Текст книги "Песня моей души (СИ)"

Автор книги: Елена Свительская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Воин, сопровождавший юную графиню во всех прогулках – подозреваю, на том забота короля о бедной родственнице заканчивалась – явился в комнату девочки, едва только Вадимир переступил порог своего дворца. Остальная королевская родня задержалась в чьём-то замке.

– Ну, пойдёшь к королю или попросишь отсюда выпустить? – с презрением спросил мужчина.

Тело затекло и ныло, но боль почти не замечалась, исчезала за приятными картинами сна.

– Пришла, чтобы поговорить с ним, поэтому не уйду, пока не поговорю, – поднимаюсь с кресла.

Наши взоры сталкиваются, воин отчего-то становится растерянным. Чем же вас так удивляет хрупкая, спокойная девушка? Почему в вас возникают растерянность или недоумение от того, что я не пугаюсь? Да и не из-за чего пугаться: всё самое мрачное, страшное мне уже известно, Гранью меня не запугать. Разве только волнуюсь за брата да за любимого, скучаю, но их рядом нет, потому за них можно не волноваться.

Девочка уныло проводила меня взглядом. Считала, будто не смогу уговорить Вадимира. В чём-то она права, случай почти безнадёжный: мало того, что эта трава поблизости не растёт, так ещё и находится под носом у их врагов. Но смиряться не хочется. И не буду смиряться! Я попробую изменить всё, что смогу!

Король Новодалья, шагавший между шкафов с книгами и свитками, обернулся не сразу. Мельком глянул на меня. Тощий и мрачный, лицо недовольное. Особого расположения или доверия не вызывал. Тем более, что из-за его войска мог уйти за Грань отец Романа или мой, были сожжены прекрасные поля, разрушены десятки домов и стали сиротами десятки детей в родной стране. Только нельзя выдавать, кто я. Пусть думает, будто бы родилась и жила в каком-то дальнем уголке его страны.

– А, это снова ты, Станислав, – проворчал Вадимир в ответ на приветствие воина. – Кто на сей раз с тобой? Очередная самозванка, ничего не умеющая, но желающая забрать как можно больше золота из моей казны?

– Она точно целительница, но, похоже, дар у себя недавно обнаружила. Притворщиков у ворот раскусила сразу, едва только успел досчитать до тринадцати. Заодно и вылечила среди них единственного больного.

Я не попалась в ловушку, нарочно приготовленную для всех мнимых целителей! Спасибо тебе, моя милая земля! То есть, мир… А впрочем, земля – это тоже часть мира…

– Быстро раскусила. Однако из тех, кто оказывался целителями, Цветану никто не вылечил.

– Графине стало лучше рядом с ней.

– Скорее, девчонка сама очнулась, – на меня король внимания не обращал. А о дальней родственнице, как и предполагала, особо не заботился, так только, для виду, чтобы люди особо не говорили.

– Так быстро Цветана никогда в себя не приходила. Я успел досчитать всего лишь до десяти, – сухо ответил воин.

Похоже, страдания больной здесь никого не беспокоили. Все следили за ней с каким-то жестоким интересом. Кормили, поили, предоставили комнату. Наняли крепкого мужчину, чтобы подхватывал, когда будет падать, защищал. Станислав не слишком-то и спешил помочь своей госпоже, а как единственный охранник для королевской родственницы был смешон. Какая будет от него польза, напади на графиню несколько воинов? Почти никакой.

– Хм, – Вадимир с интересом глянул на меня. – Возможно, от тебя будет какой-то толк.

Настало время для решительного ответа:

– Мне не нужны монеты: ни золото, ни серебро.

– Неужели? – едко сказал король, – Это нечто новое: кому-то из них не нужно золото и даже серебро. Что же тебе нужно от меня? Не верю, будто бы вовсе ничего.

– Кое-что нужно.

– Разумеется, всем обязательно чего-нибудь нужно! – Вадимир звучно хлопнул в ладоши. – Что ты хочешь? Учти, пока Цветана не поправится, тебе не на что рассчитывать.

– Вам моя просьба ничего не будет стоить. Только выслушайте. Задумайтесь над моими словами. И я сама уйду, – надеюсь, меня отпустят. После встречи с королём родной страны начала побаиваться королей. Впрочем, и раньше им не слишком-то и доверяла.

