Текст книги "Дар Менестреля (СИ)"

Автор книги: Эл Ибнейзер

Соавторы: Алексей Колпиков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Никуда, – коротко ответил он, и тут же спохватившись своей грубости, пояснил, – Я иду не куда, а откуда. Оттуда, где у меня уже ничего нет и никогда не будет, туда, где может быть, когда-нибудь, у меня что-то все же будет…

– И где же это, господин? – спросила она, впервые показав, что заметила и стать коня, и боевые доспехи, и оттделанное золотом оружие.

– Не знаю, там, где я найду это что-то…

Долгий женский взгляд принес теплоту жалости и сочувствия. На этот раз уже она протянула руку к нему, и робко прикоснулась к его руке. Сияние ушло, освободив место для тепла, которое волной окутало гостя и несло надежду… Неожиданно Корджер почувствовал как стосковался этот дом и все в нем по мужским рукам… и как он сам стосковался по женским…

– Все-таки, ты – ведьма, – улыбнулся он.

– Тебе ли этого бояться, господин? – мягко ответила она, смотря ему в глаза.

– Ладно, Дейдра, засиделись мы, спать вроде уж пора, – закруглил разговор гость, и взял плащ, чтоб расстелить его на лавке.

Женщина поднялась, приоткрыла занавесь позле печи, и сказала:

– Ночью будет холодно. Замерзнешь на лавке. Я на кровати постелю.

Корджер взглянул на нее с благодарностью и спросил:

– Спасибо, но ты-то где спать будешь?

И встретил ее взгляд. Дейдра грустно, ласково и нежно смотрела на него как на большого-большого ребенка.

Глава 3

Из подушки выбилось перышко, застряло в усах и щекотало нос. Корджер поморщился, сонным движением головы о подушку избавился от причины щекотки, и совсем уж собрался продолжить сладкий сон, но почувствовал легкое прикосновение. Рука тронула его, бережно и осторожно скользнула вдоль спины, и вновь коснулась уже плеча.

Корджер медленно приоткрыл глаза и увидел как Дейдра со счастливым сиянием в глазах задумчиво и бережно, чтоб не потревожить, поглаживает его плечо. Потом, она прижалась щекой, закрыла глаза и замерла, будто боясь спугнуть что-то робкое и очень важное. Но тут она почувствовала его взгляд и открыла глаза навстречу. Однажды, много лет назад, еще молодой король забрел из интереса в храм илинитов, вырубленный в пещере. Все помещение скрывал полумрак, и только над самым алтарем высоко-высоко были сделаны окна, и дневной свет изливался через них вниз, создавая ощущение невероятного, чудесного, поистине божественного сияния… Этим светом, навстречу его взгляду светились сейчас глаза Дейдры. Он приподнялся на локте, медленно приблизился к открывающимся навстречу губам, склоняясь все ниже и ниже…

* * *

Крысы. Судовые крысы – эти мерзкие создания, они совсем не похожи на Генриэтту, серую подружку Онтеро. Крысы тоже бывают разные, понял Дастин. Очень разные, какими бывают люди. Одни могут жиреть где-нибудь в сельских амбарах, и в этом случае крысы весьма ленивы, как, впрочем, и хозяева этих амбаров. А могут жить в тюрьмах и быть хитрыми и жутко проворными бестиями. Если найти крыс где-нибудь в пещере отшельника-алхимика, то они покажутся горбатыми, старыми и ворчливыми. Да уж, крысы как люди. Они во всем походят на людей, которые их окружают.

И здесь крысы были такие же свирепые и омерзительные, как и вся пиратская команда Мясника Вуди. Казалось, если бы эти серые твари могли разговаривать, то из их вечно мокрых зловонных пастей вырывались бы лишь одни проклятья и ругательства.

Одна из крыс была больше других и явно выполняла роль вожака, так что Дастин мысленно окрестил ее Вуди и время от времени швырял в нее щепки от разбитых бочек, груда которых валялась в углу.

Где-то на задней стенке была небольшая трещина, через которую изредка попадали струйки воды, отчего трюм был жутко сырой, если не скзать больше – пол был покрыт лужами грязной соленой воды. Тут и там на полу валялись груды досок, поломанных ящиков, разбитых бочек, какого-то тряпья. Во всем этом хламе и устроили свое обиталище крысиный Вуди и его многочисленная компания.

Дастин поежился, поплотнее запахивая уже порядком намокший плащ. Он и его спутники сидели на наиболее высокой куче досок, так что здесь было относительно сухо. И все же холод и сырость пронизывали насквозь, и бедный Онтеро был вынужден затеять отнюдь не музыкальный перестук зубами.

Тич, к удивлению менестреля, совершенно не интересовался крысами. Обхватив руками колени, он грустно уставился в груду тряпья, думая о чем-то своем. Герцог Хорнкара лежал на широкой доске, постанывая и ворочаясь в тревожном сне.

Внезапно Тич повернулся и ни с того, ни с сего спросил у Онтеро:

– А откуда взялся тот шар, что подпалил их корабль?

«Какая разница, – отрешенно подумал Дастин, бросая очередную щепку в жирного Вуди-крысу – нынешнее положение выглядит не лучше, чем если бы мы оказались на том корабле». И тут же встрепенулся – он вспомнил ухмылку Онтеро как раз перед появлением этого самого шара. Менестрель сжался в ожидании ответа колдуна.

И тот не заставил ждать. Сквозь яростную зубную дробь Онтеро ответил:

– Гьяхррраннн. Эт-т-то б-б-были к-к-кррроооошечные Врррата в дррругггой м-мирр, г-г-гд-де ццарит оггонь.

На другой куче, едва различимой в полумраке, произошло какое-то шевеление – трое других пленников тоже прислушивались к словам Онтеро.

– Что ты знаешь об этом, коротышка? – послышался женский голос. Это говорила та женщина, Джанет, как ее назвал вожак «серых» Йолан. Йолан! И Джанет. А третьего кажется звали… Нет, не вспомнить. Приятный голос у этой Джанет. Да и красивая она очень, хоть и вместе с этими «серыми».

Вместо ответа Онтеро встал и потянулся. Кости колдуна затрещали, словно по ним проехала целая телега, Онтеро охнул и резко взмахнул руками.

– Ну и ххолодррыга здесссь, – провозгласил он, снова застучав зубами. – Поссидите здесь, я ссскорро веррнуссь.

С этими словами низкорослый колдун двинулся по направлению к троице, восседающей на другой куче беспорядочно сваленных досок. Дастин равнодушно посмотрел ему вслед, а затем продолжил бомбить шныряющих туда-сюда крыс.

* * *

Видения молниеносно сменяли друг друга. Все они были настолько нелепыми, что даже во сне их нелепость казалось физически ощутимой. То Дастин видел себя в качестве короля Леогонии, причем придворным менестрелем был этот Йолан. То Онтеро летал в небесах на огромной серой крысе с крыльями и что-то кричал по поводу каких-то руин, а колоссальных размеров Мельсана швыряла в него гигантские щепки, пытаясь сбить колдуна на землю. То Дастин оказывался на тонущем корабле «серых», а на мостике «Бравого Реута» стоял, широко расставив ноги, ужасно толстый Тич и мерзко хихикал. А один сон заставил менестреля проснуться на несколько мгновений в холодном поту.

Ему приснилось, что целая армада Дастинов в сером одеянии движется по направлению к обветшалому одинокому строению, которое усердно чистит какой-то сгорбленный карлик. Когда карлик отложил скребок в сторону и медленно повернул голову, армия Дастинов закричала. В этом многоголосом крике не было ничего кроме всепоглощающего ужаса, потому что карлик тоже был одним из них – Дастин точь в точь, за исключением одного – его глаза горели красным огнем, и этот взгляд был полон ненависти и лютой злобы…

– Очнись. Эй, дружище, что за муть тебе снится. Орешь как ошпаренный, – облизывающаяся крыса почему-то говорила голосом Ильмера.

– Бедный мальчик. Его совсем доконают эти ужасные сновидения, – теперь другая крыса, запрыгнув на полусгнившую бочку, грустно произнесла голосом Онтеро.

«Я все еще сплю. И это очередной кошмар. Его придется досмотреть до конца, а потом я проснусь. Нет. Проснусь сейчас. Вот только… Раз! Два! Три!».

Дастин медленно открыл глаза. Все в том же полумраке, все на той же куче древесного хлама сидели его друзья. Онтеро совсем перестал стучать зубами. Впрочем, стало заметно теплее. Видимо наступило утро, и день обещал быть солнечным я ясным.

– Онтеро, о чем ты говорил с этими… С Йоланом… – тихо спросил Дастин, пытаясь приподняться на локте.

– Да решил побеседовать кое о чем. Йолану я не доверяю. Хотя что-то в нем такое есть… В голове вертится что-то знакомое, но суть ускользает, – Онтеро щелкнул пальцами. – Эх, сейчас бы Аргвинара сюда, – и, помедлив, задумчиво добавил: – А лучше Корджера. Где он сейчас?.. Девчонка тоже довольно странная. Но больше всего меня тревожит этот третий, Йонаш. Помнишь, когда мы заходили в таверну в Кельде, видели четверку «серых»? Так вот один из них, тот самый, о ком я тогда вам рассказывал, враг очень старый. И мне так кажется, что Йолан там тоже был. А вот Йонаша я что-то вообще не пойму никак. Если он с этими отродьями зла, то откуда он знает про «первую мелодию»?

– «Первая мелодия»?

– Ну да. Помните, нас кто-то предупредил по дороге в Ирнар. Тогда он сказал, что объявится еще, назвав эту фразу. Странно, что эти слова мне сказал сейчас Йонаш. Вот так сидел, молчал, и вдруг сказал… Все это очень подозрительно и смахивает на ловушку. Как прибудем на Эст-Арви, нужно будет этих троих взять с собой к Аргвинару – он уж наверняка разберется в этом непонятном деле…

Дастин поморщился: какая-то крыса пробежала совсем рядом с ним, коснувшись своим мерзким холодным хвостом руки менестреля.

– А как же ты отдашь обещанные деньги Вуди? – возбужденно спросил Тич. – Ведь у нас нет ни одного пина, не говоря уж о пяти тысячах леогуров.

– Не твоя забота, малыш, – почти ласково произнес колдун. – Что-нибудь придумаем…

* * *

Корджер проснулся от звука открывающегося засова. Дверь скрипнула, тяжело подалась, и в камеру вошел давешний тюремщик, который недавно запер эту дверь. Он закрыл дверь обратно на засов и присел на край койки внимательно глядя на пленника. Корджер только сейчас заметил засов на внутренней стороне двери и настолько был озадачен наличием его в тюремной камере, что не сразу даже перевел взгляд на стража. Тот сидел подбоченившись и мрачно глядя уже вперед, как будто задумавшись. Потом он перевел взгляд обратно на Корджера и не меняя выражения лица заявил:

– Ну и что ты тут делаешь, король-из-тени?

Корджер вздрогнул от неожиданности, а потом спокойно ответил вопросом на вопрос:

– Как ты меня узнал?

Гном уже более спокойно, но все еще достаточно мрачно оглядел пленника, будто размышляя, а стоит ли ему говорить, а затем все же снизошел до ответа:

– Я воевал с тобой. Я воевал под твоими знаменами от начала и до конца. Это было лучшее время в моей жизни. Я знал, что я делаю важное дело, я знал, что это нужно. Я знал, что я вернусь с войны героем и смогу рассказывать внукам о том славном времени. А если не вернусь, то другие будут рассказывать обо мне своим внукам. И еще я знал, что отстояв Глант, я отстою спокойную и безопасную жизнь своему народу.

Корджер вздохнул и грустно ответил:

– Так и было, мы действительно сражались за правое дело.

Гном еще мрачнее чем прежде, но уже с куда большим напором разразился бурной тирадой:

– Было… Но что же вышло??? Почему вместо рассказов детям я сторожу пленных? Тюремщик не самая почетная должность у гномов. Почему, а? Йгдрссил побери тех идиотов, которые нами командовали! Они проиграли эту войну в пух и прах! Они оказались полными бездарностями, способными только переставлять оловяных солдатиков по карте!!! Я не скажу, что я большой сторонник Изначального, но похоже все остальные были против нас в той войне. Где была твоя голова, когда ты отказался принять помощь Белых гор, готовых выставить бойцов, способных без единого выстрела разогнать вдесятеро большую армию?! Где ты вообще раздобыл ту шайку дегенератов, которых ты называл своим штабом???

Корджер прикрыл глаза и перед ним встала картина последнего сражения, когда генералы его штаба наравне с его личной охраной бились с прорвавшейся к ставке группой черных всадников, озверелых от охалиака – местного наркотика, изготавливашегося из ядовитых грибов. Он вспомнил, как герцог д'Орен, орудуя двумя шпагами сразу прознил двух всадников, и тут же упал от удара третьего. Если суждено когда-нибудь возродиться империи, там уже не будет герцогства д'Орен. Молодая герцогиня с двумя детьми погибла вместе с горящим замком за несколько месяцев до этого. Сжав зубы Корджер с усилием открыл глаза и гляда на гнома ответил:

– Не суди их строго. Мы делали, что могли. И если бы ты их знал, ты бы так не говорил.

Гном с болью в голосе возразил:

– И все-таки мы проиграли.

– Да, мы проиграли, – ответил Корджер, – но и они не выиграли. Посмотри на восток, там нет темного царства. Там вообще сейчас нет государства, но все же наши враги так и не сумели подчинить себе эту землю. Они разрушили то, что мы знали и любили, но они не сумели там воцариться.

– Как можно воцариться на еще тлеющих головешках, – горько усмехнулся гном.

Корджер сглотнул комок, подступивший к горлу, и ответил:

– Ты прав, мы заплатили страшной ценой, но что мы могли сделать?

Гном еще мрачнее, чем был, отвернулся к зарешеченному окошку, потом взглянул на дубовую дверь, а потом вновь посмотрел на пленника и произнес:

– Так что ты тут делаешь?

Корджер вздохнул, посмотрел на земляной пол, подумал, а затем тихо ответил:

– Продолжаю ту войну.

Гном грустно посмотрел в глаза пленнику и спросил:

– Тебе мало головешек?

– Мне слишком много головешек, – ответил Корджер, – и я не хочу их здесь, на Западе.

– Ты вроде не столь умел в этом, – возразил гном, – что ты сейчас делаешь?

Корджер задумался было, а потом решил рискнуть:

– В Вильдар пришел Певец. Гардар хочет его убить, я должен его спасти.

Гном тихо присвистнул от удивления, помолчал чуть и начал выводить узоры на земляном полу концом своего кинжала. Так они просидели несколько минут, а затем гном спросил:

– Откуда ты это знаешь?

– Мне сказали об этом в Глен-доор.

Гном не стал свистеть на этот раз, но широко раскрыл глаза от удивления, потом отвернулся и погрузился в размышления. Корджер не стал ему мешать, терпеливо ожидая к чему тот придет. Гном подумал, встал с важным видом, внимательно и уже чуть иначе посмотрел на бывшего короля, и медленно произнес:

– Что ж, дело серьезное. И будь я проклят, если опять доверю это людям. За вами нужен глаз да глаз, а то опять все испортите. И вообще, без гномов вам, людям, ни за что не справиться. Так что я пойду с тобой. Считай, что каррант пехоты гнобдинов Габордингнем опять в строю. Я помогу тебе отсюда уйти и пойду с тобой, чтобы на этот раз все получилось. В конце концов, по твоей милости у меня здесь ни кола, ни двора. Так что пора это исправлять. Но сначала ты выполнишь мое условие – прямо сейчас ты произведешь меня в генералы своего штаба и личные советники.

Корджер удивленно покачал головой, подумал минуту и печально улыбнувшись ответил:

– Это сейчас недорого стоит, генерал и советник Габордингнем. Знаешь ли ты, что у меня сейчас нет штаба?

– У тебя он будет вновь, если я возьмусь за дело. И с моей помощью это будет очень даже многого стоить, – важно ответил гном и добавил, – Да, а кратко меня можно называть Габор, но ни в коем случае не Габ, и не Бор, как обзывают меня хамы из этой деревни, издеваясь над моим прошлым!

– Хорошо, Габор, только зачем тебе это? – спросил Корджер, – Что заставляет тебя делать это?

Гном важно повернулся к бывшему королю и ответил:

– Мы гномы никогда не делаем что-то наполовину. Если я встал на твою сторону в той войне, значит я должен был победить. И если не все еще потеряно, значит и для меня та война еще не окончилась. Я приду вечером после заката. Принесу твое оружие и вещи, лодка будет ждать нас рядом.

* * *

С уютном небольшом трактире в Ирнаре, расположенном на узкой предпортовой улочке, можно было отдохнуть после трудной дороги, потягивая эль из большой деревяной кружки и лениво поглядывая по сторонам. Гном исчез куда-то с серьезным видом, обьяснив, что он знает тут «кое-кого», и хотел бы проверить, нет ли у них каких сведений о Дастине. Причем вместо того чтобы выйти через парадную дверь, он наоборот нырнул в кухню, где мелькала какая-то низкорослая фигура. Судя по всему, гном нашел тут соотечественника. Поэтому Корджер, спокойно сидел за незаметным столом в углу и расслабившись пытался сообразить, что же теперь делать. Эль попался не самый свежий, но тем не менее еще сохранявший особый ирнарский вкус, цвет и запах, так что вполне достойный употребления.

Из кухни, где готовилась пища, шел дым и густые запахи жарящегося, варящегося, коптящегося и еще невесть чего делающего мяса, рыбы, овощей. Тем не менее Корджер чувствовал себя вполне нормально и только холодок, тянущий от стены с узким оконцем, несколько холодил спину и мешал сосредоточиться.

Неожиданно он вдруг понял, что никакого сквозняка рядом нет. От окна тянуло магией, нехорошей магией, и чем-то дурно знакомой магией. Он отодвинул кружку и пересел так, чтобы быть лицом к неизвестному источнику. Затем сосредоточился, закрыл глаза, мысленно скрылся в невидимом коконе, чтобы не выдать себя случайно раньше времени, и мысленно протянул руки к небу, впитывая в себя силу звезд и Солнца, опускающуюся на землю. Набрав, насколько он мог много, Корджер осторожно стал прощупывать окружающую его неизвестную магию. Очень быстро он понял, что она направлена не на него. Это было какое-то очень широкое воздействие, похоже, что просто на весь город. И очень сильное. Мысленным взором он стал сканировать город в направлении источника, медленно ощупывая дом за домом, квартал за кварталом… Вдруг он согнулся, почувстовав удар, неведомый колдун обнаружил его первым и не стал ждать официального вызова. Но Корджер не даром подготовился к схватке, накопленная энергия устремилась как молния обратно по каналу, проторенному неизвестным колдуном, и Корджер мог только предполагать, что сейчас чувствовал тот. Но через мгновение сквозняк магии исчез. Колдун закрылся и спрятался от неведомого ему противника. Корджер вновь начал раскидывать свои сети примерно там, где недавно был враг, и тут его начали трясти за плечо.

– Эх, как тебя разморило! Давай, не время спать! – голос Габора раздавался у него над ухом, и встряхнув головой Корджер обернулся к своему спутнику далеко не с самым приветливым выражением на лице:

– Ну, что случилось?

Гном вытолкнул из-за спины низкорослую личность, ростом еще меньше его, но тех же гномьих пропорций, если не считать куда больших ушей. Судя по одежде, личность была поваром местного заведения.

– Тут живут наши дальние родственники, это один из них. Похоже, что он знает о наших друзьях.

Гном уселся радом за стол и заявил:

– Габ сказал, – начал было он, и тут же получил от Габора подзатыльник, – Да ладно тебе, если тут действительно все свои, почему тебя нельзя называть как обычно?

– Потому что нельзя! – резко ответил тот, – Я теперь не черт-те кто, а генерал и королевский советник!

– Ну-ну, ладно, – примирительно ответил повар, – Не злись. Так вот, вы искали молодого парня, который здорово поет. Певцов тут, конечно, много бывает, но то как его описал мне Габ, – гном сьежился и тут же поправился, – Габор, похоже недавно был здесь. С ним был какой-то толстяк, рыжий мальчишка и еще какой-то благородный. Я их никого не знаю, но запомнил почему-то. Толстяк, кстати, сидел как раз вот за этим столом и тоже прикрывал глаза, точь-точь как вы сейчас. Так вот, я слышал, что они отправились на корабль, который отплывает на Эст-Арви!

– Чего-то ты много услышал для повара на кухне, – нахмурился Корджер.

– От гномохома не так легко скрыть что-то, – самодовольно ответил повар, показывая на свои уши.

– Так ты не… гнобдин? – запнувшись произнес Корджер.

– Нет, – решительно и важно ответил за того Габор, – Они откололись от нас давным давно и теперь уже давно живут в городах с людьми, нахватавшись худших людских привычек и растеряв много лучших, которыми обладали их предки.

– Сами вы, холмовые… – огрызнулся повар, – Я ему помочь хочу, а он! Не хочешь – не надо! – добавил он и исчез на кухне.

Глава 4

Большое трехмачтовое судно резало серые под ненастным дождливым небом волны. Если бы посторонний мог увидеть его в этот момент, у него не осталось бы никаких сомнений, что перед ним военный корабль. Однако в регистрах Джесра оно значилось как торговое судно. На носу стоял человек в бордовом плаще и, не то криво улыбаясь, не то просто презрительно поджимая губы, всматривался в даль. Не оборачиваясь, он сказал обращаясь неизвестно к кому:

– Впередсмотрящего на мачту, скоро они должны появиться.

Но те, к кому он обращался отлично все услышали сквозь шум ветра и волн. Появившийся неизвестно откуда человек в сером плаще быстро отдал команду, у другой, такой же серый и безликий, хотя и одетый более подобающе для матроса – в куртку и фуфайку, быстро бросился к грот-мачте и полез наверх. Но бордового исполнительность нисколько не вдохновила. Он проводил взглядом матроса, потом взглянул на рею, на которой раскачивались пара повешенных, и снова погрузился в свои мысли.

Все-таки, какая шваль эти серые, раздраженно думал он. При их численном перевесе они должны были перебить всю команду пиратского суденышка голыми руками, а вместо этого потеряли корабль, да еще и своего мастера оставили пиратам в качестве приза! Егард мрачно усмехнулся про себя. Не так уж ловок оказался вейергов любимчик. Это ж надо было! Он еще раз взглянул на повешенных и покривился. Надо было всех этих трусов повесить, а не только старших. Надо же было, удрать на шлюпке от какого-то отребья! Ладно, успеется еще.

– Парус на горизонте! – раздался крик с верхушки мачты. Егард всмотрелся вдаль, но ничего не увидел. Тем не менее он отдал короткую команду и перед ним выстроились человек двадцать – команда затонувшего судна. Холодный глаза скользнули поверх голов, отчего многие из стоявших поежились, ожидая самого худшего. Но Егард решил не тратить полезный материал и начал говорить:

– Вы потеряли судно и вы потеряли мастера. Думаю вы сами знаете, что за это полагается. Тем не менее я дам вам еще одни шанс. Когда мы подойдем к пиратам, вы по моему сигналу атакуете это судно. Если мастер Йолан еще там, вы заберете его и кто бы там с ним из наших не оказался, после чего можете вернуться назад. Заодно не забудьте колдуна и его спутников. Если мастера Йолана там уже нет, в чем я сильно сомневаюсь, то любой из вас, кто вернется на этот корабль, будет либо повешен, либо выброшен за борт, по обстоятельствам и настроению. Понятно? Впрочем, если вы перебьете всех на корабле и вернетесь на нем в Ирнар, то, возможно, магистр и сочтет возможным оставить вам жизнь. А теперь с глаз долой и ждите сигнала.

Отдав еще несколько распоряжений капитану корабля, Егард вновь развернулся и уставился вдаль. На горизонте уже четко прорисовывался парус «Бравого Реута»

* * *

Ильмер вздрогнул от неожиданности и брезгливо дернул ногой. Нахальная крыса, собравшаяся было пропутешествовать по его штанине, отлетела в сторону, пугая писком своих сестер.

– Надо с этим что-то делать! – рявкнул он, будто кого-то убеждая, проследив за полетом черно-серой твари.

– С крысами? – осведомился Онтеро, иронично глядя на герцога.

– Нет, с нашим заточением здесь, – ответил тот вставая, чтобы размять кости.

Тич тоже подскочил и гордо гляда на окружающих сообщил:

– Вон тот люк у правого борта, совсем рядом с ним шлюпка лежит. Если незаметно выбраться, да спустить – можно удрать.

Онтеро только покачал головой и мягко ответил ему:

– Нет, лисенок, это не так уж и просто. Во-первых, как ты выберешься через запертый люк? Во-вторых, как ты незаметно спустишь шлюпку? В-третьих, как потом оторваться от пиратов? Шлюпка ведь отнюдь не самая быстроходная посудина в океане. Кроме того, что делать с этими? Если мы их оставим – их перебьют, а они меня очень и очень заинтересовали. И взять с собой их нельзя, кто знает, что они сделают, оставшись с нами один на один.

Тич уныло уселся обратно и оправдательно вякнул:

– Ну, Ильмер сказал, что надо что-то делать, вот я и…

Ильмер похлопал мальчишку по плечу, а потом присел рядом, мрачно глядя в пустоту перед собой. В этот момент вдруг раздался спокойный тихий голос:

– О нас не беспокойтесь, ничего они нам не сделают. Если будет возможность – бегите. Капитан слишком напуган несмотря на весь свой бравый вид, и запросто может решить избавиться от лишних свидетелей. Тем более, что шансы на получение выкупа ему кажутся весьма слабыми.

Все вздрогнули и обернулись в сторону троицы, сидевшей невдалеке. Монах в сером плаще смотрел на них и продолжал:

– Нам бы следовало пойти вместе с вами, но пока вы нам не верите, это бесполезно. Так что бегите при первом случае, а мы постараемся вам в этом помочь.

– А не слишком ли ты уверен в своих силах, монах? – усмехнулся в ответ Онтеро, – С чего это ты взял, что вас не тронут?

Монах в багровом плаще, которого женщина назвала Йоланом, усмехнулся в ответ и не стал утруждать себя ответом. Серый же прикрыл глаза, вздохнул глубоко-глубоко, медленно поднял руки, замер на минуту, а затем раскрытыми ладонями провел черту перед троицей. Воздух блеснул перед ним, но ничего больше не произошло.

– Ну? – поинтересовался Онтеро.

– Бросьте что-нибудь в нас и поймете, – ответил монах.

Дастин, который как раз опустился на самое дно бездны, если говорить о состоянии духа, тут же метнул кусок от бочки, который держал в руке примериваясь попасть в какую-то особо жирную крысу. Кусок дерева пролетел чуть ли не над самой лысиной Онтеро и как будто воткнуллся в невидимую стену между тремя и остальной частью трюма.

– Не бойтесь за нас, бегите, – закончил монах. Онтеро взглянул на Дастина, Дастин на герцога, Ильмер задумчиво поглядел на Тича, который в свою очередь уставлися в ожидании ответа обратно на Онтеро. Тот, почувствовав себя в центре внимания, раздраженно пожал плечами и ответил:

– Ладно, если будет возможность… Только я пока этой возможности не вижу.

* * *

Корабли поравнялись борт в борт и снова абордажные крючья полетели на борт «Бравого Реута», на котором было похоже только что произошло небольшое сражение. Во всяком случае пара матросов лежала без признаков жизни на палубе и никто не удосужился убрать их оттуда. Похоже все произошло совсем недавно. Еще пара матросов была прижата к борту своими товарищами, и было похоже, что появление корабля ордена приостановило какие-то бурные события на пиратском судне. Впрочем Егарда это не волновало. Как только он появился у борта судна, Мясник Вуди прокричал:

– Убирайтесь отсюда! У нас ваши люди, если вы не уберетесь – мы их прирежем! – бравый капитан мало чего боялся на этом свете, но события последних дней вместе с тем, как быстро появивилась подмога, чуть поколебали его уверенность в себе, равно как и уверенность, что дело ограничится этим светом. Что впрочем не мешало ему помнить о выгоде:

– А если хотите их забрать – несколько тысяч монет могут помочь делу!

Егард холодно оглядел его и прокричал в ответ:

– Если вы немедленно отдадите наших людей вместе с пассажирами, то я, может быть, и соглашусь плюнуть на вас ради важного дела и сохранить ваши жизни.

