Текст книги "Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ)"

Автор книги: Эльбрюс Нукитэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

   Вовкулак трясет мордой, проясняя зрение. Вокруг царит мертвая тишина, оборотни молчат, их братья меньшие – волки сидят застывшими изваяниями, не слышно ни птиц, ни насекомых.

   – Ты сейчас сдохнешь мясо!

   Прыжок! Уже не такой мощный и выверенный. Опрокидываюсь назад, туша пролетает надо мной, задевая волосом и я одним движением отрываю яйца. И кто после этого извращенец? Как же противно!

   Горей приземляется не уверенно, его конечности начинают крупно дрожать, между задних лап возникает лужа из крови и мочи.

   – Хороший песик, – я первый раз открываю рот за этот поединок. – Хороший песик, где твои кокошки? Ой, вот они, – на вытянутой руке держу мошонку. – Иди ко мне песик, я тебя ими накормлю.

   Это не рык, это визг на грани выносимого. Искалеченный вовкулак бросается прямо без всякой хитрости, очумев от боли и от факта произошедшего. Успеваю отскочить вправо, хлестнув ладонью по носу и получив порез плеча.

   Опять стоим друг против друга, я почти издыхаю, держусь лишь на каплях мутагена в моей крови, но ему хуже, он сломлен и погребен заживо. Показываю ему мошонку, кручу над головой.

   – Тебе это надо? На возьми! – свищу, словно подзывая собаку.

   Горей снова поднимается на задние лапы, между ног у него кровавое пятно, раскинув передние конечности, словно мечтая заключить врага в объятия медленно идет ко мне.

   Собираюсь с силами, рывок. Уворачиваюсь от вялых ударов, ставлю ногу на его чуть согнутое колено, использую как рычаг, второй ногой упираюсь в солнечное сплетение и взмыв оказываюсь на плечах, не медля вбиваю мошонку в пасть. Его глаза наполняются ужасом, а я сдавливаю шею захватам и влеку вниз. Мы падаем, тело Горея оказывается сверху, но мой захват становится только прочней.

   – Плохая смерть, – шепчу ему в ухо. – Позорная, но пусть тебя успокоит то, что ты ее заслужил. Это тебе за девушек которых ты зарезал, это тебе за Кренка и Ханка, которых ты медленно пожирал.

   – Дээ..ву..ш..к нэээ яяяя... – прохрипел вовкулак и умер.

   Ну да, конечно же! Теперь выбирайся из под этой падали, последние крохи сил ушли на это унизительное и неспешное действо. Так, чего тут у нас новенького?

   Все представители женского пола вовкулаков повернулись ко мне спиной, встали на четвереньки, отклянчили зады и принялись сообща завывать, что-то типа "возьми меня повелитель". Сон маньяка наяву. К счастью радовался дивному зрелищу не долго. Десятки болеадорас оплели мое многострадальное тело и я с чувством глубокого удовлетворения упал в обморок или куда еще подальше...

   ***

   Веки поднимались медленно, с натугой, вот бы кто-нибудь привязал к ним веревки и потянул вверх, но помощи фиг дождешься, все приходится делать самому.

   Оказывается это больно. Когда свет со всех сторон ласкает обнаженное тело, норовит залезть в глаза. Попытался пошевелить руками, потом ногами, их не было! Сжал пальцы и с радостью почувствовал, как отросшие ногти царапают ладонь.

   Чего мне стоило несколько раз зажмурится, выползти из под трупа Горея было во стократ легче. Наконец проморгался.

   Я находился в большой светлой комнате, которую освещало солнце сквозь открытые настежь окна. Значит не показалось, Светило вальяжно, без лишней суеты стало убивать меня. И будь я хоть сотню раз хомодайрес без мутогена не продержусь десяти минут.

   Мои конечности были накрепко связаны болеадорас, я не мог ими двигать, но был волен просто свалится с кресла на которое меня усадил неведомый благодетель.

   – Сорей. Сорей! – раздался мягкий, вкрадчивый, негромкий голос, к которому хотелось прислушиваться. Оказывается, напротив в таком же кресле, только будучи свободным, сидел разумный. Я не мог рассмотреть его, солнце било в лицо, но почувствовал затаившуюся грозу внутри этого, судя по габаритом, некрупного мужчины.

   – Да, отец!

   – Возьми пузырек и помоги нашему гостю испить. Иначе боюсь, солнце прервет его жизненный путь раньше времени. Все же вампиры ошибка эволюции, слабые тела, неприспособленные противостоять даже простому ультрафиолету.

   Пахнуло малиной, в горло потек терпкий эликсир, закашлялся. В последнее время я хлещу мутогены, как свинья помои, но от интоксикации мне умереть явно не судьба.

   Кожу почти сразу перестало саднить, солнце разочарованно опустило свою жертву, притаившись в тучах. На небе появилась небольшая тень и я смог рассмотреть Вожака. Невзрачная внешность жителя восточного Чосона, черты лица нарисованы схематично, несколькими небрежными мазками, захочешь ухватить, а не за что. Портрет с такого рисовать просто, но каждый раз лицо получится другим, но старым, бесконечно старым. Таким, что даже смерть устанет ждать. Одет он был в бесформенные одежды странствующего монаха культа двух Лун. В этом одеяния нашли себя пристанище сотни карманов, скрытых мешковатой тканью. Я попытался наложить на него руну, но такое чувство, что передо мной неживой предмет или...

   Старик улыбнулся, небольшие будто стесанные клыки, неестественно сверкнули белизной. Он засунул пальцы в рот и провернул трюк, который мне не приводилось видеть за всю свою жизнь. В его ладонях оказалась зажата подделка, муляж, имитирующий вампирские зубы! Святая ночь! Как просто! Ракугава!

   – Что с девушками?

   – Не надо Констанций, не делай вид, что тебя интересует их судьба. Впрочем, если тебя это хоть сколько любопытно, они выполнили свое предназначение.

   – Какое предназначение?

   – Они пошли на изготовление ингредиентов для моих чад, так же как и хомодайресы.

   – Вы в своем уме? Какие ингредиенты?

   Я не мог понять о чем он ведет речь? Или не хотел понимать.

   – Поверь я более разумен, чем когда-либо. Обещаю ты получишь ответы на все интересующие тебя вопросы, а заплатишь пустяшную цену, да и то в рассрочку. Тебе знаком термин химик? Нет? Это тоже самое, что ваш алхимик. Разумный, который изучает свойства веществ, проще сказать, что это наука о Боге. Хотя тоже самое относится к любой науке. Но я отвлекся. Ты ведь обратил внимание, что количество особей гораздо больше чем должно быть? Это все мои дети.

   – Но как это возможно? Вовкулаки ненавидят хумансов еще больше чем их боятся вампиры!

   – Верно Констанций. Но из любого правила бывают исключение. Моим ключом к исключительности стала непобедимость. Я просто убил тех кто не смог меня принять и поколотил тех, кому достаточно такого урока. Это было весело, – он мечтательно смежил веки. – Кстати, я следил за твоим боем, это было отвратительно, ты двигался, как беременный слон и если бы твой противник не был таким бездарным куском дурака, мы бы сейчас не беседовали.

   Уму не подвластно! Хуманс, ставший Вожаком Стаи. Настоящий пусторукий осевший по собственной воле в глухой дыре.

   – Как видишь я стар. И хотя тело мое до сих пор способно убивать, но дать жизнь я не в силах. Оборотни не способны нести от себе подобных, для этого нужен человек. Но химия подсказала мне способ, как обойти запрет природы. У меня для этого было много времени. Нужна всего лишь невинная девушка и хомодайрес. Нетронутая – это лист, на котором можно начертать любые письмена, охотник на хумансов сам немного человек. Особый метод позволяет выделить из этих заготовок соки, смесь которых приводит к созданию лекарства. К сожалению заготовки приходят в негодность, но кто жалеет о кирпиче, если из него построен крепкий дом? Это мое главное детище, подарок вашему несчастному миру. Вампиры должны уступить место более сильной и приспособленной расе перевертышей. Со временем их организм под воздействием лекарства видоизменится и в нем пропадет смысл. Но это будет еще не скоро, минует пять – семь поколений. А пока достаточно одного укола моей сыворотки, поочередно самке и самцу, что бы родилось потомство.