– Дерзости тебе с рук не сойдут.

– Ни одного грубого слова вы от меня не услышите, – хотя, наверное, заслужили их тысячу или больше.

– Что же ты желаешь мне сказать? – во взгляде короля врагов проснулся интерес.

– Некоторые мои размышления. Но сначала вылечу графиню.

– И всё?

– Всё, если вам не захочется долго размышлять о том же.

– Подозрительно. Очень подозрительно.

– Всё потому, что лечить Цветану ей будет сложно, – вмешался Станислав, не дав мне рассказать самой. – Она у кого-то училась разбираться в травах и слышала о какой-то траве, которая могла бы помочь. Сама траву, похоже, никогда не видела. А та трава растёт под самым носом у наших врагов.

– Опасная затея.

– Очень опасная.

Очередной советник. Наверное, один такой и оклеветал меня перед моим королём, совершенно исказив смысл слов, сказанных в Среднем городе.

– Где именно растёт лекарство? – повернулся ко мне Вадимир.

– В Черноречье, – ухмыльнулся охранник юной графини.

– В ближайшее время я не намерен идти воевать с Черноречьем. Где ещё можно нарвать этой травы?

– Травы нужно много. Лучше рвать её незаметно и варить отвар сразу. Есть лишь один способ: тайно перевезти девочку в Черноречье.

Несколько ударов сердца король молчал, потом, усмехнувшись, произнёс:

– Я понял: ты пришла от моих врагов.

Опять меня заподозрили в чём-то плохом. Почему никто не желает понять, для чего я прихожу и ради чего говорю с ними?!

– Станислав, хватай её!

Воин крепко схватил за кисть. И нарочно сжал так, чтобы мне стало больно. Ох, зачем снова сунулась к кому-то из королей? От них мне только одни беды! Но если не они, то как мне повернуть их народы на новые пути?..

– Стража, сюда!!!

Почти сразу же в зал ворвались стражники.

– Отправьте эту мерзавку за Грань!

Рванулось несколько мечей из ножен. Толкнул меня на пол и отскочил Станислав. И… как будто они замерли, хотя замереть перед ударами могла лишь я... Очень хотелось заплакать от бессилия, хотелось ещё раз взглянуть в дорогие мне серые глаза, только не удастся. Прости, мой любимый, ты старался меня спасти, а я убежала от тебя! Прости, брат! Больше ни от кого не убегу. Прости меня, Мириона, здесь ничего не изменится после моего ухода за Грань!..

Руки, занёсшие мечи, вздрогнули, затем стражники медленно опустили оружие, через два удара сердца потупили взоры.

– Почему не исполняете мой приказ?!– заорал Вадимир.

– Не могу поднять на неё руку, – едва слышно проговорил кто-то из стражников.

– Ага, они послали к нам магичку. Начинаю понимать, кто из врагов постарался. Разумеется, юнец из Светополья: он собирает магов, чтобы те воевали против нас!

– Она хотела увести графиню в Черноречье. Думаю, её мог бы послать и тамошний король, – возразил Станислав.

– Мстислав собирает у себя алхимиков, а не магов. Хотя… – Вадимир задумчиво потёр подбородок, затем скулу и правую щёку, – Он мог нанять и мага. Да мне плевать, кто из них! У наглого юнца два мага, у этого сумасшедшего любителя алхимиков тоже может быть маг. Шатаются же некоторые маги по Мирионе, да нанимаются к кому ни попадя!

– А тот эльф у мальчишки? Ведь тоже странный тип! Не для помощи же юнцу король эльфов подослал того остроухого мага!

– Да хоть остроухий маг девчонку послал! Остроухим самим в последние дни спокойно не сидится!

Что-то внутри оборвалось, упало. Эльфы всполошились… уж не Кана ли они ищут? Значит, он таки отомстил? Сделал в Эльфийском лесу что-то ужасное?

– Эй, стража, кто выполнит мой приказ – получит два золотых!

Кое-кто, заслышав о золотых, дёрнулся, но почти сразу опустили мечи и головы. Остальные не шевелились.

– Вы боитесь её, что ли? – язвительно проворчал король Новодалья.

– Нет, – робко ответил один из стражников.

