Текст книги "Каинова печать (СИ)"

Автор книги: Елена Тихомирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5

Мальчишка, которого она вела на верёвке, едва дышал от усталости. Однако поначалу он сопротивлялся, а потому кожа на его шее стёрлась и теперь дыхание приносило ему боль. Он с трудом перебирал своими тощими ногами. Взрослая меховая безрукавка, надетая им поверх основной одежды, делала щуплый вид ещё более гротескным.

Нашла Йуллер Леккео с помощью полудемона, бывшего одним из немногих, чьими отцами оказались люди. Мать же его происходила из чортей, а потому и Баягчёта называли чаще всего просто Чортъ. Он обладал хорошо развитым интеллектом, но разумом не блистал. Выручала полукровку большей частью физическая сила, достойная обров, и прекрасный нюх. Собственно, последнее обстоятельство и сделало его ищейкой.

Временной.

Может, Баягчёт сам этого и не осознавал, но Йуллер прекрасно понимала, что время служения Чорта на исходе. Высшим было выгодно сотрудничество с ним, но не более. Аду не требовался почти беспрерывно плодящийся гермафродит (к счастью, его потомки не стремились к самостоятельности и вились около родителя). А талант к непревзойдённому обонянию становился всё менее актуальным.

Хотя, вот этого мальчишку удалось поймать только благодаря нюху Баягчёта!

Йуллер довольно взглянула на своего пленника, раздумывая, стоит ли сразу вести его к маркизе Рэнэдатар, разбирающей таких вот неженок на кусочки, или же дать сначала поиграть остальным ищейкам и демонам? Плаксивое детское личико вызывало в ней приступы смеха, а не жалости.

– Хочешь по-быстрому сдохнуть? – наконец, милостиво поинтересовалась она.

– Сначала я, Леккео Фламьёк, избавлю свой мир от вашей мерзости!

Гневная фраза и сверкающие глаза волчонка заставили Йуллер испытать некое неприятное чувство. Мальчишка, если и позволял себе гонор, то только произнося такие вот напыщенные патриотичные словечки. Однако они невероятно раздражали её настолько, что руки чесались вырвать Леккео язык!

Сама-то Йуллер Къёрелл пошла в услужение исключительно из-за желания выжить. Её натуре претило подчиняться кому-либо, и контроль демонов отнюдь не виделся ей благословением. Хотя были и те, кто считал именно так. И всё же она смиренно молчала, когда вот такая блоха рыпалась…

– Значит, сдохнешь отнюдь не шустренько.

Леккео поджал губу. Его порыв наглости резко охладила возобладавшая трусость. Взошедший на престол страх за собственное будущее вынудил вечного мальчишку вжать шею в плечи. Такая реакция пришлась Йуллер по нраву. Она даже приветливо кивнула головой мрачному охраннику у загона и только потом, стягивая верёвку, мощным пинком отправила своего пленника внутрь плетёной клети. Тот кубарем полетел на землю и разодрал лицо о ветки и мелкие камешки. Однако вставать и отряхивать с себя грязь он так и не стал. Откуда-то снизу просто раздался жалостливый приглушённый всхлип.

– Совсем мелкий.

– Только внешне, – сухо ответила Йуллер и зло сплюнула. – Видишь, как у него искажена Материя Знаний? Вглядись в глубину. Этот слюнтяй постарше нас двоих вместе взятых будет.

– Да ну?

– Цыпочке он понравится. Зуб даю!

– Её могущество неизвестно когда прибудет. Давай я его прирежу? Раз это такой старичок, то и отжил своё, – предложил Брес. Стоять у пустой тюрьмы ему нравилось намного больше.

– А давай-ка я сама тебя пощекочу? – с хищной улыбкой щедро предложила Йуллер, вытаскивая изогнутый длинный нож. – Ты же устал, бедолага, да? Отдохнуть хочешь?

Охранник, гневно сверкнув глазами, поморщился, но не стал ничего говорить, а с деланным равнодушием прислонился к стволу тонкого деревца, чудом уцелевшего на стоянке. Такая реакция её удовлетворила, и она, засовывая нож обратно, поинтересовалась:

– Куда наша цыпа-то запропала? В этом сезоне вернётся?

