Текст книги "Не родные. Малышка в награду (СИ)"
Автор книги: Елена Левашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Глава 17
МАРУСЯ
За окном слышится гудок трамвая, шорох шин и древесных крон, склоняемых к земле ветром, но все звуки заглушает стук трепещущего в груди сердца… Оно кажется мне огромным… Живым и неимоверно чувствительным. Реагирующим острой болью на каждое прикосновение…
Саша не целует меня – касается кончиком носа моей кожи, вдыхает запах и зажмуривается. Дышит одним на двоих горячим, потрескивающим от возбуждения воздухом… Перебирает пальцами волосы, гладит плечи, груди, спускается горячими ладонями к животу и ниже…
Словно не было этих лет… И другого мужчины, за кем я была замужем. Его глаз, голоса, волос… Я словно не помню ничего, только наше с Алексом прошлое. Только его…
– Маруся… Машенька…
Не надо, миленький мой… Ничего не говори, потому что я не смогу слушать – стану рыдать как белуга и все испорчу. Лучше целуй… Ласкай меня, касайся, как ты это делал всегда. И сейчас трогаешь меня, словно не было прожитых лет. Словно ты ничего не забыл…
– Сашенька, не надо говорить. Я…
– Знаю, Марусь. Больно… Как же мне было больно, если бы ты знала.
Он приподнимается на локтях и смотрит мне в глаза. Взъерошенный, раскрасневшийся, опьяненный. Не понимаю, чего в нем сейчас больше – желания обладать мной или обиды?
– Прости меня… Я не могла поступить иначе. Я все расскажу, если хочешь, но…
– Ай… Марусь, потом, ладно?
Его губы теплые и ласковые. От прежней осторожности и следа не остается – ее сменяет напористость. Алекс подминает меня под себя и крепко целует. Обжигает поцелуями шею, спускается ниже… Боже, как же мне стыдно… Я ведь кормлю Варьку, а он…
– Марусь, наверное, я идиот. Надо было сначала спросить, можно ли тебе? Черт… Неправильно все.
Нет, Саша, правильно… Потому что я так чувствую. Никогда тебя не забывала, ни одного дня… Даже когда с Ромой встречалась, невольно сравнивала вас. Но не скажу об этом. Ничего не говорю – только крепче его обнимаю. Не отпущу… Только не сейчас. Пусть борется со своим «неправильно» завтра.
– Можно. Саша… Сашенька…
– Ну, чего ты, Марусь?
– Не уходи. Я… Знаю, что буду жалеть или… Нет, не буду.
– Мы слишком много болтаем, – шепчет Алекс, приподнимаясь надо мной.
Какой он стал красивый… Мужественный, сильный, и плечи раздались еще больше. Щеки наливаются румянцем, когда я бесстыдно его разглядываю. А он меня… Скользит взглядом по моему обнаженному телу и облизывается. Я изменилась после родов, да…
– Ты такая красивая, Марусь. Очень красивая…
Зажмуриваюсь и растворяюсь в ощущениях. Вздрагиваю от прикосновений жадных, мужских рук, дыхания, щекочущего кожу… Настоящее ранит как битое стекло. Он несвободен, я тоже… Чужой жених и мама чужого ребенка. Мне хочется без перерыва говорить ему нежности, но слова рассыпаются в горле, оставшись невысказанными. Не имею я права что-то говорить. И он тоже… Все, что мы можем – позволить жажде поглотить нас. Искупаться в ней или утонуть – тут уж как повезет.
Да и разве повлияет моя правда на его отношение? Он выбрал в жены другую женщину. Какое теперь значение имеют мои оправдания? Никакого… Тогда почему Алекс здесь? Неистово целует меня, ласкает и делает своей.
А я отдаюсь ему… Горю в его руках, подаюсь вперед, навстречу нетерпеливым толчкам, глажу влажную от пота спину, целую лоб, виски… Ловлю прерывистое дыхание и разделяю удовольствие, связавшее нас в неразрывный, тугой узел… Мой мужчина. Мой человек. Сколько бы ни прошло лет, я всегда буду давать нам шанс. Потому что это Алекс… И этим все сказано.
Просыпаюсь от кряхтения Варюши. Не помню, как поднималась и приносила ее в кровать. Обессиленные от ласк, мы провалились в сон. Наверное, Саша вставал, пока я дрыхла? Грудь переполнена – судя по ощущениям, я и ночью не кормила… Стыд-то какой… Саша такое со мной творил… Я едва ногами шевелила. Прыгнула под душ и сразу уснула.