   – Зачем ты мне это все рассказываешь пусторукий?

   – Пусторукий!? Ху-хо-ха! Так вы меня называете? Смешно слышать такое от Пустоголовых. Я так понимаю своим неловким вопросом ты хочешь узнать свою судьбу? Чего тебе беспокоится? Ты мертв, как вся ваша раса, парадокс Дёршингера. Ах, тебя волнует не столь отдаленное будущее? Тогда, вынужден разочаровать я убивать тебя не стану и перевертыши тоже.

   – Но почему, Ракугава? Ты же понимаешь, что все сказанное тобой станет известно Ордену! Магистры не оставят даже травинки на месте Норы!

   Странный, непостижимый хуманс. Древний, иррациональный разум. Он не выглядел монстром и не похож на сумасшедшего. При этом он наверно самое страшное чудовище, которое мне довелось увидеть.

   – Констанций, ты полон наивности и не способен видеть очевидное. Очнись! Вовкулаки в первой ипостаси ничем не отличаются от хумансов, ну разве слабее и менее кровожаднее, но суть одна. Это монстры, для вас порождения адского Солнца. А что делают с чудовищем, которое суть аспид ядовитый? Что? Придают мечу, в вашем случае серпу. Тогда ответь враг мой, почему? Почему твои разлюбимые Магистры не уничтожили скверну? Ведь оборотни давали повод, да еще какой, однозначный, или ты не в курсе?

   – Несколько веков назад они восстали, захотели независимости. Вырезали несколько деревень.

   – Что за хрень ты несешь? Восстали! Оборотни! Их мало, они не способны размножаться естественным путем. Любая попытка качать права обречена.

   Ракугава подошел ко мне и довольно больно постучал кулаком по голове:

   – Эй, кто-нибудь есть дома? Кукушечка, еще не съехала? – произнес очередной бред.

   – Развяжи меня, дай серпы и посмотрим, что есть в твоей голове пусторукий!

   – Я теряю время с идиотом, – сокрушенно покачал седой головой хуманс. – Убить тебя легкий путь, но не достойный мастера. Еще раз спрашиваю почему Магистры не уничтожили человеческие отродья?

   – Научились использовать, – я пожимаю плечами, хотя это солнцевски неудобно. Кстати светило шпарило вовсю. Каждый миг чувствую, как губительные лучи пробуют мою шкуру на прочность.

   – В точку! А ты не так безнадежен, – пусторукий оживился. – Вопрос лишь в том, как использовать?

   – Хомодафресы тренируются с их помощью противостоять хумансам...

   – Не то! – отмахнулся Ракугава. – Ты разумеется знаешь, что наша кровь яд для вампиров. Зато дальше тебе не известно мой пустоголовый слушатель. Ну ничего, я вложу в тебя знания. Ты станешь вторым подарком этому миру.

   Честно скажу новых знаний я не желал. Более того пришло понимание, что все мое уютное мировоззрение может очередной раз поменяться, а это очень больно. Есть мир и хомодайресы, да где-то еще там вдалеке варятся в своем котле магистры, мне достаточно. Я просто выполняю свою работу.

   – Кровь вовкулака, – пусторукий причмокнул словно пробуя ее на вкус. – Опасна, ядовита, но не смертельна. Ее можно пить. Это вызовет рвоту, кровавый понос, несколько дней будет рвать изнутри живот и мучить страшные головные боли, но смерть не придет.

   – Здорово! Прекрасное средство для пыток! – я вложил в голос, как можно больше сарказма.

   – Тем не менее магистры регулярно сосут шеи перевертышей. Знаешь почему случился бунт оборотней? Песикам надоело быть свиными бурдюками. Ваши фермы еще та мерзость, но заставлять "разумных" быть кормежкой не гуманно, хе-хе. Вовкулаки решили коллективно самоубийца, правда прихватив с собой обидчиков. Для этого они перед очередным приездом магистров на жрачку, ввели в кровь экстракт серебра.

   – Это же мгновенная смерть!