– Да кто знает? – пожал плечами Брес и поправил когтистой лапой шерсть на огромной голове, схожей с медвежьей.

Он нервничал из-за вольностей в речах Йуллер. Не желал вместе с ней попасть под раздачу из-за такой вот ерунды.

«Ещё один, кто помрёт» – холодно заключила она.

Демоны использовали некоторых рефаимов как ищеек, намекая о награде за службу. И польстились на подобное многие. Тот же Баягчёт пришёл со своими отпрысками сам… А вот если бы нет? Затаился бы почище Леккео! Ведь острый нюх позволял легко ускользать от практически любых преследователей. Отыскать его стало бы задачей крайней сложности. Уничтожение тоже доставило бы проблем. Натравил бы Чортъ своё потомство и убежал сам к новому схрону.

Хотя, что рассуждать о том, что могло бы произойти?

Важнее то, что она уже разобралась в том, что в живых остаться предстояло немногим. Уничтожение полукровок происходило с вполне определённой целью, не так давно открывшейся ей. Йуллер не была сильна в науках, чтобы описать своё осознание подобно цыпе, но ей хватало и сути. Рождённые от нефилимов и рефаимов недодемоны и недоангелы (или недолюди?) обладали чрезмерно большим могуществом. Во всяком случае, для недавнего убийства семилетнего мальчишки понадобилась такая бригада во главе с её «папочкой», что она всерьёз оценила степень угрозы. А потому добряк Брес, у которого в соседней деревушке жила жена с детьми, не смог бы составить ей компанию надолго.

А жаль. Этот тип ей чем-то нравился.

Вот в своём будущем Йуллер была более уверена. Недавняя встреча с «папочкой», удостоившим её своего внимания впервые после рождения, позволяла сделать такой вывод. Во всяком случае, после того, как цыпа за хамство отрезала ей все пальцы, он вмешался и сказал: «Ещё понадобится». Правда, сил они её всё равно лишили значительно, не дав уничтожить «дочурок». Новые копии Йуллер вытягивали из неё соки.

Увы, природа и наследственность даровали ей весьма странный талант. И проявился он ещё во младенчестве, когда её демон-родитель, прибывший, чтобы посмотреть на своё дитя, отсёк детищу голову. То ли он не углядел способностей и желал избавиться от бесполезного отпрыска, то ли, напротив, хотел удостовериться в своей правоте. Однако совершил то, что совершил. И Йуллер очень хорошо это запомнила. Память никогда её не подводила. Она прекрасно помнила свою боль, отчаянные глаза матери, которой оставалось жить не так долго и… свою первую «дочь».

Йуллер не контролировала появление своих клонов. Даже небольшие отрубленные от неё фрагменты стремительно восстанавливались до полноценной особи. Но, если бы она могла, то с удовольствием остановила бы собственную регенерацию под чистую! Однако именно это оказалось ей неподвластно. Вероятно, если бы цыпа во всех подробностях расписала суть процесса, то тогда нашёлся бы и выход из положения. Но общаться с ней Йуллер не желала. Обращаться за помощью к могущественнейшему Высшему, являющимся для неё отцом, она тоже не могла. Его смех и все мучения, на которые он её обрёк (начиная с того, что вообще дозволил рождение), навсегда сформировали в ней отвращение к нему. А потому Йуллер Къёрелл страдала. Ибо каждая дочь, как и дочь от дочери, вытягивала силы.

Вообразите, что вы проснулись после крайне тяжёлого дня. Например, после суточного подъёма в горы при недостаточной физической подготовке.

Насколько вы бодры?

А теперь представьте, что ваша энергия ещё и разделена на десять вас таких же измотанных людей. Или больше.

Что вы сможете свершить?

Получится хотя бы встать с постели?

А Йуллер приходилось жить в таком изнеможении. Созданных под контролем маркизы Рэнэдатар дочерей, намеренно спрятанных, вышло предостаточно, чтобы хоть ненадолго, хоть на чуть-чуть перестать испытывать слабость. Ведь пусть все клоны и были на первый взгляд самостоятельными организмами, пусть они обладали каждая собственным разумом, но питались-то от одного источника. Их энергетика была единой сетью. И хорошо ещё, что доставшегося на каждую из них могущества, пока ещё хватало для уровня «среднячков».

– О, смотри. Видишь этот? Как его там? Если ему нас всё же отдали, то и не увидим Её могущество вообще.

Она посмотрела, куда кивком головы указал Брес. Кажется, за ту дюжину дней, что довелось посвятить охоте, в лагере кое-что основательно переменилось. Сцепив руки за спиной, на дальнем пригорке, презрительно и по-хозяйски озирая местность, стоял какой-то непримечательный тип в облике человека. Он был не один. К нему подходил уже знакомый и понравившийся Йуллер герцог Иариэль, за которым тянулась аж целая ватага одинаковых светловолосых девиц с роскошными крыльями.

Недолго думая, она направилась туда же.

– … считаете, что Аджитант? – донеслась до неё нотка недовольства.

– Правила были соблюдены, так что дочери Дагна покинут этот мир. А ваши земли, Ваше превосходительство, прекрасно подходят для их обитания. Да и сомневаться, что ваше внимание растворится в свете, не приходится.

– Хорошо, – после небольшой паузы согласился незнакомый Высший. – Однако на некоторое время им придётся задержаться здесь. Её могущество предпочитала заниматься ловлей рефаимов для своих экспериментов, а не их уничтожением. Многим удалось скрыться. Дополнительные ищейки не станут лишними.

– Не имею на то никаких возражений, – вежливо наклонил голову Иариэль. – Оставляю в вашем подчинении также взвод Рохжа. Уверен, вы найдёте им применение.

– Разумеется, Ваше высокопревосходительство.

Йуллер, стоя чуть в стороне, не стала мешать уходу львиноголового герцога привлечением его внимания к себе. С удовольствием посмотрела она и на краткий инструктаж новых подчинённых. Словами Высший не разбрасывался. А после вдруг взял да и исчез, так и не дав ей подойти к нему поближе. Правда, особого разочарования это ей не принесло. И так стало понятно, что руководство в лагере сменилось. Но в свою неуязвимость она по-прежнему верила.

– Вот чудик, да? – с хриплой усмешкой произнесла Йуллер, всматриваясь в одинаково‑синие настороженные глаза новеньких.

– Для меня он закрыт, так что ничего не могу сказать, – спокойно ответила одна из рефаимов, выделяющаяся белым цветом волос и крыльев. – Но ты его испугалась, а это, наверное, что-то да значит.

– Чего? – аж опешила Йуллер. – Ты за речью-то следи, а, бабочка!

– Часто говоришь гадости, чтобы выплеснуть злость? Нравится отгораживаться от всех, чтобы почувствовать себя лучше?

Сказанное звучало как начало конфликта, но мягкая улыбка почему-то усмирила бешенство Йуллер. Однако ответить что-то в ином тоне ей претило. Так что она с презрением поинтересовалась:

– А ты всегда озвучиваешь любую жалкую мыслишку вслух?

– Мать, посмотри, – шепнула одна из блондинок, вмешиваясь в беседу, и невзначай указала ладонью куда-то вглубь лагеря.

Там Брес как раз вывел из загона мальчишку, и пленника уже окружили демоны да прочие ищейки, желающие развлечься. Начались их забавы с пляски. Тон задавали удары хлыста. Периодически плеть резко касалась земли возле ног Леккео. Ему оставалось либо ловко подпрыгивать, либо расставаться со своими ступнями. И прыгал он бойко и высоко.

– Мы здесь гости, а гости свои правила хозяевам не навязывают, – сухо ответила беловолосая. – Да и нет у них настроя убивать. Только желание веселиться.

– Откуда ты это знаешь? – Йуллер нахмурилась, задавая свой прямолинейный вопрос.

– Меня зовут Дагна, и я чувствую чувства.

– Тогда, если навек заткнёшься про мои, то дам тебе полезный совет, старушка.

– Старушка? – приподняла та белёсые брови. Мимика не говорила об обиде. Только о весёлом удивлении.

– А слишком много знаешь для юной девицы.

Дагна звонко рассмеялась над шуткой, хотя смех дался ей нелегко – челюсть у неё была разбита, а грудь перебинтована. Остальные ранения прикрывал плотный плащ, но Йуллер ощущала запах крови, боли и немощности. Ищейке демонов даже показалось странным, что именно эта полуживая слабачка, в отличие от большинства, смогла оценить её юмор, основанный на предельной честности. Столь непривычная реакция заставляла испытывать некое довольство… Которое вряд ли осталось без внимания столь чуткой собеседницы.

– Договорились. И каков же будет совет?

– Хочешь жить спокойнее – молчи о своём таланте.

После этих слов, она развернулась и пошла в сторону галдящих демонов. Её бывший пленник повизгивал, и ей хотелось посмотреть на него поближе. Мальчишка выглядел невероятно смешно! Да и новеньких следовало предоставить самим себе.

Конечно, можно было вернуться и обзавестись друзьями…

Но нет. Таким Йуллер Къёрелл никогда не занималась!

– Я подойду к тебе ещё поболтать! – донеслись до неё бодрые и жизнерадостные слова Дагны на прощание.

– Остановите видение, – потребовал Ал’Берит. – Я узнал достаточно. Теперь мне интересны наиболее яркие моменты эмоционального побуждения к борьбе за сохранение прежних порядков.

– Как пожелаете. Совсем рядом по времени есть то, что полностью соответствует вашему запросу, – глухо произнёс Шайрву.

Йуллер тоскливым взором обвела пространство лагеря. Она не была любительницей живописных видов природы, но всё же уйма обгорелых трупов на фоне до черноты выжженной округлыми пятнами земли на её взгляд никак не украшала местность. Воздух до сих пор терзал обоняние. Птицы-стервятники раздражали хриплыми голосами. Кроме того, остатки загона без присутствующего рядом Бреса и вовсе наводили уныние.

Смена руководства кардинальным образом повлияла на внутреннюю жизнь подразделения. Если маркиза Рэнэдатар стремилась проводить эксперименты, то нынешний виконт повёл себя иначе. Всего сутки прошли спокойно. На следующие лагерь лишился до двух трети своих обитателей.

«Глупый ты был, Брес», – с некой злостью подумалось ей, и Йуллер, плюнув себе под ноги, растёрла плевок носком сапога.

Как бы ни хотелось мыслить иначе, но она была вынуждена признать, что мохнатый охранник значил для неё больше, чем ей виделось.

«Сразу забрал бы свою семью из деревни да слинял бы с Баягчётом, дурень! А теперь вот корми своим трупом червей», – мысленно отругала она мертвеца и наконец-то отвела взгляд от загона.

Встретиться они теперь могли разве что в могиле. А умирать Йуллер никак не стремилась. Напротив, ей хотелось жить. Она желала мстить. Грёбаные демоны и ангелы! Они совсем не нужны на Земле. Их надо растоптать, раздавить как тараканов!

– Что-то ты совсем разгневалась, подруженька, – тихо произнесла Дагна со спины.

Беловолосая эмпатка подкралась, как и всегда, бесшумно. Учуять её заранее вновь не вышло, и потому ярость на миг померкла перед досадой. Но только на мгновение.

– Мы же договорились, что ты навек заткнёшься про мои чувства!

– Я обещала это одной Йуллер, а сегодня ты совсем другая… Хочешь орешков?

Дагна протянула ей шлем, в котором поверх земляники лежали несколько округлых пузатеньких лесных плодов, не иначе как вытащенных из дупла какой-либо запасливой белки. Даже от такой скромной тяжести переспелая мягкая ягода смялась и дала сок. Тягучие капли стекали из щелей на землю. Пальцы беловолосой тоже были выпачканы. Вокруг рта засохла красноватая полоска.

– Нехило нас пожурил этот чудик, – не приняла угощение она. – Прям присел и такую кучу на головы насрал, что и не выгрести из дерьмища!

– Разве не к этому и шло?

– Просто до меня наконец-то дошло, что нас тут словно под киль затащило.

– Некоторые выберутся.

– Ха, да ты наивна, как младенец, старушка! – воскликнула Йуллер. – Кроме меня, тебя и твоих девочек – в нашем подразделении вряд ли кто-нибудь ещё. Все жмурики. Это я тебе верняк сейчас базарю.

– Тогда почему не всех сразу уничтожили? – нахмурила брови Дагна.

– Знаешь, как оставшихся на верное служение воодушевило? Сама глянь. Жопу все рвать готовы, – хмыкнула она. – И вторую причину, так и быть, открою. Но ближе к вечеру. Сейчас у меня к тебе дельце есть.

– Какое? – оживилась беловолосая и, вытаскивая из шлема рукой гость земляники, засунула ягоды себе в рот. Часть вывалилась и запачкала одежду.

– Чуйка у меня играет, что как в Ад нас притащат, то подъёмные подзажмут. А это как-то паршиво получается, а?

– Есть такое дело, подруженька.

– Тады уши расправляй и слухай сюды. По брехлу ясно, что рабы в Аду товар хороший. Так что хочу пацана своего кому там загнать.

– И не жалко тебе его?

– Таков уж мой недостаток – люблю делать то, что хочу. Да и здесь, как он из могилки выберется, всё равно подохнет. Там же потрепыхается рыбка на сковородке мне во благо. Пущай помучается малявка. Я ему то обещала. А своё слово Йуллер держит!

Последняя фраза была сказала намеренно, однако Дагна на неё не отреагировала. Лишь задумчиво наклонила голову набок. Хотя, возможно, она это сделала, чтобы было удобнее пережёвывать землянику плохо заживающей челюстью.

После того как Йуллер узнала, что цыпа не сумела бы уже оценить её добычу, она, предварительно дав прочим рефаимам и демонам вволю поиграть с живой игрушкой, по‑тихому увела Леккео из загона. Благо Брес, которому стало озвучено, что мальчишку возникло желание сожрать, поверил в истинность причины. Остальные, зная её вкусы, тоже сомневаться повода не нашли. Так что Йуллер, пригнав свой «ужин» в лесок, заставила малявку вырыть себе яму. Предусмотрительность пиратского прошлого подсказывала ей, что, передав Леккео в другое подразделение, можно было бы подзаработать. Однако, едва она начала доскональное прорабатывание этого плана, как новый руководитель лагеря прикончил почти всех ловчих. Это давало понять, что методичное и ленивое вылавливание рефаимов подходит к концу, а, значит, в земных деньгах более смысла нет.

– Хочешь, чтоб я подсказала, к кому обратиться? – наконец, подала голос Дагна.

– Агась. И тогда треть казны твоя.

– Надеюсь, плата выйдет основательной, ртов у меня много, – проворчала собеседница и, обведя задумчивым взглядом пространство, добавила. – Может, изменим соотношение?

– Усекла, старушка, – согласно кивнула головой Йуллер. – Из своей щедрости теперь могу до четверти снизить.

– Размечталась! Я и на треть согласна.

– Тогда дай знать, как всё разнюхаешь.

– Уже готова. Выдай мне по первое число и иди вон к тому Рохжа. Он главарь этих ящериц и ныне на мели из-за разрыва контракта нанимателем.

Вместо ответа, Йуллер с силой врезала Дагне в челюсть, а затем и по животу. Та резко согнулась пополам, выблёвывая ягоды вместе с кровью и кусочком языка. Шлем, служивший корзинкой, отлетел в сторону. Одна из дочерей беловолосой, стоявшая неподалёку и слышавшая их разговор, метнула кинжал. Очень ловко. Настолько, что если бы целью послужил не воздух в нескольких сантиметрах от тела, то Йуллер пришлось бы повоевать. А так она милосердно швырнула под ноги девчонке огненный шар. Вспышка пламени заставила ту испуганно отскочить и только. Со всех сторон раздался довольный смех, но его почти сразу заглушил громкий приказ:

– А ну прекратить!

– Да, Ваше превосходительство.

Йуллер развела руки в стороны и сделала нечто среднее между поклоном и реверансом. Движения выглядели намеренно неловкими. Разве такая дикарка способна на что-то другое?

