Текст книги "Дар Менестреля (СИ)"

Автор книги: Эл Ибнейзер

Соавторы: Алексей Колпиков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Джанет удивленно смотрела на Йолана, но тот прижал ее к себе, поцеловал, и облегченно откинулся на подушки, вроде бы собираясь заснуть. Тогда она беззвучно рассмеялась, и тоже улеглась поудобнее рядом.

* * *

Стоявший на краю опушки дом выглядел издали совершенно нормально, однако подойдя к нему Корджер и гном заметили, что они тут не первые. Сорваннная с петель дверь валялась во дворе, забор в нескольких местах был где просто сломан, а где и обуглен, будто он оказался на пути невесть откуда взявшейся струи пламени, всюду были видны следы не то грабежа, не то просто погрома, через проем двери было видно, что внутри дома дела обстояли не лучше, а из выгребной ямы у курятника шел отменно вонючий и густой дым. Именно там они и нашли хозяина дома – в копоти, грязи и еще невесть в чем, не слишком твердо державшегося на ногах, но не потерявшего задорного блеска в глазах и начавшего харахориться немедленно после того, как пришел в себя.

Известие, что незнакомцы ищут компанию из молодого паренька, пожилого толстяка, воина и мальчика, оказало на него не самое благоприятное впечатление. Попросту говоря, он сделал неприличный жест и завопил:

– Во вам, а не Певец! Тут до вас другие еще приходили, тоже их искали, видали, что я им устроил, – тут он с гордостью показал на прожженные дыры в заборе и погром во дворе, будто сам устроил это со своим собствнным домом, – Им не сказал, а вам и подавно не скажу! Шиш вам, а не Певец с Онтеро!

– Погоди, – прервал его Корджер, – ты знаешь Онтеро?

– А хоть бы и знал, тебе это не поможет, – заявил маг, – Кишка у вас тонка вырвать слово у лучшего мага Архипелага!

Корджер хотел было что-то ответить, но тут вмешался гном:

– Мага?! Ха! Мага!!! Как же, невежественный недоумок, «мага»! Ты смыслишь в магии меньше чем моя бабушка, идиот! Разгромил свой же дом, сам оказался в выгребной яме и еще кричит! Да вся ваша людская магия яйца выеденного не стоит!!! Подумаешь, забор он подпалил, идиот, нет чтобы себе одно место подпалить, в следующий раз думать стал бы! Такую бы энергию, да на дело! У нас таких «магов» за медную монету – пучок! Нашел, чем хвастаться, придурок!..

Маг впрочем в долгу не остался, так что Корджер вздохнул, зашел в дом и стал подбирать с пола разбросанные вещи, пытаясь хоть немного навести порядок. Когда примерно через час вопли на дворе затихли, он осторожно выглянул наружу и увидел как гном уже вполне дружелюбно льет воду на голову мага, который пытается оттереться от копоти, грязи и прочих ароматных субстанций, налипших на него в ходе «боевых действий»..

Как ни странно, столь оживленное общение оказало на Аргвинара умиротворяющее воздействие, и приведя себя в порядок, он уже сам обратился к Корджеру:

– Извините, я ведь не знал, кто вы и что вы. Теперь-то, после разговора с Габором я вижу, что вы хорошие люди, а так ведь сами понимаете, всякий народ тут шатается.

Несколько удивившись столь разительной перемене, равно как и причине ее вызвавшей, Корджер лишь дружелюбно заметил:

– Конечно, понимаю, не берите в голову. Так а что все-таки случилось? Кто это Вас так?

– Ну, что случилось, большого секрета все равно нет. Налетела толпа в серых плащах с капюшонами, полагаю, вы встречали таких уже на материке, так что догадываетесь, о ком речь. А я их встретил. Некоторое время мы провели очень занимательно, – маг гордо обвел рукой царящий вокруг разгром, – А потом я оказался там, где вы меня нашли, серые разгромили мой дом, но тех кого искали так и не нашли. Искали они, как вы понимаете, тех же людей, что и вы. Вот и все.

– А куда же они делись?

– Знаете, – маг замялся немного, но тут же продолжил, – Габор мне, конечно, обьяснил, что вы люди хорошие, но я все же повременю вам это рассказывать, хорошо?

– Я понимаю, – ответил Корджер, – но ведь есть много того, что вы можете мне рассказать. Например, про Онтеро. Вы его упомянули, а мы когда-то были очень хорошо знакомы с… – Корджер сделал паузу и негромко, но четко произнес, – с Переддином.

Маг вздрогнул, удивленно посмотрел на гостя, задумался и спросил:

– Ну, положим я тоже с ним знаком был. Вы мне лучше вот что скажите, опишите-ка тех четверех, что вы ищете. А то может мы вообще о разных людях говорим?

– Да чего тут описывать? Я собственно их и не видел, сам по чужим описаниям говорю. Рыжий мальчишка, рослый сильный воин, юноша да пожилой толстяк… – Корджер осекся, вспомнив слова гномохома из харчевни: «Толстяк, кстати, сидел как раз вот за этим столом и тоже прикрывал глаза, точь-точь как вы сейчас.» И прикрывал глаза Корджер тогда не случайно, а отражая атаку неведомого ирнарского колдуна… И тут же вспомнил всего час назад оброненные слова мага «Шиш вам, а не Певец с Онтеро!»

– Так менестрель с Переддином???!!! – быстро спросил Корджер.

В глазах мага отразились сомнения:

– Простите за сомнения, но если Вы действительно хорошо знакомы с Онтеро, то должны были слышать и обо мне…

Корджер на минуту задумался, а затем уверенно ответил:

– Все сходится. Если с Певцом был Онтеро, то он мог стремиться на Архипелаг только для того, чтобы получить совет своего старого друга Аргвинара, которого он очень уважал за знания и осуждал за отстраненность от реальной жизни. – И Корджер пристально гляда в глаза магу добавил, – Когда у нас с ним на востоке были серьезные проблемы, он не раз жалел, что Вас с нами не было.

Маг вздрогнул и твердо вернул взгляд. А затем, также не отрывая глаз от собеседника, ответил:

– Если Вы тот, о ком я подумал, то вы должны знать имя лучшего друга Онтеро.

Корджер медленно, будто обмениваясь паролями, ответил:

– Я надеюсь, что несмотря на все, что мы с ним пережили вместе, это имя – Корждерсин-нор-Меретарк, герцог д'Эстен, которого Онтеро называл просто Корджер.

Маг покачал головой и сокрушенно сказал:

– Значит и ВЫ в этом деле… Хотя чего удивляться, конец времен… Вам-то, после всего, что уже натворили, это зачем?

Корджер четко выговаривая слова и глядя магу прямо в глаза ответил:

– Аргвинар, взгляните на меня внимательно, а теперь вспомните того юношу, менестреля, сравните…

Маг немного подумал, глядя на Корджера, потом раскрыл рот, сел на кусок бревна и убитым голосом пробормотал:

– д'Эстен… Дастин… Конец света…

– Не совсем, если мы сможем помочь! – вмешался гном, который проявлял совершенно несвойственные ему чудеса такта и деликатности во время всего разговора. Аргвинар взглянул на него и ответил:

– Конечно, я все расскажу вам теперь… А Переддин-то, старый дурак, никак не мог найти связи…

* * *

Онтеро грустно съежился на корме, глубоко задумавшись о чем-то о своем. Тич прижался к герцогу, и Ильмер ласково поглаживал мальчишку по голове, мрачно глядя вперед, в темноту открытого ночного океана, куда тащили лодку ветер и течение. Дастин забылся в тяжелом сне под шум волн, качающих лодку и несущих ее на верную погибель…