– Неужели она вас магией держит? Да она сама вот-вот за Грань уйдёт от страха!

Стражники долго молчали, затем начали красноречиво краснеть один за другим.

– Она не из нас! Она пришла от наших врагов! Да что вам, сложно прирезать какую-то девку?!

– Всё равно, из наших или нет… – поднял голову один, – Как я могу зарубить женщину?

– Ах, всё равно? – яростно прошипел король.

– Магия это или нет, но… – у воина аж уши покраснели, – Но мне отчего-то совестно.

– С чего это вам вдруг стало совестно? Не вы ли мои самые смелые и дерзкие воины?!

– Чувствую, не прощу себя, если обойдусь с ней жестоко или грубо, – молодой стражник вернул оружие в ножны.

– Самого тебя отправлю за Грань! – вскричал Вадимир, выхватывая меч. – Чтобы все видели, как расправляюсь с теми, кто осмеливается не выполнять мои приказы!

Стражник вздрогнул, бросил быстрый взгляд на меня и, вытащив меч обратно, отразил удар своего короля.

– Ты… да ты…

– Это тепло… – задумчиво прошептал молодой защитник. – Оно появилось и исчезло. Оно куда-то меня звало… – тут он заметил злость на лице Вадимира. – Я… что сделал я?

– Ты ослушался приказа. Встал на моём пути. Отойди! – король толкнул заступившегося мужчину.

Однако тот не отодвинулся, а заслонил меня.

– Ты хоть понимаешь, что делаешь?

– То тепло… оно с ней… не могу его потерять…

– Да какое ещё тепло? Какое заклинание она прочла, чтобы вы дерзнули не повиноваться мне? Плевать на все заклинания! Расправлюсь с каждым, кто придёт от моих врагов!

Поспешно вскакиваю.

Мы стоим вдвоём. Вместе стоим за одну мечту. Она и светящееся море. Я и сияющие искры. От каждой капли моря, от каждой искры идёт тепло. Это тепло ощущает душа, но не тело. Да, она – необычная сила.

– Это ты повлияла на них? – прозвучал мой вопрос в окружившей тишине.

– Я помогла вспыхнуть в них их свету. У молодого стражника оказалось чуть больше света, чем у короля и других.

– Надолго ли вспыхнул в их душах свет?

– Ненадолго. Они не ждут этот свет. Зато он сияет в твоей душе. Береги свет своей души. Тогда сможешь помочь и им. Они тебя не ждали. Они не ждали меня и мою силу. Но мы всё-таки пришли, чтобы кое-что изменить.

– Твои глаза… сияют… – изумлённо выдохнул король.

Значит, люди видят её, когда её сила отражается во мне, видят её свет! Как бы мне хотелось суметь исполнить нашу с ней мечту, как бы хотелось объяснить этим людям, что я желаю помочь той больной девочке!

– Отпустите Цветану со мной. Мне нет дела до интриг ваших врагов.

Долгое ожидание ответа. Задумчивое лицо короля. Я могу так много и одновременно так мало.

Вадимир вдруг согласился. Приказал Станиславу сопровождать меня и юную графиню. Даже дал воину карту Черноречья и серебряные монеты. Ни здоровья, ни удачи нам не пожелал. Возможно, он не ждал нашего возвращения. То ли желал избавиться от бедной родственницы, то ли побаивался меня.

Итак, у меня могла появиться ещё одна возможность высказать кому-то из трёх королей то, что думала о необходимости примирения. Нужно было сохранить её и использовать. Как опять встретиться с Ростиславом и переубедить его, буду думать потом. Сначала постараюсь вылечить Цветану. Мне действительно хочется ей помочь, ведь она не виновата, что она родилась родственницей этого подлеца.

Вопреки моим ожиданиям путь оказался довольно-таки приятен. Станислав кроме оружия тащил ещё некоторые вещи и еду. В трактирах снимал на ночь самые чистые комнатки. Конечно, старался мужчина для одной только графини. Ему самому, как мне казалось, было всё равно, чего лежит перед ним на тарелке: ароматный пирог или чёрствый кусок хлеба. О моём удобстве, разумеется, воин вообще не заботился.

