Текст книги "Артефактор (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Я, конечно же, не тратил его зря. Я усиленно тренировался, чтобы достичь своей прежней формы, и перегнать ее. Ведь в этом мире недостаточно быть тем, кем я был раньше, здесь нужно знать и уметь намного больше, чтобы просто выжить и жить долго и счастливо. Надо не просто иметь сильные мышцы и гибкие суставы, надо еще понимать, как и когда этим пользоваться. Надо изучать тварей и их сильные и слабые места. Надо изучать артефакты и понимать, какие из них в какой ситуации может помочь.

А самое главное – надо этими артефактами обзаводиться, и, чем быстрее, тем

лучше.

И я обзаводился. На очередном уроке артефакторики Бурков показал, как создать магический аналог телескопической дубинки – удлинняющуюся палку. Вместо палки на самом деле мог быть любой другой предмет, суть от этого не менялась. В общем-то, это напоминало уже знакомый мне «поводок», и смысл имело похожий – палка распиливалась пополам, и две части связывались невидимой мановой нитью, которая при активации призывала одну часть к другой, увеличивая длину. Но, в отличие от «поводка», вторая часть палки до момента «вызова» не имела физического воплощения, она просто растворялась в воздухе, распадаясь на молекулы, которые оставались привязанными к первой половины.

Естественно, Бурков научил и как распылять вещи путем правильного направления в них собственной маны, и собирать обратно при помощи все той же маны. Это оказалось совсем несложно, ведь половину этого процесса я уже и так умел делать – то самое «сканирование» артефактов при помощи маны и было этой половиной. Поэксперементировав с палкой, которая получилась у меня с первого раза, я в тот же вечер провернул этот фокус и с ледорубом тоже. Я применил метод рассеивания в пространстве на рукоять, и она послушно перестала существовать, оставив только кривой зубастый клинок, который при желании можно было использовать как короткий диковинный нож.

Еще я сделал себе новый «поводок», привязав его второй конец к трофейному пистолету. Тем самым я лишился необходимости таскать его с собой, хотя изначально я опасался привязывать его к камею в груди, как и ледоруб – а если они будут вызываться только одновременно?

Оказалось, нет. Достаточно было подумать о том, какой предмет я хочу получить, как он тут же появлялся у меня в руках. Фокусы с рукоятью ледоруба, кстати, никак не повлияли на «поводок», он все так же переносил мне оружие целиком, а не только лишь одну рукоять, чего я, честно говоря, немного боялся.

Несколько раз за неделю мне писала Астрид, и мы мило болтали перед отбоем. Итогами этих разговоров стала договоренность, что в воскресенье мы идем на ужин в какой-нибудь ресторанчик, как и договаривались.

Ну а на субботу у меня были свои далеко идущие планы… И, когда она наступила, я с удовольствием приступил к их выполнению.

Глава 26
Далеко идущие планы

Проснувшись в субботу раньше всех, я устроил себе хорошую долгую зарядку с пробежкой, отжимаями, подтягиваниями на удобно растущей ветке дерева, приседаниями и прочими упражнениями, которые можно было делать без дополнительного веса. Во время пробежки вокруг замка я поймал на себе несколько взглядов от других студентов, которые только проснулись и выползали из помещений по своим студенческим делам, и решил с дальнейшими упражнениями переместиться на стадион. Не хватало еще мне тут тоже обзавестись собственной армией фанатов, тогда совсем уже некуда пойти будет!

Покончив с зарядкой, я с удовольствием позавтракал, восполняя потраченные калории, и отправился в Смекалинск. В одиночку. Потому что я собирался побывать там, где лишние глаза совершенно не нужны.

Доехав до города, я первым делом отправился к Старьевщику, и в этот раз мне улыбнулась удача – лавка была открыта.

– Уважаемый Стар. – с порога начал я, заходя внутрь. – Пожалуй, мне понадобится расписание работы вашей замечательной лавки.

– А, уважаемый Оникс! – фальшиво улыбнулся Старьевщик, поднимая голову от своих записей. – Я слышу недовольство в вашем голосе! Что приключилось?

Я недовольно выложил ему, как в прошлый раз не смог попасть в лавку, и он клятвенно заверил меня, что эта ситуация не повторится. В качестве гаранта он дал свой номер телефона, убедив, что спустится сразу же, как только я ему позвоню – оказалось, что он живет в квартирке прямо над своей лавкой. Удобно, ничего не скажешь.

– А теперь, когда мы разобрались с этим досадным недоразумением… – Старьевщик потер ладони. – Чем могу быть полезен, тэр Оникс?

