Текст книги "Грешники. Внебрачная дочь (СИ)"

Автор книги: Елена Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Его руки повсюду. Гладят. Скользят. Тискают. Зарываются в волосах. Распаляют тело. Дарят кайф.

– У тебя был сквирт, – выдыхает на ушко, пристраиваясь членом ко входу. – Хочешь в душ или здесь продолжим?

– Не смущай меня, – жмурюсь, зарываясь лицом в его шею. Он такой терпкий. Солоновато-сладкий. Пьянящий. Я облизываю его, оставляя метки на коже. – Я сейчас умру. Боже, ты меня совратил. Со мной такого никогда не было.

– Глупая. Это лучшее, что у нас случалось. Люблю тебя, Эн…

Сказав это, наполняет меня собой. Резким, нетерпеливым толчком. И замирает, пропуская сквозь всё своё тело волну дрожи.

– Я тоже, Итан. Очень-очень. Только тебя… – нахожу его губы. Сливаюсь с ним в одно целое. Оба теряем реальность и счёт времени…

Глава 31. Всё к лучшему

Анна

С Итаном отключаемся глубокой ночью.

После очередного секса в душевой нас накрывает усталостью. Сил хватает на то, чтобы натянуть на себя белье, расстелить постель и свалиться замертво на диван.

Такой счастливой я себя никогда не чувствовала.

Итан обещал вытрахать из меня душу и он это сделал.

Заласкал. Зацеловал. Залюбил. Вернул мне крылья, в которых я так нуждалась.

Утром просыпаюсь первой. Не открывая глаз, прислушиваюсь к его мерному дыханию. Похоже, он все ещё спит, прижав меня к спинке дивана своим горячим телом. Буквально втрамбовал собой в мягкую обивку с наполнителем. В щеку колотится его сердце. И я боюсь пошевелиться, чтобы не разбудить голодного мужчину.

Сколько у него не было секса?

Неделя? Больше? Меньше?

Вспоминаю грудастую Мелиссу с задницей как орех, и меня накрывает жгучей ревностью.

Не хочу думать о том, что он трахал других женщин. Не хочу представлять, как они сосали ему член. Но эти мысли и ассоциации сами по себе атакуют мой мозг. И жгучее чувство превращается в мощную ядерную энергию, вытесняя сердце из груди.

Грызу губу. Не замечаю, как учащается пульс. Как утяжеляется моё дыхание. Как колено выбирается из-под его ноги...

Глупо… Боже, как глупо ревновать его к прошлому.

Но я ревную и ничего не могу с этим поделать.

– Эн… – сонное, недовольное рычание с горячим выдохом толкается мне в макушку. Обездвижив моё тело, Святой предотвращает побег.

Его рука инстинктивно сжимается на талии. Вторая обвивает шею. Поворачиваясь на спину, мой мужчина укладывает меня к себе на грудь.

Бедром натыкаюсь на утренний стояк и нутро вспыхивает жаром.

– Ещё пять минут… – сонно бормочет, а затем его голова стремительно отрывается от подушки.

Чувствую, как взгляд сосредоточенно скользит по мне.

Ну нет. Он же бывший коп. Сейчас выведет меня на чистую воду. Хватит и пары секунд.

– Что с твоим пульсом, Эн?

– Кошмар какой-то приснился, – спешу отмазаться. – Не бери в голову. Сейчас успокоюсь, и всё пройдёт.

– Точно кошмар? – желая удостовериться, запрокидывает мою голову, заглядывая в глаза.

– Всё хорошо, Итан, – заверив, тянусь к его тёплым губам. Прижимаюсь своими. Целую мягко и неторопливо. Почти невесомо. Без языка. Просто хочу ощутить тонкую, проскальзывающую между нами энергетику. Те самые искры, которые рождаются от невинного соприкосновения кожи к коже. И меня обжигает. Током в губы бьёт. В самом прямом смысле этого слова. Я даже вздрагиваю, ощущая укол. Затем растягиваю довольную улыбку. Закатываю глаза от того, как приятно и щекотно его пальцы играют с моими позвонками.