Цветана сначала робко жалась ко мне и испуганно поглядывала на встречающихся людей, затем осмелела, начала иногда улыбаться и болтать со мной о всякой всячине. Станислав почти ничего не говорил и, судя по его лицу, ничуть от этого не страдал. Первый раз обратился ко мне, когда мы подошли к опушке леса, соприкасавшегося с лесом Черноречья:

– И как ты собираешься обойти наших врагов?

– Использую способность целителей, – приходилось прикидываться, так как объяснять честно, кто помогает мне, было нельзя. Вернее, можно, да сомнительно, что понял бы.

– А с дикими зверьми справишься?

– Постараюсь с ними не сталкиваться.

«Ты ведь подскажешь мне и это, Мириона?»

«Подскажу. Если всё-таки столкнёшься, то не позволяй ему махать оружием – и они спокойно обойдут вас»

Без неё мне было бы очень трудно. Впрочем, нет, без неё я бы не справилась вообще.

– Или же наложу на них одно хорошее заклинанье.

– А переместить нас прямо в Черноречье вы можете? – юная графиня с опаской косилась на опушку.

– Этому меня не учили.

– Ох, мне казалось, будто бы каждый маг сумеет любое чудо! – огорчилась девочка. – Ну, или хотя бы сможет создать портал.

– Полагаю, в нашей стране нет хороших магов, способных создавать портал. А меня чему путник научил, то и умею. Я как-то больше с травами возилась.

– Или же ты не из нашей страны, – предположил Станислав.

– Нет, я из Новодалья. Уж неужели вы не видите, что у меня синие глаза, какие часто бывают у новодальцев?

Как будто поверил. Доверять, впрочем, не стал.

А я задумалась, не из Новодалья ли был мой отец? Ведь у меня были синие глаза! А впрочем, это было задолго до меня…

«Из Новодалья был твой отец» – Мириона уточнила.

Значит, я сейчас иду по той же земле, где когда-то ступали ноги моего отца и всей его родни. Вот только больше нет его нигде. Земля осталась. И я осталась. Но больше нет отца…

Цветана несколько раз задумчиво смотрела на меня, но быстро отводила взгляд.

Грустнее, чем обманывать её, было обмануть моего родного брата. Ох, Ромка, ты, должно быть, очень сильно обиделся! Надеюсь, когда-нибудь меня простишь. Надеюсь, уцелеешь среди бушующего моря жизни. И так хочу верить, что Кана не поймают! Тревога за дорогих людей не оставляла меня тогда, не оставляет и сейчас. Тьфу, снова забыла, кто Кан!..

Незаметно стемнело. Мы остановились, сложили сумки в одну гору. Станислав разжёг костёр. Цветана начала волноваться и придвигаться к воину всё ближе и ближе. Мужчина сердито глянул на неё и попросил прислоняться не к нему, а к какому-нибудь дереву. Девочка прислонилась к тому же, у которого сидел он, стараясь не задевать его плечо. Бедная, каково же ей было, когда частенько у неё был один единственный собеседник – этот молчаливый воин?

Взор скользил по мерцающим надо мной звёздам. Тревога за дорогих мне, чувство вины перед Эндарсом, с которым была холодна. С трудом заставила себя перестать думать о них.

– Ты сидишь в этом лесу так спокойно, как будто это не лес, а твой дом, – проворчал воин. О моих волнениях он не подозревал.

– Я сижу в лесу моей родной Мирионы.

– В обществе твоих родных комаров, медведей, лосей, кабанов и волков? – съязвил мужчина и с досадой задавил очередного кровососа.

Странно, почти все комары липли к нему, какие-то крохи голодной стайки покусывали графиню и вовремя скрывались, на меня же не зарился никто, не смотря на то, что у меня вообще не было желания их давить. Наоборот, наблюдала за ними с любопытством и единственное, что чуть-чуть раздражало – звук, который эти юркие насекомые издавали в полёте, особенно, когда пролетали близко от моих ушей.

Станислав мрачно глянул на пламя, потом – поверх огня – на меня. Мне стало противно его недовольное лицо. С радостью бы отошла от него подальше.

«Тут неподалёку есть хорошее озерцо» – сообщила заботливая Мириона.

«Замечательно! Надеюсь, с ними ничего не случится?»

«Нет. Дикие звери обойдут их стороной: я это устрою»

«Спасибо, милая!»

Достаю из сумки свёрнутое полотенце.

