Текст книги "Варвар для Варвары (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Вскоре в будуар местной «царицы гарема» явились три помощницы в сопровождении служанок и скопцов. Они учтиво поклонились Амуле и замерли возле входа. Силясь сохранить приличия, они старательно отводили от меня взгляды, но я-то видела, что их пробирает любопытство. У одной из помощниц, той, что в длинной юбке из соломы и массивном золотом ожерелье, даже глаз задергался. Видать, нервный тик одолел.
Я чуть было не сплюнула через левое плечо, чтоб эта варварка меня не сглазила, и только в последний момент узнала в девушке Ка. Ох, и изменилась она за сезон дождей. Ее волосы обстригли «под горшок» и выкрасили в рыжий цвет, на лицо наложили довольно искусный макияж, особенно подчеркнув и без того огромные глаза. В диковинном наряде, обновленная и довольная жизнью, моя «сестренка» походила на египетскую царевну.
Я улыбнулась ей и отправила воздушный поцелуй. На большее не решилась: Амула и так смотрела на нас злобным кулем.
– Эта варварка утверждает, будто сможет понравиться Неруну без предварительной подготовки, – ехидно произнесла она. – Что ж, я дам ей такой шанс. Приготовьте ее к встрече с господином и сообщите ему, что сегодня его ждет особенный танец. «Свеча свободы»!
Слуги удивленно переглянулись и вздрогнули. Мне так и хотелось им крикнуть: не судите обо мне по первому впечатлению! В моей пороховнице столько пороха, что я готова разнести к Калки вашу пирамиду. Ради жизни Фила удовлетворю вашего Неруна так, что заикаться начнет от счастья.
Но я вновь промолчала, что далось мне большим трудом. А Ка неожиданно встала на мою сторону.
– Варя умеет много. Она учила меня.
Амула подпрыгнула и разлила на себя белую жидкость из калебаса. По будуару поплыл умопомрачительный запах глинтвейна. Эх, все же жрецы знают толк в удовольствиях.
– Уведите ее, немедленно! – Амула топнула ногой и указала на деверь.
Ка первой подхватила меня под локоток и повела на выход.
– Идем. Лучше не спорить, – шепнула на ухо.
– Угу, – согласилась я. – Пусть бесится в одиночестве.
Мы все шли и шли по пирамиде, и у меня начали гудеть ноги. Надо же, я и не представляла, что жилище жрецов так огромно. Чтобы пройти из одной точки в другую, понадобится карта, не иначе.
– Куда мы идем? – спросила я у Ка.
– В купальню, – радостно сообщила она. – Тебе понравится. Не волнуйся. Только вот…
– Что? – насторожилась я.
Ка взяла мою ладонь в свою и крепко сжала. Бросила на меня полный сочувствия взгляд.
– Сумеешь ли ты? «Свеча свободы» сложна.
– Э-э-эм… – я задумалась. – В теории представляю, что от меня потребуется. Но на практике ни разу не пробовала.
– А если… – глаза Ка наполнились слезами.
– Никаких «если», – отрезала я. – Даже думать об этом не смей. Лучше расскажи, как ты устроилась на новом месте. Судя по внешнему виду, дела твои не так плохи?..
Краснея и смущаясь, «сестренка» призналась, что стала любимой наложницей младшего жреца. Пообещала подарить ему сына и взамен получила массу свобод и привилегий.
– Так это же отлично! Ты добилась всего, о чем мечтала, – возликовала я. – Только почему именно сына? А если родишь дочь?
Ка доверительно склонилась к моему плечу и, не сбавляя шага, раскрыла еще один секрет пирамиды. Пройдохи-жрецы блюли чистоту своей крови и заботились о наследственности. И если генофонд остальных варваров их мало заботил, то будущим поклонникам Калки не позволялось брать в жены своих родственниц.
А расплачиваться за это, как ни ужасно, приходилось дочерям жрецов. Бедняжки жили в отдельном крыле пирамиды и пользовались многими преимуществами по праву рождения. Единственное, что им запрещалось, так это иметь детей.
