Текст книги "Куда уехал цирк (СИ)"

Автор книги: Елена Лоза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 12

Эни проснулась отдохнувшей и бодрой, универсальный антидот, исправно почистил кровь и разогнал туман в голове. Маленькая китаянка проснулась еще раньше, но лежала тихо как мышка, прислушиваясь к шепоту и смешкам за шторой. Эни потянулась, зевнула и встретилась глазами со смутно знакомой девушкой.

– Привет! Ты кто?

– Я Шон Ю, – девушка растерялась, поняв, что проговорилась, и теперь не получится притворяться не знающей языка. – Ты на мне, веревки пыталась перерезать. Не помнишь?

– Кажется, что-то помню, – нахмурилась, вспоминая практикантка. – Только скальпель был совсем тупой.

– Не тупой, просто ты другой стороной пилила.

– Значит, это был не…

– Проснулись сони?! – перебила девушку Марья заглядывая в спальню. Марья полюбовалась на вытаращенные от удивления глаза девушек и добавила. – Там завтрак стынет и мужики к нему активно принюхиваются.

И было к чему принюхиваться! Картофельная запеканка от вдовы О» Молин в большом противне, свежий хлеб, горячие булочки, и оторванная завхозом прямо от сердца, банка сельди пряного посола, образовали чудный натюрморт.

– Я не опоздал? – в дверном проеме мялся сержант Смит. – Вовремя ты. Садись, а то от этих проглотов и кусок хлеба не спрячешь, – посетовала Марья, под общий смех.

Сержант с непонятным восторгом обозрел яркую повязку, на лице женщины кивнул и предложил.

– Надо черную шляпу с пером одеть, и будет вылитая атаманша.

– И ты Брут! – Марья картинно закатила единственный свободный глаз.

– О, мужик уже шутит!

– Что значит совместная погоня!

– Жаль совместного мордобоя не было, а то и вообще бы…

Марье как наиболее пострадавшей во вчерашнем инциденте, подсовывали самые вкусные хрустящие краешки, а она и не думала отказываться. Вопиющую несправедливость попытался исправить Денни, указав на пострадавший лоб и приличную шишку на его середине. Все дружно изучили «травму» по цокали языками и так же дружно оценили твердость Марииного «клюва». Команда веселилась, выгоняя ночное напряжение, а юная китаянка переводила взгляд с одного лица на другое и вдруг вынесла вердикт.

– Мой старший брат будет рад с вами познакомиться.

– А куда твой старший брат смотрел, когда тебя воровали? – Скептически усмехнулся Гарри.

– Туда же куда и мы все смотрели, – Марья недовольно сверкнула глазом на насмешника. – Вот уж истинно в своем глазу бревна не видно.

– Но, мы то сразу кинулись!

– Так может и он кинулся?!

– Нет, он не кинулся, – покачала головой Шон Ю. – Он, наверное, и не знает, что меня украли…

– А вот с этого места подробней, – сидящие за столом переглянулись.

Девушка явно заволновалась, растеряно посмотрела на Ло, потом обвела глазами всех остальных.

– Ты не бойся, – успокоить девушку Эни. – Они добрые. Хотя на вид не скажешь!

– Добрые, опять рассмеялись.

– Давайте пить чай, а Шон Ю, расскажет нам все по порядку, – предложил Ло и ему естественно никто не стал возражать. – Вы с семьей давно в Америку приехали?

Шон Ю опять посмотрела на сидящих за столом людей, она прекрасно понимала, что спасли ее совершенно случайно, просто заодно с белыми девочками. Но эти люди почему-то вызывали доверие, и желание рассказать, поделиться с кем-то своей тревогой.

