Текст книги "Дыхание Смерти (СИ)"
Автор книги: Елена Звездная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
– Естественно, – как само собой разумеющееся, подтвердил Людвиг.
– Тебя, Гаэр-аша, Дана, Эдвина и Ташши нет, – заговорил внимательно разглядывающий меня Никас, – вы во-первых сильные маги, во-вторых… да что я тебе объясняю, про замыкание и маскировку источника ты лучше меня знаешь. А Риюшка девочка открытая, ее естественно любой вампир видит на сквозь… Кроме меня… я перестаю видеть в ней человека.
– Серьезно? – в голосе Норта ощущалось напряжение. – А кого теперь видишь? – Свою, – просто объяснил Никас. – Девушку своего вида. Очень привлекательную девушку своего вида. Безумно привлекательную. Привлекательную настолько, что мозг все настойчивее начинает генерировать варианты ее умыкания.
Он стремительно поднялся, размял шею, посмотрел в окно и сказал:
– Полетел, проветрюсь.
Взмыл в воздух нетопырем с неожиданно красными для этого вида глазами, еще раз глянул на меня и вылетел, хлопая крыльями, через распахнувшееся при его приближении окно, которое закрылось, едва вампир вылетел.
Оставшийся Людвиг, задумчиво оглядев меня, сказал Норту:
– Ей пить нужно. Как можно больше. Что-нибудь сладкое, можно чай. И печень, побольше печени.
Кивнув, Дастел серьезно спросил:
– Сколько времени потребуется на восстановление первоначальных свойств крови?
Людвиг ответил не сразу. Сначала потянулся ко мне всем телом, вдохнул, с шумом втянув воздух, сел обратно, задумчиво постукивая пальцами по колену. Затем, мрачно произнес:
– Я не уверен, что восстановится первоначальный состав, Норт. Боюсь изменения необратимы. То, что было в ее крови должно было активироваться… не знаю, при каких условиях, но частичная активация началась уже сейчас. Риа, встань.
Я посмотрела на Норта, тот кивнул, подтверждая. Поднялась, вопросительно глядя на Людвига.
– Теперь пройдись, пожалуйста, – добавил вампир.
Переступив огонь, я сделала десять шагов до стены, развернулась к парням. И поняла, что вообще зря ходила – на Норте лица не было, Людвиг мрачно подытожил:
– Ты и сам все видишь.
Не знаю, что видел Норт, но поднявшись, он сходил за мной, подхватил на руки, вернул обратно в огненное кольцо, усадил на покрывало, сел все так же рядом на пол, и невидящим взглядом уставился на запылавшее ярче синее пламя. Людвиг с грустью посмотрел на меня, затем с нескрываемым сочувствием на Норта, и тихо заговорил:
– Слушай, все что мы сможем узнать про кровь кошек, мы узнаем. Если потребуется слетать в Хаос, слетаем, плевать на очередную порцию нотаций, выдержим и это. Что касается игр, дядя в принципе вмешиваться не будет, но подстрахует выпускниками своей школы, и зная дядю я тебе могу гарантировать, что покушений больше не будет. А что касается Рии… – Людвиг сокрушенно посмотрел на меня, и сказал Норту: – Насколько я понял, главное, чтобы до активации ее крови у кошки уже был ее ваэрра. Судя по вашим отношениям, это ты, так что в принципе, проблем быть не должно.
Норт промолчал.
А вот я не могла молчать! В смысле не могла не спросить.
Торопливо поднявшись, сбегала открытому шкафу с писчими принадлежностями, захватила несколько листов и карандаш, вернулась, села… поняла, что писать неудобно. Издав протяжный стон, подскочила снова, сходила за книгой, вернувшись села, и расположив листы на фолианте, начала с непонятного:
«Что не так с моей походкой?»
Написав, протянула Людвигу. Вампир прочел, перевел взгляд красноватых глаз с листка на мои глаза, и предельно честно ответил: – Она изменилась. Еще не слишком явно, но уже заметно. Ты ходишь мягче, грациознее, притягательное если можно так сказать. Знаешь, есть походки, которые притягивают взгляд, выделяя женщину даже в самой плотной толпе. Вот и тебя теперь даже издали едва ли с кем-то спутаешь…
Скептически посмотрев на него, стремительно написала:
«Ты сейчас серьезно?»
– Ммм, – протянул Людвиг, переводя взгляд почему-то с меня на Норта. И так как Норт молчал, попытался объяснить:– Ну, вот смотри – бежит по лесу волк, ты же издали видишь, что это волк. Опасный такой, зубастенький, да? Волк он иначе двигается, чем даже собака… Но это уже тонкости. Главное – ты видишь издали, что это волк, и понимаешь необходимость держаться подальше, так?
Я кивнула.
– Ну вот, – старательно подбирая слова, продолжил вампир, – а теперь представь, что ты видишь, как аккуратно, грациозно ступает по тропинке молоденькая кошечка. Красивенькая такая, грациозная, лапки мягко переставляет, пушистенькая… Так и хочется подойти, погладить, взять на ручки и унести домой.
Эти самые руки я молча развела в стороны, демонстрируя, что ничего же не понятно.
– В общем, от меня ни на шаг, – подытожил не ставшее более понятным Норт.
Учитывая его состояние и настроение я не стала спорить, и задала Людвигу следующий вопрос:
«Что такое ваэрра?»
И тут распахнулось окно, и натужно хлопая крыльями в комнату влетел нетопырь, с трудом удерживающий грубо сплетенную круглую корзину. Звук закрывшегося окна совпал со звуком рухнувшей на пол корзины, в которой что-то звякнуло, после чего на пол сразу в сидячем положении бухнулся вернувшийся в человеческий вид Никас, и весело поинтересовался:
– Кто голоден?
Все промолчали.
– Правильно, – пододвигая к себе корзину и снимая с нее белый вышитый рушник, протянул Никас, – самый голодный тут я! Так что я буду есть, а вы можете начинать смачно облизываться.
После чего, игнорируя наши вытянувшиеся лица, начал доставать снедь из корзины, комментируя по ходу дела:
– Так, эта отвратная печень под медово-винным соусом Риюське, – мне всучили тарелку собственно с печенью, которую покрывала нарезанная зелень, – этот плохо пропеченный кусок говядины в чесночно-сырном непонятно чем Норту, – Дастелу досталась глубокая тарелка с выше озвученным, а Никас продолжил: – Людвиг, а тебе твоя любимая курица.
– Я ненавижу курицу! – прошипел старший из Блаэдов.
– Уговорил, – ничуть не расстроился тот, доставая утку в яблоках украшенную зеленью и соусом так, что сразу становилось ясно – готовил королевский повар, не меньше, – жри вот эту пернатую.
И после всего, с бережностью, осторожностью и практически любовью, извлек со дна корзины испачканный сажей и явно извлеченный прямо из печи глинянный горшок. Наполнен он был плавающей в мясной подливке разваристой кашей, которую венчали здоровенные, с ладонь размером котлеты из рубленного мяса.
– Да-а-а-а, – упоенно вдыхая аромат, протянул Никас, – у нас, в сумеречной зоне такого лакомства не готовят, это исключительно местный деликатес.
101После чего из все той же корзины достал столовые приборы и буханку свежеиспеченного черного хлеба, оторвал себе кусок от выпечки, взял ложку и принялся радостно есть. Радостно, это потому что в процессе жевания, он весело на нас на всех поглядывал.
– Ненавижу сырно-сливочный соус, – проговорил Норт, передав столовые приборы мне, и вооружившись собственными ножом и вилкой.
– А я утку терпеть не могу! – заявил уже приступивший к разделке начиненной яблоками тушки Людвиг.
Ну, я бы очень хотела заметить, что печенка, мягко выражаясь, не входит в разряд моих любимых блюд, но, во-первых, не могла, во-вторых, не стала бы. И разместив тарелку на коленях, из-за чего пришлось убрать письменные принадлежности, тоже начала есть. Не могу сказать, что с аппетитом, но не без интереса – печенка по вкусу на печенку не походила вовсе, и кажется в составе соуса была мята, что делало каждый кусочек мяса каким-то освежающим и позволяло свыкнуться со вкусом печени.
– О чем болтали? – весело спросил Никас, прожевав первую котлету.