– Скоро дочь проснётся, а мы с тобой пижамы не надели, – бросаю беглый взгляд на закрытую дверь.

– Который час? – потянувшись к полу рукой, нащупывает мобильный. – Почти семь.

– Боже, я бы ещё немного понежилась в постели… – разочаровано простонав, накрываю нас с Итаном одеялом.

Вспоминаю о беременности. О консультации с врачом, и заряженное позитивными эмоциями настроение падает к нулю.

– Как ты себя чувствуешь? Всё хорошо? Ничего не болит? Я вчера немного сорвался. Прости…

– Боишься, что не смогу свести колени вместе?

– Эн, я не шучу, – Итан пытается разглядеть меня под одеялом, а затем и вовсе отбрасывает его в сторону.

– Я чувствую себя прекрасно, – немного вру, поскольку между ног довольно-таки ощутимо саднит. Вчера мы постарались на славу. Пытались восполнять дефицит эндорфинов. Сначала на столе. Затем «объездили» диван и ковер. А после приняли вместе душ, где Итан не упустил возможности прижать меня к стенке.

– Прекрасно, это как? – буравит меня глазами.

– Как-как? – не сдерживаю иронию. – Как залюбленная до смерти женщина. Кофе хочешь, Царевич? – подшучиваю над ним.

Рыкнув, Итан ловко подминает меня под себя. Зафиксировав руки над головой, задирает зубами топ и жадно всасывает сосок. Задохнувшись от острой вспышки удовольствия, выгибаюсь, разводя колени шире. Позволяю его члену потереться об мой лобок.

– Можно мне в вагинку? Я аккуратно… – хрипло выдыхает, скользя языком по моим приоткрытым губам. – Только на полшашечки… Кончу быстро. Нет сил терпеть…

***

Мы снова занимаемся любовью. На этот раз Итан подводит меня к краю медленно и чувственно. Взлетаем оба. Обессиленные и разморенные оргазмом через несколько минут полёта приходим в себя.

– Как ты, Amor? – смотрит в глаза, поглаживая мне щеку.

– Лучше не бывает, – растягивая довольную улыбку, накрываю ладонью его кисть. Сжимаю пальцы. Целую его ладонь. – Жаль, но пора вставать. Скоро мама с Катей придут. Я пока не готова демонстрировать столь открыто наши интимные отношения. Так что, поднимайтесь, господин Сантуш. Надеюсь, с вашей «шашкой» всё в порядке? И пластырь вам не понадобится, – хохочу, отвечая на его поцелуй.

Он прикусывает в отместку губу. Затем снова целует. Собирая с плоти остатки трепета. Прикрывшись простыней, садится на диван.

– У тебя пять минут на то, чтобы принять душ и освободить мне место. Я, пока что, приготовлю нам кофе, и будем выдвигаться.

– Как скажете, госпожа Сантуш, – позволяет слезть с дивана, игриво шлёпая меня по заднице.

– Эй, я ещё не твоя жена! – возмущаюсь, пытаясь снять трусики с люстры.

– Мы это исправим в ближайшем будущем, – хохочет Итан, наблюдая за тем, как подскакивает моя грудь при каждом прыжке.

Приходится потрудиться, чтобы отцепить бельё от декоративных листьев.

Гад… Лучше бы помог!

Ровно через час, после того, как оставляем спящую Нику на бабушек, приезжаем в клинику, где я ставила спираль. И меня снова накрывает тоской и бесконтрольной дрожью.

Не хочу я ребёнка от Арса.

Господи, от Итана хоть три, хоть пять, хоть восемь! Потому что любимый.

От Арса не хочу…

Как мы будем со всем этим справляться?

А если он не сможет полюбить малыша? Начнутся скандалы и ссоры. Упрёки. Разделение детей на «твоих» и «моих»…

– Анна Карпович? – мои мысли прерывает голос медсестры.

