Текст книги "Варвар для Варвары (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Елена Соловьева
Варвар для Варвары
Глава1
Сцена дрожала и подпрыгивала, сотрясалась под нашими ногами. Из динамиков, перекрывая шум восторженных аплодисментов, орал Доктор Албан. Под его хит «It s My Life» мы исполняли свой коронный номер.
Свет прожекторов метался от меня к Аришке и обратно. Потом надолго замирал в центре, где вовсю работала бедрами Марьяна – наша заводила. Главная зажигалка коллектива.
Публика неистовствовала. Марьяна описала полукруг бедром. Перешла к изящным «восьмеркам», постепенно наращивая темп. Блестящая короткая юбочка подскакивала и колыхалась на ней, как пальмовая ветвь на сильном ветру.
– Так, детка! – взревел кто-то из толпы.
И замолк. Не исключаю, что бедолага упал в обморок – вынести столько счастья за раз способен не каждый.
Сохраняя ритм, Марьяна перешла к тряске бедрами. Повела круглым плечиком, заставляя пышную грудь колыхнуться. Роскошная танцовщица извивалась и подрагивала всем телом, словно сотрясаемая самым мощным оргазмом в своей жизни.
Марьяна упала на пол и перекатилась, выгнув спину аркой. Громко застонала, царапая покрытие сцены. Ее голова обессиленно упала на вытянутые руки, а роскошные рыжие кудри рассыпались по полуобнаженным плечам.
Настал наш с Аришей черед показать себя. Дива блестяще выполнила свою роль и достаточно разогрела публику.
Отбивая подошвами сумасшедший ритм, я двинула к краю сцены. Сегодня точно не упущу свой звездный час! Пусть во мне меньше таланта, и не заканчивала я танцевальных школ, как некоторые. Зато задора и страсти – немеряно. Сердце мое стучало в такт музыке. В каждом движении тела – чувственность, эмоции. Дикарка внутри меня сбросила оковы и пустилась в первобытный танец Канарио, заводной и дерзкий.
Удар бедрами, вращение. Легкое подрагивание для затравочки. О, да, это я умею. Это я люблю.
Парень напротив впился глазами в мою грудь. А мне что, разве жалко? Нет, конечно. Я наклонилась вперед и сжала свое пышное сокровище руками. Тонкая ткань полупрозрачного топика подозрительно треснула, не выдерживая такого натиска. Своей «пятеркой» я очень гордилась.
Ослепший от моих красот зритель схватился за сердце. Закатил глаза. Сидящая рядом с ним блондинка нахмурила выщипанные бровки и сложила ручки-палочки на щуплой «двоечке».
Ха, тоже мне, чехонь пересушенная. Так и хотелось крикнуть ей со сцены: «Выкинь свой салатик в помойку и подналяг на картошечку. Глядишь, и у тебя все вырастет».
А парень ее хорош! Вот что он нашел в этой худосочной девице? С другой стороны – раз привел ее к нам, пышной сдобы ему в жизни, ой, как не хватает.
Продолжая двигаться в убойном ритме и поражать зрителей своей мощной грацией, я подмигнула красавчику. Высокий, подтянутый, мускулистый, он напоминал мужчину моей мечты. В его серых глазах плескался неподдельный интерес. Пухлые губы сложились бантиком.
Он послал мне воздушный поцелуй, который я тут же поймала и приложила к своей щеке. Разгоряченная успехом, задрожала всем телом. Повернулась спиной, чтобы показать и другие свои красоты.
– Фи, какая она гадкая, – пролепетала худосочная блондинка.
Плевать! Я слышала такое много раз. Завидует, что ее парень наконец-то внял своим пристрастиям и обратил внимание на настоящих женщин. Которым есть что показать и чем потрясти.
Тверкинг в моем исполнении бесподобен. На сцене я чувствую себя экзотической птицей, выпущенной на волю. Позволяю телу творить все, что ему угодно. А угодно ему многое.
Ритмично повиляв бедрами, я склонилась вперед, позволяя длинным волосам коснуться сцены. Они – тоже моя гордость. Густые, тяжелые, настоящего пшеничного оттенка. В свете прожекторов локоны сияли, как золотые колосья под лучами летнего солнца.
