Текст книги "И чем закончилось...(СИ)"

Автор книги: Елена Кирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

   Отец продолжил идти к Разрыву, его одежды вспыхнули белым пламенем, образ изменился и перед нами предстал тот мужчина из снов: в белом хитоне, блондинистыми волосами и крыльями. Мои товарищи поразевали рты, пока ангел, взмахнув крыльями, обдав нас потоком ветра, поднялся в воздух. Подлетев к Разрыву, он сжал склянку в руке, задумавшись или благословив ее, не знаю, швырнул в пространственную дыру. На этот раз Разрыв скрючило, его края то увеличивались, то уменьшались, искажаясь. Побившись в подобии агонии, он сжался до размера монеты и, с громким хлопком, исчез.

   Раздался яростный рев оставшихся в нашем мире демонов, продолжающих битву. Их воинственный дух поутих, некоторые бежали, кто-то, будто нарочно, сами кинулись на оружие врагов, а остальные вложили все остатки ярости, набросившись на защитников.

   Я подошла к спустившемуся на землю отцу. Он смотрел на тело Селены непроницаемыми глазами. Против воли, последовала его примеру. Что-то внутри меня дрогнуло. Эта женщина... которую я так ненавидела. Мертва. Окончательно и бесповоротно. Я должна была бы радоваться, но что-то мне мешало.

   Проклятье!

   – Прекрасна даже сейчас, – еле слышно проговорил Арелим, отводя взгляд, – Не вини себя, Линда. Это был ее выбор. Я сожалею, что не смог образумить ее еще тогда, – он продолжал говорить в сторону, но я все слышала, утопая в его глубоком голосе, – Я виноват перед тобой, что не мог показаться тебе. Я всегда был рядом, приглядывал, но не имел права вмешиваться напрямую.

   – Честно? – я поджала губы, думая, будет ли уместно что-то отвечать на это, – Меня это не трогает. Особенно сейчас. Я уже не маленькая девочка. И все что пережито, уже пережито.

   – Понимаю.

   – Не сочти меня невоспитанной девкой, п...

   – Можешь звать меня Артуром, – он улыбнулся.

   – Хорошо, не сочти меня невоспитанной девкой, А...

   – Но лучше все же отцом, – Арелим хмыкнул.

   Да е-мое!

   – Не сочти меня...

   – Хотя это, наверное, не правильно, – он сдвинул брови, потирая подбородок.

   – Боги! – я взорвалась, – Просто спасибо за то, что ты сделал! Ну и семейка, е-мое, – бухтела я, сложив руки на груди.

   Артур рассмеялся, переворачивая все мои внутренности и эмоции, от которых хотелось не то убить кого-нибудь, не то смеяться, как истеричка.

   – Мне нужно идти, – ангел стал вновь серьезным, – Мне запрещено вмешиваться, но...

   – Спасибо, что вмешивался, – я слабо улыбнулась.

   Артур присел рядом с телом Селены на одно колено и поднял ее на руки. Сразу рядом возникли эльф и колдун.

   – Что вы делаете?! – Фил встал перед ангелом, задрав голову.

   – Я похороню ее, как положено, чтобы уберечь от,.. – он посмотрел в сторону.

   – Мы сами с этим справимся, – встрял Делл.

   – Конечно, но зная алчность и бездушность этого мира, я предпочту сделать это лично, чтобы больше никто не мог воспользоваться ее телом, – его голос стал жестче.

   Мне хотелось возмутиться, но потом я поняла верность его слов. Даже мертвой, Селена была лакомым кусочком для добычи материалов и неописуемых возможностей, о которых, возможно, мы даже еще не знаем. К такому же мнению пришел и Филипп, чуть позже и Делл.

   – Линда, все закончилось, можешь расслабиться, – вдруг сказал Артур.

   Да я вроде спокойна. Даже не запыхалась, да, многое произошло, но мне на удивление комфортно. Так мне казалось, до его слов. Сейчас же меня будто окатили ведром ледяной воды: тело, все внутренности напряглись и резко расслабились, конечности затрясло, пришло осознание происходящего, что я все еще сжимаю кинжал, каска сползла на затылок, волосы превратились в гнездо, лицо измазано грязью, кровью, сажей. То, что я терла губы грязнющей тканью собственной формы! А спина? Она отваливается от сумки и напряжения последнего дня. Силы резко закончились, и я едва не упала на трясущихся ногах – свободной рукой, ангел поддержал меня.