– Год назад, почти, – начала девушка рассказ о том, как благополучная китайская семья, жила и работала при консульстве соединенных штатов. Папа и мама ухаживали за садом, младшая дочь Шон Ю, училась в школе при мисси и показывала отличные способности к языкам. Старший сын Кианг Шуи был молодым, но уже уважаемым мастером и учителем. Средние сестры уже вышли замуж и жили своими домами. А потом пришла страшная болезнь «испанка» и все стали умирать. Мама, папа, сестры, жена и сыновья брата, ученики в его школе и господин консул. Шон Ю тоже заболела, но осталась жива. Правда стала слабой и все время спала. Ей казалось, что все вокруг качается, а потом оказалось, что они плывут, и качается корабль. Жена консула сумела уехать на родину. Путешествовать в такое время было опасно и консульша, наняла охранником, уже спасшего ее с дочерью в ночь бандитского налета на консульство, Кианга. Так они с братом оказались в Америке. Вдвоем и практически без денег. Обустроиться и открыть маленькую школу боевых искусств им помогла триада… За что брат исправно платил пятнадцать процентов от невеликой прибыли «налоговым инспекторам». И все было бы хорошо, но брат очень хороший боец и еще лучший учитель и кто-то в триаде возжелал учить в его школе бойцов тонга. И что бы на плече у брата появилась татуировка.

– Многие учителя являются членами триады, – осторожно заметил Ло. – Их не посылают как боевиков на задания, они учат. Или твой брат выгоняет из школы людей с татуировками? – Тон у командира был вроде бы спокойный, но вторым слоем шло напряжение.

– Не хватало нам ввязаться в разборки между триадой и идеалистом! – ответил Ло по внутренней связи, на вопросительные взгляды ходоков.

– Брат учит всех, если считает, что человек талантлив. А ОНИ желают сделать школу закрытой, только для триады и тех, на кого укажут. А еще посвящение…

– Девочка знает очень много, даже слишком. – констатировал Натан. – Вряд ли брат ей все это рассказывал.

– Хороший слух еще никто не отменял…» – Кому принадлежала последняя реплика, было не понятно, как и одобрением она была или осуждением.

– Вот посвящение они и хотели устроить! – Оле сжал руку в кулак. – Автоматическое…

– Какое?!

– Кхм, – Оле замялся, напоминать девушке о том, что с ней собирались сделать, ему не особо хотелось. – Твоему брату, сообщили бы кто, тебя украл, и он вряд ли пошел бы в полицию…

– И на на его руках появилась бы кровь, а на плече татуировка… – Шон Ю опустила голову.

Робин не задавал вопросов, он запоминал их. Для дальнейшего занесения в список.

– А теперь солнышко твоя очередь, – подбодрил племянницу Ник. – Смелей.

Девушка вздохнула и кивнула соглашаясь.

Вчерашним вечером.

Эни вышла во двор цирка и уловила чей-то страх. Возле самого фургона на земле кто-то лежал, а молодая дама сидела на земле, над этим кем-то и боялась.

– Кому-то плохо! – подумала практикантка и бросилась на помощь. На земле лежала, Стаси и Эни не задумываясь, опустилась на колени рядом.

– Что слу…

Резко пахнущая тряпка закрыла девушке все лицо, и сознание быстро помутилось.

Эни тошнило, в голове как будто стучали копыта, и все вокруг качалось и подпрыгивало. Попытка пошевелиться не увенчалась успехом, все тело было как набитое камнями и слушаться не хотело. Перед глазами качалась густая как кисель белая муть, сквозь которую как сквозь вату, пробивались мужские голоса.

– Тебе и поручить ни чего нельзя! – кричал возмущенно один. – Еще и банку на пиджак опрокинул! Хорошо додумался его снять, так куда кинул?

– Ну, что ты ругаешься, я уже убрал…

– Убрал, да эти две девчонки до утра не проснуться!

– Ну и что?

– И почему я связался с таким идиотом?! По тому что, я хочу, чтобы они все видели и визжали! От боли, от ужаса, от сознания, что с ними будет то же самое! Что бы они умоляли, заливаясь слезами и соплями!

– После этого китайского зелья, ты как с цепи сорвался…

– Что бы ты понимал?! Вот сам попробуй и узнаешь, как все чувства обостряются. Какое это наслаждение!

Голоса бубнили, что-то еще, но девушка проваливалась все глубже в темноту, и тишину.

Следующий раз Эни пришла в себя от резкой боли в пятке. Кто-то, кряхтя, тянул ее в низ, и левая нога скакала по ступеням. Девушка обрадовалась, раз она чувствует боль, значит эта гадость, которой ее притравили отпускает.