– Кушай, дочка. Варенька моя…
Прикладываю крошку к груди, чувствуя на бедре тяжесть мужской руки. В горле ком собирается от уместности картинки. Мама, папа, дочка… Совместный сон. Я мечтала об этом. Думала, что у нас с Ромой так будет…
– Доброе утро, – хрипло шепчет Саша, целуя меня в затылок. Он смущен, понимаю это без объяснений. Одно дело – проснуться с женщиной, но совсем другое – с ее грудным малышом, присосавшимся к груди.
– Доброе. Извини… Мы тут…
– Я ночью ее качал, Марусь. Так хотел, чтобы ты поспала подольше. Даже покормил.
– Чем это?
– Твоим молоком. Приложил к груди. Варя ела, а ты крепко спала.
– Боже мой… Стыдоба-то какая. Спасибо тебе, Алекс. Давно я так крепко и спокойно не спала, я…
– Мне ехать нужно, Марусь. Увидимся в офисе после обеда.
Вот она расплата… Саше стыдно до ужаса. Ему еще невесте в глаза надо взглянуть, да и для меня найти нужные слова. Я даже представляю, что он скажет: бес попутал, вспомнил прошлое, пожалел… Сейчас он просто поднимается с кровати и идет в душ. Выходит через пять минут, одевается. Я все еще лежу и кормлю Варю. Борюсь со слезами, теснящими грудь. И чувствами, выросшими за эту ночь до размеров неба.
– Пока, Марусь. Жду тебя в офисе. Я пришлю водителя, ладно? Он поднимется и заберет вас из квартиры. Не нужно без особой надобности выходить сегодня из дома, хорошо?
– Хорошо. Спасибо тебе, Алекс. Мы приедем.
Конечно, приеду. И попробую рассказать Саше о вчерашнем визите его невесты…
Глава 18
МАРУСЯ
– Играйся, Варенька. А мама попробует что-то закинуть в себя, – протягиваю грустно.
Неизвестность пугает. То, что произошло ночью, это… Неправильно, необдуманно, глупо и… восхитительно. Сашенька мой, Алекс… Ничего я, оказывается, не забыла. Прикрыла кровоточащую рану новыми отношениями, вышла замуж, дочь родила. Хотела забыть, но стоило увидеть его снова, все вернулось. А как же Саша? Он ничего не обещал. Не говорил слов любви, не требовал объяснений. Не понимаю, что у него в голове?
Варя играет с погремушками, а я медленно бреду в кухню. Включаю электрический чайник, ставлю на плиту сковороду. Есть не хочется, но я усилием воли заставляю себя позавтракать горячим бутербродом и выпить чай с молоком.
В целях безопасности гулять нам нельзя. Решаюсь заняться до обеда уборкой. Оглядываю небольшую комнату, осознавая, что мы скоро уедем домой… Возможно, сегодня. Не знаю, откуда во мне эта уверенность? Обычно предчувствия меня не подводят. На всякий случай собираю в сумку все наши вещи.
Бегаю по квартире, испытывая смешанные ощущения – обиду, боль, разочарование… Почему он так быстро ушел? Сбежал! Алекс не из тех, кто бросает женщину без ответа. Что мне теперь делать? О чем думать? Как вести себя? Мамочки… А если в офисе будет его Яна? Она точно там будет, черт…
– Ладно, – произношу вслух. – Буду слушать сердце, оно не обманет.
Пользуясь коротким сном дочки, бегу в душ. Намыливаю волосы и смываю с себя запах Алекса. Я все утро его чувствовала… Пахла им. А он мной… И не побоялся на работу в таком виде идти. Стрелки часов подбираются к полудню, а меня окутывает тревога… Надо срочно взять себя в руки! Я ничего не сделала сама. И на аркане его в постель тащила. Значит, нам двоим решать, как разбираться с будущим.
Сушу волосы, укладывая их крупными волнами. Наношу макияж, надеваю еще одно платье, купленное мамой. Хорошо выгляжу, ничего не скажешь. Смотрю в свое отражение в зеркале и выть хочется! Я же не смогу смотреть в глаза Яне. Какой бы стервой она ни была, я переспала с ее женихом. И это… Зашквар какой-то.
Саша пишет, что водитель ждет нас у подъезда. Надеваю на Варю розовый комбинезон и спускаюсь к машине.
Едем недолго. Водитель останавливается возле главного входа и помогает мне выбраться. Вот и все, Маруся… Наберись мужества и поговори с Алексом. И не вздумай реветь!
– Привет, – шепчет он, завидев меня в приемной. Краснеет. Глаза отводит, понимая, что вел себя непозволительно.
– Привет. Я поговорить хотела, Саш. Можно отнять у тебя немного времени?
– Давай, – деловито отвечает он, бросая взгляд на наручные часы. – Еще не все собрались. У нас есть минут десять. Этого хватит?
– Думаю да.
У Алекса шикарный кабинет. Мягкая мебель с кожаной обивкой, большой деревянный стол в центре комнаты, удобное кресло. Он опускается в него и взмахивает ладонью, приглашая меня к столу.
Варька хнычет и ерзает, но я отвлекаю ее погремушкой.
– Марусь, если ты о вчерашнем, то…
– Саша, ко мне вчера приходила Яна.
– Что? Ты ничего не путаешь?
– Нет, зрение у меня вполне хорошее. А, знаешь, с кем она была? С тем бугаем… Он… Господи, я не думала, что будет так сложно. Тот мужчина, которому я отдала флэшку. С ним она была.
Саша замирает. Раскрывает губы, но слова остаются невысказанными. Он лишь откидывается на спинку кресла и тягостно выдыхает.
– Марусь, не ожидал я от тебя… Да, я виноват. Я сам к тебе полез и не виню тебя, но…
– Да послушай ты меня! – вскакиваю с места и подхожу ближе. – Бугай папку взял с антресолей. Сиреневого цвета. Яна сказала, что там компромат.
– Это такая попытка разлучить меня с невестой, Маш? Думаешь, сам я не приму решение, надо мне помочь? Ты еще скажи, они там сексом занимались, а ты внезапно пришла с прогулки.
Он не верит мне! Совершенно.
– Алекс, когда мы поднялись в квартиру с прогулки, Яна уже была там. Они разговаривали о тебе. О компромате и твоих возможностях. Я узнала этого бугая, он…
– Яна ничего не знает о той квартире. Я ни разу не привозил ее туда, Маш. Зачем? Скажи мне… Думаешь, мне легко принять решение? К чему эти глупые выдумки? Она и адреса не знает. Да, я не стал уточнять, куда перевез тебя. Яна и не спрашивала…
Хорошего же он мнения о своей невесте… Глупая я, глупая… Такие, как Алекс привыкли проверять все – просматривать записи с камер, опрашивать свидетелей и не верить на слово. Тем более, мне – предательнице. Бесполезно что-то говорить… Он словно слеп. И не верит мне. А ей – безоговорочно…
– То есть ты мне не веришь? Откуда она знает Шрамченко, по-твоему?
– Маруся, ты только это хотела мне сказать? – хмурится он.
Сжимает губы в тонкую линию и поднимается с места. От Саши веет вполне ощутимым холодом. Еще никогда я не чувствовала себя такой жалкой… Я здесь лишняя. Я и моя крохотная дочка, нуждающаяся в его защите. А что будет сейчас? Он выгонит меня? Или исполнит обещание?
– Нет, не только это… Я хотела объяснить, почему тогда так поступила. У меня не было другого выхода. Шрамченко, он…
– Приве-е-ет! – врывается в кабинет Яна. – Здрасьте, – бросает мне, презрительно поджимая губы.
Идет прямиком к Саше и бесстыдно целует его в губы. Он сдержанно отвечает ей. На нас с Марусей и не смотрит. Его взгляд прикипает к сиреневой папке в руках Яны.
– Саша, посмотри эту папку! – кричу я, как ненормальная. Плевать на наши отношения – я жила без него и дальше проживу, но не позволю, чтобы он потерял компанию.
– Ты ненормальная? – язвительно протягивает Яна. – Когда эта лимита уедет, Алекс? Сколько я буду терпеть ее присутствие в нашей жизни? К тому же… Мне сейчас категорически противопоказаны отрицательные эмоции. Малышу это может навредить, – манерно поглаживает плоский живот Яна.
Что? Она беременна? Как же так?
