Текст книги "Я никогда вас не полюблю (СИ)"

Автор книги: Елена Помазуева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Как можно? – распахнула глаза на нее от удивления.

– Обычно, «как». Устраивает? – грозно спросила она меня.

– Лаэра Тосс, позволите что-нибудь из овощей относить маме и сестре? – осмелилась спросить.

– Эгра? – посмотрела на кухарку хозяйка.

– На одном хлебе и воде долго не протянешь, – равнодушно отозвалась оборотниха.

– Ладно, – недовольно решилась Тосс, – Если Эгра разрешит.

Я обернулась со слезами благодарности на кухарку, а в ее глазах сверкнуло звериное пламя.

Эту ночь я спала на неудобном топчане, зато в тепле.

Глава 4

Утром сразу оценила преимущества того, что осталась спать в таверне. Встав по привычке рано, смогла наконец-то умыться горячей водой, а после в чулане и протерла все тело, смывая застаревшую грязь. Эгра мои старания оценила сразу же, потянув носом и едва заметно улыбнувшись в ответ.

Вскоре пришли первые посетители, и работа завертелась в прежнем бешеном ритме. И все равно я старалась разобрать в кухне и даже успела помыть два раза полы. За что получила одобрительное рычание оборотнихи.

– Ты сегодня домой? – как бы между прочим спросила кухарка.

– Да, – коротко ответила ей и посмотрела на буханку хлеба.

Меня уже покормили второй раз, но на душе становилось тоскливо при воспоминании о голодных маме и сестре.

– Держи, – сунула мне в руки морковь, капусту и картошку Эгра.

Совсем немного, но вполне хватит, чтобы сварить из них овощную похлебку.

– И хлеб не забудь, – строго произнесла она, когда я принялась бережно укладывать на холстину продукты, чтобы завязать в узел, – Донесешь?

– Я постараюсь, – заверила ее и поторопилась на улицу.

Тосс проводила меня взглядом, но ничего говорить не стала. Гара последние два дня пристально за мной наблюдала, но больше не пакостничала. Зеркала у меня не было, потому рассмотреть, что стало с лицом, не могла. Эгра никак не комментировала мой внешний вид, ее интересовала только чистота и запах, от меня исходящий. А на улице снова глубокая ночь, так что встречные либо сами шарахались от меня в сторону, либо это были подвыпившие, которым вообще все равно, кто пробежал мимо.

Иногда мне казалось, что за мной кто-то идет, но оборачиваясь, никого не замечала. Как же мне не хватало магии! Связующие нити давно бы рассказали об окружающем. Где поджидает опасность и как ее избежать. И самое главное – все ли в порядке с мамой и Лаэль?

– Тиоль! – радостно выдохнула мама и кинулась навстречу.

Всего день не виделись, а будто полжизни прошло. Мы долго стояли, обнявшись, и просто радовались встречи. Живы – это главное.

– Я принесла еды, – оторвавшись, наконец, от родного существа, протянула ей узелок.

– Сколько всего много, – развязывая узел, отозвалась мама, – Я ждала тебя вчера, не могла уснуть.

Улыбнулась в ответ, понимая ее тревогу.

– Как Лаэль? – кивнула в сторону сестры.

– По-прежнему, – печально ответила мама, посмотрев на крохотную фигурку под одеялом.

– Ничего, теперь буду еду приносить постоянно, – постаралась утешить ее, – Вот только свечу не смогла купить. Некогда.

– Ничего, в следующий раз, – успокоила она меня.

– Будет ли следующий раз? – печально спросила ее.

– Ты знаешь, за нами придут, но это случится не сегодня, – мама занималась моей промокшей одеждой, пока я умывалась холодной водой и переодевалась в рубашку.

– Я не вижу нитей, – со вздохом произнесла вслух.

– Знаю, – голос мамы стал еще печальней, – Я буду говорить тебе.

– Хорошо.

На том и порешили.

С тех пор в нашей жизни появилась стабильность. Заработок небольшой, но постоянный. Через день, а то и две ночи подряд оставалась ночевать в таверне. Сон в тепле и сытная пища постепенно делали свое дело. Сил прибавлялось, и головокружения от голода прекратились. Я хваталась за любую работу, стараясь понравиться хозяйке. Эгра с каждым разом подсовывала чуть больше овощей и отрезала положенную краюху хлеба.

В конце одного дня оборотниха недовольно повела носом, когда проходила мимо нее.

– Чем от тебя воняет? – спросила она, а кисточки на кончиках ушей беспокойно зашевелились.

– Не знаю, – соврала ей и демонстративно осмотрела чистые руки, отмывшиеся в горячей воде.

– Иди сюда, – приказала она и, когда подошла, вцепилась пальцами в плечи, – От тебя смердит! А я целый день к кастрюлям принюхиваюсь, не пойму, откуда вонь идет.

Оборотниха меня кружила и потягивала носом воздух, а потом ткнула пальцем в спину. От боли охнула и невольно присела.

– Здесь! – сделала она вывод, – Что там у тебя? Подцепила нехорошую болезнь?

– Нет-нет! Что вы! На рынке меня кнутом ударил лаэр, и почему-то не заживает, – заторопилась отвести подозрения.

– Раздевайся! И показывай! – приказала она.

– Здесь? Сейчас? – испугалась я и покосилась на дверь, ведущую из кухни в общий зал.

– Да! – она подошла ближе и посмотрела своим звериным взглядом, в котором отчетливо светилась зелень.

Раздеваться не собиралась и показывать спину тоже. Ведь там раны от крыльев и у оборотнихи даже сомнений не останется, кто я такая.

– Я не буду раздеваться! – сопротивлялась давлению и отступала назад.

– Будешь! – рыкнула она, – От тебя гнилью несет. Думаешь, я позволю здесь работать, зная, что ты можешь заразить кого угодно? Если не покажешь сама, позову Тосс, но тогда она сразу выбросит на улицу. Ей здоровый мужик нипочем, а с тобой и подавно справится.

– Я не могу, – защищалась от ее слов и отходила дальше от напирающей оборотнихи.

Но отступать больше некуда. Спина уперлась в стену, а воспаленная кожа тут же дала о себе знать.

– То-о-о-осс! – заорала Эгра.

– Ну?! – ворвалась на кухню хозяйка, – Что тут у вас?

– Ее на рынке кнутом отходили, а сейчас раны гниют, – оглянувшись на Тосс, сообщила оборотниха, – Нам рассадник заразы нужен в трактире?

– Ах, ты потаскушка! – взревела хозяйка и шустро подбежала ко мне, – Во-он!

Вздрогнула от ее окрика и схватила плащ с крючка.

– Куда собралась? – ухватилась она за одежду, – Решила на улице сдохнуть?

– Я … нет, – залепетала, пытаясь вырвать плащ из крепких рук оборотнихи.

– А раз нет, то живо снимай платье! – теперь уже рявкнула на меня Тосс.

Хозяйка по комплекции гораздо крупнее меня ухватила за плечи и словно куклу развернула спиной к кухарке.

– Фу, вонь какая! – услышала ее возмущение, – Расстегивай пуговицы, иначе просто разрежу, будешь потом другое платье искать.

Трясущимися пальцами едва попадала в петельки, но все же справилась. Тосс резким движением стянула ткань с плеч, и я прикрыла обнаженную грудь руками. За спиной послышалось возмущенное рычание, по интонации отчего-то напомнившее мне площадную брань.

– Завтра бы свалилась в горячке. Здесь живого места нет, – огласила результаты осмотра Эгра, – Придется вскрывать и вычищать. Тосс налей ей что покрепче, а я подготовлю ножи.

Меня на какое-то время оставили в покое, занимаясь своими делами, а я стояла посреди кухни раздетая до пояса и дрожала от страха. Не выгнали, но это пока. Эгра просто не рассмотрела за гноем раны, а вот потом они меня точно сдадут в пикет темным для казни.

– Ложись на лавку, – приказала мне Тосс, заставив выпить изрядную порцию крепчайшей настойки.

Дешевое пойло обожгло гортань и внутренности, но противиться больше не смела. С хозяйки станется выгнать на улицу в полуголом виде, если буду и дальше сопротивляться. Сейчас они хотят помочь, так что лучше выполнять их приказы.

– Тосс, будешь ее держать, – подойдя к нам, сообщила Эгра, – Приступим.

Хмель в голове уменьшил боль, но не убрал совсем. Орать не позволили, сунув холстину в зубы, чтобы не беспокоила постояльцев наверху. Уткнувшись лицом в объемную ногу Тосс, я плакала и рыдала, пока оборотниха вскрывала вздувшиеся пузыри и вычищала гной. Она это делала со знанием дела, лишь иногда порыкивая, словно не одобряя все, что видит.

– Теперь обработаем и перевяжем тебя, – хлопнула по попе ладонь Эгры.

По живой ране потекла настойка, обжигая и заставляя извиваться на лавке. Тосс ослабила свою хватку, но продолжала держать.

– Все, можешь выдохнуть, – закончив перевязывать, сообщила оборотниха, – Сама буду за тобой смотреть. А то довела до чего!

– Кнутом отстегаю, если не будешь слушать Эгру, – пригрозила хозяйка, окатив недовольным взглядом, и вышла из кухни.

Потянула платье вверх, чтобы одеться. Хмеля в голове почти не осталось. Только боль разливалась по спине.

– Благодарю, – подняла на оборотниху заплаканные глаза.

– Кнутом, говоришь? Ну-ну, – усмехнулась она, и в ее глазах вспыхнула звериная зелень.

От испуга сжалась и проводила ее действия настороженным взглядом.

– Иди спать. Завтра работать должна! Где еще Тосс найдет такую дешевую поломойку? – крякнула она напоследок и вышла из кухни.

Из-за перевязки Эгра каждый вечер, после того, как вся посуда была перемыта и убрана на место, проверяла мою спину.

– На лекаря у тебя денег нет, так что не ерепенься, – порыкивала она на меня, – Мать как?

– Благодарю. Хорошо, – отделывалась скупыми фразами.

– А сестра младшая или старшая? – спросила в следующий раз она.

– Младшая. Не встает давно, – ответила ей.

– Плохо.

И больше никаких замечаний. Зато когда собирала мне узелок, сунула кусочек сушеного мяса с таким видом, словно так и полагается.

– А? – проводила взглядом неожиданное угощение.

– Сестре. Пусть поправляется, – хмуро ответила кухарка, быстро завязывая узел.

– Но Тосс не разрешала, – запротестовала я.

– Скажешь, я тебе дала, – отмахнулась от меня оборотниха.

– Благодарю, – искренно произнесла.

– Да забудь ты это слово, – раздраженно фыркнула она мне вслед.

С тех пор Эгра каждый раз подсовывала что-то из мясного, хотя делала в тайне от хозяйки таверны. И, в конце концов, это всплыло наружу. Разумеется, случайно заметила Гара, проходившая мимо двери в кухню и подняла скандал.

– То-ос! Твоя поломойка мясо ворует! – встала подавальщица в дверях и загородила проход.

Я обессилено опустилась на лавку в ожидании неотвратимого возмездия. Каждый раз боялась разоблачения, и вот день настал.

– Показывай узелок, – потребовала Тосс.

Пришлось развязать на столе для проверки. Морковка и две картофелины откатились в сторону, а посередине холстины лежал кусочек сушеного мяса.

– Ну? – посмотрела на всех присутствовавших хмурым взглядом хозяйка.

– Все, как ты велела. Овощи и кусочек мяса, – спокойно произнесла Эгра, подходя к столу.

– Я велела? Кусочек мяса? – теперь все внимание переключилось на кухарку, – Это что кусочек? Не ожидала от тебя! – возмущенно воскликнула хозяйка.

Тосс, переваливаясь на полных ногах, отошла к двери в холодную клеть.

– Замок давно пора повесить, – толкнула она створку.

Эгра совершенно спокойно смотрела на хозяйку, а Гара со злобным удовлетворением осматривала продукты на столе и обеспокоенную меня.

– Сюда иди, – крикнула Тосс из помещения, – Тиль, я долго буду ждать?

Поторопилась, не зная какого еще наказания ожидать от грозной хозяйки «Сварливой кошки».

– Это возьми, – ткнула в кусок копчености женщина.

На полочке лежал окорок, точнее то, что от него осталось. Сегодня несколько раз приносила его кухарке и убирала обратно.

– Заберешь домой, – произнесла Тосс и вышла из клети.

– Благодарю, – прошептала ей вслед, прижимая мясо к себе.

