Текст книги "Не родные. Малышка в награду (СИ)"

Автор книги: Елена Левашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Не родные. Малышка в награду
Елена Левашова

Глава 1

МАРИЯ

– А у вас какой срок?

Голос сидящей рядом девушки вырывает из задумчивости.

– Еще не знаю, – улыбаюсь я, продолжая поглаживать совсем плоский живот. Мой малыш… Маленький мой… В последнее время я только и делаю, что мечтаю о том, как изменится наша с Романом жизнь после его рождения. Он перестанет задерживаться на работе, окружит мелкого отцовской любовью, будет учить всему на свете… – Я только неделю назад узнала о беременности.

– Понятно, – поглаживая огромный живот, произносит эффектная брюнетка. – А мне рожать скоро. Наверное, не приду сюда больше, – она переводит взгляд на двери гинеколога женской консультации. – Вы уже думали, где будете рожать?

– Нет еще. А вы?

– Я – в самом лучшем медицинском центре города, – важно отвечает она. – Только на этом условии я согласилась оставить ребенка. Ой! Толкается. Меня, кстати, Оксана зовут, а вас?

– Оставить? Что вы такое говорите? Ваш муж не хотел ребенка, да? Меня Маша, можно Маруся.

– Муж, ага… Объелся груш. Он женат на бесплодной деревенщине. Все никак не решится сказать ей правду. А мне как быть? Я сколько должна ждать? И фамилию… Фамилию мне какую малышу давать?

– Согласна, вы в сложной ситуации. Я вам сочувствую.

– Да ладно тебе… Прорвемся, – добавляет она, устремляя взор к экрану айфона. – О! Мой мусик написал. Сейчас поднимется и заберет меня. А то я уже еле хожу – тридцать девятая неделя на носу, ноги отекают.

Оксана шуршит пакетами, прячет обменную карту в сумочку, прихорашивается.

Не скрою – мне до ужаса интересно посмотреть на ее мужчину… Это каким надо быть изобретательным, чтобы скрывать от «бесплодной деревенщины» беременную любовницу.

Приосаниваюсь и устремляю взгляд к входу в отделение… Но то, что я вижу, заставляет вздрогнуть. Высокий, красивый, по коридору гордо шествует мой муж Рома… Внутри будто что-то лопается… Наверное, так разрывается сердце… Оно просто в лоскуты… И все, что я так старательно в нем хранила – воспоминания, мечты, веру, любовь – все разбивается на осколки… Ничего не остается – лишь чудовищная, черная, как бездна, пустота…

– Мусичек мой, спасибо, что приехал, – неуклюже поднимается с места Оксана.

Подходит к моему мужчине и, не стесняясь окружающих, целует его в губы.

А он отвечает ей, не глядя на молодых мамочек, столпившихся возле двери кабинета. Лишь потом его взгляд схлестывается с моим, направленным прямо на него…

Тускнеет, прищуривается, наполняется странным блеском…

– Маруся? Ты? Ты… Ты следила за…

Ему даже в голову не приходит, что я не просто так сижу в очереди к гинекологу.

– Рома, что здесь происходит? – хмурится Оксана. – Вы… Вы знакомы?

– Да, Оксана. Я и есть та самая деревенщина. Его жена. Почти бывшая.

– Давай мы дома поговорим, Маш? Здесь не место.

– А где место, Рома? Дома? Это разве дом? Это… – выдавливаю чуть слышно. – Вот, значит, кто был причиной твоих частых командировок?

– Очуметь, – выпаливает Оксана. – Мусик, теперь она все знает. Вы, наконец, разведетесь?

– Нет, – сухо отвечает мой муж.

– Да! – пылко отвечаю я.

Из дверей кабинета выглядывает медсестра. Хмурится, обводя взглядом скопившуюся в коридоре очередь.

– Федосеева! Кто Федосеева? На прием проходите.