Ее со вздохом облегчения бросили на пол.

– Ты бы ее еще в коридоре бросил!

– Да какая разница, где она спать будет? Пойдем лучше поужинаем.

– И в самом деле. Я кухарке приказывал, что бы оставила все на столе в гостиной.

– Ну, вот в гостиной, а из нее на кухню идти кофе варить.

– Опять ты свою гадость пить будешь!

– И твою гадость тебе варить…

– А потом займемся узкоглазой.

Голоса мужчин стихли в гулком коридоре. Эни сосредоточилась, и попыталась связаться с братом, тишина в ответ напомнила об отключенной связи. Пальцы уже двигались, но рука показалась тяжелей рельса. Девушка закрыла глаза и начала делать дыхательные упражнения, запуская очистку организма. Учеба в академии, это не в пансионе для благородных девиц подвизаться.

– Как же надоели зачеты. – вяло, но возмущенно думала практикантка. – Ну, полигон, ну, прогон на выживание, но что бы додуматься до такого сценария?! Вот я бабушке раскажуууу, вот уж кто-то схлопочет, на всю катушку… Тошнота слегка отпустила. Руки поднялись и согнулись с трудом, пальцы удалось сжать только в кулак. – Хотя кулаком это конечно грубо, но как уж получится.

Гулкий коридор, явно в подвале, автоматически отметила девушка, предупредил о приближении одного из «похитителей». Звук шагов замер, невдалеке, открылась с легким скрипом дверь и дальше что-то потащили по полу. Эни замерла, попыталась подсмотреть сквозь ресницы, но в глазах предательски плыло и двоилось. Мужчина натужно хекнул.

– Ну, что таращишься сучка узкоглазая? Знаешь, как меня просили, тебя посильней изуродовать, и просил такой же узкоглазый как ты, – загремел колесами столик, его катили из угла к средине комнаты. – А меня просить не надо, я и так это сделаю без просьбы. Молчишь? А зубы сцепила, мне так даже больше нравится, – послышалось мерзкое хихикание. – Когда я с тобой закончу, у тебя не будет зубов и глаз не будет и ничего не будет. И как тебя твой братец узнает, ума не приложу. Вот только сейчас костюм сниму, чтобы не запачкать, – Эни шевельнулась, привлекая внимание. – О, и эта сучка зашевелилась! Значит, ей меньше досталось. Придется тебе подождать, не скучай. Девичий вскрик, заглушил довольный мужской смех.

Эни, уже мысленно проговаривала формулу вхождения в темп. Она не знала, сработает ли запуск в таком состоянии, но слушать гадости уже не было сил. Да и проигрывать брату большую шоколадку, за незаданный зачет она не собиралась. Мужчина пнул, девушку носком ботинка в бедро, подождал реакции и не дождавшись, наклонился, собираясь связать ей руки. Но налетел на кулак, маленький, но очень твердый, застыл на мгновение, за которое Эни успела испугаться, что промазала, и беззвучно повалился на девушку. Эни безуспешно попыталась столкнуть навалившуюся тяжесть, переход в скорость, отобрал почти все силы, тошнота навалилась с новой силой.

– Может, ну его? Закрыть глаза и расслабиться. А потом возьму допуск и пересдам, – но тут перед глазами как живое всплыло недовольное бабушкино лицо, и довольное Денни. – Нет уж, обойдутся. Столкнуть не удается, тогда надо выползать!

Выползти удалось, но вот вставать на четвереньки так резко не стоило. Тошнота отпраздновала победу, а вечерний костюм статиста украсился месивом из бывшего поп корна, залитого чашкой холодного чая, все что девушка успела съесть после представления.

– Опана, – Эни развеселилась, – Вот теперь будешь сдавать костюмчик на склад, наслушаешься комплиментов!

Хотя тошнить почти перестало, вставать на ноги девушка не решилась. Как стояла на четвереньках, так и поползла к двери. Слегка раскачиваясь, и бормоча.