Я уперлась ладонями в пол, слегка согнула колени и активно заработала ягодицами. Сегодня на мне были блестящие трусики-шорты с забавными котятами. Вспомнив о них, я не сдержала усмешку: эх, и забавные у них сейчас, наверное, мордочки.
Приглянувшийся мне парень простонал нечто нечленораздельное. Думаю, ему нравилось представление. Чтобы убедиться, я обернулась и подмигнула. Девчонки говорили, что во время выступления мои светло-карие глаза приобретают оттенок желтого огня, как у львицы.
– Р-р-р-р, – вдохновилась я сравнением.
Облизнула кончиком языка пухлые, как бутоны пиона, губки. Гришка, наш гример, не разрешал мне красить их, как другим девочкам. Говорил, что естественный оттенок розовой вишни и без того выгодно смотрится. Он накладывал на мои губы лишь прозрачный блеск и вздыхал. Не потому, что я ему нравилась. А оттого, что завидовал. Мне. Наш Гришенька влюблялся исключительно в парней и всех девушек считал конкурентками.
Доктор Албан почти допел последний куплет – пришла пора завершать выступление. Вдохновленная реакцией понравившегося парня, я решила войти ва-банк. Была не была.
Я покружилась на месте, позволяя зрителям еще раз осмотреть себя со всех сторон. Приподнялась на цыпочки, взмахнула руками, изображая гигантскую бабочку. Оттолкнулась от сцены и воспарила.
М-да, в мечтах последствия представлялись мне несколько иначе. Вместо того чтобы изящно приземлиться на колени красавчику, я на него рухнула. Стул, на котором он сидел, не выдержал нашего веса и опрокинулся. Падая, я ухватилась за край столика и потянула его за собой. Вместе с недопитой бутылкой шампанского, свечами, салатом и блондинкой, не успевшей вовремя отскочить.
Музыка затихла, и все зрители внимательно уставились на новое представление. Кто-то даже зааплодировал.
Жутко смущаясь, я сползла с бедного парня, бормоча слова извинения. Вместе с музыкой пропало мое приподнятое настроение и азарт. Самооценка упала в кроссовки и завернулась в носки.
Над моим ухом завыла сирена. Я вздрогнула и обернулась на звук: голосила блондинка. Она приложилась костьми об кафельный пол и теперь усердно строила из себя жертву.
– Рот прикрой, легкие простудишь, – пробубнила я, поднимаясь.
Красавчик тут же бросился утешать спутницу. На меня посматривал виновато и в то же время смущенно.
– Зачем ты вообще меня сюда притащил! – продолжила верещать гидропиритная блондинка. – Лучше бы в театр пошли или в оперу. А если тебе так хочется посмотреть на танцующих слонов, сходи в цирк.
Последние слова ужалили меня, как десяток скорпионов. Но еще больнее стало от того, что красавчик и не подумал возражать. Он густо покраснел и принялся оправлять на подруге платье. Чертов рохля!
– Варвара, – окликнула меня Ариша, – руку давай.
Красная, как перец чили, и такая же злая, я поднялась обратно на сцену. Заметила, как из-за кулис выглянул Костик, наш продюсер. Поджал тонкие губы и погрозил мне кулаком.
Мое и без того израненное достоинство сделало себе харакири. Костик не отличался мирным нравом и за малейшую провинность наказывал строго – рублем.
– Ну, ты, Варька, даешь! – хохотнула Марьяна, подталкивая меня в спину по направлению к гримерке. – По кой пес ты завалила этого мужика, да еще и на виду у его бабенки?
Лапа у нее, как ковш у бульдозера, да и общий вес – нас с Аришкой двое. И все же Марьяна пользовалась успехом у мужчин, не парилась по поводу внешности и вела себя как дива.
– Он мне подмигнул, – нехотя ответила я.
– И что? – еще больше развеселилась Марьяна. – Дождалась бы конца выступления и передала ему записку с номером телефона. А ты… Эх, одно слово – кулема!
– Ты же знаешь, я только на сцене смелая, – мне было не до смеха. – После концерта не решусь подойти.
– Ну и дура! – объявила Марьяна, оттолкнула меня бегемотьим боком и первой вплыла в гримерку.
Мне ничего другого не осталось, как мысленно с ней согласиться. Вот уж верно говорит мама: тому парню, которого я захочу осчастливить, крупно не повезло.