– Проходите в кабинет. Доктор готова вас принять. Муж может присутствовать, если есть такое желание.

Не успеваю опешить, как Итан подтверждает готовность сопроводить меня на кресло.

– Есть. Я пойду с ней.

– Боже, мне стыдно, – шепчу, сжимая его ладонь. Наши пальцы переплетены. И он не думает меня отпускать.

– Что за глупости? – развернув к себе лицом, негромко добавляет, чтобы только я слышала: – Я же знаю, какая ты у меня красавица. Даже там… – он стреляет по животу мимолётным взглядом и подмигивает.

Капец…

Щеки заливаются краской. Потому что я несовременно вспоминаю, как он меня ночью ласкал. Там. Языком. И как мне было горячо и охренительно приятно. И как я кончала от этого. И как хотела ещё…

Живот сводит сладостной судорогой. Тоненькая гигиеническая прокладка за считанные секунды становится влажной. Я чувствую, как из вагины хлюпает сок.

Черт…

Спустя мгновение мы заходим в кабинет. Здороваемся. Медсестра уводит меня за ширму. Итан присаживается на стул напротив врача.

– Раздевайтесь. Располагайтесь в кресле. Надежда Сергеевна сейчас подойдёт.

Смущение всё ещё топит меня в огне. Не представляю, как смотреть ему в глаза с расставленными на кресле ногами.

Боже, зачем ему это нужно?

Снимаю джинсы. Затем белье. Заметив на прокладке коричневые мазки, замираю. Шок пробирает до дрожи, вызывая массу разнообразных эмоций и чувств.

Со мной такое впервые: чтобы атаковали и паника, и страх, и смятение, и облегчение разом взятые.

***

– Ну как вы, Анна? Всё ещё сомневаетесь, забираться на кресло или нет? – подшучивает Надежда Сергеевна, увидев меня застывшей с трусиками в руках.

– У меня тут… вот… – демонстрирую растерянно. – Только-только, видимо, началось. До этого момента не было. Усиков от спирали я не нашла. Может она потерялась? У нас три положительных теста на беременность…

– Давай-ка, милая, посмотрим тебя. Залезай на кресло.

С колотящимся сердцем в груди, забираюсь на чертово приспособление. Оно холодное и жёсткое.

Расположив ноги на подставки, сверлю взглядом потолок. Меня потряхивает из-за острого чувства незащищенности.

Ненавижу эти процедуры. Заниматься сексом куда более приятно, но рожать и позволять врачу ковыряться в матке – это жесть...

Боже, пусть у меня начнутся месячные.

Пусть со мной всё будет хорошо.

Пусть… Пожалуйста, пусть…

– Я не нахожу спираль, – гинеколог прерывает мои молитвы, проводя УЗИ. – Ты её действительно потеряла. Иногда такое случается. Что касается беременности, Аня… – врач на секунду замолкает, гипнотизируя взглядом монитор с чёрно-белым изображением. – Утешительных новостей для вас у меня нет. Замершая беременность на сроке трёх-четырёх недель. Сейчас она стремится саморазрешиться. И это прекрасно. Не потребуется выскабливание. Как только закончатся выделения, обязательно приходите на повторную консультацию. Нужно будет убедиться, что в полости матки не осталось никаких элементов плодного яйца.

Она говорит, а у меня слезы летят из глаз. Двойственное ощущение.

С одной стороны мне безумно жаль… Там был ребёнок. В первую очередь мой ребёнок…

С другой – мне хочется выдохнуть напряжение и порадоваться за нас с Итаном. Теперь ничто и никто не встанет между нами. У нас должна быть крепкая семья. Я, он и наша Ника. И если мы решимся расширить семейство, то это будут только наши с ним дети. Наши и больше ничьи!

– Господи… – всё, что я могу из себя выдавить, слезая с кресла.

Слёзы всё ещё катятся. Смахиваю их пальцами. И дышу.

Мне необходимо успокоиться. Всё худшее позади.

