Текст книги "Скошенная трава (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава девятая. Игрушки.

.

   Следующий день принес мелкий заунывный дождик и коллективную апатию. Все проснулись поздно, позавтракали вчерашней кашей и расползлись по уголкам столовой-гостиной. Темка засел за приключения индейцев, Стас резал на кухне прошлогоднюю картошку и свеклу для борща. Таня с Надей опять что-то подшивали. Полинка и Белла играли во вчерашних глиняных зверушек, строя им норки из одеяла. Степан мучил гитару, подбирая аккорды к очередной песне. Кирилл походил из угла в угол, потом зашел в кладовку, взял моток тонкой веревки и попросил у Стаса кусок мороженой крысы.

   – Тебе зачем? – подозрительно поинтересовался повар. – Сырую есть будешь? Ты не заболел?

   – Нет, я что подумал, вдруг в этом озере водится подземная рыбка! Мы супчик сварим!

   – Ты в чистую воду собрался кидать сырое мясо?

   – Так я привяжу кусок веревочкой...

   – Ну, уж воду я тебе портить не дам! Ученые, вылавливающие в коллайдере базон Хикса, всю природу загадили, играя в ядерные игрушки. А ты нам кишечную палочку в озеро запустить хочешь?

   – Не, я рыбки хочу! – надул губы Кирюха. – Базоном сыт не будешь.

   – Дай ему несколько макаронин, пусть развлечется! – Сказала Айка, инспектируя тетрадь, в которой расписывалось поступление и убыль продовольственных запасов, а также, но только с другой стороны, всяких полезных вещей.

   – Айка, я тебя люблю! – пропел осчастливленный Кирюха, пытаясь выцепить из кастрюли несколько вареных макаронин.

   Степан, прекратив дергать струны, посмотрел на пытавшегося запихнуть в карман макароны Кирилла.

   – Балбес. Миску возьми.

   – Степа! Ты, несомненно, гениален! – Кирюха побросал добычу в миску и, открывая люк, добавил, – но не в музыке!

   Об захлопнувшийся люк ударился Степкин тапок.

   Айка еще раз посмотрела в тетрадь и спросила Арсюху, гоняющего между ногами маленький мяч:

   – А скажи-ка мне, лучший в мире искатель, видел ли ты где-нибудь на складах игры или игрушки?

   – Ну да. Я оттуда мячики принес.

   – Расскажешь, где?

   – Не-а. Отвести могу. – Арсюха поднял голову, и в его глазах блеснули хитрющие искорки.

   – Далеко?

   – Нет, рядом, где на Дмитровке "РИО" стоял. Только без меня все равно не найдешь! Да и не пролезешь!

   Айка захлопнула тетрадь.

   – Пойдем, разведка! Скрасим наш серый быт яркими развлечениями.

   Степка поднял голову:

   – Я с тобой!

   – Нет, Степ, в доме всегда должен кто-то из нас двоих оставаться.

   – Вон, Глеб посидит!

   – Степ... Ты не понимаешь...

   – Не доверяет она мне, Степан. – Из темного угла сокрушенно сказал Глеб и встал, подсаживая Беллу к подушке. – Но только я тоже не могу доверить такое ответственное дело, как выбор игр и их переноска хрупкой девушке и маленькому отважному исследователю. Поэтому, раз дома остается хозяин, гостю следует проветриться.

   Степка сначала нахмурился, но когда ему легонько польстили, назвав хозяином, расплылся в улыбке и, посмотрев на Айку, сказал:

   – Ты только за Арсюхой не лезь, он сам все достанет. И осторожно там, место все-таки открытое!

   Айка согласно кивнула головой: какой же он еще мальчишка! А еще за руки хватает...

   Щель между плитами и перевитой арматурой густо обросла крапивными зарослями. Отдельные стебли достигали почти двухметровой высоты. Маленькому Арсюхе и невысокой Айке казалось, что они продираются через заколдованный лес, но их целью был не замок спящей принцессы, а бетонные развалины когда-то огромного торгового центра. Все, что можно здесь было взять съестного, уже давно вынесли. Осталась непрактичная одежда из китайской синтетики, со временем истлевшая, да бытовая техника, которой требовалось стабильное напряжение и водопровод. Ну и конечно, игрушки.

   Арсюха, помахав ручкой, протиснулся между двумя толстыми прутами, включил фонарик и исчез в темноте. Айка тоже попыталась протиснуть свое худенькое тело, но оно все-таки оказалось толще Арсюхиного и в дыру пролезать никак не желало. Глеб, усевшись на камушек, с улыбкой наблюдал за ее стараниями.

   – Тебе пора садиться на диету. – Наконец серьезно сказал он.

   Девушка, вытирая перепачканные ржавчиной перчатки о крапивный лист, недоуменно вскинула на Глеба взгляд:

   – На какую диету? Ты считаешь, мне не хватает витаминов? Я слишком бледная?

   Мужчина фыркнул:

   – Ты слишком толстая для таракана. Не во все щели влезаешь.

   Айка рассмеялась:

   – Зато подросло молодое талантливое поколение. Мне остается только командовать и направлять!

   – Тебе это поколение скоро нечем станет кормить. Продукты на складах имеют свойство портиться, да и просто заканчиваться.

   Девушка подошла к Глебу и села рядом с ним.

   – Я думала об этом. Летом хотела сходить на свою бывшую дачу, взять наши семена, например, картошку, и посадить в открытый грунт, под пленку. Мальчишки бы землю вскопали... вот бы кур или коз одичавших поймать! И вообще можно переселиться за город. Дом утеплить. Даже достроить! Колодец у нас там есть. Только радиацию надо померить.

   – Хорошая идея. Дача далеко от Москвы?

   – Пятьдесят километров по Рогачевке. Деревня такая – Синявино называется. – Айка нагнулась, подобрала сухой крапивный стебель и начала разгребать в ногах ямку. – Когда по городу нанесли удары, мы отдыхали на даче. Помните, ведь это был теплый воскресный день. Ранним утром неожиданно затряслась земля, и над холмами покатился чудовищный грохот. Небо заволокло пылью, ветер был такой, что деревья лежали на земле. Мы испугались, думали – ураган. Оказалось, все намного хуже. Пропала связь. Мы не могли дозвониться бабушке и дедушке. Папа завел машину и сказал: "Ждите тут, поеду, посмотрю, что случилось!" Вернулся через два часа. Долго молчал. А потом сказал: "Твоих родителей, Верочка, больше нет. И города нашего нет. Ничего нет". Он закрыл лицо руками и заплакал. Это был первый и последний раз в его жизни.

   Айкин голос охрип, и она закашлялась. Глеб помолчал, а потом осторожно привлек девушку к себе, заключив в кольцо рук и прижавшись щекой к ее черноволосой голове.

   – Почему вы все-таки оказались здесь, в гаражах?

   – Мы прожили в деревне несколько месяцев. – Уткнувшись Глебу в плотную ткань комбеза на груди, продолжила Айка. – В те времена дачники сажали только цветочки да огурцы с укропом. Запасы крупы кончились. Оставалось немного макарон. Но мы все равно не хотели сюда возвращаться. Здесь были трупы. Радиация. И негде жить. Но однажды ночью на нашу деревню напали люди с охотничьими карабинами. Они стреляли в наших сельчан, заставляя выносить для них припасы. Дядю Мишу, соседа через два дома, застрелили за то, что он не пускал их во двор. На глазах беременной жены и двух пятилетних близнецов. У нее случился выкидыш, а кровь остановить мы не сумели. Мама сказала, что нужна операция. На следующий день мы их похоронили. Оставаться стало страшно. Могли не убить, а просто сжечь дом. Или избить. Просто так. От безнаказанности. Мы целый день решали и взвешивали все за и против. У отца был гараж. С погребом. – Айка подняла лицо и улыбнулась Глебу. – Мы сейчас ведь живем в бывших гаражных погребах! Только ходы между ними прорыли, да утеплили. В одном из гаражей нашли генератор. А в одном из погребов даже бак с топливом стоял на двести пятьдесят литров. Ну вот, мы взяли близнецов с собой, сели в машину и поехали в город. Сначала пришли к нашему дому. А его нет. Просто груда мусора. И кругом тоже. Мусор и обожженные стволы деревьев. Пока мы стояли и думали, к нам подошел выживший сосед из первого подъезда и пригласил к ним в коллектор. Мы там жили, пока отец с матерью строили убежище. Они никому ничего не говорили. Люди в коллекторе ссорились и дрались. Еды не было. Воды – тоже. Вспомнили, что когда-то давно, рядом со старым домом, была скважина. Вырыли там колодец. – Айка вздохнула и, на секунду прижавшись к Глебу, выдохнула: – Я столько лет держала это в себе! Спасибо, что выслушал.

   И неловко отстранилась, расцепив его руки.

   – Близнецы, полагаю, зовутся Тема и Кирилл?

   – Правильно полагаете. Но первым настоящим найденышем у нас была Белочка. Я все время с ней возилась, лечила во время приступов, спала с ней. А мальчишки – они с детства самостоятельные. Мы их даже оставляли в Доме одних. Они были очень послушными и честными. Да и сейчас...

   – Замечательные молодые люди. Тем более, надо навестить твою деревню. Степан что-то говорил о велосипедах?

   – Точно! – глаза Айки загорелись. – Завтра же надо их притащить. Хотя, надо сначала придумать, где их прятать. Глеб, – она как-то странно посмотрела ему в лицо, – скажи, твоя дочь, она больна от рождения? Я не понимаю природу этих приступов. И не знаю, как их лечить.

   – Это не лечится. Давай поговорим об этом как-нибудь потом. Хорошо?

   – Как хотите. – Айка посмотрела в серое небо сквозь крапивные листы.

   – Эй, – раздался глухой голос из-под бетонной плиты. – Вы не забыли, зачем мы здесь? Принимайте!

   Айка вскочила и подошла к дыре. Навстречу ее рукам из темноты подземелья выползал большой белый мишка в целлофановом пакете.

   Девушка засмеялась и схватила пыльный пакет со своей стороны дыры.

   – Не торопись, а то выдернешь меня вместе с ним! – раздалось Арсюхино пыхтенье, а потом показался он сам, вымазанный в цементной пыли с головы до пят.

   Когда медведь уже сидел по эту сторону прутьев, а мальчишка откашливался по ту, к дыре подошел Глеб.

   – Арсений, ты молодец. Только зачем снял респиратор? Легкие у тебя одни. Новые никто не поставит.

   – Там дышать трудно! – возмутился ребенок.

   – А другой проход туда есть? – спросила Айка.

   – Да нет, все нормально. Я, правда, больше не сниму эту штуку! Обещаю! Чего еще принести? Там всего много!

   – Точно обещаешь? – подозрительно посмотрела на чумазую мордаху Айка.

   – Ну да! Так чего надо?

   – Краски. Пластилин. Конструктор. Книжки со сказками, но не малышковые, а интересные. Андерсен, Линдгрен, Пушкин... Мячиков пару. И куколки для наших девочек. Маленькие такие, с длинными волосами... Понял?

   – У тебя живых кукол полно. А этого можно даже причесывать. – проворчал Арсюха, отодвигаясь от длинной Айкиной руки, скользнувшей между прутьев и пытавшейся поймать чей-то испачканный нос.

   – Респиратор! – прорычала Айка вслед снова нырнувшему в щель мальчугану.

   Через пару часов на пятачке у дыры все трое рассовывали по рюкзакам Арсюхин улов: головоломку из проволочек и бусин для Беллы, трех куколок в мятых коробках, но с платьицами внутри, пушистого, но в мелкой бетонной крошке, котенка, два мячика, три коробки с паззлами, лото, пластилин и несколько книжек.

   – Ваших "гренов" не нашел. Взял, что попалось. – Развел Арсюха руками в пыльных перчатках.

   Но самым ценным уловом, несомненно, считался белый медведь. Его нес в своих объятиях Глеб.

   Сколько же было восторга, когда они все выложили на стол в гостиной! Полина и Надя запищали, увидев крошечные платьица с блестками, и тут же утащили кукол в спальню переодевать во все наряды по-очереди. Котенка решили отстирать, посушить и подарить сидящей в грядках Тане. Коробки с паззлами тут же схватили мальчишки и высыпали содержимое одной из них на стол. Книжки, пластилин и мячики Айка убрала в кладовую до лучших времен. А белого медведя все единогласно решили отдать Белке. Когда его посадили к ней на колени, она обняла его за шею здоровой ручкой и счастливо вздохнула:

   – Мой дружочек будет всегда со мной! Я буду заботиться о нем и укладывать спать. Но ты, Полли, можешь играть с нами.

   Но Полина не оценила такого благородства, поглощенная немыслимым блеском кукольных нарядов.

   Но самым радостным было то, что вернувшийся с озера Кирюха принес трех толстых рыбинок. Покрутив ими перед лицом каждого члена семьи, сказал:

   – А на крыску я поймал бы больше!

   Рыбины были почищены и брошены Стасом в кастрюлю, из которой скоро пошел ароматный парок. Все было расщипано на мелкие клочочки и уварено с картошкой и рисом. Ужин прошел в самом благодушном настроении, и даже близнецы не цеплялись друг к другу.

   Когда тарелки были помыты и расставлены по местам, а большой стол протерт, мальчишки снова вывалили маленькие частички большой картины и начали собирать каждый свой кусок, иногда споря по поводу места того или иного кусочка в общей картинке.

   Айка сидела с Белочкой, рассказывая ей сказки про похождения белого медвежонка Умки. Девочка положила головку на медвежью морду и иногда терлась щекой о его мягкую шерстку и пластмассовый теплый нос. Глеб сидел в стороне и, не мешая общению, что-то черкал карандашом на бумажном листе. Потом он поднял голову и громко сказал:

   – Когда мы ходили за игрушками, Айше рассказала мне о своем доме в деревне.

   Мальчишки дружно оторвались от паззла и заинтересованно посмотрели на мужчину.

   – Есть какие-то предложения? – Спросил, откинувшись на спинку стула, Степан.

   – Да, предложение есть. Надо бы съездить, посмотреть. Может, имеет смысл туда переселиться и завести настоящий большой огород? В-общем, нужна разведка.

   – Пятьдесят километров. Как Вы это себе представляете? Разве мы можем надолго оставить девочек одних? – Ответил Артем.

   – Так в

е

лики же! – потряс ладошкой под носом бестолковых взрослых Арсений.

   – А ведь точно! – вспомнил Степан. – Велосипеды! Надо сходить и притащить их сюда!

   Артем прищурил глаз:

   – А скажите-ка, други и подруги, кто из нас умеет ездить на велосипеде?

   – Я! – подняла голову Айка и посмотрела на Глеба.

   – Я тоже умею. – Успокаивая ее, кивнул тот.

   – У нас спрятан старый велик. Я на нем иногда езжу за добычей. – Сказал Степан.

   Остальные не умели.

   Степка встал и оперся кулаками в стол:

   – И все-таки – это хорошая идея. Поэтому придется учиться всем. Понятно?

   – Мне тоже? – одновременно спросили Полли и Белка.

   – А как же! – Нахмурил брови парень. – Вам в первую очередь!

   Девчонки захлопали в ладошки: – Мы поедем на дачу!

   Следующим утром Арсений, Артем и Кирилл отправились за велосипедами, а Степан с Глебом и Стасом – за крупой и макаронами. Перед дальней дорогой надо было пополнить припасы и приготовить еды на несколько дней. Айка с Надей пошли выгуливать Беллу и Полли, благо погода не пугала выкрутасами и жарой, а всего лишь обдувала легким летним ветерком.

   Таня осталась в доме. Сегодня подземелья покинули все, поэтому она, чувствуя себя спокойно, с удовольствием прибиралась в комнатах и готовила на вечер.

   Полинка опять прыгала с мячиком по площадке, распевая песенки, услышанные от Степана. Айка с Беллой на руках и Надя пристроились на шинах, валяющихся сбоку игровой площадки.

   – Представляешь, если мы будем жить в доме на земле! С окнами! Я сошью занавески! – улыбалась серому небу Надежда, потряхивая пепельными волосами. – У нас будут светлые комнаты! А как мы повезем генератор? А бензин?

   Ее мысли возбужденно скакали от радости к тревоге и обратно.

   – Я хочу, чтобы под окнами цвели цветы! У бабушки росли такие пионы! Вот с такими цветками! – она раздвинула ладони и показала нечто округлое, сантиметров двадцати в диаметре.

   Белла тихонько рассмеялась:

   – Надя, ты не о том мечтаешь!

   – А о чем мечтать, Белочка?

   – О море. Оно бескрайнее. То злое, то доброе. И с ним обязательно надо подружиться!

   – Тебе о нем рассказывал папа?

   – Нет. – Девочка подняла закрытые глазки вверх, к небу. – Я его видела. Оно ждет.

   – Кого, Белочка?

   Белла опустила подбородок и покрутила головой:

   – Джек кого-то почуял.

   – Идем! – Айка подхватила Белку, а Надя – Полинку.

   Они быстро спустились в люк.

   – Бел, ты еще чувствуешь Джека?

   – Да.

   – Это чужие или наши?

   – Чужие. Джек начал охоту.

   Девчонки разделись и вошли в сверкающую чистотой столовую. Таня варила суп.

   – Что так быстро вернулись? Погода испортилась?

   – Джек почувствовал чужих людей на своей территории.

   – Белочка, а как там наши мальчики?

   Девочка, устраиваясь с медведем на кровати, важно ответила:

   – Они заняты. Домой еще не скоро.

   – С ними все хорошо?

   – Конечно. У них долгая дорога.

   – Они придут поздно?

   – Как получится. Михася, у тебя такие большие глазки! Айка, а какого они цвета?

   – Коричневые, как у меня. Ты кушать будешь?

   – А у Нади какие?

   – Серые, как небо.

   – Небо не серое. Это тучи. А небо, оно – синее. Как папины глаза. И у меня глазки были синими. А теперь они закрыты. Таня, а у тебя какие глазки?

   – Тоже серые. – Улыбнулась Таня.

   – А волосики у тебя какие?

   – Я вся серая, Белочка.

   – Нет, ты – светло-зеленая, как травка.

   – А я какая? – села рядом с ней Надя с тарелкой супа.

   – Ты? – Белочка задумалась, почесывая рукой кончик носа. – Ты – желтая. Как подсолнух.

   – Ну-ка, солнышко, открывай ротик, супчик ждет!

   Белла проглотила ложку супа и продолжила:

   – А Айка – черная, как звездная ночь!

   – Придумщица! – села с другой стороны Айка. – Кушай, а то суп остынет!

   Голодную Полинку посадили за стол. Она с завистью смотрела, как старшие болтают со слепой девочкой и кормят ее из ложки.

   – А если я заболею, вы тоже меня кормить будете? – она повозила ложкой в тарелке, вылавливая макароны.

   – Закрой глаза! – спокойно сказала Айка.

   Полина послушно закрыла.

   – А теперь, не открывая, попробуй съесть хоть что-нибудь.

   Суп, расплеснувшись, упал в тарелку. Полли открыла глаз.

   – Не подглядывай и ешь! – приказала наблюдавшая за ней Айка.

   Девочка вздохнула, пролив еще одну ложку.

   – Я не хочу, чтобы меня кормили! – Сделала она вывод.

   – Вот и умница. Открой глазки и кушай! – Таня подошла и села рядом.

   – А Полли – серебряная!

   – Да откуда ты знаешь? – Всплеснула руками Надя. – Разве ты чего-то помнишь, фантазерка?

   – Я вижу. Здесь. – она дотронулась до груди. – И я знаю, кто о чем думает.

   – И о чем я думаю? – Улыбнулась от стола Таня.

   – Ты думаешь, что ты – плохая. Гадкая. И что Степану ты не нравишься. – Белка с самодовольным видом проглотила еще одну ложку.

   Татьяна вскочила и, закрыв глаза рукой, ушла в спальню.

   Айка задумчиво посмотрела ей вслед.

   – Белочка, – начала подбирать она слова, чтобы не расстроить девочку, – ты понимаешь, есть такие мысли, о которых вслух говорить нельзя. Это – тайна самого человека. Ему, например, чего-то очень хочется, но он об этом не говорит, потому что так думать неправильно...

   – Конечно, неправильно. – Белла нащупала Айкину руку и погладила. – Таня – очень хорошая. Просто о себе неправильно думает!

   Айка рассмеялась и погладила ее по макушке, дергая за кончики волос.

   – Давай мы с тобой договоримся. Ты больше никому не будешь говорить о чужих мыслях. Хорошо? Полли, тебя это тоже касается!

   – Даже о твоих? – уточнила Белла.

   – А о моих тем более! Маленькая разбойница! – Айка щелкнула ее по носу, а Надя заправила ей в рот последнюю ложку.

   – Я пойду, поговорю с Таней. – Айка встала и поспешила в спальню.

   Таня лежала на своей постели, свернувшись клубочком. Айка, не включая света, подошла и села рядом, положив руку ей на плечо. Танино тело мелко тряслось.

   – Тань, ты чего? Мало ли чего скажет больной ребенок! Не обращай внимания!

   Та резко повернулась к Айке и села, глядя на ту заплаканными блестящими глазами:

   – А если это правда? Меня никто никогда не жалел. Только пользовались и били. Мужчины, женщины... А потом бросили умирать. Степан меня спас, не прошел мимо. Он хороший и добрый! И мне хочется быть рядом с ним, помогать ему во всем. Я живу только из-за того, что он живет. Я люблю его, Айше. – Она сглотнула вставший в горле ком. – А он любит тебя. Почему он смотрит на меня, как на пустое место? Чем я хуже тебя? Я умею сделать так, что мужчине будет очень хорошо. Но ему это не надо. Ему нужна ты...

   Айка протянула вторую руку и крепко обняла вырывающуюся Татьяну:

   – Тише, тише. За материком не видно моря... Он обязательно тебя заметит. Просто он еще совсем мальчишка и играет в благородство: считает себя обязанным мне в память о моих родителях. Это не любовь, Таня. Это – благодарность. Вот когда он это поймет, то увидит и оценит твою красоту и преданность.

   Таня хлюпнула носом и уткнулась в Айкино плечо:

   – Ты, правда, его не любишь?

   – Люблю. Как брата и защитника. Но он – не мой возлюбленный. И никогда им не будет.

   – Честно? – Танины глаза засияли, словно звездочки.

   – Только ты сама должна ему дать понять, что он тебе небезразличен. – Айка вздохнула. – Иначе, он никогда этого не узнает.

   Посмотрев на решительное лицо девушки, Айка рассмеялась:

   – Только не бросайся на него. Юные мужчины этого боятся.

   – Спасибо, ты подарила мне надежду! – Таня сама обняла Айку за шею.

   "И что я делаю?" – грустно подумала Айка, вставая с кровати. – Только на Белочку не обижайся, она не понимает взрослых заморочек и живет в своем, придуманном и сказочном мире. Там она видит маму, и ни у кого нет друг от друга секретов.

   – Конечно! – радостно сказала Таня, вытирая слезы.

   Когда Айка вошла в столовую, Надежда внимательно посмотрела на подругу. Айка снова вздохнула и пошла в кладовку. Там достала пластилин и села к столу.

   – Надя, бери Беллу. Полинка, садись рядом. Сейчас будем делать игрушки. – Она с удовольствием сжала в теплой руке холодный кусок. – Ну что, кого лепить будем?

   Через пару часов их стол украшали разноцветные фигурки динозавриков, артистично сделанных Надеждой, и кособокие зайчики, вылепленные Айкой и Полинкой. А посередине стоял на зеленой ножке цветок с семью разноцветными лепестками, сотворенный Таней.