Глубоко вздыхаю, пытаясь унять дрожь. Разворачиваюсь и, кивнув медсестре, бреду в кабинет. Малыш здесь ни при чем… Я так долго его ждала, мое солнышко… И обязательно его рожу. Уеду к маме в Ярославль… Мамуля будет рада компании – она давно живет одна. Еще столько дел надо переделать – развестись, собрать вещи и перевезти их к маме. Господи, какой же я была дурой? Я ему верила. Любила и беспрекословно верила все эти шесть лет. Да у меня и причин не было сомневаться – Рома всегда был ко мне внимателен, цветы дарил, подарки, да и в постели все у нас было хорошо… Откуда взялась эта Оксана? Чем она лучше меня?

– Федосеева, вы вопрос услышали? – громко повторяет доктор.

– Ой…

– Рожать собираетесь?

– Конечно. Ребенок желанный.

Глава 2

МАРИЯ

Ты теперь мать-одиночка, Мария Федосеева… В душе такой коктейль чувств – впору захлебнуться! Радость от долгожданной беременности, боль от предательства мужа… Как он мог? И почему я слепо верила ему и ничего не замечала? Совсем ничего… Объясняла его поздние возвращения домой загруженностью на работе, а его равнодушие усталостью. Я все прощала Роману… Оправдывала все его поступки. Идиотка…

Глубоко вдыхаю прохладный, уличный воздух и бреду к остановке. Надо успеть собрать вещи, предупредить маму, купить билет…

Денег очень мало.

Я не работала после замужества. Уволилась из банка, посвятила себя семье.

Квартиру нашу с Ромой украшала, благоустраивала. Цветочки, занавески, печеньки… Тьфу!

Мама мне аккуратно советовала не растворяться так в муже, найти работу или хобби. Однако все ее советы я воспринимала, как манипуляцию.

Выпрыгиваю из автобуса и иду к дому, издали завидев машину Романа, припаркованную возле подъезда.

Возвращать меня приехал? Не выйдет! Его Оксана вот-вот родит… Господи, и я рожу… Только мой малыш будет расти со мной. А его любовница… Она займет мое место в доме. Будет трогать своими гадкими руками вещи, что я покупала с такой любовью…

Нервно сглатываю и поднимаюсь в квартиру.

– Пришла? Я собрал твое барахло, – ультимативно произносит Рома.

Чужой… Не мой любящий муж, а посторонний, злой мужчина. В глазах что-то страшное клубится – ярость, гнев, раздражение.

– Хорошо… Хорошо, что ты меня отпускаешь, – вздыхаю облегченно. Видимо, Оксана всю дорогу моего мужа обрабатывала.

– Не отпускаю, а прогоняю. Оксана скоро родит мне сына, и с сегодняшнего дня она будет жить здесь. На, вот… – он выуживает из внутреннего кармана пиджака портмоне и брезгливо швыряет на тумбу смятые купюры.

Кошмар какой-то… От унижения сквозь землю провалиться хочется. Пожалуй, такой ничтожной я себя никогда не чувствовала. Денег у меня кот наплакал, но я не беру подачку… Они разлетаются по полу прихожей, рассыпаются, как прах. И моя жизнь сейчас такая же – разрушенная, никчемная. Единственная причина, по которой я не могу унывать – малыш под сердцем. И Роман о нем никогда не узнает.

– Я… Я паспорт из спальни заберу.

Проглатываю скопившиеся в горле слезы и спешно иду в спальню. Не разуваюсь – пусть теперь сами в квартире наводят лоск. Вхожу в комнату, завидев на нашей кровати томно отдыхающую Оксану. Она обводит меня ленивым взглядом и протягивает:

– Поторапливайся, давай. Тут все повыбрасывать надо после тебя – статуэтки дурацкие, картинки. Захламила дом и радуется, вы только посмотрите.

– Вообще-то я такая же хозяйка этой квартиры, как и Роман. Так что…

– Что? А ну, вон пошла отсюда! Хозяйка нашлась… – личико Оксаны кривится в усмешке. Она не рассказала Роме о моей беременности. Понятное дело, такой поворот событий ЕЕ не устраивает.

– Хозяйка. Квартира куплена в браке, милочка. И я имею право на свою половину после развода.

Оксана сникает. Предпочитает промолчать и не привлекать внимание моего горе-мужа. Вынимаю из тумбочки папку с документами и возвращаюсь в коридор. Рома разговаривает с мамой по телефону. Как обычно – «все хорошо, поел, здоров». И ни слова обо мне и новой женщине… Может, Зоя Николаевна уже все знает? И одобряет выбор сына?

Я совсем не меркантильная особа, но в сложившейся ситуации выбираю сторону ребенка. Тем более, мои родители участвовали в покупке квартиры. Папа продал земельный участок и машину, чтобы нам помочь… Почему теперь я должна молчать в тряпочку?

Выхожу в подъезд и приваливаюсь к холодной, бетонной стене… Часто дышу, касаюсь прохладными ладонями пылающих щек, а потом обнимаю себя за плечи, боясь упасть… Пытаюсь осознать происходящее, но получается плохо…

Почему влюбляешься быстро? Одной секунды хватает, чтобы увязнуть в человеке… А вот из сердца вырвать… Я не могу. Боль, пустота, разочарование – все тонет в любви к этому предателю… Чувства живы. Хоть я и не прощу его никогда. Не смогу жить после такого…

– Иду, лапочка моя!

Голос Ромы отчётливо слышится через дверь.

– Твоей кошечке срочно требуется порция любви.

А это Оксана…

А я здесь – в холодном подъезде… Как собака бродячая. Подбираю чемодан и выхожу на улицу. Вызываю такси до вокзала. Пялюсь в экран, гадая, как поступить правильно? Сказать ли Зое Николаевне о случившемся?

– Зоя Николаевна, здравствуйте, – произношу дрожащим шепотом.

Все-таки решаюсь поговорить со свекровью. Не о примирении с мужем, вовсе нет – о разделе имущества. Но она, к моему удивлению, обо всем уже знает…

– И не стыдно еще звонить! Роман в другую влюбился. Оксаночка хоть внука нам родит. А ты…

– Так я не против. Он меня из дома выгнал… Речь не о наших отношениях, а…

– Постой-ка, уж не о квартире ли речь? Ты еще на что-то претендовать думаешь? Ромочка тебя кормил все эти годы, дармоедку такую. Это ты нам должна, мерзавка!

– Мои родители внесли значительную сумму. Я имею право на…

– Не смей сюда больше звонить, пустоцвет! Доказательств никаких нет. А квартира на моего сына оформлена.

И все… Следом воздух вспарывают короткие гудки. Такие громкие и противные, что хочется поежиться.

Это конец… Не о чем с этой семейкой разговаривать. Придется все через суд решать. Звоню маме, предупреждая о приезде. Уже вечером переступаю порог родного дома, встречая ее удивленный взгляд.

– Дочка, ну, как такое могло случиться? Ты как сказала, я думала с папой рядом место на кладбище займу… Разве можно так? Не верю, что Роман так мог…

В квартире тепло и уютно. Пахнет домашним ужином и выпечкой. Я дома… Мне есть куда идти… От ощущения защищенности все преграды ломаются. Все, на что я сейчас способна – слезы…

Обнимаю маму и плачу, плачу…

– Все будет хорошо, родная. Мы справимся. Мы…

– Мамуль, я беременная.

– Ох, батюшки свет… А Роман знает? – вздыхает мама, стирая с моего лица слезы.

– Его любовница через две недели родит. Ему не нужно знать.

– Маруся, ты сама решай, дочка. И с разводом не затягивай. Может, к Саше обратишься? Он все-таки так тебя любил, он…

– Мам! Не вздумай даже думать о нем, – качаю головой, пытаясь изгнать образ бывшего. – Он… Он такой же подлец, как Рома. Никого не хочу. Рожу и буду воспитывать малыша сама.

Глава 3

МАРИЯ

– Еще немножко, мамочка! Давайте потужимся. Вот так…

В глазах темнеет от боли. Еще немного, моя доченька… Потерпи, родная… Мама справится. Обязана справиться, как делала это последние восемь месяцев.

Я нашла работу в Ярославле. Сначала пыталась устроиться в банк и трудиться по специальности, но руководство отказало, узнав о предстоящем декрете – скрывать я ничего не стала.