– Новость, конечно же, неприятная, но это не конец света. Аня, вы молодая девочка. Рожавшая. У вас всё ещё впереди. Полгодика потерпите и снова пробуйте. Одевайтесь. Я выпишу витамины для восстановления. И вот, – протягивает мне гигиеническую прокладку, – возьмите. Она вам понадобится.

– Благодарю, – принимаю запечатанный индивидуальный конвертик.

– Не за что. Поправляйтесь.

Дальше быстренько вытираюсь салфетками. Привожу себя в порядок. Радуюсь, что Итан оставался всё это время за ширмой. Спустя минуту выхожу. Встречаемся взглядами. Он поднялся со стула и теперь идёт ко мне. Навстречу. Попадаю в его тёплые объятия. И мне становится как никогда хорошо. Тепло и уютно.

– Всё, что не делается, к лучшему, Эн, – говорит он, целуя меня в висок.

– Я знаю. Просто… Просто… – всхлипываю, не в силах выдавить больше ни слова.

– Я люблю тебя… – шепчет на ушко. – После завтра домой?

– С тобой, хоть на край света, – отвечаю на португальском.

Чувствую, как щеки заливаются румянцем.

Знаю, что за нами следят две пары любопытных глаз. Ну и пусть. Мне нужно урвать приятных эмоций и пусть весь мир подождёт!

– Мой дом и есть на краю земли, Энни. Там только не хватает тебя и нашей Бусинки. Всё будет хорошо.

– Я знаю… – шепчу ему, прижимаясь щекой к громко стучащему сердцу. Обнимаю его за спину. Она тёплая и твёрдая, словно скала.

– Веришь мне? – притискивает сильнее к груди.

– Теперь да.

Глава 32. С возвращением

Анна

Несколько дней спустя…

Стеклянные двери аэропорта мягко распахиваются. С трепетом и волнением ступаю на родную землю Итана, откуда сбежала четыре года назад с крошечным ребёнком под сердцем.

Страна приветствует нас тёплым апрельским ветерком. Воздух врывается в лёгкие и оседает в альвеолах солёной влагой, чарующим запахом морского песка и волн. А ещё он пропитан сладким ароматом цветущих деревьев и кустов. Щекочет ноздри. Наполняет грудь тревожным томлением. Затрагивает в памяти горестные воспоминания.

Испугавшись сделать шаг в неизвестность, торможу в нескольких метрах от такси. Крепко прижимаю к себе спящую Нику. Целую ребёнка в макушку.

Перед глазами чёткая картинка превращается в расплывчатое панно. В памяти всплывает неприятное прошлое. Невидимой рукой хватает меня за горло и усложняет дыхание.

И если до этой минуты я была уверена, что всё делаю правильно, то сейчас я полностью растеряна. Мне кажется, что я допустила ошибку, вернувшись сюда.

– Энни?

Не сразу замечаю подошедшего к нам Итана.

Он отдал чемоданы таксисту. Тот пакует их в багажник мерса. Я наблюдаю, испытывая внезапный прилив паники. На глаза наворачиваются слёзы. Скатываются по щекам.

Нет. Боже мой, только не это!

В душе ощущение полного раздрая. И как бы я не пыталась побороть свои внутренние страхи, у меня не выходит. События четырёхлетней давности накрывают меня с головой…

И дело не в Матильде, в которую Итан был когда-то влюблён. Раз он приехал за мной, значит она в прошлом.

Дело в его друзьях. В испорченной свадьбе Марко и Лисы.

Они наверняка вспоминают тот единственный и неповторимый день как самый страшный кошмар в их жизнях.

Как я буду смотреть им в глаза? Итан до сих пор с ними дружит.

Как я буду смотреть в глаза его матери? Она едва не потеряла из-за меня любимого сына. Мои ладони в его крови всё ещё мерещатся перед глазами.

Я же помню всё до мелочей. Как Итан нёс меня на руках, как рухнул на землю после выстрела, как накрыл меня своим окровавленным телом... Затем кома… Чуть позже болезненный разрыв и без того не сложившихся отношений…

Я осталась одна. С большой, зияющей в груди дырой и с маленьким ребёнком под сердцем…

– Что с тобой? Ты вся дрожишь. Эн?