Саша забирает папку из рук Яны и листает ее. Поднимает на меня взгляд и сухо произносит:
– Здесь список гостей на свадьбу, Марусь. И рекламные проспекты турагентств. Ты про этот компромат говорила?
Краснею до корней волос. И щеки от стыда пульсируют… Зря я ее недооценила, очень зря… Яна хитрее, чем я думала.
– А ты знал, что Яна беременна? – спрашиваю упавшим голосом.
Сердце в клочья просто… Как он мог? Я едва на ногах стою, после того, что он творил со мной ночью… Мы заснули под утро, он был таким… неутомимым. Если не удивляется ее жесту, выходит, знал?
– Сегодня утром узнал, – отвечает он поникшим голосом. – Прошу всех в переговорный зал. Юристы уже на месте.
Глава 19
МАРУСЯ
Сердце в лоскуты… И звуков словно и нет. Юристы что-то говорят, Саша им поддакивает, Яна довольно улыбается и, то и дело бросает в мою сторону пристальные взгляды, а я… Усилием воли держу себя в руках. Смотрю на спящую дочку, осознавая, что лишь она удерживает меня от истерики. Она – мой якорь, маяк в ночи… Мой смысл и счастье. И я не позволю себе растечься перед этими людьми лужицей…
В одном Шрамченко был прав – Саша уже не тот наивный, любящий мальчик. Он циничный, расчетливый мужчина, пользующийся своей властью и возможностями. А то, что вчера было… Это так… Дань прошлому, слабость… Господи, я едва сижу, мечтая, чтобы собрание поскорее закончилось. А ведь моя судьба решается.
– Мария Дмитриевна, мы решили составить исковое заявление в суд на запрет приближения к вам Федосеева Романа. Я подробно опишу то, что видел вчера. Его угрозы и преследования не останутся без внимания, – решительно произносит Алекс.
– Александр Матвеевич, спасибо вам. А вы не думаете, что судья откажет? Роман – отец Вари и имеет право видеться с дочерью. Он не лишен родительских прав.
– Кстати, да, – кивает один из юристов – светловолосый мужчина в голубом пиджаке. – Федосеев может подать встречный иск. Доказать несостоятельность Марии как матери. Убедить судью принять во внимание его финансовое преимущество. В первый год жизни младенца молодые мамы находятся, увы, в весьма уязвимом положении. Мало кому удается сохранить работу и…
– Мария, а Роман платит алименты? – оживляется Яна.
Ее забыли спросить…
– Нет. И никак не помогает нам. Он предлагал деньги. Просил, чтобы я отказалась от своей доли в нашей совместной квартире. Я их не приняла. Мои родители принимали участие в ее приобретении, понимаете? Разве я должна за копейки лишать свою дочь законного права на долю в квартире?
– Конечно, нет. Вы правильно рассудили, Мария, – важно отвечает Саша.
Такой весь из себя… Интересно, легко ему держать себя в руках? Неужели, ничего не екает?
– Юристы составят иск и завтра же отправят его в суд.
– Я планирую вернуться домой в ближайшие дни. Мне нужна ясность: в какой именно суд отправят документы? И…
– Держите связь с Игорем, – произносит Алекс, поворачиваясь в сторону светловолосого юриста. – Он отправит документы по месту вашей прописки. Вы же прописаны у мамы?
– Да. И квартиру она переписала на мое имя. Так что обвинить меня в несостоятельности судья не сможет. И… Я подрабатываю. Везде, где можно… Ребенок одет и накормлен, и…
– Мария Дмитриевна, никто не просит от вас оправданий, – дрогнувшим голосом произносит Алекс.
Кажется, мои слова пробудили в нем что-то затаенное… Словно ему нас жалко… Не хочу этого. Пусть ненависть, презрение, но не жалость… Я молодая, красивая женщина, которую он не выпускал из объятий до рассвета. Здоровая и сильная. А не жалкая ветошь, в самом-то деле!
– Мне не в чем оправдываться, – отвечаю твердо. – Тогда я могу идти?
– Идите. Игорь Андреевич свяжется с вами.
– Простите… А Оксану нашли? У нее был огромный живот, когда я видела ее в последний раз. Выходит, тот ребенок оказался для Романа недостаточно хорош? – осторожно спрашиваю я.
– Мы с ней связались, но она наотрез отказалась помогать. Ребенок не от Романа, – выдыхает Алекс. – По словам Оксаны, как только Роман это выяснил, он выгнал женщину из дома.