– Вы ведь вернётесь? – настороженно уточнила юная графиня.

– Конечно, – и, следуя подсказкам, иду к озеру.

Отчего-то по пути мне вспомнилось видение, где был эльф настолько похожий на любимого, что мне показалось, будто там два Кана. Странно, он появился там, где уже стоял кто-то другой. Хотя, нет, он появился на месте другого эльфа, будто бы светловолосого. А, ясно, мне удалось увидеть всё без их иллюзий! И тот второй эльф тоже скрывал свою настоящую внешность ото всех. Не знаю, подозревал ли об их сходстве мой любимый или нет.

В воде небольшого озерца отражались звёзды. Я подошла к воде и заворожено ахнула. Вот, какая-то звёздочка падает сверху, и она же будто бы падает снизу вверх. Ух ты, словно я стою не на земле, а на островке в небе: и надо мной звёзды, и подо мной!

Мои глаза скользнули по ровной воде. И… слева, в четырёх или пяти шагах обнаружили молодого темноволосого мужчину в какой-то узорчатой одежде! Волосы того стягивал золотистый шнурок. Были видны немного заострённые сверху уши, не спрятанные под волосами. Ой, это его я приняла за второго Кана!

Говорят, будто внезапное появление эльфа похоже на красивое видение. Что дамы, да и простые девицы, увидев сию красоту и великолепие, потрясённо замирают иль даже картинно падают в обмороки, чтобы очутиться в сильных и красивых эльфийских руках. Но я совсем не восхитилась. Наоборот, мне захотелось завопить или сбежать, поскольку неожиданная ночная встреча меня испугала.

В следующий миг, подняв взор от воды, онемела от ужаса: в воде отражался тот эльф, а на земле, на том же самом месте, оказалась… молодая сосна. Чего же врёт: вода или мои глаза?..

Эльф в воде повернулся и начал спокойно разглядывать меня. Сейчас точно упаду и потеряю сознание. Как могло мне примерещиться такое?!

«Это он врёт» – заявила земля мира. То есть мир. А, ладно…

«Так сосна – это иллюзия?» – чуточку успокаиваюсь.

«Очень хорошая иллюзия, эльфийская»

«А отчего иллюзия не отражается в воде? Иллюзии не могут отражаться в воде?»

«Я этого не желаю. Ты, возможно, не порадуешься, узнав, что этот эльф следил за тобой. К тому же, вы бы и так когда-нибудь столкнулись и поговорили»

«Но ты обещала укрыть меня от магии!»

«Ты просила укрыть тебя от магии тех, кто захочет помешать исполнению твоей мечты – и я укрываю тебя. Ещё, как могу, стараюсь сберечь тебя от тех, кто может быть тебе опасен. Но он не знает о твоей мечте. И не желает тебе зла. К тому же, хочет поговорить с тобой»

«О чём?»

Она немного молчала, потом заговорила вновь:

«Пусть скажет, если хочет. Не всё мне надо выполнять за вас, да и не всё я делать вместо вас желаю. Лишь помогаю я. Вы – сердце мира, сами вы творцы, вы сами в силах выбирать свою судьбу, и власти вашей у вас отнять я не могу и не желаю»

Некоторое время стояла, разглядывая отражение эльфа. Тот разглядывал меня, нисколько не беспокоясь из-за моего внимания к его отражению. Наверное, не понял, что я вижу его настоящего, а не иллюзию.

А вдруг он хочет выяснить о Кане? Вадимир упомянул, что у эльфов вроде бы что-то произошло. А Кан собирался отомстить эльфийскому королю. Нельзя ничего подсказывать этому незнакомому остроухому. И нельзя позволить ему постоянно следить за мной. Надо показать, будто мне известно, когда за мной следят, будто за мной следить опасно.

Наклонившись, зачёрпываю воду в ладони, медленно выпрямляюсь и выплёскиваю на мнимую сосну.

Сосна потемнела, расплылась коричневыми и зелёными пятнами, между которыми виднелся силуэт мага. Несколько мгновений пятна висели в воздухе, заслоняя его, потом исчезли. Эльф растерянно смотрел на меня. С его подбородка капала вода.