Пальцы моего мужчины мягко касаются лица. Вздрагиваю. Дурные воспоминания рассеиваются.

Итан заботливо стирает влажные дорожки слёз. Сначала одну. Затем другую.

Перевожу на него расфокусированный взгляд. Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Молча.

Он озадаченно изучает моё состояние. Хмурится.

– Давай мне Нику. Тебе тяжело.

Тянется к ней руками, пробует аккуратно перетянуть её к себе, но меня что-то неотвратимо накрывает. Сковывает по рукам и ногам. Не могу разжать руки. Не могу её отдать.

– Мне не тяжело, я сама… – ещё крепче прижимаю ребёнка к груди.

Он в шоке. Смотрит растеряно. Не знает, что предпринять. А меня, будто заклинило. Механизм, который я четыре года приводила в норму, снова сломался.

– Да что с тобой, Эн? Ты бледная. У тебя паника. Из-за чего? До посадки ты вела себя адекватно, – вцепившись в плечи, он крепко прижимает нас к себе.

Моё сердце едва выдерживает нагрузку. Сбоит так часто, что впору умереть.

– Малыш, я не собираюсь отнимать у тебя дочь, – проводит рукой по моим волосам, наклоняется и прислоняется своим лбом к моему. Его горячее дыхание скользит по моим губам. Одновременно волнует и успокаивает… – В данный период времени тебе нельзя таскать Нику на руках. Живот болит? Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – неуверенно шепчу я.

Боли в животе притихли с сегодняшнего утра. Обильные выделения тоже. Врач сказала, что некоторое время после выкидыша гормоны ещё будут давать о себе знать. Возможно из-за них я чувствую себя такой разбитой и угнетенной. Резкие перепады настроения и саму подбешивают.

– Царевна, ты только не лги мне. Ладно? – отстранившись, Итан заглядывает в глаза. Смотрит с такой любовью, как будто я для него весь мир! И мне становится стыдно за своё непредсказуемое поведение.

– Просто неприятные воспоминания… – шепчу я в ответ, пытаясь оправдаться. Но легче всё равно не становится. – Я не справилась с ними. Нахлынули скопом. Поэтому раскисла... Прости.

– Эн, всё давно в прошлом.

– Но вы же думаете, что я была сообщницей Ивана. Верно? Разве ты не понимаешь, что мне больно от этого? – выпаливаю, не удержав раздирающие изнутри эмоции.

– Я так не думаю. И друзья не думают. И мать в том числе. Ты чиста перед всеми. Я давно выяснил, что это ложь. Но даже если бы ты была причастна ко всем тем событиям, я бы всё равно подыхал без тебя. Аня, полюбил я тебя тогда, не сейчас. Сейчас мои чувства стали в разы сильнее.

– У кого ты выяснил? Что ты выяснил? Ты не рассказывал об этом, – бегая по его лицу взглядом, ищу ответы, которых мне не хватало столько лет!

– Я не хочу обсуждать при ребёнке такие вещи. Давай позже поговорим? Ты выбрала не лучший момент.

– Почему ты не объявился у нас раньше? Почему не поддержал меня, когда я в тебе так сильно нуждалась? Почему рассказал об этом только сегодня?

– Потому что я придурошный мазохист, – обхватив ладонью мой затылок, притягивает к себе обратно. Мягко целует в губы. И меня накрывает трепетной нежностью. Касаюсь его тёплого языка своим. Отвечаю, утопая в приятных эмоциях. Кожу покалывает ток. Несколько секунд мы зависаем в другой реальности, затем приходим в себя… – Теперь всё будет иначе, Amor… – горячий шёпот в мои губы. – Сыграем свадьбу. Создадим большую и крепкую семью. Мы шли к этому долгих четыре года. Я очень тебя люблю. Хочу, чтобы ты всегда об этом помнила. А сейчас дай мне Нику и поедем домой. С возвращением нас, малыш…