Вжав голову в плечи, я пробралась к своему трюмо, вскарабкалась на высокий стул. Застыла в ожидании выговора.
Костик вытаращил глаза, как краб, и подкрался к Марьяне. Чмокнул в щеку и положил клешню на ее увесистый зад.
– Ты ж моя умничка, – как всегда, похвалил. – Звезда!
Мы с Аришей обиженно переглянулись. Вот так всегда, выступаем вместе, а похвалы достаются только солистке. А ведь на сцене мы смотримся не хуже Марьяны. Но и не спим с продюсером, это факт.
– А ты, Варвара Анатольевна, – Костик обернулся ко мне. Он нарочно называл меня по имени-отчеству, когда хотел напомнить, что я самая младшая в трио. – Лишаешься премии за этот месяц. А если еще раз позволишь себе такой закидон, уволю.
Я тяжело вздохнула и мотнула головой.
– Больше не буду, обещаю.
Если бы могла, то в тот момент сама надавала себе оплеух. Редкий парень открыто признается, что любит толстушек. Немодно это. А я полезла со своими ухаживаниями, да на виду у целого зала. Эх, не видать мне счастья, как двухзначной цифры на весах.
В гримерку ввалились двое парней и втащили целый поднос со сладостями. С гордым видом поставили свою ношу на стол в центре гримерки и, похихикивая, удалились.
– Девочки, налетай! – пригласил нас Костик.
Он довольно потер ладони и первым подскочил к угощениям. Схватил эклер и откусил сразу половину. Белый сливочный крем испачкал его щегольские усы и кончик носа.
Наш продюсер любил сладкие пирожные и булочки. И при этом всегда оставался худым; полагаю – это от злости. Высокий и кривоногий, как ухват, Костик обожал пышных женщин. До того, как основал трио с громким названием «Веселые зефирки», он прозябал где-то на задворках шоу-бизнеса. Пока в стрип-клубе не встретил Марьяну.
Не думаю, что он в нее действительно влюбился, но взялся за ее «раскрутку». А чтобы добавить остроты выступлениям, взял еще двух танцовщиц.
Я всегда любила танцевать. Музыка для меня, как живительный эликсир, без нее мне тоскливо и одиноко. Но стоит услышать зажигательный аккорд, и у меня точно срабатывает кнопка «вкл».
Кастинг я прошла с первой попытки. И вот уже три года выступаю в элитных клубах и на корпоративах. Зарабатываю неплохо – когда не косячу. Правда, не косячу я редко. Неприятности прилипают ко мне так же шустро, как и лишние килограммы.
– Тебе что, отдельное приглашение нужно? – наигранно-любезно произнесла Марьяна, вырывая меня из размышлений. – Присоединяйся. Костичка добрый, он не лишил тебя сладостей.
Многозначительно улыбнувшись, она коснулась пальчиком усов продюсера, собрала с них крем и отправила себе в рот. При этом довольно улыбнулась, показывая белоснежные зубки. Совсем недавно отбелила, и вот и не упускает случая.
Наблюдая за этой приторно-сладкой парочкой, я совершенно утратила аппетит. Поведение Марьяны и ее обращение с мужчинами вызывало у меня приступы дурноты. Наша дива играла всегда – и на сцене, и за ее пределами. И очень часто перегибала палку.
– Не хочу, – пробубнила я и отвернулась.
Сложила руки на груди и надулась. Мне так хотелось сбросить хоть немного и примерить, наконец, то замечательное платье от «Карден». Я на него полгода копила. Бордовое, с пышной юбкой и длинным шлейфом, с усыпанной стразами бретелью через одно плечо. Оно так похоже на цветок гибискуса: такое же экзотичное и дерзкое. Но вот беда, Пьер Карден ни разу меня не встречал. А потому шестидесятый размер принял за максимально возможный.
– Что значит – «не хочу»?! – возмутился Костик. – Немедленно тащи сюда свой зад и налегай на пирожные. Еще не хватало тебе потерять форму.
Поняв, что «Карден» так и останется всего лишь чехлом для вешалки, я нехотя сползла со стула. Обреченной походкой проследовала к столу и схватила с тарелки пирожное «Красный бархат». Впилась в него зубами и, чуть не плача, принялась жевать. Создалось впечатление, что я поедаю собственную мечту.
– Вот только не изображай из себя праведницу, – ехидно посоветовал Костик. – Подписывая контракт, ты согласилась со всеми его условиями.
Я покосилась на Костика и представила, как ярко-красный крем пирожного растекается по его нахальной физиономии. Этот цвет подошел бы к вечно красным от недосыпа и алкоголя глазам продюсера.
Условия контракта были дикими: не худеть ниже отметки 100 кг, не заводить детей и не заниматься сексом за деньги. С последним пунктом я согласилась легко: в последние два месяца сама была готова заплатить какому-нибудь альфонсу за ночь любви. А вот похудеть хотелось. Очень.
– Я бы тоже согласилась сбросить немного, – поддержала меня Ариша.
Бедненькая, ей этот контракт испоганил всю жизнь. До того как попала к «зефиркам», Аришка работала моделью. «Размер плюс» – так, вроде, она себя называла. Когда ей исполнилось тридцать пять, рекламное агентство отказалось продлевать контракт и заменило ее молоденькой пышкой.
Следом ушел муж, прихватив все сбережения и подаренные супруге драгоценности. Рысью шубу, и ту не постеснялся увести.
Теперь у Аришки только кот. И мы – «Веселые зефирки».
– Ой, да зачем вам это, – расхохоталась Марьяна. – Думаете, худых вас станут больше любить? Фигу с маслом!
Она скрутила увесистую дулю и сунула Арише под нос. Но та прошла неплохую школу выживания в модельном агентстве и умела ответить так, чтоб не пришлось повторять.
– Варька, тащи лед! – скомандовала наша «размер плюс». – Кое-кому сейчас понадобится снять опухоль.
Она размахнулась и влепила Марьяне звонкую оплеуху.
Но и дива не сплоховала: вцепилась Аришке в волосы и намотала их на руку.
Спустя мгновение обе «зефирки» уже катались по полу, оставляя на линолеуме отодранные блестки, накладные ногти и вмятины. От сценического макияжа у обеих драчуний остались разноцветные разводы на лицах, а их распущенные волосы сбились в один большой колтун.
Костик, вначале с улыбкой наблюдавший за спектаклем, понял, что дело зашло слишком далеко, и кинулся разнимать девчонок.
– Чего застыла?! – заорал он мне. – Помогай.
На крики и визги в гримерку прибежали трое охранников. Впятером нам едва удалось отодрать девчонок друг от друга и растащить их по разным углам. Но опьяненные азартом, Аришка и Марьяна все еще шипели и осыпали друг друга ругательствами. Словарным запасом природа одарила их так же щедро, как и формами.
– Прекратите немедленно! – пытался перекричать их Костик.
– Де-е-евочки, – клянчила я. – Вы же не хотите, чтобы сюда сбежались посетители и увидели вас такими?
Вспомнив о фанатах, Марьяна опомнилась. Фыркнула напоследок и гордо вздернула подбородок.
– Я все равно лучшая из «зефирок», а вас обеих можно легко заменить! – пафосно объявила она. – Правда, Костик?..
Костик заметался. Ему наверняка хотелось порадовать любовницу, но искать новых танцовщиц слишком муторно. Одно дело – лишать нас премий и грозить увольнением, и совсем другое – распрощаться по прихоти Марьяны.
– Пойдем ко мне в кабинет, там все и обсудим. – Схитрил Костик и галантно предложил любовнице руку. – Выпьем коньячку, закусим твоими любимыми шоколадками…
Марьяна смерила нас с Аришей надменным взглядом и тряхнула спутанными волосами…
– С удовольствием, – хмыкнула и подхватила Костика под локоток. – В отличие от этих тетех, я знаю, как порадовать мужчину. И как настоять на своем.
Уколов нас напоследок, Марьяна удалилась, буквально волоча худосочного Костика за собой. Рядом с пышной подругой кавалер смотрелся как жук-палочник, случайно взгромоздившийся на тыкву. Страшно представить, что будет, если тыква – то есть Марьяна – останется недовольна разговором. Раскатает в момент. И тогда уже нам придется искать нового продюсера.
Следом вышли охранники. Ариша покосилась на закрытую дверь и всхлипнула.