– Отработаешь, – отозвалась женщина и подошла к подавальщице, – Я приказала. Поняла?

– Ты же сама говорила, что она за объедки работает, – запротестовала Гара.

– Говорила, а теперь она как все, – отрезала Тосс и важно покинула кухню.

– И деньги будешь ей платить? – ехидно поинтересовалась слухачка.

– Пока едой обойдется, – донесся ответ из общего зала.

– Задержалась ты здесь что-то, – прищурилась на меня подавальщица, – Не нравишься ты мне.

– Ты домой идешь? – перегородила дорогу Эгра, загораживая спиной меня, а уши навострились.

– Ладно, успею с ней разобраться, – неохотно отступила Гара.

Кухарка обернулась, оглядела мое счастливое лицо и мотнула головой на выход, молчаливо приказывая поторопиться домой.

После ночной встречи с псом и его поводырем ничего страшного не случалось, тем более мама заранее говорила, стоит ли сегодня ночью возвращаться или лучше остаться в таверне. Она не могла точно сказать чего следует опасаться, но в случае опасности всегда предупреждала. Хотя иногда мне казалось, что она просто старается не позволять бродить одной по ночному городу.

Лаэль с каждым днем становилось лучше. Она перестала лежать сутками на топчане, а садилась и смотрела на связующие нити вокруг. Мама готовила, кормила ее, разговаривала, а я добывала им дрова, свечи, еду. В какой-то момент начинала подумывать о покупке новых вещей, но пока заработанных денег едва-едва хватало, чтобы жить в тепле и при свете. Нужно придумать, как зарабатывать больше.

Именно об этом я задумывалась все чаще. Расчет получала, как и раньше, одна монетка в четыре дня. Тосс отлично считала и никто из клиентов или наемных работников не мог ее обмануть или обхитрить. Да я и не собиралась. Радовалась тому, что могу относить продукты, кушать на кухне и спать в чулане. За последнее время даже немного поправилась, и платье не висело балахоном.

Мне разрешили стирать одежду свою и родных, которую приносила из дома. После работы, глубокой ночью, но зато в горячей воде. К моменту, когда приходили первые посетители, все успевало высохнуть, и я радостная несла на следующий день одежду, приятно пахнувшую мылом.

Крылья Лаэль медленно, но верно покрывались пыльцой. Мама даже пару раз смогла свои скрыть с помощью магии. прогресс определенно радовал, но тревожили их многозначительные паузы, неожиданно возникающие в разговоре. Вроде бы рассказываю ни о чем, а они вдруг замолкают и просто смотрят на меня с необъяснимой жалостью.

Понимаю, они скорей всего видят, насколько тяжело мне приходится, но сами они едва-едва встали на ноги. Лаэль однажды вечером провожала горестным взглядом, ничего не говоря. Спросила ее о причине, но она не ответила. Впрочем, я сама фейри и знаю, что мы стараемся никогда не говорить о связующих нитях и реальности, окружающей других. Многих это пугает, они начинают совершать ошибки или наоборот начинают идти напролом там, где надо немного переждать. Чужую жизнь мы прожить не можем, а не всякий слушает то, что ему говорят.

В итоге махнула рукой, решив, когда посчитают нужным, сами прояснят. Так и случилось.

– Тиоль, не ходи сегодня на работу, – неожиданно произнесла Лаэль, хотя я думала, что она еще спит.

– Что-то случится? – встревожилась не на шутку я.

– Случится, – куда-то в сторону произнесла мама, – повысят тебя.

– Так это же хорошо? – расспрашивала их, озадаченно разглядывая обеих фейри.

– Подавальщицей станешь, – тихий голос сестренки.

– И в зал придется выходить, – словно договаривая фразу, произнесла мама.

Они точно знали о чем-то, но объяснять не собирались. Лаэль была против моего выхода сегодня на работу, а мама не сопротивлялась, только поясняла, словно давая самой принять решение. Да, не могла я сегодня не пойти! Четвертый день и Тосс выдаст положенную монетку. А если не приду, больше не возьмет на работу. И фейри об этом тоже знали. Только сестра категорически против, а мама перекладывала всю ответственность на меня. Хотя с другой стороны, если бы грозила серьезная опасность, то она бы не стала умалчивать. Так что сегодня произойдет? На этот вопрос фейри не ответили, снова замолчав.

Решение принимать мне? Тогда я иду на работу. Смертельной угрозы не предвидится, а значит, нет смысла терять работу, которая всех нас кормит.

В «Сварливую кошку» вошла решительно. Внимательно огляделась по сторонам и направилась на кухню. Будем рассуждать логически. Если Лаэль категорически против моего повышения, то надо всего лишь этого не допустить! Все просто.

Весь день настороженно прислушивалась к словам и старалась больше молчать.

– Картошки принеси, – рыкнула в мою сторону Эгра вечером.

Спина практически зажила и оборотниха теперь раз в несколько дней смотрела на заживающие раны. По ее словам на месте ран стала образовываться тонкая розовая кожа, вот ее и требовалось беречь.

В кладовку можно попасть, выйдя в общий зал. Собственно обе двери находились рядом о проходе мимо столов речь не шла. Я юркнула в кладовку, ухватила за ручки корзину с картошкой, которую недавно перебирала, и собиралась выйти, как за дверью в общем зале началась ругань. Ссоры в таверне не редкость, посетители часто напиваются и могут устроить драку, но Тосс легко справлялась с нарушителями.

В этот раз все было иначе. Кричала и возмущалась Гара.

– То-ос! Лаэр не желает есть жаркое, хотя сам его заказал! Платить, кто будет? – бушевала подавальщица.

Ответа посетителя не слышала, но видимо он возмутил Гару, и она заорала еще громче:

– Руки ему мои не нравятся! Вы посмотрите на него!

– Гара, рот закрой! – прикрикнула на подавальщицу хозяйка, – Чего угодно лаэру?

Ее мужеподобный голос даже приобрел льстивые нотки. Весело хмыкнула и открыла дверь, уверенная, что женщина во всем разберется.

– Позовите другую подавальщицу! – грозно произнес мужчина.

Я, не обращая ни на кого внимания, снова юркнула на кухню.

– Чего там? – безразлично поинтересовалась Эгра.

– Посетитель не хочет, чтобы его Гара обслуживала, – ответила ей, – Тосс разберется.

– Верно, – равнодушно отозвалась кухарка, полностью поглощенная процессом готовки.

Скандал в общем зале разгорался. Я прислушивалась, но ничего не смогла различить. Слова сливались в общий шум. Голоса посетителя не было слышно, зато Гара разорялась пуще всех, Тосс постоянно ее одергивала.

– Ну? – возникла в дверях кухни злая хозяйка, – Кто из вас готов подать жаркое посетителю?

– Не я! – подскочила со своего места и ухватилась за ручку помойного ведра.

Оно еще не было полным, едва ли до середины, но это был единственный способ сбежать из кухни.

– Я что ли? – весело хмыкнула оборотниха и ее остренькие уши весело запрядали.

– Ти-иль, а ну стой! – С угрозой произнесла Тосс. – Пойдешь и подашь недовольному лаэру его жаркое. Пусть отвяжется от нас! Явился, да еще требует. Орет: «Я здесь деньги плачу, вот и выбираю, кто меня будет обслуживать!» Быстро повязывай фартук, чепчик этот с рюшками и топай в зал! От одного раза не переломишься!

– Монеткой отблагодаришь? – весело хмыкнула Эгра.

– Отблагодарю, если этот … лаэр довольный останется, а не вызовет наемников в таверну, – явственно скрипнула зубами Тосс.

– Иди, Тиль, – улыбнулась оборотниха, – услужи лаэру.

– Я не могу, – попыталась возразить, но хозяйка не слушала, собственноручно повязывая на меня фартук подавальщицы и подсовывая в руки чепчик.

Волосы всегда заплетала в косу и по примеру Эгры укладывала на затылке. Не жарко и не мешает. На растрепанную голову водрузили нечто-то с рюшами и вручили миску с рагу.

– Он больше ничего не заказывал? – осторожно поинтересовалась, потому что не имела никакого желания выходить в зал второй раз.

– Наливка! Молодец, Тиль! Держи! – суетилась Тосс в тесном пространстве кухни.

На поднос выставлялись глиняный графинчик, глиняный стаканчик, миска со злополучным рагу, ломоть хлеба, ложка.

– Неси, чтоб он подавился, – от всего сердца пожелала хозяйка, а я невольно засмеялась ее искренности.

Руки, привыкшие к тяжелой работе, небольшой поднос держали легко, глиняная посуда позвякивала от каждого шага. От прозвучавшего пожелания Тосс глупая улыбка не сходила с лица. По сторонам не смотрела, лишь у дверей окинула быстрым взглядом зал, определяясь со столиком, за которым сидел беспокойный посетитель.

– И что? У нее руки лучше моих? – раздался насмешливый голос Гары.

– Они не твои, а значит, точно лучше, – отрезал ей недовольный мужской голос.

Я как раз успела подойти к его столику и вздрогнула, узнав посетителя, бросив на него короткий взгляд. Темный. Тот самый, что спас меня от насильников, а затем от пса с поводырем. Посуда характерно звякнула, что сразу прокомментировала Гара презрительным хмыканьем. Выставила заказ на стол и опустила поднос перед собой.

– Что еще угодно, лаэру? – спросила я, смущенно опустив глаза вниз, надеясь, что он меня не узнает.

В конце концов, он видел меня поздно вечером и перепачканную в грязи, а во второй раз вообще ночью наше знакомство не признал. Разве может он угадать сейчас во мне оборванку?

– Лицо у тебя знакомое, – задумчиво произнес темный, пододвигая тарелку ближе, – Мы нигде не встречались?

– Не думаю, лаэр, – вежливо отозвалась на его вопрос и собралась уходить.

Все, о чем просили, я выполнила?

– Стой здесь, пока буду есть, – приказал он.

Кинула быстрый взгляд в сторону кухни, где в дверном проеме стояла Тосс и грозно хмурилась.

Темный ел быстро, запивая крепкой настойкой, не отвлекаясь на посетителей, сидевших за соседними столиками.

– Хозяйка! – громко позвал скандальный лаэр, Тосс поспешила на зов, – Чтобы в следующий раз эта подавальщица была! Все понятно?

– Слушаюсь, лаэр, – коротко поклонилась женщина.

– За ужин, – мужчина встал и протянул две монеты, а когда Тосс забрала деньги, достал еще одну, – А тебе за красивые руки и приятную улыбку.

С этими словами темный покинул «Сварливую кошку». Я проводила его фигуру, одетую в богатую одежду, встревоженным взглядом. Права была Лаэль, не надо было сегодня выходить на работу.

Глава 5

После скандального случая недоброжелательство Гары возросло. Я не появлялась в общем зале, продолжая отмывать посуду и само помещение, но если раньше она заходила и говорила о заказе, то сейчас старалась подобрать обидные слова в мой адрес. То спина у меня сутулая, то волосы напоминают о седой старухе. В следующий раз она потребовала показать ей руки, обвиняя в том, что на посуде, которую она подает посетителям, остаются следы от жирных пальцев. Я молчала, не обращая внимания на ее придирки, руки и даже уши показывала, предпочитая с ней не ругаться и не спорить. Гара не находила о чем еще спросить и недовольно выходила из кухни до следующего раза.

Эгра ничего не замечала, орудуя своей поварешкой, да порыкивала, если получалось замешкаться. Оборотниху проявления недоброжелательства со стороны слухачки не волновали. Она внимательно принюхивалась к чугункам и кастрюлькам, а остальное словно оставалась за пределами ее внимания. Но так казалось лишь со стороны. В тот момент, когда Гара быстро замахнулась и попыталась ударить ножом мне по рукам, кухарка успела перехватить в последний момент занесенную руку и одним движением выкинула расходившуюся подавальщицу в зал. После спокойно положила нож на стол и вернулась к своей работе. С того момента слухачка не наглела, но и от язвительных замечаний не могла отказаться.

О следующем визите темного сообщила Тосс, внезапно возникшая в дверях кухни.

– Тиль, твой пришел, – недовольно поджав губу, сообщила хозяйка, – Живо к нему!

– Так может он уже забыл? – робко попыталась отказаться от новой встречи с лаэром.

– Даже если он забыл, я помню. Быстро повязала фартук, чепчик на волосы и пошла! – мне в руки полетели оба предмета.

Эгра одобрительно посмотрела на меня, молчаливо разрешая покинуть кухню. Торопливо вымыла руки после очистки моркови и повязала фартук. Чепчик пристраивала в волосах, торопливо выходя в зал. Подняла голову и встретилась взглядом с темным. Он ждал, причем именно моего появления из дверей кухни.

Чем ближе подходила, тем сильнее чувствовала тяжесть в ногах от пристального внимания лаэра. Он разительно отличался от посетителей «Сварливой кошки». Обычные завсегдатаи одевались просто в недорогую, но добротную одежду. Иногда встречались наемники, носившие оружие, но богатые горожане сюда не заглядывали. Было понятно возмущение Гарды, ведь от такого посетителя и чаевые хорошие.

– Чего изволит, лаэр? – спросила я, переборов страх.

– Цыпленка, острый соус, наливку, – спокойно ответил темный и осмотрел меня с ног до головы, – и еще…

– Слушаю, лаэр, – послушно остановилась, хотя уже собиралась отойти.

– Улыбку не забудь, как в прошлый раз. Иначе не заплачу, – пригрозил он с довольным видом.

– Конечно, – кивнула и поспешила скрыться на кухне.

– Ну? Чего ему? – перехватила у дверей Тосс.

– Цыпленок, острый соус, наливка, – быстро протараторила ей.

– Все? Почему задержал? – не успокаивалась женщина.

– Улыбку требовал, – ответила и быстро юркнула мимо нее в кухню.

– Че-го? – растягивая слова, переспросила недовольная хозяйка, входя за мной следом.

– Сказал, иначе не заплатит, – пожала плечами в ответ.

– Эгра, налей ему самой крепкой наливки, после которой ему будет казаться, что все вокруг улыбаются, – отдавала распоряжения Тосс, как полковник перед сражением, – Тиль, выкладывай цыпленка на тарелку. Соус там. Теперь слушай сюда, я говорить буду, – перехватила она меня с подносом в дверях, – Лыбишься так, словно солнечный день увидела, изображаешь радость от встречи. Чтоб ему сердцем стало плохо от одного твоего вида. Сможешь?

– Постараюсь, – кивнула ей в ответ и направилась к столику неприятного посетителя.

– Улыбку! – зашипела вслед Тосс.

Когда-то, очень давно я умела улыбаться. Губы упорно не складывались, не желая растягиваться. Раньше моей улыбкой любовались и ее добивались молодые мужчины – фейри, веселя и забавляя, чтобы обратила на них внимание. Где они сейчас? Живы ли? А если живы, тоже моют посуду и подают еду в тавернах или ждут своей казни?

Темный долго рассматривал гримасу на моем лице, которая должна была изображать улыбку, затем опустил взгляд к еде и принялся за нее.

– Что-то еще угодно, лаэру? – поинтересовалась у него.

– Стой здесь, пока я не закончу, – коротко обронил он.

Оглянулась на Тосс, и та в ответ кивнула на молчаливый вопрос. Конечно, хозяйке не зачем провоцировать беспокойного посетителя. Уж лучше потом на меня прикрикнуть, чтобы работала быстрей, чем умасливать темного.

– Хотя лучше сядь, – ткнул ножом в стул перед собой.

Снова робко оглянулась на начальницу и присела на самый краешек стула. Гара в это время обслуживала других посетителей. Ей никто присесть не предлагал, наоборот поторапливали, потому она кидала недовольные взгляды на меня, да старалась зацепить, проходя мимо. Но именно в эти моменты темный поднимал взгляд, и подавальщица отказывалась от задуманного.

Лаэр быстро разделался со своим заказом и жестом подозвал Тосс. Хозяйка величество подплыла, старательно изображая улыбку.

– Это за еду, – протянул он ей плату, а затем повернулся ко мне, – В следующий раз ожидаю улыбку без напоминаний, – и протянул две монетки.

– Благодарю, – искренне ответила ему, принимая плату.

Для меня целое состояние! Я деньги за прошлый раз не потратила, отложив их в надежде на покупку одежды, а если прибавить сегодняшние, то мне останется всего-то восемь дней в таверне отработать, чтобы купить поношенную, но целую обувь.

– Приходите еще! – радостно произнесла Тосс, провожая спину мужчины сварливым взглядом.

– Всенепременно! – сухо отозвался он и шагнул под дождь.

Небо над его головой раскололось огненным зигзагом, и на таверну обрушился гром, заставивший задрожать посуду на столах. Темный.

– Надо будет в следующий раз внести в счет побитую посуду, – пробурчала хозяйка.

– Разве что-то разбилось? – невинно поинтересовалась Гара, проходя мимо.

– А вот это! – Тосс легким движением руки обронила на пол миску с объедками, оставленную кем-то из посетителей.

Посуда ударилась о деревянный пол, расплескала остатки еды и сама рассыпалась на мелкие кусочки.

– Мусор убрала! – рявкнула на подавальщицу хозяйка, – Развела грязь!

Гара вскипела и хотела высказать все, что думает по этому поводу, но Тосс отвернулась от своей работницы и подошла ко мне.

– А ты старайся, чтобы этому лаэру у нас понравилось. Пусть своих знакомых приводит. Богатые и щедрые посетители нам нужны, – она говорила грубоватым тоном, но за словами слышалось явное одобрение, – А мы услужить сумеем.

– Как скажите, – отозвалась ей и поспешила на кухню, чувствуя поднимающуюся волну недовольства со стороны Гары.

Эгра встретила моем появление равнодушным взглядом, но я была больше, чем уверена, что кухарка в курсе произошедшего в общем зале. Но по своему обыкновению промолчала, предпочитая держать советы и мнение при себе.

Нам с ней хорошо работалось вместе. Обе молчаливые, с тщанием занимающиеся своим делом и не влезающие ни в какие разговоры или сплетни. Гара нам не нравилась, а вот хозяйка, несмотря на внешнюю грубость, располагала к себе. Прижимистая, расчетливая, и в тоже время способная сочувствовать. Уверена, она и на работу меня взяла, только потому что пожалела, заметив худобу и болезненный вид. Правда денег не прибавила, зато продуктов давала намного больше.

Сегодня я собиралась идти домой с узелком с едой. Запас небольшой был, и все же я предпочитала регулярно что-то приносить, чем переживать как мама и сестра без меня. Сама ничего не брала, только то, что давала оборотниха. Они с хозяйкой удачно подобрались, понимая друг друга с полуслова. Да еще две монетки от темного хотелось припрятать в комнате для будущей покупки.

– Тиоль, я хотела тебя попросить, – начала разговор мама утром, когда торопливо собиралась на работу.

– Что? – обернулась к ней и замерла в ожидании.

– Не приходи несколько дней, останься ночевать в таверне. Тебе надо отдыхать, а у нас много еды, нам хватит на три дня и даже больше, – она говорили убедительно, показывая на овощи, аккуратно уложенные на полу.

Будучи сама фейри, я знаю к чему такие разговоры. Что-то она увидела и хочет предотвратить какое-то событие. Лаэль спала. Очень хотелось послушать мнение сестренки. Ведь у каждого оно свое. В прошлый раз она настаивала, чтобы осталась дома и не попадалась на глаза темному, а мама наоборот, перекладывала принятие решение на меня. Вот и сейчас. Мама уверена в необходимости ночевки как минимум трех дней в таверне, полагая, что так будет лучше. Оставался только один вопрос – для кого лучше? Для меня или для них? Что может измениться за ближайшие три дня? Как же тяжело жить без магии и не видеть связующих нитей.

– Вы чего-то опасаетесь? – спросила напрямую, глядя маме в глаза, – Будет лучше, если вы мне скажете все, как есть.

– Не лучше, – немного помолчав в раздумьях, ответила она, – поверь мне.

– Значит, не скажете? – и получила в ответ мотание головой, – И мне не приходить домой?

– Да, – коротко ответила она, – А монетки я спрятала вот суда, под половицу.

Она с улыбкой показала кусок доски в углу, который отходил в сторону, только если его сильно прижать. Наступить в этом месте ногой неудобно, случайно не натолкнешься тайник. Так что небольшой клад не найти, если не знать где именно искать.

– Торопись, а то опоздаешь, – чуть ли не вытолкнула меня мама за дверь.

Действительно, с разговорами и молчаливыми размышлениями вполне могу не успеть к открытию, и Тосс будет недовольна. А мнением своей сварливой хозяйки очень дорожила. От ее расположения зависела и оплата и количество продуктов, уносимых домой.