Остроухий так долго не отводил от меня глаз, что испугалась. Страшно мне или не страшно, надо прикинуться рассерженной и опасной. Сглотнув, грозно спросила:

– Почему вы следили за мной?

Он не спросил, как я узнала о его присутствии. И не оправдывался. Ответил, будто ничего особого не случилось:

– Я хочу узнать у вас кое-что.

– Что именно?

Внимательно смотрю на него. Эльф в свою очередь внимательно смотрит на меня. Что-то схожее с Каном у него есть. Наконец он вытащил из ворота свиток, развернул – через мгновение бумага засветилась – и я увидела на ней портрет Кана. Кажется, он именно такой и должен быть, с ушами, чуть заострёнными сверху.

– Вы хорошо его знаете? – спросил эльф, – Того мага, который пытался вас вытащить из дворца Ростислава, светопольского короля?

– Разве я была там?

– Разумеется, были. И вы видели там меня.

– Нет, вас я впервые вижу.

– А, верно, я и забыл об иллюзии… – передо мной появился тот самый светловолосый эльф, затем, через пару мгновений, снова стал прежним, похожим на моего любимого. – Теперь вы меня узнаёте?

– Ну, я была там. Однако не припомню, чтобы кто-то пытался меня спасти.

– Тот маг стоял у трона, с другой стороны от меня, и был скрыт иллюзией, – эльф достал другой свиток, развернул, осветил его магией – и портрет той иллюзии, под которой прятался Кан у Ростислава, был точно таким, – Так… – голос остроухого мага дрогнул, выдавая его волнение, – Вы его знаете?

«Мириона, а он знает, что мы общались?»

«Нет» – с некоторым замешательством ответил мир.

– Мы не знакомы.

Мы долго смотрели друг на друга – из-за светящейся бумаги мне хорошо было видно лицо незнакомца и его пытливый взгляд – и вдруг меня озарило, как от него избавиться. Я глубоко вдохнула, выдохнула и мрачно сказала:

– Почему вы следите за мной и пристаёте ко мне с расспросами?! Если вы действительно были во дворце Ростислава в тот день и час, то, выходит, вы просто смотрели, как меня собираются убить – и не вмешались. И какое право вы имеете после этого приближаться ко мне, да ещё и ждать, что я захочу вам помочь? Как вы вообще смеете стоять передо мной и смотреть мне в глаза?!

К моему удивлению, маг смутился.

– Да, я не должен вас расспрашивать, – виноватым голосом произнёс он. – Но вы не правы: я вступался за вас. Едва не поднял руку на короля Светополья. Ему, правда, в голову не пришло даже подозрения о моём намерении. Слов мы друг другу сказали немало.

– Не приметила тогда, чтобы вы сказали королю хоть одно слово.

– Мы спорили вдалеке от чужих глаз. Когда король рассказал, что ждёт вас. Его министр советовал вас казнить, а я пытался им доказать, что у них нет особых доказательств, что вы пытались поднять мятеж, более того, народ может взволновать казнь молодой женщины без серьёзной вины. Мало ли почему вы хотите прекращения войны? Ведь это естественное желание для женщины, особенно, натерпевшейся из-за вражды.

Некоторое время сверлила его взглядом, потом проворчала:

– Ну, знаете! То, что вы уговаривали Ростислава выслушать меня и пощадить я никоим образом не могу проверить. Но я помню, что вы за меня не вступились. Следовательно, повода доверять вам у меня нет.

– Вы не доверяете мне – и потому скрываете Кана? – он прищурился.

– Кто этот Кан?

– Мда, если вы его знаете, повода доверять мне у вас и правда нет, – он вздохнул, – Да ещё и я нарушил ваше уединение, расплескал ваше любование ночной красотой, – эльф было повернулся ко мне спиной, чтобы пойти, потом развернулся обратно, – Скажите, а вы действительно желаете ускорить примирение Враждующих стран?

– Зачем же иначе мне подвергать свою жизнь опасности, идя к Ростиславу с подобными речами?

– Ну что ж… Желаю вам удачи в этом нелёгком деле! У вас интересная цель, – мужчина улыбнулся, – Вот только не уверен, что многолетнюю ненависть можно убрать одними только речами. Вы уж поосторожнее. А то жаль, когда мир теряет такую красоту из-за мужских склок.

