Текст книги "Каинова печать (СИ)"

Автор книги: Елена Тихомирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

Дайна находилась в обители клана, а именно восседала в кресле, стоящим на невысоком пьедестале. Точнее, как восседала? Скорее она полулежала. Шея уместилась на подлокотнике, а ноги демонесса кое-как умудрилась закинуть на спинку мебели. Руки просто‑напросто свешивались. Столь некомфортная, но явно раскрепощённая поза была ею принята намеренно. Несколько часов назад стены главного зала общины прикрыли ширмы, сооружённые из штор, от которых по приказу завершившей ремонт особняка госпожи Пелагеи следовало избавиться (Дагна и избавились. Очень рационально). После этого кожи сестёр наконец-то перестали изводить Кхалисси своим видом. Но она, пусть и набралась храбрости сесть в кресло праматери, всё равно ощущала себя в нём как-то скованно. Это обстоятельство послужило тому, чтобы начать бороться с детским страхом и неосознанным внутренним протестом. И наиболее доступным воительнице показался метод, иногда называемый «клин клином вышибают».

– Дейра! – приподнимая голову на звук, вдруг выкрикнула Дайна со своего места.

– Да, Кхалисси, – показалась из верхнего тоннеля светлая головка.

– Что там с вещами? Больше ходок не потребуется?

– Ещё две. Мы решили, что лучше груза поменьше, но и перевозкой сестричек заняться. Они сейчас всё сгрузят и на охоту сразу пойдут.

– Отлично. Только если там Дарина, то никакой ей охоты!

– Она же хорошо справляется.

– А слушается плохо! Скажи, чтоб к тем, кто в особняке дежурит, присоединялась.

– Ага, передам. Ещё что?

– Свободна! – великодушно взмахнула рукой Дайна и повернула затёкшую шею так, чтобы глаза уставились на каменный потолок. Однако он выглядел неимоверно скучно. Пожалуй, стоило бы его покрасить.

Почему только к Кхалиссе Дагне такие мысли не приходили? Миленько бы выглядело.

Ответ напрашивался сам собой, а потому демонесса рассмеялась. Кажется её стеснительность действительно сходила на нет.

– Занимательно вы проводите время, Кхалисси Дайна, – вдруг донёсся до неё язвительный голос. От его звучания воительница едва не сверзилась с кресла в своих попытках принять позу поприличнее.

– Мой повелитель, – расторопно поклонилась она.

Ал’Берит едва кивнул в ответ на её приветствие и, сцепив ладони за спиной, стал с интересом рассматривать обстановку. Его взгляд задерживался на самых обычных предметах, и это вызывало в ней неподдельное беспокойство.

– Могу я быть вам полезна? – наконец решила осведомиться Дайна.

– Разумеется, но не сейчас, – с недовольством обратил на неё взор наместник. – Мне удобнее самому осмотреться.

С этими словами он неспешно и даже по-хозяйски обошёл зал по кругу.

– Ширмы убрать, – наконец прозвучал короткий и непререкаемый приказ.

– Да, мой повелитель.

Воительница ощутила невероятную тяжесть в груди, и, видимо, её эмоции не остались без внимания.

– Раз так не нравится вид за ними, то зачем ваш клан покинул дом своей госпожи? – холодно поинтересовался демон.

– Мне стало известно, что Ваше превосходительство не намерены выводить её из стазиса продолжительное время.

– Считаете, что слухи настолько точно передают мои замыслы? – скептически приподнял он бровь и, не дожидаясь ответа, жёстко продолжил. – Подобные действия выглядят непрофессионально и губительно для лицензии вашего клана. Незамедлительно вернуться.

– Да, повелитель.

– Где расположены ритуальные комнаты и бывшие апартаменты Кхалисси Дагны?

– В той стороне, – воительница, стараясь во всех подробностях восстановить в своей памяти, что же недопустимого там может узреть наместник Аджитанта, казалось, прекратила дышать. От такого визита и тона разговора ей было крайне не по себе. – Вам требуется моё сопровождение?