– С возвращением… – ломая последние внутренние барьеры, исполняю его просьбу. Он бережно забирает дочь к себе на руки. Помогает мне сесть в такси. Пристроившись рядом, обнимает за плечи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Машина плавно трогает с места, и я начинаю узнавать Лиссабон. Здесь ничего не изменилось с тех самых пор. Те же улицы, по которым он вёз меня к тётке четыре года назад. Тот же Макдональдс, где Итан покупал мне «вредную» еду. И заправочная станция, за углом которой он подарил мне первый в жизни оргазм…

Я знаю, что некоторое время мне здесь будет нелегко. Придётся заново привыкать к другой земле, к новому обществу, к иным традициям, к непривычной для меня обстановке, к его друзьям. Очно знакомиться с его матерью. Но когда мы вместе, когда он рядом – мне ничего не страшно. С ним я наслаждаюсь, растворяюсь и живу...

Глава 33. Мои

Итан

– Ма..? – дочь, явно ещё не проснувшись и до конца не осознав, что происходит и где она находится, начинает шарить рукой по моей груди.

Не отыскав то, что ей нужно, медленно приподнимает веки. Встречается со мной глазками и спросонья хмурится.

– Я здесь, маленькая. Мама рядом, – Анна спешит её успокоить. Наклонившись, целует в висок. – Ты у папы на руках. Не бойся. Всё хорошо.

– А мы где? – спрашивает Ника, рассеянно оценивая обстановку.

– Едем домой, принцесса, – обнимаю её крепче, зарываюсь носом в тёплую русую макушку, закрываю глаза и вдыхаю детский божественный аромат. Впускаю его в лёгкие. Пьянею... – Ещё чуть-чуть осталось. И ты увидишь океан из окна своей комнаты, – проговорив, целую её в курносый носик.

– Ма, я сисю хочу, – усевшись на мох коленях, Ника тянется к Анне рукой. Второй сонно потирает глаза. Зевает.

– Ну нет, Бусинка. Ты уже взрослая. Мы договорились с тобой, что больше никаких сись, – Царевна мягко отказывает, обосновывая свою позицию.

Маленький манипулятор, оттопырив дрожащую губешку, начинает картинно хныкать. Понимаю, что Ника всего лишь капризничает и плачет как бы не всерьёз, а всё равно хочется сказать Анне: дай ей грудь, что тебе жалко?

– Ну дай… Маа… Ну пожааалуйстааа… Дааай… – глядя мамке в глаза, доча умоляюще сводит брови.

– Ну как я при чужом дяде грудь достану? – нервничает моя взрослая девочка. – Ника, мне стыдно! Он будет на нас смотреть!

– Никуш, зайчонок, давай договариваться? – перехватываю инициативу в свои руки. Пробую найти к дочке личный подход. – Что ты хочешь взамен на сисю?

– Хочу сисю! – принцесса поджимает обиженно губы.

– Нет. Что-нибудь другое. Подумай, что бы ты хотела получить в подарок? Чего у тебя ещё не было?

– Лялю хочу, – спустя секунду выпаливает дочь.

– Пупса? – хмурюсь, пытаясь вспомнить, чем в её возрасте играла моя младшая сестрёнка Лиззи.

– Нееет. Сестрёнку хочу. Маааленькую, – показывает ручонками приблизительный размер. – Вот такусечкую. Как у соседки Надюши.

– Сестрёнку, значит… – задумчиво почесав подбородок, бросаю на Царевну недвусмысленный взгляд. Она краснеет, ошарашено округляя глаза.

Попытавшись что-то выразить словами, тут же захлопывает рот.

– Да. Сестрёнку. Папа Надюше лялю в капусте нашёл. На грядках. И мы найдём! – заявляет со всей серьёзностью. Ух! Попробуй только откажи.

– Amor, за сестренкой, в нашем случае, нужно обращаться к маме, – поясняю, весело наблюдая за Царевной. Энни растеряно жуёт губу и молчит. – Только лялю нельзя получить сразу. Нужно немного подождать.