   – Да, тебе тяжело сейчас, но лучше пережить это раньше, чем перегореть, – сказал отец. Удостоверившись, что я могу стоять, он шагнул в сторону, раскрыл крылья и, взмахнув ими, обдав нас потоком воздуха, взлетел в небо с Селеной на руках. Зависнув, он посмотрел на нас на прощание, – Вы в очередной раз доказали, что вас нельзя недооценивать, смертные. Не печальтесь насчет Селены, ей сейчас хорошо. Возможно, даже лучше, чем некоторым из вас. – он мимолетно взглянул на эльфа, – Надеюсь, мы еще встретимся. Прощайте.

   Из-за разных размеров крыльев, его полет был несколько неровным, но мне это не помешало залюбоваться им. Пока он вдруг не исчез из поля зрения.

   – Неужели это все? – подал голос Фил, – Я думал будет сложнее.

   – Ты себя видел? – Делл попытался усмехнуться, – Еле на ногах стоишь. Как этот тип сказал? – Ничего личного, Линда, – Расслабься, наконец!

   Филипп смерил потрепанного друга взглядом, сдержав ядовитое замечание, ведь тот выглядел немногим лучше. Вздохнув, он запустил ладонь в волосы, в знакомом жесте. Тут-то меня будто молнией и ударило.

   – Где Сэдрик?!

   Я завертелась на месте. Паника охватила меня. Попытка прислушаться к зову тела ни к чему не привела. С мольбой, я вновь посмотрела на товарищей.

   – Где он?

   Делл виновато отвел глаза, в то время как Фил с наигранной заинтересованностью уставился на него, выжидая. Что у них здесь произошло?

   – Я не знаю... – наконец, признался Линделлин, не решаясь поднять на меня глаз.

   Я едва не воспламенилась на месте от злости. Эльфа прикрыл собой колдун, просто глянув на меня. Это подействовало на меня, как успокоительное, но лишь для того, чтобы я снова начала волноваться. [Author ID1: at Tue Jul 19 11:49:00 2022 ]У меня задрожала нижняя губа. Фил сдвинул брови и требовательно подтолкнул мне подбородок пальцем, закрывая приоткрытый рот. Судорожно вздохнув, кивнула ему. Не сговариваясь, мы поспешили к последнему месту, где видели моего суженного.

   – Вы серьезно?! – возмутился за спинами Линделлин, – Ладно она, Филипп, но ты то что с ума сходишь?

   Краем глаза заметила, как напряглось лицо колдуна, вышагивающего рядом.

   – Он часть нашей команды, – наконец, нашелся он, только эльф не поверил, закатив глаза и спеша следом.

   Стычки с остатками демонов, медленно, но верно, подошли к концу, Искатели и союзники блуждали по полю боя, разыскивая выживших. Мы вернулись на то место, где последний раз, по словам парней, видели Сэдрика.

   – Линда! – я не успела накрутить себя еще больше, не обнаружив любимого сразу, как меня окликнул Гармун, – Девочка, иди сюда! Быстрее!

   Я обернулась, злобно глядя на слишком активного гнома. Он старательно манил меня к себе. Закатив глаза, пошла к нему, оставив поиски на Фила.

   – Чт...

   Я запнулась, увидев насколько друг встревожен. Сделав шаг в сторону, он продемонстрировал Дариана, полусидящего на земле, облокотившись на труп очередного демона. У меня внутри похолодело, дурное предчувствие скрутило внутренности. Приблизившись к королю, протянула руку и подскочила, когда тот смачно чихнул.

   – Ох, ё! – издал он, потирая ребра, тут же отдернул руки, зашипев от боли.

   У меня тоже внутри будто все переломалось, я еле сдержалась, чтобы не скрючиться. Теперь понятно, у Дариана сломаны ребра. Знакомое ощущение. Отвратительно знакомое.

   Раз я вновь чувствую тоже, что и раненые, значит, силы ко мне вернулись?