– А-а-а, – поразилась я, – так вот почему дочери жрецов не показываются на танцах. Несправедливо. Они богаты, наверняка образованны и красивы, но при этом не могут вести полноценную жизнь. Женщина без мужчины, все равно, что роза без садовника: вроде и цветет, и пахнет, а оценить некому.
Ка замялась и покраснела.
– Дочери жрецов. Не так уж несчастны, – запинаясь, пробормотала она.
– Они вовсю пользуются услугами скопцов, специально обученных, – вмешалась в разговор вторая помощница Амулы – Хола, так, кажется, ее звали. Похоже, эта тема была ей интересна. – Они даже могут выходить замуж за высокопоставленных посланников и помощников своих отцов.
– Пф!.. – я фыркнула и рассмеялась. – А зачем им эти шмели без жала. Что с ними делать-то, обняться и вместе поплакать?
Хола и Ка переглянулись и отправили одного их провожатых за каким-то «золотым ящиком».
– Мы покажем тебе, насколько ты ошибаешься, – пообещала Хола.
Приказав себе ничему не удивляться, я лишь пожала плечами. И задала новый вопрос – нужно использовать представившуюся возможность по полной.
– Разве скопцы – это не наказанные мужчины? С какой бы стати им жениться на дочерях жрецов и занимать высокие должности?
– Мужской силы лишаются не только осужденные, – просветила меня Хола. – Иногда жрецы покупают у женщин их детей – особенно одаренных. Они забирают их в пирамиду и воспитывают.
– Младшие сыновья жрецов. Тоже иногда. Становятся скопцами, – добавила Ка. – Жрецам не разрешается иметь больше трех наследников.
– Какой ужас, – только и смогла произнести я. И повернулась к Ка: – Неужели твоих младших сыновей ждет такая же участь?
– Вовсе нет, – ответила за нее Хола. – Мой сын Мар стал воином и получил хорошую и сытную работу в войске своего отца.
Чем больше я слушала, тем яснее осознавала, что никогда не пойму этот мир. Не смирюсь с его жестокими правилами. Капуле определенно нужны реформы. И прежде всего – продовольственного характера. Голодные люди способны на самые гнусные поступки.
За разговорами я не заметила, как очутилась в довольно большом помещении, похожем на парилку. От радости я аж зачесалась, как шелудивая кошка. Это надо же, после стольких месяцев скитаний мне наконец-то удалось достичь оазиса счастья в этой дикой и грязной пустыне.
Прислужники уложили меня на большей теплый камень и принялись умащивать мое тело различными снадобьями. Вначале это были какие-то ароматные смеси трав, глины и песка, потом душистая мыльная кашица. Я чувствовала себя на вершине блаженства. Кто бы мог подумать, что обитатели пирамиды знают толк в спа-процедурах. Умелые руки местных массажистов дополняли общую картину.
Двое прислужников массировали мои усталые мышцы, растирали кожу легкими движениями. Я так расслабилась, что, кажется, пустила слюну. Даже разговаривать не могла от испытываемого удовольствия и только довольно мурлыкала и потягивалась, как крупная кошка. Ка-а-айф.
– Смотри! – восхищенный возглас Холы вывел меня из восхитительной прострации.
Я открыла глаза и повернулась на зов. Одалиска держала в руках золотой ларец размером с большую тыкву. Крышка откинулась, и мне пришлось затаить дыхание. На подушке из мягкого мха покоились десять разнообразных дидло: из золота, дерева и мягкого материала, напоминавшего резину. Отличались они не только по составу, но и по форме и по размеру. У одного искусственного фаллоса была просто гигантская головка и вполне себе натуралистичные яички у основания, другой был длинный и искривленный, наподобие банана. Третий состоял из двух частей, чтобы одновременно стимулировать сластолюбице анус и влагалище. На любой вкус и цвет, как говорится, «вещички».
– Это ларец одной из дочерей жрецов? – спросила я, продолжая рассматривать шкатулочку с сюрпризом.
Такому ассортименту порадовался бы любой секс-шоп в моем мире. Действительно, почему бы не поднести супруге золотой член в качестве подарка на именины. Всяко лучше банальной цепочки или сережек. Или вон тот, из красного камня, похожего на рубин. Таким не грех хвастануть перед подругами.