– «Идет бычок шатается, качаясь на ходу». А чего это он и качается, и шатается? – философские размышления прервала стена, не вовремя возникшая перед лбом путешественницы. Эни с трудом вскарабкалась по стене и прижалась к ней спиной. Девушки повезло, совершенно нечаянно она оказалась за открытой дверью. Второй мужчина быстро вошел в комнату неся перд собой поднос с дымящимися чашками.

– Вот твое пойло. Я тоже решил тут кофе… Что с тобой!!!

– Темп! – сама себе скомандовала Эни и что было сил, оттолкнулась от стены. На сей раз удар пришелся туда куда и следовало. Мужчина вскрикнул, с подноса слетели чашки, и расплескали свое содержимое по лежащему на полу телу и костюму туда же рухнул и второй похититель. Эни постояла, качаясь, посмотрела на лежащую на металлическом столе китаянку и заявила.

– А я тебя не знаю! Ты не с нашего потока, – китаянка вместо ответа разрыдалась. – Ну, ты чего? Из-за какого-то зачета так волноваться? О скальпель, сейчас я тебя развяжу…

– Ты вырубила двух здоровых мужчин, не понимая, что делаешь, а если бы тебя не усыпили? – в голосе Робина было больше любопытства, чем удивления.

– Фэ, – Эни задрала носик. – Тогда бы они там возле фургонов и остались лежать. Кучкой. Только чистой.

Сержант, оглядел сидящих за столом взрослых и по их спокойным лица, понял, что девушка говорит правду.

– Извини меня, – вдруг покаялась Шон Ю. – Я подумала, что ты сумасшедшая – ползаешь, говоришь на странном языке.

– И ничего не на странном, а на родном.

– Проф в отчете не забудь написать, что бы ввели практику по автоматической задержке дыхания, – посоветовал Джонатан. – Робин, а ты вопросы то записываешь?

Отправить девушку к брату до дневного представления не хватало времени. Нужно было посетить полицейский участок на предмет беседы с лейтенантом, куда в сопровождении сержанта отправились Николас с Невсом на поводке и Оле – для общего колориту.

Натан по проторенной дорожке повел Ло и Гарри за кукурузой, маслом и сахарной пудрой.

Марья отправилась к Заре. Прислушалась к голосам молодежи, доносившимся из зала шапито, заглянула в фургон к Люсиль и Мааре, но фургон был абсолютно пуст, если не считать обрывков ниток на полу и забытого на сундуке-кровати розового бантика. Из удивленного ступора женщину вывел хрипловатый голос Зары.

– Уехали они утром, – цыганка попыхивала трубкой. – Робин этот разве не сказал? Он им помогал в пролетку грузиться.

– Ну, да, Люсиль собиралась возвращаться домой. Костюмы она подогнала, да и Ло с ней расплатился, – кивнула Марья. – Но я думала, что она хоть «до свиданья» скажет перед отъездом.

Зара махнула рукой, ловко выбила трубку об каблук, вздохнула и, решившись, начала:

– Ты можешь не верить глупой гадалке…

– Зара, может, ты не будешь мне калапоцать мозги?! – Марья поморщилась. – Если можешь, давай прямо и конкретно.

– Будет сильный пожар. Я его вижу, – цыганка вызывающе выпрямилась, ожидая насмешки, и была крайне удивлена. Марья лишь покивала головой, пробормотала «Таки будет…» и серьезно спросила.

– Когда?

– Э-э, скоро, – развела руками Зара. – Чисел мне не показывают. Просто почти за всеми, кто приходит гадать, стоит стена огня.

– А за кем-то не стоит? – тут же вцепилась в оговорку ходок.

– Ну, вот женщина сетовала, что не сможет привести сына на представление, потому что они уезжают в Нью-Йорк, – начала вспоминать цыганка. – У нее огня не было сразу. А у мамы Иду с дочерьми был, когда первый раз приходили, а теперь нет.

– Когда теперь?!

– Да вот только что, – Зара удивилась горячности Марьи. – Кукуруза-то закончилась, им делать нечего – вот и зашли. Теперь им дорога стелется, а пожара нет.