– А вы… хотите мне помочь в устроении мира между Светопольем, Новодальем и Черноречьем?

– Простите, но у меня другие планы на жизнь, – он развёл руки в стороны, – Мне ещё нужно быть живым. При всём моём уважении к вашей смелости и ослепительным мечтам.

– Сдаётся мне, в таком случае вам остаётся только вежливо откланяться.

Сказала резко – и после задумалась, надо ли было хамить незнакомому магу, да ещё и мужчине, да ещё и когда в лесу вблизи никого кроме нас двоих нет.

Остроухий, усмехнувшись, задумчиво потёр подбородок – свиток, отпущенный одной рукой, свернулся. Спрятав его за ворот, продолжая улыбаться, он отвесил мне красивый поклон – нежно звякнули металлические подвески шнура, собиравшего его волосы – и исчез.

«Теперь он точно ушёл, Мириона?»

«Сейчас – да, но может, он ещё вернётся»

Итак, остроухий маг пытался выяснить у меня что-нибудь Кане. Выходит, любимый уже отомстил, и теперь его разыскивают.

«Мириона, пожалуйста, спрячь от него Кана! Если он найдёт моего любимого…»

«Нет»

Такого резкого отказа от моей помощницы не ждала, поэтому растерялась.

«Не проси меня нарушать законы»

«Но ты столько сделала для меня! Разве это не противоречит законам?»

«Всё это было согласно законам, так как поддерживает жизнь. Я лишь ускорила течение событий, увеличила твои шансы на успех»

«А разве это не противоречит законам мирозданья?»

«Нет. К тому же мне нравится твоя мечта»

«Но… тот эльф…»

«Нет. Не проси. В этих обстоятельствах, я и на его стороне, и на твоей»

Кан отомстил, теперь его ищут эльфийские маги. А она не хочет спрятать моего любимого от посланных охотиться за ним! Почему?! Но… это для меня Кан много значит, а для неё он – один из многих обитателей мира… или… Или Кан что-то ужасное натворил?!

Тут я вспомнила о Станиславе и Цветане. Надо быстро искупаться и вернуться, чтобы не заставлять девочку волноваться.

Раздеваюсь и осторожно ступаю в воду. Звёзды, отражавшиеся в озере, растекаются светящимися пятнами... Где-то сбоку начинает колебаться лунная дорожка, лежащая на поверхности озера... Воздух прохладен и свеж… От деревьев веет покоем…

Волнения ненадолго забылись, когда я словно завороженная любовалась ночной красотой, но потом вернулись. Кан отомстил. Теперь его ищут. Сумеет ли любимый скрыться от преследователей? Здоров ли мой брат?

«Пока они оба здоровы» – успокоила Мириона.

Я ей доверяла, поэтому позволила себе расслабиться, насладиться прохладной водой. И, как верно заметил Станислав, в лесу уже стала чувствовать себя как дома. Впрочем, ведь наш мир – это наш родной дом. Это большой наш дом. Но мы обычно замечаем лишь дома поменьше, мы только их стремимся обустроить. Но мир остаётся большим нашим домом, домом для всех нас.

Цветана моему возвращению обрадовалась, а мужчина удостоил лишь косым взглядом – ему было всё равно, вернусь или нет. Отчего-то не хотелось обижаться. Мириона и та сила, которая у меня появилась, постепенно учили быть спокойной и доброжелательной, учили прощать.

История Алины

Если взглянуть с двух сторон

Никто из вражеских воинов нам не встретился, и мы спокойно добрались до маленькой деревушки в том лесу, где росла нужная девочке трава. За несколько серебряных монет получили разрешение у старосты пожить в опустевшем доме и собирать урожай с запущенных сада и огорода. По совету Мирионы брала с собой в лес Цветану. Мы рвали траву для отвара, лежали на земле и смотрели на небо. Воин сначала ходил тоже, потом начал отпускать нас двоих, требуя, чтобы не уходили слишком далеко от деревни. Без него прогулки стали приятными и спокойными. Девочка потихоньку крепла, всё чаще улыбалась и училась радоваться жизни. Было хорошо, хотя мне не часто удавалось забыть о Кане и брате.