– Ваше сопровождение? Мне? – иронично и недовольно поинтересовался «гость». – Разве вы не слышали моё распоряжение? Организуйте незамедлительное возвращение клана в дом госпожи Пелагеи, Кхалисси Дайна!

– Будет исполнено, повелитель!

Она, не забыв поклониться, ринулась на поверхность со всех ног, ощущая при этом неприятный пристальный взгляд на себе. И пусть быть уверенной в своих предположениях Дайна никак не могла, Ал’Берит и в самом деле некоторое время продолжал смотреть ей вослед. И демон действительно едва удерживал себя от убийства. Он был крайне рассержен! Ведь несмотря на то, что виконт завсегда крайне недоброжелательно относился ко всем полукровкам, до момента посещения этой обители он не считал нужным задумываться сколь тщательно стоит следить за ними.

Возможно, на эмоциональную подозрительность его восприятия повлияли ещё и видения Шайрву. Но тут стоило учитывать, что это Леккео и Йуллер были полны ощущения собственного превосходства, что это именно их переполняло желание предательства проявивших милосердие демонов, а не кого-либо ещё из рефаимов. Вероятность, что лояльность только разыгрывалась абсолютно каждым из них, была весьма низкой.

…Если не думать, конечно, что Ал’Бериту за одну минуту удалось дважды ткнуть Кхалисси Дайну в преступные обстоятельства, способные уничтожить все воспоминания о Дагна.

Верность. Даже если потомки Стражей действительно верны Аду, то насколько много в них человеческой небрежности! И это тогда, когда он так в них заинтересован!

– Что же, посмотрим, что там далее, – процедил Ал’Берит сквозь зубы.

Дальнейшее пришлось ему «особенно» по вкусу. Скромная комнатка, призванная считаться тайной, не осталась для него сокрытой. В её мраке он также легко различил и старые символы, нанесённые неиссыхающей кровью. В них ещё содержалась сила, а потому легко делался вывод, что в качестве жертвы был использован весьма могущественный демон. Но кто им стал было уже не узнать. Время стирало и более значимые события из истории дней. Да и важнее для наместника была общая суть рисунка. Узор служил телепортационным путём, настроенным на визиты одного единственного существа.

Йуллер Къёрелл, вопреки его угрозе, посещала земли Аджитанта. И не раз!

Ал’Берит зло сощурил глаза, но вместо того, чтобы уничтожить символы, подпитал их собственной кровью. Благодаря этому, отныне он бы легко смог узнать, решилась бы в будущем на путешествие этим путём Йуллер или же нет. Затем он покинул комнату, старательно скрывая все следы своего присутствия и, по небольшом раздумьи, уверенно направился исследовать прочие помещения обители Дагна.

Пещера действительно оказалась интересной и достойной внимания… для заполнения протокола.

* * *

– Прошу вас, – предложил ей последовать за собой Леккео, и она ему мягко улыбнулась.

Нет уж, не станет баронесса Ада показывать, насколько ненавидит это убожество!

– Отчего совещание перенесено в другой зал?

– Причина подобного решения Его высокопревосходительства мне неизвестна.

Они последовали по коридорам, уже давно изученными Ахриссой в совершенстве. Медленный шаг секретаря выводил её из себя. Ей ничего не стоило дойти до нужного помещения самостоятельно, однако, несмотря на недовольство, этот факт так и остался невысказанным. Пусть на свободу перемещения других наместников Леккео закрывал глаза, с ней он вёл себя в полном соответствии с регламентом. Таковы были правила. И из‑за них отказ от сопровождения выглядел бы не только выражением пренебрежения к хозяину замка, но и показал бы секретарю сколь её волнует его игра.

Проклятый полукровка. И какой же недосягаемый!

Пожалуй, всему Аду было известно, что служение Леккео герцогу не ограничивается только официальным назначением. Недаром с ехидством шептались, что именно с оказываемых Его высокопревосходительству интимных услуг и началась его карьера. И, видимо, в этой сфере деятельности полукровка давал фору многим, ибо редкие временные увлечения Дзэпара всенепременно завершались возвращением к привычному любовнику. Этот мальчишка оказался достаточно возвышен им, чтобы приобрести статус неприкосновенной игрушки.

– Прошу обратить вас внимание на новую часть интерьера, – ещё и останавливаясь в своём черепашьем шаге, указал Леккео на выставку оружия. – Здесь представлены уникальные образцы.

– Предстоящее совещание наместников я считаю более увлекательным моментом. Ранее эта коллекция украшала личные покои Его высокопревосходительства, а потому прекрасно мне известна.

Да-да, когда-то она была частой гостьей в Бьэллаторе. И гостьей желанной.

… Как вышло, что этот хлипкий рефаим смог свести на нет расположение Его высокопревосходительства к ней?

Ахрисса, в которой текла горячая кровь суккуба, не могла принять подобного. Кроме того, планы семьи требовали вернуть прежний интерес Дзэпара. И разве можно сказать, что не стоит её персона герцогского внимания? Дзэпар и сам основательно выиграл бы от союза с её родом.

… Но отчего-то упрямо благоволил исключительно своему мерзкому полукровке!

Нет, ей требовалось разрушить связующую нить между герцогом и его секретарём. И пусть суть основы той так и оставалась сокрыта, но раз логические объяснения не находятся, то только в сфере чувств и может лежать ответ.

Как после этого вывода увлечение Ал’Берита человеком могло вызвать в ней все те высокомерные насмешки и шутки, что заполняли любое нынешнее светское общество?

Едва узнав о замысле виконта, Ахрисса сразу и с удовольствием решила поддержать его в задуманном, желая во всех подробностях изучить причину глубины возникших эмоций. Ей виделось необходимым выявить некие закономерности, слабости и использовать полученное знание для устранения Леккео со своего пути.

– Мы пришли, – кончилась пытка медлительностью.

На расстояние, которое без телепортации можно преодолеть за три минуты, они затратили все пятнадцать и, естественно, собрание уже началось. Без присутствия наместницы Крудэллиса. Однако по этому поводу баронесса снова ничего не сказала. Она лишь с мягкой улыбкой посмотрела на секретаря, хотя с удовольствием разорвала бы зарвавшегося паразита на мелкие клочки.

– Ваше превосходительство желает ещё чего-либо? – вежливо уточнил Леккео.

– Да, принесите мне горячий чёрный чай.

«Интересно, успеет ли чай остыть, пока ты тащишься, или тебе хватит совести принести именно требуемое?».

– Хорошо.

Леккео удалился, а она вошла в зал, где уже шло заседание. В очередной раз на её опоздание никто словно бы и не обратил внимание. Дзэпар лишь взглядом пригласил присесть, и на этом, как и всегда, остановился. Никаких возмущений от него вновь не последовало… И повторение одного и того же события ей было сегодня сложно принять настолько, что она всё же произнесла:

– Прошу прощение, Ваше высокопревосходительство. Ваш секретарь задержал меня экскурсией по замку.

Он даже не поглядел на неё, продолжая обсуждение, как будто никаких слов и не прозвучало. Ахриссу от этого покоробило, но требовать поступков от него она не могла. А потому двинулась к своему креслу.

Ничего не изменилось от её замечания.

…Ничего, кроме того, что на неё посмотрел Ал’Берит.

При этом взгляд его показался Ахриссе даже сочувствующим, хотя они никогда не были настолько близки, чтобы это было именно так. Виконт часто выражал свою симпатию, но не более того. Ей тоже мало хотелось переступать определённую черту во взаимоотношениях с ним.

– Ваш чай, – едва она присела, поставил перед ней чашку Леккео. – Может, ещё чего‑нибудь?

«Сгинь в свете!» – громом прозвучало пожелание в голове Ахриссы.

– Этого достаточно. Вы мне абсолютно не требуетесь.

* * *

– Да будет ваш великолепный путь освещён звёздами и незабве…

Договорить у Кварзиотто не получилось, потому что Ал’Берит уже стремительно прошёл мимо него и уверенно двинулся дальше. За время своего пути наместник пристально смотрел то в одну, то в другую сторону, как если бы выискивал нечто определённое, и у главного смотрителя молниеносно возникли неприятные мысли о некоем наушничестве.

– Имя? – требовательно произнёс высокопоставленный демон, останавливаясь возле одного из сотрудников.

– Чиотто, Ваше превосходительство.

– Кратко охарактеризуйте мне его, – небрежно повернул голову к Кварзиотто наместник.

Главный смотритель облизал языком губы и ответил:

– Сей способный демон, о мой сиятельный повелитель, чьё имя никогда не растворится в мирах, привычен держаться существенного и втаптывать в пыль ничтожное. Он опирается на законы и совершает только полезные деяния.

Ал’Берит снова продолжил своё шествие, покуда не замер у другого рабочего.

– Имя?

– Джерди, В-ваше превосход-дительство, – привычно стал заикаться тот.

– Кратко охарактеризуйте его.

Сказать по правде, выглядел этот паукообразный рефаим нелепо. И дело было не в том, что природа не одарила его достойным телом. Как раз-таки наоборот! Просто сам по себе Джерди был замкнутым, молчаливым, скованным, а потому всегда несуразно ёжился. Служба же его непостижимым образом началась ещё при предшественнике Кварзиотто, и из-за этого, как сумел гибрид пройти строгий отбор, нынешний главный смотритель не знал. Ему было только доподлинно известно, что с момента своего назначения Джерди ни разу не покинул территорию Питомника в силу своего старательного ухода от любого общества. Он был вечным отшельником. А если и был вынужден говорить не сам с собой, а с кем-то, то всенепременно начинал заикаться. Помимо этого, у него имелось крайне несовершенное мышление при совершенной памяти. Мозг Джерди работал избирательно. К примеру, он досконально помнил каждый сантиметр территории, но никак не уразумел как применить к этому воспоминанию служебную схему с верными названиями. У демонов обычно происходило наоборот. Однако такая «ущербность» мало влияла на результаты его деятельности. Лишь иногда вносила определённую долю неудобств, ибо свою работу этот рефаим всегда исполнял лучше прочих. Неизменно качественно. И при этом с его именем не связывали ни халатность в соблюдении инструкций, ни служебные интриги, ни даже примитивные насмешки. За уйму веков, проведённых в Питомнике, рефаим снискал репутацию «золотого» работника, на котором не следовало сосредотачиваться. Джерди даже чем-то напоминал Кварзиотто людей без душ. Такой же молчаливый и безынициативный, он сливался с обстановкой и вызывал в нём умиление.

– Нечасто истинные слова бывают приятны, а приятные наполнены истиной. Перед вами редкий пример исполнительности и достойного послушания. Деяния и мысли Джерди прозрачны, как капля воды, и наполнены заботой об исключительном благе Питомника.

– Однако я ни разу не видел никого подобного ему. Из какого он клана?

– Ни из какого. Он рефаим.

Взгляд Ал’Берита выразил презрение, но на этом его вопросы к Джерди иссякли. Наместник перешёл к следующему сотруднику, а затем и к следующему, и к следующему. При этом спрашивал он про каждого встреченного им одно и тоже. И, наконец, поворачиваясь к Кварзиотто лицом, повелитель этих мест заключил:

– По сказанному вами мне ясно, что рабочий персонал подобран должным образом. А потому выходит, что свои претензии я вынужден предъявлять именно руководящему составу.

– О, горе! Я готов рассыпаться в прах у ваших ног, лишь бы вы увидели моё смирение и отчаяние. Что вызвало в мудрейшем из повелителей недовольство?

– Моим вторым заместителем были донесены до вас указания, которые вы так и не исполнили.

Ал’Берит смотрел на Кварзиотто пристально и безжалостно, но… главный смотритель никак не изменился в лице.

– И пыль ещё не успела осесть на следы, кои оставил он на дорогах Питомника. В беседе со мной ему открылась истина о невозможности…

Взмах руки заставил Кварзиотто прервать свою витиеватую речь.

– Вам известно, что мой второй заместитель никто иной как барон Ада, и до его нынешнего назначения вы бы обращались к нему не иначе как со слов Ваша высокость?

– Я вижу это так же ясно, как вас, Ваше превосходительство.

– Видимо не особо, раз вы не учитываете его отличие от госпожи Пелагеи, – скривил губы Ал’Берит. – Для него свойственно добиваться соблюдения своих указаний любой ценой. Перво-наперво господин Аворфис, конечно, обратился ко мне, но так как мои указания вы воспринимаете также плохо, то рассчитывайте на то, что он изыщет иные способы повлиять на вас. И я бы на вашем месте перестал чувствовать себя столь недосягаемым.

– Моя ценность по-прежнему подобна наипрекраснейшему из камней сокровищницы миров.

– Да что вы? – скептически изогнул брови Ал’Берит. – Разве вы сделали нечто значимое в последнее время? Я давно уже не вижу никаких дельных исследований или их результатов. Или, быть может, скажете, что ваше активное участие в создании бесполезного прототипа людей сойдёт за это?

Наместник Аджитанта говорил с таким жёстким напором, что Кварзиотто оставалось только мрачнеть и молчать.

– Вы становитесь крайне неэффективны. Уверен, регресс дойдёт даже до того, что вы однажды представите разработку придания демонам иллюзии души и вознесёте эту нелепую идею за значимую! – не скрывая своего презрения, Ал’Берит ещё и открыто рассмеялся над собственной насмешкой прежде чем стать предельно серьёзным. – Размыслите над собственной актуальностью. А также над тем, что, быть может, самой приоритетной причиной моего выбора Его высокости Аворфиса на должность заместителя является его близость к Её могуществу Рэнэдатар. Когда она прислушается к словам и недовольствам единственного внука, вы мгновенно утратите нынешнюю протекцию.

На этих словах Высший демон сделал пренебрежительный поклон и, дождавшись ответного, покинул земли Питомника, оставляя Кварзиотто задыхаться от гнева.

* * *

– Быть может ты расскажешь мне о затее со своим первым заместителем, Ал’Берит? – крутя в руке ножку бокала, игриво попросила Ахрисса, когда они остались в стороне от остального общества.

Виконт обвёл скучающим взглядом немногочисленных демонов, задержавшихся в замке баронессы после приёма, и ответил:

– По-моему, об этом известно всем собравшимся. Госпожа Пелагея находится в стазисе.

– Я спрашиваю не о том, что с ней сейчас, а о том, что с ней будет потом. Мне слабо верится, что ты решил отпустить эту женщину на Землю вместе с остальными людьми. Для этого в тебе недостаточно смирения.

– Разве иной очевидной причины для моего поступка не находится?

Демонесса рассмеялась и честно ответила:

– В то, что для тебя в приоритете таким образом проверить господина Аворфиса, я верю ещё меньше.

– И в этом заключена истина, дорогая, – улыбнулся ей Ал’Берит, умолкая.

Ахрисса осталась недовольна молчанием собеседника. Она тоже оглядела комнату. Прочие гости достаточно далеко находились и очевидно не проявляли интереса к ведущейся здесь беседе, а потому баронесса позволила себе нахмурить брови и напрямую сказала:

– Я знаю, что ты заполучил в своё распоряжение время, и знаю, сколь велико в тебе желание оставить подле себя своё увлечение на срок, превышающий её жизненные силы. Сложить одни плюс один мне не сложно. Я понимаю, что ты задумал сделать, Ал’Берит. Вот только не вижу достойного пути для преобразования этой женщины.

– Быть человеком уже недостойно, поэтому любой избранный мною путь не нанесёт её репутации существенного урона.

– А я и не говорю о человеческой репутации. Я говорю о твоей.

Виконт отпил из своего бокала, хитро поглядел на демонессу и, широко улыбаясь, легкомысленно сказал:

– Предложение думать о собственной репутации мне пока не интересно. Кроме того, так вышло, что заботами о ней старательно занимается мой второй заместитель, а не я сам, – Хранитель летописей всё-таки не сдержался от тихого смешка и доверительно шепнул с восторгом. – Не стоит беспокойств. Он настолько увлечён честью своего рода, что следит за каждым моим шагом и не даст оступиться.

Ахрисса и сама весело хихикнула. Это подбодрило её собеседника воодушевлённо продолжить:

– Открою ещё одну тайну, дорогая. Хотя господин Аворфис и умалчивает об этом при разговорах со мной, я уверен, что он уже знает о моей экспериментальной разработке.

– И в чём она заключена?

– Нет-нет, – с задором запротестовал виконт. – Сам я ничего не скажу, ибо, пожалуй, рассказ из уст господина Аворфиса выйдет занимательнее и подробнее. Ведь не настолько он молчалив или скрытен, чтобы не уступить прелестной собеседнице… во всяком случае, своим предположением с супругой он наверняка поделился.

Демонесса напоказ обиженно надула губы, а там, свирепо глядя на второго заместителя наместника Аджитанта, недовольно и резко отставила бокал на столик.

– В моих мыслях не было намерения нанести вам обиду, дорогая, – незамедлительно отреагировал на её поведение Ал’Берит. – Кому-то известны мои секреты. Чьи-то открыты для меня. И в устремлении наместницы Крудэллиса поиграть с неким демоном я не вижу ничего предосудительного настолько, что даже хочу подогреть этот вялотекущий интерес.

– Пожалуй, ты озвучил хороший стимул. Но я всё равно возмущена, – вздохнула баронесса и, не меняя направления взгляда, хищно сощурила глаза. – Нет, ну как у него получилось узнать всё раньше меня?!

Виконт усмехнулся:

– Полагаю, начало карьеры в канцелярии более, чем поспособствовало этому. Это замечательная служба для тех, кто хочет научиться делать верные выводы из минимальных доводов. И особенно полезно, что она хорошо оттачивает навыки находить любые интересующие сведения через нужных лиц.

– То, что касается общения, совсем не касается вашего второго заместителя, – брезгливо фыркнула демонесса. – Господин Аворфис порой ведёт себя как голем!

– Я был таким же. Однако и за первые тринадцать дней службы успел создать в Ледяном Замке приятное впечатление о себе.

– Неужели? – с любопытством воззрилась на него Ахрисса.

– Да. Именно тогда я привлёк внимание Его высочайшего всевластия Агхторета и заставил Его высокопревосходительство Дзэпара задуматься о будущем союзе со мной.

На этом интригующем замечании Ал’Берит вежливо покинул общество баронессы и, наслаждаясь собственными воспоминаниями, продолжил увлекательный вечер.

С одной стороны можно было заслуженно гордиться собой. Прошла всего дюжина дней с начала службы, а он уже получил двойное повышение, перепрыгнув через амбиции прочих сотрудников. Увы, обратная и крайне неприглядная сторона медали заключалась в том, что его способности позволяли вести отсчёт своей деятельности и с более высокой должности, нежели принадлежала ему ныне.

К подобному будущий наместник Аджитанта был несколько заранее готов, но всё равно не рассчитывал на столь яркое проявление неуважения вышестоящих лиц. До этого жизнь сталкивала его лишь с пренебрежительным отношением Высших. Они смотрели на него, как порою люди смотрят на калек – вежливо разговаривали, когда не было возможности не общаться, но старались не разглядывать с презрением в упор и, как можно скорее покидая его общество, снисходительно усмехались за спиной. Обычные демоны на землях Ши’Алуэла вели себя ещё сдержаннее и вот уж точно никогда не позволяли себе открытого третирования.

В Дисе всё было иначе. И, собственно, понятно это стало сразу. Отчим отправил пасынка в столицу безо всяких рекомендаций, а служащий, принявший положительное решение об его присоединении к канцелярии Ада, возжелал воспользоваться отсутствием иных протекций и подшутил – Ал’Берит начал свой карьерный путь с самой низшей ступени. Однако, к несчастью своего непосредственного руководства, он в первый же день сделал вывод, что оно не даст ему достигнуть чего-то большего. Это заставило действовать юного демона в ином ключе. Он безо всяких сомнений с помощью небольшой интриги и шантажа доказал свою пользу начальству своего начальства, получил желаемое повышение и теперь готовился покорять следующую ступень в иерархии служащих, непрерывно старающихся унизить его. Но их мнение Ал’Берита задевало мало. Он уже снискал себе репутацию крайне бесстрастного демона, и открытые усмешки звучали всё реже.

Ведь если оппонент не реагирует на каверзы эмоционально, то о каком удовольствии от них может идти речь?

Итак, безупречно внимательно, вежливо отрешённо и планомерно Ал’Берит рассчитывал занять достойное место в канцелярии Ада. Такое, чтобы в какой-то момент начать смотреть на своего отчима не с гневом, а на равных. Раз титул виконта открывал перед ним недоступные для обычных демонов перспективы, то было глупостью не воспользоваться этим. У него имелась цель.

Однако она требовала времени, а Ал’Берит не имел иллюзий о своём могуществе. То, что иным Высшим давалось легко и без труда, он выжимал из себя по капле. Ему крайне тяжело давался контроль над клетками не только чужого, но и собственного организма. А без этого умения ни о каком (столь необходимом ему) долгожительстве не могло идти и речи. Именно поэтому углублять свои возможности в данной сфере ему следовало как можно быстрее. И он буквально-таки изводил себя.

Первым шагом в этом направлении стало избавление от необходимости сна, и уже на протяжении четверти дюжины лет ему удавалось справляться с процессом. Однако тело не желало добросовестно отказываться от привычки, а оттого, исполняя нынешнее официальное задание, Ал’Берит чувствовал некую физическую усталость, заставляющую концентрироваться на том, что вообще не должно отнимать силы у Высших.

Если же говорить о возложенном на него нынешнем поручении, то оно было довольно-таки простым, пусть и каверзным – следовало передать документацию крайне высокопоставленному демону лично в руки.

Известный своей безжалостностью Его высочайшее всевластие Агхторет являлся одним из Адских советников. Знание истин прошлого, настоящего и даже будущего возвышали этого демона над прочими герцогами. Его величие и могущество были неоспоримы, а лютая свирепость вызывала трепет даже у высокородных особ.

Именно личность получателя и место назначения заставили для столь простой работы вестника задействовать особу вполне определённую. Начальство с удовольствием съязвило, что кого как не Высшего демона отправлять в Ледяной Замок, и наверняка мысленно посмеивалось, заставляя виконта, одетого в официальную ливрею низшего служащего, идти по коридорам, где он мог встретить лиц, на приёмах которых бывал во время своей жизни в доме герцога Ши’Алуэла.

Собственно, подобного не произошло до последнего момента. Ал’Берит лишь мельком заметил куда-то спешащую маркизу Рэнэдатар, но расстояние между ними не предполагало приветствий да и не были они для оного лично знакомы. Её могущество в то время была известна будущему Хранителю летописей лишь по нелестным сплетням нынешних коллег. Те поговаривали, что только собственное неприятное обличие и побудило демонессу заняться генетикой, а в науке она достигла успехов, ставя некоторые опыты именно на себе. Достоверных подтверждений, что маркиза по такой ничтожной причине пошло изменила свой истинный облик, никто, однако, привести не смог, а его восприятие отказалось подтверждать слухи. Рэнэдатар не выглядела особой, готовой нарушать запреты. Так что, сделав свой собственный вывод, Ал’Берит наконец-то вошёл в приёмную великого герцога.

Здесь внимания Агхторета уже дожидались двое незнакомцев. Они с недовольством взглянули на служащего канцелярии, которого были бы вынуждены пропустить перед собой, и вернулись к тихому разговору. Заметив это, секретарь не стал представлять им вошедшего вестника как виконта (к безмерной радости последнего), а потому никаких приветствий вновь не возникло. Однако стоило двери кабинета раскрыться, как Ал’Берит понял, что ни о каком статусе «инкогнито» далее и речи идти не может. Судьба столкнула его лицом к лицу не с кем-либо, а с Ши’Алуэлом!

– Моё почтение, Ваше высочайшее всевластие, – вынужденно поприветствовал он.

Недостаточная для низшего демонов глубина изящного поклона привлекла внимание разговаривающих особ, и Ал’Бериту, мгновенно осознавшему, что общество пасынка сейчас оказывалось отчиму ещё более неприятно, нежели ему самому, захотелось небольшой игры. Скромного кивка головы Ши’Алуэла, намеревающегося уйти как можно скорее, оказалось крайне мало для внутреннего удовлетворения!

– Очень рад видеть вас, – незамедлительно продолжил он. – И, надеюсь, вы передадите своей супруге, как я буду счастлив, если она навестит меня во время своего ближайшего визита в столицу.

– Разумеется, – сквозь зубы процедил Ши’Алуэл, а затем излишне поспешно скупо попрощался.

Реакция отчима заставила Ал’Берита испытать самое настоящее воодушевление. Даже официальная ливрея вдруг стала ощущаться им как вторая кожа… ядовитая и опасная! Однако внешне это никак не проявилось. Возможно сердце забилось чуточку чаще, но это можно было списать и на трепет перед советником Ада.

– Вас ждут, – сообщил секретарь.

Несмотря на необходимость без промедления пройти через дверь, Ал’Берит всё равно сперва посмотрел на разговаривающих. Правда, те уже прекратили своё обсуждение и даже вежливо наклонили головы. Он довольно ответил им галантным поклоном. Приветствие заняло буквально пару секунд, но будущий наместник Аджитанта легко уловил, что чёрные без зрачков глаза трёхглавого демона сверкнули неподдельным интересом. «Признательность» зрителей добавила ещё больше эмоционального подъёма. Виконт ощущал такую эйфорию, что несмотря на то, что в присутствии Агхторета всё его естество словно сжалось в паническом инстинктивном желании избежать такого общества, не испытал столь исключительного дискомфорта как мог бы.

– Сначала Ши’Алуэл, а теперь и его старший сын, – недовольно проворчал советник, принимая документы.

Вдохновлённый Ал’Берит, привычно для себя напоминая окружающим, что герцог является всего лишь его отчимом, позволил себе и в таком обществе упрямо произнести:

– Я сын Дхаргона, Ваше высочайшее всевластие.

Сказанное привлекло внимание. Агхторет, уже собирающийся раскрыть тубус и прочитать переданное ему послание, прекратил своё занятие и посмотрел на посетителя с неким отвращением. Ал’Берит разом прикусил язык и подумал, что больше никаких слов от советника и не услышит, но тот позволил себе осведомиться с хорошо прозвучавшим презрением:

– Даже не по матери?

Этот Высший демон не слыл тягой к доскональному соблюдению правил этикета. Скорее наоборот. И никто не мог сказать, что он не имеет права обращаться столь фамильярно даже к более высокопоставленным лицам, нежели к какому-то низшему чину канцелярии. Многословность тоже не была ему свойственна. Но Ал’Берит легко уловил суть вопроса. У него спрашивали, почему он желает отсечь связывающие его с Ши’Алуэлом узы именно упоминанием ничем не примечательного Дхаргона?

– Для моего признания обществом её имя не должно иметь значения, – с горячностью юности ответил он. – Ценность происхождения в том, что оно всего лишь знаменует точку, от которой начинает путь рисунок судьбы. Затирать ту до дыр, скрывая истину – испортить всю картину.

– Все линии семейной карты имеют значение. Будет признание, так ещё вернёшься к графскому роду, – свысока хмыкнул Агхторет, недвусмысленно сообщая, что Ал’Бериту предстоит при достижении своих целей разувериться в собственном мнении. Затем советник снисходительно махнул рукой, дозволяя ему уйти прочь. И едва юный виконт покинул кабинет, как к нему подошёл секретарь: