Текст книги "Не родные. Малышка в награду (СИ)"
Автор книги: Елена Левашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Глава 25
АЛЕКС
Маруся вытирает слезы и взмаливается, легко касаясь плеча Романа. Видеозапись не передает звуки, но я отчетливо вижу, как она складывает ладони в молитвенном жесте, опускает плечи… И плачет, плачет… Наверное, просит, чтобы он вернул ей малышку, которую небрежно держит в руках.
– Приблизьте изображение, – прошу я сухо.
– О боже, – вздыхает Василий Львович. – Она вся избита. Ее били, товарищ следователь! Синяки на лице, руках… Ну, какие же суки! Ироды!
Вениамин подносит рацию к губам и произносит решительно:
– Объявляю план-перехват. Черный автомобиль, марки Lexus, модель предположительно GX 460, номер не читается, попробуем посмотреть близлежащие камеры, в машине трое мужчин, женщина и грудной младенец.
Рация шипит в ответ, а потом слышится удивленный ответ Чащина:
– В натуре похитили?
– Приказ поняли? – обрывает его Вениамин.
– Товарищ лейтенант, когда похитили пострадавшую? Сколько предположительно прошло времени?
– Хм…
– До фига прошло, – протягивает Василий Львович. Ночь на дворе, а они днем укатили. Бесполезно это все, ребята. Где этот ее… подонок живет?
– В Москве, – отвечаю я. – Маруся только недавно в Ярославль к матери переехала. То есть Романа надо искать по месту жительства?
– Нет, конечно, – отвечает Вениамин. – Не такой же он дурень ехать домой. Прячет ее где-то, вот и все… Чащин, отправь ориентировку на посты ГИБДД. Он обязательно где-то засветится, – добавляет, завершая вызов.
– Погодите, Вениамин Андреевич, вы не собираетесь ехать по домашнему адресу Романа? – спрашиваю я. – Если у вас нет времени, я сам туда отправлюсь. Моя служба безопасности узнает адрес этого подонка.
Вениамин устало вздыхает и трет переносицу. За окном ночь… Положа руку на сердце, я тоже сомневаюсь, что Федосеев настолько тупой, что поедет домой. Тогда куда? Ему нужно предоставить ребенка юристам отчима. Поселить в своем доме, показать заботу… Черт! Перед глазами против воли всплывают кадры, где он небрежно держит девочку. Варя орет, ее головка болтается, как у болванчика. Как можно относиться так к своему, с*ка, малышу?
– Безусловно, мы проверим его адрес. Я самолично съезжу туда.
– Я с вами, – выпаливаю решительно.
– Хорошо. Но при условии, что вы не будете вмешиваться. Я иду на грубое нарушение, идя вам навстречу.
– Договорились.
Вениамин отпускает коллег. Эксперт забирает на исследование телефон Маруси, обещая сверить отпечатки с базой.
Устало благодарю его и бросаю взгляд на часы… На экране айфона десятки пропущенных вызовов от Яны, ее гневные сообщения.
«Когда ты приедешь? Может, ты не у мамы? Я позвоню ей и проверю».
«Алекс, ответь мне! У меня потягивает живот. Почему ты уехал? Ты у этой дряни, да? Так я и знала, что она вздумала тебя вернуть».
– Проблемы? – спрашивает Вениамин, выезжая на трассу.
– Нет, спасибо. Все… Все наладится. Я ни о чем не могу думать, кроме Маруси. Переживаю за ее малышку. Даже представлять не хочу, как обращается с ней этот гад!
– Извините меня, Александр Матвеевич. Я не поверил вам. Марии действительно угрожает опасность.
Я молча киваю. Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в окно, на пролетающие мимо пейзажи – облитые светом фонарей деревья, сверкающие неоном вывески.
Хлопаю ладонью по карману пиджака, гадая, что увижу на флэшке. Что она хотела мне сказать? Или показать.
– Приехали, – глушит мотор Вениамин, поворачивая голову в сторону дома. – Тишина и темнота, как я и думал. Подождите меня здесь, Александр. Если меня не будет больше десяти минут, звоните в дежурную часть. Сами не входите в дом, слышите? Пообещайте мне!
– Обещаю.
Он выходит из машины и стучит в калитку. Она заперта. Направляется к соседской и повторяет действие. Включает фонарик и осматривает следы протекторов. Из калитки соседского дома выглядывает мужчина. Что-то говорит Вениамину, руками размахивает. Тот кивает и возвращается за руль.
– Уехал утром, домой не приезжал. У соседей и камера есть, предложил посмотреть записи. Но я отказался – смысла нет в этом.
– Ясно. И что будем делать дальше?
– Я отвезу вас домой. Поеду в отделение, дождусь результатов экспертизы. Утром позвоню вам, если что-то обнаружим. Не волнуйтесь, я хочу найти Машу. Вам бы отдохнуть, Александр Матвеевич…
– Ладно… Можно попросить вас поработать таксистом?
– Конечно. Я с радостью отвезу вас домой. Мне так даже спокойнее.
Тихонько отворяю калитку и ступаю во двор. В окнах темно. По воздуху проносится шорох листьев древесных крон, ухают филины. Осторожно вхожу в дом, сбрасываю обувь и направляюсь в душ. Становлюсь под горячие струи, смывая с себя этот день… Где ты, Маруся? Почему я, долбанный идиот, не остановил тебя, не поговорил? Позволил уехать… Снова вина вгрызается в душу, как пиранья. Прогоняю ее и стараюсь мыслить трезво. Заглядываю в спальню – Яна спит с краю, обнимая подушку. Рядом, на цветном покрывале, поблескивает усыпанный стразами чехол от смартфона. Прикрываю двери и иду в кабинет. Вставляю флешку в ноутбук и с замиранием сердца смотрю на кадры. Видео короткое, длительностью чуть более десяти минут…
Вот Яна в сопровождении бугая идет в подъезд моей квартиры. Да-да, именно той, адрес которой не знает… Скрывается в дверях, а потом возвращается с сиреневой папкой в руках…
Глава 26
АЛЕКС
Плечи опускаются под тяжестью невидимого покрывала разочарования… Как она могла так со мной поступить? Откидываюсь на спинку кресла и сдавливаю виски, морщась от боли. Как дурак возвращаю запись к началу и просматриваю снова. Что я хочу там увидеть? Найти крохотный намек на то, что произошедшее – случайность? Может, бугай ее заставил? Грубо принудил или шантажировал? Да ни фига подобного! Яна улыбается и ведет себя расслабленно. Помахивает перед его носом папкой, а потом садится на переднее пассажирское сидение.
Когда-то он отобрал у меня Машу… Запудрил ей мозги, заставив за деньги сдать меня с потрохами. Я проиграл тендер и потерял все… Тогда мои люди так и не выяснили, чья он шестерка? На кого работал? Очевидно, что на победителя. Вывод напрашивался сам собой и не поддавался сомнениям. А что теперь? Почему Яна приехала в мою квартиру? Как папка оказалась там? И почему она все это время врала? И что, черт ее дери, в папке?
В душу ледяным мороком закрадывается еще один вопрос: откуда Роман узнал адрес временного жилища Маруси?
Не спорю, у него есть ресурс, чтобы узнать обо мне все. Или многое… Но он не знал меня раньше! Да и квартира по документам принадлежит матери.
Совершенно раздавленный, я роняю голову в ладони. Часто дышу, не в силах переварить тошнотворную ложь, которой меня кормили все это время. Откуда она взялась? Что хочет? Как давно знает о квартире на ВДНХ?
Ясное дело, что Яна хотела выставить Марусю идиоткой. Подложила папку или, что более вероятно, принесла ее с собой. В ней ничего нет – никакого компромата. Но они говорили о нем, пытаясь сбить Марусю с толку… У Яны и сомнений не было, что Маруся выложит мне все, как на духу… Она слишком бесхитростная, чтобы молчать…
Господи, я хочу разобраться… Однажды я уже совершил роковую ошибку. Выгнал ее, бездумно обвинив в предательстве. Мне было слишком больно разбираться… Да и Маруся бежала от меня. Она всем своим видом показывала, что виновата. Не пыталась оправдаться.
Выключаю компьютер, предварительно скопировав запись на домашнюю почту. Завтра у Яны будет аппетитный завтрак.
Ложусь на диване, накрываясь тонким пледом. Одиночество опутывает, как грязная паутина… Заблуждение, отчаяние, непонимание. Гнусные чувства, которые я самолично притянул. Только я виноват во всем…
Не поверил Марусе – проклятой предательнице, в чьей лживости не сомневался.
Теперь я сомневаюсь во всем… Мне нужны ответы. Тогда она побоялась рассказать правду, пусть сделает это сейчас… Но для начала нужно ее найти.
Мысли не отпускают, однако усталость все же берет верх… Проваливаюсь в сон, кутаясь в плед. Просыпаюсь от голоса Яны. Она мило воркует с кем-то по телефону и готовит завтрак. Пахнет яичницей и ароматным кофе.
Лживая забота, ненастоящая… Такая же любовь. И, пожалуй, вся моя жизнь…
– Алекс… Родной мой, прости, я вчера заснула. Как мама? – улыбается она, клюнув меня в щеку.
– Отлично. А у меня для тебя сюрприз к завтраку, – сухо бросаю я, вынимая айфон из кармана.
Она напрягается. Подходит ближе и невинно хлопает глазками, устремляя взгляд на экран. На нем появляются кадры. Яна широко улыбается и вскидывает ладонь, отмахиваясь, как от назойливой мухи. Словно я показал ей что-то смешное или пошлое.
– Какой ты у меня дурачок, Сашенька. Я хотела вывести твою дрянь на чистую воду. Я…
– Собирай свои вещи и убирайся из моего дома, – цежу, качая головой.
Не желаю слушать ее бредни… Все ложь – подлая и гнусная…
– Что⁈ Ты с ума сошел, Алекс? Я ношу твоего ребенка. Я хотела наглядно продемонстрировать, какая она…
– Какая? Маруся сказала правду, а я не поверил ей. А ты лгала, Яна. Откуда ты знаешь про квартиру? И как давно знакома с этим уродом? Зачем ты приходила к Маше? Чего ты хотела добиться? И не вздумай мне лгать, – цежу сквозь зубы.
Наступаю на нее, как хищник на жертву. Не вижу себя со стороны, но уверен, что выгляжу устрашающе. Она не уйдет, пока не выложит правду.
– Про квартиру рассказала твоя мама, – всхлипывает Яна. – Это правда, можешь проверить.
– Зачем ты подставила Машу?
– Потому что люблю тебя, Сашенька. И очень ревную. Я знала, что она обязательно скажет про наш визит и папку. В ней ничего не было – пустые листы. Я хотела, чтобы ты услышал ее дурацкий рассказ и убедился, что Маруся способна очернить твою невесту бездоказательно. Я хотела выставить ее в дурном свете.
– Откуда ты знаешь Шрамченко?
– Его все знают. Он шестёрка, работающая на всех и ни на кого. Кто платит, тот и босс. Отец как-то вскользь о нем рассказал, вот я…
– Отвратительный поступок, Яна… Ты просто чудовище, – выдыхаю я. – Беспощадное чудовище.
– Ты нужен мне! Только ты. Жаль, что ты так и не узнал, что такое любовь? Влюбленный человек способен на все – на любую подлость. Я хотела уничтожить эту колхозную девку, я…
– Замолчи, – рычу я. – Я смотреть на тебя не могу.
– Я ненавижу ее. И любую другую уничтожу, если понадобится.
– Собирай вещи и проваливай из моего дома. Между нами все кончено.
– А ребенок? Как я должна его рожать? – истерично кричит Яна. – Я забеременела для тебя. Это ты хотел, ты…
– Рожай. Я дам ребенку свою фамилию и заберу его под свою опеку, если он окажется тебе не нужен. Но тебя я не хочу больше видеть. Ты… Ты чудовище, Яна. Эгоистичное и жестокое. Куда Роман увез Машу?
Она замолкает. Стирает с лица слезы и стыдливо отводит взгляд.
– Куда Роман отвез Марусю? И не вздумай мне врать! Я знаю, что это ты слила ему адрес.
Глава 27
МАРУСЯ
Грудь распирает от молока… На ткани платья уродливо расплываются белесые круги, мышцы ломят от долгой езды, а душу затапливает отчаяние. Смыкается вокруг меня, как пасть… Шевелюсь и разлепляю глаза, заслышав голоса за дверью. Поднимаюсь с кровати, заправленной куцым пледом, и подхожу к двери.
– Отдай ты ей девочку, Рома, – возмущается Зоя Николаевна. – Я не могу ее накормить. Она не ест из соски. Не понимаю, что с ней делать?
– А что ты со мной делала, мама? – взрывается он.
– Я кормила тебя грудью, сын. Моего ребенка у меня не забирали. Не понимаю, как мы выкрутимся из этого… Она же подаст в суд, она… Вы похитили ее, Рома. Неужели, нельзя было поговорить и решить все мирным путем? Как мы теперь? Если адвокат узнает, что…
– Замолчи, мама! Ты выходила замуж за это ничтожество из-за его наследства. Неужели, ты не предвидела, что он подложит нам свинью? Он специально так сделал! Выдумал всякую фигню, что приходила ему в голову.
– Рома, ну нельзя так… Он же пытался тебя воспитывать, он…
– Это все из-за него, мама. Из-за его гребаных денег и обещания оставить меня генеральным директором я пошел на преступление. Как теперь быть с Машкой? Как заткнуть ей рот?
– Давай подумаем об этом позже. Пока девочка не заболела, предлагаю поселить её в той комнате. Она вторые сутки плачет. Если начнется обезвоживание, то…
Закрываю рот ладонью, пытаясь заглушить рвущийся из груди стон. Они безумцы, не иначе… Мучители… Слезы беспрестанно текут по лицу, пульс ревет в висках. Сжимаю дрожащими пальцами металлическую ручку. Заперто. Можно было и не проверять. Возвращаюсь к окну, пытаясь понять, где нахожусь. Место незнакомое. Об этом доме Роман мне не рассказывал, я здесь впервые. И это не Москва, не Московская область… Из окна виднеются охряно-коричневые, толстые стволы акаций, густые кроны шелестят на ветру, вдалеке тянется тонкой, ярко-бирюзовой полоской озеро или река. Голова болит так, словно в нее замуровали колокол. Последнее, что я помню – как помощник Романа снова избил меня, когда я отказалась отдавать Варю. Они силой вытащили ребенка из моих рук… Забрали, не думая, как будут кормить и заботиться.
Господи, как же так… Я столько лет жила с моральным уродом и уважала его маму. Она даже по имени внучку не зовет – девочка, ребёнок… Разве так можно?
Нужно срочно выбираться отсюда. Знать бы, что это за местность? Кажется, мы ехали бесконечно долго, а на деле может быть все по-другому…
Брожу по пустому пространству, как запертый в клетке зверь. Двери в туалет и душ выходят из комнаты – значит, меня могут здесь держать целую вечность. Морить голодом и мучить разлукой с Варей.
Сажусь на край кровати и закрываю голову руками. Не желаю расклеиваться и мотать сопли на кулак, сидя в запертой комнате. Мольбы и плач не действуют на Романа, значит, нужно действовать по-другому. Хитростью, уговорами, угрозами, если потребуется.
Погруженная в мысли, не сразу слышу, как проворачивается в замочной скважине ключ. В проеме вырастает Роман с Варей в руках.
– Она охрипла от плача. Не хочет ничего есть. Мать пять видов молочных смесей купила. А она…
– Дай мне ее! Я покормлю, – выхватываю Варю из его рук и спускаю ткань платья с плеча.
С трудом сдерживаю слезы при виде заплаканной, испуганной малышки. Она вздрагивает и ошеломлённо смотрит на меня. И только спустя долгую секунду прикладывается к груди. Жадно сосет, облегченно расслабляя кулачки.
– Варенька моя… пуговка… Родная моя…
– Пока живите здесь, – бесцветно произносит Роман. – Приедет адвокат, нотариус, комиссия, утверждённая для проверки моим дорогим папашей. Ты выйдешь с ребёнком в руках, будешь улыбаться и вести себя, как радушная хозяйка. Поняла меня?
– А потом ты нас отпустишь? – наивно хлопаю ресницами я.
– Нет, конечно. Я же не хочу сесть, Маша. Я еще не решил, как поступить с тобой. А дочку я оставлю дома. То есть здесь.
– Как? А у меня ты спросил? Рома, ты… Я кормлю Вареньку, я… Позволь мне побыть с ней немного времени, ей нужно грудное молоко для роста и дальнейшего здоровья. А потом… Так и быть… Я мало зарабатываю, да и перспектив у меня особых нет. Я согласна отдать Варю под твою опеку.
Кривовато улыбаюсь, пряча за маской покорности чудовищную боль… Знал бы Роман, что мне стоит выдавить из себя эти слова… У меня будто пожар внутри. И боль такая же сильная, нечеловеческая… Даже согнуться хочется…
– Твои вещи сейчас принесут. Располагайся тут.
– А кормить меня будут, позволь спросить?
– Глухонемая Анна – помощница матери по хозяйству, будет приносить тебе еду и все необходимое для девочки. Я закажу из аптеки мазь, чтобы синяки быстрее зажили. Не вздумай просить у Анны телефон, у нее его нет. Не передавай никаких записок, мои люди будут тщательно ее обыскивать до и после визита в твою комнату. Смирись с судьбой, Маша. Надо было быть сговорчивее и соглашаться на мои условия.
– Да, Рома, я извлекла урок. И не буду сопротивляться. Твоя взяла, – произношу твердо, мечтая, чтобы прямо сейчас его поглотила преисподняя. Это же не мой муж… Не человек, а дьявол во плоти.
– Вот и хорошо, Маша.
– Я могу выходить с дочкой на прогулку?
– Конечно, нет. Открой окна и дыши свежим воздухом. Прости, другого не могу предложить. Дом огорожен и хорошо охраняется.
– Скажи хотя бы, где мы находимся?
– Далеко от Москвы. Твой надушенный хлыщ никогда тебя не отыщет.
Глава 28
АЛЕКС
– Яна, не молчи. Из-за своих гордости и глупости ты подвергла Марусю опасности. Как ты вышла на Романа? Отвечай! – рычу я, не испытывая ни капли сочувствия.
Она сникает. Обнимает плечи ладонями и жалко всхлипывает. Знает, что женские слезы действуют на меня безотказно… Но не в этот раз… С меня слово пелена спадает – грязные струпья неведения и бесчувственности, цинизма и чёрствости, неверия и обиды… Сползают с меня, как зловонные тряпки мумии… Обнажают отвратительную пустоту моей души. Я ничего в ней не взрастил. Ничего хорошего ни для кого не сделал. Марусю вот пожалел… Пустил в свой дом и пытался помочь, до конца не осознавая всей серьёзности ситуации.
– Яна, я не поведусь на это больше. Отвечай сейчас же.
– Да это разве сложно? Ты же при мне расспрашивал эту… дрянь, то есть Машу про мужа. Она назвала фамилию, я попросила безопасников пробить по базе Романа Федосеева, нашла его личный номер телефона и адрес. Я не думала, что все так закончится… Мне очень жаль.
Она нервно гладит плечи, теребит растрепанные волосы, все еще не отпуская мысли меня разжалобить. Все она знала… Маша никогда бы не наступила на горло собственной гордости и не приехала ко мне. И да, Яна права – она говорила про мужа при ней. И про его наезды тоже.
– Ты знаешь что-то про Романа? Где он может прятаться? Яна, послушай, приди в себя! Вспомни, что он говорил? Это очень важно! Он похитил Машу и маленькую Варю, ты это понимаешь? Ты уверена, что такой подонок, как он, держит их в нормальных условиях?
– Да нормальный он мужик, Алекс! Симпатичный, богатый, с работой и достойным жильем. Если бы эта вафля была сговорчивее, все закончилось бы нормально! Она слишком глупа и недальновидна, она…
– Я не сомневаюсь, что ты бы попросила у Романа денег, да побольше… Продалась с потрохами, наплевав на его измену. Он выгнал ее из дома, отказался делить квартиру, мотивируя свой отказ желанием помириться. На деле же травил Машу. Ей было мерзко видеть его, понимаешь? А уж принять от него что-то… Одна лишь эта мысль вызывала тошноту.
– Может, ты и оприходовать ее успел⁈ – захлёбываясь слезами, кричит Яна. – Раз она такая идеальная.
Успел, да… Не смог устоять, поддался влиянию нашего с ней общего прошлого. Окунулся в омут воспоминаний с головой, так и не сумев вытравить ее из сердца… Столько лет прошло, а чувства пульсируют в груди с новой силой. Словно ничего не произошло. Стерлось до размеров ребра монеты.
– Я на работу. Пришлю водителя, он поможет тебе с вещами. Через час сюда приедет клининговая компания, – произношу твердо, испепеляя ее взглядом.
– Ты жестокий, Саша… Я ношу твоего малыша. Ты не лучше этого Ромы, ты…
– Разговор окончен.
Совершенно разбитый, набрасываю на плечи пиджак и сажусь за руль. Не могу я работать! Думать ни о чем не могу. Однако, чувство ответственности перевешивает – я еду в офис, работаю на автомате, подписываю документы, разговариваю по телефону с заказчиками… Немного отвлекаюсь, а потом вновь возвращаюсь мыслями к Маше…
Не в силах подавить нетерпение, звоню Вениамину:
– Добрый день, есть новости? Простите за мою настойчивость, но…
– Ничего страшного. Я все понимаю. Мы проверили адреса всей зарегистрированной на Романа и его мать недвижимости. Их нет в городе.
– Значит, этот подонок вывез ее куда подальше? Есть данные с камер видеонаблюдения на постах?
– Есть. Машина с такими номерами выезжала из города. А дальше… Это не относится к нашему ведомству, Александр. Он мог поехать куда угодно: Владимирская, Нижегородская область или Муромский район. Не представляю, сколько нам нужно сделать запросов и…
– Так делайте! Как ищут пропавших людей?
– Мы и не собираемся бросать, Александр Матвеевич. Только это займет время. Один запрос, другой…
– Делайте, Вениамин Андреевич! Кто-то точно ответит. Они же не провалились сквозь землю? Если только он не увез их в глухую деревню. Кстати, это самое правильное в его ситуации. Вы связывались с мамой Маруси?
– Да. Сообщил ей о похищении. Она… Она плакала. Спрашивала, чем может помочь. Я попросил ее не суетиться и оставаться дома.
– Правильно.
Не знаю, кто поднимает из глубин моей памяти воспоминание о словах Маруси… Роман изменил ей с Оксаной. Может, она что-то знает? Есть секретный дом, не зарегистрированный на Романа или его мать. Он слишком умен, чтобы везти ее туда, где мы сможем его вычислить. Оксана какое-то время жила с Федосеевым. Пыталась угодить, притиралась… Может, ей что-то известно?
– Вениамин Андреевич, Роман Федосеев изменил Марусе с женщиной по имени Оксана. Она последняя, с кем он пытался строить отношения, если это можно так назвать. У моих юристов есть копии нашего разговора – в них Маруся упоминает ее фамилию.
– Отличная идея, Александр. Со свидетелями у нас туговато. Заедите за мной? Если эта Оксана живет в Москве, можем вместе ее навестить. А вы уверены, что она с ним не заодно?
– Уверен. Оксана выдавала чужого ребенка за малыша Федосеева. Обманывала его. Роман выставил ее из дома, оставив без гроша. Она ничего не поимела от их связи. Мне самому интересно, что она скажет? Будет ли в ее словах хоть что-то хорошее? Интуиция подсказывает, что Оксана мечтает навредить бывшему любовнику.