   – Мы тут чуть не обос,.. – Гармун подавился словом, подбирая более этичный вариант, – Струхнули в общем, когда Дариан чуть не помер!

   – Не драматизируй, Гармун, – скромно отмахнулся король и вновь скривился, – Подумаешь, этот истукан слегка помял. Я же живой...

   – «Истукан помял», – передразнил наш гном, округлив в бешенстве глаза, – Тебя чуть по земле не размазало, если бы не тот странный мужик! Явился откуда-то, схватил тебя в охапку и уложил, как в колыбельку... Я чуть не поседел, представил, как Жужа без отца ребенка растит...

   – Не драматизируй, – повторил Дариан.

   – Заткнулся бы ты, вышество!

   – Подождите! – я подняла руку, – В смысле, чуть по земле не размазал?

   – О-о-о, тут такое было!

   – Гармун! Успокойся, все хорошо закончилось же! – король начал терять терпение.

   – Его демон схватил, а его дракон ХВАТЬ и потащил за собой! – гном чуть ли не в лицах начал изображать произошедшее. Я глупо моргала и нервно улыбалась, глядя это представление, – ... А он такой летит с высотищи, ну, я и думаю «все, каюк нашему корольку», а тут этот выскакивает, каким-то чудом зависает в воздухе, и опускает его на землю, прикинь!

   Я догадалась, что «этот» был моим отцом.

   – Рада, что вы живы, Ваше Высочество, – я улыбнулась королю, – Жу... Женевии, думаю, не стоит знать все в таких мелких подробностях.

   – Да уж, – Дариан кивнул.

   – Да помоги ты ему, что издеваешься?

   Какой же ты бесцеремонный тип, Гармун! Я злобно на него зыркнула, не представляя, хватит ли у меня сил, и останется ли что-то для Сэдрика, если с ним... если...

   – Ли-и-инда! – Гармун призывно ткнул меня в бедро, и я вздрогнула, отгоняя страшные мысли.

   – Да сейчас, ядрен батон! – я села рядом с королем и приложила руки к его ладоням, закрыла глаза.

   Что же. Ему нужна была операция. Ребра торчали в разные стороны, а парочка втыкалась в легкие гнома, едва не разрывая оболочку. Исцелять его прямо сейчас было неразумно и опасно. О чем я и сообщила.

   – И кой смысл в этих целителях? – недовольно побурчал Гармун.

   Я возмущенно уставилась на него, что он подавился словами, скромно взирая в пол.

   – Извини...

   Вот ведь неблагодарный свин!

   – Лучше помоги найти Сэдрика, – прошипела, возвращаясь к поиску.

   – А что с ним? – очнулся гном, огляделся и его осенило, – А что, все закончилось? Поэтому чтоль они рванули в разные стороны? О-о-о...

   Я закатила глаза, вновь начав волноваться. Где-то вдали маячил Фил, переворачивая тела, неподалеку был Делл, морщившийся от каждого движения. С ним-то что не так?

   – Делл, ты как? – подошла к нему. Кроме того, что ему явно было больно, его лицо отображало полное опустошение. Что-то разъедало его изнутри. Хотя я догадываюсь...

   – М? – он очнулся, и нацепил ненатуральную улыбочку, – Прости, Сэдрика пока не нашел...

   – СЭДРИК! – завопил Гармун, что я аж пригнулась, испугавшись, – Парень, где ты?!

   Даже Филипп его услышал, замерев и глядя в нашу сторону.

   – СЭДРИ-И-И-К!

   – Какой же ты шумный, мастер гном, – послышался знакомый голос, но Гармун вошел в раж и продолжал вопить, как ненормальный, – Гармун, проклятье!

   У меня сердце пропустило удар и забилось с новой силой, пока я озиралась в поисках любимого, а это был именно его голос! Бегая возле тела огромного демона, я чувствовала себя потерянным щенком, в поисках хозяина.

   – Линда.

   Я задрала голову и нашла наконец зеленоглазого. Он очаровательно, скромно улыбался, глядя на меня сверху туши огромного демона. Не раздумывая, я рванулась к нему, вбегая по груди существа. Оказавшись рядом, упала на колени, разглядывая любимое лицо.

   Живой! Хвала Богам!