Высший смерил её презрительным взглядом и, вновь отходя в сторону, вернулся к разговору с одним из демонов. Однако она была уверена, что за ней всё ещё следят, а потому Йуллер намеренно громко выругалась и, плюнув на корчащееся от боли тело, прорычала:

– Сжечь бы вас всех тварей дотла!

– Шиш тебе с маслом, подруженька, – тихо прошептала Дагна. – Так просто не отделаешься. Треть монет моя!

Продолжить диалог очень и очень хотелось, но это бы нарушило игру. А потому Йуллер с показным равнодушием к дальнейшему развернулась и, присев на останки загона, приступила к заточке своего ятагана. Затем она с ленцой бродила от места к месту до самого вечера. За это время лагерь вернулся к более привычному существованию. Такому, что уже можно было нарушить покой его обывателей иными планами. Собственными планами на жизнь.

– Лапусик тот ещё. Сам же видел, – почуяв сомнения Рохжа, добавила она ценности своему товару.

– Видел, потому и думаю.

– Да чего тут думать? Хорош пацан.

– Хм. Слышал, что ты умеешь пространственные скачки совершать? Верно то?

– Агась.

– Сумеешь поднять за мной телепорт? Я готов на сделку, но деньги отдам только, если сама доставишь мальчишку в Ад.

– А что? Какие-то правила, жмурик?

– Кто? – удивился демон.

Ей уже было известно, что многое из жаргона синхронизаторы не переводят, а потому Йуллер для обращения выбрала именно такое проверенное словцо. Оно было не в ходу в этих краях. Да и в округе никого сведущего не осталось, чтобы пояснить тýпику неприкрытую насмешку.

– Тот, о ком принято говорить только хорошее.

– А, – принял за полноценную истину объяснение ящерица и довольно усмехнулся. – Есть свои правила, но тебе-то что до них?

– В дырку от задницы правила!

– Тогда сумеешь телепорт поднять?

– Раз плюнуть, коли плата утроит. Сколько дашь?

– Тхаллер.

– Две дюжины, – с улыбкой поправила Йуллер. – Ты здесь новенький и, наверное, не слышал, что я у цыпочки Рэнэдатар в любимчиках ходила? О ваших деньгах некоторое представление имею.

На самом деле, ей всего лишь доводилось наблюдать, как один из ассистентов маркизы крутил меж пальцев монетки. Ему понравилось развлечение ищеек настолько, чтобы регулярно тренироваться в земном умении. И вот один раз монетка выпала у него из рук. Проявленная ловкость позволила Йуллер ухватить «богатство». Она тогда хищно оскалилась, давая понять, что имущество навеки сменило хозяина. Ассистент на это только пожал плечами и ехидно заметил, что за талэнтумом бы даже не нагнулся. Разве что за тхаллером, чтоб за счёт судьбы пообедать.

– Походу, не особо! Это ж даже рефаим, а не человек, – рассмеялся Рохжа. – Однако слово сказано. Ровно две дюжины и ни монетой больше.

Йуллер не понравилось, что её сделали и даже открыто забавлялись над этим фактом, а потому, пожимая когтистую лапу, она сжала ту так, что едва не раздавила кости. Она ненавидела демонов! Она ненавидела Ад, хотя ещё ни разу не видела его! Ей очень хотелось подобно закопанному в могилу сраному ничтожному мальчишке выкрикнуть: «Сдохните, падлы!» и разорвать всех Высших и их приспешников на клочки.

Нет. Ей бы только избавиться от дочурок, и так бы она и сделала. Непременно!

– Полагаю, следующий фрагмент памяти будет для вас исключительно неприятен, Ваше превосходительство, – пробулькал Шайрву, и виконт, сделав на основании этих слов собственное предположение, не смог не согласиться.

– Если это будет то, о чём я думаю, то вы правы.

– В качестве компенсации мы можем предложить исследование заинтересовавшего вас момента о продаже Леккео Фламьёка. В памяти Йуллер Къёрелл событие почти не оставило следа, но предоставленный вами ранее материал ещё может быть использован без ущерба для нашего клана. Правда нет гарантии, что всё получится. Как я вам говорил, образец плохого качества.