В этот день солнце светило ярче обычного. Графиня сидела на склонившейся к земле ветке ивы и болтала в воздухе ногами. К этому времени девочка уже отваживалась лазить по деревьям, правда залезала не слишком высоко. Так же она полюбила возиться со мной в огороде. Огород, польщённый нашей заботой и любовью, расцветал во всех смыслах, стремясь нас порадовать. Иногда удивлял своим стараньем даже Станислава. О соседях и вовсе умалчиваю, так их заинтересовал наш огород. Сколько догадок мелькало в глазах людей!

– Пёс старосты сегодня на меня не лаял, – поделилась своей радостью юная графиня.

Пёс старосты был самым злым из всех деревенских псов. Впрочем, как и все остальные мохнатые товарищи, меня встречал и провожал молча. Вначале из-за этого люди насторожённо косились, потом начали доверять. На девочку больше смотрели с любопытством, чем с настороженностью, со Станислава же глаз не спускали, следили за каждым шагом, как и все деревенские псы, которые каждый раз отчаянно облаивали его, предупреждая хозяев о возможном недобром госте.

– Ты меняешься к лучшему. Собаки это чувствуют.

– Тут так хорошо! – она глубоко вдохнула, выдохнула, – Мне совсем не хочется возвращаться!

– Пока мы и не возвратимся.

– О, как здорово! – голос её изменился: – Ой, кто это?

Невдалеке пробирался между деревьев, прихрамывая, худощавый унылый мальчик в промокшей одежде. Он вёл на поводу чёрного коня. Услышав голос юной графини, незнакомец недовольно покосился на нас, высокомерно поднял голову и, по-прежнему прихрамывая, отправился дальше. Одежда его, как я заметила, была отнюдь не проста.

– Почему он прихрамывает?

– Думаю, нам об этом не расскажет.

– У него такое лицо…

– Зря ты. Притворилась бы, словно не заметила, – укоризненно шепчу ей, – Он бы продолжал чувствовать себя сильным мужчиной, который стойко переносит боль.

– Да ну, не геройское у него лицо, – девочка даже не соизволила перейти на шёпот.

– Должно быть, он слишком гордый, чтобы попросить у нас помощь.

– Это не гордость, это глупость.

– Замолчите! – рассердился мальчик.

– Лучше бы послушали того, кто умнее.

– Это вы-то умнее?!

– Да, я, – девочка гордо подняла голову. Прямо сама королева, удобно расположившаяся ветке на ивы.

– Вы-то как раз… – незнакомец не останавливался, а смотрел на неё, не под ноги, поэтому споткнулся об корень и растянулся на земле. Повод выскользнул из разжавшейся ладони – и конь потянулся к какому-то стеблю, как будто не заметив печального происшествия с хозяином, за что получил ненавидящий взор.

– Самомнение ни к чему хорошему не приводит, – нравоучительно изрекла Цветана, продолжая восседать на ветке. Она даже ногами болтать перестала на какое-то время от осознания своей важности.

– Как тебе не совестно? Ему же больно!

– Ой, простите, – усовестившись, графиня соскочила с ветки и вместе со мной подбежала к мальчишке.

Тот проворчал:

– Не нуждаюсь в вашем сочувствии.

– Прости нас, милый рыцарь. Прости и прими нашу помощь. Меня и этой мудрой старушки, – нараспев протянула я.

Незнакомец удивлённо уставился на меня. Продолжаю:

– Ты смел и умен, милый рыцарь, но представь, как обрадуются этой ране твои враги! Не лучше ли не попадаться к ним в руки, а, вылечившись, собраться с силами и наподдать им со всей… всею рыцарской доблестью? Тогда путь к прекрасной даме будет свободен, и ты сумеешь спеть под её окном самую прекрасную из песен, которая войдёт потом в легенды…

Мальчик засмеялся. Цветана легонько толкнула в бок и возмущённо прошептала:

– Какая я тебе старушка?

– Умная, моё золотко, умная, – взъерошиваю ей волосы, слегка портя незамысловатую причёску.

– Эй! – возмутилась она, но нисколько не обиделась: за последние дни мы сдружились и иногда подшучивали друг над другом.

– Вас менестрели научили так говорить? – поинтересовался незнакомец.

– Нет, человек, который очень любил пересказывать легенды. Вы позволите взглянуть на вашу рану?

– Чем вы мне поможете, кроме чистой тряпки и прохладной воды?