Текст книги "Школа Вдохновения или Нелегко быть музой (СИ)"

Автор книги: Елена Соловьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Эросы давно не появлялись в школе, – подтвердила слова подруги Габи. – И мне почему-то кажется, что пояс украла и подбросила Насте сообщница сирен. Та самая, что убила Эрато и ее любовника и похитила короны муз.

– Та, что любит красный цвет и пишет неприличные надписи на окнах, – заунывным голосом предсказательницы подбавила Лола.

– И мстит вам, директор, – заявила Электра.

Пол коснулся лба, выражая глубокую задумчивость. Обвел взглядом пустующий коридор, учениц. Задержался на Насте и выдал:

– Час от часу не легче. Ненависть – не слишком подходящее чувство для светлого бога. Но именно его я испытываю по отношению к неведомой сообщнице сирен. Даже среди врагов я предпочитаю тех, кто действует открыто. А не гадит исподтишка.

Послышались тяжелые шаги, и из-за поворота коридора, прихрамывая, вышел Гефест. Увидев Пола и учениц, он сменил тревожное выражение лица на глуповатую усмешку.

– Я-то гадал, куда ты сломя голову умчался посреди совещания! А тебе, оказывается, надоело наше общество, и ты сменил его на окружение девушек-смертных. В другое время я бы одобрил подобный выбор, но сейчас ситуация такова, что директор нужен школе больше, чем пастушок невинным овечкам.

Пол не оценил шутку друга. Вместо этого показал ему пояс, который все еще держал в руке:

– Узнаешь, вещицу?

Гефест чуть ли не вприпрыжку преодолел расстояние, отделявшее его от Пола, коснулся золоченой поверхности артефакта с благоговейной улыбкой на лице.

– Чтоб мне век кузницы не видать! – брякнул с придыханием. – Если это подделка, то мастерски выполненная.

– Если бы, – покачал головой Пол. – Пояс настоящий – я испытал на себе его воздействие.

– Ого! – обронил Гефест. – В таком случае сочувствую... Помню, прежде, когда Афродита надевала пояс под ночную сорочку, я превращался в одержимого альфа-самца. И вытворял такое, что наутро стыдно было вспоминать.

Девушки хихикнули. Настя и Шел и вовсе покраснели и потупили взгляды.

– Так пояс все же работает? – не удержалась от вопроса Электра.

– Да как сказать... – Гефест задумчиво пригладил бороду. – Работает. Но действует не совсем так, как полагает большинство. Он не внушает любовь или страсть, а всего лишь усиливает уже существующее чувство. Как афродизиак. А если взаимного влечения нет, тут уж никакие пояса не помогут.

– Вот как... – пробормотала Настя. – Тогда я тем более не понимаю, зачем кому-то понадобилось подбрасывать пояс мне.

– А я, кажется, догадываюсь, – парировал Аполлон. – Помните ту надпись на окне возле моего кабинета? Неизвестная обещала разделаться с любой девушкой, к которой я проявлю интерес.

– Точно! – Габи ударила себя по лбу. – Чего там скрывать... вся школа догадывается о том, что между вами и Настей есть определенная связь.

– Именно, – согласился Пол. – Но убить Анастасию нельзя, так как она защищена кольчугой Гефеста. А вот подставить – это совсем другое дело.

– Хотите сказать, что мне подбросили пояс для того, чтобы после обвинить в воровстве? – задыхаясь от негодования, спросила Настя. Дождалась утвердительного кивка директора и добавила: – Но вы же знаете, что это не так?

– Я тебе верю безоговорочно, – заявил Пол и положил ладонь на ее плечо. – Но пояс нужно вернуть. И немедленно.

– Я с вами! – тут же объявил Гефест. – Раз наковальня не идет к молоту, то молот идет к ней. В смысле я иду к Афродите.

– Да мы поняли, – с легким смешком сообщил Аполлон. – Если что – возьмешь огонь на себя. Не думаю, что твоя женушка будет в восторге от того, что лишилась артефакта.

Он склонился к уху Насти и добавил:

– Не вздумай говорить, что примеряла. Афродита придет в ярость.

– От того, что пояс на тебя подействовал? – так же тихо спросила Настя.

– Нет, – высказался Пол, – от того, что пришелся тебе впору.

