту или погрузившись в расследование очередного несанкционированного подъема кладбища. Приезжая с ней к моим родителям, ты едва отслеживал где она, твой взгляд на следовал за ней повсюду, ты не старался прикоснуться к ней при любой возможности, не искал ее внимания, не млел от ее улыбки. И много-много других мелочей, которые были так очевидны опытным женщинам, да, впрочем, и мужчинам тоже. Ты взбесился лишь тогда, когда Герон Даграэш устранил ее. Как же, твою женщину и убили! Посягнули на твое! Но даже тогда ты не вел себя как влюбленный, нет, ты был взбешенным утратой. И приложил все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы утраченное вернуть. Говоришь, я выживу? Я не выживу, Артан. Я не ты. И ситуация не та.

Гаэр-аш усмехнулся и холодно спросил:

– Все сказал?

Улыбнувшись, Норт произнес:

– Я ведь прав, Артан.

– Прав. Сходи в мой кабинет возьми с полочки медальки за отвагу, сообразительность и решимость высказать мне эту правду в лицо, – последовал саркастичный ответ.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю