Текст книги "Замок"

Автор книги: Елена Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Два зеркала на внутренней стене зала были огромными, до полу, выше человеческого роста, словно две двери в резных рамах. Они выглядели очень старыми, поверхность была несколько тусклой и даже слегка поцарапанной, и единственным достоинством этих зеркал всегда считалась и особенно ценилась дамами возможность увидеть себя во весь рост. К царапинам же никто никогда не присматривался.

Медлить больше было нельзя: дама погружалась в обморок, придворная шпага в руке молодого человека не была сколь-нибудь серьезным оружием. Ксавьер Людовиг открыл решетку – раздался резкий скрежет давно не смазываемых петель, но, к счастью, он не был услышан в зале.

…Зеркало взорвалось осколками, пламя свечей отразилось в зеркальном клинке и в глазах человека в старинном костюме, сжимавшем этот клинок обеими руками. Давя осколки зеркала каблуками ботфорт, человек наносил удары направо и налево, открывая себе проход в толпе. Вампиры ахнули и отшатнулись, отступая: наносимые этим лезвием раны были для них так же болезненны, как для любого нормального человека, а отрубленные руки и головы не могли больше прирасти. Вампиры знали об этом, и паника охватила их. Но, уворачиваясь от ударов рокового для них меча, они пытались утащить с собой Абигайль и ее защитника, придворная шпага в руках которого практически ничем не угрожала им.

Ксавьер Людовиг вырвал из ножен свою саблю и бросил ее через головы вампиров храбрецу, крикнув:

– Пробивайтесь ко мне!

Тот поймал оружие, но при этом порезал ладонь, к счастью левой, а не правой руки; левой рукой он подхватил даму, уже не владевшую собой. Вид крови привел вампиров в бешенство, некоторые из них тоже выхватили шпаги. Молодой человек наносил удары неплохо, но обычное лезвие не могло нанести вампирам длительного вреда, и вампиры это знали и, не особенно боясь, только берегли головы. Меч с зеркальным клинком – вот что сеяло панику и гибель в их рядах. Шпага одной из тварей переломилась от его удара, подобно соломинке, а голова отлетела в сторону и осталась лежать неподвижно, не кричала и не хлопала глазами, а тело не сохранило равновесия – конвульсивно дергаясь, оно рухнуло на пол, и агония была недолгой.

– Берите даму на руки и отходите! Я прикрою вас!

– Кто Вы, сударь?

– После! Скорее!

Молодой человек, неловко держа даму и не выпуская из рук оружия, скользя на осколках, нырнул в черный проем. Ксавьер Людовиг шагнул за ним и изо всех сил дернул на себя решетку. Вампиры устремились следом. «Если они пройдут за решетку, я ничего не смогу сделать – в этом узком коридоре не взмахнешь мечом, в темноте лезвие не отбросит блика и не ослепит их. О каком замке говорил старик? Где он?!»

Вампиры уже сунули головы в проем стены позади разбитого зеркала, когда раздался оглушительный скрежет, и Ксавьер Людовиг едва успел отступить: скрытая в стене пружина сработала, и каменная плита опустилась перед самым носом вампиров, отрезав не только преследование, но и звуки, и источники света.

В узком проходе едва разошлись. Внезапная тишина оглушила, а непроглядная тьма ослепила молодого человека.

– Идите за мной и старайтесь не шуметь.

– Возможно, Вас это удивит, сударь, но я ничего не вижу. По крайней мере, будьте любезны предупредить меня о ступенях, если таковые здесь имеются.

– Здесь имеются еще и повороты, постарайтесь поворачивать сразу, как только я скажу, чтобы не разбить вашу даму о стену.

– Честно говоря, это не моя дама. Я даже не знаю ее имени. В гостинице «Империал Кронвальд» она остановилась вместе с мужем. На этот бал она тоже прибыла вместе с мужем.

– Ну, теперь она вдова. Но мне больше жаль ту юную девушку… Почему вы не держались вместе?

– Боже мой, сударь, кто же мог представить?!

– Вы знаете легенду?

– Конечно, приезжие узнают о ней, еще не доехав до города. Но ведь это легенда! Разумный человек не может воспринимать это всерьез!

– Значит, все местные жители – сумасшедшие? Никто из них не принял бы подобного приглашения. Более того: если кто-либо из местных жителей получил бы подобное приглашение, уверяю Вас, наутро здесь было бы втрое больше народу, чем Вы видели. Потому что мужчины всей округи – не только Кронвальда – пришли бы сюда с кольями и крестами, святой водой и серебряными пулями. Вампиры это прекрасно понимают и послали приглашения скучающим проезжим бездельникам в поисках приключений. Вы познакомились здесь с кем-либо?

– Нет, я приехал вчера и не искал знакомств. Не могу объяснить, почему я принял это приглашение. В нем чувствовалась опасность, но, честно говоря, последнее время я почти желал умереть.

– И Вам это почти удалось. Еще не поздно, я могу провести Вас обратно в зал.

– Нет, знаете ли, благодарю покорно, я передумал. Но неужели это правда? Неужели это настоящие вампиры? Может быть, это секта каких-нибудь безумных почитателей культа крови?

– Культа крови, несомненно. Уверяю Вас, это настоящие вампиры. И они не безумны, нет. Они голодны! Они не получили ужин полностью, а это значит, что они не смогут сегодня уснуть… Сейчас повернете направо и остановитесь. Я открою дверь.

– Сударь, я премного благодарен Вам за спасение, но, может быть, мы, наконец, представимся друг другу? Меня зовут У. фон З., Фредерик У. фон З. Я из Варшавы. Мой отец немец, а мать полька…

– Милостивый государь, меня не интересует ваша родословная. У меня и своя неплохая…

Ксавьер Людовиг открыл тяжелую дверь, и они вышли из потайного хода в другой коридор, не менее темный, но по движению воздуха чувствовалось открытое пространство. Потом вошли еще в одну дверь, и Фредерик услышал, как его спаситель заложил засов. Здесь казалось светло: комната щедро освещалась луной через распахнутые настежь ставни. Из окна тянуло ночной прохладой и запахом молодой листвы. Комната была похожа на спальню: высокая старинная кровать под балдахином с раздвинутыми занавесями занимала треть комнаты, два деревянных кресла с высокими прямыми спинками и резными подлокотниками стояли напротив холодного черного камина, а в углу виднелось нечто вроде секретера или бюро. Вся мебель была покрыта толстым слоем пыли, паутина свисала из всех углов. Это зрелище напоминало Фредерику гравюры из книжки про Замок с Привидениями, и он невольно вздрогнул. Его таинственный спаситель не торопился представиться. Вместо этого он указал ему на кровать и сказал:

– Положите ее. Вы, наверное, устали. Садитесь в кресло. Оно неудобное, но другого нет.

Только при этих словах Фредерик почувствовал, как он устал. Он неловко положил даму на постель – облачко пыли поднялось и стало медленно оседать на ее нарядное светлое платье и волосы, уложенные в замысловатую прическу, а также на лицо и руки. Фредерик рухнул в одно из кресел – оно действительно оказалось жестким и неудобным, – снял маску и бросил ее в камин. «Какой я глупец! – подумал он. – Скучающий бездельник в поисках приключений – мой таинственный спаситель прав. Кстати, где же он?..»

Фредерик обернулся. Человек в старинном красном камзоле, надетом поверх другого, белого, с кружевным воротником белой тонкого полотна рубашки и такими же манжетами, закрывающими половину кисти руки, стоял у секретера. Он высек искру огнивом, затеплив трут, потом зажег свечу, пересек комнату, поставил свечу на каминную полку и опустился в соседнее кресло. На Фредерика глянули усталые глаза, обведенные темными кругами, – глаза пожилого человека на молодом лице.

– Я должен представиться? – усмехнулся незнакомец. – Извольте: я – граф Кронверк. Тот самый, исчезнувший. Полтора столетия пролетели для меня быстрее одной минуты. Я не могу объяснить, как это случилось, потому что сам не понимаю многого из того, что происходит со мной и с окружающим меня миром. Но я не хочу сейчас говорить об этом. Сударь! С наступлением рассвета Вы сможете покинуть замок, я не намерен Вас удерживать. Но пока рассвет еще не наступил, позвольте просить Вас о помощи. Я убедился, что Вы неплохо владеете холодным оружием. Наверное, у Вас был хороший учитель, старый дуэлянт?

– Вы правы, граф, – голова у Фредерика еще шла кругом, но он уже решил совершить, наконец, имеющий смысл поступок, даже если поступок этот окажется последним в его жизни. – Родители пытались дать мне хорошее образование, нанимали для меня разных и хороших учителей, но из меня получился, как Вы справедливо изволили заметить, скучающий бездельник. Что я должен делать?

– Мы попытаемся уничтожить Князя.

– О! Этот Князь, я предполагаю, не решаюсь произнести вслух…

– Не стоит, – Ксавьер Людовиг устало махнул рукой. – Ни Вы, ни я не знаем, кто это на самом деле.

– В таком случае как Вы предполагаете его уничтожить?

Вместо ответа тот спросил:

– Вы умеете заряжать пистолеты? Вот такие, – и он вытащил из-за пояса и протянул ему один из своих пистолетов: почти прямой, большой и тяжелый пистолет украшенный замысловатой насечкой и инкрустацией. – Теперь, наверное, оружие сильно изменилось?

Фредерик взял пистолет и осмотрел его: массивный курок можно было взвести только другой рукой.

– Да, граф, оружие изменилось. Нынешние пистолеты меньше, легче, и курок можно взвести большим пальцем той же руки, которой держишь оружие. Но я уверен, что смогу зарядить такой пистолет. Мой учитель фехтования, старый дуэлянт, показывал мне всякие забавные штуки…

– Отлично. Эти пистолеты останутся у меня. Они заряжены серебряными пулями. Вы возьмете себе другие четыре, они лежат на бюро. Там же Вы найдете заряды и порох. Возьмите также мою саблю. Это хороший клинок. Если нам придется вступить в бой, старайтесь рубить головы, они потом приставят их обратно, но на какое-то время Вы сможете вывести их из строя. Прошу Вас, не будем терять времени. Возьмите свечу. Мне свет не нужен. Признаться, я понятия не имею, как подступиться к этому Князю…

Задавая своему кавалеру вопрос относительно странного зеркала, Марианна ни на секунду не задумалась о том, что может быть истинной причиной этой необычности.

Когда вампиры сняли маски, ее любезный кавалер тоже открыл лицо и действительно оказался обладателем приятной наружности и возраста не старше тридцати лет, чего юная искательница приключений так желала. Он смотрел на нее, как ей казалось, почти влюбленно, улыбался и был так мил! Она не сомневалась: страшные гримасы и клыки – это розыгрыш, над ними шутят! А вот ее спутник просто стоит и улыбается! Она решила поддержать шутку и спросила:

– Послушайте, сударь, отвечайте быстро: нравлюсь ли я Вам?

– Помилуйте, прекрасная госпожа! Никто и никогда еще не нравился мне так сильно!

– Тогда спасите меня от этих ужасных вампиров! Обещаю, что сумею отблагодарить Вас! – и она посмотрела лукаво.

– Обещайте же, – сказал тот, подходя ближе и беря ее за руку, – что будете моей, только моей подругой до скончания времен!

– Обещаю! – воскликнула Марианна, сжимая в ответ его руку. Сердце ее бешено забилось: вот он, молодой, красивый, любезный и, похоже, богатый кавалер, который, кажется, предлагает ей руку и сердце! А если и нет, то даже мимолетное приключение с ним будет приятным! У нее никогда еще не было мимолетных приключений. И вообще никаких не было. Сейчас, сжимая крепко ее руку, он выведет ее из зала, они спустятся бегом по лестнице и укроются от любопытных глаз где-нибудь среди этих романтических развалин!..

Он поднес ее руку к губам, но не поцеловал, а, повернув ладонью вверх, вонзил клыки в тонкие голубые вены на запястье, задержавшись лишь на секунду – и тут же отпустил ее. Марианна вскрикнула от неожиданности и боли, попыталась вырвать руку, но он держал крепко.

– Что Вы делаете? – обиженно вскрикнула она.

– Спасаю Вас, – был ответ. – Посмотрите туда!

В середине зала шла битва – сверкали и звенели клинки, раздавались крики ярости и боли, у стены под колонной тело несчастной доверчивой жертвы едва виднелось из-под навалившихся вампиров. Несколько обладателей оскаленных лиц направлялись в сторону Марианны и ее спутника.

– Так это что же, правда вампиры? – она похолодела.

– А что Вы думали, милая? Что это изящная шутка?

– А Вы?.. Тоже?..

– А кто же я, по-вашему? Ангел небесный?

– Ах! Как же?.. А я? Что будет со мной?!

– Вы хотели, чтобы я спас Вас? Обещали быть моей подругой?

– Да…

– Ну, так у Вас не было и нет выбора! Или умереть растерзанной и обескровленной, или стать одной из нас. Но сегодня всех предполагалось только съесть! Я же спас Вас! Нужно продержаться еще несколько минут!

К ним приближались. Вампиры были голодны и злы: двух жертв отбил какой-то неизвестный со слепящим мечом, а одного, не очень молодого, на всех было безнадежно мало. Здесь же стояла молодая, пригожая, сладкая – и совершенно целенькая! Марианна зажмурилась. Она согласилась бы стать кем угодно, лишь бы не быть терзаемой заживо многими парами клыков одновременно.

– Так нечестно, мсье Француз! – крикнул один из вампиров. – Нужно делиться! Вы захватили целое блюдо себе одному!

– Эта женщина не блюдо! Она будет моей подругой! И я уже приобщил ее! – он держал слово и прикрывал Марианну, не давая другим приблизиться к ней.

– Сегодня никого не приобщают! Вы нарушаете приказ Князя! Отойдите! – те, что были вооружены, выхватили шпаги.

Марианна приоткрыла один глаз и увидела, что ее защитник тоже выхватил свою шпагу, и это оказалась не бутафорская вещица, а тяжелый офицерский эспадрон, и он без труда выбил оружие из рук одного из нападавших. Его еще пытались увещевать:

– Одумайтесь! Если Вам так уж хочется иметь постоянную подругу, выберите себе кого-нибудь в следующий раз! Что за блажь! Нужно спешить, пока она еще пригодна!

Теперь уже почти все вампиры толпились в нетерпении вокруг них, и вперед выступили те, у кого было настоящее оружие, а не придворные игрушки:

– Мсье, отойдите! Вас простят!

– Нет! Она моя!

«Наконец-то хоть кто-то полюбил меня так сильно, что готов отдать жизнь за меня! Готов защищать меня, несмотря ни на что! – с тоской думала Марианна. – Жаль, что это оказался вампир. Теперь я стану вампиршей?»

И тут она почувствовала: озноб охватил ее, но почти сразу же сменился приятным теплом, разлившимся по телу, пьянящим, словно вино, но это тоже было приятно, мгновенная слабость сменилась легкостью, страх – весельем. Она вскинула вверх руки и засмеялась:

– Я бессмертна! – закричала она. – Ах, мсье! Я люблю Вас!

Нападавшие остановились. Ее защитник опустил оружие и обернулся: все! Его услуги были ей больше не нужны.

– Мсье, у вас будут неприятности, – сказал кто-то. – Вас, мадемуазель, тоже никто не приветствует.

Когда, вооружившись, выходили из комнаты, Фредерик обернулся и посмотрел на лежащую без движения даму.

– А она? – спросил он. – Не проникнут ли сюда вампиры в наше отсутствие?

– Не думаю. Им сейчас не до того. Уверен, они побежали жаловаться своему повелителю. Идемте же!..

Они шли по скрытому между стен потайному ходу в полной тьме.

– …Мы должны узнать их намерения. Вы увидите такое, чего не видели никогда прежде и, если удача не отвернется от нас, никогда больше не увидите.

– А если отвернется? – Фредерик боялся как отстать и безнадежно потеряться в полной темноте, так и наткнуться на спину идущего впереди графа, если тот остановится без предупреждения.

– В таком случае, боюсь, мы оба уже ничего не увидим. Но тише! Кажется, мы пришли. Здесь тонкая стенка. Ни звука!

Ксавьер Людовиг взглянул в узкую щель, которая по другую сторону выглядела не более чем глубокой трещиной в старой стене. Там, в небольшой комнате с невысоким потолком, в камине пылали дрова и Повелитель Тьмы сидел, закутавшись в черный плащ, в массивном деревянном кресле. Он смотрел в огонь. За его спиной толпились оставшиеся без ужина вампиры: они докладывали своему господину о случившемся и жаловались на несправедливость. Казалось, их жалобы вызывают у него не сочувствие, а насмешку: «Не сумели справиться с горсткой людишек? Значит, не заслуживаете ужина!» Ему не понравилось другое – то, что этих людей спас неизвестно кто, появившийся неизвестно откуда, из зеркала – утверждали его обиженные подданные. Тот, кого называли Князем и Повелителем, нахмурился:

– Что значит «из зеркала»? Человек не может проходить через твердые поверхности, в том числе и через зеркало, не разбив его!

– Но ведь он и разбил! Он разбил зеркало то ли камнем, то ли выстрелом и увел их туда!

– Ах, вот оно что! Потайной ход, обычное дело. Найдите его и уничтожьте! Вот и будет вам ужин, заработанный! Человек это или нет, его необходимо уничтожить до наступления утра, пока эти двое не выбрались из замка. Иначе убираться придется нам. Тем, кто успеет. Почему вы их не преследовали?

– Повелитель, мы пытались! Но там сработала решетка с секретным пружинным замком, и гранитная плита упала, едва не раздавив нас! Мы разбили другое зеркало, но за ним оказалась стена!..

– Так… А что же другая женщина?

– О Повелитель! Нашему возмущению нет предела! Этот негодяй Француз приобщил ее и не дал нам прикоснуться к ней! Теперь она одна из нас, и они счастливы как влюбленные молодожены!..

– Действительно негодяй, – усмехнулся Князь. – Этот Француз всегда был своеволен. Впрочем, храбрец может себе это позволить. Где он?

– Я здесь, Повелитель, – вампир, называемый Французом, вышел вперед, держа за руку еще робеющую Марианну. – Как все присутствующие здесь знают, я никогда не боялся давать ответы за свои поступки. Да, эта женщина мне понравилась, и я взял ее себе – с ее добровольного согласия.

– Ты оставил других без ужина.

– Повелитель, – Француз склонил голову с почтением, но не подобострастно. – Я знаю закон и готов принести столько людей, сколько прикажут! Но меня беспокоит другое: почему этого неизвестного все называют просто человеком с мечом? Не хочу думать, что Ваши подданные лживы и трусливы, тем более, что в подобной лжи – смертельная для всех нас опасность. Но не могу и представить, будто никто не понял, что то был не человек.

– Вот как! А кто же?

– То был не отведавший крови вампир с зеркальным клинком – одним из тех мечей, о которых все мы наслышаны. Сюда пришли уцелевшие и говорят о мелочах, не имеющих…

– Что?!

Князь развернулся вместе с креслом, рык его поверг всех в трепет, а глаза метнули молнии. Он встал и рывком отшвырнул от себя кресло, которое в былые времена с трудом передвигали двое крепких мужчин. Вампиры вжались в стены – гнев Повелителя был ужасен.

– Зеркальный клинок?! Да не лжешь ли ты?!

– Повелитель, выйдите в зал! Там стонут раненые, чьи раны не заживут никогда, а пол усеян останками тех, кто уже никогда не поднимется!

Князь взмахнул своей огромной тяжелой тростью, открывая проход – его подданные едва успели спасти свои головы. Сотрясая стены тяжелыми шагами, он вышел в зал и остановился в дверях: горящие глаза его уставились на залитый кровью – настоящей кровью! – пол, изуродованные тела и нескольких раненых, жалобно стонавших и пытающихся зажимать кровоточащие раны.

– Почему же ты не схватился с ним?! – зарычал Князь, обращаясь к Французу. – Ты, один из лучших моих воинов?!

– Чем, Повелитель? Зеркальный клинок рассекает камень…

– Найти его! – взревел Князь и ударил в пол тростью с такой силой, что паркет пошел трещинами. – Немедля! Кто бы он ни был – вампир или человек! Ваши жизни ничего не стоят, если вы не найдете его! И если вас не уничтожит он, это сделаю я! А теперь все вон!!!…A вы, милостивый государь, и ваша дама, останьтесь.

Когда все убрались, Князь снова уселся в кресло и уставился на Марианну и Француза тяжелым взглядом своих пустых, как провалы, черных глаз:

– Ну, сударыня, отвечайте без утайки. Вы могли лгать родителям, священнику и монахиням, но не вздумайте лгать мне! Откуда и куда вы ехали?

– О Повелитель, я ехала из монастыря, где воспитывалась, домой. Меня вскоре должны выдать замуж.

– Что же, Вы ехали одна?

– Нет, в сопровождении гувернантки и кучера…

– И при этом Вы получили приглашение? Отвечайте же!

– Нет, Повелитель… Я его… украла. Приглашение получила другая особа, из соседнего номера. Она не собиралась принимать его. Она похожа на домашнюю учительницу и приехала одна.

– Вот как! Домашняя учительница останавливается в дорогой гостинице, в лучшем номере? Чему же учит такая учительница? Впрочем, неважно. Как именно Вы украли приглашение?

– Я услышала, как она высказывает горничной свое возмущение тем, что письмо подбросили ей под дверь, а не вручили лично…

– А почему Вы решили, что это приглашение, а не какое-либо другое письмо?

– Дело в том, Повелитель, что еще раньше я услышала, как в другом номере препирается та супружеская пара, а они говорили именно о приглашении на бал, подброшенном под дверь. Дама настаивала, чтобы пойти… Пока гувернантка возилась с чемоданами, я пошла и попросила его у нее… Конверт лежал на столике у двери. Я схватила его и убежала…

– Какая вы удивительно моральная девушка! Значит, эта особа не отдала Вам конверт?

– Нет, она стала учить меня морали. Она сказала, что мне такие балы не по возрасту и еще что она знает, какое на таких балах бывает угощение и чем они кончаются.

– И это все?

– Все, Повелитель.

Князь нахмурился:

– Она такая же учительница, как я – монашка. Что именно она знает?.. Так. Сударыня, Вам дадут бумагу, перо и чернила, и Вы своей рукой напишете Вашей гувернантке, что бежали с офицером, обвенчались в деревенской церкви вблизи Кронвальда и домой не вернетесь, по меньшей мере, в ближайшие несколько лет, так как полк вашего супруга расквартирован невдалеке от Женевы. Вы, мсье, отнесете письмо. Особа, получившая наше приглашение и не принявшая его, опасна, она может рассказать о нем, и тогда, едва будет упомянуто о бале в Кронверке, как поднимется шум на всю округу и здесь не оставят камня на камне. Потом возьмите столько помощников, сколько сочтете нужным, и доставьте мне эту особу сюда. Я попытаюсь использовать ее как приманку. Но осторожно – не повредите ее. Нам сейчас нет нужды в пополнении рядов, несмотря на сегодняшние потери… Вы уверены, что этот неизвестный с зеркальным клинком – вампир, не отведавший крови?

– Повелитель, я уверен, что он не человек. Поэтому никто не почувствовал его приближения, и именно этим он опасен…

– Он опасен не только и не столько этим, – перебил его Князь и опять стал смотреть на огонь. – Уже несколько столетий я охочусь за этим оружием. И вот, когда я узнал, что здесь, в Кронверке, схоронен один из этих клинков, к тому же принадлежавший одному из самых сильных воинов Ордена, меня опередили. Но, судя по описанию внешности, это не он. К тому же опытный воин Ордена, решивший уничтожить вампиров, не стал бы спасать нескольких жалких людишек, он действовал бы по-другому. Уж не молодой ли это Кронверк? Ведь его не нашли тогда ни люди, ни мои посланцы. А и те, и другие искали не на страх, а на совесть… Ступайте. Когда все будет кончено, отпразднуем вашу свадьбу.

Ксавьер Людовиг провел Фредерика по темным коридорам, пока они не вышли к еще одному смотровому отверстию, через которое можно было наблюдать за происходящим в зале. Некоторые из вампиров, не утратившие еще способности сочувствовать, оказывали помощь раненым, которым мало что могло помочь. Другие убирали останки. Остальные держали совет. Настроение их было безнадежно испорчено. Они были голодны, злы и напуганы гневом Повелителя еще больше, чем незнакомцем с зеркальным мечом. Француз, от которого не отходила Марианна, предлагал разделиться на группы и искать обидчика в потайных коридорах. Никто не соглашался, все боялись. Объяснения, что в узком коридоре потайного хода, где негде размахнуться и где абсолютная тьма, зеркальный клинок малоэффективен, хоть он и режет камень, как сырую глину, но фехтовать им, как шпагой, практически невозможно, не помогали. Предложение же только найти обладателя меча и, не вступая с ним в схватку, сообщить о его нахождении Повелителю тоже не вызывали энтузиазма. «Вот Вы и идите, раз такой храбрый, – раздавались голоса. – А мы потом, так и быть, подберем Вашу голову и похороним ее рядом с телом!»

– Идемте, – услышал Фредерик едва уловимый шепот. – Они не будут искать нас сейчас.

Они вернулись в ту же комнату, по-прежнему залитую лунным светом. Дама все так же лежала без движения.

– Как долго она не приходит в себя, – заметил Фредерик. – Если, конечно, она не притворяется. Знаете, женщины бывают так кокетливы.

– Представьте себе, сударь, я это знаю, – ответил Ксавьер Людовиг не без сарказма. – Я, знаете ли, тоже жил светской жизнью. Когда-то я был одним из первых танцоров на всех балах, одним из первых фехтовальщиков и стрелков нашего полка, а также изрядным сердцеедом, хотя сейчас в это трудно поверить. Я вспоминаю свою прошлую жизнь, как сон, и думаю – неужели это было со мной?.. Но оставим сантименты. Вы слышали, о чем говорили вампиры? Кто эта дама, которую они собираются притащить сюда на расправу?

– Право же, граф, я знаю о ней не много, кроме того, что она наследница какой-то старой баронессы, умершей несколько лет назад и не оставившей прямых наследников. Она приехала сегодня – или уже вчера? – дилижансом из Кале, из Англии, но она не похожа на англичанку. Я не сказал бы, что она очень красива, но в ней что-то такое есть… что-то такое южное, знойное и сильное. Не знаю, как сказать. Глядя на нее, представляешь себе морской прибой, белую пену, скалы и ослепительное солнце на синем небе. Хм, да… Для лучшего номера хорошей гостиницы она выглядит слишком скромно одетой. Пожалуй, она действительно похожа на учительницу, но это, несомненно, только внешнее сходство. О ней все говорят, но никто ничего не знает наверняка. Она не приняла приглашения, и правильно сделала!

– Тем не менее, это не спасает ее от опасности. Слушайте меня, Фредерик У. фон З. Сейчас я оставлю Вас… наедине с этой дамой. Признаться, мне не нравится ее обморок, пора бы ей уже очнуться. Садитесь в это кресло и наблюдайте за ней, не сводя глаз, да не усните же! Вам остается все оружие. Надеюсь, Вам не придется стрелять, но не колеблясь рубите головы. Мне не хотелось бы пугать людей, стрельба в замке приведет их сюда, и они спугнут этого Повелителя. Он не хочет шума, он хочет сначала завладеть Кронверком… Не смотрите на меня такими глазами, я ничего не могу Вам объяснить!.. Как я найду ее окно?

– Ее окна – второе и третье от угла со стороны реки. Это номер с большим балконом.

Ксавьер Людовиг подошел к окну и взялся руками за распахнутые ставни. Свет полной луны облил его, отразился в его расширенных зрачках, и он опять почувствовал себя вампиром. Хотя это было не так мучительно, как тогда, в первый раз, но все равно – он испытывал голод, жажду, но более всего – усталость, горькую досаду на свою злую судьбу. «Я становлюсь желчным и злым, – вздохнул он про себя. – Я так устал! Кончится ли когда-нибудь эта пытка?!»