   Я протянула руки к его лицу, прикоснувшись к коже. Теплый, милый, родной!

   – Я рад что...

   Договорить ему не дала, впившись поцелуем в его губы. Он усмехнулся на это, но не спешил отстраняться, пока я его не завалила на спину. Тогда-то он и вздрогнул, а я отпрянула, встревоженно разглядывая любимого.

   – Я немного застрял, – парень продемонстрировал руку, согнутую в защитном положении, – Кажется сломал. Из-за этого не мог выбраться после взрыва. Прости...

   – Еще раз извинишься, и я тебя побью! – я нервно рассмеялась, стирая слезы облегчения, – Главное, ты жив, мой хороший.

   – «Хороший»?

   – Д-да, – я всхлипнула.

   – Ох, Линда, – Сэдрик притянул меня к себе здоровой рукой, я тут же уткнулась носом ему в шею, вдыхая за всем этой грязью, кровью да потом, любимый запах мужчины.

   Чтобы я делала, если бы он погиб?

   – Признавайся, Сэдрик, – подал голос Делл, наблюдая разворачивающуюся мелодраму с земли, – Ты все это время прятался, чтобы избежать встречи с тещей?

   Мы с Сэдриком рассмеялись, а Гармун так заржал, что едва не завалился на голову, сложившись пополам. Филипп облегченно выдохнул, приблизившись и облокотившись на посох.

   – Неужели, это все?

***

   – Привет, мой хороший, – я зашла в его новую комнату и замерла на пороге, задыхаясь от участившегося сердцебиения.

   – Линда! – Сэдрик отвлекся от созерцания вида из окна, обернувшись ко мне, – Как хорошо, что ты зашла навестить старика.

   – Тоже мне «старик», – нервная улыбка заиграла на моих губах.

   Сэдрик полусидел на больничной кровати, накрытый по талию тонким одеялом. Его облачили в больничную пижаму, в тыльную сторону ладони в вену поставили катетер, способствующий введению лекарств. Вот и сейчас ему что-то «капали».

   Мужчина протянул ко мне руку, и я, очнувшись, поспешила к нему, обхватила его ладонь, сжав меж своих и села на край постели, осторожно поглаживая его кожу большими пальцами. Она стала такой тонкой, прохладной, прозрачной, каждый сосудик, при желании, можно рассмотреть. Потребовалось усилие, чтобы поднять глаза на его постаревшее лицо, поседевшие, слегка вьющиеся волосы, все также спадающие непослушными локонами на глаза, спрятав предательские слезы и печальный вид.

   – Я везунчик, – улыбнулся он, положив свою ладонь поверх моих и сверкнув веселыми искорками своих не изменившихся молодых, зеленых глаз, – Моя жена все так же прекрасна... Или это во мне говорит старческий склероз, и я не могу вспомнить, как ты выглядела с десяток лет назад?

   Сэдрик все равно понял мое внутреннее настроение, придуриваясь, демонстративно изображая, что задумался. Я не удержалась и фыркнула, лицо расслабилось и потекли эти треклятые слезы. Быстро смахнула их, чтобы он не заметил.

   – Дурак, – прошептала, как обычно это говорила, когда он совершал милые глупости.

   Прошло пятьдесят шесть лет с попытки вторжения демонов. Пятьдесят шесть лет моего замужества. Пятьдесят шесть лет счастливой, порой с мелкими трудностями и размолвками жизнью, как у всех. Свадьбу мы сыграли через три дня после войны, когда подсчитали потери, оплакали погибших. Свадьба была вроде символа начала новой жизни, мол, все хорошее впереди.

   Так и было.

   Поборов необъяснимое смущение, я согласилась собрать всех наших друзей-знакомых, коих собралось целый зал. Раньше этого я, конечно, не планировала, пришлось терпеть множество взглядов на своей персоне, цепляясь за любимого, которому тоже было неловко, но держался он лучше меня.

   С платьем помогли Анна, Тесса и, что удивительно, Таллиниэл. Он выжил, пообщался с сыном и, будто бы, стал добрее. Даже вытерпел присутствие гномов и орков.