– И нам! И нам можно поехать?! – приплясывая от нетерпения на месте, попросили другие девушки. – Пожа-а-алуйта...

– А почему бы и нет, – пожал плечами директор. И подмигнул Гефесту. – Афродита же может являться в школу Вдохновения со своими эросами и травить души моим девочкам. Будем это считать справедливым возмездием.

– Айда, наведем шороху! – подержал идею Гефест. – Мне так-то тоже не больно нравится, что мою жену окружают все эти мальчики-эротоманчики.

– Выходите на крыльцо и ждите, – распорядился Пол. – Я сообщу наставницам об отбытии и сразу вернусь.

– Их тоже возьмем с собой? – приуныли девушки.

– Нет, пусть остаются здесь и контролируют обстановку, – высказался Пол. – Сразу с десятком женщин мне не справиться. Тем более что Афродита одна стоит сотни.

– Ее беру на себя, – пообещал Гефест. И довольно потер ладони. – Я лечу к тебе, моя ядовитая клубничка!..

Глава 27

Чтобы музам не пришлось тратить остатки вдохновения, путешествуя на облаках, директор подал к крыльцу квадригу. На ней путешественники быстро добрались до школы эросов и, едва приземлившись, поняли, что и тут не все ладно.

Ворота величественного храма были распахнуты настежь. Туда-сюда носились эросы и личные помощницы Афродиты. Паника стояла такая, точно началась война.

Гефест поймал за шкирку первого подвернувшегося под руку ученика и, пригвоздив взглядом к месту, вопросил:

– Что, Аид вас раздери, тут происходит?

– Ищем предателя... – задыхаясь от быстрого бега и страха перед грозным богом-кузнецом, пробормотал парнишка. – На директрису напали. Украли артефакт и...

Эрос не договорил, лишь закатил глаза и притворился мертвым.

Гефест поставил его на ноги и распорядился:

– Отведи нас к Афродите.

– Она никого не принимает... – уклончиво отозвался парень и отпрыгнул в сторону. Вновь очутиться в руках Гефеста он не желал. – Даже со своими приближенными разговаривает через дверь.

– Все равно веди к ней! – приказал Пол.

Эрос часто-часто закивал и пригласил гостей в храм.

Внутреннее убранство мало чем отличалось от школы Вдохновения, разве что в тонах преобладали алый и золотой. Да всюду стояли живые цветы в напольных вазах.

– Розы... – сообщил Гефест. – Ее любимые. Ярко-алые.

Возле покоев директрисы дежурили Кайл и Давид. Завидев муз, они заулыбались, но под взглядами Гефеста и Пола тотчас подобрались и встали по стойке смирно.

– Доложите Афродите о нашем прибытии! – потребовал Пол. – И сообщите, что пояс нашелся.

Услышав радостную весть, Кайл постучал в дверь и выкрикнул:

– Госпожа Афродита, здесь Гефест и Аполлон. Они пришли вернуть вам артефакт.

Из покоев богини не доносилось ни звука. А после раздался звон разбитой посуды.

– Ваза, – сообщил Гефест. – Точно в дверь попала. Меткий удар!

– Прекрати истерику и открой нам! – Полу было не до шуток. – Нам нужно срочно поговорить. И пояс свой забери – пока я не отдал его кому-нибудь другому.

Угроза подействовала.

– Мне он уже не поможет, – плаксиво пожаловалась Афродита. – Она... они...

Всхлипы переросли в рев. Кажется, у богини началась настоящая истерика.

Терпеть и дальше Гефест был не в силах.

– А ну, разойдитесь! – приказал эросам.

И вышиб дверь плечом. Влетел в покои супруги.

Та стояла, одетая в безразмерный халат с длинными рукавами и в палантине, зачем-то намотанном на голову. Лицо богиня прятала в ладонях.

– Убирайтесь! – заверещала она. – Я не хочу, чтобы меня видели такой!..

Но вошедшие не спешили выполнять ее приказ.

– Не прогоняй нас, милая, – попросил Гефест. Ласково коснулся ее запястий.

Но Афродита дернулась и отпрыгнула в сторону. Идти на контакт она не собиралась. Выставила вперед одну руку и начала творить заклинание невидимости.

Пол ее остановил:

– Сейчас не время для кокетства и излишней скромности. Из нашей школы похитили перья сирен. Твой пояс подкинули одной из моих учениц. Прежде чем Зевс разгонит нас всех к Аиду, нужно найти злоумышленника.

– Мне плевать, что будет дальше! – зло бросила Афродита. – Какая-то сволочь забрала мой пояс, а в мой эликсир молодости подсыпала прах фармаков.

– О Гера! – изумленно воскликнул Аполлон. – Где только раздобыли подобное средство? Традиция приносить в жертву уродцев осталась далеко в прошлом.

– Мне все равно, где взяли это средство, – вновь захныкала Афродита. – Главное, что оно работает...

Насте стало жаль Афродиту. И немного стыдно за то, что считала ее пособницей сирен. Будь так на самом деле, разве стала бы она портить свою внешность?

– Ты богиня, а значит, действие заклятия не продлится долго, – упрекнул Афродиту Пол. – Так что прекращай разыгрывать трагедию из-за мелочей. Лучше давай обсудим некоторые моменты происшествия.

Расстройство богини сменилось яростью. Она убрала руги от лица, и всем стали видны ее морщины – совсем как у столетней старухи. Да и цвет лица стал землистым. Наверняка под палантином Афродита скрывала разом поседевшие волосы.

– По-твоему, это мелочь?! – набросилась она на Пола. – Считаешь, что в таком виде я могу управлять школой? Разжигать в людях страсть?

Гефест бросился к ней и попытался обнять.

– Не убивайся так, я тебя люблю какой угодно, – сообщил примирительно. – Даже прощаю то, что ты пыталась совратить Аполлона.

– Дурак! – психанула Афродита.

Оттолкнула руки мужа и вновь спрятала лицо в ладонях.

– Все вы, мужики, – дураки и слепцы, – добавила гнусаво. – Я всего лишь хотела отомстить тебе, переспав с твоим лучшим другом.

– Вот так всего лишь, – кашлянул в бороду Гефест. – Впрочем, я тоже не подарок. Так что считай – квиты.

– А я тут при чем?! – Полу не понравилось, что его хотели сделать пешкой в чужой игре. – Вы уж давайте свои семейные дела решайте без моего участия.

Настя осторожно коснулась руки Аполлона, привлекая внимание.

– Можно мне кое-что попробовать? – спросила едва слышно.

– Думаешь, вдохновишь? – спросил Пол. – Впрочем, пробуй. Хуже все равно уже не будет.

– Не зарекайтесь!!! – хором отозвались эросы и музы.

Настя улыбнулась краешком губ, но отвлекаться не стала. Прикрыла глаза, сосредоточилась на своем чувстве к Полу. И ответная волна вдохновения, словно драгоценный эликсир, потекла в нее.

Напитав себя до краев, Настя принялась за Гефеста и Афродиту. И уже спустя минуту счастливые супруги взялись за руки. Улыбнулись друг другу и скрепили перемирие продолжительным поцелуем.

– Прежде на любовь могла вдохновить лишь Эрато, – заметил Пол. – Да и то – у нее получалось не так быстро.

– Это не я, – смутилась Настя. – Они сами. Мне всего лишь понадобилось их слегка подтолкнуть.

– Думаю, эту парочку стоит ненадолго оставить наедине, – предупредила Габи.

Объятия супругов стали теснее, а страстный поцелуй все не заканчивался. Афродита стала потихоньку отступать к возвышению, на котором стояла кровать под балдахином. Гефест послушно следовал за ней, позабыв, кажется, и о хромоте, и о присутствии в покоях посторонних.

– У нас в столовой подают отличный чай, – заметил Кайл.

– Самое время, – согласился Пол. – Идемте. Сюда вернемся через часок.

Стараясь делать вид, будто ничего необычного не происходит, музы, эросы и Пол вышли из спальни.

– Ты меня плохо знаешь... – крикнул им вдогонку Гефест. – Раньше, чем через три часа, не возвращайтесь.

Эросы привели гостей в столовую и разместили за излюбленным столиком Афродиты – возле распахнутого окна, выходящего в дворовый сад. Запах цветущего гибискуса и теплый ветерок южной ночи настраивали на романтический лад. А зеленый чай с жасмином успокаивал расшатанные нервы. Первая передышка за долгие, наполненные событиями часы.

Во время чаепития музы рассказали директору о своем плане победить муз в честном соревновании. Пол всерьез задумался.

– Ваше рвение похвально, – рассудил он. – Но рисковать так до тех пор, пока не найдена предательница, я не могу. Кто знает, какой фортель она выкинет следующим.

– Признаться, я до последнего думала, что это Афродита, – покаялась Настя. – И только сегодня поняла, что ошибалась.

– А вы кого подозреваете в краже пояса? – спросила Габи у Кайла. – Афродита успела вам хоть что-то рассказать?

Эросы переглянулись, и Давид смущенно выдал:

– Директриса упрекала нас, ведь только мы имели доступ к ее сокровищнице.

– Правда, еще есть Зен – но у него железное алиби, – добавил Кайл. – Он умер.

– Это тот самый, который якобы убил Эрато, а после себя? – вспомнил Пол. – Помню его, тихий скромный. Потому не верю, что это его идея.

– Постойте-ка... – задумалась Настя. – У Зена был доступ к сокровищнице Афродиты, желание во всем потакать Эрато... И остров, на котором можно укрыться от правосудия.

– Вы полагаете, он остался жив? – засомневался Пол.

– И не только он, – хлопнув себя по лбу, выдала Габи. – Что если и сама Эрато не погибла?

– Только она могла входить в школу Вдохновения беспрепятственно, – договорила за нее Шел.

– Гефеста поселили в ее бывших покоях, – нахмурился Пол. – Получается, Эрато видела, что за защиту готовит кузнец для вас, и предупредила сирен?

– И склонила на свою сторону Энн, – высказала новую мысль Электра. – Интересно, что пообещала взамен... И выполнила ли обещание.

– Эрато любила красный цвет, – прошептала Лола. – Помните, я видела призрак женщины в красном в библиотеке?

Настя посмотрела на Пола и побледнела:

– Наверняка она видела, как ты похитил меня тогда. И разозлилась не на шутку.

– Написала мне предупреждение, а, поняв, что ты защищена от магии, решила отомстить иным способом! – ошарашенно бросил Аполлон.

– Не только ей, но и Афродите, которая проявляла к вам интерес, – сказал Кайл.

За столом воцарилась мертвая тишина. Догадка казалась такой сумасшедшей, но столько фактов «за» не могут быть простым совпадением.

Пол первым поднялся из-за стола и обратился в Кайлу:

– Где, говорите, у этого парня остров? Мне срочно захотелось прогуляться.

– Конечно, мы покажем! – Оба эроса воодушевились его заявлением. – И винтовки с собой прихватим. И пули – не любовные, боевые.

– Не думаю, что это понадобится, – заявил бог. – Зевс наделил меня полномочиями лишить предателя магии. И выдал соответствующий артефакт. Если это действительно дело рук Эрато – наказание выйдет суровым.

Сказав это, он достал из-за пазухи кулон в виде амфоры, висевший на цепочке. Казалось бы – совсем крошечный артефакт. Но сила в нем сокрыта неистовая.

– Афродиту предупредим? – спросил Кайл, готовый выполнять любое распоряжение Аполлона. Когда еще выпадет шанс поучаствовать в спецоперации.

– Пусть они с Гефестом развлекаются, – отмахнулся Пол. – С предателями мы справимся и без них.

По заданным эросами координатам, Аполлон со своей командой перенесся на остов, затерянный в Мировом океане. Вполне себе приличное, но не слишком уютное место. Пустынный скалистый остров, основная достопримечательность которого – вырубленный прямо в скале замок.

Пол припарковал квадригу к глубокой расщелине между скал и объявил план захвата:

– Мы с Анастасией и Шел войдем внутрь – остальным окружить замок. Отрежем предателям пути к отступлению. Если они, конечно, действительно здесь. Если что – стрелять на поражение.

Подобные меры предосторожности не потребовались. Обитатели острова не ждали гостей. В главном зале играла музыка, на столе высилась гора недоеденных угощений и неубранной посуды. В очаге догорали поленья. Пахло спиртным и развратом.

– Кажется, тут кто-то очень неплохо проводит время, – сообщил Пол шепотом.

Заклинанием призвал к себе эросов и остальных муз.