– Ха! – рявкнул пират, – А ЭТОГО не хотите? – и сделал рукой жест, понимаемый во всех землях Вильдара и за его окрестностями без перевода.

Егард сделал незаметный жест рукой, раздался свист летящей стрелы и Вуди рухнул на палубу, заливая ее кровью, бьющей из раны на шее. Одновременно команда смертников с потопленного судна бросилась через борт и на борту пиратского судна начался бой. Егард рассеянно следил за ходом событий держа свою команду наготове, но было незаметно, чтобы он собирался пускать ее в ход.

В первый момент пираты растерялись, что позволило атакующим захватить изрядный кусок вдоль левого борта. Но потом матросы обреченного корабля бросились в контратаку с такой силой, что казалось сметут всех противников с палубы своего судна. Но было уже поздно, через открытый люк из трюма вылезли трое и по короткой команде Егарда вцепились в веревочную лестницу, брошенную с высокого борта судна ордена. Через минуту Джанет, Йолан, а за ними и Йонаш уже были в безопасности. Холодные глаза из-под бордового капюшона иронично поглядели на Йолана, но тот будто не заметил этого и лишь коротко сказал: «Отзывай команду, певца там уже нет, убежал.»

Равнодушно и небрежно Егард махнул рукой и оттесняемые с палубы пирата серые стали по очереди взбираться наверх, так что сторонний наблюдатель мог бы решить, что скоро нападающие и защищающиеся могут поменяться местами. Но так только казалось. Пираты уже обрубили канаты, связывающие два судна, и в этот момент с высокого борта вниз на палубу их судна полетело несколько железных шаров. Тяжелые металлическе шары с острыми шипами пробили верхнюю палубу и скрылись в трюме, но пираты были слишком заняты тем, чтобы оттолкнуться от нападающего корабля, и побыстрее уйти в сторону. Медленно-медленно полоса воды между кораблями увеличилась и вдруг стала резко расти. Корабль ордена сменил курс и пошел в сторону. В этот момент Егард произнес громко вслух несколько непонятных слов и раздался взрыв. Деревянные части пиратского корабля вместе с остатками его компанды медленно закружились в воде в гигантской воронке, а плавучие обломки засыпали воду кругом. Из крупных обломков можно было заметить лишь пару кусков мачты, деревянную статую, оторванную от носа судна, да перевернутую шлюпку, тихо дрейфующую в сторону открытого океана.

* * *

…Лишь только багровая тьма холодной ночи озарилась первыми лучами пробуждающегося солнца, король Леогонии Акрат III решительно поднялся с трона. Всю ночь напролет августейший монарх пребывал в мрачных раздумьях, решительно отклоняя всяческие предложения многочисленных слуг и придворных о том, что «вашему величеству необходим сон, поскольку ночь на дворе». Акрата совершенно не беспоколо то обстоятельство, что, действительно, это не самое лучшее время суток для бодрствования. Какой к преисподней может быть сон, если в стране творится ТАКОЕ….

Акрат медленно потянулся, удовлетворенно вслушиваясь в хруст собственных костей… Хотя король чуствовал себя еще молодым и крепким мужчиной, годы давали о себе знать: уже не так легко было коротать длинные ночи, уже не столь просто было отказаться от удовольствия провести ночь в теплой и мягкой постели. А ведь когда-то тогда еще юный король мог преспокойно провести несколько суток подряд в седле, ведь когда-то одно лишь имя Акрата наводило ужас на варваров, издревля жаждущих покорить богатейшие земли Западного Вильдара.

А теперь все изменилось. Нет уж давно угроз от дикарских племен, что некогда населяли земли севернее Леогонии. Давно уж не тревожат варвары с Юга, да и морские пираты сильно поумерили свой крутой нрав…. Казалось бы, мир навеки воцарился в Западном Вильдаре. Но события последних дней не давали покоя пожилому монарху, ибо то, что творилось в его королевстве и близлежащих землях, во много раз превосходило то зло, которое могли принести все варварские набеги на Вильдар. Похоже, война снова стучится в дверь. И на этот раз Акрат не знал, как избежать этой войны.