Текст книги "Скошенная трава (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава третья. Глеб.

   Ей вспомнилась Полинкина мать, худая, бледная, в лучевых язвах женщина неопределенного возраста. Кашляя, она стояла у входа в дыру Савеловского рынка и предлагала всем своего ребенка.

   – Купите девочку! – шептала она, вытирая с губ кровавую пену. – Здоровая!

   Люди проходили мимо, с пренебрежением разглядывая умирающую женщину и худющего маленького ребенка с огромными глазищами на испуганном грязном личике.

   – Чего хочешь? – подошел к ней Шамил. Сзади стояли двадцатилетняя Айка, закутанная в зимний комбез и пятнадцатилетний, недавно прибившийся к ним Степан в старой куртке и рваной кепке. Они пришли на рынок за одеждой для него и лекарством для Арсюхи, которого Степан привел вместе с собой. Мальчишка простудился и сильно кашлял.

   – Покушать бы чего... и спичек... Не смотрите, что она маленькая! Ей уже два года и можно брать органы! Берите, все равно умрет!

   – Айка! – отец обернулся. – Смотри, чтобы никуда не сбежала. Мы закупимся и придем. Слышишь, болезная! Мы вернемся и заберем твою девчонку.

   Отец со Степаном влезли в дыру между плитами и растворились на огромной территории рынка.

   Девушка отвела женщину в сторону и посадила на камень.

   – Это твоя дочь? Как ее зовут?

   – Полинка. Да, она моя дочь. – Женщина закашлялась. – Я умираю. Пусть лучше ее убьют, спасая кому-нибудь жизнь, нежели она погибнет голодной смертью рядом со мной.

   – Не плачьте. Ваша девочка будет жить в моей семье. У нас хороший дом. – Айка улыбнулась утиравшей слезы женщине.

   – Вы правду говорите? – женщина недоверчиво посмотрела на Айку.

   – Правду.

   – Пусть благословят тебя, деточка, забывшие нас Боги! – женщина кашлянула и поднялась с камня. На испорченном язвами лице сияла улыбка, а глаза блестели. – Ничего мне от вас тогда не надо! Пусть будет счастлива моя доченька!

   Женщина махнула рукой и, пошатываясь, пошла прочь, оставив Полинку в руках Айки.

   Девочка, когда немного прошел шок от потери матери, оказалась жизнерадостным и активным ребенком, хорошо говорящим и путающимся у всех под ногами. Уже больная Айкина мама сажала девочку на колени и читала ей книжку. И только тогда кто-то мог чего-то сделать, не боясь уронить на голову или ногу Полинки молоток или кастрюлю с супом...

   Айка повернулась на бок, и в памяти всплыл тот зимний день, когда, откинув крышку люка, она увидела сидящего на покрытой хрустящим снегом земле закоченевшего синего пацана, сжимающего обмороженными руками толстый сверток.

   Увидя вылезшую наружу девушку, он непослушными губами прошептал:

   – Возьмите нас к себе! Пожалуйста!

   Айка позвала отца, и они с трудом вытащили из закоченевших мальчишеских рук кучу тряпок, а затем подняли парнишку и затолкали в люк. Шевелящийся и кашляющий кулек, не распаковывая, унесли в ванную комнату.

   Отец сразу нагрел воды. Кашляющий сверток оказался худеньким длинноногим мальчуганом с очень белой кожей и светло-рыжими волосами. Хоть его тело горело высокой температурой, да и воспринимал он происходящее слабо, но все равно губы непроизвольно подрагивали в улыбке, а светло-серые глаза все время пытались поймать взгляд раздевшей и уложившей его в горячую воду Айки. Перепоручив младшего дочери, старшим мальчиком отец занялся сам. Потихоньку согрев и помассировав руки и ноги, он дал ему поесть, и только потом отправил мыться.

   Младший уже спал, когда старший в чистой одежде вышел из ванной комнаты и сел на лавку в "гостиной". Вся семья собралась за столом и с любопытством смотрела на новенького.