   Дариану сделали операцию и тут же исцелили. К Женевии он вернулся целым и здоровым, даже лучше, чем раньше, как он признался (раньше у него побаливало колено). Сейчас они ждали второго ребенка. Первым был мальчик – наследник престола.

   Артемию заменили протез те же орки, учтя нюансы предыдущего. Он смог снова свести родителей. Вернее, организовал их встречу. Они были рады видеть друг друга, знать, что оба целы, но о былых чувствах речи не шло.

   Луи и его семья вернулись в «Лосиную Стоянку». Таверне повезло – ее никто не разграбил, не побил стекла. Все осталось таким, каким они и оставили. Луи успел погулять на трех свадьбах – «всех „деток“ пристроил!». Тридцать лет назад он покинул нас. Умер во сне. Карл и Санни вместе вели дела семейного заведения, совмещая с личной жизнью (Санни одумалась, решив не пытаться обольстить нашего эльфа).

   Гармун стал дядей, чему был несказанно рад. Я не могла подумать, что он настолько любит детей и нянчиться с ними. Удивительно, что он так и не может найти свою суженную. Ну ничего, времени у него еще достаточно. Дариан, как и хотел, предложил ему звание полководца. Наш гном был польщен, но предпочел остаться с нами, обещая навещать короля и сестру, а там «как фишка ляжет!».

   Линделлин, мой друг, противный эльф и мистер «утренняя заря». Убийство Селены, даже после всех неприятностей из-за нее, надломило его. Пусть он старался не подавать вида, улыбаясь, флиртуя и раздражая Сэдрика и остальных, стоило отвести от него взгляд, как он улетал куда-то, глядя в пространство. Это практически не мешало их отношениям с Ортой. Орка страдала собственными терзаниями уже из-за него и собственных ощущений по этому поводу. Их отношения длились продолжительное время, что происходило сейчас – я не знаю.

   Мы. Как и планировалось, мы приобрели домик в Альфавесте. К нему прилагались поле, сарай, стойла для крупных животных. В ближайшей деревушке купили живность, нашли даже осла. Наши товарищи посмеивались над нашей авантюрой, поспорив, что мы и месяца не продержимся. Время было прекрасное, поначалу непривычное – постоянно боялись, что кто-то вломится, как это бывало в Ордене. Но этого не происходило, и мы просто наслаждались тишиной и покоем. И друг другом. Небольшие нюансы вроде кухонной плиты, которой мы толком не умели пользоваться, нас не смущали. Наоборот, это был повод посмеяться, вспоминая первый завтрак, приготовленный на этой чуде-техники. Конечно все сгорело. Мы просто не умели готовить на плите, в большинстве своем питаясь едой, приготовленной кем-то другим или самолично на костре. В общем, неделю мы питались бутербродами.

   Хватило нас действительно ненадолго. Через два года фермерской жизни, нам стало скучно, мы все продали, животных пристроили в Ордене Искателей, и вернулись, смиренно склонив головы перед суровым Филиппом. Тянуло нас на приключения! Хотелось путешествий, походов и поисков вредоносных артефактов.

   Время шло. Мне становилось все тревожнее, ведь я не могла дать всего, чего так хотелось Сэдрику. Например, ребенка. Это висело тяжелым грузом на мне, на нем и на наших отношениях. Меня посещали дурацкие мысли, предложить ему завести ребенка на стороне. К счастью, мне хватило мозгов не озвучивать это. Так бы и он мог бы мне предложить, решив, что проблема в нем, чтобы я пошла к кому-нибудь и от него забеременела.

   Бред.

   Тему усыновления или удочерения я не рассматривала, старательно избегала этот разговор, надеясь, что муж сам не озвучит что-то подобное. И из-за себя, и из-за Сэдрика. Я – бессмертна, Сэдрик – смертный. Это был бы груз на душе каждого из нас. Пусть мы и не озвучивали эти мысли вслух, но прекрасно знали к чему все идет.

   Мало кто знал, как я молилась Богам, чтобы в моем любимом нашлась хоть капля того отцовского гена, способствовавшего мне понести ребенка. Судьба в этот раз не была милостива к нам.