– Ты чего? – я бросилась к ней.
– Знает она, как надавить на больную мозоль, – пожаловалась Ариша. – При каждом удобном случае напоминает мне о муже.
Я обняла подругу и погладила ее вздрагивающую спину.
– Да брось, не хватало еще рыдать из-за Марьяны.
Ариша вырвалась из моих объятий, схватила с трюмо расческу и принялась с ожесточением раздирать колтуны.
– Вот как… как ей удается вертеть мужиками? Почему ей все сходит с рук?
Я вернулась на свой стул, вытащила из шкафчика ватные диски и молочко для лица и начала удалять макияж: цирк окончен, слоникам пора топать в свой загон.
– Да какие мужчины?! – спросила между делом. – Неужели тебе нравятся такие, как Костик?
Ариша глянула на меня с подозрением. Расплывшаяся тушь сделала ее похожей на панду: милую и смешную.
– Тебе хорошо говорить, ты еще молодая. А в моем случае все, что имеет руки, голову и средний достаток – мужчина.
– Ни о чем не забыла? – поддела я подругу.
Ариша шмыгнула носом и улыбнулась.
– Наличие огурчика в парнике для меня не главное. Я больше люблю хрустеть купюрами.
Я прыснула и чуть не выронила из рук баночку с кремом – после «тяжелого» грима моя кожа походила на брезент и требовала немедленной реанимации.
– Ну, а как ты относишься к брачным танцам? – решила выпытать Ариша. – И каких самцов предпочитаешь?
– Честных, – ответила я и покраснела. – Заботливых, способных на все ради любимой женщины.
Подружка посмотрела на меня с сочувствием и покачала головой.
– Где такого найти в наше время? Вымерли герои, как мамонты. Лучше присмотрись к Петру, нашему костюмеру – он давно на тебя косит.
Я взяла с трюмо заколку и закрепила ей тугой пучок. Мне почему-то казалось, что если затянуть его потуже, то овал лица станет не таким широким.
– Петька от природы косой, – возразила я Арише. – А еще он заикается.
– За красивыми и успешными очередь слишком большая, – объявила подруга, – и мы стоим в самом ее конце. Боюсь, до нас всех принцев расхватают.
– Ну и ладно, – буркнула я. – Лучше никакого, чем лишь бы какой.
Ариша закончила с переодеванием, схватила сумочку и заговорщически мне подмигнула.
– Есть предложение пойти в «Резвого кабана». Как тебе?
Я отрицательно мотнула головой. Мне нравилась домашняя кухня и уютная атмосфера «Кабана», но съеденные пирожные отбили все желания, кроме одного: немедленно принять горизонтальную позу и отрубиться.
– Что-то не хочется. Лучше пойду домой и высплюсь на сутки вперед.
Но Ариша и не думала отставать. Похоже, она не растратила азарта в поединке с Марьяной и твердо вознамерилась утопить негатив в пиве. А если не утонет, то придавить его сверху сыровяленой колбаской.
– Смотри, проспишь свое счастье. Вдруг тебя, как в песне, за столиком ждет «он»?
Я подавила вздох, вспомнив о сегодняшнем «красавчике». И совершенно передумала знакомиться с парнями. Еще одного такого позора мне не пережить.
– Иди без меня, – предложила я подруге. – Если встретишь «принца», передай от меня привет.
– Уверена? – на всякий случай переспросила Ариша.
– Абсолютно, – пробормотала я и громко зевнула. – Сезон охоты объявляю закрытым: зверобой перешел в разряд вегетарианцев.
Глава 2
Пожелав Аришке хорошо повеселиться, я заторопилась со сборами: метро закроется через час, а возвращаться домой на такси накладно. С учетом купленного платья и безвременно почившей премии, до конца месяца у меня осталась всего пара тысяч деревянных рупий.
– И как ты собираешься жить дальше? – спросила я у своего в отражения в зеркале. – Все, с этого дня забываем о парнях и начинаем думать головой, а не тем местом, которым так любим плющить диван.
Розовощекая дева из зеркала согласно кивнула. Но оранжево-солнечный огонек в ее глазах подсказал мне, что она лжет. И мечты о парнях вернутся, стоит только расслабиться.