   – Для перевертышей отсроченная. Серебро сжигает внутренности, но делает это медленно. К счастью среди вовкулаков оказались те, кто согласен жить в качестве еды. Они предупредили Магистров. Пир не состоялся, большая часть оборотней умерла в муках. Твои хозяева Констанций долго бесились. Им не хватало бурдюков, и неоткуда было ждать пополнения. Появление перевертышей в вашем мире еще более редкое событие чем нас – хумансов. Ты не поверишь, но тогда случилась резня между иерархами, пятеро погибло!

   – Все, что ты тут рассказал звучит как бред сумасшедшего! Какого хрена им пить кровь вовкулаков!?

   Меня уже порядочно утомил этот разговор. Тело затекло, солнце кусало, я сильно устал от всей этой вонючей истории, хотелось, что бы все закончилось как можно быстрее.

   – Как? Я не сказал? – классически удивился Ракугава. – Кровь перевертыша продлевает жизнь в половину. О, вижу неверие на твоем простецком лице, дело твое. Теперь на секунду допусти правду в моих словах. Неужели магистры разрешат зарезать курочку, несущую золотые яйца и петушка? Все происходящее известно Ордену. И даже то, что я – хуманс! Вожак Стаи!

   Верю ли я ему? Не знаю. Надо все обдумать. Теоретически может все обстоять именно так, как рассказал Ракугава? Звучит чудовищно, а значит – да.

   – Вижу твоя малоумная голова начинает кипеть? – усмехнулся пусторукий. – Ты не должен был попасть в Нору. Все что от тебя требовалось, отрапортовать Магистрам о неудаче, тебя бы сослали куда-нибудь подальше и вся недолго. Но ты проявил упрямство. Идея поджигать лес проста до гениальности. Вовкулаки не выносят когда уничтожают природу. Я поставил "отражатель" на этого идиота Капрала, но он ухитрился все испортить. Потом ты своей выходкой, предъявив права на всех сучек, отсрочил свою смерть. Последним аргументом стала Аулина, она единственная слабость, ты чем-то привлек мою дочь и я решил, раз она просит за твою жизнь, пощадить тебя. Хотя, как посмотреть? Ты станешь моей стрелой, объятой огнем, а вот куда ты попадешь, мне уже не важно.

   – Я не собираюсь быть ничьим оружием! Меня не интересуют игры Магистров и пусторуких. Все, что я хочу это получить серпы и вскрыть тебе горло, убийца!

   – Врешь Констанций. Ты хочешь лечь на кровать и забыться сном, в когда проснешься ничего не помнить, но твои желания дым. Если ты расскажешь своим хозяевам все, что узнал от меня, тебя убьют. Будут долго и жутко пытать, выпотрошат до матрицы и скормят солнцу. Жара-жара, раненное солнце больших городов, хо-ха-ху! Если не расскажешь тебя ждет изоляция. Тюрьма "Никогда".

   Там где вечная мерзлота и день живет почти месяц, на полукилометровой глубине, под толщей льда, в проклятой свящем воде, спрятано самой страшное узилище придуманное разумными. Здесь отбывают только те, кто подлежит непременному уничтожению, но по какой-то причине слишком ценен, что бы ликвидировать немедленно. Бывает узники томятся там веками, а бывают их выкидывают в проклятую воду через пару месяцев. Например принц второй крови ла Орч Рув. Он совершил преступление против короны, привампирно заявил, что правление братьев-монархов нелегитимно, избрание их на трон прошло с грубым нарушениями при подсчете отпечатков матриц и настоящие монархи отец и сын ла Зюги. Скандал вышел изрядным, пришли в волнения соседние государства. Втоптанные Анклавы Веспучивы, как всегда, кричали о нарушении демократии. Подтирающее их седалище карликовые феоды, на восточной границе, ввели против Московии санкции – стали воровать с угольных копий. Пришлось срочно вводить меры: вешать и жечь. Потрепав всем нервы и встав на пороге мировой войны, выборы все же признали действительными, однако ла Орч Рув сделался неприкосновенным для смерти, а для тюрьмы вполне. Его скоропостижной кончины от несчастного случай уже все устали ждать, а значит это прискорбное событие не за горами.