Серое небо накрывало такую же серую равнину, по которой извивалась безрадостная серая тропинка, скорее даже узкая дорога, утоптанная за много-много времени. Посреди дороги стояла женщина. Она медленно повернула растерянное лицо, и Дастин узнал ту самую женщину из сна, которую хотели сжечь односельчане. Неожиданно появлися еще кто-то. Дастин краем глаза увидел слева движение, повернулся, и увидел как незнакомец из сна идет к женщине, глядя ей в глаза виновато, растерянно и тоскливо. Справа появилось еще двое. Дастин напрягся и вспомнил их. Этих он никак не ожидал увидеть здесь, впрочем, а ожидал ли он увидеть здесь себя? В плащах монахов рядом с ним стояло двое мужчин, почти одного с ним возраста, те самые, которых он уже видел не раз и не два, сначала в таверне в небольшом городке, а потом на острове, в доме окруженном врагами. Серый плащ стоял, вглядываясь в женщину, и пытаясь осознать, что же происходит. Владелец багрового плаща лишь огляделся, понимающе ухмыльнулся было, но тут же тоже замер, заметив женщину и вглядываясь в ее лицо.

И вдруг Дастин понял зачем все они здесь. Этой женщине нужна помощь. Это ее дорога простиралась по серой равнине, это ее нужно проводить по этому пути, охраняя от бед и опасностей. Дастин вгляделся в нее. Глаза были старше, чем в том сне, и еще грустнее. Но тело было тем же, молодым, красивым, привлекательным. Взгляд его скользнул вдоль волос, шеи, плеч, вдоль неплотной легкой ткани платья… Дастин был уверен, что никогда в своей жизни не видел эту женщину, кроме как во сне. Но откуда тогда этот обман памяти, откуда он помнит ее фигуру, лицо?… Дастин облизал пересохшие губи и вспомнил какой-то сладковатый, давно забытый привкус.

Неожиданнно послышалась скрипучая усмешка. Невдалеке от женщины стоял отвратительный монстр и протягивал к ней руки, если только это можно было назвать руками. Время размышлений кончилось. С криком Дастин бросился навстречу монстру, намереваясь сбить его с ног, оттолкнуть, отбросить подальше. Но его опередили. Злой взгляд из-под бордового капюшона прорезал пространство, и воющий монстр провалился под землю. И снова кругом простиралась серая равнина без малейшего признака жизни, если не считать их четверых.

Незнакомец подошел к женщине, и Дастин удивленно обнаружил, что у него не возникает ни малейшего опасения за нее. Видимо незнакомец тоже пришел сюда с той же целью, как и те двое, что по-прежнему завороженно стояли за правым плечом менестреля. Женщина виновато подняла глаза и робко протянула руку. Мужчина бережно взял ее, чуть наклонил голову и так же виновато посмотрел в ее серо-зеленые глаза.

– Пора… – грустно произнес он. Женщина опустила глаза, чуть кивнула, и они пошли взявшись за руки по серой дороге. А Дастин и два монаха пошли следом за ними.

Однообразная серая равнина заполняла казалось не только пространство, но время. Нельзя было с уверенностью сказть сколько лиг они прошли, или может быть не лиг, а всего лишь шагов? Точно так же и время слилось в едином сером фоне, где час был неотличим от дня, а день от года.

И вновь послышался посторонний звук. Монстр еще безобразнее, больше и противнее стоял невдалеке, но уже не протягивал руки к женщине, а вопросительно смотрел на владельца багрового плаща:

– Это непорядок, мастер, – начал было монстр, – Ты же знаешь, она – наша. Зачем мешаешь?

– Пшел вон, – процедил сквозь зубы багровый, и монстр действительно тут же растворился в воздухе, успев лишь сокрушенно покачать головой.

Следующий демон был уже не столь миролюбив. Он неожиданно вырос посреди тропы и прогрохотал:

– Отойди, или я заберу и тебя тоже.

Багровый плащ загородил собой женщину и уставился прямо в пылающие глаза монстра. Но тот был видимо готов к этом и, чуть отвернувшись, усмехнулся и произнес:

– Не выйдет, мастер, сам знаешь, – а затем протянул когтистую лапу. Но рядом с багровым плащом встал серый. Спокойный ясный взгляд устремился на демона, и тот с проклятием отправился вслед за предшественниками.

Еще несколько раз демоны и монстры выскакивали неизвестно откуда порознь и группами, уже и незнакомец обнажил свою сияющую серебристым отливом шпагу, а Дастин все шел сзади и с ужасом ожидал, когда настанет его очередь присоединиться к бойцам.

И вдруг нападения прекратились, Вновь серая равнина поглотила время и расстояние и не было на ней никого, кроме женщины и четырех мужчин, идущих по серой дороге. Вдали показалась темная точка, кто-то шел навстречу. И вновь время и пространство исказились, заколебались в неверном свете. Вот он был далеко-далеко, и вот уже стоял перед ними. Статный красавец внимательно смотрел на стоящих и даже не улыбался.

– Что ж, – задумчиво произнес он, – побузили и хватит.

Шпага упала на землю с мелодичным звоном. Монах в сером плаще заступил дорогу, а багровый, преодолевая себя, встал с ним рядом.

– Довольно, – добавил неожиданный противник, – Вы же знаете, я лишь слуга, что сказано – то делаю.

Серый плащ в нерешительности опустил голову, багровый стоял как парализованный. Дастин тоже впал в какое-то непонятное оцепенение, равнина поплыла перед его глазами, и в его сознании, сначала тихо, а потом все громче и громче начала разливаться мелодия. И вот уже нету равнины, нету дороги, перед его глазами огромная зала с коврами и разукрашенными стенами. В ней полно народу, но с первого взгляда ясно, что все живет вокруг троих. Вокруг него и еще двоих. Дастин вглядывается в их лица и узнает монахов, стоявших рядом с ним на дороге. Только плащи у них уже другие. И лица другие. Старше, мудрее.

Но не только они привлекают внимание в зале. Волна черных волос сливается с черной тканью рядом. Волна каштановых волос легла на белоснежный рукав. Волна золотистых волос развевается рядом с Дастином. Но главное даже не это. Трое детей играют невдалеке. Дети богато одеты, но в остальном выглядят обычными детьми. И тут Дастин увидел их игрушки.

Сияющую корону, символ благословения на власть свыше, кокетливо надела на голову сидящая на коленках светловолосая девочка. Золотой скипетр, символ силы, дающей власть, вертел в руках темноволосый мальчик. А рядом второй мальчик рассказывал что-то этим двоим, держа в руках, и будто не зная что с ней делать, державу, символ всего мира…

Встряхнув головой Дастин пришел в себя. Мелодия прервалась и он опять оказался на серой равнине. Но только уже не было на ней непонятного противника, а стояли они пятеро, женщина, к которой тянулось сердце, темноволосый неизвестно почему знакомый незнакомец, и два монаха, рядом с которыми уже было не страшно ничто. А прямо перед ними текла река. Такая же серая как и вся равнина, полная тяжелой, как будто мертвой воды. У самомого берега стояла лодка, а в ней сидел лодочник.

Женщина прижалась к незнакомцу, медленно и грустно отошла от него и подошла к троим, стоящим в стороне – к Дастину и монахам. Потом опустила глаза и вошла в лодку. Багровый плащ попытался пойти за ней, но лодочник загородил ему дорогу, и багровый вскипел:

– Да кто ты такой!

– Вам дальше нельзя, – мягко сказал лодочник, – По крайней мере сейчас.

Багровый внимательно посмотрел на лодчника, но тот стоял твердо и строго. Дастин неуверенно спросил:

– Может хоть кто один дальше ее проводит?

Лодочник бросил странный взгляд на дорогу, потом на него и ответил:

– Одного возьму. Вон идет еще один путник. Он видать и будет попутчиком.

Все обернулись. По дороге тяжелой походкой уставшего человека шел старик, и Дастин почувствовал глубокое сочувствие к нему, идущему одиноко по той страшной дороге, которую они и в пятером-то еле прошли. Дастин бросил взгляд через реку. За ней, насколько видел глаз, простиралась высокая стена. Прямо напротив перевоза в ней были огромные ворота, у который стоял гигантского роста страж со страшного вида мечом, испускающим мрачное сияние.

– Да разве ж он сможет защитить ее? – выступил вперед темноволосый незнакомец, – Его скорее тоже под стать защищать. Неужели так уж нельзя.

Лодочник бросил на него еще один странный взгляд и промолчал. Ответил подошедший старик:

– Нельзя, – сказал он, внимательно и понимающе глядя на незнакомца. Потом он положил руку ему на плечо и в его глазах отразилось страдание, – Тебе еще так много надо сделать, меч карающий… Да и детям тоже. А с ней ты встретишься, но позже.

Незнакомец поник и отступил, с тоской глядя на женщину. Монахи тоже встали в сторонке, не смея вдруг перечить. Дастин хоть и не понимал почему, но почуствовал, что опасаться больше нечего, что все, что надо они сделали, и теперь все будет нормально. Старик вошел в лодку и она поплыла через реку. Вот уже она коснулась берега. Женщина подала руку старику, помогая тому выбраться из лодки, а затем они вместе пошли к воротам. Гигантский страж с мечом встал навытяжку перед ними, ворота медленно приоткрылись и впустили их внутрь…

Дастин почувствовал холод и понемногу стал приходить в себя. Онтеро брызгал ему в лицо соленой морской водой, а шлюпка тихо плыла в предрассветных сумерках против течения и ветра к уже близкому пологому берегу, заросшему лесом.

Часть III. Лес

Глава 1

Лес. Его темные ветви нависали над краем песчаной береговой полосы, словно пытаясь предъявить свои права еще и на этот кусочек земли, будто лесу было мало того, что он занимал. А занимал он немало. Согласно легендам это был один из островов древнего первоначального Леса, который занимал всю землю еще до того, как ее впервые коснулась нога человека. По крайней мере так было согласно эльфийским легендам, а уж насколько они правдивы – сказать трудно. Корранский лес напоминает лес на восточной части Эст-Арви. Возможно, когда-то это был один лес, а лишь потом, в незапамятные времена, которые никто не помнит, кроме самого леса, кусок его откололся и отделился Корранским проливом от материка. Может в память о тех временах и протягивают деревья в Корране свои зеленые руки к морю, в надежде дотянуться до бывших собратьев…

Друзья устроились на отдых на самом краю леса, еще не заходя под нависающие ветви, но буквально в двух шагах от них. Пологий берег образовывал приятный песчаный пляж, на который и пришлось вытащить лодку, чтобы ее не унесло течением во время прилива. Разумеется, возвращаться никто не собирался, но если Аргвинар все-таки решит поискать свою пропажу, лучше пусть найдет ее заботливо укрытую на берегу, чем брошенную в море.

Нетрудно понять, что все опять были на грани истощения от усталости, жажды и голода. Жажду утолили в близлежашем ручейке, а затем все, включая несгибаемого герцога, повалились на горячий песок. Уже не в первый раз за последний месяцы Дастин почуствовал, какая это роскошь, вовсю растянуться на горячем песке, протянув сведенные ноги и раскинув руки, не боясь задеть кого-то из спутников или вывалиться в холодную воду, не чувствовать соленых брызг на своем лице и теле, и просто смотреть в бездонное голубое небо. Впрочем просто смотреть в небо долго не удалось. С непривычки к твердой земле голова кружилась и тошнота подступала к горлу, так что Дастин перевернулся на живот, уткнулся лицом в собственные руки и сладко заснул. Так сладко, что даже во сне ему снилось будто он спит. Только не ободранный и голодный на пустом берегу, а на роскошной кровати под мягким покрывалом. На плече приютила голову женщина и ее золотистые локоны были беспорядочно разбросаны на его груди. Рука немного затекла, но он боялся пошевелиться, чтобы не потревожить ее. Он любил ее и она любила его и сознание этого переполняла его душу теплом, покоем и счастьем… Понимая, что спит, Дастин мысленно улыбнулся от удовольствия. Его страшили навещающие его время от времени вещие сны о невероятных местах, то ли прошлом, то ли будущем, а этот сон был такой, как он хотел, простой сон-мечта, который так или иначе снится любому в его возрасте и в котором нет ничего пугающего или необычного. Девушка во сне проснулась, приподнялась на локте, поглядела в его лицо, поцеловала его и стала нежно трясти за плечо, пытаясь разбудить.

Постепенно он почувствовал, что его действительно трясут за плечо:

– Поднимайся, Дастин, пора в дорогу, – повторял Онтеро, тормоша его затекшее плечо, – Ночью поспишь, а теперь надо идти.