Разочарованно вздохнув, я скинула откровенный наряд танцовщицы и натянула толстый шерстяной свитер с высоким горлом и длинную юбку. Модные кроссовки сменила на ботики со шнуровкой и закинула через плечо сумку-шоппер. Аришка постоянно ругала меня за этот «мешок на лямках», но я все никак не решалась расстаться с пусть потрепанной, но привычной и надежной вещью. В эту сумку можно легко вместить пять кило апельсинов и не заметить. Или бутылку Мартини – в зависимости от настроения.
Ночной город встретил меня, как злая свекровь невестку, красноречиво намекая, что не рад. Холодная изморось била в лицо, а настырный порывистый ветер так и норовил забраться мне под юбку. Пропитанный влагой воздух пах бензином и мокрым асфальтом.
Над черным входом в ночной клуб не было козырька, и ничто не мешало расшалившейся стихии вовсю потешиться над своей дрожащей жертвой. Отбивая зубами барабанную дробь, я полезла за зонтом. Пока шарила рукой в необъятном нутре сумки, успела, кажется, промокнуть до нитки.
Нейлоновый шатер не слишком помог согреться. Косой дождь продолжал хлестать по ногам, заставляя морщиться и подрагивать. «Ну, все, простуда мне обеспечена», – мрачно подвела я итог. И сделала первый нерешительный шаг на тротуар.
Вконец озверевший ветер дунул так, что чуть не вырвал зонт из моих рук. Вывеска на клубе угрожающе скрипнула, и я припустила так, что чуть не потеряла правый ботинок.
– Эй, девушка, подвезти? – раздалось откуда-то сбоку.
Я оглянулась на голос и заметила черную «Тойоту» с шашечками на боку. Водитель курил в раскрытое окно и приглашающе махал мне рукой. На его бородатой физиономии блуждала блаженная улыбка.
– Денег нет, – буркнула я и пошла дальше.
Таксист не отстал и поехал рядом. Он выбросил сигарету и продолжал улыбаться, чуть ли не преданно поглядывая в мою сторону.
– Бесплатно довезу. Садись, красавица.
Желание поскорее оказаться в тепле и комфорте боролось во мне со страхом риска. Кто его знает, что у этого типа на уме.
– Спасибо, не нужно.
И я прибавила ходу. Раз уж дала себе слово не думать о парнях, надо держать. И вообще, приличные девушки не знакомятся на улице. Да еще и с таксистами.
– Ну, куда же ты так спешишь? – кавалер попался настойчивый. – Упадешь еще. Такую фигуру беречь нужно, холить и лелеять.
Он произнес последние слова с таким придыханием, что я испугалась. Неужели маньяк? Только этого не хватало. И как назло, на обычно оживленной улице я оказалась единственным пешеходом. Все нормальные люди давно попрятались по домам или забегаловкам и не спешили высовывать на улицу и носа.
– Меня возле метро друг встречает, – брякнула я первое, что пришло в голову. – Он у меня мастер спорта по карате, так что отвали.
Но вместо того, чтобы последовать моему совету, таксист усмехнулся и резко затормозил. Распахнул дверь авто.
– Садись, твой друг тебя сегодня все равно не дождется.
Я отпрыгнула на шаг и заозиралась. Но прекрасный принц на белом коне не появился из подворотни и не увез меня в свое заколдованное королевство.
И вдруг до меня дошло, почему таксист осмеял мою выдумку. Сбитая с толку дождем и неожиданным появлением ухажера, я шла не в ту сторону.
– Вашу же маму… – некстати вспомнилась мне родительница.
– Точно, малышка, – поддержал таксист. – На последнюю электричку тебе уже не успеть.
Я запаниковала. Вытащила из сумки телефон и глянула на часы. Только для того, чтобы убедиться в правдивости слов таксиста.
– А если бегом? – спросила я не то у себя, не то у прорвавшегося ливнем хмурого неба.
– Ну не на-а-ада, – в голосе таксиста прозвучали умоляющие нотки. – Ты не думай, не обижу. Домчу с ветерком прямо до подъезда.
Я с тоской глянула на обратный путь, усеянный лужами, и вздрогнула. Ветер-заговорщик воспользовался моментом и рванул зонт из моих рук. Спицы хрустнули и вывернулись наизнанку. Теперь вместо зонта в руке я держала нечто похожее на гигантский цветок с металлическим стеблем.
– Видишь, погода за меня, – возрадовался таксист. – Тебе придется согласиться.
Он вышел из машины и забрал у меня бесполезный зонт. Растерянная и жалкая, я поплелась к «Тойоте». Забралась на заднее сиденье и притихла. Отпала нужда разыгрывать из себя неприступную кокетку – в тот момент я больше походила на мокрую дворовую кошку, чем на королевну.
– Может, пересядешь вперед? – предложил таксист.
– Мне здесь удобно, – возразила я и громко чихнула.
– Будь здорова, – послышалось в ответ. – Меня, кстати, Василием зовут. А тебя?
– Варвара, – представилась я и стянула с плеча сумку.
Жизнерадостный Василий не разделял моей вселенской скорби. Он весело подмигнул мне в зеркало заднего вида и промурлыкал:
– Говори, куда ехать, Варвара.
Я положила сумку рядом с собой и продиктовала адрес. Скрутила полол юбки в жгут и попыталась отжать.
– После меня к тебе в машину не сядет ни один клиент, – предупредила Василия. – Сейчас все сиденье будет мокрым.
– Высохнет, – не расстроился тот. – Если хочешь, достану из багажника плед, укутаешься.
– Не надо, мне недолго ехать, – пробубнила я.
И посмотрела на парня уже совсем другими глазами. Больше он не казался мне маньяком. Да и выглядел гораздо моложе, чем я подумала вначале. Правда, усы и бороды мне не слишком по нраву, но исправить это недолго.
«Ты опять за свое? – возмутился мой внутренний голос. – Не успела познакомиться, а уже свои порядки наводишь? И побрила, и к рукам прибрала?»
Я отвернулась к окну и надулась как мышь на крупу. Но Василия это не смутило. Всю дорогу он усиленно шутил и раскручивал меня на свидание.
И я все же оставила ему телефон, хотя и не была уверена, что соглашусь на встречу. Василий имел приятную внешность, но такого болтуна еще поискать. За те полчаса, что мы добирались до моего дома, он успел произнести столько слов, что запросто хватило бы на трехтомную энциклопедию. Про плоские шуточки и фривольные анекдоты вообще промолчу – к концу поездки мои ушки свернулись пельмешками и перестали реагировать на голос таксиста.
Но свист тормозов расслышали хорошо. Этот безумец появился словно из ниоткуда. Просто выбежал на середину дороги и застыл, будто впервые видел машину.
Василий вывернул руль и одновременно нажал на сигнал. Но незнакомец в длинной, почти до пят, белой шубе среагировал совсем не так, как ожидалось. Он вскинул руки вверх и заорал какую-то ахинею, больше напоминавшую стишок-считалочку из детского мультика.
«Тойоту» занесло на скользком покрытии, и ее черный бок все же тюкнул парня.
– Достали эти наркоманы, – взревел Василий, выпрыгивая на улицу. – Понажрутся таблеток, а ты мучайся.
Несмотря на злость, таксист подошел к пострадавшему. Ощупал его и попробовал приподнять.
– Давай вместе, – я не могла не присоединиться к спасательной операции.
Вдвоем мы кое-как затолкали нежданного пассажира на заднее сиденье. Он все еще не пришел в сознание. Василий осмотрел его: ни синяков, ни ушибов.
– У меня ощущение, что он свалился в обморок от страха, – призналась я. – И вообще, странный тип.
Под меховой накидкой у пострадавшего не было ничего, даже трусов. Только толстая шерстяная веревка вокруг пояса. И татуировка на правом предплечье в виде солнца с тремя лучами.
Напрасно я старательно отводила глаза от обнаженной мускулистой груди, сильных плеч и крепкого члена, покоящегося на золотистых завитках. Последнее так и притягивало взгляд, и даже не в эрегированном состоянии смело могло называться достоинством с большой буквы.
Резким жестом я запахнула на мужчине шубу и выдохнула. Вот, так и мне спокойнее, и ему теплее.
На ногах у безумца красовались толстые угги. В руке он крепко сжимал не то кошель, не то пустую кожуру от гигантского банана.
– Да обычный наркоман из «золотой» молодежи, – фыркнул Василий. – Посмотри, какой загорелый и гладенький. Грудь, и ту побрил, гламурчик-переделок.
– А одежда, – не сдавалась я. – Ты посмотри на шубу – это же просто выделанная шкура, прихваченная с боков завязками. Да и слово «молодежь» к нему как-то нейдет, посмотри на морщины вокруг его глаз.
– На современную моду я давно забил гвоздь со стразами, – выпалил таксист. – Из ночных клубов и не в таком прикиде забирал. К слову, молодящихся дедков в злачных местах больше, чем мухоморов в лесу.
– Труселя его где?! – не выдержала я, указав на пострадавшего.
– У любовницы забыл, – предположил Василий.
Я пожала плечами и полезла в сумку: где-то в боковом кармашке у меня лежал без дела нашатырь. Пока искала, обнаружила в закромах кожурку от апельсина, просроченный проездной, дважды потерянную и трижды оплаканную заколку. «М-да, теперь понятно, отчего сумка такая тяжелая, – пронеслось у меня в голове, – пора улитке навести порядок в своем домике».
Ливень закончился, но на улице не стало теплее. Тяжелое небо нависло над городом, угрожая вновь разразиться рыданиями. Промозглый воздух проникал внутрь с каждым вздохом и оседал на легких холодными каплями. Меня знобило, но оставить человека без помощи я не могла.
Нашатырь подействовал. Но мужчина явно находился под кайфом. Очнувшись, он начал дико орать, коверкая слова и перемежая их неубедительными и мало разборчивыми ругательствами. Василий попытался вразумить дебошира, но попытка провалилась.
– У вас что-то болит, вы ранены? – забеспокоилась я и протянула мужчине найденную на дне сумки бутылку с минералкой. – Хотите пить?
Я случайно задела рукой кнопку на дверке авто, и стекло опустилось.
Мужчина вытаращил глаза и отпрыгнул, точно увидел змею. При этом он нечаянно лягнул мою сумку, и ее содержимое рассыпалось по салону.
– Все, мне это надоело, – объявил Василий.
Выхватил из внутреннего кармана куртки электрошокер и долбанул скандалиста. Тот перестал орать и снова отключился.
– Совсем спятил?! – взревела я. – Он же только что пришел в себя. А если у него сердце не выдержит?
– Не боись, я уже тыщу раз так делал, – самодовольно заявил Василий. – Сейчас отвезу его в больничку и сдам врачам, пусть они его откачивают. В другой раз будет думать, прежде чем кайф словить.
Не зная, что и думать, я смотрела, как таксист заматывает несчастного его же веревками. И мечтала поскорее очутиться дома и забыть сегодняшний день как страшный сон.
Закончив с буйным спасенным, Василий помог мне собрать пожитки обратно в сумку и заявил:
– Ну, когда идем на свидание?
Он произнес это так буднично, словно не произошло ничего необычного. И мы просто мило болтали по дороге домой.
– Когда солнце на западе взойдет, – мрачно предрекла я и предупредила: – Учти, номер машины я запомнила, завтра обязательно позвоню в больницу. Если что не так – сообщу, куда следует.
– Обижаешь, куколка, – возмутился таксист. – Все будет в ажуре. Забирайся на переднее сиденье, довезу до дома, как обещал.
– Ну, уж нет! – огрызнулась я. – Достаточно с меня сегодня приключений. Да и идти-то всего ничего.
Я не обманула: невменяемый любитель меховых изделий поджидал авто аккурат за углом моего дома. Жаль, что он облюбовал именно это место.
Перепрыгивая через лужи, я ринулась к подъезду.
– Жди завтра звонка, – донесся до меня голос Василия.
Но я не собиралась отвечать. В тот момент меня интересовали только три вещи: горячий чай, мягкая кровать и крепкий, многочасовой сон.
Но возле подъезда меня ждала новая неприятность: потерялся ключ от домофона.
– О нет, – простонала я, осматривая осиротевшую связку.
Ключи от квартиры, почтового ящика и гримерки остались на месте, и даже брелок в виде двух слипшихся сердечек по-прежнему болтался на витом колечке. Я полезла в сумку, в надежде отыскать там вожделенную «блямбочку», но тщетно. Звезды сегодня были не на моей стороне.