– Ладно… Спасибо вам всем за помощь. Я очень благодарна. Вышлите счет на оплату мне на почту, – добавляю важно.
Яна громко хмыкает в ответ на мои слова. Думала, я никчемная нищенка? И Саша помогает мне из жалости?
– Маруся, ничего не надо. Я же обещал помочь и… – бормочет Алекс.
– Не хочу злоупотреблять вашим добрым отношением, Александр Матвеевич.
– А вот это правильно, – певуче протягивает Яна. – Прости, Сашенька, если вмешиваюсь, мне по статусу положено следить за семейным бюджетом.
– Поздравляю с будущей свадьбой, – добавляю холоднокровно. – Малышке пора есть, если позволите, мы поедем домой.
– Поезжайте, – поникшим голосом отвечает Алекс.
Вот и все… Все кончено. Неужели, ничего нельзя сделать? Совсем ничего? Кормлю Варю в туалете, меняю ей подгузник и вызываю такси.
– Скажите, а видеорегистратор записывает, когда машина не движется, а стоит на парковке? – спрашиваю, не теряя надежды отыскать правду.
– Не всякий. Владельцы дорогих машин устанавливают такие. Доказательства нужны, дочка?
– Да, к сожалению. Мне не верит дорогой человек. А я говорю правду… Не хочу, чтобы он совершил ошибку, женившись на змее.
– Думаешь, надо? Не наживешь после этого в его лице врага? Подумай, детка. Может, оставить его разбираться самому?
– Подумаю, – отвечаю из вежливости.
И не собираюсь отступать! Расплачиваюсь и выхожу из машины. А когда она скрывается за поворотом, осматриваю припаркованные машины. Да у нас и камера имеется! Прикручена к столбу напротив подъезда. Из дверей выходит старушка с белой болонкой в руках.
– Извините… Подскажите адрес управляющей компании. Это же они камеры установили?
– Нет, дочка. Это Василий Львович поставил. Он в тридцать второй квартире живет. Ему все время машину царапали, вот он и поставил… Поднимись к нему, спроси про записи. Потеряла чего? Или украли?
– Да, потеряла. Спасибо вам огромное.
Потеряла… Счастье, надежду, веру… Все потеряла, только Варенька у меня осталась. Решительно вхожу в подъезд и поднимаюсь на пятый этаж – в квартиру Василия Львовича.
Глава 20
МАРУСЯ
– А вы откуда? Давно здесь живете? – прищуривается высокий мужчина лет пятидесяти. В его руках нетерпеливо ерзает большой, рыжий кот. Он словно думает, пустить нас с Варей или прогнать?
– Можно мне войти? Я все вам расскажу.
– Проходите. Малышка у вас… красавица. Вся в маму, – улыбается он. – Гарфилд, иди в гостиную, дай мне поговорить с гостьей, – добавляет, обращаясь к коту.
Тот громко мурлычет и нехотя проходит в комнату. Варька завороженно наблюдает за пушистым красавцем.
– Проходите, я вас чаем угощу. Простите за небольшой бардак – жена с дочкой в санаторий укатили, я сам хозяйничаю. Я так и не понял, за какой период вам нужны записи?
– Вчера ко мне приходила женщина в сопровождении бугая. Она невеста близкого мне человека. Раньше мы любили друг друга и… Господи, не думала, что будет так сложно объяснить.
– Успокойтесь. Как вас…
– Маруся. Мария.
– Маруся, вы уже у меня дома. Сейчас чаю выпьем, вы все мне расскажете.
– Спасибо вам… У меня кусок в горло не лезет. Ни о чем думать не могу. Жаль, что камер нет в квартире Алекса. Он не поверил мне, понимаете? Смотрел, как на идиотку… А я же ничего не придумала. Яна пришла в сопровождении опасного мужчины. Они облазили все шкафы и нашли папку с документами.
– Погодите, а вы видели эту папку после их визита? – с интересом спрашивает Василий Львович, разливая по чашкам чай.
– Сегодня я приезжала в офис Александра. В кабинет вошла Яна. В ее руках была эта папка, но там…
– Но там ничего не было, так? – вновь прищуривается он.
– Да… А как вы догадались?
– Она специально пришла к вам. Ее цель – выставить вас истеричкой и лгуньей, сделать все, чтобы Алекс утратил доверие к вам. Наверняка он при вас открыл папку и ничего компрометирующего не обнаружил?
– Именно так. А я орала, как дура… И выглядела так же. Саша, там компромат! Саша, они приходили в квартиру! Он не поверил… Ни одному моему слову, ведь в прошлом я его уже предавала. Не по своей воле, но… Неважно это теперь.
– Давай посмотрим, дочка. Мне не жалко. Только эта Яна все выкрутит по-своему. Скажет, что приревновала его и выяснила адрес. Поплачет… Мол, дура я, дура! И глазки закатит.
– А как она объяснит присутствие бугая? Василий Львович, вы следователь? Вы все так… Уж, простите, если лезу не в свое дело.
– Было дело, дочка. Я не совсем следователь, но работал в молодости в спецназе. Потом в Росгвардии. Сейчас на вольных хлебах. Связи кое-какие остались, помогаю людям, чем могу.
Он распахивает крышку ноутбука и запускает программу. Я кусаю губы от нетерпения. Ерзаю на табуретке, впиваясь взглядом в экран.
– Вот они, наши голубки. Полюбуйся. Тебе на флешку записать или…
– Запишите. Оставлю в почтовом ящике или у консьержки.
– У меня оставь. Так надежнее. Эта Яна ушлая бабенка, как я погляжу. Она из консьержки всю душу вынет, не только флешку.
– И то верно…
– Уезжай, Маруся. Не унижайся. Ты получила помощь? Да. Связь держи с…
– С Игорем, юристом фирмы Алекса. Спасибо вам, Василий Львович. Тогда я… Я сейчас же куплю билет и уеду. А Саше записку напишу, чтобы он к вам зашел.
Господи… Сердце просто в кашу… Его словно нет – одна кровоточащая рана. Василий Львович прав – нечего мне здесь сидеть. Загостилась. Помощь получила, немного ласки и поцелуев тоже… Видимо, хватит с меня и этого? Нищенкой себя чувствую… Жалкой просительницей… Вторым сортом. Мной попользовались и… Вроде не выгоняли, но и до честного разговора не снизошли. Эх, Саша… О чем же ты думаешь? Я ведь видела, сколько в его взгляде было боли… Еще и беременность Яны. Если это правда, то поведение Саши вполне оправдано. Он поступает правильно. Так, как должен поступить мужчина… И винить его я не должна. Разговора мне хочется? А какой в нем смысл, если он все равно женится на матери своего ребенка?
– Пусть Александр приходит. Я запись покажу и свои догадки тоже. Кстати… А ты знаешь бугая? Фамилию и…
– Шрамченко. Имени не знаю. Несколько лет назад он угрожал мне и моей семье. Заставил предать Сашу… Сказал, что его убьют, если я не выполню их условий. Насколько мне известно, личность заказчика так и осталась в тайне…
– Маруся, оставь мне номер телефона. Я попробую поискать… Может, есть уголовные дела, где бугай фигурировал? Ну, не идиот же наш Алекс… Если его ненаглядная Яна водится с такими отморозками, одно это должно натолкнуть на сомнения…
– Она сегодня объявила о беременности. Так что… Алекс посчитал, что разговор между нами лишний.
– Ничего, все образуется. Иди, вещички собирай, квартиру прибирай. Билет помочь купить или есть деньги?
– Есть. Спасибо вам.
Прощаюсь с Василием Львовичем и направляюсь в квартиру. Она встречает уютной тишиной и запахом малыша. Кладу Варюшку на диван и присаживаюсь рядом. Все переживем, все… Целую сладкие пяточки дочки, а потом открываю приложение по поиску билетов и выбираю удобный рейс.
– Завтра едем домой, Варя.
Она в ответ гулит и сучит ножками. Наблюдает за свисающими с потолка погремушками, на короткое время позабыв про маму. Пользуясь перерывом, собираю вещи в сумку. Запускаю стирку, проверяю содержимое шкафчиков. А потом тишину нарушает настойчивый звонок в домофон…
– Кто там? – спрашиваю я.
– Марусь, это я… Открой, пожалуйста. Я не трону, не обижу… Я поговорить приехал.
– Рома? Снова ты? Мой юрист составил требование на запрет приближения. А я…
– Я один пришел, Маш. Прости за этот цирк… Давай поговорим. Цивилизованно.