– Это сокровище принадлежит мне, – похвалилась Хола. – Если ты понравишься Неруну, он тоже одарит тебя. И ты не будешь подолгу скучать, дожидаясь своей очереди.
Я опомнилась и захлопнула крышку ларца. Этот «наборчик» в очередной раз напомнил мне, что в гареме много женщин. А главных жрецов всего четверо. Мало понравиться одному из них, нужно всегда и во всем быть лучшей. Ох, и к чему мне такие стрессы?..
После массажа прислужники проводили меня в бассейн, вымыли волосы и подсушили их полотенцем из шерсти. Увлажнили мою кожу маслами (судя по запаху – подсолнечными) и нанесли на лицо макияж. Вместо одежды мне выдали венок из одуванчиков, массивные золотые браслеты на руки и щиколотки и пояс с колокольчиками. Я почувствовала себя настоящей буренкой, которую собирались отвести на свидание к быку. Хорошо хоть, догадались надушить – не нравилось мне пахнуть, как жареная картошка. Пусть запах подсолнуха и считается в Капуле священным, эротичным его уж точно не назовешь.
Впрочем, «жарки» в этот вечер мне избежать не удалось.
Глава 25
Перед тем как отправиться в опочивальню к Неруну, я сунула в руки Ка заветную котму и предупредила:
– Береги ее как зеницу ока.
– Как что?.. – не совсем поняла варварка.
– Как глазное яблоко, расположенное в глазнице черепа, – попыталась объяснить я.
Но, похоже, своим замечанием окончательно вынесла «сестренке» мозг. Она смотрела на меня, как нерадивый зять на злобную тещу, и не нашла, что ответить. На всякий случай отошла от меня на шаг и прикрыла лицо рукой.
– Обещаю, что сохраню котму, – наконец выдала она, – только, пожалуйста, не засовывай мне яблоко в череп.
Смеясь, я стиснула ее в объятиях и возразила:
– И не собиралась делать ничего подобного. Ты моя единственная подруга в Капуле, и мне нет резона с тобой ссориться. Тем более угрожать. Та фраза, что я сказала, означает, что беречь вещь нужно как самое ценное сокровище. Вот и все.
Ка тоже рассмеялась. Не обращая внимания на слуг, готовых отвести меня к жрецу, она предупредила:
– Сделай все как надо. Верю в тебя. Если кто и понравится Неруну. То только ты.
Слушая ее признание, я отметила для себя одну немаловажную деталь. Ка научилась разговаривать не рваными фразами, да и словарный запас ее явно обогатился.
– Скажи, твой жрец занимается с тобой не только любовью? – не удержалась я от вопроса. – За прошедшие дни ты стала совсем другой. Не только красивой, но еще и умной.
Ка засияла, как персик под южным солнцем, и кивнула.
– Оним очень умный. Много знает. Любит разговаривать со мной. Говорит, я способная.
– Правильно говорит, – мне осталось только порадоваться за подругу.
Вот бы жрецы занялись просвещением и других варваров. Кто знает, вдруг среди охотников и отшельников водятся настоящие гении. И только и ждут, когда их, как настоящие жемчужины ума, отмоют от местной грязи.
Рассуждая о судьбе варваров, я не могла не подумать и о себе. Беременеть от Неруна мне совершенно не хотелось, а потому пришлось попросить Ка оказать мне еще одну услугу.
После приличной порции противозачаточного отвара и последних наставлений «сестры» я была готова к испытанию. Ну, как готова – скорее мертва от волнения, чем жива.
«Хочешь – не хочешь, – обратилась я к своей внутренней дикарке, – а хотеть придется. Если сегодня оплошаем, второго шанса нам никто не предоставит».
Рассуждая подобным образом, я вошла в опочивальню Неруна. Как ни странно, но он там находился не один. На ковре перед ним танцевали десять красивых наложниц, среди которых, к моему величайшему разочарованию, была и Амула. Женщины исполняли довольно эротичный и откровенный танец, подготавливая господина к приему «новенькой».
Сам же Нерун, полностью обнаженный, возлежал на кровати и с ленивой миной на лице наблюдал за выступлением. Как не злилась я на этого наглого блондина за то, что он отобрал меня у Фила, не признать его в очередной раз красавцем не смогла.
Мощное мужественное тело приковывало к себе мой взгляд, заставляло мое сердце биться чаще. Распущенные волосы Неруна блестели в свете ламп червонным золотом. Изящные руки с длинными пальцами пианиста, что держали калебас с молоком, заставили бы устыдиться любого пианиста. Непринужденная поза и истинно звериная грация настоящего хищника. Все это не могло оставить мою внутреннюю дикарку равнодушной.
Но настоящий эффект на меня произвела другая часть тела Неруна. Пусть он не земледелец, но хозяйство у него огромное. Возбужденный член жреца покачивался из стороны в сторону, дожидаясь, когда новая наложница Варвара исполнит для него коронный номер.
Я нервно сглотнула и подарила Неруну одну из своих лучших улыбок. Пусть все во мне противится этому слиянию, жизнь Фила для меня дороже гордыни.
Ответная улыбка жреца больше походила на усмешку. И все же ему определенно нравилась моя смелость. Стоило блондинчику меня увидеть, как в его глазах зажегся неподдельный интерес, поза стала напряженной. Властный взмах руки, и остальные наложницы прекратили танцевать. Окружили господина, готовые наблюдать за восшествием соперницы на его ложе.
Напрасно я надеялась, что все будет происходить наедине. Жрецы используют любую возможность, чтобы развлечься. Вдоволь потешить собственное эго, сделав публичным мой триумф. Или мое падение. Что ж, придется проглотить и это.
Слуги помогли мне подняться на ложе и опуститься на гордо вздыбленный фаллос господина. Оседлав жреца, я уперлась ладонями в его широкую грудь и застыла. Больше шевелиться мне было нельзя. «Свеча свободы» требовала от одалиски абсолютного умения пользоваться своими внутренними мышцами. Мне предстояло довести жреца до оргазма, используя только их.
Чтобы удостовериться в том, что я не использую никаких уловок, мою голову укрыли платком, а сверху поставили зажженную свечу. Одно движение – и причудливый головной убор слетит, обожжет меня и господина. Такого проступка мне не простят. Остается одно: сделай или умри.
Я представила, что заполнивший меня изнутри огромный член – это флейта, на которой мне предстояло сыграть лучшую мелодию в своей жизни. Ужасно хотелось закрыть глаза, но пришлось удержаться. Не видя реакции партнера сложно понять, правильно ли ты действуешь.
Волнообразные движения моих внутренних мышц таки заставили Неруна издать первый восторженный стон. Каким бы жрец не был привередой, он всего лишь мужчина. И пока его достоинство находится во власти моего недостатка, ему не спастись от оргазма.
И все же, каким бы привлекательным ни казался моей внутренней дикарке Нерун, я испытывала угрызения совести. Фил, он остался там, в нашем доме. Один. Осознание этого мешало мне сосредоточиться.
И я все же схитрила. Представила на месте жреца родного мужа. Дикого и страстного варвара. Уж он бы не смог оставаться неподвижным, пока я ласкаю его своими любовными мышцами.
И дело пошло веселее. Пресыщенный женским вниманием жрец все же дернулся мне навстречу. Обхватил мои бедра и, издав хриплый стон, стремительно кончил.
Он сотрясался всем телом не меньше минуты, и я почувствовала себя победительницей. Свысока глянула на Амулу и заставила ее покраснеть.
– Я не ошибся в тебе, – признался Нерун, когда обрел способность говорить. – Ты станешь лучшей для меня. И взамен получишь многое.
«Вот только не дари мне ларчик с фаллоимитаторами, – чуть не вырвалось у меня. – Лучше разреши видеться с мужем. Хоть иногда». Но вслух я сказала другое:
– Благодарю за оказанное доверие. Надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество.
Нерун прокашлялся и посмотрел на меня совсем другими глазами. Да, малыш, ты еще не понял, с кем связался. Варвара Иванова дорого возьмет с тебя за жестокое обращение с подданными.