   Когда Сэдрику стукнуло пятьдесят, он начал будто сторониться меня. Реже ложился спать со мной в одно время, изображая бурную занятость. При том, что мы занимались одним и тем же делом – поиском артефактов. И это, несмотря на то, что возраст был ему к лицу, да и догадаться, что ему больше сорока было практически невозможно. Из-за этого у нас была одна из самых жарких наших ссор. Мы помирились, я смогла доказать, насколько продолжаю млеть перед ним.

   В шестьдесят муж стал упертым бараном. Да и я подустала вечно с ним спорить. И, стыдно это признавать, но природа брала свое. Да, Сэдрик продолжал быть привлекательным, подтянутым, но «мужчиной в возрасте». «Стариком» его назвать у меня язык не поворачивался. Это был мой внутренний блок. Мужчина все понимал, ушел из активной части поиска артефактов, перевёлся в преподавание в Академии Искателей, дверь в свою комнату закрыл – «Для общего блага». Пришел мой черед все понимать, подстегнутое постыдным осознанием, что любовь-страсть прошла, осталась любовь-привязанность, как к родному человечку, и сосущая печаль внутри. Опасение, что однажды его вдруг не станет.

   Я осталась работать «в поле». С Сэдриком мы периодически встречались, обменивались новостями. Каждый раз у меня теплело на душе при виде него и каждый раз все скукоживалось, когда он уходил и приходило осознание происходящего, прикрываемое непродолжительными минутам радости встречи. И, что усугубляло ситуацию, я могла чувствовать, что творилось у него в те моменты на душе.

   Долго это продолжаться не могло, и я, каюсь, спасовала – ушла из Ордена. Не безвозвратно, все же здесь было слишком много всего: друзья, сослуживцы, любимый человек – муж, разводиться с которым мне даже в голову не приходило.

   Ушла я не куда-нибудь, а к небесным родственничкам. Родственниками их можно назвать только условно, конечно, ибо как таковой родственной свази между небесными нет, они «рождаются» не естественным для земных путем, при этом сохраняя возможность зачать ребенка от смертных или смертному. Что все так же запрещено. Не понятно, но по-другому меня бы на свете не было. Папаша мне и помог вернуться – его изгнание завершилось. Артур стал «полноценным» ангелом, с одинаковыми крыльями, и теперь занимался унылой рутинной работой (как он признался мне), наблюдая за нами и исполняя волю руководства.

   Попав к небесным, меня научили заглушать мою повышенную чувствительность, чтобы это не мешало мне жить. Взамен, меня отправляли периодически на землю на задания, вроде «исцели деревню от чумы, а то мы тут слиииииишком заняты». Напоминаю, сама я могу помереть от чего угодно, если вовремя кто-нибудь не поможет.

   Жизнь с небесными была довольно скучной, Артур не мог ее скрасить при всем желании, да и я постоянно стремилась в Орден, к Сэдрику, Филу...

   Последние несколько лет здоровье Сэдрика начало его подводить. И я никак не могла этому помешать. Единственное, что могла сделать – навестить, поддержать и реветь, забившись в угол. Мужчина пережил несколько инфарктов. Если бы не Филипп, скорее всего, не пережил бы их. Два инсульта сильно повлияли на его сознание. Деменция. Провалы в памяти.

   Последние две недели ему стало совсем плохо, а меня, как назло, отправили на задание. Освободившись, я сразу примчалась сюда – в больничное крыло, палаты интенсивной терапии.

   – Ну, как ты? – прочистив пересохшее горло, спросила, не отпуская руки зеленоглазого.

   – На все восемьдесят пять, хотя мне восемьдесят семь! – он пытался шутить, но, чтобы вспомнить собственный возраст, ему понадобилось время.

   – Не ври, ты выглядишь не старше восьмидесяти трех.

   – Это все мои утренние пробежки, – Сэдрик рассмеялся, я его поддержала в этом, и перепугалась, когда он вдруг закашлялся. Моя попытка вскочить была остановлена его крепкой хваткой и нервной улыбкой любимого, – Все нормально, не в то горло попало... Я правда рад, что ты пришла, и сожалею, что встречаю тебя в больничной палате...

   – Смена обстановки никогда не бывает лишней, – я опустила глаза, пряча вновь навернувшиеся слезы.

   – Так себе обстановка, – еле слышно ответил мужчина и вновь обратил свой взор к окну.

   Мы умолкли, глядя в разные стороны и размышляя о своем. Я позволила себе чувствовать мужа и вздрогнула, ощутив необъяснимый заслон, в который он сам будто бился, хмурясь, раздражаясь. Он пытался что-то вспомнить.

   – Линда, – Сэдрик высвободил руку и повернулся ко мне, – Ты представить не можешь, насколько я благодарен тебе за то время, что ты провела со мной. Зная, чем все это закончится, ты продолжала радовать меня своим присутствием, поддержкой, вдохновляла и делала счастливым.

   – Потому что ты делал счастливой меня... – у меня пересохло в горле от его слов.

   – Я чувствую, что со мной что-то не так, понимаю, что память слабеет, – сентиментально улыбнувшись на мой несчастный вид, продолжил он, – Но есть моменты, которые будут со мной до конца отведенного мне времени, – его исхудавшие, прохладные пальцы вновь коснулись ладони, – Наверное, самый значимый из них это... когда ты впервые отдалась мне. Ужасно звучит из уст старика... Не злись, прошу, дослушай, – его виноватая улыбка, напоминающая его очарование прежних лет, погасила назревающий пожар внутри меня, – Он был значим не тем, что я наконец дорвался до твоего прекрасного тела и смог-таки утолить непрекращающееся желание, а тем, что ты открылась мне по-настоящему. Ты помнишь?

   Конечно же я помнила, каждую секунду и мгновение, каждую эмоцию, и невероятную лёгкость, когда позволила себе, наконец, принять свою влюбленность, переросшую в любовь, духовную связь. Сказать что-либо вслух у меня не получалось, стоило открыть рот, как вырывался судорожный вздох, больше похожий на всхлип. Единственное что у меня вышло, это кивнуть, не поднимая глаз на мужчину.

   – Я всегда боялся стать для тебя обузой, – его голос было еле слышно от молотящего в висках пульса, – Мне жаль, что у нас не получилось с детьми. Не понимаю, почему ты осталась со мной, ведь даже этого я не смог дать тебе?

   – Потому что я люблю именно тебя, и никто другой мне не нужен! – выпалила я, разозлившись.

   – Прости, прости, дорогая, – Сэдрик разнервничался, – Я не хотел злить тебя. Я люблю тебя и желаю лишь счастья, а эти противные слова лишь признак моего возраста – брюзжащего старикашки.

   Он затих, отведя глаза, чтобы не смущать меня лишний раз, пока я изображала, что не реву, хотя слезы лились из глаз по щекам, капая с подбородка. Воспользовавшись его щедростью, я смахнула капли свободной рукой, проморгалась, сделала глубокий вдох и мне, вроде как, полегчало. Зеленоглазый продолжал смотреть в окно, его рука, держащая меня, ослабла, просто лежа поверх моей ладони.

   – Сэдрик? – я встревожилась.

   Мужчина вздрогнул и обернулся на меня, удивленно подняв брови.

   – Линда? Ты давно здесь? – мужчина был искренне удивлен, глядя на меня во все глаза, – Кажется, я не заметил, как ты вошла. Вот ведь старость – не радость! Я так рад видеть тебя!

   – Д-да, ты был так сосредоточен на созерцании вида из окна, что не обратил внимания, как я прошла к тебе в палату, – подавив ком в горле, с трудом, проговорила я, нацепив неискреннюю улыбку, – Как ты себя чувствуешь, мой хороший?

   – На все восемьдесят пять! – вновь ответил он, озорно улыбнувшись.

   Я неуверенно рассмеялась, изображая, что все нормально.

***

   Я вышла из палаты и только тогда позволила себе выдохнуть и закрыть лицо ладонями, давая волю эмоциям, тут же захватившим меня. Справилась с ними на удивление быстро, смахнула слезы в очередной раз и воззрилась в потолок, поджав губы.

   Как же больно.

   Все вокруг снова помутнело.

   – Ну как он? – знакомый голос вынудил меня вздрогнуть и взять себя в руки.

   – Филипп, – я повернулась к нему. М-да, вот это еще один повод опечалиться: колдун выглядел так, будто неделю не спал, щеки впали, синяки под светящимися глазами. Но все равно эти изменения не могли скрыть его привлекательность. Он продолжал выглядеть опрятным, в свежей одежде, волосами, которые слегка отросли и теперь были выбриты на висках, а длинная часть убрана в короткий хвост.