– Долго? – Ника вскидывает на меня взгляд и снова нахмуривает брови. Смешная до невозможности. У меня в груди такие химические процессы происходят, что даже сложно описать. Глядя на моих девчонок, я просто кайфую. Это настоящее чувство исходит глубоко изнутри. Вдохновляет на подвиги и окрыляет.

– После того, как мама выздоровеет, мы поселим в животике крошечного пузожителя. Только тогда малышка вырастет из маленькой бусинки в ребёнка и родится на свет. Ты сразу её увидишь.

***

– А как она родится на свет? И как вы поселите её в животике?

Ника вгоняет меня в ступор очередными непредсказуемыми вопросами.

Но не врать же ей о капусте и аистах!

С точки зрения психологии это неправильно. Половое воспитание должно начинаться с детского возраста. И здесь я полностью согласен. Но, черт, как найти для трёхлетнего ребёнка правильные слова? Как сформировать у Ники здоровое отношение к сексу? Как предостеречь её от ошибок и установить с ней доверительную связь?

Если я совру ей сейчас, Ника перестанет доверять мне в будущем. Когда узнает, откуда на самом деле берутся дети. Рано или поздно почерпнет эту информацию с интернета или ещё с какого-нибудь информационного источника.

Да, боже, «этим» пронизан весь мир!

– Па! Чего молчишь? – дочка дёргает меня за рукав рубашки. – Как малыш попадает в мамин животик? Расскажи.

– Нууу… Как, как… – нервно зачесав пятерней волосы назад, пытаюсь сосредоточиться на ответе.

Сам напросился, значит мне и разруливать.

Судя по отрешённому виду Царевны, она не собирается в это ввязываться. Как и помогать. Задумчиво смотрит на проплывающие в окне местные красоты, пока такси кружит нас по трассе вдоль береговой линии.

– Понимаешь, зайчонок… Когда папа и мама очень сильно любят друг друга, обнимаются и спят рядом в кровати, тогда Боженька им дарит ребёнка, – говорю это, перекладывая ладонь Энни с её колена на моё бедро. Накрываю тонкую кисть рукой. Сплетаю в замок наши пальцы.

От этого незначительного контакта жар разливается во всём теле. Сгущается и тяжелеет в паху. Вспоминаю нашу безумную ночь, и хочется пережить её снова. А затем ещё раз… И ещё…

– Пап, я тоже маму сильно-сильно люблю. Обнимаюсь с ней. А сестрички почему-то нет, – разводит руками дочь.

Услышав заявление Ники, Анна прыскает со смеху.

– Что? – притягиваю Царевну к себе и укладываю русоволосую голову на своё плечо.

Она, словно кошечка, устраивается на мне поудобнее. Целую в висок. Затем Нику в макушку. Крепче прижимая обеих к себе.

– Продолжай, Итан, мне нравится, когда ты общаешься с дочерью. Это так умилительно, – мурлычет Энни. – У тебя по психологии, наверняка, была пятерка…

Запрокинув голову, царевна устремляет на меня томный взгляд.

– С детской я как-то не очень… – мой голос несвоевременно садится. Энни смотрит снизу вверх. Инстинктивно облизав губы, чуть приоткрывает их. Мой мозг, перестраиваясь с каждым новым воспоминанием, плавится, выдавая череду эротических ассоциаций. Вспоминаю, как трахал её рот, и крышу мгновенно уносит. В брюках до неприличия становится тесно... – Может, поможешь? – сглатываю, мечтая оказаться с ней наедине.

– Неа… – Энни дразняще улыбается.

Не удержавшись, тянусь к её губам. Целую, незаметно ныряя кончиком языка в её рот. Вздрагивает, когда прикасается к моему своим языком. Исходит мурашками… Одновременно растягиваем улыбки.

– У тебя хорошо получается, любимый, – шепчет сбивчиво, отрываясь от моих губ. – Я лучше тебя послушаю…

«Любимый…» – проносится сквозь всё моё тело волнующей дрожью. Ударяет в затылок тёплой волной.