– Выделите ей отдельную спальню и проследите, чтобы она ни в чем не нуждалась, – приказал жрец слугам.
Приподнял меня за бедра и стащил со своего утомленного ласками достоинства. Моя внутренняя дикарка облегченно вздохнула и свернулась калачиком. Пока что ей здесь делать больше нечего.
– Потом расскажешь, как достигла таких высот в искусстве любви, – предупредил меня Нерун. – И продемонстрируешь на практике.
– Договорились… – я посмотрела ему в глаза, не зная, как к нему обращаться.
Клянусь честью доведенной до бесчестия женщины: если он в тот момент приказал звать его «господин» – огрела бы первым, что попалось под руку.
– Можешь звать меня Нер, – удостоил меня ответом жрец. – Ты заслужила это право.
Следуя примеру других наложниц, я поклонилась и покинула спальню нового любовника. После вроде бы удачного свидания у меня остались не самые приятные впечатления. Осталось ощущение незавершенности процесса и неестественности всего происходящего. Будто занималась любовью не с человеком, а с глыбой льда, выморозившей меня изнутри.
Хотя, речь о любви здесь вряд ли идет. Нер, как бы он не остался доволен, на самом деле стал моим господином. Повелителем и тюремщиком в одном лице. Моя свободолюбивая сущность противилась и брыкалась, не желая ему подчиняться. Прав был Фил, тысячу раз прав. Не для меня гарем. И я не для гарема.
Мена поселили в роскошной комнате недалеко от опочивальни главного жреца. Но ни шикарная обстановка, ни стол, ломящийся от угощений, не обрадовали меня. Я даже толком не рассмотрела свою «золотую клетку». Успела лишь заметить, что она оформлена в розово-голубых тонах. От которых меня тотчас затошнило.
Я бросилась на мягкую кровать, застеленную невесомым покрывалом из тонкорунной шерсти, уткнулась носом в пуховую подушку и зарыдала.
В таком виде и застала меня Ка, заглянувшая, чтобы вернуть мне котму.
– Не плачь, Варя, – посочувствовала мне она. – Мне тоже в первый раз не понравилось.
Я села в постели, поджала под себя ноги и грустно уставилась на «сестренку».
– Физическая боль меня не пугает, – призналась ей и снова всхлипнула. – Куда страшнее боль душевная. Дня не прошло, а я уже скучаю по мужу.
– Нер теперь твой муж, – варварка действительно поумнела за прошедший месяц. – Охотника придется. Забыть.
Я покачала головой, прекрасно сознавая, что это невозможно. – Вырвать из моей груди Фила можно только вместе с сердцем.
– Вечером будет пир, – предупредила Ка. – Нер потребует тебя. Танцевать.
– Не волнуйся, – я улыбнулась сквозь слезы. – Скоро приду в себя. Дай только время.
Ка чмокнула меня в щеку и вышла, оставив меня наедине со своими мыслями. Вот уж действительно, чтобы узнать истинную ценность вещи, нужно ее потерять. Фил стал для меня самым лучшим любовником и защитником. Еще бы немного, и мы окончательно преодолели разногласие и…
Дальше мечтать было трудно. Опухшая от рыданий и понурая, я быстро разонравлюсь Неру. И Фил поплатится за это жизнью.
– Ты ужасная привереда, Варвара Анатольевна, – пробормотала я, глядя в потолок. – Мало тебе завоевать расположение самого высокого чиновника этого мира. Тебе еще любви и верности подавай.
По прихоти великих шутников-дизайнеров, прямо над кроватью висело громадное зеркало, и из него на меня смотрела расплывшаяся красная моська. Я не сразу узнала свое отражение, а признав – немедленно вскочила и направилась к умывальнику. Слезами горю не поможешь, одним стаканом не запьешь. Тут иначе нужно действовать.
Время в вековой пирамиде тянулось слишком медленно. Стараясь поменьше думать, я съела все, что приготовили мне слуги, и запила молоком. Это не то чтобы помогло совладать со стрессом, скорее ненадолго усыпило бдительность. Придавленная обильным угощением, я завалилась на постель и продрыхла до того самого момента, пока не настала пора вечернего выступления.
Двое скопцов, назвавшиеся моими личными охранниками, пришли за мной в назначенный час и принесли одежду для выступления: длинную цветастую юбку из лоскутов ткани и широкое ожерелье, напоминавшее цыганское монисто. Я облачилась в откровенный наряд и распустила по плечам волосы.
– Если ты готова, то следуй за нами, – попросили слуги. – Жрецы не любят ждать.
В последний момент я спохватилась и повязала на пояс котму. Расшитая подаренными мужем ракушками, она прекрасно вписалась в общий ансамбль.
Сон и еда помогли мне немного восстановить душевное равновесие и вернуть радость жизни. Предложение танцевать пришлось как нельзя кстати. Если что и способно меня возродить, то это музыка и сцена. И, конечно же, восхищенные зрители.
Меня доставили в огромную каменную залу. Ее стены украшали резные барельефы – остатки былой роскоши. Современники же в нелепой попытке приукрасить помещение, покрасили его в яркие тона и намалевали поверх такого, что не каждому сказочнику взбредет на ум. По внешнему виду «картин», намалеванных очумелыми ручками варваров, невозможно было понять, что на них изображено. Не то всадники верхом на боевых тараканах, не то жрецы верхом на наложницах. Или все сразу, что еще интереснее.
В центе зала стоял круглый стол, ломившийся от яств. Столько еды я в последний раз видела только на именинах Аришки. Даже торт был. Огромный, украшенный взбитыми сливками и ягодами, он возвышался в центре стола, как король на троне.
Стол окружали четыре каменных ложа, застеленных белыми шкурами. Ни них полулежали жрецы, прекрасные и величественные. Рядом, примостившись на резных табуреточках, сидели с десяток наложниц. Они ухаживали за господами и развлекали их беседой.
В углу залы, полускрытые цветами в высоких вазах, играли музыканты. Мелодия воздушным змеем облетала помещение и нежно касалась слуха, ласкала и будоражила воображение.
Стоило мне войти, как взгляды всех присутствующих устремились на меня. Но я не упала в обморок и не спасовала – музыка, как волшебный оберег, придавала мне сил и храбрости.
– А вот и наше главное блюдо, – многообещающе представил меня Нер. – Варвара, так, кажется, тебя зовут.
Я слегка поклонилась, выражая одновременно смирение и согласие. Ведь именно этого и ждали жрецы от наложниц. Хорошо, что в тот момент они находились достаточно далеко, чтобы не увидеть промелькнувшую в моих глазах ненависть.
– Танцуй для нас, – вновь распорядился Нер. – Докажи, что я не зря назначил тебя любимой женой.
Он неожиданности я чуть не споткнулась на ровном месте. Неожиданное признание. А главное, непонятно – радоваться мне или печалиться.
Моя реакция заставила главного жреца самодовольно улыбнуться. А сидящую рядом с ним Амулу поперхнуться молоком.
Но тут музыка грянула громче, и я начала двигаться. Вначале медленные, интригующие взмахи рук и переменные шаги. Следом взмах длинной юбкой и кружение. Мимикой, глазами и всеми изгибами своего шикарного тела я завлекала зрителей и покоряла.
Другие наложницы, испросив разрешения у жрецов, присоединились к выступлению. Но я их будто не видела, пусть себе топчутся на подтанцовке. К чему мне следить за их фигурами? Я же не шахматистка.
Постепенно я стала наращивать темп, и музыканты поддержали меня. Чем быстрее и энергичнее звенела мелодия, тем сексуальнее становились мои движения. Все мои эмоции и чувства нашли выражение в этом диком водовороте танца. Я, как пестрая радуга, сияла всеми оттенками страсти. От томного темно-синего переходила к живому желтому и заканчивала озорным розовым. Красный цвет страсти мешала с фиолетовым тоном разлуки.
Моя внутренняя дикарка взяла в руки гитару и заиграла «Цыганочку». Она, как никто, могла уловить мое настроение. И точно знала, как и чем мне помочь.
Ожерелье на моей шее подрагивало и звенело в такт движениям, босые пятки мелькали под разноцветной юбкой. Все, что я так долго держала в себе, наконец-то выплеснулось наружу, снесло все преграды на своем пути. Мне хотелось взвиться к потолку, как белому лебедю. Разрушить пирамиду, засыпать камнями жрецов и их прихвостней и обрести свободу. Улететь к любимому и на его горячей груди растопить ледяные оковы рабства.
Танец я решила завершить красивым и зрелищным аккордом. Прогнувшись в спине назад, активно заработала плечами. Продолжая трясти верхней половиной тела, опустилась на колени и эффектно замерла. Опустошенная и счастливая прикрыла глаза, чтобы перевести дыхание. Давно я так не выкладывалась.
– Ты великолепна, – прозвучал надо мной голос Нера.
Я открыла глаза и увидела его протянутую ладонь. Взялась за нее и поднялась с колен. Взглянула в глаза главному жрецу. Неожиданно для себя отметила, что сейчас они не так холодны, как обычно. Мне удалось достичь невозможного – соблазнить неприступный айсберг.
– Когда ты в последний раз спала с охотником? – без тени сочувствия спросил Нер. – Ты можешь быть беременной?
От такой наглости я на секунду онемела. А следом покраснела от злости, точно получила оплеуху. Страшно представить, какая судьба ждала бы нашего с Филом ребенка в пирамиде жрецов. Спасибо Маэ за ее травы. Да благословит ее Калки в очередной раз.
– В тот же день, когда ты меня забрал, – произнесла я мстительно. – Но я принимала противозачаточные. И принимаю теперь.
Нер довольно кивнул и предупредил.
– С сегодняшнего дня забудь о них. Я хочу, чтобы ты подарила мне сына. Следующего жреца великой Капулы.
Не успела я хоть что-нибудь ответить, как Нер приказал слугам проводить меня в его спальню.
– Я скоро присоединюсь к тебе, не скучай, – предупредил он меня. – И не вздумай уснуть, пока не разрешу. Спросонок женщины слишком вялые и некрасивые.
«Да уж, этот точно не разбудит утром поцелуем», – размышляла я, нехотя волочась вслед за слугами. Снова спать с Нером мне совершенно не хотелось. Пусть он красив и силен, но я предпочитала ласковых и нежных любовников. Да и мысли о Филе не покидали меня ни на секунду.
Глава 26
Перед посещением главного жреца мне позволили забежать в свою комнату и освежиться. Мои провожатые невежливо намекнули, что было бы неплохо подмыться и нанести парадный макияж. А еще сделать клизму – на случай непредвиденных заднепроходных ситуаций.
– Вот еще!.. – буркнула я себе под нос. – Много чести.
Пользуясь возможностью, схватила со столика засахаренный фрукт, больше похожий на репу, и мстительно запихала целиком в рот. Пусть у меня все слипнется.
Приторно-сладкий корнеплод я с не меньшим удовольствием запила молоком, щедро засыпав в него добрую порцию противозачаточных трав.
– Усе, готова! – объявила я слугам и бодрой походочкой выскользнула в коридор.
Меня привели в комнату Нера и заперли. Когда запор щелкнул с обратной стороны, я вздрогнула. К чему такие меры предосторожности? Пирамида и снаружи, и изнутри охраняется как сокровищница падишаха. Даже если я и сумею выбраться из комнаты, то вряд ли самостоятельно доберусь до выхода.
Оставшись в одиночестве, я наконец-то смогла рассмотреть «кабинет любви», в котором мне придется служить согласной на все секретушкой. Почему кабинет? Да потому, что секс со жрецом стал для меня работой, об удовольствии я и не мыслила. А в качестве гонорара выступала жизнь двух моих самых дорогих людей: моя и Фила.
В интерьере спальни преобладали коричневые оттенки. В свете ламп казалось, будто вся комната состоит из резных плиток шоколада – молочного и горького, пористого и с добавлением карамели. Вот Калки, кажется, со всеми этими стрессами ко мне вернулся неуемный аппетит.
Я с подозрением покосилась на изящный прикроватный столик, заставленный сладостями, но удержалась от искушения. Удовлетворять извращенное желание Нера на полный желудок – высшая степень мазохизма. А я таковым не страдала. Разве что иногда дома радостно просыпалась от собственного храпа. Так ведь каждый раз надеялась, что обнаружу рядом брутального мачо.
Размещенная в центре «кабинета» кровать была очень низкой и больше напоминала брошенный на пол матрац. Не иначе как бесстрашный жрец побаивался высоты.
Как и в других комнатах пирамиды, пол спальни устилал пушистый ковер. Узкое окно, сильно смахивавшее на бойницу, прикрывала резная кованая решетка. Зачем? В такую щель разве что ребенок пролезет. Но уж точно не я, даже при условии, что сильно похудела в этом мире.
Ох, и подозрительные эти жрецы. Так и захотелось что-нибудь отчебучить. Зря, что ли, они подозревают, нужно же оправдать оказанное недоверие.
Я прошлась по периметру помещения, заглянула шкафы и многочисленные ларчики, расставленные по комнате. Ничего особенного не обнаружила. Так, побрякушки разные, но к чему они мне в этом мире? Не дай Калки, на их блеск еще кули позарятся.
И тут мое внимание привлек небольшой шкафчик, будто вмонтированный в высокую металлическую спинку кровати. Он отчетливо выделялся на фоне основной резьбы своими продолговатыми пазухами. Чувствовалось, что его довольно часто открывают.
Я подрыгала в разные стороны круглую ручку, размером с крупную пуговицу. Но шкафчик и не думал выдвигаться. И что самое главное: на нем не было и подобия замочной скважины. И все же секретную дверку определенно заперли.
«Не можешь вскрыть – сломай!» – подсказала мне смекалка.
«Не можешь сломать – схитри!» – вторила ей женская самонадеянность.
«Домофон. Ключ», – вставила свое веское слово внутренняя дикарка.
Я стукнула себя по лбу за забывчивость и полезла в котму за ключиком. Если в моем мире эта вещица вскрыла хитроумную дверь, почему бы не закрепить успешный опыт.
Стоило провести головкой ключа по дверце, как запирающий механизм щелкнул. Крышка отлетела в сторону, больно ударив меня по кончику любопытного носа.
– Дорвалась, Варвара Анатольевна, – похвалила я себя, – ладно хоть не оторвало.
Потирая «пятачок», заглянула в открывшуюся щель и тут же забыла о боли. В продолговатом углублении лежал ключ – копия того, что был у меня в руке. Очень плохого качества копия.
Нет, жрецы наверняка старались в точности передать детали утраченной вещицы. Но изготавливать ключи – это тебе не девок в кустах трахать. Тут попотеть сильнее придется.
Неожиданное открытие дало мне пищу для размышлений. Мой изголодавшийся от длительного безделья мозг принялся переваривать информацию. И пришел к выводу, что отец Фила все же не погиб. А перенесся в мой мир и случайно подарил ключик будущей невестке. То бишь, мне.
Осталось докумекать, что мне с этим открытием делать. Интуиция громогласно заявила: жрецам доверять нельзя. Узнай они, что я разгадала их тайну – пощады не жди.
За дверью послышались шаги. Я поспешно затолкала свой экземпляр ключа обратно в котму, а подделку вернула в шкаф. Но упрямый запор не хотел защелкиваться. Калкин механизм оказался таким же древним, как и сама пирамида.
Нер вошел в тот момент, когда я всей грудью налегла на спинку кровати. Запор сработал, но слишком поздно.
– Что ты вынюхиваешь здесь? – взревел жрец и бросился к кровати.
– А разве тут что-то есть?.. – я притворилась паинькой. – Мне подумалось, что ты мог бы привязать мои руки к спинке кровати и…
Договорить мне не дали. Нер грубо оттолкнул меня в сторону. Кошек у меня в родстве наверняка не было, потому приложилась я знатно. Хорошо, что лететь было не высоко, иначе избежать сотрясения мозга мне бы не удалось.
Пока я поднималась на ноги и потирала ушибленный локоть, жрец с азартом ищейки обследовал тайник. Потом снял с шеи неприметный медальон в виде солнца с тремя лучами и приложил его к ящичку.