   Мужчина стоял, прислонившись к стене и с таким же любопытством разглядывал меня.

   – Подстриглась? – был его вердикт.

   – Уже давно, – я слабо улыбнулась, опуская глаза.

   Давно. Лет так тридцать, как я сменила прическу: каре, сзади короче, спереди более длинные пряди. Его невнимательность по этому поводу была привычной.

   – Только обратил внимание, – по его голосу было понятно, насколько его это не волновало, – Так, как он?

   – На все восемьдесят пять, – попыталась пошутить, – Ты у него не был?

   – У него ночью был приступ, – поведал он, от чего у меня округлились глаза, – Так что был, просидел несколько часов, но он забывал об этом. Несколько раз.

   – Фил...

   – Я столько лет провел в тщетных попытках найти способ продления его жизни, передачи магии, чего-либо, но... – колдун опустил голову, поджимая губы, – Все тщетно, бессмысленно, несправедливо.

   Это было открытием для меня. Я всегда знала, что он не хотел оставлять все как есть, но то что он погрузился в исследования, мне не было известно. И сколько раз он возвращал сына с того света, вовремя исцелив, в то время как я где-то прохлаждалась?

   Пока Фил не пришел в себя, я приблизилась к нему и заключила в объятия, вновь разревевшись, уткнувшись лицом ему в грудь. Мужчина вздрогнул, поднял скованные руки, но не стал отгонять меня, слегка обняв в ответ. Это было последней каплей. Внутри меня окончательно что-то оборвалось и хлынул поток отчаяния и слез. Я крепче вжалась в грудь мужчины, едва не вцепившись зубами в ткань его туники. Филипп невольно напрягся, сжав руки у меня на спине. Я почувствовала, как его подбородок прикоснулся к теменной области головы.

   – Мне жаль, – проговорили мы одновременно.

   Я высвободилась из объятий, пригладила волосы, неловко улыбаясь. Филипп вновь выглядел собой и даже синяки будто куда-то испарились из-под его глаз.

   – Мне предлагают стать Старейшиной, – сообщил он, отвлекая от печальных мыслей, – Они долго решали, в поисках замены погибшему. И вот избрали меня.

   – Поздравляю?

   – Я отказался, – колдун мотнул головой, и криво усмехнулся, – У них положено носить бороды, а мне борода не идет.

   Я усмехнулась, понимая, что причина, конечно же, не в этом.

   – И правильно, – хмыкнула, – Ты нам здесь нужен.

   – «Нам»? От нашей группы ничего не осталось, – его лицо окаменело, – Ты где-то с ангелами работаешь, Гармун играет роль идеального дядюшки, Линделлин разбирается с орками, а Сэдрик...

   Я все прекрасно понимала и легче от этого не становилось.

   – Какой смысл быть высшим колдуном и не иметь возможности помочь своим... значащим для тебя людям? – эта мысль обгладывала его остатки самообладания, постоянно вырывая из попыток забыть, отвлечься.

   – Любимым.

   – Что?

   – Не иметь возможности помочь своим любимым, – исправила я, – Давно пора перестать стесняться этого, Филипп. Неужели это так сложно сказать?

   Мужчина разозлился. Это было видно по его глазам, но он смог взять себя в руки.

   – Я не стесняюсь, – глухо ответил, подошел к мраморной скамье и опустился на нее, – Мне непонятна необходимость кричать об этом направо и налево, – его лицо окаменело, что-то внутри него творилось. Я присела рядом, ожидая. Колдун покосился на меня с недовольным видом, хотел, чтобы я отстала, но... нет уж, дорогой! Он вздохнул, – Вчера я признался ему. Как гром среди ясного неба, мне захотелось это сделать. И я признался.

   Ох.

   – Боюсь, от этого у него и был приступ. Ему стало плохо еще тогда, – Фил смотрел в пространство, – Я проследил, чтобы ему оказали помощь. Видимо, этого было недостаточно и ночью был очередной инсульт. Он забыл мои слова, но теперь ноги его не слушаются.