Текст книги "Рай. Земля. Ад (СИ)"
Автор книги: Елена Тихомирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Да и почему бы и нет?
С делами всё было в порядке. Если что-то существенное произошло бы – демоны дали бы знать. А так. Количество людей пополнялось. Поставки стройматериалов в Питомник осуществлялись. Не требовало пока её внимания ничто.
Во всяком случае, в течение часа ещё ждать никого не приходилось, и Лея позволила себе задремать.
* * *
Голова ныла, словно с похмелья. Ужасная усталость поселилась во всём теле. Спина горела и чесалась, а лёгкая ткань, соприкасаемая с ней, приносила весьма неприятные ощущения.
И надо же было додуматься заснуть на солнце!
Дайне то хоть бы хны. А вот Лея обгорела по полной. Оставалось лишь радоваться, что заснула она на животе, а потому радовать окружающих демонов ещё и бордовым лицом с облезающим носом не пришлось бы. Сдерживая стон, девушка вошла внутрь своего временного жилища.
Маленький домик стоял чуть поодаль военного городка, скрываясь среди фруктового сада. Всего три небольшие комнатки и кухня на первом этаже. Второй же представлял собой чердак со старым хламом. Даже вход туда располагался со стороны улицы, а взбираться надо было по приставной деревянной лестнице. Во дворе был разбит маленький огородик. Скоро ему предстояло зарасти сорняками, но пока грядки, ограниченные подгнившими деревянными досками, смотрелись ещё аккуратно. Крошечная банька и небольшой сарайчик, у стены которого под навесом расположился дровяник, слегка покосились от времени. Однако скрипучий колодец с, привязанным на толстую цепь жестяным ведром с небольшой трещинкой у самого верха, был заботливо выкрашен свежей яркой краской. Скорее всего, домик принадлежал какой-либо пожилой паре или просто одинокой старушке. Вся небогатая, скромная, но уютная обстановка кричала об этом.
Круглые половички, плетёные из полос старой одежды, заменяли ковры. Потерявшая свой первоначальный блеск, покрытая лаком мебель в гостиной была заботливо протёрта от пыли. Стены повсюду украшали фотографии. Они даже на раме зеркала трельяжа были прикреплены. Большинство из них выглядели старыми, пожелтевшими, хотя присутствовали среди них и цветные с изображением детей или свадеб. Чужие лица, казалось, осуждающе смотрели на незваных гостей, но снимать их Лее показалось кощунством. А вот иконы, стоящие в углу на полочке, украшенной кружевной салфеткой и веточками вербы, она развернула лицевой стороной вниз. Чистая скатерть на столе с крошечной глиняной вазочкой, в которой стояли увядающие нарциссы, выглядела откровенно аляповатой. Несколько книг в потёртых обложках стояло на полке над древним квадратным ящиком телевизора. Сервизы и бокалы, заботливо расставленные за стеклянными дверцами шкафчиков, отражались в заднем зеркале.
Обстановка спален была ещё проще. В каждой, вдоль невысоких стен, находилось по паре кроватей с мягкими матрацами, покрытыми узорчатыми покрывалами, украшенными по верху грудой подушек, выложенных в виде пирамидок и прикрытых сверху тюлью. Стояли ещё громоздкие шкафы, небольшие прикроватные столики да несколько расшатанных стульев.
Девушка поправила цветы в вазе и положила возле них распечатанный свиток. В том было вполне чёткое указание. И его следовало исполнить. Хотя даже и не хотелось думать как…
Лея подошла к телевизору, чтобы взять книгу наугад с полки над ним. «Тимур и его команда» гласило название. Она поморщилась. Читать такое настроения совсем не было, так что печатное издание было поставлено на место…
«Встретиться с Андреем?» – задала самой себе вопрос девушка.
Три дня назад они были ещё друзьями. Тогда он ещё не знал, кто перед ним…
Лея содрогнулась от воспоминаний об его взгляде, когда впервые пришла проведать того. Как будто она стала для него предателем. Разговор совсем не клеился, столь отстранённо он держался. Ей же ничего лучше не пришло в голову, как попытаться поговорить на отвлечённую тему. Материалов на складе в родном городке оказалось недостаточно для всех переселенцев. Нужно было узнать, где можно найти дополнительные. И примерный адрес конкурентов завода Андрей сказал таким тоном, что Лее не составило труда понять – разговор окончен. Но на душе по-прежнему скребли кошки.
– Мы пойдём в лагерь, – заявила она.
Можно было бы и приказать доставить друга сюда. Но ей показалось, что это ещё более отдалило бы его. А он, как ни крути, являлся единственным знакомым… и родным человечеком в этом мире, что у неё остался. Его было просто нельзя терять.
– Я хочу побеседовать с Андреем… Только не возражай, Дайна. Прошу.
– А как же я тогда потом смогу сказать, что я же тебе говорила? – полюбопытствовала демонесса, поправляя причёску.
Массивный забор с колючей проволокой ограничивал небольшое пространство военного городка. Всего семь пятиэтажных домов, маленький магазинчик да гостиница для командированных офицеров, ставшая чем-то вроде дома культуры. Во всяком случае, вывески на ней гласили, что здесь располагался спортзал, парикмахерская и кафе. Сама часть стояла чуть поодаль. У дороги, возле покосившейся автобусной остановки, находился бетонный указатель, но время не пощадило краски, и название стало почти нечитаемым. В сам городок вела всего одна разбитая дорога, преграждённая шлагбаумом. Но и забор, и въезд, и сама территория, усаженная деревьями, производили впечатление упадка. Нет, видно было, что городок являлся жилым, но стены домов оказались облуплены, обнажая свои кирпичные кости. Свежая весенняя трава пробивалась через местами сохранившуюся брусчатку.
На первый взгляд Стражей не было видно, но стоило Лее подойти чуть ближе, как они словно возникли из ниоткуда. Да уж! При всём желании сбежать удерживаемым в лагере было совсем не так просто. А там уже царило перенаселение. Необходимые три тысячи давно уже были собраны…
– Андрей, – тихо позвала она, заходя внутрь одной из крошечных квартир, ведь все входные двери, кроме ведущих в подъезд, отсутствовали, и преград для перемещений не возникало.
Никто не откликнулся, но Дайна поворотом головы указала в сторону кухни. Лея знаком попросила ту остаться на месте. Услышать то разговор демонесса всё равно смогла бы без труда. Но как-то легче вести диалог, когда хоть немного можно было почувствовать себя наедине.
– Как нога?
Андрей действительно находился на кухне. Сидел в несколько неудобной позе, чтобы не тревожить раненую конечность, и курил в окно.
Не было ни электричества, ни водоснабжения. Лёд в холодильнике растаял и образовал некрасивую, уже засыхающую неровным пятном лужу на линолеуме под ламинат. Четырёхцветная пушистая кошка, заметив гостью, перестала лакать из той и жалобно замяукала, царапая лапкой белую поверхность техники. Лея приподняла подол платья, чтобы не замочить, и подошла ближе, доставая сверху пакет с кошачьим сухим кормом. Взяла со стола одну из тарелок, поставила на пол и наполнила. Затем подумала и высыпала всё содержимое пакета. Вечером началось бы перемещение людей. И некому стало бы позаботиться о животном.
– Мог бы и покормить кошку, – с укоризной сказала Лея.
– Да давал я ей поесть. Так ведь она жрёт то!.. Как только влезает? Желудок же с напёрсток быть должен.
– У них там портал в другую вселенную… Сам то как? – спросила она, радуясь, что мужчина вроде пошёл на контакт.
– Тебе то что?
Вот и вся радость.
– Андрей… Это же я. Лея. Всё та же.
– А мне кажется, что несколько изменилась, – иронично хмыкнул он и небрежным жестом уверенно стряхнул пепел за окно.
«Если бы он только знал, что со мной было… Но как рассказать всё это?!» – в отчаянии подумала молодая женщина и замерла, не зная что сказать, и как быть дальше.
– Садись уж, раз пришла, – предложил он, пододвигая в её сторону свободный стул.
Она села и молча уставилась в окно. Можно было много чего рассказать. Можно. Нужно… Но невероятно тяжело.
– Болит моя нога, – прервал друг повисшую тишину ответом на ранее поставленный вопрос. – Да так, хоть волком вой. А в остальном… Еда есть. Вода тоже. На улице колонка. Людей пообщаться предостаточно… Да только разговоры всё какие-то. Об одном и том же. Ничего же неизвестно. Так что лучше как тараканам разбежаться по своим углам.
Он сделал глубокую затяжку и щелчком выбросил недокуренную сигарету за окно. После чего посмотрел ей в глаза и напрямую спросил:
– Так что происходит, Лея? Для чего нас здесь собирают?
– Это очень долгая и нехорошая история, Андрюш…
Нет. Конечно, она ему не всё рассказала. Далеко не всё. Некоторые моменты просто невозможно раскрыть даже самому лучшему другу. Потому что, чтобы тот их понял – ему надо побывать в твоей шкуре. Пройти твой непостижимый путь. Медленно. Шаг за шагом. И пролить твои слёзы. Горько. Каплю за каплей… А это невозможно. Даже самому лучшему другу никогда не стать даже на миг тобой самой.
– Значит вот как обстоят дела, – задумчиво проговорил он.
Видно было, что сама история и объяснение не вполне укладывались у него в голове. Уж слишком противоречили всему известному. Но факты… От них было никуда не деться.
– Да… И теперь ещё это указание. Всего две тысячи вместо трёх! Как?!
– Не тот вопрос, на который я могу дать тебе хороший совет, но… может что-то вроде лотереи?
– В таком вопросе рассчитывать на удачу? Банально раздать всем карточки и предложить сыграть в лото?!
Предложение возмущало до глубины души.
– Ничуть не хуже, чем почувствовать себя фашистом, выдумывая критерии.
– «Критерии». Я их даже сформулировать не могу. Там не понадобятся инженеры, учёные. Разве что врачи, да и то… Всё что нужно, это быть молодым и здоровым.
– Кажется, я не подхожу ни в одну из категорий, – криво улыбнулся Андрей и задорно подмигнул.
– Ты прекрасно знаешь, что я тебя здесь ни за что не оставлю, – не приняла шутливого тона Лея и вернулась к прежней теме. – Да и устраивать опросы некогда. Даже если каждому уделить по минуте времени, то до вечера никак не успеть. А придумывать что-то надо. Если предложить людям самим выбирать, то представляешь, что начнётся?
– Тот ещё беспорядок… Зато эволюция по Дарвину проявит себя во всей красе. Выживут сильнейшие гопники… Знаешь, пожалуй, я всё же могу тебе кое-что посоветовать в этом вопросе.
– И что же?
– Недовольные будут всегда. Так что всё же реши это дело лотереей, но постарайся не разлучать семьи.
Он встал, опираясь на перевёрнутую швабру, как на костыль. Бледное лицо скривилось от боли, на повязке чуть проступила кровь. Лея вскочила со своего места, смотря на мужчину с укоризной.
– Я бы тебе помогла, – осуждающе сказала она.
– Знаю. Просто на этот раз сам хотел помочь тебе, – мягко ответил Андрей и крепко обнял её. – Пусть даже только этим, девочка.
Лея прижалась к нему, обнимая в ответ. Её тело на миг содрогнулось от необъяснимого чувства – смеси горя, отчаяния, боли с нежностью, заботой и поддержкой. А затем оно исчезло, оставляя уверенность, что всё получилось бы. Ибо больше она не была одна в этом мире. И это значило больше, чем могли бы сделать самые добрые и правильные слова…
Андрей провёл рукой по её волосам, словно гладил ребёнка, и Лея осознала, что не хотела отпускать его из объятий. Напротив, жаждала прижаться ещё крепче. И это осознание заставило её расцепить руки и отойти на одеревеневших ногах назад. Она не имела права так прикасаться к нему. И более того, эти возникшие чувства могли обернуться против неё же. Него же… Негоже!
– Я должна идти, – попрощалась она.
И всё же, прежде чем уйти с кухни, обернулась и погладила кошку, возвращая на лицо спокойствие и невозмутимость. Некоторые моменты просто невозможно раскрыть даже самому лучшему другу… Что уж говорить о поджидающей у входа в квартиру демонессе?
Глава 6
Из подъезда они вышли. Даже отошли в сторону от домов, но уходить никуда из городка Лея не собиралась. Оставалось немногим более шести часов до массовой телепортации. Прийти к выводу как провести отбор стоило уже сейчас. Текст свитка беспрекословно приказывал вместо трёх тысяч людей взять только две. И девушка ничуть не сомневалась, что это действительно необходимость… Вот только в том – как бы развлечься, предлагая своей игрушке новые испытания!
– Как же мне поступить, Дайна?
Внутренне, Лея уже была готова согласиться с любым предложением демонессы. Это являлось шагом отчаяния, но она настолько устала переживать, что ещё один стресс привёл только к невыразимой усталости решать что-либо самой. Хотелось, чтобы ситуация вдруг, и неожиданно, сама по себе разрешилась. И, конечно же, наиболее приятным способом для всех.
– Выстрой в шеренгу и отсчитай нужное количество.
Воительница сорвала травинку с колоском и взяла ту в рот. Лея же, позабыв о своём намерении принять любое предложение подруги, уставилась на неё округлившимися от удивления глазами.
– А что? – возмутилась Кхалисси на этот взгляд. – Ничем не хуже лотереи. Только время сэкономит.
– Но так же нельзя! Это же живые люди. Как можно относиться к ним, как к неким объектам? Ведь дети…
– Фраза доказывает, что ты уже вполне знаешь – как и что делать. Просто всё ещё крайне не хочешь принять ответственность.
Лея поняла, что просьба о дальнейших советах ни к чему не привела бы. Демонесса предложила бы ещё что-либо не менее примечательное. Например, по примеру Иариэля устроить гладиаторские бои. Для всех, включая младенцев. В стиле, выживал в мире то сильнейший. И если и это мнение не устраивало, то и действовать госпоже Пелагее следовало самой… В конце концов, это действительно была её обязанность. Которую необходимо выполнить.
Но всё же она предпочла ответить:
– Мне их жалко! Тебе вообще знакомо такое слово, как сострадание?!
Фраза была сказана излишне резко и вполне могла привести к первой настоящей ссоре в столь тесном сотрудничестве. Воительница молчала. Сердце Леи стремительно колотилось в гневе, но к ней уже пришло понимание, что некоторые слова лучше не произносить вслух. Она уже искренне жалела, что позволила подобное проявление чувств.
– Сострадание, – между тем медленно произнесла Дайна.
В голосе демонессы не было ни презрения, ни угрозы, ни каких-либо иных эмоций. Но он стал достаточно резким, чтобы обратить на себя пристальное внимание.
– Это ничто иное как понимание того, что может ощущать другое существо. Напоминание о том, что когда-то испытывал ты сам. Но ты предпочитаешь именно жалость. Чувство, когда при сострадании возникает стремление помочь… Эти ощущения стоят столь близко друг к другу, что они часто сливаются воедино. И всё же их нужно разграничивать и разъединять. Испытывая жалость – ты берёшь на себя проблемы другого существа. Да, можно действовать или бездействовать. Но отсутствие помощи лишь всегда накажет тебя. В чём-то сильнее. В чём-то слабее. Но накажет. Элементарно тебя будет долгое время тяготить мысль о том, что возможно было сделать… Жалость оправдана, когда ты можешь совершать. И совершаешь поступки, чтобы изменить в лучшую сторону ход событий для некоего создания. В остальных случаях, ты просто разрушаешь себя. Конечно, это твоё исконное право испытывать или не испытывать последствия этого. Жалеть или не жалеть… Я же предпочитаю жить. Наслаждаться этим. И заметь, у меня это весьма недурно получается.
Речь закончилась, но слова словно ещё висели в воздухе. Кровь почему-то прилила к лицу Леи, заставляя щёки краснеть. Девушка осознавала, что ей стало стыдно, но не могла понять, отчего возникло именно это чувство. И именно сейчас. Размышлять над этим же не хотелось. Скорее в ней преобладало яростное желание прогнать это неприятное ощущение, но внутри словно образовался вакуум… Она опустила глаза и закрыла ладонями лицо – очередная наивная детская попытка убежать от окружающего мира… Надо было попросить у Дайны прощение. Но что-то внутри откровенно возмущалось этому.
– Необходимо, – расслышала Лея свой собственный приглушенный и какой-то чужой голос.
Все остальные составляющие могли и меняться, но одно в её мыслях оставалось неизменным. И потому следовало начать именно с этого элементарного. Как ни странно, именно спрятанное в ладонях лицо способствовало тому, чтобы собрать воедино свою сущность и продолжить речь.
– Необходимо немедленно собрать всех людей на открытом пространстве, – произнесла она.
* * *
Она стояла на возвышении, чтобы видеть всех. Маска на лице уменьшала обзор. Но и того, что молодая женщина видела – было достаточно.
Между тем люди окончательно собрались на открытом пространстве перед военным городком и по её указанию выстраивались в колонны по девяносто шесть человек. Все, кроме Андрея.
Какая-то часть девушки возмутилась от его вероятного присутствия, но предлогом для демонов послужила именно раненая нога «ценного кадра». Это обстоятельство позволило отправить мужчину в домик, где временно обосновалась Лея, чтобы Дарра по её просьбе смогла бы обработать рану. Для друга же перемещение в домик было аргументировано иным. Излишнее внимание, как от подобной помощи в лечении, так и на отборе, могло вызвать вражду будущих поселенцев к нему. Вполне логичные обоснования своего желания спасти Андрея привели к тому, что проблем не возникло… Правда, Дарра не особо оценила своё участие в этой истории. Хотя заниматься раной ей предстояло не на виду, а значит без такого колоссального ущерба для собственного самолюбия.
Люди требовались здоровые. Конечно, какое-либо небольшое заболевание не являлось критерием. А вот что-то серьёзное уже следовало исключать… Но как можно было определить, например, употреблял человек или нет наркотики? Страдал ли от астмы? Болел ли раком?… Проводить анализы, да клепать медицинские справки было бы делом слишком долгим, да неблагодарным. К счастью, Лея смогла обратить внимание на врождённые способности демонов и, в данном случае, воспользоваться ими в качестве своеобразной системы диагностики. Количество колонн как раз позволяло применить рядовых членов взвода для этого.
– Тридцать три шеренги. Последняя не полная. Всего семьдесят четыре человека. Сведения по численности совпадают с данными Стражей, – отрапортовала тихим голосом, чтобы её могла слышать только госпожа, Дайна. Однако своенравная демонесса не была бы собой, если бы выполняя распоряжение госпожи, вскользь, как бы ненароком, не заметила. – Кроме одной единицы.
– Тогда продолжаем, – не снижая тона, приказала Лея и подала знак Стражам действовать дальше.
Большинством из собранных в лагере людей оказались подростки. Видимо в силу возраста им легче было отринуть некие ценности, удерживающие прочих, чтобы суметь избежать первой волны. Да и постоять те за себя уже могли. Вот детей оказалось совсем мало. Остальными же были взрослые. Вряд ли демоны при отборе спрашивали паспорта да свидетельства о рождении, но её приказ «до двадцати пяти», судя по внешности, остался исполненным.
Глаза все старались держать опущенными. Хотя стоило кому поднять взгляд, как во взоре загоралась возмущённая искра ярости.
А может ей так казалось?
Ведь людей было много. И стояли они на неком отдалении от неё. Может Лея просто интуитивно знала, что творилось в их душах, какие помыслы те ощущали?…
Испытывала ли она при этом жалость?
Уже нет.
Демоны хотели поиграть с ней?
Что ж. Пусть выстраивали бы события. Но сегодня марионетка не стала бы играть роль так, как ей уготовано. Потому что хватит! И потому что сейчас – она совсем другая Лея… Даже не так. Леей – обычной женщиной с вполне ясными мечтами да обыденными надеждами, она была год назад. Её прежний облик ныне размылся до едва узнаваемых очертаний.
Привычная жизнь… Где она?
Словно драгоценная влага проскользнула меж пальцев, оставляя на ладонях лишь влажный след на память…
Год назад. Неужели прошло столь мало времени? Ведь произошло так невероятно много событий! Как в это время смогла уложиться целая иная жизнь? И где пролегла граница между прошлым и нынешним существованием?!
Уйма вопросов, а истина была лишь в том, что сейчас она – Пелагея. Госпожа Пелагея.
* * *
Константин подчинился приказу и встал в одну из шеренг.
«Что этим тварям нужно?» – подумал он.
Мужчина пробыл в военном городке совсем немного. Несколько часов. До этого удавалось весьма успешно прятаться в глубоком погребе, вырытым ещё дедом Вадимом.
Последствия войны навсегда оставили отпечаток на предке. «А мало ли что в жизни то бывает», – глубокомысленно произносил тот. А после добавлял: «Вот помню…». Дальше шли рассказы о том, как всё происходило в его жизни. Голод. Страшное горе. Вадим помнил, как его мать за соль отдавала золото, доставшееся по наследству. Помнил, как их деревню оккупировали и… Много чего помнил. А потому желал, чтобы у его потомков было место, где можно пережить и переждать подобное. Строил в тайне свой скрытый меж двух раздвоенных сосен погреб. Конечно, до бункера тому было ой как далеко, но всё же…
Будучи совсем мальчишкой, Константин о погребе не знал. Рассказал о «сокровище» Вадим уже подростку, втихаря посмеивающемуся над дедом. Тот столь серьёзно объяснял важность погреба, что открыто рассмеяться и возразить оказалось совестно. Но вот для чего ему было нужно такое наследство? Время от времени пополнять запасы, чувствуя себя идиотом? Какая война могла предвидеться в современном обществе то? А даже если и началась бы, то уже такая, что нажал на кнопку – и всё. Не стало планеты Земля.
– Ты про погреб то не забывай, сынок, – в день смерти, лёжа на больничной койке хриплым голосом, часто глухо покашливая, попросил дед, смотря на единственного внука такими глазами, что Константин понял – не смог бы забыть… А потому по концу лета всегда менял воду в старых окольцованных бочонках, постепенно заменив на пластиковые канистры. И проверял срок годности на консервах да лапши быстрого приготовления, заменивших кадушки с крупой, да стеклянные банки с бабушкиными заготовками.
«Как чувствовал дед, что пригодится», – лихорадочно думал Константин, пытаясь нащупать тонкое ржавое кольцо от крышки погреба. Иначе можно было стоять на входе, а не заметить. Всего из знаков то – две раздвоенные сосны, да это неприметное кольцо. И, быть может, пережил бы так в лесу это мрачное нашествие, да есть сухую лапшу с консервами – удовольствие маленькое. Решил выбраться, осмотреться, да и попался сразу. «А теперь пожинай, Костик, плоды своего решения. Становись в строй, да смотри на затылок стоящего впереди тебя!» – пронеслась мысль.
Последнее, правда, не выходило хорошо. Ведь пытливый мозг осознавал, что демонов было то меньше. Если всем пленникам рвануть единовременно в рассыпную, то кто-нибудь да и спрятался бы. Вот только передавать мысли без слов Константин не умел, а потому видел выход только в том, чтобы не прозевать да использовать и минимальную возможность для побега. Людей ведь было много, а демоны хоть и демоны, но значительно уступали в количестве, да и глаз на затылке у них не присутствовало. Жаль, конечно, что он не попал в крайнюю колонну, да ещё и стоял в самом начале живой цепочки. Но всё равно. Свои глаза следовало держать широко раскрытыми и, прежде всего, стоило оценивать обстановку.
Людей вывели из городка, но далеко их не погнали. Поэтому шеренги от окружающего мира с одной из сторон ограничивала высокая бетонная стена, лицом к которой их и заставили повернуться. Сначала Константин подумал, что это только для того, дабы немногочисленным демонам стало легче присматривать. Однако здесь оказался и другой смысл – близость въезда.
Большинство демонов начали ходить меж рядов и, время от времени, отдавали краткие приказы некоторым из людей. И те неуверенными шагами вынужденно возвращались в городок. Не зная насколько это было хорошо или плохо. Те же, кто сомневался и стоял – получали ощутимый стимул в виде оголённого оружия в опасной близости от собственного тела. Константин ощутил дрожь, когда высокая тварь, выше его раза в два, на пару секунд застыла возле него. Пугающее существо обладало смуглой кожей, огромными серыми крыльями и пронзительно яркими синими глазами. Мужчина настолько испугался, что мысль о побеге моментально покинула его. Он всегда считал себя сильной личностью, волевым, здоровым мужиком, но… По сравнению с тем, кто сейчас смотрел на него, казался пылинкой. Демон прошёл мимо. Константин же некоторое время стоял, боясь пошевелиться, а потом всё же постарался выглянуть, чтобы снова взглянуть на странную женщину, недвижимо стоящую на плоской крыше пропускного пункта.
По сравнению со стоящими возле неё блондинками и ещё более рослыми серокожими монстрами, она казалась низенькой, хотя это было не так. Та была нормального среднего роста, правда очень худенького телосложения. Спина её была неестественно выпрямлена. Лицо до середины скрывала маска. Видимо так скрывалась ею демоническая сущность. Ведь кожа на открытых участках тела выглядела местами неестественно красной, как будто после долгого пребывания под палящим солнцем. Русые волосы по пояс развевались на ветру словно у тёмной жрицы. Одежда на женщине лишь дополняла ассоциацию с этим предположением, несмотря на то, что чёрное открытое платье в пол без рукавов немного прикрывало вполне современное на вид длинное серое пальто. А, может, виной была погода, соответствующая этому впечатлению. Хмурое небо плотно затянулось тёмно-серыми облаками. И казалось, что вокруг слишком темно для вечера, хотя подобное являлось вполне обычным явлением, ведь всего лишь собиралась первая за этот год гроза. Однако впечатление, что всё это устроила могущественная ведьма, лишь усиливалось. Пусть та и выглядела самой хрупкой из демонов, всё и все здесь подчинялись именно ей…
Между тем отборка людей из шеренг прекратилась. И это вызвало новый приказ.
– Люди должны разойтись на две группы, – достаточно громко произнесла «верховная ведьма». К кому конкретно была обращена речь, Константин не вполне понял. Смотрела та только на колонны, а приказывала вроде как кому-другому. – В одной те, у кого среди присутствующих есть члены семьи. Во второй – одиночки.
Тут уже обошлось почти без присмотра демонов. Чудища просто рассредоточились по периметру, огораживая пространство, где толпились люди. Решать пленникам приходилось самостоятельно.
Константин был здесь один из своей родни, да и знакомых тоже, но что-то внутри него воспротивилось пойти в группу одиночек. Жизненный опыт и подсознание говорили о том, что у «семейных» имелись свои преимущества.
«Понять бы для чего отбирали именно по наличию родственных связей!» – разозлился подобной неизвестности мужчина.
Он осмотрелся. Женщина неподалеку от него как раз брала на руки ребёнка лет трёх. Малыш на удивление не хныкал, и вёл себя очень спокойно.
– Можно я с вами? – спросил Константин, несколько краснея и смущаясь от своей просьбы.