«Значит, у них изменились исходники. Какие?» – спросила сама у себя женщина. И вдруг уставилась на цыганку.

– Зара, а ты погадай-ка на пожар!

– Это как?!

– Ну, как человеку гадаешь, типа, что было, что будет, чем сердце успокоится. Только вот на пожар. Или в шар посмотри на него, родимого.

Зара смотрела сначала подозрительно – не издеваются ли над ней? Потом задумалась и заинтересовано хмыкнула.

– А если…

«МАРЬЯ-Я-Я» – вдруг шибануло по мозгам.

Пронестись через двор и влететь в шапито было делом нескольких секунд. На арене стоял здоровенный китаец, одетый в белое. Безрукавка позволяла оценить мощные бицепсы, и бычью шею. У его ног на коленях стоял Сонк с вывернутой вверх рукой и старался не шевелиться. Пришелец, казалось, слегка сжимал двумя пальцами ладонь индейца. Шон Ю, умоляюще подняв руки, что-то быстро говорила по-китайски, причем совсем не на том диалекте, который использовал Ло.

«Отвлечь!» – подумала Марья, прекрасно понимая, что с таким бугаем ей не справиться. В нормальном состоянии. Значит, отвлечь и войти в живу.

– А ну, отпусти его, качок стероидный! – закричала женщина, параллельно прокачивая формулу.

Время начало тянуться, как карамель. Качок медленно поворачивал голову, на его лице появилось удивление и почти прилипло намертво. Сильный толчок в спину тяжелого тела бросил Марью на пол деревянного круга, прерывая процесс. Женщина извернулась в падении и что есть силы пнула ногами нападавшего, отправляя его тело в полет. «Тело» не выдержало такого невежливого обращения и лопнуло по шву. Дождь из кукурузы засыпал все вокруг.

– Ой! – выдохнула Эни, присаживаясь на бортик манежа.

– Ой! – заявил Сонк. Он сидел на полу, скрестив ноги, потирал ладонь и удивленно смотрел на Марью.

– Это мой брат Кианг Шуй! Он просто не понял. Он Сонка уже отпустил! – торопливо объяснила Шон Ю, пытаясь загородить собой гору мышц. Ее взгляд упал на Марью, и раздался еще один «Ой!».

– Ребята, вы чего разойкались? – поинтересовалась женщина, поднимая с пола слетевшую бандану и оборачиваясь к Ло и компании. – Спасибо хоть бутылем не запустили!

– Убивать тебя никто не собирался, – спокойно парировал Натан. – Бутыль слишком тяжелая. А масло дорогое…

При этом все трое как-то странно переглянулись, хотя и не ойкнули.

– Ло, а это всегда так или случайно сделалось? – поинтересовался Гарри.

– В первый раз получился такой побочный эффект, – несколько растеряно ответил доктор. – Если наложить гель вокруг второго глаза, то можно делать номер – женщина енот.

– Нет, если в профиль, то очковая змея, – шепотом возразил Гарри.

– ЧТО?! – Марья рванула в палатку к зеркалу и уже не слышала, как гость, одетый в цвет смерти, спросил:

– А что такое «качок стероидный»?

Команда сноровисто гримировалась перед дневным представлением. В самом выгодном положении были девушки и Ло. Марье и Эни было по статусу положено уметь рисовать на лице, а Ло, как выпускник пекинской академии, вообще был профессионалом высокого класса. Конечно, все остальные тоже сдавали в свое время театральное искусство и перевоплощение, но давненько. А тот, кому пришлось сдавать данный предмет совсем недавно, терпеть его не мог.

– Не знаю, как вас, ребята, – Ло усилено хлопал только что наклеенными ресницами, проверяя, крепко ли держится реквизит. – А меня наши чаепития с «гостями» будут преследовать во сне еще долго.

– И просыпаться ты будешь в холодном поту, – поддакнула Марья. Она с помощью грима замаскировала абсолютно белый участок кожи, в точности повторявший форму тампонов с гелем. И хотя портретное сходство с очковой коброй исчезло, но шипеть хотелось все равно.

