Текст книги "Школа Вдохновения или Нелегко быть музой (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Аполлон произнес заклинание, коснулся водной глади рукой. По ней пошла рябь, словно кто-то невидимый сотрясал чашу изнутри. На прозрачной поверхности стал все отчетливее проступать рисунок.
– Это они... Они! – вскрикнула Шел. Она первой рассмотрела картинку. – Не могу поверить.
Она всхлипнула и схватилась за сердце. Нагнулась над чашей так близко, что практически заслонила подругам обзор.
– Будь осторожна, – предупредил ее Пол. – Коснешься – и картинка исчезнет. И будь добра, держи себя в руках.
Шел собрала волю в кулак и отступила на шаг. На ощупь нашла руку стоящей рядом Насти и сжала с такой силой, будто была не музой, а атлантом.
– Да-да, я держусь, – пообещала она. Хотя в глазах дрожали слезинки.
Настя не пыталась высвободить руку, несмотря на то, что пальцы ее словно стальным обручем скрутило. Но что физическая боль по сравнению с тем, что испытывает подруга.
Шел боялась моргнуть и пропустить что-то важное. Другие девушки смотрели в воду с не меньшим интересом.
И видели дом, окруженный садом. Высокое крыльцо, на котором сидели двое – отец и сын. Определить это не составило труда, так как сходство во внешности сразу же бросалось в глаза. Только выражение лица мужчины казалось несколько задумчивым, тогда как мальчик сиял от радости. Казалось, они кого-то ждут и постоянно поглядывают на дверь.
И вот из дома вышла женщина. Поцеловала мужчину в щеку, подала руку мальчику.
– Простите, что задержалась, – сообщила тихим, полным любви голосом. – Теперь можем ехать в гости.
Втроем они спустились с крыльца и сели в припаркованный рядом автомобиль. Сразу после этого картинка исчезла, а Пол произнес:
– Думаю, дальше показывать не стоит?
У Шел хватило сил лишь на то, чтобы кивнуть. Подруги тотчас бросились ее утешать. Директор подал стакан воды, добавив в него несколько капель нектара.
– Выпей, это поможет тебе успокоиться, – велел он. – Смириться и жить дальше.
Как ни странно, Шел улыбнулась. Пусть при этом глаза ее были красны, а нос распух.
– Наверное, это даже хорошо, что мой муж нашел мне замену...
– Но не так же быстро! – не сдержала возгласа Электра. – Тебя нет всего лишь несколько месяцев, а он уже...
– Уймись, – Настя дернула ее за рукав. – Не лучшее время высказывать мнение.
– Все не совсем так, как вы представляете. – Шел встала на защиту мужа. – Эта женщина – создатель благотворительного фонда. Именно она помогла нам сбежать из общины и обещала устроить в новом месте. Она хорошая...
– И ты простишь ей то, что она заняла твое место? – Габи вложила в вопрос столько мягкости, сколько могла. – Завидую твоему великодушию...
– Так для них будет лучше, – заявила Шел. – Мой муж и сын в надежных руках. И уж если я не могу вернуться, то пусть них позаботится другая.
– Поступок, достойный музы, – торжественно произнес Пол. – Признаться, я боялся, что тебя сломает правда. Потому не решился переносить тебя на землю и выбрал чашу. Пожалуй, мне теперь немного жаль, что я так долго отказывал Сафо в реализации ее задумки. Смертные и вправду могут сделать что угодно ради того, во что верят и чего желают.
Глава 25
Утром в школу Вдохновения прибыл почетный гость. Гефест собственной персоной.
Явился он с помпой: на самодвижной колеснице, в парадном облачении – алом хитоне и лавровом венце из металла. В сопровождении двух прислужниц, отлитых из чистого золота: низкорослых, сильно напоминавших карлиц. Одна помогла хромому богу сойти с колесницы. Другая тащила кузнечные принадлежности (пусть и уменьшенные для лучшей транспортировки, весили они немало).
Встречать почетного гостя вышла вся школа. Наставницы приказали девушкам облачиться в белые хитоны и сандалии. Выстроили как по линейке у крыльца храма. Насте тотчас вспомнилась ее родная школа и тот единственный раз, когда к ним прибыл мэр города – суматоха была, сутолока. А уж сколько дней до этого ученики драили классы и коридоры...
Габи дернула стоящую рядом Настю за подол хитона и взглядом указала на прислужниц Гефеста:
– Гляди, каких уродин вылепил. Уж к этим-то Афродита наверняка не приревнует.
– Ну, знаешь, после кувшина-другого нектара любое страшилище кажется женщиной, – пошутила Электра. – А Гефест еще тот любитель заложить за ворот хитона...
– Девочки!.. – настойчивым шепотом осадила подопечных Сафо. – Сохраняйте тишину. И улыбайтесь.
– Это всех раздражает... – добавила себе под нос Габи.
Но под строгим взглядом наставницы подобралась, захлопнула рот и нацепила на лицо приветливое выражение.
Меж тем Аполлон выступил вперед и обменялся с Гефестом дружескими объятиями.
– Я рад, что ты откликнулся на мой призыв, – улыбнулся во все тридцать два. – Представляешь, один среди всех этих женщин...
Директор кивнул в сторону выстроившихся учениц. Что бы он там ни говорил, по взгляду стало понятно – гордится.
Гефест осмотрел учениц и наставниц, пригладил взлохматившуюся за время быстрой поездки бороду, и поинтересовался:
– Афродиты нет?
– Тебя это расстраивает или радует, друг? – с серьезным видом спросил Пол. – Вообще, я запретил ей появляться в школе без моего ведома. Но если она вдохновит тебя на работу, приглашу.
Гефест раздумывал довольно долго, но все же отказался.
– Не стоит. Если она узнает, что я помог смертным, – возненавидит еще сильнее. Так что вначале сделаю дело а там... там видно будет.
Речь божественного кузнеца достигла ушей муз. По их стройным рядам прокатился тихий шепоток – не понять, недовольный или одобрительный.
Настя тронула наставницу за руку и осторожно спросила:
– Неужели он тут ради нас?
– Сирены и их пособница используют запрещенное оружие, – не оборачиваясь, прошептала Сафо. – Мы должны быть уверены, что история с нападением на Шел не повторится.
– О да! – воскликнула Габи громче, чем позволяли приличия. – Дайте мне в руки меч, и я посшибаю бошки этим злобным старушенциям.
– Муза, помни о манерах! – Сафо призвала подопечную к порядку. Наказала ее суровым взглядом, и лишь после сообщила: – Держать оружие богов смертным не по силам.
– Тогда что здесь делает Гефест? – не поняла Настя. – И при чем тут мы, смертные?..
– Вы не можете напасть, но это не значит, что не имеете права защищаться, – терпеливо пояснила Сафо. – А вот как именно – это пусть решают директор и наш гость. Гефест истинный художник металла, он что-нибудь придумает.
Пол бросил недовольный взгляд на болтливых муз. Погрозил Сафо пальцем.
– Побеседуем позже, – шепнула та ученицам и обезоруживающе улыбнулась.
Притворной грозности директора она не боялась, но авторитет школы – превыше всего. Гефест, хотя и сам далеко не образец добродетели и послушания, все же бог Олимпа.
По знаку директора музы расступились, образовав коридор, и уважительно поклонились.
– Прошу, – Пол пригласил друга в храм. – Тебе уже подготовили отдельные апартаменты, где ты сможешь работать и отдыхать. Надеюсь, перелет дался тебе легко.
Гефест усмехнулся в бороду. Махнул в сторону самодвижной колесницы:
– Быстро, но ни цербера ни легко. Трясет, точно в железной бочке. Надо с рессорами что-то помудрить, все кишки растрясло.... Кстати, в твоей музодельне имеется что-то питательнее морепродуктов и горячее чая?
– Как можно?! – притворно вознегодовал Пол. И заговорщически подмигнул. – Музы поддерживают силы исключительно вдохновением.
– То-то оно и видно: тонкие и прозрачные, как стеклышки, – поиграл кустистыми бровями Гефест. Положил ладонь-кувалду на приличных размеров живот и побарабанил пальцами: – А мне, знаешь ли, для вдохновения нужно мясо, вино и... Афродиты тут точно нет?
Бог-кузнец опасливо заозирался, точно его сварливая женушка могла прятаться за одной из колонн.
Музы хихикнули. Мало кто из них любил Афродиту, а вот ее весельчак-муж всем пришелся по нраву. Он наверняка разнообразит жизнь Школы.
Дождавшись, пока директор и его гость скроются в наосе, наставницы разрешили ученицам разойтись.
– Жду вас в мраморном зале через час, – предупредила Сафо подопечных, призывая облако. – Я помогу Полу устроить Гефеста. А заодно прослежу за их поведением: мальчишки... такие мальчишки. Будь им хоть двадцать лет, хоть двадцать столетий.
– Не хочу практиковаться, хочу поскорее дежурить по школе! – Энн упрямо топнула ножкой, и посмотрела вслед удаляющейся наставнице. – Я просила ее похлопотать за меня – попросить директора показать мне Тима. Но она отказалась... Сказала, что мне это повредит.
– И я с ней согласна, – неожиданно призналась Лола. – Ты не Шел и не сможешь жить спокойно, если узнаешь, что у твоего бывшего парня появилась другая.
– Даже если он никого не нашел, тебе все равно будет тяжело, – добавила Настя. – Твоя тоска разгорится с новой силой...
– Да что вы заладили! – обвиняющее бросила Энн. – Я думала, вы мне подруги. Но подруги поддерживают, а не поучают.
– Но мы же пытаемся тебе помочь, – просящим тоном произнесла Электра. – Разве это не поддержка? Мы любим тебя как родную сестру и желаем только добра...
– Если любите, оставьте в покое! – повысила голос Энн.
Вырвалась из круга подруг и метнулась в храм первой.
– Постой! – окликнула ее Настя. – В одиночестве переживать беды сложнее.
Габи положила руку на ее плечо и попросила:
– Оставь, пусть перебесится. Сейчас она не готова слушать никого, кроме себя самой.
С каждым последующим днем Энн все сильнее отдалялась от подруг, во время учебы мечтала вернуться в прошлое и часто отвлекалась. Ночи превратились в наказание для нее и ее подруг. Энн то умоляла Тима простить ее за связь с Давидом, то ругала за то, что нашел новую девушку.
Но одно событие вдохновило смертных учениц и, казалось бы, наладило между ними взаимопонимание.
В одно прекрасное утро директор пригласил смертных учениц к себе в кабинет. Там девушки наконец получили дар от Гефеста: кольчуги, подобных которым еще не видывал Олимп. Легкие, но в то же время плотные, они укрыли тела муз подобно второй коже. И стали невидимы.
– Обалдеть! – после подобного Габи не сдержала восхищения.
Гефест усмехнулся в бороду. Пожал протянутую руку Пола и согласно протянул:
– Еще бы не обалдеть! Больше недели не выходил из своих покоев, придумывая и создавая. Не иначе как одна из ваших муз таки достучалась до моего разума.
– Не исключено, – рассмеялась на его выпад Сафо. – Я верно понимаю, что эти кольчуги защитят девочек от запрещенного оружия?
Гефест победно вздернул подбородок и, уперев руки в широкие бока, заявил:
– Не только от оружия, от любого вида магии. Теперь ваши девочки практически неуязвимы. Правда, есть одно но...
Аполлон обреченно вздохнул:
– Как всегда. Стоит порадоваться успеху, как появляется какое-нибудь «но».
– Не ворчи, не все так страшно, – утешил Гефест. – Дело в том, что кольчуга подстраивается под каждую из муз. И доверяет тем, кому доверяют они.
– Это не есть хорошо, – протянул Пол. – Мы все еще не знаем, кто сообщница сирен.
Сафо тут же предупредила девушек:
– Будьте всегда начеку, доверяйте внутреннему чутью.
На презентации защитных одеяний присутствовали и другие старшие музы. Они практически смирились с особым отношением к смертным. Особенно после того как Шел спасла артефакт. Но и о своих подопечных не забыли.
– А нельзя ли сотворить подобное для всех муз? – поинтересовалась Урания.
Гефест улыбнулся и похвастал:
– Не только можно, но и нужно. И я уже приступил к изготовлению следующей партии.
Музы дружно зааплодировали мастеру. Гефест неуклюже поклонился. Изобразил на лице вселенскую скорбь и жалобным, но отчего-то хриплым голосом обратился к директору:
– Надеюсь, я заслужил небольшую награду?
Пол иронично приподнял бровь, сложил руки на груди и поинтересовался:
– Если ты о новом бочонке нектара, то нет, в этом месяце поставок не ожидается.
– Да нет, – махнул рукой Гефест. Потянул Аполлона за шиворот, вынуждая склониться, и прошептал на ухо:
– Устрой мне свидание, а?
Директор подпрыгнул от неожиданности. На лице его отобразилось искреннее возмущение.
– Да ты никак амброзии объелся! Школа вдохновения – не место для распутства. Да и наставницам не время думать о личной жизни – дело всей нашей жизни под угрозой.
– Да не-е-ет, – скривился Гефест. – Ты неверно меня понял. Мне бы эту, шальную свою вернуть. Может, перебесилась уже...
– Афродиту? – догадался Пол. – Это пожалуйста. Мы давно не устраивали совместных занятий с эросами – так что будет повод.
Восхищенные возгласы муз стали подтверждением тому, как соскучились затворницы школы Вдохновения по мужскому обществу.
Пол же бросил предупреждающий взгляд на Настю, и та ответила ему легким сигналом, отозвавшимся в сердце сладкой болью. Любовные нити, связавшие директора и ученицу, позволяли им общаться без помощи слов, обмениваться эмоциями и сокровенными мыслями.
Аполлон довольно улыбнулся, но все же приказал Сафо:
– А вы продолжайте практиковаться. Как раз испробуете кольчуги в деле.
Насте хотелось рассмеяться. Или вовсе поддаться детскому желанию показать Полу язык. Вот ведь ревнивец, была бы его воля, он наверняка заточил ее в башне, как сказочную принцессу. Не выпускал до тех пор, пока она не закончит обучение и не выйдет из под его опеки. А там...
Замечтавшись, Настя позволила воображению унести ее далеко от реальности. А опомнилась лишь тогда, когда директор подошел к ней и, сделав вид, будто проверяет защиту, шепнул:
– Перестань! Если немедленно не остановишься, я за себя не ручаюсь. И никакая кольчуга меня не остановит...
Настя прижала ладони к пылающим щекам и кивнула.
– Вот и умница, девочка, – облегченно выдохнул Пол. – Иди, тренируйся.
Сафо увела своих девушек в мраморный зал. И только когда приготовилась перенестись на землю, спросила:
– А куда делась Энн? Не помню, чтобы она отпрашивалась...
– Сегодня ее дежурство, – сообщила Электра. – Она так обрадовалась подарку Гефеста, что убежала, не предупредив вас.
– Тогда ладно, поработаем без нее, – объявила Сафо. – Перемещаемся!
Музы трудились, как обычно, до позднего вечера. И вернулись в школу, лишь когда солнечный диск наполовину скрылся в Мировом океане.
Сафо решила проводить подопечных до их апартаментов. К ее удивлению, в школе стояла напряженная тишина.
– Что-то мне не по себе, – призналась наставница. Обхватила себя руками и вздрогнула, хотя в коридоре было довольно тепло. – Тревожно как-то.
Плохое предчувствие передалось и младшим музам. Настя прислушалась к внутренним ощущениям и звенящим от напряжения голосом произнесла:
– У меня ощущение, будто мне не хватает воздуха. Пытаюсь дышать, а грудь точно тисками сдавило.
Сафо резко затормозила на месте. Широко раскинула руки, прочла заклинание призыва вдохновения.
И получила лишь жалкие капли. Младшие музы последовали ее примеру и испугались не на шутку.
– Что случилось? – тревожно спросила Лола. – Что стало со школой? И почему мы так ослабли?
Сафо побледнела, как молоко. Такой растерянной и слабой ученицы ее еще не видели.
– Это может означать только одно: сирены вернули себе перья.
Девушки переглянулись и непонимающе уставились на наставницу. Та, казалось, сейчас примется рвать на себе волосы от злости и обиды. Глаза ее покраснели, а руки непроизвольно сжались в кулаки.
– Но как это возможно? – от напряжения Электра перешла на шепот. – Почему не сработала сигнализация?
Этот вопрос точно отрезвил Сафо. Краска прилила к ее лицу, команда слетела с губ:
– Бежим в наос, немедленно. Вдохновение не тратить, оно теперь слишком ценно.
Худшие ожидания подтвердились. По наосу, как чайки-кликуши, метались старшие музы. Директор, схватившись за голову, стоял возле опустевшего колпака, в котором прежде хранились короны из перьев. Рядом с ним примостился на корточках Гефест.
– Если бы я только знал, чем все это закончится... – как молитву, повторял кузнец. – Если бы знал...
Сафо, позабыв о субординации, схватила директора за ворот рубашки и тряхнула. Точнее попыталась, так как сдвинуть с места золотого гиганта оказалось не под силу ослабевшей музе.
– Что произошло?! – набросилась на Пола Сафо. – Как ты это допустил?!
Пол поднял голову: в его глазах-озерах плескалась вся скорбь мира.
– Сирены оказались хитрее... – сообщил он очевидный факт.
– Это все ты! – завопила Каллиопа и бросилась на Сафо. – Ты и твои смертные! Только люди способны на предательство.
До сознания наставницы и ее учениц медленно дошел смысл сказанного. Разумеется, только дежурная могла отключить сигнализацию и впустить сирен в наос. И сделала она это по своей воле.
– Где Энн? – вздрогнула Настя. – Она жива?
Подбежавшая Талия больно схватила ее за руку и бросила, глядя в лицо:
– Твоя подружка-предательница сбежала вместе с сиренами и артефактом. Признавайся, дрянь, вы все с ней заодно?
Талия замахнулась, чтобы выместить скопившийся гнев. Но директор не позволил старшим музам своевольничать. Задвинул Настю себе за спину и угрожающе нахмурился.
– Это недоказанный факт! – бросил он. – И ты, Талия, забываешь, что первым на сторону сирен перешел кто-то из богов.
– Ты продолжаешь их защищать? – вмешалась в разговор Эвтерпа. – Избавься от смертных, они приносят беды. Пожалей лучше Уранию – та девка напала на нее и лишила сил.
– Энн всего лишь подлила ей сонного зелья, – вставил Пол. – Сил муз лишили сирены. К ним вернулась прежняя сила...
– И что же теперь будет? – решилась спросить Настя, выглядывая из-за спины директора. – Неужели мы окончательно лишимся вдохновения?
Пол посмотрел на нее так, как смотрят люди на увядающий цветок:
– Сирены теперь гораздо сильнее, быстрее... даже если все музы будут работать без передышек, им не угнаться за соперницами. К тому же, магия сирен высасывает вдохновение не только из смертных творцов, но и из всего, что их окружает.
– И с этим ничего нельзя сделать? – кусая губы, спросила Настя. – Разве нет средства победить сирен?
– Придется докладывать Зевсу, – сообщил директор.
– И он заберет перья у сирен? – с надеждой спросила Электра.
– Вряд ли, – отринул ее предположение Пол. – Скорее, накажет меня за недосмотр.
– И расформирует мою группу, – обречено добавила Сафо.
– Зевс давно не верит смертным и не встанет на защиту смертных творцов, – едва не плача, заметила Трагедия. – Скорее, закроет школу, а нас переквалифицирует. Все равно наши услуги больше никому не нужны.
– Как не нужны?! – завопила Эвтерпа. – Музы и эросы – последнее связующее звено между Олимпом и нижним миром. Неужели мы позволим людям окончательно о нас забыть и лишиться последнего доступного им вида магии?
– Если закроют школу Вдохновения, то и Афродите придется нелегко, – Гефест ни на секунду не забывал о супруге. – Она давно жалуется на то, что людям все труднее верить в любовь...
Казалось, что воздух в наосе дрожал от затаенных страхов и невысказанных сомнений. Поступок сирен точно отрезал Лесбос и его обитателей от мира смертных. Утопил в горе и забвении.
– Так, все, достаточно паники. Всем ученицам отправляться по своим покоям! – распорядился Пол. – Гефест и наставницы – пройдемте в мой кабинет. Там обсудим все возможные варианты.
Глава 26
Через несколько часов на общее собрание прибыла и Афродита. Соблюдение пропускного режима утратило актуальность. Охранять и беречь стало нечего.
По коридорам бесцельно слонялись ученицы и рабочий персонал. Школа стала похожа на разоренное гнездо, а ее обитатели – на лишенных крыльев птиц. Магия сирен блокировала доступ к источникам вдохновения и высасывала из муз, кажется, саму жизнь.
Смертные ученицы решили не мозолить глаза другим. Заперлись в апартаментах и даже потратили часть сил на блокирующее заклинание.
– Зачем это? – удивлено спросила Лола, глядя на то, как Электра и Шел подпирают дверь диваном. – После такого все точно поверят, будто мы в сговоре с Энн.
– Плевать, – объявила Габи, бросаясь на помощь подругам. – Пусть думают, что хотят, но пока все настроены против нас, стоит обезопасить себя. Не хочу, чтобы нас линчевали.
– Думаешь, музы на это способны? – с тревогой спросила Настя.
– Талия едва не ударила тебя в присутствии директора и твоей наставницы, – напомнила Габи. – И ты еще спрашиваешь, способны ли музы расправиться с нами?
Настя спрятала лицо в ладонях и неверяще покачала головой:
– Но мы ни в чем не виноваты. Мы старались изо всех сил, чтобы стать музами, – но разве это наказуемо?
Покончив с баррикадой, Электра подошла к Насте и обняла ее за плечи:
– Музы в панике и только и ищут на ком выместить свой гнев. Увы, но мы больше всего подходим на роль девочек для битья.
– Но ведь, отправив нас на землю, музы тем самым не вернут себе перья сирен, – задумчиво протянула Лола. – Впрочем, обида закрывает глаза не только людям, но, видимо, и богам...
Настя уткнулась в плечо Электры и прикрыла глаза. В ее голове, как солнечный зайчик, прыгала какая-то светлая мысль. Но Насте все никак не удавалось поймать ее за хвост. Точно само провидение давало подсказку.
– Когда-то музы сумели победить сирен в поединке... – Настя принялась размышлять вслух. – Разве с тех пор музы стали слабее?
– Нет, – покачала головой Электра. – С тех пор сирены стали хитрее и злобней.
Габи поняла, к чему клонит Настя, и тоже задумалась:
– А если нам действительно вызвать их на поединок? Другие музы считают нас виновными, так пусть дадут шанс все исправить?
– Второй раз старухи не купятся на этот трюк, – отринула предложение Электра. – К тому же, не имея сильного источника вдохновения, нам не победить старух.
Лола прислушалась к себе. Взяла стоящую рядом Шел за руку и спустя минуту-другую выдала:
– Наша дружба не ослабла, сирены не смогли добраться до этого источника. Напротив, общая беда сплотила нас сильнее.
Настя тоже обратилась к своему источнику – любви к Полу. Как арфистка коснулась тонких звенящих струн, соединивших ее со светоносным богом. Улыбнулась и, слегка порозовев, добавила:
– И любовь им не победить. Она даст столько силы, что я одна готова сразиться с сиренами.
– Одну тебя против старух мы точно не отпустим, – не приняла предложение Габи. – Погибать– так всем вместе. К тому же, созданная Гефестом защита не позволит сиренам жульничать. Заставит их играть честно.
– Но как нам заставить сирен согласиться на наше предложение? – всерьез задумалась Шел. – Зачем им состязание, если они и без того получили все, что желали?
Повисла напряженная пауза. Каждая из девушек ломала голову над тем, что предложить сиренам в качестве трофея. Чего может желать сильная и злобная старуха?
– Ну конечно! – воскликнула Настя. – Молодость! Никто из сирен не откажется от такого приза.
– Даже Зевс не способен вернуть утраченную юность, – насупилась Электра. – Наложить морок или ненадолго обратить в животное или птицу... Но это все не годится.
– Я говорю не о возвращении молодости, – развила свою мысль Настя. – А о переселении души в новое тело.
Габи уловила намек и обхватила себя руками:
– Мне заранее не нравится то, что ты собираешься сказать!..
В глазах Насти блеснули слезы.
– Это единственный шанс уговорить сирен на состязание. Я была уродлива и знаю, что ради прекрасной внешности женщина легко согласится на любые условия. Сирены не исключение.
– То есть ты хочешь предложить им... наши тела? – вздрогнула Лола.
– А мне плевать на внешность! – воскликнула Шел. – Если нет иного выхода, то я согласна.
– Значит, нас уже двое, – вымученно улыбнулась Настя. – Сирен трое, кто еще готов рискнуть?
– Я! – неожиданно объявила Габи. – У меня с ними личные счеты. Не хотела жить парнем, побуду старухой. Плевать, благодаря вам и Сафо я уяснила главное: важно, не какой ты снаружи. А какой внутри.
– Девочки, а почему мы так настроены на проигрыш? – Лола точно очнулась и решила поднять боевой дух подруг. – Мы гораздо сильнее сирен и непременно победим их. – Вот только Энн... – добавила со вздохом. – До сих пор не могу поверить, что она предала нас.
– Возможно, ее тоже шантажировали? – предположила Габи.
– Или предложили то, от чего она не смогла отказаться, – заметила Настя. – Так что будем бить сирен их же оружием. Оттаскивайте диван от двери – я иду к директору.
– Даже не надейся, что мы отпустим тебя одну! – сказала Шел. – Вместе мы сила!
– Не торопитесь, – остановила подруг Электра. – Давайте рассуждать логически. Сейчас директор совещается с преподавателями и Гефестом, и мы ввалимся туда со своими идеями? Да нас разорвут на тысячу маленьких музочек.
– Во-первых, не ввалимся, а войдем, постучав, – надменно произнесла Габи. Занятия этикетом не прошли для нее даром. – А во-вторых, судьба школы Вдохновения неразрывно связана с нашим будущим, и мы имеем право высказать свое мнение. Но переодеться все же стоит. Например, в спортивные костюмы. Убегать от разгневанных старших муз лучше в штанах, а не платье с длинным подолом.
За время практики девушки настолько привыкли облачаться в хитоны, что практически сроднились с ними. Но все же согласились, что в словах подруги есть смысл. Освежиться и почистить зубы тоже не помешает.
Настя готовилась тщательней всех. Больше десяти минут перебирала гардероб, подыскивая достойный наряд. После трижды меняла прическу. Наносила макияж.
Неизвестно, сколько бы она еще прокопошилась, если Габи не поторопила:
– Я все понимаю, тебе хочется выглядеть достойно в глазах директора. Но нельзя ли поторопиться?
Настя набрала полную грудь воздуха, зажмурилась, точно перед прыжком в воду, и призналась на одном выдохе:
– Мне еще никогда не было так боязно. Понимаешь... Пол видит во мне маленькую девчонку и относится соответственно. Станет ли он прислушиваться к моему мнению?
– Если и правда любит – прислушается, – вмешалась в разговор Электра. – К тому же мы будем рядом и поддержим.
– Тогда идем, – кивнула Настя. – Хуже все равно не будет... уже некуда.
– Не зарекайся, – предупредила Электра. – Хуже всегда есть куда. И, пожалуйста, смой с лица косметику – тебе ни к чему этот маскарад Директор и без того знает, что ты умная и рассудительная муза.
Настя согласилась и полезла в свой шкафчик за средством для умывания. Она так давно не пользовалась обыденными вещами смертных, что совершенно позабыла, где что лежит.
– Ой, а это еще что? – спросила она, вытаскивая на свет божественной красоты пояс.
– Ни фига себе! – от удивления и восторга Габи позабыла о манерах.
Украшенный золотыми нитями, драгоценными камнями и кистями, пояс выглядел весьма внушительно. И, судя по размеру, шился будто специально на тоненькую талию Насти.
– Где ты это взяла? – удивленно проронила Электра. – Такой красоты никогда не видела...
– Вот тут лежало, рядом с браслетом – подарком Тода на день рождения. После ссоры с Полом я сняла его, а после совершенно о нем позабыла...
– Странно, – заметила Лола. – Слушай, а может, это Пол таким образом решил загладить свою вину?
– Ага, – поддакнула Габи. – Типа, если захочешь принарядиться, сможешь выбрать между его подарком и подарком эроса?
– Тогда почему не вручил подарок лично? – все еще недоумевала Настя.
– Гордый же, – фыркнула Электра.
– Это да, – согласилась Настя, – ему трудно признавать собственные ошибки или оказывать знаки внимания.
Шел притворно закатила глаза и воскликнула:
– Слушайте, мы пойдем отстаивать свои права или так и будем обсуждать достоинства и недостатки директора?
– Да-да, уже иду, – смутилась Настя.
Но пояс все же надела, спрятав под спортивной майкой. Если это действительно подарок Пола, то пусть будет. Если не согреет, так придаст уверенности.
Дойти до кабинета директора девушки не успели. Пол встретил их в коридоре и, едва завидев Настю, обжег полным неприкрытой страсти взглядом. Он походил на разъяренного быка, увидавшего плащ тореадора. Казалось, еще секунда – и пар из ушей повалит.
Не церемонясь, отгородил Настю от одноклассниц своей широкой спиной, вынуждая вжаться в стену. Разместил ладони по обеим сторонам от ее головы и прорычал:
– Что, Арес побери, ты творишь?!
– Я... я не понимаю, о чем вы говорите, – испуганно прошептала Настя. Выдержать его взгляд она не могла и потупилась. – Мы всего лишь шли к вам... сказать...
– Не. Заговаривай. Мне. Зубы, – проговорил Аполлон так, точно слова давались ему с трудом. – Перестань... прошу.
Настю начала бить дрожь. Директор стоял так близко, что почти касался ее груди. Она чувствовала его дыхание на своей щеке, чувствовала волны тепла, исходящие от него. От охватившей все тело слабости Настя начала медленно оседать.
– Но я ничего не делаю...
Пол подхватил ее за талию, не позволяя сползти по стене. Несколько томительно долгих секунд молчал, тяжело дыша. Его руки отказывались подчиняться голосу рассудка, требовавшему немедленно отойти от ученицы. Никогда прежде могущественному богу не приходилось так бороться с собой.
– Я сейчас сдохну... – сообщил он.
А пальцы его между тем ощупывали талию Насти, широкая ладонь прошлась по спине вверх-вниз.
– Гхм! – громко кашлянула Габи.
Но директору было не до нее. А Настя так и вовсе не слышала ничего, кроме бешеного биения собственного сердца. И видела перед собой лишь Пола.
И тут его пальцы нащупали нечто необычное.
– Что это? – спросил он.
Не дожидаясь ответа, задрал рубашку и обнаружил золоченый пояс. Глаза директора стали размером с чайные блюдца, рот удивленно приоткрылся, но из него не вылетело ни звука.
Настя тоже молчала, сраженная поведением бога. Обычно сдержанный и слегка надменный, он никогда не распускал руки. Если и были у него какие-то тайные помыслы, держал их при себе и не давал волю эмоциям.
– Она нашла пояс в своем шкафчике, – вступилась за подругу Электра.
– И подумала, что это подарок от вас, – прибавила Лола.
Дрожащими от нетерпения руками Пол снял с Насти пояс. Облегченно выдохнул и потряс головой. Просканировал Настю взглядом и спросил:
– И с чего вдруг я должен был подарить тебе пояс Афродиты?
– Это он самый?! – хором переспросили девушки.
– Да, я видел его... веков сто назад, когда талия Афродиты еще в него умещалась, – подтвердил Пол. – Но как он попал к вам?
Он склонил голову к плечу голову и посмотрел на Настю так, точно пытался прочесть на ее лице все тайны мироздания.
– Уж не твой ли поклонник-эрос решил таким образом выразить восхищение? Признавайся, ты говорила ему, что хотела бы надеть этот пояс?
Он приподнял бровь, ожидая ответа. А Насте захотелось залепить ему пощечину. И почему он думает, будто она продолжает встречаться с Тодом? Да еще и требует с него подарки?.. Неслыханная чушь!
– Я не общалась с Тодом со своего дня рождения, – стараясь придать голосу уверенности и твердости, проговорила Настя. – Но он действительно хранитель ключа от сокровищницы Афродиты. Вот только для чего ему красть у своей директрисы артефакт и подбрасывать мне – ума не приложу. Но клянусь, что не имею к этому никакого отношения...