Мама помогла устроиться санитаркой в педиатрическое отделение. А в другие дни я мыла подъезды в нашем многоквартирном доме. Деньги небольшие, но на приданое малышу хватило. Я купила простенькую, но приличную коляску, вещички, стратегический запас подгузников. Мама – навязала Вареньке теплой одежды – пинеток, комбинезонов, шапок.

У меня все готово для встречи с тобой, малышка… Я радовалась, когда врач УЗИ сказала, что будет девочка. Печалилась, когда загремела в стационар с подозрением на отслойку плаценты. Все переживала сама… И сама со всем справлялась. Роман ни разу меня не потревожил.

Он подал на развод, выплатил мне копеечную компенсацию и заставил подписать доверенность на право продажи нашей квартиры. Мама убедила подписать, но я отказалась… Решила накопить денег и подать в суд на раздел имущества.

Не хочу, чтобы моя дочь в чем-то нуждалась…

– Ну еще немного!

– Ай! Мамочки!

Я выталкиваю малышку, почувствовав моментальное облегчение. Воздух сотрясает звонкий детский крик, а грудь заполняет нежность… И любовь к этому крошечному созданию. Моя девочка… Только моя.

Прикладываю Вареньку к груди, любуясь ее голубыми глазками, перебирая тоненькие светлые волосы… Рома так ничего не и не знает. И не скоро узнает. А быть может, никогда… Она немного подрастет, и я вернусь в Москву. Найду грамотного юриста и добьюсь права дочери на имущество.

– Поздравляю, Машенька! Как вы там? Как моя внученька? – звонит мама.

– Уже в палате, мамуль… Она такая крохотная, моя малышка. Такая красивая… Мам, я все время плачу. Помнишь стихотворение, которое ты мне читала в детстве? И ты плакала все время, а я не понимала почему? Тогда не понимала, а сейчас… Она самое дорогое, что у меня есть. Я себя волчицей чувствую. Или львицей.

Мама плачет в ответ, а потом отключается. Присылает мне открытку с этим стихотворением. Добавляет моему счастью огня. Я читаю строки и реву, реву…

Розовые, детские ладошки

Маленькие, влажные слегка…

Странно думать – у тебя, у крошки,

Тоже будет женская рука…

Будут звезды и весенний вечер,

Поезда, вокзалы, маяки.

И, наверно, кто-нибудь на свете

Жить не сможет без твоей руки.

Может быть, расстанешься со мною,

Жить уедешь в дальние края.

Маленькая, дай тебя укрою —

Ты пока еще совсем моя!

Я ведь мечтала, как рожу своему мужу. И мы будем вместе растить нашего малыша. А судьба решила иначе…

Качаю Вареньку и перекладываю в колыбельку. Не представляю, как мы будем справляться? Девочка родилась здоровой, слава богу. Может, брать надомную работу? Или убегать на два часа и мыть подъезды, оставляя Варюшу на маму?

В тоскливых думках проходит три дня. Сообщаю маме о дне выписки, заслышав в ее голосе тревожные нотки.

– Во сколько выписка, Маруся?

– Так в два часа, мам. Конверт не забудь, ладно?

– Мне сказать тебе кое-что надо… Роман приехал. Он… Он как-то узнал…

– И что ему нужно? Ты его видела?

– Видела. Он в машине сидит… Караулит. Мне так страшно, Марусь. Не понимаю, что ему надо от тебя? Развелись уже…

– А о дочери, как узнал?

– Понятия не имею. Не говорит. Знакомых у него в Ярославле нет. Да и ты со своими приятелями и подругами общаться перестала. Соцсетей не ведешь.

– Да. Тогда как? Мам, я боюсь… Может, полицию вызвать? У него давно есть ребенок от любимой женщины. Что ему от меня-то понадобилось?

– Поговорите. Нечего скрывать. Посчитают нужным, будут помогать.