– Ага, сидят друг напротив друга лейтенант и кандидат в мафиози и вежливо друг другу улыбаются, – хихикнул Сонк. – Ник, а зачем он с вами пришел, лейтенант этот.

– Представление ему посмотреть захотелось! – отмахнулся профессор. – И не пошлешь же! Да, в сущности, что нам, жалко? Номер с Невсом и платками сегодня покажем, как в полицейском участке.

Он повернулся к Марье.

– Я так и не понял, чего ты на мужика кинуться решила?

– Ник, а если тебе сначала в ухо орут, как укушенные, а потом ты видишь во-от такого качка и сложенного у его ног Сонка. Что бы ты сделал? – женщина посмотрела через плечо на «мужа».

– Ну-у…

– Тоже, что сделал качок, увидев визжащую сестру, убегающую от вопящего, как баньши, индейца, – хмыкнул Оле. – Нейтрализовал. Аккуратно, между прочим. Это при том, что Эни визжала, прыгая на бортике, а Дени висел головой вниз на качелях и тянул руки.

– Картинка живописная. Игра «выше ноги от земли» всегда была шумной, – кивнула Марья. – И хотя я тоже хотела нейтрализовать аккуратно, надо извиниться перед этим Киангом. Вот уж где имечко соответствует оригиналу!

– А что оно значит? – полюбопытствовал Сонк.

– Кианг – сильный, Шуй – вода. Полное соответствие, такая вода как двинет сильно, мало не покажется, – хихикнул Денни.

– А Шон Ю – Изящный дождь, – добавила Эни.

– Как тогда зовут нашего командира? – поинтересовался индеец.

– Лучше тебе этого не знать. Спать крепче будешь, – подмигнул Ло и отвернулся.

Сонк вопросительно поднял бровь, глядя на Денни. Тот почесал затылок в раздумье, вдруг состроил зверскую рожу, клацнул оскаленными зубами и помахал руками, как крыльями.

– М-да? – озадачился индеец. Команда дружно фыркала от смеха.

– Денни, ты неправильно передаешь характер имени! – Ло делал вид, что недоволен. – Оно отражает добро.

– А кто сказал, что у добра не может быть зубов, – поинтересовался Гарри, – и хорошего аппетита?

– Лонгвей означает «Величие дракона», – сжалилась над парнем Марья.

– Ого! – фыркнул Сонк. – Добренькая, однако, птичка – дракон!

– Это у вас, европейцев, дракон – злая чешуйчатая тварюка, – назидательно поднял палец командир. – А у нас на востоке – это добрейшее радужное существо, спешащее на помощь людям.

– Которое, кушает злодеев с повышенной кислотностью. Или я что-то путаю? – завхоз удрученно покачала головой. – Склероз, наверное.

– А командир, что, меня всерьез за европейца держит? – шепотом спросил Сонк.

– Так, встали, пошли работать! – приказал командир. – Дети цивилизации, склерозные, калечные и озабоченные коты тоже!

Сказать, что шапито был набит битком, было бы преувеличением – свободных мест было достаточно. Но представление артисты отыграли с полной отдачей. Дополнительный номер Невса с раздачей перемешанных в шляпе носовых платков их хозяевам вызвал большой интерес. Особенно веселился народ, когда кот не пожелал брать в зубы грязную тряпку, видимо служившую своему хозяину не один год без стирки. Невс, брезгливо пофыркав, подцепил когтем темный кусок ткани, бросил его под ноги мужчине и, повернувшись задом, погреб лапами. Хмурым выглядел один Федор. Он выходил на арену, объявлял номер и, уйдя за форганг, останавливался статуей. На него посматривали только Алекс и Стаси, а остальные не обращали внимания.

Марья нашла Шон Ю с братом, сидящими в опустевшем зале. Еще во время чаепития женщина удивлялась полной несхожести брата и сестры. Тонкая фигурка Шон Ю, светлая, почти белая кожа, большие раскосые глаза и высокие скулы делали девушку экзотически красивой.