– Куда идти? А поесть мы не собираемся?

– Нечего есть. Ничего, придумаем что-нибудь. Ильмер – хороший охотник, да и Тич, когда шерстку наденет, тоже должен неплохой охотничек быть, все-таки кролика там добудет или еще что-нибудь…

– Ага, а мышь-полевку не хочешь, колдун? – Ехидно встрял мальчишка, который уже продрал глаза и даже умылся холодной водой из ручья.

Онтеро поморщился, но решил не отвлекаться:

– Словом, подниматься пора и в дорогу.

– А куда мы идем? – Поинтересовался Дастин, – в Бренсалль, как договорились? Можешь ты все-таки обьяснить, зачем?

– Да в Бренсалль. А сначала в мою хижину здесь в Корране. А зачем… – Онтеро задумался, последний разговор с Аргвинаром не лез у него из головы… – Понимаешь, Дастин, мы вроде бы поняли что происходит, но так и не поняли еще что делать надо. Хоть мы и можем попасть в легенду, только все у нас не как в легенде происходит. Там обычно всегда находится какой-нибудь мудрый и всезнающий волшебник, который точно говорит герою что надо делать. Вот, например, укокошь этого дракона и будешь лапушкой. А тебе вместо всезнающего волшебника я достался, и извини, я тоже не знаю, что делать надо. Вот мы и должны сейчас любую зацепку использовать, чтобы выяснить это. А то получится, как в сказке про человека, нашедшего волшебную палочку: взял он ее, попросил то, попросил это, и ничего. Взмахнуть надо было ей, да он не знал… Вот и нам надо понять, как твоей, Дастин, волшебной палочкой взмахивать. А то я еще могу кое-как иногда использовать твой Дар, но это так, мелочи, а ты к тому же и так не можешь. В хижине у меня еще старые свитки лежат, может я там что найду. А в Бренсалле, мы может о твоих настоящих родителях что узнаем. Не может быть, чтобы они совсем простые были, может какую подсказку найдем. А еще стоять нам нельзя, а то поймают нас, а этим руку в рот не клади, эти того гляди сами знают, как твой дар использовать. Мне удалось тебе обьяснить?

Дастин серъезно кивнул головой, и Онтеро продолжил:

– А тебе, Ильмер? Я ведь и для тебя с Тичем обьяснял. Я же обещал, что больше вас вслепую водить не буду.

– Да, Онтеро, ты очень понятно обьяснил, – ответил герцог, – Жаль только все-таки, что ты не всезнающий маг и советчик. Нам бы это не помешало.

– Это точно, – воздохнул Онтеро, – Был у меня друг, его бы сюда…

– А где он сейчас? – Спросил Тич.

Онтеро вздохнул, и медленно ответил:

– Не знаю. Нас судьба разбросала. и я давно о нем ничего не слыхал. Не знаю даже жив ли он, последний император Гланта… – а затем, игнорируя удивленные взгляды спутников, махнул рукой и призвал, – В путь, друзья!

* * *

Заброшенный старый замок невдалеке от Ирнара был настолько опутан плющом, что издали выглядел невнятным куском скалы, неожиданно появившимся посреди густого леса. За многие годы ров не только высох, но и пракктически сравнялся с землей, а внутренний двор замка зарос деревьями и кустами пробившимися сквозь утрамбованную землю или укоренившихся в щелях между камнями, а парадный вход выглядел теперь черным отверстием, ведущим в какую-то мрачную пещеру. Внутри время также дало себя знать на стенах и полу, загаженном пометом летучих мышей, потеками на стенах, показывавшими, где стекает вода, попадающая в замок во время дождей через местами обвалившуюся крышу, а в углу главной залы, чуть в стороне от возвышения, на котором когда-то пировали члены веселой дружины местного барона, образовался даже небольшой пруд, черный и безжизненный как и почти все внутри замка. Шаги короля Леогонии Акрата III и его проводника гулко раздавались под сводами залы, а странная акустика замка искажала голос до неузнаваемости. Они прошли в заднюю комнату для прислуги, где провожающий и оставил короля наедине с факелом, бросающим тусклые блики на местами сырые стены комнаты. «Ждите, Ваше Величество!» – сказал напоследок проводник и исчез.