Вкушаю новые эмоции. Их много. Они слишком сильно пьянят. Проникают в самые тёмные уголки души и устраивают там фейерверки.

– Хватит целоваться! Пап?! – нетерпеливый возглас дочери отрезвляет нас обоих. – Как ляля попадает в мамин животик?

Мигая глазами, смотрю на Нику.

– Малыш, – вздыхаю, пытаясь прийти в себя, – чтобы появился новый человек, обязательно нужны двое. Только папа и мама. Ночью папино семечко попадает к маме в животик и там начинает расти. Так зарождается новая жизнь. Ты тоже появилась у нас из семечка. От нашей большой любви. Здорово, правда?

– А как семечко попадает в животик? Мама его съедает?

– Нууу… – меня окатывает кипятком. Судя по виду Анны – её тоже. – Почти что да. Съедает.

– А ляле в животику не тесно?

– Ей там очень удобно, тепло и уютно до определённого времени. Пока ляля не решит родиться на свет.

– А как она вылазит оттуда?

Наши с Анной взгляды встречаются. Мы застываем в немом вопросе. Оба.

Да, блять!

На суде проще устраивать пикировки с оппонентом клиента, чем с маленькой трёхлетней познавательной почемучкой!

– Мы ждём, Итан, – шепчет Анна, зарывшись носом мне в шею.

– Ник, давай на ушко скажу, не то мама меня прибьёт.

– Говори, – дочь с неимоверным интересом подставляет ушко к моему лицу.

– Через вагинку, – шепчу я, сам краснея от своего поучительного урока.

– А что такое «вагинка»? – громко переспрашивает Ника.

– Боже, Итан! Ты рехнулся? – встрепенувшись, Анна в шоке округляет глаза.

Виновато пожимаю плечами.

Ну а что? Разве Ника не знает, где у неё ножки, ручки, живот, грудь, попа или та же вагинка? Смешно! Ну а как ещё назвать женскую киску?

Пестики? Тычинки? Листочки? Пещерки?

Да ну… к черту все это!

– Хочешь объяснить сама?

– Нет уж, продолжай, – Царевна прикусывает губу, чтобы не заржать.

Вдохнув поглубже, продолжаю:

– Дочь, это такое отверстие между ножек, через которое рождается ребёнок. Есть такой орган у женщин, служащий для рождения детей. Когда подрастешь, наша мама обо всём тебе расскажет. Ладно?

– Угу. Па? А что такое пенис?

Очередной познавательный интерес Ники вынуждает меня поперхнуться слюной и закашляться.

– Господи, Буся! – ворчит Аня, прикрывая ладонью побагровевшее лицо.

– Что? – хмурится малышка. – Никита во дворе показывал. Но Кэт говорит, что у него свистулька, а не пенис. Но она же не свистит! Только писяет, – доча невинно хлопает глазками.

– Никита, это кто? – быстро перевожу тему разговора.

– Соседский мальчик. Они почти ровесники. На детской площадке во дворе вместе играли. Теперь Ника будет скучать по друзьям.

– Это не друзья, а извращенцы… – цежу я. – Кстати, Ника может посещать детский сад. Вместе с детьми Артёма, Марко и Лекса. Если захочешь, я выбью для неё место. Садик частный. Обслуживание на высоте. Подумай об этом.

Таксист тормозит напротив нашей виллы. Из небольшой нагрудной сумки достаю пульт. Открываю ворота. Машина плавно ныряет во двор. Девчонки, прижавшись ко мне, с интересом рассматривают новую территорию с ухоженным садом и большими зелеными лужайками.

– Добро пожаловать, – проговариваю я, замечая вышедшую из дома бабушку Монику. Увидев машину, мать размазывает по щекам слезы и делает пару шагов навстречу. – Ну вот… Кажется, бабушка Мо приняла ваш приезд слишком близко к сердцу. Соскучилась… как и я…