Ее брат был высок для китайца, неимоверно кряжист, с очень смуглой, чуть желтоватой кожей. Грубое лицо с чуть приплюснутым носом и полными, даже толстыми губами делали лицо на первый взгляд даже отталкивающим. Но стоило увидеть добрую улыбку, скользящую по этим губам при взгляде на сестру, и о внешней непривлекательности забывалось напрочь.

– Я хотела извиниться за излишнюю горячность, проявленную по отношению к вам… – начала Марья, вежливо кланяясь.

– Вам не в чем извиняться! – брат и сестра встали при приближении женщины и поклонились в ответ. – События прошедшей ночи взволновали бы любую женщину. К тому же, Вы не могли причинить мне какого-либо урона.

Марья вдруг поняла, что пялится на китайца самым дурацким образом, завороженная низким, красивым голосом.

– Я и не собиралась, – тряхнув головой продолжила Марья. – Просто хотела нейтрализовать. За Сонка испугалась.

– Госпожа Марья, – Кианг Шуй покачал головой, – вы не смогли бы ко мне прикоснуться.

– Смогла бы, только потом пару дней пролежала…

– Подыхающим лебедем? – попытался помочь Джонатан из-за плеча Марьи.

– Умирающим лебедем, Натан!

– Ваши русские поговорки так трудно переводить, – чернокожий аналитик делано вздохнул и поклонился Киангу. – Господин может уделить мне немного своего времени?

– Как мы и условились перед представлением, господин, – Натан получил ответный поклон.

Обедом озаботилась мужчины. Оле и компания, состоящая из Робина, Денни и Алекса, отправилась в паб к вдове О» Малин. Сержант оглянулся, уходя со двора, увидел выходящих из шапито Джонатана и гостя и удивленно вскинул бровь.

– Оле, разве с Шон Ю и этим Киангом не все ясно? Девочка ведь все рассказала.

– Все. Только не вяжется ее рассказ с методами триад, – усмехнулся Оле.

– Методами триад?! Да они преступная группировка! – возмущению Робина, казалось, нет предела. – На них клейма негде ставить!

– Я и не говорю, что они агнцы. Нет такой незаконной деятельности, к которой бы они не приложили своих лапок, – согласился швед. – Но их основной лозунг: «Сядь и спокойно подумай!» Они помогают китайцам выехать в Америку, легализироваться и дают денег, чтобы начать свой бизнес. Но потом пятнадцать процентов прибыли ежемесячно отдай «налоговым инспекторам». И, не дай бог, утаить хоть доллар! Убьют всю семью и сожгут лавку или завод, да что угодно! Другим наука. А то, что сейчас получается немного денег, так через пару лет, глядишь, и больше станет. Куда торопиться?

– А деньги, между прочим, курьеры везут в Китай и вкладывают там в банки, чтобы работали на благо страны! – решил блеснуть эрудицией Денни. – И вообще о престиже Китая заботятся. Вон, когда на год объявили Китай открытой страной… Ой! – Денни замолчал, поняв, что сморозил лишнее.

– Я не стану спрашивать, когда это было, – успокоил его бывший полицейский, если, конечно, полицейские бывают бывшими. – И что случилось?

– Триады захотели, чтобы о Китае отзывались только хорошо, и приставляли к каждому туристу незаметную охрану из боевиков. Ни один гость страны не пострадал, и даже кошелька ни у кого не сперли! Вот!

– А тут такая грубая работа, – прищурившись, закивал головой Робин. – И не простого исполнителя вербуют ведь. Вот, ей Богу, какая-то шестерка решила выслужиться!

– Еще один аналитик! – Оле в шутливом ужасе схватился за голову.

Уточнить, обозвали его или похвалили, сержант не успел – навстречу гостям из-за стойки выходила хозяйка паба.

Чем-то озабоченная Марья осмотрела двор и увидела вежливо беседующих Ло, Ника и лейтенанта полиции. Спустилась по ступенькам фургона и быстро направилась к мужчинам.

– Простите, что прерываю, но у нас неприятности.

– Да, – подтвердил командир, глядя на белобрысого пацаненка с вытаращенными глазами, вылетевшего из-за фургона.

– Там, там! – белобрысый мальчишка тыкал себе за спину пальцем. – Мистер Федор дедушку убивает!