   Но не только политики, или прогневавшие Монархов и Орден томились в "Никогда". Здесь обитали монстры похуже хумансов. Их мариновали, выращивали, доводили до нужной кондиции, коллекционировали как дорогое вино, что бы потом, выпустить в мир с определенной целью.

   Эта подводная тюрьма наверно единственное место в Подлунном, где творятся вещи более страшные нежели в подземной твердыне Ордена.

   Смерть или "Никогда"? Выбор не очевиден.

   – Что же ты притих мой мелкоодаренный недруг? Ну, не пугайся. Ты же любишь приключения! А это, поверь мне самое захватывающе, если не считать смерть.

   – В жопу такие приключения.

   – Ты уже сделал свой выбор, – Ракугава подмигнул. – Признаюсь, как на духу, мне надо что бы ты посетил "Никогда".

   – Тогда я точно предпочитаю умереть.

   – Хватит нести вздор, тем более лаконичный, самый мерзкий из всех вздоров, – узкие глаза пусторукого сузились до острых злых линий. – Тебя отправят в "Никогда", в качестве проверяющего, придумают какую-нибудь сказочку про узника хуманса, замышляющего побег. Кстати, мои сородичи там действительно есть. Но на самом деле, как только ты окажешься в тюрьме, тебя арестуют и бросят в камеру. Потом начнутся допросы, но думаю, они не будут слишком усердствовать, тем более я тебе помогу. Во-первых покажу кое что из арсенала "Пустой Руки", научу контролировать боль, простую пытку выдержишь. Во-вторых, на глазах магистров ты убьешь меня.

   – Наконец-то хорошая новость!

   – Рад, что ты сохранил возможность шутить. Это единственное, что отличает разумного о животного, а не способность создавать и использовать орудия труда.

   – Послушай Ракугава, я устал. Меня убивает солнце и болеадорас прогрыз кожу почти до кости. Мне до усрачки надоело твое брюзжание и фантазии. Давай уже заканчивать балаган.

   – Хорошо, – спокойно изрек хуманс.

   Молния, блеск! Веревки рассечены пальцами пусторукого. От неожиданно чуть не упал с кресла.

   – Знаешь сколько живет человек? В среднем семьдесят лет, – я кивнул, всегда удивлялся, но считал справедливым, что эти твари так быстро сдыхают.

   На меня навалилась тошнота, голова клонилась вниз, кровь прихлынула обратно к телу, я собрал все оставшиеся крохи сил, что бы не запачкать свои ботинки.

   – Жалкая пыль по сравнению с вампиром, – все разглагольствовал Ракугава. – Мне девяносто семь, мастерство "Пустой руки" дарует мне активную жизнь до самой смерти, но также дарует проклятье знать, когда мой организм умрет. Это случится через три дня. Магистры будут здесь через два. Мы специально подгадаем время так, что они увидят финал нашего противостояния. И тогда ты сохранишь жизнь.

   – Зачем? Ответь мне на этот единственный вопрос. Зачем тебе все это?

   – В тюрьме находится мой ученик. Он нарушил табу. Превзошел меня! Я создал лекарство, позволяющее вовкулакам размножаться. Казалось бы, что может сравнится? – пусторукий рассмеялся, но не зло, а легко и задорно. – Главное Констанций поставить недостижимую цель, миссия невозможна, задание невыполнимо. Он поставил и справился. Бессмертие Констанций, настоящее без дураков.

   – Для кого бессмертие?

   – Для вас, вампиров. Все просто, как в случае с вовкулаками это кровь. Кровь хумансов.

   – Кровь хумансов – яд! Не простой! Сжигающий мгновенно, не хуже солнца!

   – Верно. Ученик нашел способ решить проблему, как и я он синтезировал какое-то лекарство, позволяющее усваивать ихор человека.

   – Вздор! Чушь! Почему ты мне это говоришь? Ты же понимаешь, что если это правда хуманс перестает быть бичем мира, он становится пусть смертельно опасной, пусть жуткой, но едой!!! Тебе это зачем?

   – Это не вздор. Ты уже мне поверил. А рассказал я тебе, потому что мне так просто веселее умирать... и потом, я не люблю человеков, забыл? Мне нравятся оборотни, ха-хо-ху.

   Я не верю ему, не верю, не верю!!! Но слышу свой голос:

   – Ты считаешь разумных заготовками, годящимися только для того что бы пойти на ингредиенты, ты готов превратить своих соплеменников в дичь! Кто ты вообще такой!?

   – Бог. Не смотри на меня такими глазами я не шучу. Я начало и конец. Я вселенная нареченная Ракугава. До меня не было ничего, ибо я не был тому свидетелем. После меня не будет ничего, ибо смерть закроет страницу бытия. Есть только мои желания. Так почему я должен следовать морали и правилам существ, которые дурнее и слабее меня, которые стремятся загнать мою сущность в свои узкие рамки. И не думай, что открывая тебе тайну бессмертия я лишь причиняю вред людям, отнюдь! Вы не справитесь с этой бурей. Когда-нибудь ведомые самой свирепой жаждой – бессмертия, найдете способ попасть в миры хумансов и тогда человечество не устоит. И все это работа моего разума.

   Безумен, определенно безумен. Он успел изменить мои моральные принципы, мои внутренние устои за этот инфернальный разговор. Хочу ли я жить вечно? Нет ответа. Но я хочу иметь выбор. Мной играли всю жизнь. Непогрешимый Орден использовал в своих целях, теперь пусторукий с его паразитическими взглядами на жизнь, превратил в инструмент. Если вам встречается разумный, который своим прямым влиянием сделал вас хуже – убейте падаль.

   – Ракугава! Я согласен. Ты не представляешь тварь, с каким удовольствием я вобью тебе серпы в глазницы, а твою отрезанную голову брошу к ногам Ауилины.

   Он почувствовал изменение во мне. Поднял вверх ладони и вдруг стал бить ими друг о друга, раздались громкие хлопки, странное поведение, умирающего от старости чудовища.

   – Превосходно. Только не надейся, что это будет легко. Ты станешь биться на пределе возможностей и если я пойму, что ты не выложился до конца – убью.

   – Это лишено логики, – пришел мой черед усмехаться.

   – Зато соответствует моему душевному камертону.

   – Хорошо старик, как мне узнать твоего ученика? Если конечно твой безумный бред окажется правдой.

   – Это довольно просто, он не совсем вампир и у него срезаны веки.

   – Не совсем, это как?

   – Не засоряй свой примитивный мозг. Примета видная, не ошибешься.

   Остался последний самый важный вопрос и для меня ответ на него имеет главное значение, я бы даже сказал определяющее, могущее пособачить все решения.

   – Внимательно, – пусторукий был краток и серьезен. Мне кажется или даже занервничал? Я потянул паузу делая ее максимально драматичной.

   – Мне дадут наконец пожрать?

   ***

   Там где есть два пути найдется и третий. Пошли в жопу магистры. Пошел в жопу Ракугава со своим бессмертием. Я пропаду, растворюсь в свете дня, уеду жить в Султанат или отправлюсь в дикий Сиам. Меня будут гнать как бешенного пса, выслеживать, не оставив в покое и через полтысячи лет, если только не будут знать, что я погиб...

   Для начала меня все же покормили. Накрыли в том же доме, где я остановился. Рагу из только что пойманного зайца, кровь белки, свежий хлеб и немного вина, сделали жизнь чуть более радостной. Совсем юная девушка перевертыш зыркала на меня своими огромными синими глазами и все пыталась принять позу по эффектней, показывая из под легкого платья, то стройные ножки, то богатый вырез платья и даже ухитрилась дать понять, что нижнее белье у вовкулаков не в чести. Я только усмехнулся такой атаке. Усложнять жизнь еще больше не входило в мои планы. Девчушка предложила сделать массаж, но я выдержал этот натиск и выставил недовольную красавицу за дверь.

   Основательно насытившись, решил всласть поспать, что странно, мне это удалось! Но везьти так долго не может. Не дав толком позавтракать заявился пусторукий. Он сходу оседлал любимую птичку-повторюшку.

   – Во-первых выпей это, – Ракугава протянул мне прозрачный пузырек в виде объемной цифры восемь. Жидкость внутри была черной.

   Я вынул пробку и поднес нос. Довольно приятный запах, аромат персика с мятой.

   – Что это?

   – Сродни твоим мутагенам, только в несколько раз сильнее. Конкретно данный повышает силы, скорость реакции и делает связки более подвижными.

   – Зачем мне это пойло?

   – Господи, в которого я не верю! Тебе все надо раскладывать по полочкам? Без этого пойла ты не выстоишь против меня и полминуты. Вернее, вообще не выстоишь. Поединок должен выглядеть натурально, что бы магистры не заподозрили нас в сговоре. Этим напыщенным ублюдкам и в голову не придет, что хуманс даст себя убить.

   – Твою пать!

   Так и знал, что будет подвох. Вкусно пахнущая жидкость, оказалась на вкус горше самого злого хрена и лезла в горло не охотно, как густосваренный кисель. Очень захотелось выплюнуть эту гадость, но не в пузырек, а в морду пусторукому. Он увидел мой взгляд и сделал пару шагов назад.

   – Я поражаюсь. Такой красивый пузырек, а внутри дерьмо. Прям модель мира в миниатюре.

   – Хе-ху-хо! Смешно. Между прочим, форма одна из непременных составляющих успеха. Будь сосуд допустим в виде капли, эффект получился другой. Чувствуешь в себе изменения?

   – Да, меня колют изнутри ледяные иглы. И клонит в сон.

   – Отлично. Мой мутаген изменяет структуру клеток, к счастью не навсегда. Иначе твое вампирское "тысячелетие" сократилось бы на треть и тебе всю оставшуюся жизнь пришлось кровожорить за четверых. Сейчас ты испытаешь подобие сна, а когда проснешься будешь готов к поединку.

   В голове мутилось. Стали накатывать воспоминания из моей жизни, причем сугубо самые гадкие и омерзительные моменты. Я никогда не испытывал чувство стыда, для меня есть лишь множество оттенков ненависти. Но сейчас во мне горело солнцем сожаление за бессмысленность и грязь своей жизни. Интересно всегда цена за могущество столь высока?

   Наконец меня отпустило. И с еще большей силой захотел прибить мерзкого старика, однако тот ловко пропал. Жаль не надолго.

   – Как ты относишься к пыткам Констанций? – стал портить настроение вернувшийся пусторукий. Но у него не вышло, настроение и так было поганым.

   – С надеждой, – кратко ответил я.

   – Чего? – удивился он.

   – С надеждой, что меня это не коснется.

   – Ху-хо-ха, – изобразил свое ненормальное веселье Ракугава, – сея чаша тебе не минует. Будем лишь надеяться, что слишком усердствовать с таким героем не станут. Для начала я поставлю в твой разум блок, это не пустой отражатель, который был на деревенском старосте. Когда твою волю подавит действие нескольких рун ты все равно, не расскажешь, то что укрыто за блоком.

   – Я смотрю хумансы далеко продвинулись в контроле разума. Как ты сможешь сделать то, что не удается и высшим вампирам?

   – Ну, во-первых далеко не все мои соплеменники могут похвастаться такими же результатами. А сделаю, я это с помощью гипноза. Это специальная техника, позволяющая воздействовать на разум и волю любого мыслящего существа.

   – И на лягушку?

   – Даже на муравья. Не отвлекай меня. Я должен сосредоточится.

   Минут десять пусторукий молча смотрел в одну точку. Я же лег обратно на кровать и незаметно для себя заснул. Очнулся от того, что виски сильно поламывало. Ракугава все также сидел не двигаясь, его лицо покрывали крупные капли пота.

   – Долго еще? – недовольно спросил и скривился, слова больно отразились в висках.

   – Уже все, – пусторукий с трудом повернул голову. – Дело сделано, теперь даже верховные магистры не смогут вытащить ненужное им знание и с помощью сотни рун. А вот рассказать им по своей воле или под воздействием пыток ты сможешь. Ну, надеюсь откровенничать ты с ними не станешь Хо-ху-ха, а стойкости научу, прям сейчас.

   – Боль это предохранительный механизм, призванный сказать владельцу – Стоп! Зачем он нужен и так понятно, ты хоть слабоумный, но не конченный дебил.

   – Спасибо, очень вдохновляет.

   – Заткнись и внемли. Как любой предохранитель его можно снять, т.е. отключить. Для этого надо уничтожить небольшую область в мозгу и провести небольшое воздействие на нервную систему. В твоем случае это невозможно, у вампиров просто нет таких технологий...

   – Погоди, ты хочешь сказать, что у тебя кто-то копался в мозгах и что-то там удалил. Мне все ясно, – как можно более безразличным тоном сказал я, – продолжай пожалуйста.

   Ракугава настороженно засопел, его и так старое, как попа пожившей макаки лицо, сделалось совсем нереальным, высеченным кривым молотом из кучи навоза.

   – Так вот, в твоем случае придется использовать дедовские методы. Боль они полностью не отключат, но сделают терпимой на время.

   – Т.е. как это на время? – недовольно спросил я.

   – Это значит, что воспользоваться этим методом ты сможешь не более двух раз. Поэтому прибегай у нему только в крайнем случае. Когда совсем худо. Дело в том, что работа каждого органа дублируется определенной точкой на теле, воздействуя на которую можно улучшить самочувствие или даже убить. Мозг проецируется на несколько таких зон. Но поскольку за боль отвечает микроскопическая часть, а ты будешь воздействовать на более объемный сектор, эффект будет ниже. А в последствии сойдет на нет, мозг поймет, что его обманывают и перестанет реагировать на активизацию точек.

   – Понятно. Ну и где эта точка, надеюсь место не труднодоступное, а то у меня крепнет уверенность, что это какая-нибудь дырка в заднице. Особенно если учесть, как у некоторых пропадает страх когда из сортира они клянут весь темный свет.

   – Ты прав, – грустно сказал Ракугава, – тебе придется пойти на страшное. Но видя мое лицо, громко расхохатался. – Я пошутил, видел бы ты себя со стороны.

   – Для жестокого убийцы, для существа, которому осталось жить считанный часы, в конце концов для сумасшедшего хуманса ты крайне весел. У тебя точно кукушечка на месте? Не слетела окончательно? Ты скажи, я просто сдамся Магистрам.

   – С хренов ли? – взъярился пусторукий, – я тебя прям сейчас упокою, а тело скормлю солнцу!

   – Стой враг мой, уговор дороже жизни, так говорят у вас?

   – Дороже жизни ничего нет, – чуть успокоившись прошипел хуманс. И я, забывший на миг с кем имею дело, словно прозрел. Это инфернальное чудовище, без морали и принципов, пришелец из иного, дикого мира, живущее только своими желаниями, а значит находящиеся во власти неподвластных логике эмоций. Пусторукий, который одним движением может вырвать мне позвоночник и я его злю.

   – Дальше будь внимателен, – он вытянул передо мной безымянный палец левой руки. – Срываешь ноготь и давишь до крови в течении трех секунд. Второй раз давить надо не меньше десяти ударов сердца. Все ясно?

   – Ясно, все точно, лаконично, доступно. Только очень хочется сказать какое-нибудь грубое слово. Но я пересилю себя, ответь мне о мудрый хуманс, как провести манипуляции с ногтем, если руки скованы цепью? Когда пытают обычно обездвиживают, или я не прав?

   – Ты мне сразу не понравился Констанций. Мысль, что я ошибся поставив на тебя, все чаще кажется мне верной. Я взял огниво, разжег костер и привел тебя к теплу, а каким боком греться, уж будь добр – сам реши!

   – Какое огниво, какой костер? Лето на дворе, ты бредишь, да? Это все игры с мозгом!

   Я не знаю, что на меня нашло. В последнее время веду себя неадекватно, мое чувство юмора стало упрощенно-извращенным, возможно виной всему бесконечная усталость, а может Ракугава переусердствовал со своими экспериментами. В любом случае, такой я себе не нравлюсь.

   – Знаешь, у меня сохранилась монетка с родины, она называется "сен". Достоинством в единицу. Это самая маленькая денежка, на нее ничего нельзя купить.