сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
В небольшом застеклённом стеллаже стояли бумажные книги — тоже прабабушкино наследие, которое мама хранить у себя отказалась. Аманда почти никогда их не читала, но ей нравилось, что они есть. В общем-то, то же самое можно было сказать о мягкой игрушечной жёлтой собаке, сидящей на подоконнике. И о механических настенных часах.
— Я подниму температуру воздуха, — сказала Аманда, отворачиваясь. — И что вы скажете насчёт нормальной еды? Не из репликатора? Роза заделалась вегетарианкой в этом месяце, так что у меня гора свежих овощей.
Наблюдение: находящийся в её доме Сарек на значительное количество занудных процентов более молчалив, чем он же, но пребывающий на улице. Да и где угодно ещё. Вместо ответа он кивнул, и Аманда слишком поздно задумалась о том, каково отношение к походам в гости и приготовлению еды в его культуре. Это были не те сведения, которые вулканцы охотно разглашали.
— Это допустимо в вулканской культуре? — спросила Аманда, понимая, что Сарек всё равно уловит вспышку любопытства.
— У нас не существует культурных табу в отношении приготовления пищи.
— А в отношении приглашений в гости?
— Отрицательно.
— Хорошо, — кивнула Аманда, доставая из камеры хранения овощи по очереди и прикидывая, что съедобного из этого всего получится.
Роза подходила к выбору с огоньком, поэтому рядом с кукурузой, картошкой, морковью и помидорами в ящиках лежали разнообразные грибы, в том числе внеземного происхождения, всевозможные ростки, причём и нормального, и голубовато-фиолетового цвета, какие-то фрукты — они с равным успехом могли быть привезены с другого конца галактики или из тропиков. В итоге Аманда решила, что готовить будет только из однозначно знакомого. И вовремя спрятала обратно в холодильник помидоры. Впрочем, выбор от этого не стал проще.
— Ладно, — сдалась Аманда, — кроме помидоров, что ещё из земной еды вы не едите?
Наконец, Сарек отошёл с центра гостиной, вышел в кухонную зону и ответил:
— У меня нет выраженной антипатии по отношению к земным продуктам, однако на организм вулканцев значительный негативный эффект оказывают продукты, содержащие в составе капсаицин, аллицин…
— Для тех, кто забыл школьный курс химии… — Аманда наморщила лоб, — это всё острое, верно?
— Утвердительно.
Она убрала обратно перец и лук. Из остального набора удалось составить то, что минут через двадцать превратится в овощное рагу.
— Могу я спросить? — произнесла Аманда осторожно, закидывая овощи в ультразвуковой кухонный очиститель.
— Утвердительно.
— Что произошло… с тех пор, как вы вернулись на Вулкан?
Фрэнк сделал свою работу, но отчёта не предоставил — такого уговора не было. А в сети было слишком много противоречивой информации.
— Я правильно понимаю, что М’Ковар всё же оказался причастен? Писали, что он лишился должности.
Сарек ответил уже после того, как Аманда достала обратно морковь, почистила её и нарезала тонкой соломкой.
— Я понимаю причины вашего интереса, однако не имею возможности разглашать информацию, имеющую статус закрытой. Могу только сказать, что внутри нашей посольской миссии и за её пределами сложилась идеологическая оппозиция, которая сочла возможным контактировать с землянами для более эффективного достижения своих целей.
— Всё из-за дилития?
— Отрицательно. Вопрос контроля и распределения ресурсов не являлся их мотивами. Вулканцы не испытывают корысти.
— Тогда что? Не хотели делиться технологиями?
После паузы Сарек произнёс:
— Ситуация сложнее, чем вы описали, но я могу ответить утвердительно в рамках информации, доступной к разглашению. Вы испытываете раздражение, — заметил Сарек, и, на самом деле, для этого ему совершенно не нужно было читать эмоции — Аманда и сама понимала, что режет баклажан так, словно тот лично её чем-то обидел.
— Меня это всё злит, — призналась она, проглатывая прилипчивое «утвердительно», — со всех сторон. И особенно — то, что в убийстве Т’Лока обвинили какого-то парня, который, конечно, не сам это придумал. А тех, кто правда виноват, просто отпустили, слегка поругав. Это несправедливо.
— Концепция справедливости логична, однако далеко не всегда реализуема, — сказал Сарек. — Могу я задать вам вопрос, касающийся культурных особенностей?
— Конечно.
— Почему вы сочли возможным тратить время на приготовление пищи вручную, а не воспользовались репликатором?
Скажи это кто-то другой, Аманда решила бы, что её скрыто осуждают. Но Сарек, как и всегда, имел в виду ровно то, что сказал.
— Считаете это нелогичным? — однако спросила она.
— Отрицательно. Я понимаю, что этот аспект обусловлен культурой и продиктован причинами, которые мне неизвестны.
— Я люблю настоящую еду, — сказала Аманда, расправляясь с жёлтым сладким перцем, — мне нравится готовить. И, правда, это, наверное, часть земной культуры. Моя прабабушка застала появление репликаторов, сразу же завела себе навороченную модель. Но когда мы приезжали к ней гости, она начинала печь нам кексы, или готовить японскую еду, или ещё что-то придумывала. Она всегда говорила: «Когда вы мне окончательно надоедите — я поставлю на стол эту синтетическую дрянь».
— Верно ли я понял, что приготовление еды традиционным способом в земной культуре — это проявление доброжелательного отношения?
Вот правда, очень хотелось сказать: «Утвердительно», но Аманда просто кивнула, высыпая овощи в глубокую миску на плите, к уже обжаренной моркови.
— Я приму это к сведению.
Овощи в сладком соусе приготовились быстро, из лапши оказалась только рисовая, но и она сварилась за несколько минут. Однако этого времени Аманде хватило, чтобы понять: Сарек, стоящий на входе в кухонную зону и следящий за каждым движением, совершенно не напрягает. И даже когда разговор затих, было по-прежнему комфортно. В голове устанавливалась уже знакомая замечательная тишина, которую было даже жалко нарушать.
========== Межкультурные коммуникации, прикосновение ==========
Застольного разговора немного не хватало, но к этому Аманда давно привыкла — ещё со времён учёбы, когда обедала в андорианской компании. Позднее Шурак несколько раз детально объяснял, почему именно большинство рас находит такой странной человеческую концепцию беседы за едой, и Аманда приняла это как данность. Лапша с овощами вышла неплохо — может, немного недостаточно солёной, но выверенный вкус реплицированной еды сильно проигрывал этому несовершенному.
Когда с едой было покончено, Сарек неожиданно спросил:
— Могу я инициировать краткий тактильный контакт?
В прошлый раз после похожего вопроса он нёс её два с лишним часа по пустыне, так что согласилась Аманда с опаской. Но Сарек не делал резких движений. Он протянул руку через стол и осторожно дотронулся указательным пальцем до тыльной стороны ладони Аманды. Горячее прикосновение было совсем-совсем лёгким, чуть щекотным. И вдруг, вслед за физическим ощущением пришло другое. От руки вверх прошло, мгновенно распространяясь по телу, тёплое чувство приязни и признательности. Яркое, громкое, ощутимое — чужое. И тут же схлынуло. Сарек убрал руку.
Аманда медленно выдохнула и зажмурилась, пытаясь восстановить внезапно отказавшее ей чувство равновесия. Одновременно было очень хорошо и мутно, как после морской качки. Несколько раз сглотнув, Аманда осторожно открыла глаза и встретилась с Сареком взглядом.
— Это было неожиданно, — призналась она, ещё раз сглатывая. Сарек чуть приподнял бровь и уточнил:
— Вы чувствуете себя неудовлетворительно?
— Что? Нет. Нет, всё хорошо. Это было… приятно, просто неожиданно.
Она попыталась мысленно вернуться к пережитому ощущению и поняла, что, на самом деле, с языка чистых эмоций это можно было бы перевести как «спасибо». Благодарность нелогична, да? Что ж, даже двадцать раз сказанное спасибо меркло в сравнении с тем, что Сарек позволил Аманде почувствовать.
— Мне всегда было интересно, — тихо спросила она, чуть смущённая и сбитая с толку, — учитывая, насколько люди несдержанны эмоционально, почему вы не носите перчатки в нашем присутствии? Разве это не было бы защитой?
Сарек покачал головой.
— Это было бы нелогично. Позвольте пояснить, эмоции некоторых рас, в том числе людей, действительно оказывают на нас заметное, зачастую негативное воздействие. Для их блокировки требуется как минимум на двадцать пять процентов увеличить число медитаций и сохранять полный эмоциональный контроль. Однако было бы нелогично по этой причине отказываться от важного способа восприятия действительности.
Аманда улыбнулась и сказала:
— Я поняла. Всё равно, что надеть повязку на глаза только потому, что пришёл на нудистский пляж. Извините за глупую аналогию.
— Боюсь, её суть от меня ускользает, — сообщил Сарек, и Аманда сочла за благо отойти к репликатору за чаем.
Уже после того, как Сарек ушёл, Аманда долго вспоминала его короткое прикосновение и переданное ощущение. Она не была уверена, что способна испытать самостоятельно нечто настолько простое и одновременно настолько сильное. И ей бы очень хотелось с кем-то об этом поговорить. Но с Розой обсуждать такие вещи было бесполезно, а других кандидатур не имелось. Да и Роза ещё неизвестно, когда вернётся — судя по всему, Фрэнк нашёл к ней подход.
Из личного дневника наблюдений посла Вулкана на Земле Сарека
Звёздная дата: 134443.01
Дата по земному календарю: 2226.12.21, 00:11:39
Сегодняшний (вчерашний по земному календарю) день на 57,43% для меня был занят изучением всей документации, касающейся добычи дилития в Федерации. Также в течение 23 минут я общался с вице-адмиралом Баленой, который потратил порядка 35,895% этого времени, чтобы выразить своё недовольство поведением мистера Теодора Ройса, радость от моего возвращения на пост посла Вулкана и готовность вести работу в избранном изначально направлении.
Я на 84,576% убеждён, что вице-адмирал лжёт, однако пока не имею явных фактов, указывающих на мою правоту.
Сегодня впервые с 2226.10.02, 23:58:17, звёздная дата 34363.97, я встретился с мисс Грейсон (прим. далее личное имя — Аманда). Данная встреча длилась 2 часа, 36 минут, 16 секунд, что примерно на 52,645% дольше, чем все другие аналогичные встречи.
Избегая несущественных деталей, я считаю важным отметить два аспекта данной встречи, хотя и осознаю, что это неразумно.
№1. Аманда предложила мне посетить её дом и приготовила еду. В ходе разговора Аманда рассказала о ряде культурных особенностей землян, а также о своей «прабабушке» (прим. в данном случае — мать матери матери), чьи традиции она соблюдает. Данный опыт оказал на меня существенное эмоциональное воздействие.
№2. Я вступил с Амандой в тактильный контакт и транслировал ограниченный спектр тех эмоций, которые держу под контролем.
***
Аманда точно знала, что Шурак поймает её после уроков — слишком уж пристальным был его взгляд с утра в учительской. Так что даже не думала противиться вежливому приглашению на чай.
Сначала они сидели втроём с мисс Чжао, но через полчаса та засобиралась домой, перед уходом несколько раз оглянувшись на Шурака.
— Просто к сведению, — сказала Аманда, — вы ей нравитесь. Не в широком значении, а в смысле, она испытывает к вам романтический интерес.
Антенны Шурака наклонились вперёд, демонстрируя любопытство.
— Вы так считаете? На чём основано ваше мнение?
— Просто… — Аманда пожала плечами, подлила чаю, — очевидно.
Шурак качнул антеннами и спросил:
— Я должен что-то сделать?
— Если хотите, то, конечно. Если нет — просто ведите себя как всегда.
— Благодарю за совет, — ответил Шурак, отставил чашку и сказал со свойственной ему прямотой: — Вы выглядите необычно. Или, точнее, я сказал бы, что вы выглядите так, как два-три месяца назад.
Человеку, наверное, Аманда бы соврала, но Шураку ответила честно:
— Я была вчера очень рада увидеть посла Сарека.
Её собеседник чуть наклонил голову, его узкие ноздри дрогнули, а антенны задрожали тревожно.
— Будьте осторожны с его телепатией, мисс Грейсон, — произнёс Шурак. — И с его эмоциями. Вулканцы держат их под контролем, но контроль не означает отсутствия.
— Мне кажется, — осторожно произнесла Аманда, — что вы настроены не против вулканцев как расы, а против посла лично.
Впервые за всё время общения ей показалось, что Шурак хочет уйти от ответа. Во всяком случае, его антенны качались как-то совсем неуверенно. Но он всё же справился с сомнениями и сказал:
— Несмотря на разногласия между нашими народами, я не испытываю негативного отношения ни к одной расе. Я отношусь к вулканцам или, точнее сказать, к взрослым половозрелым представителям мужского пола родом с Вулкана, с настороженностью. Мне было бы печально, если бы он причинил вам вред физически или ментально. И я бы чувствовал себя обязанным встать на вашу защиту, поскольку мне очевидно, что только я могу это сделать.
В такие моменты Аманда испытывала иррациональное желание пойти и стукнуться головой об стену. Да, пожалуй, именно так Шурак и должен воспринимать ситуацию. Он во всей школе — старший мужчина, он чувствует ответственность за коллектив. А за тех, с кем общается близко, тем более.
— Обещаю, что этого не потребуется, — с улыбкой сказала Аманда. — Сомневаюсь, что посол Сарек причинит мне вред. И я ему доверяю.
Роза вернулась, пока Аманда была в школе. Обнаружилась дома, но за терминалом — в работе. Помахала рукой, что скоро заканчивает, а потом долго говорила о предстоящем вылете, сложном грузе и контракте.
— Что-то ещё? — уточнила Аманда нарочито равнодушным тоном. Роза закатила глаза и сообщила отрывисто:
— Вместе мы, вместе. Но я всё ещё в бешенстве. А теперь скажи мне, дорогая подруга, кто сожрал мой баклажан?
— Я? — предположила Аманда.
— Из двух тарелок, держа приборы четырьмя конечностями. Достоверненько, — изобличающие тарелки действительно стояли возле очистителя. — Ладно, другой вопрос. Почему вино не открыла? В баре отличная Португалия стоит.
— Руки и ноги были заняты приборами.
— А если серьёзно?
Аманда повернулась и посмотрела Розе в глаза. Сказала:
— Серьёзно — мой вчерашний гость не пьёт алкоголь.
— И трескает, сволочь, баклажаны.
— Там ещё три лежит, — покачала головой Аманда.
— Этот был мне дорог, — отрезала Роза. — Так что мне нужно имя, я пойду жестоко мстить и обрывать острые уши. Эй, — разом сменив тон, она подошла, обняла Аманду за плечи и сказала: — Только не заиграйся со своими межкультурными коммуникациями, ладно?
Аманда в шутку оттолкнула подругу, а потом под предлогом подготовки к занятиям сбежала в спальню.
Всё у неё было готово, подумать хотелось. И Роза, и даже Шурак намекали на одно и то же — в силу собственных невеликих способностей к намёкам, конечно. Вот только ей самой в эту сторону было даже думать страшно.
Потому что пример с кактусом, хоть и дурацкий, отлично описывает сразу несколько ключевых вопросов межкультурных коммуникаций. Помимо эмоционального переноса можно допустить ещё одну ошибку — решить, что чужие реакции аналогичны твоим собственным. Простейший пример: когда Шурак улыбается, он имеет в виду: «Ты мне настолько не нравишься, что я действительно хочу вцепиться тебе в горло. Но наши цивилизации вышли из периода, когда это было возможно, так что я просто вежливо намекаю, что способен на это». И в школе не раз завязывались драки после того, как человеческий ребёнок улыбался андорианцу.
Это распространяется на все аспекты взаимодействия. Потому что нет ничего более простого, чем навыдумывать себе всякого… про кактус. А потом долго и мучительно жалеть об этом.
Поэтому — не думать, не думать о зелёной обезьяне и кактусах и заниматься делом.
***
Роза улетела выполнять замечательный во всех отношениях заказ, великодушно объявив, что жертвует все оставшиеся овощи в фонд дружбы народов. Аманда не была уверена в том, воспользуется ли этим пожертвованием. Но после тихой прогулки по снова бесснежному мокрому Новому Парижу спросила:
— Хотите зайти на ужин?
— Если это соответствует вашему желанию, — ответил Сарек, и это был куда более твёрдый ответ, чем в прошлый раз.
Аманда подумала, что это легко может превратиться в традицию — так же, как прогулки. И тут же задумалась над тем, какое количество повторений нужно, чтобы считать какое-то действие традицией. С какого раза она стала воспринимать вечерние прогулки как нечто естественное?
Она готовила что-то, что можно было бы назвать рататуем, с поправкой на помидоры. Сарек так же, как и в прошлый раз, стоял неподвижно у входа на кухонную зону, и Аманда озвучила вопрос, который только сейчас пришёл ей в голову.