– Сталлит. – коротко ответил я. – Я его заберу, весь. И какие еще транс-материалы у вас есть?

– О, вижу вы не растеряли делового подхода. – Старьевщик указал на меня пальцем и полез под стол, открывая свой тайник.

С прошлого визита ничего не изменилось, разве что на месте купленного мною артефакта лежал уже другой – похожий на маленький круассан «богомол». Я читал про него в Виварии, это был рукотворный закрытый одноразовый артефакт, в который было заложено заклинание геномагии. При использовании артефакта у того, кто использовал, руки на пятнадцать минут превращались в огромные богомольи клешни, крепкие, как сталь, и мощные, как гидравлический пресс. Точно такого же результата геномаги могли достичь и без всякого артефакта, но прелесть «богомола» была в том, что из-за встроенного источника маны в виде кусочка манолита, его мог использовать кто угодно, даже нормик.

За сталлит Старьевщик запросил с меня половину тех денег, что остались на моем «счету» в его лавке. Я, разумеется, принялся торговаться и сбил цену до одной четверти, на чем мы и ударили по рукам. Я получил почти полкило транс-материала, который еще предстояло придумать как обрабатывать, но мне этого было мало.

– Керамит. – провозгласил Старьевщик, демонстрируя мне два десятка небольших, в четверть ладони, белых плоских квадратиков. – Второй и последний транс-материал из тех, что у меня есть.

– И что он делает? – поинтересовался я, беря один из квадратиков в руки. – Какой легкий… Я так понимаю, это трансмутированная керамика?

– Именно, уважаеиый Оникс! – широко улыбнулся Старьевщик. – Сразу видно образованного человека! Да, это металлическая керамика, которая после обработки манолитом приобрела новые свойства. Как вы уже заметили, во-первых, она стала намного легче. Это потому, что она стала пористой, но при этом приобрела дополнительную прочность. В итоге, керамит это что-то вроде очень мелких пчелиных сот с очень прочными стенками. А самое главное свойство керамита – благодаря своей структуре он отлично справляется с ударными нагрузками. Что-нибудь про бронежилеты из керамики доводилось слыхать?

Я кивнул – именно керамическая плита стояла в спине моего рюкзака в прошлой жизни.

– Ну вот это что-то вроде того, только еще лучше. В отличие от керамики, керамит полностью поглощает всю принятую энергию, поэтому ни о какой заброневой травме не может идти и речи. При попадании в керамитовую броню пули из пулемета калибра двенадцать и семь носитель брони ощущает только легкий удар… Примерно как журналом, скрученным в трубочку, шлепнуть.

– Но броня разрушается? – уточнил я.

– Разумеется, разрушается! – Старьевщик аж всплеснул руками. – От такой-то мощи!

Ну, тут он был прав. Двенадцать и семь это калибр, который пробивает кирпичные стены и броню легких боевых машин, а о человеке и говорить нечего, какой бы класс защиты он на себя не нацепил. Поэтому керамит, если он и правда делает все то, что рассказал о нем Старьевщик, это невероятно крутая вещь при любых раскладах. Не удивлюсь, если броня из него выдержит даже удар оружия армамантов, вряд ли там энергии больше, чем в пуле из «Корда».

– Беру. – кивнул я. – Все беру.

За керамит я отдал еще четверть своего денежного запаса, и уже собрался было уходить, как Старьевщик внезапно спросил:

– А вы случайно промокашку не желаете приобрести?

– Так. – я, уже шагнувший к двери, развернулся и вернулся к столу, – Что за промокашка?

Старьевщик снова полез под стекло и достал то, на что я до этого момента вообще не обращал внимания – несколько тонких листов желтоватой бумаги. Она шуршала у него в руках, как будто была чем-то покрыта.

– Это промокашка. – сказал Старьевщик, отделяя один лист и показывая его мне. – Вспомогательный артефакт, разумеется, рукотворный. Его уникальное свойство состоит в том, что он вытягивает свойства других артефактов на себя.

– Это как? – не понял я.

– А вот прямо как промокашка втягивает пролитые чернила! – довольно улыбнулся Старьевщик. – Достаточно завернуть в промокашку любой артефакт, кроме разломных, конечно, и он превратится в бесполезную безделушку, а его свойство перейдет на промокашку. А потом можно завернуть в нее другую безделушку, и уже она станет этим самым артефактом. Именно с помощью промокашек и творятся самые великие и сложные артефакты с несколькими свойствами. Сначала делается несколько артефактов, а потом их свойства через промокашки переносятся в одну, специально рассчитанную и изготовленную форму.

– И как конкретно это работае? В смысле, как оно вытягивает свойства артефактов?

– О, я не силен в магии. – Старьевщик махнул рукой. – Я только слыхал, что это как-то связано с впитыванием маны. Вроде как промокашки впитывают из артефакта ману, а вместе с ним – и свойство тоже.

– Хм… – я посмотрел на шуршащие листы совсем другими глазами. – А давайте!

Забрав всю стопку в двадцать листов за какие-то пятьдесят тысяч, я полностью закончил с покупками, и вышел из лавки Старьевщика. Еще немного – и я бы скупил весь его потайной стол, и заодно еще и тачку, чтобы все это дотащить в Урмадан. А так все покупки поместились в мою сумку, пусть и прилично оттянули ее.

Покончив с одним делом, я перешел ко второму и направился к магазину Вилатова с целью закупиться и там тоже. Я уже более или менее ориентировался в городе, поэтому решил отправиться кратчайшим путем через переулки и подворотни.

Но не успел я пройти и пару кварталов, как выяснилось, что от второго дела придется отказаться… Или как минимум отложить его на попозже.

Потому что внезапно появилась необходимость заняться третьим делом.

Гибкую черную фигуру на крышах я заметил почти сразу, как вышел из лавки Старьевщика. Привычка постоянно смотреть себе за спину в любую отражающую поверхность, попавшуюся на пути, помогла. Да она не очень-то и скрывалась – практически в открытую маячила на виду, периодически исчезая в клубах черного дыма, как тогда, на озере, и появляясь снова, на крышу-другую ближе ко мне.

Она знала, что я ее вижу.

А я знал, что она знала.

Кем бы она ни была, это уже вышло за границы простого заказного убийства. Это уже превратилось в нечто вроде игры, только с очень высокими ставками. И пока что счет в этой игре был один-один.

Один раз она меня почти застала врасплох в особняке Идзуми.

Один раз я ее почти застал врасплох на озере.

И сейчас у нее тоже нет цели убить меня. Узнать обо мне больше – да. Собрать информацию – да. Но она уже знает, что убить меня не так просто, и в любой момент охотник и жертва могут поменяться местами. Поэтому я не ждал от нее серьезных действий, но какой-нибудь подлянки – определенно.

И она меня не разочаровала. Когда я специально, не желая больше ждать, свернул в очередной переулок, самый пустой и безлюдный, что только попались мне на пути, она атаковала. За спиной негромко пшикнуло, голову обдало волной теплого воздуха, а камень в груди предостерегающе нагрелся.

Да знаю я, знаю. Чай не дурак.

Я развернулся, призывая ледоруб и блокируя рукоятью удар сразу двух ножей. Девушка била сверху вниз, обратным хватом, явно собираясь попасть в ключичные выемки.

– Привет. – улыбнулся я, глядя в зеленые кошачьи глаза. – Давно не виделись. Я уже успел соскучиться.

Девушка молча ударила ногой мне в живот, я провалился назад, она тоже, и мы отскочили друг от друга, разрывая дистанцию.

– Слушай, непорядок. – снова попытался я начать разговор с ничего не выражающей тканевой маской. – Мы уже в третий раз встречаемся, а я все еще не знаю, как тебя зовут. Может наконец представишься?

Вместо ответа девушка метнула в меня один из ножей, тут же выхватила вместо него новый, и кинулась в атаку.

Я уклонился от первого ножа, отбил атаку второго, попытался подцепить крюком ногу девушки, как делал это с Олей, но она проворно перепрыгнула через ледоруб, и даже успела в прыжке ударить лоу-кик, целя мне в бедро.

Я на автомате приподнял ногу, принимая удар на голень, этой же ногой резко шагнул вперед, заблокировал руку девушки, атакующую на возврате, развернул ее спиной и прижал к себе, блокируя руки ледорубом.

– Так у нас знакомство не пойдет… – притворно-расстроено сказал я на ухо девушке. – Если ты хочешь, чтобы мы подружились, тебе придется сказать мне свое имя. Иначе я буду считать, что ты меня боишься.

– Это ты меня должен бояться. – ответила девушка и вскинула ногу в идеальном шпагате, в невероятном ударе себе же за плечо!

Пришлось срочно отскакивать назад, и выпускать ее из рук. Она же не стала отскакивать, а лишь развернулась и снова кинулась на меня, рассекая воздух ножами. Короткие, резкие движения, никаких деревенских молодецких размахов. Только сплошной профессионализм. Ножи так и мелькают в пальцах, поворачиваясь то прямым хватом, то обратным, в зависимости от траектории атаки. Уколы чередуются с режущими ударами, и целится она не только в корпус, но и по конечностям, и даже в голову.

Я блокировал удары, уходил от ударов, наносил удары сам, но она избегала моих атак так же легко, как я избегал ее. Мы были не просто равны по силам, мы были словно одно целое, и предугадывали движения друг друга, знали, что будет дальше, и реагировали на это даже раньше, чем оно начиналось.

Но долго так продолжаться не могло. У меня есть еще дела на сегодня. Поэтому, когда руки убийцы в очередной раз застряли в блоке рукоятью ледоруба, я воспользовался новым свойством своего оружия, и растворил рукоять в воздухе. Руки девушки провалились в пустоту, она удивленно вскрикнула, а я перехватил падающий клинок ледоруба как импровизированный нож, и атаковал убийцу в незащищенный бок.

В последнюю секунду она увернулась от удара, изогнувшись невероятным образом, и чуть не потеряла равновесие. Тогда я шагнул вперед, отзывая ледоруб в никуда, подтолкнул ее, помогая ей упасть, и аккуратно уложил на асфальт. А сам встал сверху, направив на нее ствол пистолета, который призвал аж из самого Урмадана.

– Значит, дружить ты не хочешь… – расстроено сказал я, глядя в ее злые зеленые глаза. – Жаль, ты бы хорошо вписалась в компанию моих друзей. Но я все равно должен спросить – кто такой Кантор? Почему он хочет меня убить?

– Понятия не имею, почему он хочет тебя убить. – ответила девушка из-под тканевой маски. – Я не задаю вопросов. Мне дали заказ, и я его выполняю.

– А я думал, я тебе понравился, и ты так показываешь свое внимание. – я покачал головой. – А все, оказывается, просто ради денег.

– Да что ты обо мне знаешь? – она сощурилась. – Ты не вправе меня судить!

– Это верно. – я кивнул. – Но я вправе тебя убить, как меня пыталась убить ты. Ты мне нравишься. Я расстроюсь. Может, даже сильно расстроюсь. Но убью. Ведь ты не успокоишься, пока не добьешься своего, не так ли?

Ответить девушка не успела. Внезапно камень в моей груди нагрелся так резко и сильно, что в глазах на мгновение все расплылось, и я зашипел от боли.

А потом в воздухе повис тихий перезвон колокольчиков, какой я уже однажды слышал…

Девушка, пользуясь моим замешательством, резко откатилась в сторону, и вскочила, но атаковать больше не спешила. Она, как и я, во все глаза смотрела на то, как в пяти метрах от нас, прямо посреди узкого безлюдного переулка, появляется точка ярко-фиолетового света. И как от нее вверх начинают ползти тоже фиолетовые трещины, которые прямо на глазах обрастают кристаллам и кристалликами манолита.

– Так… – тихо сказал я, опуская руку с пистолетом и призывая в другую руку ледоруб. – Ты еще тут?

– Да… – неожиданно севшим голосом ответила девушка из-за спины.

– Тогда у тебя два варианта. – продолжил я, глядя, как разлом начинает расползаться и в стороны тоже. – Или ты снова пытаешься меня убить, и я убиваю тебя, а потом пытаюсь защитить город от разлома. Или ты прямо сейчас сваливаешь отсюда, и проживешь еще какое-то время, пока не вздумаешь напасть на меня снова.

– Не угадал ни одного раза из двух. – девушка шагнула вперед и встала рядом со мно, в ее руках снова сверкнули ножи. – Мне заказали только тебя. Остальной город ни в чем не виноват. Если ты считаешь, что ты способен его защитить, значит, ты его защитишь. А наши разборки мы с тобой оставим на потом.

– То есть, третий вариант – это ты мне поможешь отбить нападение? – усмехнулся я.

– Да.

– Ну, смотри. – я покачал головой. – Каждый сам за себя. Прикрывать тебя я не намерен. А если ты еще и попытаешься ударить мне в спину, я тебя не пощажу. Как ты могла убедиться, у меня глаза есть даже на затылке.

Эх, жаль, что я так и не освоил ту иллюзию глаз на затылке, вот бы сейчас в тему была!

– Не нападу. Пока мы не закроем разлом, или пока не ляжем костьми, ты в безопасности. Даю слово Старшей Сестры.

И так она это произнесла, что сразу стало понятно, что оба слова – с большой буквы «С». Понятия не имею, что это значит, но звучит солидно и загадочно.

Мне нравится.

– Что ж, Старшая Сестра. – усмехнулся я, глядя, как разлом перестает расти и из него высовывается когтистая мохнатая лапа. – Я Оникс. Приятно познакомиться.

И, мощно толкнувшись ногами, я прыгнул вперед на противника, занося над головой ледоруб!