Глаза его метали молнии. Он уже не сомневался в правдивости выводов. Этот остров обитаем, и его жители известны. Ох и не поздоровится им...

– Пока в двух школах творится Аид знает что, они тут наслаждаются жизнью, – нахмурилась Настя.

Обычно доброжелательная и великодушная, на сей раз и она пришла в негодование. Как можно кутить, наделав гадостей сразу стольким богам и людям? А смертные творцы – чем они провинились перед музой и ее ухажером?

Зен и Эрато отыскались в спальне на втором этаже. Муза спала на высоком ложе, закинув руки за голову. В тонком хитоне оттенка заката она смотрелась довольно эффектно.

Зен примостился в кресле – похоже, любовница не пустила его этой ночью в свои объятия. В руках он сжимал ее белую накидку с капюшоном. Ту самую, в которой предательница появлялась в школе Вдохновения.

Сомнений не осталось.

Эросы зарядили винтовки, нацелились на открывшего глаза Зена. В это время Пол снял с шеи кулон, сорвал печать и вылил содержимое на макушку неразумной главной музы.

Эрато тотчас проснулась. Села в постели. Не разлепляя отяжелевших век, принялась ощупывать себя, точно выискивая блох.

– Наверняка это неприятно, – констатировал Пол, – когда тебя покидает магия.

Эрато тотчас очнулась. Не веря в произошедшее, выставила вперед руку и принялась творить заклинание призыва облака. Естественно, ее попытки не увенчались успехом.

Аполлон сложил руки на груди. Его гнев сменился холодным равнодушием, близким к презрению.

– Не трудись, – голос бога был холоден, как сталь. – Именем Зевса за свое преступление ты лишаешься магии и права именоваться богиней Олимпа. До того как главный судья вынесет вам приговор, ты и твой любовник будете заключены под арест в стенах школы Вдохновения.

– Ты все неверно понял! – принялась оправдываться Эрато. – Сирены меня вынудили, они...

Слушать ее нелепости Пол не собирался. Взмах руки – и Эрато лишилась голоса.

– Расскажешь об этом Зевсу, – сообщил бог. – На суде. Ты всегда хотела выделяться среди муз, пыталась стать главной. Но выбирала не те способы. Я жалею о том, что был твоим наставником и любовником, принимал корысть за искренность. Но теперь у меня есть с чем сравнивать – ты никогда не была настоящей музой.

Эрато дернулась, точно ее ударило током. Широко распахнула глаза, разъяренная замечанием.

– Пусть скажет, что сделала с Энн? – выкрикнула Настя, становясь рядом с Полом.

– Она на острове у сирен, – ответил Зен вместо Эрато.

Если его сообщница еще пыталась сопротивляться, то эрос смирился с поражением. Сник под взглядами бывших товарищей и муз.

– Как ты мог! – покачал головой Кайл.

– Я люблю ее, – уныло сообщил Зен, глядя на Эрато. – И пойду за ней куда угодно.

Аполлон посмотрел на него с сочувствием и попытался воззвать к рассудку эроса:

– Тебя использовали, как прежде меня. Она никого не любит и не ценит, кроме себя самой.

– У всех нас есть недостатки, – не сдался Зен. – Но я все еще верю, что в глубине души она честная и порядочная.

– Где-то очень, очень глубоко, – буркнула себе под нос Габи.

Пол не стал спорить с влюбленным по уши эросом. Лишь сообщил о дальнейших планах:

– В любом случае ты тоже отправишься на суд Зевса. Мне же остается тебя только пожалеть. Любить такую самовлюбленную стерву – худшее из всех возможных наказаний.

– Его лучше тоже укрыть в школе Вдохновения, – попросил Кайл за бывшего одноклассника. – Если Афродита узнает о его предательстве – разорвет в клочья.

– Согласен, – объявил Пол. – Возвращаемся. Одно дело сделано. Осталось вернуть школе перья, а смертным творцам – их муз и вдохновение.

Глава 28

– Я против самопожертвования!

Сафо пришла в ярость, узнав, что ее подопечные решили пожертвовать телами ради возвращения артефакта. Такой разгневанной и в тоже время расстроенной ее не видели ни старшие музы, ни директор, ни ученицы. Казалось, будто она окончательно утратила вдохновение и перестала верить в добро.

Кабинет директора погрузился в напряженную тишину. В воздухе витали тревога и некая обреченность.

Пол поднялся с места и подошел к Сафо. Сидящие за общим столом ученицы затаили дыхание. От итогов совещания зависело их будущее.

– Ты первой уверовала в смертных, – начал директор, – в их одаренность и уникальность. Так почему же теперь готова заранее признать поражение? Да, у сирен есть крылья – но наши девочки сильнее их стократ. Теперь, когда сообщница сестер поймана и обезврежена, мы можем одолеть их.

Сафо прикрыла глаза и побледнела. Еще ни одно решение не давалось ей с таким трудом.

– Мы обязаны попробовать, – уверенно заявила Настя. – И сделать это сейчас, пока сирены не узнали, что их сообщница поймана.

– Почему именно вы? – Талия решила взять дело в свои руки. – Однажды мы победили старух. Запросто повторим опыт!

– Сирены откажутся, – вынужден был признать Аполлон. – С вами они точно не станут соревноваться. А вот со смертными – наверняка. К тому же... ты готова отдать свое прекрасное тело одной из сирен?

Талия побледнела и не ответила.

– То-то, – выдохнул Пол. – На жертвенность способны только люди. И сирены не упустят такой шанс.

– Благодаря Эрато сиренам известно, что у девочек есть защита от магии, – не унималась Сафо.

– Но им неизвестно о наших источниках вдохновения! – возразила Настя.

– Это о каких же? – встрепенулась Каллиопа. – Нам бы не помешало к ним приобщиться.

– Чтобы искренне любить и дорожить дружбой, вам придется сильно измениться, – усмехнулся директор. – Дерзайте, вдруг получится...

Сафо обвела настороженным взглядом своих подопечных. Губы ее предательски дрожали, но голос был твердым:

– Хорошо, если вы твердо решили соревноваться, я не могу вам запретить. И знайте, что я буду любить вас любыми. Тело – не главное. Куда важнее душа.

– Согласен, – поддакнул Пол. Посмотрел на Настю насмешливо и пообещал: – Привыкну...

– А что, из меня получится ничего так старушка-веселушка! – попыталась пошутить Габи.

Но никто не улыбнулся. Все взгляды были обращены на директора.

– Осталось решить, как проникнуть на остров сирен, – обронила Урания.

– Эрато призналась, что Энн заточена в их логове. Она все еще наша ученица, – проговорил Пол с нажимом. – Так что я и мои помощницы отправимся на остров и потребуем выдать нашу музу. Если потребуется, заручимся поддержкой Зевса.

– Пока вызволяем Энн, предложим сиренам состязание, – добавила Настя. – Попробуем сыграть на их гордости и самомнении.

– Вижу, вы уже все решили, – печально улыбнулась Сафо. – Мне остается пожелать вам удачи. Возвращайтесь поскорее – с победой или без, вы все равно наши героини.

Сборы вновь были недолгими. Директор дал девушкам лишь три часа на короткий отдых, а после собрал их на крыльце школы. И вновь они отправились на сияющей квадриге прочь от ставших родными стен школы, преподавателей и исполнения заветной мечты. Исхода путешествия не мог предугадать даже прорицатель Аполлон.

Скалистый остров сирен был отвратителен и пугал одним только видом. Утесы и обрывы усыпали многочисленные обломки кораблей, кожа и высохшие кости случайных жертв. Воды океана казались черно-зелеными от обилия водорослей. Воздух пропах тухлой рыбой и тиной.

– Не поддавайтесь унынию, – предупредил Пол своих юных спутниц. – Сирены намеренно устроили в своем жилище такой хаос.

– Хотите сказать, что все это бутафория? – зажав нос, спросила Габи. – Даже на скотобойне пахло приятнее.

Квадрига зависла в нескольких сантиметрах от земли, но пассажиры не спешили ее покидать.

– К сожалению – нет, – поморщился Пол. – Сирены все еще развлекаются тем, что заманивают мореплавателей на свои скалы, топят их корабли и иссушают тела, лишая вдохновения и самой жизни. Паника и моральное истощение – излюбленное лакомство мерзких старух.

Настя прочистила мгновенно пересохшее горло и проговорила, вкладывая в голос столько веры, сколько могла:

– Справимся.

– Должны! – как молитву, подхватили подруги.

Аполлон первым шагнул на недружелюбную землю и, прежде чем помочь девушкам, предупредил:

– Еще не поздно отказаться. Вы можете остаться на борту и дождаться, пока я вернусь вместе с Энн. Если она еще жива...

– Ну уж дудки! – бросила Габи и ловко спрыгнула с квадриги. – Музы никогда не сдаются.

На острове не было ничего, напоминавшего жилище хоть отдаленно. Девушки долго оглядывались, и Настя спросила у Пола:

– Где нам искать сирен? Как они вообще могут жить в таком месте...

– А зачем их искать, – невесело усмехнулся бог. – Вот же они.

И указал на скалу, на которой сидели три черных вороны. Крупные, точно разжиревшие на городской помойке, они раскрывали огромные клювы, оглашая окрестности противным карканьем.

– Мне не нравится, как они на меня смотрят, – пожаловалась Шел. – Того и гляди бросятся и выклюют глаза.

– Там, рядом с ними еще какая-то птица, – присмотревшись, сообщила Габи. – Я могу ошибаться, но, кажется, это...

К скале была привязана серая голубка. Изможденная, ободранная, она почти не шевелилась, сливаясь с утесом.

– Ты права, это наша Энн, – сообщил Пол.

В тот миг он выглядел таким настороженным и суровым, что, наверное, мог бы сразиться с целой толпой циклопов. А сирен – так и вовсе разорвать на клочки.

Но Зевс не давал на то позволения. Потому директору школы и сиятельному богу приходилось сдерживать гнев.

– Эй, вы, верните мою ученицу! – приказал он сиренам. – Или предпочитаете, чтобы Зевс явился за ней лично?

– Зачем тебе предательница? – прокаркала одна из сирен. Судя по дрожащему голосу – Усталость. – Чтобы наказать? Так она и без того свое получит.

– Наивная, – хрипло, точно спросонья, рассмеялась Лень, – думала, мы и правда вернем ее на землю, к любимому. Больно нам надо налаживать ее личное счастье.

– Так вот что вы пообещали ей, мерзавки! – не выдержала Габи.

Аполлон взглядом заставил ее замолчать.

– Не ваше дело, что я стану делать со своей ученицей, – объявил он старухам. – Отпустите ее.

Сирены заработали мощными клювами, расклевывая веревку, удерживающую Энн. Как только последняя нить оборвалась, голубка обратилась девушкой. Потрепанной, бледной и бездыханной.

Музы напряглись, готовые в любую секунду броситься к подруге.

– Без паники, – предупредил их Пол. – И не приближайтесь.

Произнес заклинание, и тело Энн окутало грозовое облако. Перенесло к ногам директора.

Пока он исцелял ученицу, сирены наблюдали за ним и музами. О чем-то перешептывались и возмущенно каркали.

Но вот Энн распахнула глаза, сделала первый за долгое время судорожный вздох. Из глаз ее хлынули слезы, с губ слетело извинение, похожее на прощание:

– Простите меня... оставьте здесь... дайте умереть.

– И не мечтай! – упрекнул ее Пол. И обратился к спутницам: – Она все еще муза и нуждается во вдохновении. Сумеете помочь?

Девушки окружили подругу. Вдохнули в нее свои силы, напитали энергией. И пусть Энн предала школу, прощение – дар, необходимый каждому.

– Перья в коронах муз были светлыми, полупрозрачными, – вспомнила Настя, глядя на сирен искоса. – А у этих ворон черные, как сама бездна.

– Рядом с ними и красота обесценивается, – сообщил Аполлон, – а белое становится черным.

Вороны взмахнули крыльями и перебрались ближе. Угрожающе закаркали.

– Забрали, что хотели, – теперь убирайтесь! – прохрипела Усталость. – Это наш остров, тут вам не место.

Настало время исполнить задуманное. Настя собрала волю в кулак и проговорила, стараясь, чтобы голос не дрогнул:

– Хотим предложить вам состязание. Если выиграете – получите тела троих из нас. Проиграете – вернете перья. Согласны?

Сирены явно не ожидали такого предложения. Собрались в кучку, раскаркались, ссорясь чуть ли не до драки.