   – Ну, рассказывай, кто ты, откуда, как зовут и как нас нашел? – сразу задал отец все интересующие вопросы.

   – Зовут меня Степан. Мне пятнадцать лет. Родился я здесь, еще до взрывов. Отца у меня не было. Вернее, был, но они с матерью развелись после моего рождения. Тогда мать полностью погрузилась в свое разочарование и проблемы. Иногда доходило до того, что в доме нечего было есть. Но жизнь – штука прихотливая и любит всякие выверты. Однажды на улице к ней подошла женщина, терпеливо выслушала все жалобы, назвала сестрой и оставила свой номер телефона. Мать оттаяла и начала названивать доброй тетке чуть ли не каждый день. А когда та сказала, что посещает собрания Свидетелей Иеговы и что в их общине все друг друга любят и помогают собратьям, то мать полетела туда на крыльях, невзирая на крики бабушки. Там она нашла тех, кто готов был направлять ее действия и взять на себя ответственность за ее жизнь. Знаете, ей очень нравилось, что можно ни о чем больше не думать, а делать так, как велит наставник. Меня она тоже туда водила. Когда я был маленьким, раздавал на остановках проспекты с приглашениями: "Приходите к нам на собрания, и мы решим все Ваши проблемы! С нами Бог!" Когда все это случилось, – парень поднял голубые глаза к потолку, – мы с матерью ехали в метро за очередной бесплатной работой на благо нашей общины . И мы остались под землей. Не хочу говорить о том, как мы выживали. Это было страшно. Но матери через какое-то время удалось найти братьев по духу, тоже каких-то сектантов, обещавших запись в Книге Жизни и полное подчинение адептов своей воле. Мать с радостью к ним прибилась. Ну и я с ней. Я бы один не выжил. Сектанты жрали крыс и пели гимны. Если кто-то заболевал, то его не лечили, говоря, что так угодно Богам. Когда заболел рыжий Арсюха, а мы жили с ним в одном углу, его мать безропотно отдала сына Посвященному, чтобы он читал над ним псалмы. Я прокрался к палатке и подслушал, что мальчишку собираются продать Волкам, пока не умер. Понимаете, дети там – это обуза. За ними надо ухаживать , кормить , лечить. А принести верхушке какую-либо пользу они пока не могут. Но жрать хочется не в будущем, а здесь и сейчас. Так что Арсюху особо не кормили. Мы были очень похожи: никому не нужные дети. Даже своим матерям. А теперь моего единственного друга хотели продать. Знаете, – продолжил Степан, обведя всех пристальным взглядом, – я тогда вылез из метро и пошел по городу. Вы не смотрите, что я худой. В нашей церкви я был лучшим охотником-поисковиком. Одним выстрелом снимаю крысу в почти темном помещении. В-общем, я вылез и пошел, распутывая человеческие следы. Полдня ходил впустую. Нет, убежища я видел. Но там тоже было холодно и голодно. А когда наступил вечер, я вернулся за Арсюхой. Пусть мы бы замерзли, но вдвоем и свободные! И пока все наши молились и слушали речь пастора, я залез в их палатку, завернул Арсения в одеяла, и убежал.

   – Как же ты не испугался ослушаться своих наставников? – удивленно спросила Надя.

   – Врут они все. – Равнодушно ответил Степан. – Я в дорогу у них пару запеченных крыс стащил. А им пора поститься. А то все сестры и братья высохшие, на одной воде сидят, а эти жрут каждый вечер! Тут продали кольцо тетки Натальи с изумрудом, купили бутылку вина и позвали послушниц ... Нам сказку на следующий день рассказали, якобы всю ночь бесов гоняли! В-общем, ушел я с мальцом. Накормил по дороге. А холодно ... Да и снег пошел, ветер, следы заметает. Гляжу, вдалеке, впереди кто-то идет. Два человека. Я – за ними.

   – Мы тебя не заметили! – рассмеялась Надежда.