Пока Варюшка спит, принимаю душ и сушу волосы. Заплетаю косу и перебрасываю ее через плечо. Боюсь встречи с бывшим… Своих чувств, спящих под пластом обиды и боли… Его пренебрежения или грубости. Неизвестности боюсь…

– Мамочка, выписку получите на посту. И звоните родственникам, пусть приезжают.

– Угу.

На мне простые брюки для беременных, рубашка в клеточку и легкий кардиган. Интересно, как он одевает свою Оксану? И почему мне, вообще, они интересны? Я долгие месяцы боролась с искушением и не заходила в социальные сети. И теперь не стану… Плевать мне на них!

– Здравствуй, Маша, – произносит Роман, стоит мне выйти за порог родильного дома. – Держи, это тебе. А кто это у нас тут? И когда ты собиралась мне сказать?

– Никогда, – бросаю я, стараясь не пялиться на бывшего. – А почему я должна тебе что-то говорить? Ты выбросил меня из квартиры, привел любимую женщину, развелся со мной и…

– Был не прав, прости. Сейчас поедем к Марине Алексеевне, ты соберешь вещи и поедешь домой. С нашей дочерью.

– Вот так просто, Рома? Назови хоть одну причину, по какой я должна это сделать? – плююсь гневными словами в ответ.

– Потому что у тебя мой ребенок, – шипит он в ответ, сжимая мой локоть.

Мама стоит поодаль, боясь вмешаться.

– У тебя есть другой ребенок и…

– Нет его! Он не мой. Эта дрянь от другого залетела. А на меня повесила. Я не прав был, Маруся… Прости, дурака. Хочешь, на колени стану перед тобой, прости только! Я все исправлю… Любить тебя буду, на руках носить. О малышке заботиться… Возвращайся, пожалуйста.

– А не то… – продолжаю его мысль я.

– А не то я ее заберу. У тебя нет работы и имущества. Тебя лишат родительских прав в два счета. Оглянуться не успеешь, а дочка со мной. Как тебе такой расклад?

– Какой же ты мерзавец… – поднимаю взгляд и пристально смотрю в его глаза. Чужие… И человек чужой, страшный. Совсем не мой… Наконец-то, отлегло у меня от сердца. И ничего при виде него не екает.

– Какой ответ?

– Война, Роман. Я дочь тебе не отдам.

Глава 4

МАРИЯ

– Ха-ха! Это ты мне объявляешь войну? Да кто ты такая? – шипит Роман, впиваясь пальцами в мой локоть.

На дне его глаз плещется ярость, губы дрожат. Еще мгновение, и он меня ударит… Или просто отнимет дочь. Мерзавец, как я могла не замечать его истинной натуры? Слепо любить и доверять свою жизнь? Он опасен. По-настоящему опасен.

– Роман, отпусти мою дочь, или я обращусь в полицию, – хладнокровно произносит мама.

Маленькая, хрупкая, она наступает на моего бывшего, как бронепоезд.

– Маруся, я обращусь в органы опеки, так и знай. У тебя нет работы, а живете вы в жалкой халупе. Тебе не на что кормить ребенка. Нигде ты не оформлена. Так что… закон будет на моей стороне.

– Ты развелся со мной, ты посторонний для нас человек, Роман.

– Ошибаешься. Ты родила раньше, чем истекли триста дней после развода. По закону ребенок обязан носить мои отчество и фамилию. И он мой… Она моя. Как ее зовут?

– Рома, я не против твоего общения с дочерью. Но… Давай не будем скандалить и оскорблять друг друга. Можно же все мирно решить?

– А я не хочу мирно. Сейчас ты сядешь в мою машину и поедешь домой. Так и быть – пока девочка маленькая, я позволю тебе ее кормить. А потом вышвырну. Вы все… Вы лживые, лицемерные гадюки. И Оксана эта… Она сказала про твою беременность. Призналась, что говорила с тобой там… Маша, у меня нет времени на уговоры. Садись в машину, с этого дня ты будешь жить у нас.

– Она не поедет, – холодно возражает мама. – И только попробуй применить силу. Маруся живет у меня, в моей, как ты выразился халупе. Она сыта и одета. Работает – о справках мы позаботимся, не волнуйся. Девочка накормлена материнским молоком и имеет все необходимое. Так что не нужно пугать нас органами опеки. Ни один суд не примет сторону отца. Да еще такого блудливого, как ты. А теперь… Пошел вон отсюда!