– Ты опять совершаешь ошибку, – услышал он тихий голос над правым плечом. – Пусть вампиры успокоятся, они насытятся, и их бдительность притупится. Замок и его тайные переходы ты знаешь лучше, чем они, и я помогу тебе. Ты уничтожишь их всех! Чего ты добился, спасая этих людей? Не усложняй же все еще больше! Ты не спасешь эту женщину!

Ксавьер Людовиг краем глаза взглянул на сидящего в кресле молодого человека – тот смотрел на графа взглядом, в котором страх и недоумение постепенно уступали место решимости и восторгу. Не похоже было, чтобы он что-либо слышал.

– Меня слышишь только ты! Можешь говорить со мной мысленно.

– Я предупрежу ее.

– Ты упрям и своеволен. Ты ведешь себя неправильно.

Ксавьер Людовиг подался ближе к окну, вздохнул глубоко – и Фредерик не уловил того момента, когда исчез граф, а летучая мышь взмахнула бесшумно своими острыми крыльями и вылетела прочь из оконного проема, скрываясь в ночи.

Он видел четыре тени за собой. Он опережал их всего на несколько мгновений.

«Империал Кронвальд» располагался в здании старой таверны, которую Ксавьер Людовиг прекрасно помнил и которая полтораста лет назад была высоким двухэтажным зданием и называлась «Золотой Империал», потому что одна ночь в лучшем номере стоила там вместе с лучшей кухней и вином ровно один золотой империал. На старом втором этаже номера были просторнее и с балконами – лучшие номера. На третий этаж, надстроенный позже, вела отдельная лестница, и номера там были поменьше размером и подешевле.

Вот и второе и третье окна со стороны изгиба реки, дверь между ними. Он опустился на балкон и принял человеческий облик. Дверь, ведущая из комнаты на балкон, была открыта, и легкий ночной ветерок шевелил белую кружевную штору. В комнате было тихо. Везде было тихо. Из гостиничного парка доносился дурманящий запах жасмина и ночных цветов, а в зарослях кустарника на другом берегу реки соловьи заливались, будто в последний раз. «Какая ночь! Почему я раньше никогда не обращал внимания на запах цветов, не прислушивался к соловьиному пению?..»

Две тени пронеслись бесшумно в сторону. Два силуэта летучих мышей зависли перед ним в воздухе. Он потянул ножны вниз, стараясь не издать при этом характерного резкого звука. Он надеялся, что не придется вступать в бой, что вампиры не станут поднимать шум в центре города – города, где легенду о Кронверке знают все жители без исключения, от младенцев до стариков.

Летучие мыши пытались атаковать его с флангов. Они не могли принять человеческий облик в воздухе, и один из вампиров бросился ему в лицо. Лезвие сабли блеснуло в лунном свете раз и другой – и две мертвые летучие мыши упали в траву под балконом. Ксавьер Людовиг вздохнул с облегчением, опустил руку и обернулся: ему показалось, что за белой шторой произошло движение, и, кроме того, он почувствовал близость человека.

Женщина в наброшенной на плечи шали стояла по другую сторону шторы молча и не шевелясь смотрела на него широко раскрытыми темными глазами, излучавшими недоумение, удивление, возмущение, но в этих глазах не было и тени страха.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ксавьер Людовиг представил, как он выглядит со стороны: в одежде, какую давно уже не носят, длинные волосы завязаны лентой по давно забытой моде, а выражение лица? Какое может быть выражение лица у вампира?! К тому же обнаженная сабля в руке. «Надо хотя бы вложить оружие в ножны и попытаться успокоить даму, пока она не подняла крик», – подумал он.

– Не двигайтесь! Иначе я выстрелю! – раздался звенящий шепот.

Только в этот момент он увидел в руке у женщины крошечный пистолет с коротким дулом – такой маленький, что был почти незаметен и казался игрушечным. Тем не менее, курок этого пистолета был взведен, а размер на таком расстоянии не имеет значения.

– Сударыня, умоляю Вас! Не стреляйте и не кричите! Я немедленно удалюсь, но прежде…