Не зря король поехал к западным баронам. Слишком многое связывало их с королевской фамилией, да и мало кто из них жаждал увидеть на троне человека из Гирлина, или еще хуже, какого-нибудь северного кочевника. Один из них взялся переговорить с некими людьми, способными выручить короля из неприятного положения. А положение и впрямь было более чем неприятным. По сути, король столкнулся с некоей, неведомой ему до того силой, которая сумела поднять против него соседей, переполошить его собственное королевство и даже проникнуть во дворец. Что бы ни было, но король был совершенно уверен, что недавнее убийство его дочери дело рук тех же людей, которые подняли восстания по стране, сумели организовать пиратов и подняли бунт в Хорнкаре, воспользовавшись тем, что герцог Хорнкарский, чуть не ставший его зятем, пропал невдалеке от столицы Леогонии, когда пытался поймать предполагаемого убийцу. Именно, что предполагаемого. Король уже не сомневался, что если дело поставлено столь серьезно, убийцы не могли не подставить кого-то вместо себя, а насколько он знал своего любимого менестреля – хромого застенчивого юношу – тот не был способен убить цыпленка, не то что человека. Впрочем, это все было неважно, а важно было то, что если король не найдет себе нового мощного союзника в течение ближайших недель, его рыцари не выстоят перед этой новой и пока неведомой силой.

Что заставило его мучаться догадками, откуда такая сила мога взяться. Собственно, у него просто не было никакой надежды вообще, мир был слишком хорошо сбалансирован до этого, поэтому появление новой мощной силы нарушало этот баланс, кажется, безнадежно. Все союзники были уже учтены и их сил не хватало. Все противники также были учтены, и до сих пор ничего не могли сделать. Единственное на что мог надеятся король – это на чудо, после которого у него появится новый мощные союзник так же неизвестно откуда, как и появился недавно этот новый противник. Поэтому он был очень удивлен, когда один из баронов предложил ему помощь и долго пытался выяснить, с кем же его пытаются связать. Но барон был непреклонен, обьясняя, что ни его собственные силы, ни могущество короля, не спасут его и его семью, если он будет слишком разговорчив. Единственное, что удалось узнать королю, барон сказал напоследок, как бы извиняясь за неспособность обьяснить лучше:

– Поймите, Ваше Величество, в мире нет монолитных сил. Тот, кто противостоит Вам, использует то, что некоторые Ваши вассалы и союзники охотно видели бы себя на Вашем месте. Но это не означает, что у Вашего противника нет приближенных, которые отказались бы увидеть себя на ЕГО месте.

И многозначительно замолчав, барон поклонился и ушел. А король остался с вновь загоревшейся надеждой. Чуда не свершилось, сила была так же самая, что и противостояла ему, просто появился шанс развернуть ее в другую сторону… «Как все гениальное – просто…» – думал король, присев на старый обломок мебели, который каким-то чудом не сгнил и не рассыпался грязью, покрышей пол. Конечно, эта встреча вполне могла быть ловушкой, но что ж, приходилось рисковать…

Комната была соединена с залой крошечным оконцем, через которое раньше передавали распоряжения, и теперь в нем затеплился свет факела, такого же что был у короля.

– Ты хотел говорить со мной? – Раздался чуть искаженный гулким эхом голос.

– Это зависит от того, кто ты и что можешь предложить, – ответил король, – можешь ли ты спасти мое королевство и мою корону?

– Все возможно, – ответил голос, – но ты прав, я могу сказать яснее. Что ты готов предложить за то, чтобы сохранить свое королевство в нынешних границах, чтобы остаться в нем королем и чтобы, когда придет час, твоя дочь заняла трон после тебя?

– Моя дочь?! – воскликнул король, – Кто ты, если не знаешь, что моя дочь мертва, убита уже много дней назад!

– Считай, что это твой аванс, – раздался в ответ смешок, – Твоя дочь жива, и этим я даю тебе знать, что я имею некоторую власть. Так что ты готов за это дать?

– Что ты хочешь?