– Рия спросила кто такой ваэрра, – ответил Людвиг, деликатно отрезаю кусочек мяса от утиной грудки.
– Норт естественно, – пожав плечами, как само самой разумеющееся сказал младший Блаэд. И добавил: – Что досадно, иначе я бы за нее поборолся и, прости, Норт, но тогда у тебя не было бы ни шанса – женщины не в состоянии устоять перед моим обаянием!
Расчленяя на своей тарелке плавающую в соусе говядину, Норт спокойно спросил:
– Почему?
И сразу стало ясно, что он не женщин не способных устоять перед обаянием вампира имел ввиду. Никас ответил спустя пару минут, для начала доел вторую котлету, после уже объяснил:
– Ты понимаешь, кошки – это одна сплошная издевка Хаоса, и я сейчас не метафорически выразился. Этот треклятый бог он, как бы это по мягче… склонен к черному юмору, – как-то вообще не в тему начал Блаэд. – К примеру, на юге ДарЛустара существовало племя даштаран. Нечто среднее между низшими демонами и оборотнями, они имели сходные способности с обеими расами. Так вот Хаос однажды затребовал две сотни их детей в возрасте от года до пяти, хотел поэкспериментировать… ну в своем духе. – Парень скривился. Поковырял ложкой кашу и продолжил: – Даштаран отказались. Снялись с места всем племенем и стремительно иммигрировали в Бездну, договорившись с местными лордами о защите. Те, узнав причины вторжения, препятствовать не стали – детей ценят даже в Бездне, пусть даже и чужих. И все бы ничего, но понимаешь, Хаос, он… умеет мстить.
Я слушала, затаив дыхание, с ужасом находя сходство между историей племени кошек и вот этим несчастным племенем.
– Что было дальше? – сухо спросил Норт.
Никас промолчал, за него ответил Людвиг:
– В племени перестали рождаться дети. Вообще. Спустя пять лет, Хаос передал послание крайне обеспокоенным таким положением дел полудемонам, что зачатие ребенка теперь возможно лишь при одном условии – сразу после акта спаривания, мать должна вырезать сердце из груди отца и сожрать его, пока ее партнер сотрясается в конвульсии под ней. Даштаран не повезло, в отличие от большинства низших демонов Хаоса сердце у них было всего одно.
В спальне Норта на несколько долгих минут повисла тишина. Парни при этом ели, впрочем, некромантам в принципе мало что может аппетит испортить, я сидела откровенно потрясённая жестокостью бога, создавшего Миры Хаоса. – Так я к чему, – вдруг весело продолжил Никас, – когда Хаос создавал кошек, он вложил в них верность, преданность на грани отказа от инстинкта самосохранения. Вообще существует масса теорий на тему того, за каким демоном ему это потребовалось, но большинство сходится на следующем: В общем и целом кошки достаются сильнейшим всегда. Кошки слишком притягательны, чтобы их не желать, а всегда добиваются своего только сильные мужчины. Но кошку ведь еще и удержать нужно, чтобы ее не отнял кто-либо посильнее, соответственно мужчина должен быть не столько сильным, чтобы завоевать кошку, но и обладающим достаточной властью, чтобы защитить свое сокровище. Таким образом в какой-то период времени у каждого владетеля домена в Хаосе появилась своя кошка. Кошка, в которой на генетическом уровне была заложена безрассудная преданность своему создателю. Смекаете?
– Хаос знал о заговоре Тьмы, и подстраховался на случай, если дараи решатся на восстание? – предположил Норт.
– Полагается, что так, – подтвердил Людвиг.
Никас, уплел очередную котлету и продолжил:
– Хаос всегда любил подстраховываться, но сильно просчитался, когда не учел одной такой маленькой детали как любовь.
Прожевав кусок говядины, Норт переспросил:
– В смысле?
Я была ему очень благодарна за вопрос, самой было жутко интересно.
– В смысле, – Никас как-то жестко усмехнулся, – Хаос возвел на престол ДарГарая – Арвиэля Дакрэа. Демона, которого иначе как «живой труп» до воцарения не называл никто. Демона, который оказался достаточно умен, чтобы скрывать свою силу и свои способности, и заранее считался идеальным кандидатом на роль марионетки.
– На него имели виды и Хаос и Тьма, – вставил Людвиг. – Причем скрывающаяся на тот момент у светлых Тьма, отправила в Хайранар своего лучшего жреца, светлого эльфа.
– Шутишь? – откровенно не поверил Норт. – Жрецом Тьмы был эльф? Светлый эльф?!
– Тьма всегда была умной богиней, ценившей контрасты, – усмехнулся Людвиг.
– Ценившей настолько, что разрушила попытку объединения восточного эльфийского и западного королевства дроу, выкрав родившегося от брака двух представителей королевских семей рассвета и полночи, ребенка, и бросив ее на выживание в клан шайгенов, – как-то зло рассказал Никас. Потом добавил: – Выкрасть двухлетнего ребенка и отдать в клан, где процент выживаемости учеников – менее семи из ста!
Я с ужасом представила себе двухлетнюю девочку, которую отобрали от матери, а затем вспомнила это слово «шайгены», о них говорил лорд-Вечный. «Шайгены достигают способности перемещаться в сопутствующих мирах за счет частого, крайне частого перехода за грань смерти во время обучения». О, проклятая Тьма…
– Так, я смотрю кто-то побледнел, – глянул на меня Никас. – Риюська, не бледней, она выжила и стала шайгеном, причем одним из лучших в клане. Поэтому ее и нанял тот светлый эльф, для защиты будущего дарая ДарГарая. И собственно это стало началом конца и Тьмы и Хаоса.
Мы с Нортом молчали, ожидая объяснения.
Никас и объяснил: – Любовь, народ, любовь одна из самых сильнейших штук во вселенной. Аривиэль влюбился в свою телохранительницу, она безумно полюбила его. Она ради него придемонно набила морду самой Страсти, он, чтобы спасти ее сравнял с песком Хаоса, и отдал Тьму на растерзание жрецу дроу, когда богиня попыталась причинить вред его любимой.
После такого заявления мы с Нортом молча переглянулись, после чего снова внимательно посмотрели на Никаса.
– Долго рассказываю, да? – сообразил вампир. – Но просто без этого никак, должен же я был объяснить, почему бог Хаос оказался заточен в пески. Причем заточен качественно, прадед…эм… в смысле высший демон если что-то делает, то делает это качественно. Но у Хаоса оставался один шанс на миллион – кровь кошки. Владыка Ада просто не учел этого, так как на тот момент собственно о подобной возможности не знал.
Никас вернулся к своей каше, съел пару ложек и продолжил:
– В человеческих королевствах ее называют не иначе как Проклятая Калиан, а в Мирах Хаоса – Калиан-принесенная-в-жертву. Чувствуете разницу?
– Да уж, противоречивая историческая личность, – вставил Норт.
– Более чем, – усмехнулся Людвиг.
– Давай дальше, – потребовал Дастел.
Однако Никас немного помедлил, прежде чем сказать:
– Ты знаешь, вот тут все немного сложно. Причем сложность заключена в самих кошках – они не рожали без любви, кстати, поэтому почти поголовно вымерли. И вот с этой чувственной стороной восприятия мира, у них намешано еще что-то. И вот если кошка влюбляется и находится рядом со своим любимым, она не слышит зова Хаоса.
– Не совсем влюбляется, – протянул Людвиг, несколько извиняющееся глянув на Норта. – Все сложнее. Но ты в любом случае ее ваэрра, все совпадает.
– Что совпадает? – настороженно спросил Норт.
– Ну, – Никас несколько замялся. – Риа же влюбилась в тебя с первого взгляда, так? Ну в смысле там чуть другое – у нее с первой вашей встречи появилось уважение. У кошек вообще все на уважении основывается, у них так внутри племени испокон веков заведено. Но хотя знаешь, это нужно у дяди спросить, он в свое время интересовался отношениями Роана и Калиан и…
– Роан был ваэрра Калиан? – резко перебил Норт.
Я взглянула на него и вдруг поняла – он напряжен. Напряжен настолько, что на руках проступили вены, но внешне казался совершенно спокойным и это как-то… пугало.
– Нееет, – протянул Никас. – Если бы Роан был ее ваэрра, империя Хешисаи стояла бы и по сей день, вероятно, а в Мирах Хаоса продолжалась борьба между властвующими демонами и пытающимися отстаивать свои права темными лордами… Но ваэрра Калиан стал сам Хаос.
В комнате воцарилось потрясенное молчание.
Молчал Норт, скептически, причем не скрывая скепсиса глядя на Никаса, ну я молчала по понятным причинам, но в то же время отчетливо понимая, что лорд Эллохар явно ошибся сказав, что моим ваэрра является лорд Гаэр-аш, потому что ректор он вот точно не бог! И черное чувство юмора главы Некроса оно все-таки не настолько черное и в целом, несмотря ни на что о ректоре я могу сказать много хорошего, а вот о боге Хаосе похоже никто и ничего хорошего даже не вспомнит.
– Никас, ты понял, что сейчас сказал? – с насмешкой поинтересовался Норт.
Младший Блаэд широко улыбнулся и ответил: – Слушай, Дастел, все видели как вчера, когда твоя сладкая девочка сползла по стене вниз не подавая признаков жизни, ты отрастил себе длинные волосы и когти, стал выше ростом и подравнял черты лица до максимально хищного состояния. Сказать тебе, когда у темных лордов происходит откат в первобытную форму?
Казалось бы окаменевший Норт, ледяным тоном произнес:
– Говори.
– В трех случаях, – Никас начал говорить, поочередно загибая пальцы, – когда происходят перерождение, но в этом случае ты бы еще и огнем полыхнул так, что огонь расплескался бы по всему воздуху, когда темный лорд вступает в схватку с высшим демоном, и – вампир продемонстрировал один оставшийся палец, – когда его единственная переходит за Грань, другими словами начинает умирать.
– И учитывая твой возраст и то, как быстро ты вернулся в нормальное состояние, Риа не только твоя единственная, но и твой катализатор. Она пробудила твою кровь, ведь так? – словно невзначай поинтересовался Людвиг.
Дастел мрачно промолчал.
И старший Блаэд, тяжело вздохнув, устало сказал:
– Норт, давай откровенно – мы с Никасом последние кто на тебя косо посмотрит. Поверь, у нас тоже намешано столько, что на вены смотреть страшно – вдруг оттуда что повылезет. Мы вообще пришли просто узнать, как вы с Риюськой, и все это тебе сейчас рассказываем по Риюсика, кстати, просьбе. А то, что ты частично темный лорд, так чему удивляться – про род Веридан и вашего короля известно всем. Другой вопрос, что Герон Даграэш переродился к сорока, и шел к этому лет двадцать от момента, когда у него проявился огонь, да?
– У него просто кошки не было, – усмехнулся Никас.
– Да, с Рией, это тебе повезло, – подтвердил Людвиг. – Без нее, учитывая концентрацию крови, ты бы перерождался лет тридцать и едва ли сумел бы сохранить рассудок. Насколько мне известно и у чистокровных темных с переходным периодом не все так просто, но там духи хранители рода, опыт, артефакты.
– И то выживают не все, – вставил младший из вампиров.
Но Норта эта информация не заинтересовала вообще.
– Ваэрра, – ледяным тоном произнес он, возвращая парней к изначальной теме разговора.
Блаэды переглянулись, посмотрели на меня, на Норта, напряглись и Никас спросил:
– Ребят, вы чего?
– Что не так? – вторил ему Людвиг.
Я, естественно, промолчала, а вот Норт с нажимом повторил:
– Ваэрра!
– Да ты ее ваэрра! – вспылил Никас. И развернувшись ко мне, требовательно спросил: – Уважение, восхищение, ощущение себя нужной и важной, легкая влюбленность с первого взгляда были?
В моей памяти промелькнула холодная с пронизывающим ледяным ветром ночь, тренировочный полигон и разъяренное «Эй, побродяжка, шла бы ты отсюда». И стремительный бег в ночь, в попытке увернуться от швыряемых в меня фаеров… Не до влюбленности как-то было.
– Эээ, – протянул Никас, снова глядя то на меня, то на Норта. – Так, – Людвиг даже есть перестал. – Мысленное общение, способность управлять ее телом и ее магией?
Норт промолчал. Блаэды переглянулись, разом посмотрели на меня, и Людвиг уверенно произнес:
– Риа в любом случае умная девочка на призыв Хаоса не поведется.
Никас же, съев несколько ложек каши, продолжил рассказывать:
– Хаос использовал сны. На тот момент Калиан и ее подруг тоже не чистокровночеловеческого происхождения заперли в основном центре ордена Огня.
«Колыбели отступников, – отвлеченно подумала я. – Вот как у них оказалась ее кровь».
– Калиан ощущала себя преданной и родным отцом, и тем, кто всегда твердил о своей любви, – добавил вампир.
А я вспомнила недавний разговор с ректором, мой вопрос:
«Почему она восприняла его уход как предательство?»
И его ответ:
«Потому что это было предательством. Они слишком боялись пробуждения крови, боялись настолько, что сочтя дочерей практически недееспособными, не посчитали нужным услышать девочек. И та, кто до последнего пыталась быть человеком, внезапно осознала, что в мире людей, на самом деле, все живут по звериным законам. И выживать ей пришлось как зверю».
Никас же продолжил:
– Хаос изначально повел себя правильно – кому как ни ему было знать о статусе ваэрра и способах его получения. Он выманил Калиан из ордена, заставил прийти к нему, миновав границу и половину ДарГарая, восстал из песка и обрел контроль над собственной силой в ее объятиях, одновременно получив и полную власть над маленькой глупой девочкой.
И меня как громом поразило! Я вспомнила комнату Норта, вспыхнувшее вокруг нас с лордом Гаэр-ашем пламя, и тот способ, благодаря которому огонь погас…
– Риа, – Норт, словно почувствовав неладное со мной, обнял за плечи и спросил: – Тебя отнести на кровать, полежишь?
Отрицательно мотнув головой, обессиленно уткнулась лбом, пряча лицо у него на груди. Я поняла, именно теперь поняла, почему ИнСаара тогда выпил меня досуха – артефакт пытался уберечь. Оставшись единственным, что было на мне из защиты, он делал все возможное, чтобы остановить меня, чтобы предотвратить случившееся, а я сочла пылающее вокруг пламя, гораздо опаснее, чем возможность его погасить… И вот печальный итог – лорд Гаэр-аш обрел власть над собственной силой в моих объятиях, то есть фактически находясь в границе моей ауры, и одновременно получил полную и абсолютную власть надо мной. Умение мысленно общаться? Присутствует. Способность управлять мои телом? В наличии! Возможность использовать мою магию? Я думаю ректор еще просто не пробовал, но что-то мне подсказывает – и с этим у него проблем не возникнет! По той простой причине, что именно к нему с самого начала я испытывала уважение, восхищение и даже немного влюбленность… Тьма, я марионетка?!
– Тшш, тише мое сокровище, все будет хорошо, – прошептал Норт, скользнув губами по виску.
– Риюська, прости, если напугал, – очень виновато произнес Никас. – С другой стороны, даже если и не Норт твой ваэрра, Хаос им в любом случае стать уже не сможет.
– А я бы не был так в этом уверен, – напряженно произнес Людвиг. Не отодвигаясь от Норта, повернула голову и испуганно посмотрела на старшего Блаэда.
– Да брось! – воскликнул Никас. – Если бы она представляла опасность, пусть даже потенциальную, дядя бы не оставил ее здесь. Соответственно – ваэрра у нее есть. Учитывая их отношения – это Норт. Скорее всего просто еще не все возможности их пары дали о себе знать. Помнится и Хаос тоже не сразу захватил контроль над Калиан.
Тут я вырвалась из объятий з объятий Норта, быстро ухватила листок, и торопливо написала:
«А когда захватил, что произошло?»
Вампиры разом безразлично пожали плечами и Никас сообщил:
– Всех подробностей я не знаю, никогда особо не любил историю, но вроде было так: Он отправил ее к Роану и те некоторое время были любовниками, при этом полный контроль над Калиан было у треклятого бога, и кошку он превратил и в идеальную шпионку и в отличного диверсанта, а в момент главного сражения Калиан ударила по войску магией Смерти, превратив часть его в подконтрольных ей, в смысле Хаосу, умертвий. Хаос радостно направил нежить на человеческую армию. В результате империя Хешисаи потерпела поражение и Хаос вывел темных лордов с территории Ада, планируя в итоге превратить их в ударную силу, способную снести высших демонов, в частности властителя Арвиэля. Но темные лорды дураками никогда не были, в Мирах Хаоса дураки в принципе не выживают, и захватив практически всю территорию Хешисаи, они основали на ней Темную империю, даровав права и свободы не сбежавшему населению.
– Сбежавшее, как вы знаете, основали семь королевств, – вставил Людвиг.
Я кивнула и тут же написала:
«А Калиан?»
Никас глянул на Людвига, и уже он рассказал:
– Там все было плохо, Риа. Понимаешь, из-за нее погибли очень многие… Из-за нее войско потерпело поражение, хотя у Хешисаи были все шансы на победу в том сражении. Толпа обозленных мужиков потерявших в этом сражении сыновей, отцов, братьев, друзей и надежду на будущее и обессиленная после выплеска магии по-кошачьи притягательная девушка. Они…
– Достаточно, – оборвал его Норт.
Людвиг и не стал продолжать, просто добавил:
– Император Роан был ранен в сражении, когда он пришел в себя и вмешался… прошло уже достаточно много времени. Не много в плане временного отрезка, но достаточно много для…
– Я сказал – хватит! – Дастел повысил голос.
Я молча отложила листок, не желая более задавать какие-либо вопросы, и, если честно – не желая ничего больше знать вообще. Норт, молча притянул меня к себе, обнял и вдруг спросил:
– После «этого» Калиан выжила?
Никас ответил:
– Да, Роан был сильным целителем. Одним из лучших в империи. Но способность к рождению детей она потеряла.
– Это важно? – поинтересовался Дастел.
– Да, если смотреть в контексте последующих событий, – невесело усмехнулся Людвиг.
Никас же пояснил: – Спустя годы, Хаос принес Калиан в жертву, навсегда открыв грань перехода между Мирами Хаоса и границей Темной империи, рассчитывая, что накопившие силу темные лорды ринутся в бой против высших демонов. И просчитался: Анаргаты удержали под контролем и своих лордов и завоеванные земли, более того – заключили договор о ненападении с Властителем Ада и определили границы, в Темной империи эти территории так Приграничьем и называются. А про неспособность рожать Людви упомянул по той простой причине, что будь у Калиан ребенок, она не оставалась бы безвольной марионеткой Хаоса, и возможно выжила бы.
– Вероятно по этой причине, Хаос и допустил насилие над Калиан, – задумчиво произнес Людвиг. – Он же бог, он мог вмешаться в любой момент. И он был ее ваэрра, она безусловно звала его, умоляла о помощи, когда все эти… Наверное, до последнего верила, что он спасет и ее утянет порталом в Миры Хаоса.
Мне было так больно за Калиан. Безумно больно, просто сердце сжалось от боли.
Дверь распахнулась внезапно, затем ослепительно вспыхнул свет и в спальню Норта решительно вошел лорд Гаэр-аш. Один внимательный взгляд на меня и злое:
– Я сказал спать!
Подскочив даже прежде, чем осознала это, я все же остановилась, обернулась к поднявшемуся Норту, порывисто обняла его, стоящего с окаменевшим лицом и как-то странно взирающего на ректора, подхватила мешочек со сталью, помахала на прощание вампирам, и пошла к себе. Стоящий в дверном проходе лорд Эллохар посторонился, и лишь пожелал:
– Отвратненьких.
Я остановилась, удивленно оглянувшись на него.
Издав притворно скорбный вздох, лорд пояснил:
– Я имел ввиду замечательных тебе сновидений, котенок.
Поблагодарив улыбкой, я ушла к себе.
Уже оттуда услышала разнос, который Гаэр-аш устроил Норту, и издевательский тон лорда Эллохара, который не преминул поиздеваться над племянниками. Потом они просто закрыли к себе двери и я лишилась возможности услышать хоть что-то.
Умывшись, я забралась в постель, укрылась, и… вся эта история нахлынула вновь. Калиан… этот чудовищный бог и то… то что все это…
Поняла, что тихо плачу, только когда открылась дверь и вошел лорд Гаэр-аш. Я торопливо вытерла слезы и сделала вид, что давно и крепко сплю. Но кого я пыталась обмануть?!
Ректор подошел, тяжело опустился на край постели, опустил голову и тихо произнес:
– Во-первых, я прошу прощения за произошедшее. Я не знал, не мог даже предположить, да и в целом понятия не имел ни о возможности существования носительниц крови легендарных кошек, ни о механизмах их подчинения, ни о том, что, обретая контроль над силой обнимая тебя, я одновременно получаю контроль и над тобой. Прости. Моя вина. Это полностью моя вина. Я мужчина, я должен был справиться сам. Найти способ и разобраться, но я доверился древнему как мир постулату о том, что ничто так не успокаивает мужчину, как прикосновение любимой женщины. И подставил нас обоих.
Он помолчал, все так же не поднимая головы, затем продолжил:
– Во-вторых, насилие над Калиан совершил только один человек, поэтому прекрати рыдать в подушку.
Я прекратила еще в тот момент, когда лорд Гаэр-аш пришел, а теперь просто не могла удержаться от вопроса: «Вы слышали, все, о чем нам рассказали Никас и Людвиг и поэтому пришли?»
– Нет, – ректор повернул голову, взглянул в мои глаза и прямо сообщил: – Я почувствовал твою боль. Затем ощутил, что ты не спишь, как было сказано, а находишься в комнате Норта.
Я потрясенно посмотрела на главу Некроса.
Он выдержал этот взгляд, выдержал с ледяным спокойствием, после чего произнес:
– Всего о механизме взаимодействия между кошкой и ее ваэрра не знает никто. Отрывочную информацию мне поведал дед, гораздо более полную и основанную на сохранившихся дневниках, летописях и письмах императора Роана – лорд Эллохар. Это объяснило для меня многое, но к сожалению, далеко не все. Боюсь все остальное нам с тобой придется выяснять на собственной шкуре… и я не могу простить себе, что втянул тебя во все это.
Не знаю, почему-то не боялась за себя. Почему-то нет. Наверное, потому что видела, как на пробуждение крови Калиан отреагировали ее родные и близкие и могла сравнить с тем, как это же восприняли Гаэр-аш, Норт, Эдвин, Гобби и даже Дан. От меня никто не отвернулся, меня никто не бросил. А вот Калиан…
«Лорд Гаэр-аш, а кто это был? Тот, кто надругался над…»
– Не надругался – предпринял попытку. Генерал Хеннес.
Я вдруг поняла, что знаю это имя. Точно знаю!
– Да-да, – подтвердил ректор, – ты слышала его вчера утром, когда в очередной раз вытворив неимоверную глупость, перенеслась в тело той, чья кровь течет в тебе. Генерал Хеннес был одним из тех, кого приказал оповестить тогда еще наследный принц Роан.
Но я отрицательно замотала головой, и вдруг вспомнила. Свое первое перенесение в прошлое, мрачный кабинет с каменными стенами, усталого грузного мужчину в военной форме и сидящую на его столе хрупкую девушку в брючном зеленом костюме, тоненькую как тростинка в сравнении с генералом. И его слова: «Кали-Злодейка, ради собственной безопасности выметайся отсюда! Твоя кровь проснулась, я чувствую это, чувствую настолько отчетливо, что моя собственная кипит в венах неистовым желанием прикоснуться к тебе… прикасаться снова и снова… Уйди, девочка, я прошу тебя».
«Почему она не ушла? Почему не испугалась?» – мысленно прошептала я.
Издав тяжелый вздох, лорд Гаэр-аш мрачно ответил:
– Потому что он был отцом ее лучшей подруги. Она знала его с раннего детства.
«Она доверяла ему… – мысленно простонала я».
Лорд Гаэр-аш молча кивнул, и практически приказал:
– Прекрати думать об этом.
Если бы я могла…
– Можешь подумать о том, что тебя сегодня… в смысле уже вчера убить пытались, – неожиданно улыбнувшись, предложил ректор.