Женщина обескуражено посмотрела в ответ, лишь прижимая ребёнка крепче, как будто незнакомец мог отнять её живое сокровище. Затем расслабилась и нерешительно кивнула. Они начали идти вместе в группу «семейных».
– Может вам помочь? – спросил Константин, ощущая невероятную неловкость за своё прошение и желая сгладить момент, хоть какой-то помощью.
– Нет, – категорично ответила его спутница с таким букетом отрицательных эмоций в голосе, что мужчина решил за лучшее в дальнейшем молчать. Может та и не являлась такой злюкой на самом деле. Но сейчас, словно волчица, защищающая своего волчонка, вынужденно рычала на каждого и готовилась в случае чего растерзать вероятного врага на мельчайшие клочки.
Начал моросить мелкий противный дождь, но скрыться от него было негде. Хорошо ещё, что деление на группы не заняло много времени к безмерному удивлению Константина. По его внутренним часам прошло всего лишь около получаса. А ведь по школьным временам он помнил, что такое разойтись на команды на физкультуре. И стоило заметить, что учеников было гораздо меньше, чем собравшихся здесь людей. Кто-то всегда поначалу не понимал, что от него требовалось. Кто-то решал, что в другом лагере стало бы лучше. Некоторые во время хаоса надеялись сбежать с урока. Другими словами, начинались суетливые блуждания с места на место, останавливаемые лишь бдительным учителем. Здесь этому не меньшее внимание уделяли демоны, куда как более действенно пресекающие метания и побеги. Нарушителей отправляли сразу в группу «одиночек», и это позволило Константину почувствовать внутреннее удовлетворение. Обстоятельство он посчитал за знак правильности принятого решения.
«Семейных» оказалось значительно меньше. В четыре или пять раз насколько Константин мог позволить себе судить. Он осмотрелся в толпе. В другой группе детей почти не осталось, а в его их было невероятно много, как и женщин. Зато мужчины практически отсутствовали, хотя напротив парней хватало. То ли и семей у тех ещё не было, уж очень много подростков вылавливал взор. То ли они не испытывали такого инстинкта по защите своего потомства. То ли попадались, давая возможность своим близким сбежать… Последняя мысль показалась ему намного приятнее, но среди окружающих его мужчина всё равно ощутил себя ещё более неловко, чем когда присоединялся к группе.
– Все дети до четырнадцати лет должны перейти в первую группу. После чего построение внутри групп на колонны по сорок девять, – раздался ледяной, но уставший голос властной женщины.
Она уже не стояла так прямо, как изначально. Несколько ссутулилась. И вместо тёмной жрицы стала походить на мрачную старуху из сказок. Одна из блондинок – обладательниц готических крыльев, ранее стоящая возле той на крыше, отсутствовала. Но стоило Константину только начать обдумывать этот факт, как та появилась вновь. Демонесса принесла самую обычную табуретку, и отдающая приказы женщина села на неё, словно на трон.
Мужчина почувствовал, что его начал разбирать нервный смех. К нему пришло ощущение, что он находился на съёмках малобюджетного фильма ужасов. Да и сама сортировка вдруг стала казаться не пугающей, а нелепой.
– Ты чего? – сурово поинтересовалась женщина, что позволила ему присоединиться к ней и ребёнку.
– Да… Не знаю, – ответил Константин, осознавая, что его смех всё-таки вырвался наружу. А потому лишь простодушно развёл руками, заставляя, по всей видимости, собеседницу решить, что он медленно, но верно сходил с ума.
Группа «семейных» образовала девятнадцать шеренг. «Одиночек» – тридцать девять. Снова вдоль колонн началось шествие чудовищных надсмотрщиков. На этот раз они просто прошли без отбора, лишь в конце остановились и показали некие знаки руками в сторону демонов на крыше. Любопытство Константина же несколько поугасло. Сбежать всё равно бы не вышло. А вот ноги устали и гудели – сказывалась привычка на машине кататься.
Сколько они уже находились здесь?