– Что, сомневаетесь в своих силах? – подзадорил их Пол. – Даже с крыльями вы не сильнее воробья, что пытается противостоять порыву ветра.

– Это они, что ли, ветер? – вспылила Отвлечение, кивая на девушек. – Всего лишь жалкие смертные, возомнившие себя музами.

– Тогда почему вы боитесь сразиться? – продолжил бог. – Или не хотите стать юными и прекрасными, приманивать моряков, не используя морок?

– Хорошо, – крякнула Усталость. – Но соревноваться будем на нашей территории. Здесь и сейчас.

– И по нашим правилам, – встряла Отвлечение.

Аполлон дождался утвердительного кивка муз и кивнул.

– Предлагайте, – бросил сиренам.

– Мы призовем корабль, – сообщила Усталость. – Если девчонкам удастся вырвать смертных из нашей власти и обратить в творцов – отдадим перья.

– Трое против троих! – добавила Отвлечение.

– Клянетесь именем Зевса, что сдержите слово? – задал Пол главный вопрос.

Сирены взъерошили перья, громогласно каркнули:

– Клянемся!

На глазах у удивленных девушек черные вороны стали менять очертания. Неуклюжие птичьи туши превратились в тела молодых женщин, черные перья – в волосы цвета смоли. Что и говорить, накладывать морок сирены умели отменно.

Расположившись на скалистом утесе, они затянули тоскливую призывную песнь. Ту, что веками заманивала мореплавателей в их сети. Ту, пред которой невозможно устоять.

Дабы сломить боевой настрой муз, сирены выбрали особенных смертных. На зов приплыла утлая лодчонка, а в ней – всего два человека. Дряхлый старик и юноша – видимо, его сын. Парень, судя по бессмысленному взгляду и выражению лица, явно отставал в развитии.

Оба, и сын, и отец, были одеты в цветные лохмотья. И лодка их походила на самодельное каноэ – не определить, ни кто они, ни откуда прибыли. Даже из какого времени позвали их сирены, оставалось неясным.

– Вот это попадос! – у Габи началась паника. – Я и представить не могу, что делать с ними... Как с ними общаться, что внушать?

Пол впервые за многие сотни лет пришел в растерянность. Он находился в шаге от того, чтобы нарушить слово. И пусть Зевс накажет – главное, вызволить девушек с острова, пока не стало слишком поздно.

Неожиданно подала голос Энн:

– У моего сводного брата был синдром Дауна, – прошептала она. – Но мне всегда удавалось с ним общаться. Иногда он даже отвечал на мои вопросы... Позвольте мне попробовать?

– Ты еще слишком слаба, – покачал головой Пол.

– Но это наш последний шанс!.. – взмолилась Настя. – Пусть Энн попробует. А мы станем поддерживать ее силы вдохновением дружбы.

Полу пришлось согласиться. Но кто бы знал, с каким трудом далось ему это решение...

Энн пошла вперед, напевая себе под нос незатейливый мотив детской песенки. Перекричать сирен она не пыталась, представив, что, кроме нее и двух рыбаков, на острове нет никого.

Настя и Шел двинули следом, окружая подругу вдохновением, как защитным щитом.

Габи ринулась им на помощь, но Пол остановил ее:

– Музы не должны уподобляться сиренам. Сдержим слово: трое на трое.

Габи скрипнула зубами, но остановилась. От невероятного напряжения принялась, как в детстве, грызть ногти.

Сирены перехитрили самих себя: отец-рыбак оказался глухим и полуслепым. Он не слышал призывных песен, не видел прикинувшихся русалками сирен и тщетно убеждал сына направить лодку в другом направлении.

Но сын внимал проклятому пению. Дарил сиренам свою силу, затухая, словно пламя костра под неистовым ливнем.

Все изменилось, когда пришла его муза. Вернула радость, разожгла новый огонь в сердце.

В смертном творце проснулся талант – такой же необычный, как и он сам. Из веревки, валявшейся на дне лодки, парень создал свою первую трехмерную фигуру. Птицу, расправившую крылья всем ветрам назло.

Энн точно обрела второе дыхание. Получив отклик творца, она взялась за него всерьез. И вот он решил добавить скульптуре цвета. Нашел в лодке несколько разноцветных камней, оторвал лоскут от штанины.