Текст книги "Не родные. Малышка в награду (СИ)"

Автор книги: Елена Левашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 37

МАРУСЯ

– Доктор, когда я могу забрать Машу? Мне будет удобнее заботиться о ней в Москве. Поймите, ее мама места себе не находит… Собирается сюда приехать, только зачем? С Машей все в порядке, вы же сами говорили?

Слышу голос Алекса словно сквозь вату… Голова гудит, в глазах темнеет. Врач прав на все сто – я измучена борьбой и непрекращающимся стрессом… Такое не в больнице лечится. Боюсь представить, сколько еще буду ходить, оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха или стука в дверь…

– Алекс… – шепчу, порывисто вздыхая. – А Варенька где?

– С ней гуляет Игорь, мой юрист. Ты его знаешь, Марусь. Не волнуйся, я наблюдаю за ними из окна. Коляску купил для нее. Правда, на свой вкус, но…

– Спасибо тебе, я уверена, что она превосходна. Сколько прошло времени, Алекс? Голова болит, все в тумане… Я многие дни и ночи не спала… Последнюю неделю вообще глаз не смыкала. Доктор…

– Машенька, Александр Матвеевич настаивает на вашей выписке. Причин держать вас в больнице у меня нет. Компьютерная томография не показала отклонений. Вам нужно только время, Маруся…

Вчера приходил Вениамин Андреевич. Пытался взять у меня показания, но я с трудом ворочала языком… Организм упорно желает взять свое. То, чего я лишала его долгие недели… Ума не приложу, как я умудрялась при этом кормить Варю?

– Хорошо… Саша, может быть, я домой поеду? Мама волнуется и…

Алекс меняется в лице. Подходит ко мне ближе и касается щеки. Смотрит с такой неприкрытой виной, что мне отвернуться хочется… Зря он винит во всем себя. Я виновата. Только я… Поверила мерзавцу Роману, открыла дверь. Никто меня не принуждал это сделать, не уговаривал… Он расположил меня сладкими речами, заставил поверить… Наверное, я хотела, чтобы у моей дочери был нормальный отец. Мне так было легче жить… Знать, что он просто бывший, а не манипулятор и мошенник…

– Маруся, я виноват в случившемся. И мне за вас отвечать. Вы будете жить в моем доме, и точка. Я говорил с Мариной Алексеевной, она согласна пожить какое-то время у меня в Москве. Маруся, я не потревожу вас, обещаю… Пока идет следствие, тебе опасно находиться без защиты… Роман может в любой момент добиться освобождения из СИЗО. Он не судимый, с хорошим послужным списком. Его адвокат уже сейчас хлопочет о мере пресечения – содержание под домашним арестом.

– Хорошо, Саша… Мне очень неудобно тебя стеснять. Обещаю, мы уедем, как только в деле что-то прояснится.

– Доктор, вы подготовите выписку?

Я с трудом поднимаюсь и бреду в больничный душ. Остервенело намыливаю волосы и раздираю кожу мочалкой. Зажмуриваюсь, то и дело возвращаясь в тот день… Вижу мерзкую рожу Сизого, ощущаю его прокуренное дыхание, чувствую прикосновение сильных, как металлические тиски рук… Тру себя, тру… Если бы можно было смыть с себя всю эту гадость…

Саша все для меня купил – новое белье, косметику, щетку для волос и дорожный фен. Из ужасного дома он забрал вещи только сегодня.

– Марусь, как ты? Голова не закружилась? – спрашивает он, когда я возвращаюсь в палату.

– Немного. Спасибо тебе, Алекс… Никто и никогда не делал для меня большего… Я…

– Потом, Маша. Машина готова к отъезду. По дороге поедим где-нибудь в кафе, как ты на это смотришь? Наша путешественница нормально перенесет дорогу?

– Ох, не знаю… Она орала всю дорогу, Саш… Боюсь, спокойствия не будет и сейчас.

Как же я ошиблась… Алекс – само спокойствие и доброта. Мужественность, сдержанность, уверенность. Потому и Варька спокойна. Она словно на расстоянии чувствует его особенную ауру. Засыпает, стоит нам тронуться в путь. Я перекладываю ее в непонятно откуда взявшееся автокресло и расслабляюсь… Только сейчас по-настоящему выдыхаю… С плеч словно камень сползает, позволяя дышать… Он приехал за мной. Искал, обивал пороги соседей, заставлял Вениамина работать ночью…

– Саша, а ты… Нам сказали, что ты на Мальдивах, – уточню для чего-то. Может, в его доме по-прежнему живет Яна? И он приглашает меня погостить в его семье, оказывая любезность?

– Если ты хочешь спросить о Яне, делай это прямо, – отрезает Алекс.

– Если в твоем доме живет Яна, я отказываюсь туда ехать. И мама не поедет, извини… Яна подставила меня, оболгала… Это она сдала меня Роману и…

– Я выгнал ее, Марусь. Сосед с пятого этажа показал записи с камер видеонаблюдения, я убедился, что ты была права… Допросил Яну с пристрастием. Она призналась во всем. Тебя еще что-то интересует?

– Пожалуй, да. Судьба твоего ребенка. Она ведь носит малыша… Что теперь будет?

– Я буду воскресным папой. Жениться на ней я отказываюсь. Ее отец уже оборвал мой телефон, но… Я не намерен слушать ее оправдания, Марусь. Яну тоже допросит следователь. И она выступит в суде как свидетель, если не сообщник.

– Господи… В твоей жизни началась черная полоса с моим возвращением. Но я каждый день благодарю бога за тебя, Саш… Если бы я не приехала в твой дом, Роман бы уже… Страшно подумать, что было бы…

– Теперь все позади.

Остаток пути я разговариваю с мамой по телефону, дремлю, любуясь синевой реки и красотой пышных, темно-зеленых деревьев, выстроившихся вдоль дороги. Водитель ведет медленно, аккуратно… Я в безопасности… Пускай, как друг и бывшая любимая – я никогда не посмею требовать от Алекса другого отношения. Он просто меня жалеет… Вот и все. И совсем скоро мы снова расстанемся навсегда.

Глава 38

МАРУСЯ

– Приехали, Марусь, – голос Алекса вырывает из дремоты.

Вздрагиваю, заметив в окне знакомый пейзаж – густые, стройные туи возле забора, тихую улочку коттеджного посёлка, крышу дома с вертящимся от порывов ветра флюгером.

Мне по-настоящему спокойно… Знаю, что впереди меня ждет много испытаний – показания в кабинете следователя, суд, новая встреча с Романом и его подельниками… Но не это волнует меня так сильно, как откровенный разговор с Алексом. И еще есть Яна. Не думаю, что она легко отпустит Сашу.

– Спасибо тебе…

– Марину Алексеевну я встречу. Обед тебе закажу и…

– Саш, я в порядке, честное слово. Не стану я лежать, не привыкла так… Я и сама могу приготовить, сделать уборку, постирать. Я хочу быть полезной, позволь мне хоть как-то отблагодарить тебя за доброту. И еще… Я поговорить хотела. Сколько можно недоговаривать и утаивать, я…

– Я приеду вечером и поговорим. Марусь, ладно? Давай я помогу тебе расположиться, а потом уеду в офис. Работы накопилось много.

– И все из-за меня…

– Да ладно тебе, – с улыбкой произносит он, отпирая калитку.

Варюха спит в автокресле. Осторожно беру ее на руки и вношу в дом.

Сбрасываю обувь, вдыхая запах – когда-то так пахло в нашем с Алексом доме – квартирке на ВДНХ…

– Я хотела попросить тебя… Установи в доме камеры видеонаблюдения. Не хочу, чтобы меня опять подставили или похитили.

– Я позаботился об этом, Марусь. Камеры установлены везде, кроме туалетов и ванных комнат. Тебе не о чем беспокоиться. Никому не открывай, сразу звони мне, договорились?

– Хорошо.

Саша уезжает, оставляя нас одних. Дом прилично запустел – повсюду пыль, в холодильнике пусто, цветы на подоконниках засохли… Наверняка, Алекс проводил большую часть времени в кабинете, а здесь лишь ночевал… Кошмар просто… И он предлагает мне отдыхать?

– Варька, ты играйся, дочка. А маме надо прибраться и продукты заказать. Че-ерт… Телефона же у меня нет.

Стоит подумать об этом, Алекс звонит мне на городской.

– Марусь, я уехал и оставил тебя без связи. Обед привезут, поешь, пожалуйста.

– Саша, закажи продукты. В холодильнике пусто, а я…

– Опять ты за свое. Отдыхай. Я взрослый мальчик, смогу себя прокормить.

– Мне скучно. Не могу я без дела сидеть.

– Хорошо, курьера можешь впустить.

Включаю детские песни на одном из каналов. Мастерю Варьке игрушки из пустых, пластиковых баночек и принимаюсь за уборку. Голова немного болит, но в целом я здорова. Не вижу смысла сидеть без дела. Сначала привозят готовую еду, а потом, спустя полчаса, продукты из супермаркета. Разбираю пакеты, сортирую, ставлю на плиту большую кастрюлю для бульона и вторую, чуть поменьше, для жаркого. У Алекса почти новая посуда… Сковороды и кастрюли выглядят как новенькие… Снова вспоминаю о Яне…

Она жила здесь. Ходила по комнатам, трогала эти дурацкие кастрюли, спала в его постели… Готовила ему незамысловатый завтрак…

Господи, как же я ревную… Я всегда считала Сашу только моим… Исключительно моим… Но жизнь окунула в реальность – оглушительную и ледяную… Нет больше нас – общего дома и быта, постели… И я здесь временно… Когда-то сюда придет другая женщина и так же будет трогать посуду, гадая, кто делал это до нее.

Кормлю Варюшку и укладываю в новой коляске, купленной Сашей. Быстро обедаю и возвращаюсь к готовке. Повсюду ведра, тряпки, средства для уборки… На плите булькает еда. Сажусь на диван, наслаждаясь тишиной и свободой… Я могу, наконец, выйти из дома в сад. Подышать ароматным, пахнущим переспевшими яблоками воздухом, собрать абрикосы или вишни для компота, сходить в магазин…

Я больше не пленница.

За окном шуршит листва, поскрипывает флюгер, лают соседские собаки. И в эти звуки вплетается другой – шорох тихонько открываемой двери…

Меня окутывает ледяной волной страха… Он парализует конечности, лишает способности трезво мыслить… До телефона я не успею добежать, он в кабинете. Хватаю из тумбочки первое попавшееся холодное оружие – молоток для отбивания мяса и выхожу в коридор, встречая названных гостей.

– Психопатка! – визжит Яна, по-хозяйски снимая пиджак и бросая сумочку на пуф.

– Убирайся отсюда! Саши нет дома.

– Ну и что? А кто ты такая? Это твой дом? Нет. И Саша не твой. А я ношу его ребенка.

– Я не пущу тебя, Яна. Оставайся на своем месте, не смей и шага сделать.

– А тот что? Проломишь мне череп этой штуковиной? Отвали, ненормальная. Бомжиха, чудачка, чокнутая! Ненавижу тебя! Откуда ты снова взялась на мою голову? Тогда избавились от тебя, но ты…

Что-что? Тогда? Она имеет в виду наше прошлое? Это Яна причастна к происшествию? Господи, надо срочно звонить Саше, пусть приезжает и разбирается с ней сам. Кладу молоток на пуф, наблюдая, как Яна бесцеремонно поднимается на второй этаж…

– Мару-уся, ты не остановишь меня? – язвительно протягивает она. – Может, я хочу украсть важные документы? А?

– Выметайся отсюда, дрянь! Как ты узнала, что я здесь? Я ведь…

– У меня есть в офисе свои люди.

Мы стоим на лестничном пролете. Яна держится за поручень и смотрит вниз, будто что-то задумывает…

– Яна, уходи, пожалуйста. Это ваши с Алексом отношения, спускайся… Поговорите в офисе или…

– Нет уж… Я пришла помириться с любимым женихом, а его психованная гостья столкнула меня с лестницы. Да так сильно, что я потеряла ребенка!

– Но я же… Не собираюсь я тебя толкать. Просто уходи.

– А вот и докажи это своему ненаглядному Алексу.

Она изгибается и кубарем катится вниз, к подножию лестницы… А потом вынимает из кармана телефон…

Глава 39

МАРУСЯ

В другой ситуации я бы сошла с ума от страха, но сейчас… Я сгибаюсь пополам от приступа смеха. В Яне умерла талантливая актриса. Сейчас бы Станиславский аплодировал ей стоя. Какие эмоции, вы только посмотрите!

И слезы настоящие, и мученическая гримаса на лице… Яна громко и надрывно стонет, держась за живот. Катается по полу, изображая боль. А я давлю в себе смех, поглядывая на светящуюся, красную точку в углу.

– Чего ты ржешь, дура? У меня выкидыш начался! Боль адская… Я сейчас же звоню Алексу, все…

– Звони. Я сама могу ему позвонить. А ты, кстати, взяла искусственную кровь? Для пущей достоверности?

– Что? Да… У меня же кровотечение может начаться! Идиотка колхозная, вызывай скорую! Немедленно! Мне больно-о-о… Господи… Я сама позвоню им. И полицию вызову. Я посажу тебя, дрянь. Так и знай!

– Я сама позвоню следователю. Не волнуйся, Яночка. Ты беременна, тебе нельзя беспокоиться. Давай я провожу тебя в гостиную и уложу. Пока скорая и полиция приедет, пройдет какое-то время… Идем. Идем же…

Мне во что бы то ни стало надо задержать Яну. Она совершенно точно причастна к нашему с Сашей конфликту в прошлом. Она делает вид, что звонит в скорую. Прикладывает к уху телефон и натурально жалуется на боли в низу живота, отвечает на воображаемые вопросы врача и диктует свои данные. Ей в театре работать надо, а не в фирме Алекса.

Отвлекаюсь на Варюху, чтобы не заржать в голос. Успокаиваю Яну, предлагаю ей водички или чаю…

– Я на минутку отойду, поменяю дочке подгузник. Не хочу травмировать тебя запахом детских какашек. А ты дыши, Яночка… Глубже дыши и приляг, может, все образуется?

Веду себя, как наивная дура. Хлопаю глазами, демонстрирую испуг и неподдельную веру.

– Ох… Хоть бы скорая быстрее приехала, – томно вздыхает Яна, откидываясь на спинку кресла. – После осмотра скорой я поеду в полицию. Так и знай!

– Конечно, поезжай. Я не против.

Выскальзываю из кухни и на цыпочках иду в кабинет. Плотно закрываю дверь и кладу удивленную Варку на небольшой диван возле письменного стола.

– Саша, приезжай срочно! Здесь Яна. Она хочет обвинить меня в нападении.

– Маруся, выезжаю. Кошмар какой-то… Как она узнала, не понимаю?

– Сказала, что у нее везде свои люди. И в офисе тоже. Саш, нужен Вениамин. У меня мало времени. Я пытаюсь ее удержать, делаю вид, что поверила в угрозу прерывания.

– Марусь, у меня есть программа «Антивор». Это опция системы умного дома. Я сейчас заблокирую замки, никто не сможет из дома выйти. Не пугайся. Если Яна и попытается сбежать, ничего не выйдет. Давно пора с этим покончить. А Вениамин нам зачем?

– Есть подозрения, что она причастна к… Нашему прошлому. Она проговорилась. Алекс, я сама хочу во всем разобраться. Пожалуйста, поверь мне.

– Верю, Маш… Скоро будем.

Мне страшно оставаться наедине с психопаткой, но другого выхода нет… Выхожу из кабинета, наклеив на лицо милую улыбку, и возвращаюсь на кухню.

– Отпустило, Яночка?

– Ох… Нет. Оператор скорой позвонил, сказали, ехать будут долго. Даже очень долго… Пожалуй, я вызову полицию. Или нет…

Бедная, запуталась. Не знает уже, чего еще эдакого придумать?

– Советую подождать скорую. А имея на руках заключение, вызовешь полицию.

– Я смотрю, ты очень спокойная, да? Уверена в себе?

– Вовсе нет. Просто я не привыкла бежать от ответственности.

И тут взгляд Яны цепляет крохотную камеру в углу. Ее реакция парализует… Я никогда такого не видела. Не может человек быть таким сволочным… Хотя кому, как не мне знать, что может.

На лице Яны расцветает гримаса ужаса и беспомощности… Теперь она все поняла, все… Ее игра не удалась. Мало того – в скором времени ее подвергнут разоблачению. Позорному, унизительному разоблачению…

– Дря-я-нь! Когда он успел нашпиговать свой дом камерами? Ах, ты ж!

Яна берет первый попавшийся под руку тяжелый предмет – разделочную доску, и швыряет в меня. Уклоняюсь от удара и бегу в кабинет. Запираюсь, слыша тяжелые, хаотичные шаги Яны. Она дергает двери, бьет по ним ногами, чертыхается…

– Почему я не могу выйти? Сука, открой мне дверь!

– Варька, не бойся, скоро все закончится, – произношу решительно.

Кладу дочку на диван и двигаю тяжелый стол к проему. Боюсь, что Яну не остановит хрупкая преграда в виде дверного полотна.

– Я убью тебя! Ты всю жизнь мне сломала! Почему ты вернулась? Я всегда любила Сашу… Любила моего Алекса… Всегда… Я готова было от всех избавиться, от каждого…

Варька начинает реветь. Вздрагивает от громких криков и тяжелых шагов. А потом в дверное полотно врезается лезвие кухонного топорика. Он у Алекса довольно большой.

Хватаю дочку на руки и прижимаю к груди. Если ей удастся прорубить в двери дыру, нам конец…

– Саша, миленький, вызывай полицию! Яна ломает дверь… У нее топор!

– Держись, Маруся! Я въехал в поселок, еще пять минут, и я дома. И Вениамин с бригадой едет. У него есть кое-что на отца Яны… Держись, пожалуйста!

Я пытаюсь перекричать Яну. Успокаиваю ее, как могу. В какой-то момент она затихает, а потом что есть силы бьет ногой в поврежденную топором дверь. Еще немного и она будет в кабинете… И стол не поможет… Кошмар просто, почему черная полоса в моей жизни не кончается? За что столько испытаний?

Оседаю на пол, прижимая ребенка, трясусь, как провода на ветру. Скорее бы Саша приехал, господи…

– Яна! Немедленно прекрати! – слышу голос Алекса, доносящийся из коридора. – Вениамин! Сюда, скорее!

– Образцова Яна Андреевна, вы задержаны!

Топот, голоса, визги Яны – все сливается в неразличимый гул… Плачу, видя сквозь пелену слез приближающегося Алекса.

– Все, Машенька. Теперь все…

Глава 40

МАРУСЯ

Мама возится с Варькой, пока я моюсь в ванной. Сдираю с себя липкий ужас и события дня… Надоело мне быть слабой, хватит уже… Может, на курсы по самообороне записаться?

Ловлю себя на мысли, что стала другой за этот месяц… Совершенно другой… Во мне что-то окончательно сломалось – вера в людей, желание им помогать, понять… Перегорело все… даже страшно становится от заполняющей меня пустоты…

– Марусь, ты скоро? – стучится в двери Саша.

Неловко мне рядом с ним, некомфортно… Наши чувства остались в прошлом, а будущее… Я боюсь о нем думать. Не хочу еще и этим забивать себе голову. Главное – мы с Варей свободны. А преступникам грозит длительный срок…

– Что случилось, Саш? – выхожу, на ходу промакивая волосы полотенцем.

На мгновение мне кажется, что во взгляде Алекса что-то меняется… Он наполняется блеском и неподдельным мужским интересом. А потом все испаряется… Возвращается он – деловой и сдержанный Алекс Озеров.

– Вениамин вернулся. Эту истеричку закрыли в СИЗО до суда… Заявление твое оформили. Ей не выкрутиться, Марусь… Ты еще боишься? – добавляет тише.

Его боюсь… Близости, знакомого запаха, щекочущего ноздри, блестящего взгляда, тепла тела…

– Нет. Знаешь, Алекс… Я так изменилась за это время. И новая я меня пугает до чертиков… Я стала тверже и циничнее. Хочу работать, хочу уметь за себя постоять, много чего хочу. Только не быть больше слабой и неуверенной в тебе. Не подумай, что это из-за тебя… Я никогда не стремилась сидеть на шее у мужика и зависеть от него, но видишь, как вышло… Растворилась в Романе, думала, что все это временно – беременность, декретный отпуск. Я очень хочу работать… У меня появились мечты.

В его глазах неприкрытое разочарование. Понимаю, что во всем происходящем он винит себя. Другая бы прыгнула в его объятия, благодаря, холя и лелея, а я… Свободу мне подавай и новую работу.

– Марусь, давай вернемся к разговору позже? Я правда… Я рад, что ты не сломалась и не закрылась от мира. Это очень хорошо. С работой я помогу, если позволишь… С осуществлением мечтаний тоже, – добавляет, вскидывая на меня пристальный взгляд.

– Хорошо, – выдыхаю облегченно. – Я сейчас спущусь.

Быстро сушу волосы и собираю их в высокий хвост. Спускаюсь на первый этаж, встречая настороженный взгляд Вениамина.

– Как вы, Маруся? Выглядите… хорошо. Странно так говорить, но у вас выработался иммунитет к нападающим. Второй раз уже не так страшно.

– Ох… Что вы такое говорите? – сетует мама, хозяйничая возле плиты. – Вы точно не отпустите эту ненормальную? И Романа? Когда мы сможем ходить, не оглядываясь?

– Уже можете. Мария, я кое-что выяснил. Это касается вашего прошлого… Скажите, вы помните Яну? Встречались с ней когда-то?

– Нет. Совершенно точно нет.

– У меня есть все основания считать ее отца причастным к проигрышу на тендере. Непонятна причина его ненависти к Озерову. Зачем ему все это понадобилось?

– Марусь, я познакомился с Андреем Озеровым недавно. Когда Яна появилась в моей жизни… И никогда не видел его раньше. Не понимаю, чем заслужил его ненависть? – мнется Алекс.

– Яна проболталась. Я точно помню, как она говорила, что ей удалось избавиться от меня в прошлом… А теперь я вернулась. Мне показалось, что все дело в ревности. Они хотели избавиться от меня. Она хотела, Алекс…

Алекс меняется в лице… Как будто роется в жестком диске собственной памяти, пытаясь вспомнить. Когда он мог видеть Яну? И когда она успела выбрать его в качестве своего мужчины?

– Ни черта не получается. Я не был с ней знаком.

– Может быть она присутствовала на форумах в качестве гостьи? Александр, тогда вы были влюблены в Марию, так? – деликатно произносит Вениамин.

– Да…

– Вы просто не замечали других женщин. Они все казались вам размытым пятном. Я уверен, что Яна знакомилась с вами. Сомневаюсь, что я добьюсь от нее внятных показаний. Она, мягко говоря, вела себя безобразно… Я даже подумал поместить ее в психушку.

– Андрей Анатольевич согласился дать показания? – устало вздыхает Алекс.

– Да. У вас есть фотографии тех лет, Александр? Попросите секретаря прислать групповые снимки.

– Точно. Это хорошая идея.

– Маруся, и ты не удаляла, – встревает мама. Разливает по чашкам чай с чабрецом и ставит поднос на стол.

Стыдоба-то какая… Не удаляла, да. Не могла забыть Сашу, мою работу, наше прошлое… Даже после свадьбы с Ромой оставила фотографии…

– У меня есть папка с фотографиями. Ее отправила мне твоя бывшая секретарша Тоня прямо перед… Перед моим отъездом домой. Мне и в голову не приходило искать на них Яну. Саша, Вениамин… Я не могу больше молчать. Шрамченко угрожал мне. За Алексом следили, за моими родителями тоже. Он сказал, если я не отдам флешку с документацией фирмы, кого-то убьют. Он мне видеозаписи показывал – на них был Саша… Они каждый его шаг снимали… И моих родителей тоже. Он взял флешку и приказал убираться из города. Я не могла тогда рассказать… Я… Если бы полиция вмешалась, то… – захлебываюсь словами я. – Я не хотела тебя предавать. Тогда мое решение было правильным. Прости…

Ну вот… Кажется, с плеч свалился еще один камень недосказанности.

Саша закрывает лицо ладонями и замирает, пытаясь вместить в себя услышанное…