Текст книги "Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ)"

Автор книги: Эльбрюс Нукитэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

   Загривком ощущаю как смерть дышит своим смрадом. От этого под коленями и в запястьях разливается холодный страх.

   – Ты паххххнешь каааак сууучка во вррррремя течки, – слышу совсем близко его голос.

   Какие бредовые ассоциации. Не удивлюсь если все оборотни извращенцы.

   Волна ненависти бьет сзади. Почти всегда вовкулаки атакуют целя в шею. Я падаю на спину, упираюсь руками и делаю рандат в пролетающее надо мной тело. Удар попадает в живот, он достаточно силен, что бы отбить внутренности даже у слона. Но Сорей вылеплен из железа. Я даже не успеваю принять боевую стойку, а он уже развернулся для следующей атаки. Хвост хлещет по бедрам, глаза смотрят не отрываясь. Он встает на задние лапы, макушкой касаясь высокого свода. Серповидные когти поднятый на уровень груди. Я не знаю, как справляюсь, но говорю:

   – Живущий волком, умрет, как собака, – и свищу, словно подзываю дворового пса.

   Ого! На задних лапах вовкулак передвигается не менее быстро. Его лапы загребают, пытаясь обнять, подныриваю под них. Сорей инстинктивно прикрывает пах, памятуя о судьбе Горея. Не пытаюсь нанести удар, сейчас это бесполезно. Моя правая нога заходит под его левую лапу, зажимает ее между голенью и бедром. Приседаю, уходя от размашистого удара и одновременно со всей доступной скоростью и силой, прямо в приседе не выпуская ногой его лапы, разворачиваюсь влево, делая полный оборот телом. Раздается хруст и вопль полный отчаяния. Двойной перекат, челюсти щелкают не достав. Поднимаюсь. Моя нога болит, так словно ее окунули в само солнце. Нажимаю на две точки под коленом и одна на ступне, становится легче.

   Сорей встает медленно, его левая нижняя конечность сломана. Он перестает быть мобильным, я могу просто убежать. Наверно это правильно решение, но я не хочу оставлять его живым. По моим глазам он понимает, что я намерен довести поединок.

   – Бегг-и Кон-стаааа-нций. Не иску-шшшай судьбу, я все еще сильнее теее-бря.

   – Ничего, придется сломать оставшиеся лапы, а потом я разорву твой рот.

   К нам медленно подходит Малаша. Она ложится между противниками, я вижу, как в животе у нее шевелятся щенки. Это хорошая причина уйти достойно, без боя. Несмотря на свои слова не уверен, что смогу одолеть перевертыша, а мне еще предстоит смертельный забег и каждая лишняя минута делает мои шансы все меньше.

   – Передайте Аулине, что я убью ее.

   Сорей смотрит на меня с интересом, в его голове что-то происходит.

   – А мы собственно не против, – отвечает он. Почему я ничуть не удивлен?

   Разворачиваюсь и бегу. Ногу покалывает, не знаю как долго она выдержит. Выход на поверхность совсем близко, я чувствую солнце, готовое поджарить меня. Секундная задержка. Собираюсь с духом, несколько полных вздохов, заставляю легкие работать на все сто процентов.

   Передо мной тракт, с хорошей утоптанной дорогой. В голове стрелка, она показывает куда мне надо двигаться. Возникает мысль скрыться среди деревьев, но они здесь, как назло довольно редки, это не Нора с ее навесами. Эх, мне бы жука-гранату.

   Первая минута дается легко, солнце удившись такой наглости ушло за тучи, лишь изредка стегая лучами.

   На исходе третей, возникает стойкое чувство, что я умру прямо здесь и сейчас. Кожа покрылась волдырями, нога начинает доставлять сильное неудобство, пару раз спотыкаюсь.

   Шестая минута приносит облегчение. Нога уже не проблема. Все тело медленно тлеет, не понимаю, как я еще что-то вижу.

   На восьмой минуте, дорогу перебегает заяц, он выбрал именно это место и время, что бы лично мне подгадить. Я спотыкаюсь и падаю всем телом, которое горит. Мне уже виден караван гробов, до него рукой подать, но встать не получается. Несколько драгоценных секунд борюсь с собой.

   Исход десятой минуты. Горящий факел идет по тракту, издалека это наверно красиво...

   ***

   Интерлюдия

   – Как его состояние?

   Магистру Берицию очень, до дрожи в клыках хотелось допросить Констанция. Вывести этого сына летучей мыши на чистую кровь. Но, признанный мертвым хомодайрес, неожиданно воскрес, для того что бы снова умереть, ну почти...

   – Стабильно мастер, – пожилой целитель, шмыгнул крючковатым носом. – Я вообще удивляюсь тому, что он не отдал солнцу матрицу. Вся кожа сгорела, началось тление костей, это чудо, явление для науки уникальное...

   – О науке будешь говорить с другими чудиками, – Бериций недовольно повел узкими плечами. – Когда с ним можно будет поговорить?

   – Регенерация идет полным ходом, львиная доля мутагенов подстегнула метаболизм, думаю через неделю речевой аппарат восстановится и с ним можно будет побеседовать. А через месяц, если не будет осложнений, он станет полноценной боевой единицей Ордена.

   – Грязное солнце! Это слишком долго! Нельзя как-то, ну не знаю, ускорить процесс, так, что бы с ним побеседовать, как можно быстрее? Каждая минута на счету.

   – Почему же нельзя? Это интересная и нетривиальная задача, достойная мастера целителей, каким я и являюсь. Могу вывести его из сна и скрестить с говорилкой, но Констанций гарантированно умрет.

   Умрет... Знать бы, нужен ли он вообще живым. Лесья вообще считает, что Констанция надо по-тихому удавить. Нет разумного, нет проблемы. Что если он пронюхал о свойствах крови оборотней, это информация тщательно оберегалась иерархами и являлась одним из самых охраняемых секретов. Что будет если чернь узнает способ продлить себе жизнь? А вот что! Непрекращающиеся войны и убийства ради ихора перевертышей. Хомодайреса надо убить или делать одним из магистров.

   Ситуация может быть еще хуже, вдруг пусторукий, руководствуясь ведомыми лишь ему причинами, поведал о сотрудничестве между ним и некоторыми членами Ордена? Если это станет известно братьям-монархам хомодайресы будут упразднены и объявлены вне закона. За нами станут охотится, как мы за хумансами. Хотя вряд ли Ракугава стал бы с ним откровенничать, зачем тогда сражаться в смертельном поединке?

   И почему так получилось, что Констанция объявили мертвым, а он тварь такая, вопреки здравому смыслу жив! Нет, пока нельзя трогать. Бериций с силой ударил себя кулаком о ладонь. Как же плохо, что допрашивать выжившего придется уже в подземном городе, там где нельзя его в случае чего просто удавить.

   Кроме того палача и контрразведчика ордена беспокоил факт падения гигантского дуба прямо перед «Гробом». Не случись этого Констанций бы сгорел живьем. Конечно Бериций лично проверил дерево на наличие подпила, но тут вроде было все гладко, вернее трухляво. Дуб сгрызли летающие ежи, отметины от зубов, кучки кала – говорящее и смердящее тому подтверждение. Только по какому такому наитию горящий хомодайрес бежал именно в это время, именно по этому тракту? Совпадение? Ха! Бериций не верил в совпадения, от них всегда воняло тайной.

   «Гроб» в котором передвигались хомодайресы состоял из пяти защищенных от солнца фургонов, скрепленных между собой тросами. Движущей силой был десяток химер, накачанных под завязку мутогенами. Животные были обречены, но это никого не волновало, с задачей, доставить магистров к перевертышам и обратно до города, они справятся.

   В первом и втором ехали хомодайресы, третий был отдан эрцдайресам, целителю и не желающему умирать гаденышу, четвертый и пятый фургон занимали магистры – Лесья и Бериций соответственно.

   Палач решил навестить коллегу. На ходу выпрыгнул из одной повозки, прищурился от умирающего перед неминуемым вечером солнца, так же лихо запрыгнул на ступеньку ведущую в убежище его любовницы. Впрочем, Бериций не обольщался, их отношения продлятся ровно столько, сколько будет выгодно им обоим.

   Дверь, ведущая в фургон была не заперта. Палач ордена не стуча, собственно как всегда, преодолел нехитрое препятствие и оказался внутри. Помещение было разделено на три небольшие секции. Первая самая маленькая являла собой миниатюрную прихожую, заставленную различной обувью. Во второй была небольшая гостиная, совмещенная со спальней, третья представляла ванную комнату.

   Женщина, будь она хоть трижды магистр, всегда остается женщиной. Это было ясно и по аромату малиновых духов, и по многочисленным ненужным в походе предметам. Таким как сеточка для волос или букет лютиков вставленный в нише.

   Лесья была в ванной. Бериций прошел всего несколько шагов. Он опустился на колени и стал рассматривать огнерыжую женщину. Из под пенной воды торчал сосок, палач не сдержал искушения и несильно куснул его.

   – Какие новости? – спросила Лесья. Она даже не дернулась и не соизволила открыть глаз. Сука!

   – Хреновые, – ответил Бериций и чуть было не ударился о край ванны, фургон заметно качнуло. Часть воды вылилась, попав ему на штаны.

   – Конкретнее, пожалуйста? – медовым голосом произнесла женщина, что означало крайнюю степень раздражения.

   Бериций мстительно усмехнулся, его рука нырнула в пену и принялась ласкать любовницу, но створка раковины закрылась и палач с ругательством вынул руку. Большой палец был вывернут и смотрел в другую сторону. Помянув хумансов палач с хрустом поставил перст на место и хмуро ответил.

   – Он сможет говорить через неделю, в лучшем случае.

   – Т.е. уже в подземном городе?

   – Очевидно!

   Бериций поднялся с колен и вернулся в комнатку. Он уселся на единственное кресло, все его игривое настроение, как ветром сдуло. Зачем он пришел? Неужели ему захотелось чего-то большего? Смешно.

   Она села на узкую кровать, мокрая и обнаженная, подтянула ноги, сделавшись похожей на невинную овечку перед закланием. Выжидательно посмотрела на него, провела языком по губам и выросшим клыкам.

   – Надо его убить, – она сказала это таким тоном, словно объяснялась в любви.

   – Нельзя, – с явным сожалением ответил Бериций. – Ты же сама понимаешь, пойдет вонь. Тем более, надо выяснить, что там удумали перевертыши.

   – Чего тут думать, – улыбнулась Лесья, она развернулась спиной к мужчине и выгнула по-кошачьи грациозную спинку.

   – Ты права, время думать минуло.

   Он подошел, ладони нашли лучшее пристанище, а клыки надавили на нежную кожу...

   Спустя час они стояли над телом Констанция и пристально вглядывались в его обгоревшее лицо, словно пытаясь в этом месиве увидеть ответы на невысказанные вопросы.

   – Почему ты просто не сдох номер семнадцать? – нарушила молчание женщина.

   Но думала она совсем иное, в ее воспоминаниях вспыхивали сцены, намного более страстные чем те, которые происходили недавно в фургоне.

   – Всему свое время, – тихо пообещал любовник.

   ***

   Больно, это не всегда плохо. Иногда это значит, что тебя не обманули и по какой-то надуманной причине оставили в живых. Я же вроде как умер?

   Интересно, те кто употребляют выражение: "кошки во рту нагадили", имели этот уникальный опыт в реальности? Состояние в котором я очнулся, прекрасно характеризует эта фраза, только эти кошки не обделили вниманием весь мой организм. Во-первых все дико чесалось, во-вторых ныло, в-третьих воняло и в-четвертых мне безумно хотелось пить. "Эй, кто-нибудь?" – попытался позвать я, но вместо этого исторг какое-то бульканье. Я не сдался и попытался еще несколько раз объявить миру о своем приходе, но тот был глух и слеп. Почти как я.

   Глаза отказывались видеть что-то помимо разноцветных кругов, но я почему-то не расстраивался, на это не было времени. Раз не получилось удовлетворить главные потребности, будем довольствоваться малыми – интеллектуальными. Надо было осознать и проанализировать все, что со мной произошло. Но, как только я напряг извилины, голову пронзила раскаленная стрела, она подхватила меня, унося в тихие, медленные воды.

   Второе пришествие началось веселее. Во-первых я видел несимпатичное лицо бородатого серьезного дядьки, он был облачен в зеленую накидку Целителя и был явно чем-то взволнован.

   Уловив, что я в сознании, он как-то натужено улыбнулся, потом насупился, будто чего-то стыдясь и отрывисто выстрелил вопросами:

   – Как ты себя чувствуешь? Помнишь как тебя зовут? Понимаешь где ты? Что болит?

   – Пить, – озвучил я желание первого раза.

   Целитель словно этого и ждал, в руке у него оказалась емкость с вытянутой трубкой на конце из которой, как раз удобно поить беспомощных пациентов. Питье оказалось ничуть не вожделенной водой, а какой-то трепкой гадостью с вездесущим привкусом малины. Но я выпил все без остатка и даже причмокнул.

   – Теперь ответь на мои вопросы, это нужно, что бы оценить твое состояние.

   Вот же настырный тип! Но вид у него непреклонный, такой чего доброго не отстанет, пока своего не добьется.

   – Чувствую себя, это уже хо-ро-шо. Имя мне – Констанций. Полагаю, я в целительской. Болит все понемногу.

   – Как болит? Колит или давит? Где сильнее?

   Он набросился на меня, как нетопырь на мошку. Так замучил, что я через несколько минут еле ворочал языком и в благодарность за свои откровения получил инъекцию какой-то гадости в шею, после чего сразу уснул.

   Дальше все пошло веселее. Через пару дней я приподнимался на кровати, а через неделю гулял по темным коридорам целительского комплекса хомодайресов. Коллег я встретил всего пару раз, мы редко попадаем в руки целителей, или восстанавливаемся сами или нечего восстанавливать. Этих охотников за хумансами я не знал, молодняк из последних выпусков, оба потеряли конечности, которые стали уже отращиваться. Соратники почтительно поклонились мне и стали о чем-то горячо шептаться. Я не стал навязывать свое общение, предпочитая кивнуть в ответ.

   Последнее время меня стали одолевать навязчивые мысли. Главная из которых: почему еще никто не пришел со мной поговорить по матрицам? Так и полностью выздороветь не долго. Целитель грозился выписать через неделю, а то и раньше.

   Не знаю по какой причине, но магистры поменяли взгляды на секретность и разрешили принимать в больнице других разумных. Конечно всех наработок никто открывать не собирается, но сам факт о многом говорит. Не думаю, что дело в деньгах, орден побогаче братьев-монархов будет, наверно снова вмешалась политика. Скорее всего дворяне опять подняли вой о чудовищных экспериментах и страшных заговорах против государства цветущих в недрах Башни, вот и пришлось Магистрам чуток улыбнуться власть предержащим.

   Только произошло это не вовремя. Именно в мое присутствие. Пациентов хватало и они поголовно предпочитали навязчиво со мной общаться, при том, что я выказывал всем своим видом нежелание идти на контакт. К сожалению почти все болезные являлись дворянами, я не мог просто послать их подальше, опасаясь получить вызов на дуэль. В мои планы не входило лишать живота очередного спесивого идиота, что бы в довершении к своим приключениям попасть в опалу при дворе. Тем более раздувать конфликт в больнице! Вот и приходилось выслушивать истории про их срамные болезни. Может это меня так пытают? Вполне возможно!

   Хотя, одно знакомство получилось довольно приятным. Лечебница Ордена не просто больница, это еще и реабилитационный центр с гимнастическим залом. Как только смог худо-бедно передвигаться и оброс кожей, сбегал туда от назойливых толстосумов и сливок общества. Они за три километра обходили даже слово "спорт", не говоря уже о том, что бы напрячь свои обросшие жиром тельца.

   Из зала убрали тренажеры, которые могли рассказать о методиках тренировки хомодайресов, но оставили груши, манекены, турники, утяжелители и фехтовальный скарб. А главным шедевром здесь был небольшой бассейн шесть на восемь метров, заполненный целебной водой с примесью восстанавливающих эликсиров. В нем плавали тысячи невидимых рыбок-пердушек. Они создавали пузырьки, которые массировали кожу. Если бы остальные посетители больницы знали об этом чуде, то оккупировали бассейн. Слава ночи, что никто из персонала им не проболтался.

   Она плавала в моем, как я уже считал, личном раю. Ладненькая такая и показательно недоступная. Даже не взглянула, когда я мощными грибками проплыл рядом. Честно говоря, в первый раз, я ее даже толком не рассмотрел, слишком был зол. Сделал несколько заплывов и пошел ломать манекены.

   В следующие разы я ее не встречал и уже почти уверился, что это был единственный неприятный случай, но не тут-то было. Повадилась лиса до курят.

   Застал я ее за разминкой на тренажере и тут уже рассмотрел получше. Она была одета в мужской гимнастический костюм, шорты и майку, которые не скрывали ее великолепную фигуру, скорее подчеркивали, делая более провокационной. Подтянутая и гибкая, как пустынная кошка, девушка, игнорируя мое присутствие поставила ногу на стенку, так что получился поперечный шпагат. Густые, белее снега волосы были острижены до плеч и странно перехвачены черной лентой под углом в сорок пять градусов. Ее сильные руки, на мой взгляд чуть более мускулистые чем надо, были сплетены за спиной в знак школы боевых искусств "Девлам". Положение пальцев говорило, знающему человеку, что перед ним, мастер. Еще я увидел татуировку в виде крылатой черепахи, расположенную в правой подмышке. Это нелепое создание, водящиеся в далеком Расском Ханстве, являлось эмблемой школы и носить ее изображение могли только Мэтры. Шли слухи, что мастера Девлам в ханстве выполняли роль хомдайресов, но я бы не стал им верить.

   – Долго ты еще будешь на меня пялиться? – грудным голосом, от которого по мне побежали мурашки, спросила она.

   Во многих ситуациях промолчать лучшее решение. Я выбрал золотую середину – восхищенно причмокнул, так что звук разбежался по всему залу.

   Со вздохом полным осуждения безнадежной тупости, она повернула корпус в мою сторону не снимая ноги.

   На меня уставился злой, цвета неба глаз. Второй закрывала черная повязка, теперь понятно предназначение ленты. Нос был слегка с горбинкой, небольшие ушки спрятаны в волосах, тонкие губы вписаны скуластое лицо. Не шедевр, скажем прямо. Но почему-то все вместе, складывалось в хулиганский образ, не лишенный изрядной толики женственности. Может на меня так повязка повлияла? Неужели я становлюсь падок на костюмированные забавы? Или цвет волос напомнил Дарину? Меня ударили воспоминания и так не вовремя.

   – Послушай краснокожий, повторять впредь не стану. Хочешь заниматься, твое дело, хотя на мой взгляд толку ноль. Всего два правила, – она вытянула пальцы буквой "V". – Второе, ты на меня больше не пялишься.

   Девушка убрала указательный палец, оставит вытянутым средний. Получился хоть и не знакомый, но довольно обидный жест.

   – Первое, твое худосочное тельце больше никогда не смеет пачкать воду в моем бассейне. Я понятно объяснила? До двух считать умеешь? Если понял – кивни.

   Я радостно закивал головой, так усердно, что татуированная поморщилась и отвернулась. Честно говоря внутри просто выл от восторга. За эти двухнедельные каникулы, наверно впервые расслабился, думать забыв о магистрах, пусторуких и тайнах бессмертия.

   Наверно она почувствовала мой взгляд, на котором можно было жарить мясо. Нога покинула ступеньку и осталась стоять вертикально, а девушка ухитрилась изобразить всего за пару секунд сожаление, гнев, сочувствие, недоумение и даже любопытство.

   – У тебя там не затечет? – я вполне прилично указал пальцем на паховые сухожилия. Но это фраза послужила толчком, адептка Девлам нахмурилась.

   – Ярослава графиня ев Коро. Вызываю тебя на кулачную дуэль здесь и сейчас. Победитель отказывается посещать гимнастический зал.

   – Я не бью женщин, – ласково произнес, – если только они сами не попросят. Ну, ты понимаешь.

   – Назовись краснокожий хам. Я должна знать кем сейчас буду вытирать пол.

   – Меня зовут Констанций, – слегка поклонился. – Между прочим указывать на цвет кожи бестактно, я же не называю вас одноглазка.

   – Констанций!? – ее глаз удивленно расширился. – Знаменитый хомодайрес, убивший свяща? Победитель дампира? Спасший цвет дворянства.

   – Да, – я скромно потупил взор.

   – Простите, Перуна ради! Меня просто ввел в заблуждение ваш облик. Вы не похожи на героя, ой простите, – поняв, что совершила бестактность мило покраснела она.

   Эта дикая расская барышня начинала мне нравится все больше и больше.

   – Вы слышали когда-нибудь историю о солдате и старушке?

   – Неээт, – удивилась она.

   – В давние времена солдат возвращался с войны. Под утро ему встретилась деревня. Никто не хотел пускать служивого на постой. А дневать в холодном земляном убежище его не радовало. Только одна сильно зажившаяся одинокая старушка, согласилась дать убежище солдату. Делать нечего. Пришлось с благодарностью согласится.

   Старушка оказалось бойкой, разговорила военного, угостила луковой похлебкой с кровью болотной лягушки, да налила ему чарку вина размером с ведро. И когда служивый разомлел, стало ему казаться, что старый дом – хоромы дорогой гостиницы, а бабка – писанная красавица. Да и та масло в огонь подливает, говорит:

   – Ты не смотри на меня милок, что я старая, да некрасивая. Сейчас я болею, да заколдована хумансами, а на самом деле красавица неописуемая. И есть способ чары людские снять. Так и я уважаемая Ярослава, сейчас на лечении, а на самом деле красавец писанный.

   Несколько секунд девушка с непониманием смотрела на меня, а потом неуверенно улыбнулась.

   – И чем же кончилась история? – из вежливости спросила она. Я предпочел скомкано ответить.

   – Да, ничем. Передневал солдат, да и ушел, как вечер вступил в силу. Но бабкины слова, – "ты такой большой сынок, а в сказки веришь", – стучали ему в уши не одно столетие.

   На это раз Ярослава зажав рот ладошкой, со сбитыми костяшками на тыльной стороне, захрюкала и я понял – девушка смеется! Слава ее Перуну, хоть какой-то изъян, а то я чего доброго еще и влюблюсь.

   – Ладно госпожа ев Коро, вы бросили мне вызов. Не надо слов, – видя потуги девушки извиниться отрезал я. – Разумеется кулачный бой отменяется, я не собираюсь калечить столь милую особу, как насчет тренировочных катан? Вы владеете этим оружием?

   – Да, но...

   – Вы испугались!? Может не хватает расских молотков? Или вам мешает отсутствие одного глаза?

   Ярослава оказывается умеет метать настоящие молнии! Меня пронзило не менее чем в пяти местах.

   – Смею заметить сударь, что я владею любым видом оружия! И даже будучи полностью слепой без труда расправлюсь в вами.

   Она гневно, пружиня на каждом шаге отправилась к фехтовальной дорожке. Я залюбовался ее походкой, в голову лезли сугубо неделовые мысли.

   – Однако, хотя я и не сомневаюсь в своей победе, хочу снять условие о посещении вами бассейна. Было бы жестоко лишать вас сей безусловно полезной процедуры. Достаточно того, что я устрою вам трепку, легендарный герой!

   Девушка выбрала каучуковый клинок и закинула его на плечо.

   Я подошел к стойке с оружием и взял себе близнеца ее оружия. Взмахнул пару раз, привыкая к балансу. Фехтовал я мечами средне, хомодайресов учат владеть прежде всего камами, но думаю моих навыков и превосходства в скорости хватит с лихвой.

   – Ярослава. Хоть вы и любезно разрешили мне принимать водные процедуры, драться просто ради того, что бы драться мне претит. Я не бретер из романов Лександра Юма. У меня есть свои условия поединка.

   – Извольте? – удивилась она.

   – Во-первых в случае моей несомненной победы, нам придется перейти на "ты". Во-вторых, – внимательно следя за мимикой Ярославы, – вы пообещаете поужинать со мной в лучшем ресторане Цитадели, или посетить театр. Выбор оставляю за вами.

   – Ха, – лаконично высказала девушка свое мнение. Но ее лицо опять зарделось. Повязка, закрывающая глаз придавала Ярославе серьезный и зрелый вид, однако по сути она была совсем еще юна. Я бы дал ей не более двух столетий.

   – Тогда у меня встречное условие! После моей победы вам придется...

   – Только не жениться! – в притворном ужасе я уронил меч.

   – Откуда вы знаете!? – искренне удивилась она. – Вы, что специально? Подстроили все это, что бы проиграть и таким бесчестным путем стать моим мужем. Как это низко!

   Я изменился в лице и начал что-то лепетать про недоразумение, всемирно извиняться. Прервал меня только громкий, искренний смех, летящий по всему залу.

   – Ах, ты...Вы... Хорошо Ярослава, туше, – глубоко вздохнул и заставил себе улыбнуться, а сам решил хорошенько проучить расскую девицу. – Фехтуем, до пяти касаний.

   Тренер по фехтованию говорил. "Не важно, что у тебя в руках. Нож, меч, серпы или дага. Оружие должно раствориться в скелете, стать частью твоего тела. Тот кто сумел слиться с клинком ближе, чем с любимой женщиной, станет победителем в любом поединке. Палец всегда безошибочно чешет, не промахиваясь. Почеши хуманса".

   Мы разошлись по разные концы дорожки, очутившись на расстоянии десяти метров друг от друга. Я решил не форсировать бой и медленно шел к сопернику, отведя катану за спину.

   Девушка словно плыла. Ее движения были плавными, зыбкими и нереальными. Она застывала в пространстве, что бы потом очутится чуть ближе. Но все сменилось телепортацией и невероятным быстрым выпадом.

   Не успел сродниться с клинком, как получил позорный и очень болезненный удар в кадык.

   – Вы убиты мэтр Констанций, а я даже не вспотела.

   Вот язва. Похоже в скорости она мне ничуть не уступает. Перестал пижонить, выставил катану острием вперед, направив центр в пупок девушки. Мысленно протянул линию соединяющую ее тело и свой меч. Вдохнул полную грудь воздуха и...

   Ловлю кончик ее меча, как странно – руку сводит от сильного удара. Уклоняюсь от выпада в голову, блокирую удар по ногам. Делаю оборот, оказываюсь сбоку от нее, пытаюсь нанести укол. Она ускользает, метит в живот, но атакует руку. Неестественно выворачиваю за счет тела мутанта запястье, убирая его с траектории удара и сам бью в подмышку. Есть!

   Шумно выдыхаю воздух и не глядя на нее говорю:

   – Один вдох, второго не понадобилось.

   Ага, ее пробрало! Вижу, как вздымается гневно грудь, а единственный глаз горит бешенством. Надо будет при случае, а он появится, узнать, что с ней произошло.

   Мы опять сходимся. Ничего не успеваю понять, как она взрывается каскадом ударов. Бьет яростно и очень быстро. Никаких "ты мне – я тебе", все атаки идут с ее стороны, мне приходится лишь оборонятся. Так долго продолжаться не может, успеваю среагировать на ложный финт "голова – ноги" и пропускаю в солнечное сплетение. Святая ночь, как больно!

   – А сколько пафоса мэтр! – улыбается Ярослава. – Дышите глубже.

   Вот су...суровая девушка. Ну я тебе устрою, близкие контакты третьего вида.

   Шаг, еще, поворот, уклон, атака правой рукой, мгновенно перекидываю в левую и поражаю почку. Теперь надо сказать, что-нибудь ехидное. В голову лезет какая-то чушь.

   – Не напрягайтесь так Констанций, – опередила девушка. – Вы и так краснее крови, того и гляди лопните от самомнения. Трюк, кстати подлый.

   – В бою милая Ярослава, – на слове "милая" она скривилась, – подлых трюков не бывает. Подлость это умереть, не явившись домой к родным.

   – Вы наверно часто дома бываете? – не поняв, что сказала сильно расстроила девушка.

   – Хватит болтать! К бою!

   Я разозлился и потерял контроль. Оружие перестало быть частью меня, да и Ярослава являлась настоящим мастером фехтования. За несколько минут она отвоевала два очка. И я почувствовал приближение поражения. Это гадкое, мерзкое ощущение, которое губительно в бою. Ему нельзя поддаваться, иначе смерть.

   Внимание мое было занято не поединком. Я расслабился, просто следя за девушкой и это помогло. Ее меч перестал дотягиваться, мое тело знало заранее куда будет направлен удар. Произошла перемена, мастер Девлам почувствовала ее и стала двигаться с запредельной скоростью, похоже до этого момента она меня щадила.

   Пока Ярослава обливаясь потом, работая на износ пыталась хоть коснуться противника, я ласкал взглядом ее тренированное тело. Девушка замечала эти взгляды, они сбивали рисунок ее боя, замедляли выверенные связки. Когда она уже была готова упасть от усталости, но не сдаться, попытался подставиться. Меч застыл в миллиметре от шеи, мой неуспевший клинок смотрел вверх, касаясь своего стремительного брата.

   – Это было великолепно мэтр!

   Ярослава отбросила катану и поклонилась.

   – Никогда не видела такое поразительное владение телом. Вы победили. Простите, что была язвительна. Мое поведение недостойно.

   – По условиям нашей дуэли ты победила, – решил прикинутся валенком, не получилось.

   – Мэтр, я мастер боя, прошедшая множество испытаний. Во время спарринга я почувствовала перемену, с этого мига вы просто играли. От меня не скрыть такого тотального превосходства.

   – Ярослава, должен вернуть тебе похвалу, это не банальный комплимент красивой девушке, а восхищение твоей техникой и подготовкой. Не каждый хомодайрес может составить тебе достойную конкуренцию в фехтовальном поединке.

   Она расцвела. Реально! Этой дикой пиратке главное набить морду сопернику. Поразительная девушка! Все, Констанций, остановись! Не надо всех этих картинок в мозгу, где обнаженные тела сплетаются на шелковом белье.

   – Спасибо вы...

   – Ты!

   – Да, конечно, ты... Не знаю, как сказать. Мне очень интересно, что у тебя случилось с кожей? И...ты видел солнце?

   – Пойдем, смоем напряжение в бассейне. Я опишу тебе свои злоключения, а ты мне поведаешь о вашем ледяном Ханстве.

   На девушке оказался раздельный купальный костюм, оранжевого цвета, который почти ничего не скрывал. Я поспешно укрылся в бассейне, мой взгляд не прекращал ласкать ее тело. Девушка понимая, мое состояние, вся горела и тоже поспешила скрыть свои достоинства. В воде Ярослава сняла повязку, под ней оказался обычный глаз, только прикрытый веком. Видя, интерес она легко рассказала историю, случившуюся с ней.

   – В Ханстве, мастер «Делвам» каждые десять лет обязан подтверждать свою квалификацию. Это как экзамен, только опасный, с использованием стального оружия.

   Я внутреннее присвистнул, в Московии оружие из железа было только у хомодаресов и богатых дворян, все остальные обходились клинками из каменного дерево. Для войн и междоусобиц этого вполне хватало, но тело хумансов намного более совершенное и крепкое, могла победить только сталь.

   – Не буду описывать ход экзамена, тем более, что эта информация составляет государственную тайну, – девушка состроила гримасу. – Короче в какой-то момент я не смогла увернуться от удара и острие кончиком вошло мне в глаз.

   – Думаю, это тебя не остановило?

   – Конечно нет. Я довела экзамен до конца и сохранила титул мастера. Ну, потом все ясно. Глаз регенерирует почти четверть века. Здесь же, в клинике Ордена, не прошло и месяца, как я стала полноценно видеть, правда он пока маленький – глазочек, выглядит пугающе. Хочешь взглянуть?