– Свободу для моих последователей заниматься своими делами и вербовать новых членов, вооруженную помощь от тебя и твоих вассалов, если до этого дойдет, в устранении тех, кто мешает мне взять власть в моей организации, и несколько мелких пунктов, включая отказ от брака твоей дочери с герцогом Хорнкара.

– Кто же определит ее жениха? Ты? – иронично ответил король.

– Пусть сама себе выберет, – последовал ответ.

– Ты предлагаешь очень много, я не знаю, чем занимаются твои последователи, но… боюсь у меня нет выбора. Да, я согласен, если ты действительно сдержишь свое слово.

– Клянись словом короля, – потребовал голос.

– Клянусь, – понуро король, – что если ты сказал правду и сделаешь, то что обещал, то все твои требования будут исполнены.

– Хорошо, ты получил мою поддержку, и я тоже клянусь в этом, – в голосе явно слышались какие-то знакомые интонации, но воспоминание ускользало от короля, скрытое гулкостью эха и хлопаньем крыльев летучих мышей, – жди моего посланца, союзник, – в голосе послышалась легкая насмешка, – он проводит тебя к месту нашей следующей встречи. Не иди за мной.

И свет в оконце удалился и исчез. Король выскочил в дверь, но увидел лишь неясную фигуру в сером плаще исчезающую в дверном проеме…

* * *

Каменные стены со следами копоти, полумрак рассеиваемый лишь факелом на стене, тишина… То, что посетителям и подчиненным казалось мрачным и зловещим, Вейергу казалось просто убогим, да собственно оно и было убогим. «Вейергу»… Старый колдун мрачно ухмыльнулся про себя. Когда-то его звали иначе, и когда-то он не прятался от солнечного света как паук в щели, а мог провести день в седле и закончить его хорошей дракой… Не кулачной, конечно, но его соперникам от этого лучше не было. Старость… Проклятое время, когда ничего уже не осталось в этом мире, что могло бы принести настоящее удовольствие… Или почти ничего, подумалось старику, есть еще одно, заветное, то, что не утомит до последнего часа – месть врагу. Собственно и не месть даже, счет уж давно шел в пользу колдуна, но это не то, чем можно насытиться. Враг. Какое сладкое слово, что бы он делал без такого врага? Вейерг ухмыльнулся про себя, нет, все-таки как удачно, что Хозяин ненавидит его врага почти так же как и он сам… Даже вот подсказывает как да где…

В дверь раздался стук и осторожно вошел Егард.

– Ну? – Взгляд магистра, обращенный на слугу, был мрачен и равнодушен, – Докладывай, опять упустили?

Егард опустил глаза и ответил:

– Пираты его упустили, мы пытались поймать их на островах, но они уже уплыли на материк к тому времени, сейчас Йолан его сторожит в Корране, куда они наверняка придут за барахлом колдуна.

– А ты что тут делаешь?

– Йолан убежден, что нам их не дотащить оттуда до Ирнара, и что нужно их прямо там обработать.

Магистр поднял брови и уставился на Егарда:

– Убить? Я бы ожидал от него большего в таких условиях…

– Правильно ожидал бы. Он хочет прямо туда на место притащить жрицу, и чтобы она его…

– Хорошо, – прервал его Вейерг, и задумался… Значит мальчик надеется сыграть в одиночку, ухмыльнулся старик про себя. Что ж, пусть попробует. Тем более, что на месте действительно надежнее, да и со жрицей должно получиться, она девица толковая. А уж насчет того, что потом… Сейчас есть более важное дело, так что если мальчик сам все правильно сделает, тем лучше, тем лучше… С изумлением Вейерг даже обнаружил, что вовсе не хочет мешать своему воспитаннику в его планах захвата власти в Ордене. Устал, как устал. Может и правду, плюнуть на все да отойти от дел? Да нет, со скуки помереть можно. Ну да ладно, потом разберусь, а пока пусть мальчик действует. Хорошего помощника удалось воспитать, уже и сам знает что делать надо. Певец это очень важно, по крайней мере для Хозяина, но скучно. Хорошо, что можно расслабиться и заняться куда более интересеными делами, например, своими личными врагами. Магистр принял решение и приказал: