Текст книги "Скошенная трава (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава пятая. История Глеба и его и сказка.

   Раздевшись, Айка, стараясь не обращать внимания на Глеба, прошла в Дом. Полинка прыгала по кровати проснувшейся Беллы. Надежда чинила одежду на стуле рядом. Черноволосый Стас улыбнулся ей из кухни. Кирилл читал забытую Темкой книжку. Остальных в Доме не было.

   – Белочка! – Айка подошла к девочке. – Как ты?

   – Хорошо! – девочка улыбнулась, вытянув навстречу Айкиному голосу тонкую ручку.

   Айка, взяв эту ручонку в ладонь, села рядом.

   – А где мой папа Глеб?

   – Раздевается. Скоро придет.

   – Правда, он у меня красивый и добрый?

   – Правда, Белочка! – Айка погладила ее по голове.

   В это время открылся люк, и Глеб услышал и вопрос, и ответ.

   – Как приятно слышать о себе столь лестные слова! – раздался его мягкий голос.

   – Папка! – тоненько позвала девчушка.

   – Иду, моя радость! – мужчина подошел к кровати Беллы.

   Айка тут же встала.

   – Сидите, Айше. Прошу Вас. Не огорчайте мою девочку. – И сел напротив Айки.

   – Мне опять снилась мамочка. Она сказала, что так рада за всех нас!

   Мужчина наклонился и поцеловал ребенка в лобик. Коса, подвязанная у затылка, развязалась, и водопад светлых волос упал на плечо и ручку ребенка. Белла тут же ухватила шелковистую прядь и провела ей по лицу.

   – Папочка, какие у тебя мягкие и длинные волосы!

   – У тебя тоже, маленькая.

   – Нет. Мои короткие и тонкие. Я же болею! Папочка, помоги мне заплести тебе косичку!

   Отец взял здоровую ручку девочки в свои пальцы и, щекоча ей носик кончиком волос, помогал заплетать непослушные пряди. Айка тут была явно лишней. Она поднялась с постели:

   – И все-таки бы Вы подстриглись и побрились. Насекомые – не редкость в развалинах. Полинка, Надежда, Кирилл. Идем заниматься.

   Кирюха с сожалением отложил Майн Рида и потянулся:

   – Как же красиво люди умели любить!

   – Кирилл, – Айка строго посмотрела на него. – Времена меняются. А люди к ним приспосабливаются. Когда ты хочешь выжить, бывает не до любви.

   Глеб заинтересованно приподнял голову:

   – Утверждение верное, хотя характеризует человечество не самым лестным образом. Если бы в людях изначально было больше любви, то не произошло бы то, что произошло. А если бы и случилось, то все выжившие помогали бы друг другу. Кстати, в те самые времена, что описывает Майн Рид в своих книгах, в Америке тоже было несладко. Часто все споры решались в пользу того, кто выстрелит первым.

   – Прямо, как у нас! – засмеялась Надя, с симпатией глядя на Глеба.

   – Да. А еще там жили рабы. И участь красивых и несвободных девушек была, в-основном, незавидной. Авроре просто повезло, что на ее пути попался смелый и романтичный юноша.

   – Я бы тоже хотел познакомиться с такой Авророй! – мечтательно протянул Кирилл.

   – И чтобы ты сотворил? – грустно осведомилась Айка.

   – Я бы ее выкрал и привел к нам!

   – А теперь подумай, чем твой подвиг может закончиться. – Девушка села на стул и положила подбородок на руку, внимательно глядя на мальчишку темно-карими глазами.

   – Ну, смотря у кого она жила!

   – Рабыня где может находиться?

   – У Волков. В борделе... – Прошептал потрясенный Кирилл. – Танька!

   – Да, Кирилл. У нас, к сожалению, не Америка. Жалеть таких девочек некому. Это первое. А все ж таки, если бы ты, гипотетически, привел ее к нам. Что случилось бы дальше?

   – Пришли бы Волки. Забросали наш дом гранатами. Мы бы все умерли.

   – Поэтому, прежде чем что-либо сделать, надо хорошенько подумать о последствиях. Так ведь? – Глеб внимательно смотрел на Айку.

   – Именно это я и хотела сказать. А теперь, Кирилл, садись и напиши мне сочинение на эту тему.

   – Какую? – Кирилл с неохотой сел к столу.

   – Что бы я сделал при встрече с красивой девушкой. Обоснуй все варианты в зависимости от исходных данных.

   – Каких?

   – Придумай. Голова тебе на что? Глазами по буквам бегать и мечтать о всяких глупостях?

   – Любовь – это не глупости. – Подначил Глеб.

   – Не глупости. – согласилась Айка. – Мои отец и мать любили друг друга. Поэтому они построили этот дом и дали возможность выжить не только мне, но и Вашей дочери, а также остальным детям. А где были Вы эти десять лет? А?

   – Браво, Айше. Хороший удар. – Мужчина прищурил синие глаза. – Когда все это случилось, меня в городе не было. У меня заболела мать и, взяв на работе дни за свой счет, я улетел в Крым. Я родом оттуда. Здесь остались моя красавица жена Зарина и лапочка-дочка Амина. Ей тогда только исполнился годик. У нас была большая новая квартира на Тимирязевской. Я обещал моим девочкам вернуться, как только поправится мама. Я уже собирался домой, как внезапно ослеп телевизор, и оглохло радио. Все электропоезда на материк и самолеты были отменены. Это событие, – Глеб посмотрел вверх, – случилось летом. В городе много отдыхающих с билетами на руках. Люди в недоумении собрались на площади перед администрацией. Когда людское море заполнило собой всю площадь курортного городка, к нам вышел градоначальник. И сказал, что войска НАТО выпустили по центральным городам России ракеты с ядерным зарядом. И вроде наши тоже успели ответить. Связи ни с кем нет. Ежедневный поезд из Москвы не пришел. Ни один самолет не прилетел. Правительство Крыма решило закрыть границы полуострова. А флот, стоящий в Севастополе, взял гражданское население под свою охрану. Прошла неделя томительного ожидания. На нас никто не нападал, а небо начало заволакивать черными облаками. Однажды на побережье налетел вихрь и высыпал на наши сады черный пепел. Только после этого я действительно понял, что случилось нечто страшное. Мать к тому времени выздоровела. Отец был рядом с ней. И я задумался о побеге. Администрация правила жесткой рукой военных, объявивших комендантский час. Человек, вышедший на улицу ночью, расстреливался без суда и следствия. Приезжих расселили по многочисленным отелям и худо-бедно обеспечивали пищей. Я же не представлял, как мне оттуда вырваться. Ведь море тоже патрулировалось. Ни один лодочник не рисковал без подписанной бумаги выйти в море. Через пару месяцев мне повезло. Мой друг детства работал в снабжении при правительстве. И когда встала проблема по обеспечению населения продуктами, то набрали команду отчаянных сорвиголов с военным прикрытием и послали на материк найти кого-нибудь, кто захочет с нами договориться на обоюдовыгодных условиях. Или не договориться... – Глеб усмехнулся. – В-общем, как получится. Мы в эту команду вошли вместе. Друг знал про мою беду и обещал помочь сбежать после того, как мы найдем продукты или постоянных поставщиков.

   Глеб встал и прошел к кухне. Налил в чашку воды. Выпил. Ребята сидели тихо и ждали продолжения рассказа. Даже маленькая Полли забилась в самый дальний угол лавки и только сверкала серыми глазенками.

   – Ну вот, высадились мы на никем не охраняемый берег и, с автоматами наперевес пошли вперед, в маленький приморский город. Мы шли по пустым улицам. Кругом стояли дома с темными, местами выбитыми окнами. Десантники пробежали по улице и, вернувшись, доложили командиру, что людей нет. Естественно, мы заинтересовались этим загадочным явлением и решили добраться до вокзала. Но в пустом здании нашли лишь десяток пьяных мужиков. На подъезных и запасных путях не было ни одного поезда или завалящего локомотива. Командир нашего прикрытия, положив руки на висевший автомат, подошел к ним:

   – Мужики! Где ваше население? Люди где?

   – Никого немае! Повтикалы вси!

   – Куда?

   – А хто их знае? Биглы, немов им зад пидпалылы...

   – Да не знаем мы, – сказал другой. – Как все произошло, пришло распоряжение эвакуироваться. В три дня всех и вывезли.

   – А вы?

   – А нам – хоть потоп. Лишь бы керосин, – мужик щелкнул по стакану, – не кончался.

   – Склады продовольственные где?

   – Грабить будете?

   – Нет, посмотрим и уйдем. – Десантник махнул автоматом.

   – Хохлы пришли – ограбили. Москали приволоклись – тоже грабят. Куда бывшему горожанину податься?

   – К бочке со спиртом. Смотрите, до смерти не упейтесь!

   – Один хрен – помирать. А от радиации, говорят, помогает.

   К утру мы нашли склады, заполненные продовольствием и вещами. Передали по рации нашим. Приплыли еще десантники и весь следующий день мы грузили и возили продукты. Мужикам на вокзале оставили три ящика консервов и дружеский совет убираться, пока не пришел кто-нибудь еще. Ответом прозвучало пожелание побыстрей валить в преисподнюю. В этот момент у меня появилась мысль, что именно туда я и отправляюсь. Но, знаете, до сих пор любопытно, куда нездоровые чиновничьи головы отправили людей, и почему границу никто не охранял. Правда, тогда это было неважно. Я рвался домой. На рассвете следующего дна я пожал другу руку и, набив рюкзак тем, что могло пригодиться в первое время, зашагал в сторону России. Государства, которого уже не было. Но была земля. Были мои девочки. Я знал, что они живы. Почти каждый день я во сне видел Зарину, которая улыбалась и говорила, что ждет меня дома. Когда кончились продукты, просил в селах. Иногда давали. Иногда давали по шее. По дорогам бродило много потерявших дом людей. Довольно часто они сбивались в банды и нападали на местных жителей. Убивали, жгли дома. Издевались над людьми. Захватывали молодых мужчин и женщин в рабство.

   – Участвовали? – Не утерпела Айка.

   – Видел из ближних кустиков. Потом нашел автомат. Через год после случившегося я подошел к Москве.

   – Скажите, а разрушен только наш город?

   – Нет. Ракетные удары были нанесены по всем крупным российским городам. Нет Белгорода, Курска, Липецка, Тамбова... обожженные и изуродованные люди встречались мне на всех дорогах. Рядом с городами трупы лежали на обочинах.... Медицинской помощи практически нет. Ведь все центральные больницы были разрушены, а деревенские врачи остались без лекарств. К тому же, эффект ядерной зимы... Земля ничего не родит. Суровые и долгие холода. Ветер и мороз. Я шел и видел черный снег. Словно в аду... А все мы – мучающиеся при жизни грешники.

   Мужчина задумался, переживая увиденное когда-то.

   – Когда дошел до Москвы, понял, что найти моих девочек будет очень трудно. Но я добрался до Тимирязевской. Увидя наш дом, согнувшийся, но не упавший, я полез по этажам. Нашел свою квартиру. Тут я узнал, что опоздал. Ну все, хватит о грустном! Тем более, что я все-таки встретился со своей дочкой!

   – Я так люблю тебя, папочка... – Прошептала Белла, уткнувшись носом ему в руку.

   – Действительно. Стас, пора кормить малышей. Занятия на сегодня, к сожалению, отменяются.

   Надежда вытерла глаза подолом подшиваемой ею рубахи и оторвала новый кусочек нити. Айка встала.

   – Я в кладовку.

   – Аюшка, зачем?

   – Хочу навести порядок, посмотреть, что у нас заканчивается. И, заодно, подготовлю Глебу спальное место. У мальчиков тесно. В столовой – неудобно ходить, когда там кто-то спит. Поэтому – кладовая. Не возражаете, Глеб?

   – Нет, Аюшка. Кладовая – это то, что мне сейчас просто необходимо!

   – Меня зовут Айше. Только так. – Девушка развернулась и вышла.

   – Не пойму, что на нее нашло? – Растерянно произнесла Надя и с любопытством спросила: – А сколько Вам, Глеб, лет? Если, конечно, это не тайна.

   – Не тайна. Тридцать семь.

   – Ты такой старый? – удивилась маленькая Полли, забираясь к нему на колени. – Ты рассказал страшную сказку. Теперь расскажи веселую.

   Айка оставила дверь в кладовку приоткрытой и слушала разговор.

   – Волшебную?

   – Да! – хором ответили девчонки.

   – Хорошо. Я расскажу вам историю о белой кобылице. Когда я ездил в той, прежней жизни, в страну, называвшуюся Турцией, мне ее поведал друг, которого звали Юсуф. Итак. – Глеб завозился, поднимая к себе на руки Беллу. – В одной чудесной степи, где весной цветут алые маки, а летом стелется под сухим жарким ветром ковыль, у белой, как снег, кобылы родился маленький жеребенок. Это была очень красивая девочка с шелковой серебристо-белой шерсткой. Изящная тонконогая мать и отец, могучий и сильный жеребец, радовались тому, как их дочка делает первые шаги, сосет мамино молочко и весело прыгает по траве за бабочками. В голубом небе светило яркое солнышко и грело малышке спинку. А ночами ясный месяц серебрил верхушки трав, едва слышно поющих тихую колыбельную песню. Шло время. Наша резвая девочка все росла и хорошела. И красивей ее не было на всем белом свете! А надо сказать, что этот табун принадлежал одному богатому турку, разводившему лошадей для скачек и продажи. Наступила осень. Старый узбек-табунщик сообщил приехавшему на дальние степные пастбища инспектору, что у него прибавление – семь легконогих жеребят. Ему очень хотелось получить за них премию! Ведь на эти деньги можно послать одного из пяти внуков учиться в школу! Инспектор оседлал коня и поскакал в степь. Главный табунщик – впереди, показывать дорогу. Сильный ветер гнал по небу седые тучи от далекого северного моря. Было холодно, и инспектор кутался в длинный плащ. Он был уже не молод, и скакать на коне в плохую погоду становилось все труднее. Болела поясница, и ломило ноги. Но терять доходное место ему не хотелось, тем более, что хорошие известия всегда приводили хозяина в доброе расположение духа. А это значило, что к Новому году он выставит на скачки еще одного потенциального чемпиона. И на него можно будет поставить деньги. Инспектор был азартен и любил выигрывать. К тому же, на эти, неучтенные в хозяйстве банкноты, он сможет подарить молодой жене новые серьги. Красивый подарок сделает ее покладистой и мягкой. Подстегиваемый сладкими мыслями, инспектор все ближе подъезжал к лошадиному табуну. И тут из глубокого нутра серых и мрачных туч на землю упал солнечный луч, освещая пятачок земли, на котором стояла серебряная тонконогая молодая кобылица. Увидав солнце, она легко взвилась на задних ногах и прыгнула вперед, за лучом, который быстро бежал по степи. Белая грива и хвост развевались на ветру. Казалось, лошадка не бежит, отталкиваясь от земли, а плывет над травами. Солнечный луч снова спрятался в облаках, и кобылка, остановившись, вытянула тонкую выразительную мордочку к небесам и обиженно заржала.

   – Какая красота! – засмотрелся инспектор.

   – Да, она только весной родилась!

   – Берегите это чудо пуще собственного глаза! – нахмурил мужчина лоб. – Если все будет в порядке, через полгода заберем ее для обучения. А тебе, старик, будет хорошая премия!

   – Да, да! – начал кланяться табунщик.

   Инспектор вернулся и доложил хозяину о резвой серебряной лошадке. И тот остался очень доволен:

   – Такого редкого окраса в нашем табуне не было со времен моего прадеда! Аллах к нам милостив!

   А надо сказать, у старого табунщика был внук, который помогал деду смотреть за лошадями. Ему было четырнадцать лет, и он знал о скакунах все. Целыми днями он носился по степи, охраняя табун от волков. Он в лицо знал каждого жеребца или кобылку. А за маленькими жеребятами всегда наблюдал с удовольствием: они были совсем как его младшие братишки! Целый день бегали и играли друг с другом. Иногда он слезал со своей верной лошадки, расседлывал ее, давая попастись на травке, а сам подходил к веселым жеребятам и гладил их теплые бархатные мордочки, балуя их сахаром или кусочком хлеба. А когда родилась Серебряная Звездочка, так он назвал малышку, то каждый день приходил к ней и рассказывал, какая она славная и красивая. Айрат знал, что перспективных молодых лошадей хозяин со временем забирает на скачки и привык к этому, считая такое положение вещей частью своей жизни. Но Серебряная Звездочка была другой: умной, дерзкой и очень свободолюбивой. У нее были замечательные синие глаза, с любовью и надеждой смотрящие в степные просторы. И Айрату казалось, что малышка – это дух земли, вселившийся в конское тело. Когда было тепло, он брал плащ и шел ночевать рядом со своей девочкой. Они вместе смотрели на звезды и мечтали о крыльях. Мальчишка верил, что эта кобылка на самом деле может летать, когда этого не видят люди. "Покажи, как ты это делаешь!" – серьезно просил он, но Звездочка только загадочно косила на него большим синим глазом из-под белой челки. Прошел чудесный, наполненный волшебными снами и ветром, лошадиный год. И в табун приехали смуглые, гибкие молодые люди на машине с прицепом для перевозки лошадей.

   – Дедуль, кого заберут на этот раз? Серого Крепыша? Он уже готов для обучения!

   – Нет, внучек. – Сказал дед, отводя глаза. – Сегодня заберут Серебряную Звездочку.

   – Нет! Ей рано учиться! У нее еще мягкие косточки, и она не выдержит нагрузок!

   – Хозяин сказал везти. Смотри, это нам дали в премию. – Старик раскрыл ладонь и показал стопку денег. – В этом году твой брат Мухаммет сможет пойти в школу!

   У Айрата на глазах выступили слезы. Он ударил по руке с деньгами и выскочил из палатки. Недалеко стояла его кобылка. Мальчик вскочил в седло и поскакал к загону, в который утром сам завел лошадей.

   Кони метались по загону и взволнованно ржали. Люди бегали вокруг, пытаясь поймать стройную серебряную кобылку. Она прыгала взад и вперед, меняя направление и прячась за старших. Мать скакала рядом, пытаясь защитить свою любимую дочку. Айрат подбежал к загону:

   – Зачем вы ее пугаете? – закричал он загонщикам.

   Лошадка, увидев своего друга, с жалобным ржанием подбежала и положила испуганную мордочку ему на плечо. Ловцы, не рассуждая, тут же накинули ей на шею петлю и вытащили из загона. Серебряная Звездочка, упираясь, извернулась и посмотрела на Айрата. Из синих глаз текли большие слезы. Мальчик стоял и смотрел, как ее уводят, опустив руки и в бессилии сжимая кулаки. Почему ее друг не помогает ей? О, степные духи, как же ей было больно и страшно! Чужие, дурно пахнущие люди, смеясь, волокли ее к страшной железной коробке. И вот дверь захлопнулась, пряча бесконечное серое небо. Маленькая лошадка плакала, роняя прозрачные слезы себе под ноги. Сегодня она узнала, что стоит человеческая любовь и что такое предательство. Щелкнул замок, и взревел двигатель мощного автомобиля. Через пять минут пыль скрыла машину, увозившую самое большое сокровище и смысл мальчишечьей жизни.

   Вечером Айрат вернулся домой к деду. Старый человек положил коричневую обветренную руку на голову внука.

   – Послушай, эта лошадь не принадлежит нам. И денег всего нашего клана не хватило, чтобы ее выкупить.

   – Она верила мне, дед! А я предал ее доверие. Дай мне мою долю.

   – Что ты задумал, внук?

   – Я не могу больше оставаться здесь. Пусть вместо меня приедет один из моих братьев.

   – Что ты хочешь делать?

   – Пойду в город. Устроюсь на работу.

   – Хорошо. – Дед отсчитал несколько купюр и дал Айрату. – Это твой выбор. Будь счастлив.

   – Прощай, дед.

   Айрат закинул на плечи мешок и пошел по пыльной и пустой дороге.

   Добравшись до города, он был поражен огромным количеством людей, машин и домов. Где здесь искать Звездочку? Но он был парнишкой сообразительным и понял, что среди высоких домов лошадь держать негде. Значит, надо искать большую загородную виллу, где живет богатый хозяин табуна. Там наверняка и находятся конюшни! Город и его пригороды были огромными. Мальчику понадобилась неделя, чтобы, наконец, найти дом своего бывшего работодателя. А когда нашел, то постучался в ворота, что находились в дальнем конце парка.

   – Что тебе, пацан? – презрительно оглядел бедно одетого мальчика привратник в ливрее.

   – Я хочу работать на конюшне. С лошадьми управляюсь с малых лет. Мне не нужна большая зарплата. Могу работать только за кров и еду.

   Привратник обрадовался и позвонил Управляющему. Тот попросил привести мальчишку к нему.

   – Значит, готов убирать навоз за кусок хлеба?

   – Да, господин.

   – Хорошо. – Управляющий позвал Главного Конюха и приказал забрать Айрата с собой.

   Мальчику выделили маленькую комнатку над конюшнями и поручили чистить стойла и задавать корм. На следующий день, с раннего утра Айрат уже был на работе. Чистил, мыл, кормил. Он обошел все помещение, но Серебряную Звездочку так и не нашел.

   – Неужели я ошибся? – думал он.

   Но вот они, лошади, которые паслись в их табуне. Айрат помнил каждую. Где же его девочка?

   Через день, не выдержав, он спросил у конюха:

   – Я слышал, из табуна привезли красивую молодую лошадку. Можно на нее посмотреть?

   – Послезавтра. Пока она в карантине.

   – Это опасно? – испугался Айрат.

   – Нет, – рассмеялся наивности деревенского мальчишки конюх. – Она была слишком возбуждена, и наш ветеринар ее немного успокоил.

   – Хорошо. – Сказал Айрат и стал ждать.

   А через сутки в денник ввели серебристую кобылку с потухшим взором. Белые длинные реснички прикрывали полузакрытые глаза.

   – Звездочка, девочка моя! Я пришел к тебе! – Айрат ночью пролез в конюшню. – Открой глазки, посмотри на меня!

   Он взял теплую лошадиную морду в руки и поцеловал в нос. Звездочка не пошевелила ни одним мускулом.

   – Что они с тобой сделали? Я принес тебе сахарок! – и он протянул на ладони сахар.

   Лошадь оставалась безучастной ко всему.

   На следующий день конюх вывел ее на манеж. Лошадь встала. Когда он шел, она, опустив голову, шла за ним. Останавливался – она тоже останавливалась. На следующий день все снова повторилось. На четвертый день явился хозяин. Айрат спрятался за ящики с песком и подсматривал.

   – Что с кобылой? – спрашивал конюха седой полный турок.

   – Физические показатели в норме. Врач дал ей успокоительное по прибытии, но его действие давно кончилось!

   – Вы испортили мне призового скакуна! Бездари и бездельники! Ее теперь даже не продашь! Готовьте на завтра фургон.

   И Айрат понял, что должно произойти что-то страшное. Ночью он прокрался в конюшню и открыл стойло Звездочки.

   – Пойдем отсюда, моя хорошая, пока нас не разлучили снова! Я выпущу тебя в степь. Ты должна быть счастлива! – он повесил на шею лошадки ремень от своих штанов. – Идем!

   И лошадка пошла за ним. У Айрата был ключ от задних ворот, который он потихоньку снял с крючка в сторожке. Они уже выходили в открытые ворота, когда поднялась тревога. Старший конюх, возвращаясь от девушки, увидел открытую дверь конюшни. Включив свет, обнаружил распахнутый денник без лошади.

   – Украли! – завопил он, включая сирену.

   Все проснулись и бросились в ночной парк. И у ворот увидели мальчишку-уборщика с серебряной лошадью хозяина.

   – Не трогайте! – закричал Айрат. – Ей рано под седло! Она должна повзрослеть! Нельзя заставлять работать силой! Вы убьете Звездочку!

   Он раскрыл руки, заслоняя собой лошадку. Люди остановились, переминаясь с ноги на ногу.

   – Ты, это, пойдем обратно, пока не пришел хозяин! – сказал сердобольный второй конюх.

   – Нет! Отпустите нас в табун! Она еще очень маленькая!

   – Да что вы с ним, вором, болтаете! – влез старший конюх, расталкивая слуг. – Я тебя, ворюга, сейчас...

   Пьяный мужчина вскинул неизвестно откуда взявшееся ружье.

   – Не-ет! – мальчишка побежал навстречу конюху, заслоняя собой лошадь.

   Прозвучал выстрел. Сильно дернуло плечо. Айрат вскрикнул и стал заваливаться на землю. Тело скрутила чудовищная боль. Слезы брызнули из глаз и, теряя сознание, он увидел, как над ним промелькнула серебряная молния. Прозвучал еще один хлопок.

   Свободный степной ветер гнал тяжелые северные облака, грядой идущие из-за моря. Черно-белый табун пасся у подножия холма. Иногда молоденькая кобылка, взбрыкивая, проносилась, отставив хвост, рядом с вожаком, пытаясь ему понравиться. Он провожал ее насмешливыми глазами. У него уже была избранница – красивая белая лошадка с развевающейся гривой. Она стояла рядом с ним, положив голову на шею своей вновь обретенной дочери – Серебряной Звездочки, которая то и дело поднимала голову, вглядываясь в пустынную даль. И вот, наконец, на горизонте появилось маленькое облачко пыли. Звездочка подняла вверх голову и звонко заржала. Ей ответила приближающаяся к табуну лошадь. Кобылка мотнула головой и потихоньку порысила навстречу. Когда пыль улеглась, лошади табуна увидели сильно вытянувшегося и похудевшего мальчишку-подпаска Айрата. Одна рука у него висела на перевязи, обмотанная бинтом. Другой он обнимал голову серебристой скакуньи с белой гривой.

   – Девочка моя! – он гладил ее по голове. – Тебя снова на своих крыльях носит ветер! Степь заждалась тебя, ты слышишь, как она радуется и поет в твою честь свои лучшие песни?

   По бледному лицу катились слезы.

   – Когда ты вырастешь, то тебе понравится мир, полный восторженных людей и радости от победы... А пока – просто живи! Смотри, мама с отцом ждут тебя!

   Черный жеребец призывно заржал.

   – Иди. Твой дом зовет тебя. А я приду, как заживет рука. Мы будем вместе сидеть на холме и смотреть на звезды.

   Он провел рукой по гриве:

   – И спасибо тебе, моя спасительница! – он нежно поцеловал теплый лошадиный нос.

   Когда парень лежал в больнице, то его навестил сам господин. Он рассказал, что, когда прозвучал первый выстрел, и Айрат упал, дошадка подскочила, словно собака, и прыгнула на конюха, ударив копытом того по голове.

   Хозяин был умным человеком. Он восхитился лошадиной хитростью и преданностью. Понял, что кобылка действительно пока мала, а новый мир ее просто пугает. Чтобы не портить такое сокровище, он приказал снова отвезти ее в табун. А Айрату предложил работать у себя тренером за деньги. Только сначала поучиться в школе.

   – Так что теперь я не всегда буду рядом. Мне надо выучиться, чтобы остаться с тобой во взрослой жизни. Ты будешь меня ждать? Не обидишься? – он заглянул в синие веселые глаза. Лошадка фыркнула ему в лицо.

   – Конечно, будешь! У нас с тобой впереди очень много весен и свободного ветра!