– Вы еще пожалеете, мерзавки!

Тело сотрясает дрожь. Пожалуй, еще никогда мне не было так страшно. Чувствую, как наливаются груди. Покалывают от подступившего молока. Я не отдам ему ребенка… Никогда. Что угодно для моей бусинки сделаю, но не позволю ей расти без меня.

Роман садится в машину, остервенело хлопает дверью и уезжает. Не могу больше выдерживать напряжения. Выдыхаю, наконец. Кажется, только сейчас дышу… И плачу, как белуга.

– Маруська, уезжать нам надо, милая. Он не даст покоя. Не оставит нас, пока не отберет малышку. Тебе на работу нужно утроиться официально. Квартиру я на тебя переоформлю. Сама уеду в село и буду жить в родительском доме, – обнимает меня мама. – Мы не пропащие… Пусть этот мерзавец не думает ни о чем таком… Все хорошо будет.

Да, именно так. Все будет хорошо, потому что я безгранично люблю свою малышку.

Пока мы едем домой, мама еще раз, как бы невзначай напоминает о Саше. Вернее, об Алексе – именно так я его называла.

Может, правда, попросить помощи? Воспоминания отдаются тупой болью в груди… Уносят меня в прошлое, где мы были счастливы. Я словно наяву вижу его глаза – серо-голубые, умные, зарываюсь пальцами в густые каштановые волосы, вдыхаю запах, который так любила… Почему же так горько до сих пор?

Кормлю Вареньку и перекладываю дочку в кроватку – ее мы купили с рук на Авито.

А потом сажусь в кресло и ставлю на зарядку планшет. Я редко появляюсь в социальных сетях, а гаджет использую для чтения электронных книг. Но сегодня изменяю своим привычкам – с замиранием сердца вбиваю в поисковую строку его имя – Александр Озеров.

«Александр Озеров, тридцать три года, Москва», – читаю, пялясь на его фотографии.

Алекс красуется возле вычурного офисного строения, обнимает ослепительно-красивую девушку, сидит за рулем дорогущей красной машины… Дома, люди в строгих костюмах, автомобили, мотоциклы…

Все атрибуты успешной жизни. Он здорово вырос… Разбогател, обзавелся красивой невестой. Об этом тоже услужливо сообщает социальная сеть – возле строки с его именем красноречивая надпись «помолвлен».

И его невесту зовут Яна… Яна Образцова.

– Маруся, ну, чего ты погрустнела? – шепчет мама, входя в комнату. – Я записалась на прием к нотариусу. Завтра же оформлю дарственную. Никто не посмеет тебя лишить родительских прав. И Семеновну попрошу составить тебе трудовой договор.

– Спасибо, мам… Да зашла на страничку Алекса. У него все хорошо, мамуль… Свое дело, красивая невеста. Новая, успешная жизнь.

– А чем он занимается?

– Ой! Я и не посмотрела. Мам, он владелец частного охранного агентства «Русь». Оно на третьем месте в рейтинге лучших предприятий.

– Во-от. Он может тебе помочь.

– Мам, даже если я продам квартиру, денег едва ли хватит на оплату его услуг.

– Он не возьмет с тебя денег. А в этих ваших соцсетях не пишут, где он живет?

– Нет, пишут, что в Москве. Точного адреса нет, но если я задамся целью…

– Давай решать проблемы по мере поступления. Завтра квартира станет твоей. Можешь продать ее и поближе к Москве перебраться.

– Мам… Пока Варюшка маленькая, не хочу совершать резких движений.

– А Роман правду сказал? Насчет трехсот дней? Варвара наша…

– Да, мамуль. Она, правда, Федосеева Варвара Романовна, так по закону положено. Я ничего с этим не могла сделать.

– Знаешь, как можно его адрес узнать? Поднять документы охранного предприятия, там обычно указан юридический адрес. Если припечет, сразу туда и поедешь.

– Надеюсь, не придется.