   – Я прятался. Хотелось прийти хоть куда-нибудь, где тепло. А потом вы вдруг исчезли. Словно сквозь землю провалились! Я по следам... вот, нашел ваш люк. Стучал, кричал... Собаки выли. Ходили стороной, но не тронули.

   – Не стрелял?

   – Да Вы что? Они тогда бы точно напали!

   Нестриженый и худой Степка округлил глаза и развел руками:

   – Они охраняли нас. Когда я стал засыпать, мне показалось, что огромная пушистая собака легла рядом и согревала нас своим телом...

   – Это тебе приснилось! – авторитетно заявил восьмилетний Стас. – Когда замерзаешь, кажется, что наступила жара.

   – А ты что собираешься делать дальше? – задала вопрос мама.

   – Если не выгоните, буду помогать, чем могу. Я крепкий и ловкий. Сам научился читать и писать. Отлично стреляю. Арсюху тоже учил...

   – Будешь нам читать проповеди? – ехидно спросила Айка.

   – Не думаю, что это вам интересно, но при желании, и особенно наедине – всегда пожалуйста! – скопировал Айкины интонации Степан.

   – Ты наедине только это и можешь? Или еще козявки ковыряешь? – внезапно разозлилась Айка, вспомнив вечно голодных и беременных шлюх на рынке.

   – Дочка, тише! Мальчик просто неудачно пошутил. – Сгладила конфликт мама.

   – Кстати. – Суровым голосом произнес отец. – В нашей семье строго запрещены всяческие сексуальные отношения. Шуточки на эту тему тоже не приветствуются.

   – Да я ничего, просто так, к слову вырвалось! – У мальчишки затрясся подбородок. – Я, правда, больше не буду. Обещаю!

   – Тогда режь свои сектантские волосья . Нам насекомые не нужны! – Все еще злым голосом пробурчала Айка.

   – Так вы нас не выгоните? – Степан посмотрел на мать с отцом.

   – Значит так. – Отец, подытоживая разговор, встал. – Сегодня ты спишь и знакомишься с Домом. Мы – с тобой. Потом определимся, что ты умеешь и что тебе можно поручить.

   А через несколько дней отец объявил, что станет учить Степана всему, что умеет сам.

   – Будешь помощником для моей дочери и опорой всем малышам. Согласен?

   – Согласен! – торжественно обещал долговязый обстриженный паренек.

   Айка снова крутанулась в постели. Теперь этот мужчина. Что он станет делать? Заберет Беллу? Захочет навести здесь свой порядок и диктовать условия? Разве он потерпит в лидерах девчонку? А Степан? Он очень любил отца, беспрекословно его слушался. Это с ней его заносит... А вдруг в нем заговорит его церковное прошлое, и он захочет подчиниться чужаку? В усталой голове сами собой всплывали глупые поступки ее друзей и страшные мысли. Сейчас никому верить нельзя. А вдруг мужчина займет ее Дом и выгонит всех на улицу... Но ничего. Она сильная и будет бороться до конца! Окончательно запутавшись в своих невеселых рассуждениях, Айка, наконец, заснула.

   Наступившее утро налетело шестичасовым вихрем в лице отоспавшейся Полинки, прыгнувшей Айке на живот:

   – Вставай, Айка! Пойдем смотреть Белкиного папу!

   Проснулась сопящая в согнутый локоть Надежда:

   – Уймись, Полли, дай отдохнуть! Еще так рано! – она, зевая, включила маленький фонарик и посмотрела на часы. На кровати у стенки тихонько завертелась Таня.

   – Этот человек здесь останется? – едва слышно прошептала она.

   – Мы спросим его о планах. – Зевнула еще раз Надя.

   – Опасно оставлять взрослого мужчину среди детей. – Озвучила Айкину ночную мысль Татьяна. – Он намного сильней Степана и Айки. Да и пример человека, много повидавшего и выжившего наверху, может показаться привлекательным даже для Степы, не говоря о малышах.

   – Я тоже об этом думала. – Призналась Айка.

   – По-моему, вы накручиваете и преувеличиваете опасность. – Тихо отозвалась Надя.

   – Или преуменьшаем. Посмотрим. – Айка села на постели, прижимая к себе хихикающую Полинку. – Надюш, раз мы все равно проснулись, включи, пожалуйста, свет. Пойду, посмотрю на Беллу и ее отца. Заодно, пока спит Стас, приготовлю покушать.

   – Я вчера редиску и салат принесла. Можно порезать к каше. – Прошелестела, одеваясь под одеялом, Татьяна.

   – Спасибо. Так и сделаю. – Вежливо ответила Айка.

   Хоть и жила Таня вместе с ними уже два года, но все равно продолжала держаться с остальными вежливо, но обособленно, ни к кому не привязываясь, даже к забавной Полинке. А Айкин восточный темперамент с неожиданными перепадами настроения ее иногда просто пугал.

   И вот, наконец, все оделись, и первой из-за приоткрытой двери высунула свой маленький носик любопытная маленькая девочка с фонариком. Пока здесь спала одна Белла, свет включали безбоязненно, поскольку она ничего не видела. Но сегодня, кроме нее, здесь находился посторонний человек.

   – Веди себя тихонько, Полли. Наш гость еще спит.

   – Не сплю. – Раздался приглушенный мужской голос. – Можете включить свет.

   – Доброе утро. – Айка щелкнула выключателем, и над столом тускло загорелась энергосберегающая лампа.

   На лавочке, под одеялом, лежал улыбающийся незнакомец. На его руке спала Белла. Айка смутилась. Так близко со взрослыми людьми, тем более, мужчиной, она не общалась со времен своего детства. Нахмурив лоб, девушка сурово сказала:

   – Скоро проснутся мальчишки. Мне надо их накормить и отправить по делам.

   – Полагаю, милая барышня, мне надо встать? – в ярких глазах Беллиного отца плясали искорки.

   – Было бы неплохо. – Кивнула головой Айка.

   – Я бы с удовольствием исполнил Ваше требование, но мою одежду кто-то у меня забрал. Не хотелось бы вас, девушки, шокировать...

   Надежда прыснула в ладошку.

   – Вы нас хотели шокировать выпирающими ребрами?

   Татьяна дотронулась до Айкиного локтя.

   – Я ушла в теплицы.

   – А кушать?

   – Вечером.

   Опустив глаза, девушка выскользнула в люк.

   – Я сейчас подберу для Вас одежду! – Надя улыбнулась и ушла в кладовку.

   Айка зашла в кухонный закуток и загремела кастрюлями.

   – У вас хороший дом! – сказал мужчина. – А взрослых среди вас нет? Вы все это сделали сами?

   Айка насторожилась. Наверняка Белла все ему рассказала. Зачем тогда он выпытывает информацию у нее? Подбородок снова упрямо выдвинулся вперед. И почему они послушали Белку и притащили его сюда? Похоже, Таня оказалась права, и отлежавшийся мужчина уже начал продумывать свои далеко идущие планы.

   Из кладовки вышла довольная Надежда:

   – Посмотрите, пожалуйста. Мне кажется, эти вещи должны быть впору! – она подошла к скамье и положила на одеяло тренировочные штаны и майку. – Одевайтесь!

   Мужчина тихо рассмеялся:

   – Думаю, в таких случаях молодые леди отворачиваются.

   Надюшка покраснела и отошла на кухню к Айке. Та метнула на подругу сердитый взгляд:

   – Как тебе не стыдно, Надежда! Он – чужой человек, а не твой привычный домашний мальчик. Кто знает, что творится в его голове!

   Мужчина, тем временем, аккуратно приподнялся и бережно переложил со своего плеча на подушку светлую головку Беллы. Та счастливо вздохнула и, свернувшись калачиком, засопела дальше. Отец прикрыл ее одеялом и, усмехаясь, натянул на длинные тонкие ноги штаны, а на тело – майку. Все болталось на нем, словно на вешалке.

   – Ну а теперь любознательные девушки могут обернуться. С добрым утром!

   Надежда, словно Айка ей только что ничего не говорила, подпрыгнула, развернулась и хлопнула в ладоши:

   – Доброе утро! Ой, какой Вы худой! И какие длинные волосы! – с детской непосредственностью она подошла к стоящему у стола человеку и взяла в руки прядь белых волос. – Мягкие!

   – Надежда! – прорычала с кухни Айка.

   – Да, это большая проблема, – длинные пальцы мужчины осторожно вытащили волосы из Надиных пальчиков. – А расческа и бритва у вас существуют?

   – Существуют. – Хмурая Айка подошла к столу и села на лавку. – Надя, буди мальчиков и доставай тарелки.

   Когда круглолицая и веснушчатая Надежда скрылась за дверью мальчишечьей спальни, Айка продолжила:

   – Все находится в ванной комнате. Степан встанет и Вас проводит. Убирать за собой придется самому. Слуг и рабов у нас нет.

   – Понял, понял. Меня зовут Глеб. – Мужчина перебросил спутанные волосы на спину и сел напротив.

   – Ваши планы на будущее, Глеб? – девушка темными глазами, не мигая, смотрела в чистые синие глаза найденыша.

   – Нет у меня планов, красавица. Не будете возражать, если на какое-то время задержусь у вас?

   Дверь в спальню мальчиков открылась и из нее вышли братья Артем с Кириллом и Степан.

   – Будем. – Почти такого же роста, как и Глеб, Степан встал рядом с мужчиной.

   Айка удивленно засмотрелась на них. Оба были неуловимо похожи: высокие, худые, светловолосые. Но у Степки был среднерусский курносый нос и пухлые мальчишеские губы. У Глеба же лицо с запавшими и заросшими щетиной щеками было вытянутым, а нос – тонким и длинным. Губы и подбородок терялись под бородкой. А у глаз – едва заметная сетка морщин. "Интересно, сколько ему лет?" – внезапно для самой себя подумала Айка и, тут же, устыдившись своего бесцеремонного разглядывания, резко встала и пошла на кухню за тарелками.

   – Почему? – удивился Глеб.

   – У нас никто не задерживается просто так. Все работают – это раз. Во-вторых, у нас нет красавиц и чудовищ. Айше – у нас в Доме старшая и отвечает за всех. Я, конечно, понимаю, что Вы только что обрели давно потерянную дочь и хотите побыть с ней. Но содержать Вас – слишком дорого для нашей маленькой семьи.

   – Белла умирает. – Тихо сказала Айка. – Вы можете пробыть с ней до конца. Пусть ребенок уйдет счастливым. Но и Вы потом должны уйти. Понятно?

   – Если не на тот свет, то согласен. – Кивнул головой Глеб. Едва заметная насмешка скользнула по губам. – Айше, представьте мне, пожалуйста, членов своей семьи. Я же должен знать, кого из вас нужно просто уважать, а кого бояться.

   Степка сжал кулаки, Айка усилием воли задавила рвущуюся на волю грубость. Остальные не поняли ничего и только рассмеялись.

   – Степан. – Айка проглотила колкость и показала ладонью на парня. – Мой друг и заместитель. Надежду Вы уже знаете. Она – наш завхоз. Артем и Кирилл – это наша ударная сила, правая и левая руки Степана. Вот эта тихая и незаметная сейчас маленькая девочка – Полина. Зевающий рыжик – самый лучший поисковик Арсений. Стас – повар. Таня ушла в теплицы. Ребята, отца нашей Беллы зовут Глеб. А теперь давайте кушать!

   Она взяла кастрюлю и разложила по тарелкам кашу. На середину стола поставила салатницу:

   – Свежие овощи от Татьяны!

   Все быстро покидали кашу с овощами в рот и запили настоем из трав, растущих в теплицах и принесенных еще Айкиным отцом из дальних походов.

   – Спасибо. – Степан встал. – Мы с Артемом и Арсюхой за новым насосом. Быстро не ждите.

   – Ура! – заорал засидевшийся в Доме Арсений. – Я столько найду – не унесете!

   – Главное, себя назад принеси. Ладно? – ласково улыбнулась Надя.

   – Степ, покажи Глебу, как греть воду и чем бриться. Хорошо?– грустно попросила Айка.

   – Кирилл остается. Он и покажет. – Степан развернулся и нырнул в люк.

   Тёмка закатил глаза, пожал плечами и полез за Степкой. За ними колобком выкатился Арсюха.

   – Стас, на тебе – посуда. Я – к озеру. – Айка встала и задвинула стул.

   Глеб внимательно посмотрел на нее.

   – У вас автоматическая подача воды? Из подземного озера?

   – В чужом доме не спрашивают, из какого материала унитаз, просто пользуются им по назначению. – повторила Айка одну из поговорок отца и, развернувшись, вылезла через люк в "прихожую". Отсюда лесенка вела в систему коллекторов. Мальчишки уже успели собраться. Арсений и Артем спускались в нижний люк, чтобы потом опять подняться уже на землю. Степан защелкивал на кармане счетчик Гейгера, без которого они не выходили на поверхность.

   – Я хочу сходить к озеру. – Сказала ему Айка.

   Степан поднял на нее потемневшие глаза:

   – Осторожней с ним. Мутный он какой-то.

   – Степ, – девушка дотронулась рукой до рукава комбеза, – мы вместе справимся. Не переживай.

   Потом, немного подумав, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Степка вспыхнул. Глаза сразу посветлели и заискрились.

   – Ну, я пошел?

   – Иди. – Айка улыбнулась. – И возвращайся.

   Степка легко открыл люк и, махнув рукой, слетел вниз за ребятами. Люк захлопнулся.

   – Песец. – Тяжело вздохнула Айка. – Дальше-то что будет?

   Чтобы отвлечься от грустных мыслей и успокоиться, она начала вспоминать отца и мать. Интересно, как бы мама поступила на ее месте?

Глава четвертая. Озеро.

   Уже давно, как только они тут начали обустраиваться и исследовали подземелья, то совершенно случайно вышли к старому тоннелю и попали на неработающую насосную станцию, уткнувшуюся проржавевшими соплами в большое подземное озеро.

   – Вот это да! – восхитилась Айка, когда лучик фонаря не достал до потолка естественной пещеры. – Пап, а почему люди ее забросили?

   – Забыли, дочка. Когда строили, Москва была небольшим городом, заканчивающимся в районе Сущевского вала и Марьиной Рощи. Воду брали из Пироговского водохранилища. И все было прекрасно до той поры, как американцы изобрели ядерную бомбу и сбросили ее на японские города. Увидев чудовищные последствия этой показательной акции, вожди нашей страны бросились приводить в порядок заброшенные со второй мировой войны бомбоубежища, создавая в каждом из них запас продовольствия. И тут встал вопрос о чистой питьевой воде. Все, что на поверхности, могло подвергнуться радиационному заражению, в том числе и реки. И тогда геологи обследовали приборами окрестности города. Обнаружив в нескольких местах подземные пустоты, они резонно предположили там наличие воды. Пробурили скважины. И в тех местах, где действительно нашлась чистая питьевая вода, построили резервные насосные станции.

   – Пап, а почему же тогда их забросили?

   – К тому времени, как произошел удар, наших правителей уже не интересовали надежды и проблемы людей, живущих в стране. Главной задачей стало набить собственный карман и убраться из разоренного государства подобру – поздорову, пока там, куда они стремились, их еще принимали. А про водопровод забыли специально, или денег на ремонт не стало. Да и кто мог подумать, что один из этих военных параноиков начнет бесполезную войну, в которой не остается победителей.

   – Пап, а есть страны, где нет ядерной зимы?

   – Думаю, нет. Хотя, может быть, там радиации меньше...

   Айка натягивала легкий комбинезон и ботинки на шнуровке – военные берцы, без которых выход из убежища мог обернуться распоротой ногой, как минимум. А, как максимум, остаться без ног вообще. Сняв с полки мощный фонарь, она повесила его на грудь. Пистолет положила в кобуру, которую застегнула на поясе. Кто знает, кто на тебя может вылететь в этих подземельях?

   – Аюшка, мне пойти с тобой? – сунул в люк голову Кирилл.

   Айка не успела ответить, как послышалась какая-то возня, и вместо Кирюхиной улыбающейся рожицы в проеме показалось бледное лицо Глеба.

   – Айше, возьмите меня с собой. Амина, то есть, Белла, еще спит. А мне хочется стать вам полезным. Поверьте, я не желаю никому из вас ничего плохого. Я – достаточно грамотный инженер.

   – Вы себя хорошо чувствуете?

   – Да, благодаря теплой заботе членов Вашей семьи и долгому мирному сну.

   – Насос разобрать и собрать на коленке сможете?

   – Если есть отвертка и пассатижи – без проблем.

   – Тогда идемте.

   Глеб ловко спустился по узкой лесенке.

   – А стричься? – завопил сверху Кирилл.

   – Как только вернемся – обязательно. – Улыбнулся его напору мужчина.

   – Одевайтесь. – Айка открыла шкаф с комбезами и шлемами. – И волосы подберите. Не дай Боги, в проволоке запутаетесь.

   – Конечно. – Мужчина ловко перекинул волосы вперед и буквально за пару секунд заплел косу и перетянул ее веревочкой, подвязав к основанию. Затем внимательно осмотрел комбезы из плотной непромокаемой и трудно рвущейся ткани. По росту ему подошел только один. Тот, который носил отец и изредка надевал Степан.

   Айка, застегивая манжеты, промолчала. Действительно, кроме этого, надеть больше нечего. Но ее недовольный взгляд снова перехватил Глеб.

   – Что-то не так?

   – Все в порядке. – Спокойно ответила девушка. – Подумала, что наши мальчики растут. Скоро опять придется идти на рынок за одеждой.

   – Вы всю одежду покупаете на рынке? – удивленно вскинул светлые брови Глеб.

   – Я имела в виду комбинезоны. А одежды и так хватает на старых складах.

   – Я думал, вы ходите по домам.

   – Нет, в-основном, по складам. Дома были разрушены слишком сильно, и материал не сохранился. Или пропитан радиацией. Склады пострадали меньше.

   – А комбинезоны? Их на складах нет?

   – У нас нет. Но на рынок откуда-то приносят. Так что приходится покупать. Берите шлем и фонарь. Вон в том ящичке – инструмент для уличного использования. Там отвертка и пассатижи.

   Мужчина оделся, проверил свободу движения и спросил:

   – Я вчера был в длинном пальто. В кармане лежало оружие. Вы его не потеряли?

   – Шкафчик рядом. – Кивнула на дверку Айка.

   Глеб открыл дверцу и присвистнул:

   – Ну у вас и арсенал!

   На полках лежали три автомата Калашникова, два ПМ и Марголин. Отдельно – магазины и патроны. На полочке сверху лежал десяток гранат.

   – Можно? – Глеб вытащил "Калаш" и прищелкнул магазин.

   – Вы умеете обращаться с этим оружием?

   – В нашей стране не осталось ни одного человека, не умеющего обращаться с оружием. Идем?

   Айка молча подошла к люку и, открыв, скользнула вниз. Затем, из следующей комнатушки, снова вниз, в подземелье старого коллектора. На ремне шлема автоматически зажегся яркий светодиодный фонарь. Айка включила еще ручной и подсветила новичку лестницу. Тот, не менее ловко, спустился и встал рядом. Айка молча приложила палец к губам и пошла по бордюру арочной кирпичной кладки. Рядом грустно ржавели старые, почти семидесятилетние водопроводные трубы, когда-то сделанные для помощи людям в ситуации, в какой жители этого города жили уже десять лет. Поверху одной из них тянулся гибкий металлический рукав, внутри которого проходил резиновый шланг для подачи воды к их Дому. А там, впереди, их ждало черное подземное озеро с кристально чистой водой.

   Приблизительно через полкилометра кирпичный свод с кое-где просачивающимися грунтовыми водами закончился, и свет фонаря потерялся в необозримой тьме. Они стояли на каменном берегу.

   – Вот это чудо! – шепотом восхитился мужчина. – Какие же вы молодцы! Найти такую красоту в этом погибшем городе!

   Он присел на корточки, снял перчатку и опустил руку в воду.

   – Холодная!

   – Ледяная. – Серьезно ответила Айка. – Семь градусов.

   – Наверное, глубокое. – Задумчиво произнес Глеб.

   – Не проверяла. Вот наш насос. – Айка перевела луч фонаря на маленький погружной насос, привязанный проволочкой к выносной конструкции. Серебристая труба опускалась в воду почти до самого аппарата.

   – Понял. – Посмотрел на сваренный профиль и деревянные доски на них Глеб. – Я вижу электрический шнур и чуть раньше – лампы в Доме. Посему у меня возникли два вопроса: откуда у вас электричество и как отключить насос?

   – Насос я заблокировала при выходе из Дома. Мы включаем его только тогда, когда наполняем резервуар водой. Он находится над крышей нашей кухни. Когда открываешь кран или душ, вода льется самотеком в бачки мойки или ванной. Там установлены тэны, нагревающие воду. Электричество дает генератор.

   – Какие вы молодцы! А бензин или соляру берете где?

   – Это не Ваше дело. Вы хотели посмотреть насос. Или взглянуть на озеро?

   Глеб в свете фонаря блеснул глазами и, забравшись на трубы, потянул за проволоку. Насос с легким плеском вынырнул из воды. Глеб сел на деревянный мосток и, достав отвертку, начал разбирать конструкцию. Айка, повесив над ним фонарь, пошла обратно в коллектор посмотреть, где можно сделать разводку, чтобы качать воду и для псов.

   Пожалуй, вот здесь. Кирпичи сбоку выкрошились, и в дыру свисал высохший корень какого-то дерева. Тут всего-то бурить около двух метров. Девушка рукой в перчатке дотронулась до свода. Мокрый и старый красный кирпич легко крошился под ее пальцами. Она развернулась и, не торопясь, пошла обратно к озеру. Глеб уже собирал насос обратно. Увидев Айку, он сказал:

   – Насос у вас вполне рабочий. Слегка поврежден электрический шнур, который терся вот об этот уголок. Еще немного и короткое замыкание вам было бы обеспечено.

   Глеб скрутил изолентой место своей работы и повесил насос чуть дальше вперед.

   Надел перчатки и молча положил инструмент в карман.

   – Спасибо. – Выдавила Айка.

   – Пожалуйста. – Сухо ответил мужчина. – Идем обратно?

   – Да.

   Он немного помедлил и спросил:

   – Вы не ходили по берегам озера?

   – Берегов нет. Через десять метров этот уступ, на котором мы стоим, резко обрывается. Мне кажется, эту площадку делали специально для насосной станции.

   – Вероятно. – Пожал мужчина плечами.

   Айка развернулась и снова вошла в туннель.

   – Что Вы здесь делали? – Через некоторое время задал вопрос Глеб.

   Они шли через то место, где Айка ковыряла кирпич.

   – Искала место для отдельной ветки водопровода наверх.

   – Зачем?

   – Чтобы псы пили чистую воду.

   Мужчина хмыкнул. Айка обернулась:

   – Между прочим, когда кто-то умолял бросить его недвижную тушку, что, скорее всего, было бы правильным решением, то его на своей спине тащил Ковбой Джек!

   – Полагаю, это пес?

   – Правильно полагаете. Собаки заслужили нашу благодарность, в том числе и за охрану.

   – Ну да.

   Остальной путь они проделали в полной тишине.