Текст книги "Скошенная трава (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

   – Сказочный мир! Я вернулась!

   Ее крик подхватил птичий хор, зачирикав и запев так, что у всех заложило уши. Девушка посмотрела вниз и быстро сбежала обратно.

   – Точно, наша дочь! – Король протянул руку и взял тоненькие пальчики Лиин.

   – А где тогда Вьюговей? – наивно спросила девушка.

   – Понимаешь, – Король с Королевой, тоже выслушавшие ее историю, опустили глаза, – этот человек называет себя твоим братом.

   – Нет! – Лиин вскочила. – Этого не может быть! Вы ошибаетесь! Хьюго любит меня!

   И тут полотно пространства прорезало окно портала.

   – Нет! – Прошептал Король, прикрывая глаза рукой.

   – О, да! – ответила выходящая оттуда Старшая тетушка. Вслед за ней вышла Средняя, а потом – младшая в джинсиках со стразиками и очках от Шанель.

   – Тетушки! – Королева подбежала к ним и обняла каждую по очереди.

   – Я смотрю, все хорошо закончилось? – поинтересовалась Старшая, приспустив очки на кончик носа. – Со степенью родства уже разобрались? Вопросов больше не осталось?

   – Я не верю, что Вьюговей, похитивший меня у родителей – это мой брат Хьюго! Этого не может быть! – Стукнула кулачком по спинке кресла Анджелин.

   Младшая улыбнулась и посмотрела в заплаканные очи девушки:

   – Но это можно легко узнать!

   – Как?

   – А ты позови его!

   – Как?

   – Как всегда, по имени. Зови: быстрее позовешь, быстрее все узнаешь!

   Лиин встала с дивана и вышла на середину комнаты.

   – Хью! – отчаянно крикнула она в пустоту. – Хьюго, я тебя жду!

   Пространство снова пошло волнами и из них, озираясь, вылетел Хьюго.

   – Лиин! – бросился он к ней, не замечая ничего вокруг.

   – Стой! – девушка выставила руку перед собой. – Остановись.

   Хьюго остановился, недоуменно смотря на Лиин.

   – А теперь посмотри вокруг. Тебе это ничего не напоминает?

   Хью поднял холодные глаза и медленно огляделся. Потом шагнул к Лиин.

   – Я не знаю, сможешь ли ты меня простить когда-нибудь...

   Лиин перебила:

   – Значит, Вьюговей, похитивший меня у родителей, это ты?!

   Хью опустил голову:

   – Я.

   – Зачем?! Как ты мог? – Лиин потрясла ладошками перед его лицом.

   – Ты меня не простишь? – он тяжело посмотрел ей в глаза.

   – Ты ничегошеньки не понимаешь! Обожать брата, который, оказывается, вовсе и не брат... Я так тебе верила...

   Хью медленно опустился перед ней на колени. Голубые глаза затянула серебристая пелена. Белые волосы заискрились инеем и рассыпались по плечам, закрыв лицо. А тело начало покрываться льдом.

   – Хью! Ты чего? – девушка бросилась к мужчине и, дотронувшись до плеча, отдернула руку. Перед ней сидела ледяная статуя.

   – Хью! Ты сошел с ума! Что он делает? – Она несчастно оглянулась на мать с отцом и тетушек.

   Те недоуменно пожали плечами. Тогда Лиин медленно, словно в полусне, опустилась рядом с ним. Перед ней – застывшее лицо человека, которого она видела с детства. Того, кто радовался ее маленьким победам и огорчался ее неудачам. Кто защищал ее от холода внешнего мира и дарил ей нежность своей души. Теплыми руками она развела в стороны серебряные пряди, с которых с тихим шорохом осыпался иней. Посмотрела в пустые холодные глаза.

   – Дурак ты, Хью! – грустно сказала она. – Как все-таки хорошо, что ты – не мой брат! Я так безумно люблю тебя!

   Она приблизила свои теплые розовые губы к синим и ледяным губам Вьюговея. Секунду подумав, она зажмурилась и впилась в него горячим поцелуем. Она целовала губы, глаза, лицо...

   Постепенно с белых волос начала капать вода. Потом промокла одежда. А через пять минут они оказались в небольшой лужице. Только Лиин этого не замечала. Она целовала Хью до тех пор, пока его руки не сомкнулись на ее талии.

   – Что ты делаешь, Лиин? Ты должна меня ненавидеть!

   – Я тебя возненавижу, если ты сам не поцелуешь меня!

   Три тетушки и королевская семья с умилением смотрели на эту сцену.

   – Вот тебе и зятек нарисовался. – Прокомментировала Старшая тетка.

   Король хохотнул:

   – На сколько там миллионов лет он старше моей венценосной особы?

   – Зато как любит твою дочь! Я думаю, ему похищение пошло на пользу, и он, наконец, научился любить! – Тетка махнула пальчиком, высушив костюм Вьюговея и штаны с майкой, в которых была Лиин.

   Выяснив отношения, Хью и Лиин встали и взялись за руки.

   – Простите меня, Ваши Королевские Величества! – Склонил голову Вьюговей.

   – Прощаем. – Махнул Король рукой. – Но Лиин надо учиться. И не только там, в параллельном мире, но и здесь. Надеюсь, ты не запрешь ее в свой Ледяной замок?

   Мужчина усмехнулся и привлек к своей груди золотую головку любимой девушки:

   – Разве можно спрятать солнечный луч? Но я все же буду ее оберегать!

   – Благословляем! – кивнул Король. – Когда свадьба?

   – Вот закончу Академию, получу права пилота, тогда можно и свадьбу... – засмеялась Лиин, глядя в голубые глаза Вьюговея.

   – Миллионы лет ждал, когда для меня вырастет этот цветок. Четыре года как-нибудь подожду. – Он улыбнулся Лиин. Потом нагнулся, взял в свои руки ее лицо и нежно поцеловал в губы.

   – Спать сегодня можете наверху. Там вроде протопили. – Улыбнулся Король Королеве.

   Девушка покраснела, а Хьюго обнял ее за плечи. Потом подумал и достал из кармана штанов маленькую красную коробочку.

   – Открой! – попросил он Лиин.

   Та взяла, открыла и засмеялась от радости:

   – Это для нас?

   На подушечке внутри лежали два помолвочных кольца: белый платиновый ободок был переплетен с золотым. На б

о

льшем кольце в одно из переплетений был вставлен синий камень, а в меньшем – голубой с серебряной искрой.

   Девушка достала то, что с синим камнем и, взяв руку жениха, надела кольцо на палец:

   – И в радости, и в смерти...

   Хью взял маленькое колечко:

   – Навечно...

   Довольные Король с Королевой смотрели с веранды на вечернее небо.

   – Вот и дочь выросла, а мы и не заметили... – Сказала Королева.

   – У меня есть предложение. – Сказал Король.

   – Какое, дорогой?

   – Давай попробуем вырастить сына. А? – он развернул Королеву лицом к себе и поцеловал.

   – Ну, – она мило покраснела, – его сначала надо зачать...

   – Так за чем дело стало! – он подхватил жену под ручку и повел в замок.

   – Только никаких гостей, дорогой!

   – И никаких тетушек, дорогая!

   В темно-синем небе сияла яркая луна. Из маленького озерца, что рядом с верандой, выбралась Царевна-Лягушка N33 и со вздохом сказала:

   – Ежели праздников не будет, где ж пьяного Ивана для оплодотворения икры искать? Ох-хо-хо...

   И опять ушла в прозрачную воду.

   А на небе светили яркие звезды. В саду пел соловей. Сказочная страна продолжала жить своей невидимой для неверящих глаз чудесной жизнью.

Глава четырнадцатая. Новые обстоятельства

.

   Айка вздохнула и допила воду. Посмотрела на часы. Потом на ребят.

   – Ау, люди! Три часа ночи. Давайте-ка спать!

   – Аюшка! – позвала Белла. – А я похожа на принцессу?

   Айка посмотрела на девочку. Нет, конечно, с тех пор, как появился отец, она похорошела и поправилась. Но сросшиеся веки и короткие жидкие белые волосики, серенькие бровки...

   – Конечно, похожа! – уверенно сказала Айка. – Только ты еще маленькая! Если хочешь, чтобы в твоей жизни случилась сказка, надо хорошо кушать, начинать самой ходить и заниматься.

   – Да! Я обязательно буду принцессой! – откинулась Белка на подушку.

   Все остальные сидели, пригорюнившись.

   – Ай, а ты правду сказала, что мы просто не видим сказочную страну?

   – Да, Тем. Пока мы маленькие и живем своими чувствами, мы видим домовых, леших, кикимор, ангелов и демонов. А потом, увлеченные этой реальностью, мы перестаем верить в сказки, и волшебная страна закрывается для наших глаз. Вот только Белочка немного знает об этом мире.

   – Да! Там светит Солнышко. Растет зеленая травка. Гуляют белые лошади, и в маленьком домике живет мама.

   Айка встала:

   – Спать, спать!

   – Ай, – тихо отделилась от стенки Татьяна. – Как ты думаешь, а меня можно любить?

   – Конечно. Главное – чтобы любила ты. Чтобы душа была чиста, без зависти и черноты.

   Айка зевнула и открыла дверь спальни. Но тут повернулся запор входного люка. Все замерли, глядя на него. Люк открылся, и в нем показалась светлая Степкина макушка. Потом он влез целиком. За ним – Глеб.

   – Вы что, не спите? – удивились вошедшие.

   – Степушка! – С криком бросилась на шею Степки Татьяна. Рыжий Арсюха подбежал сбоку и обхватил его за талию.

   – Глеб! – С сияющими глазами подошла к мужчине Надежда. – Мы так ждали!

   – Папка! – Белла спустила с кровати ножки и сделала несколько неуверенных шажков.

   Айка быстро подхватила ее заваливающееся тельце на руки.

   Трое богатырей: Артем, Кирилл и Стас с улыбками до ушей смотрели на вернувшихся. Полинка прыгала и хлопала в ладошки.

   Степка в растерянности крутил головой и пытался отлепить от себя Татьяну.

   Айка подошла к Глебу и посадила ему на руки Беллу. Потом прошла на кухонку и поставила греть суп.

   Когда, наконец, все страсти улеглись, и мужчины были накормлены, Айка разогнала всех ребят спать. Даже Степан, постоянно смотревший на нее с улыбкой, потер глаза и, сказав, что денек выдался трудный, ушел в комнату мальчиков. Айка помыла и протерла посуду, убрала на полку. Глеб полулежал на Беллиной кроватке, что-то шепча ей на ушко.

   – Глеб! – негромко позвала Айка. – Свет выключаю?

   – Выключай, Аюшка.

   Девушка щелкнула выключателем и взялась за ручку двери своей спальной комнатки.

   – Подожди! – прошептал ей на ухо тихий голос.

   Айка вздрогнула. Она не слышала, как Глеб встал и подошел к ней. Также бесшумно он приоткрыл дверь кладовой и включил свет там.

   – Присядь. Только тихо. – Он взял ее за руку и посадил за стол. Узкий луч света падал из приоткрытой двери. Глеб сел рядом и внимательно посмотрел ей в лицо, словно сомневаясь, стоит говорить что-либо или нет.

   – Что случилось, Глеб? – Тревожно спросила Айка шепотом.

   – Любуюсь тобой. – Усмехнулся мужчина. Потом опустил глаза и взял ее за руку. – На самом деле, наши дела несколько...печальны. Кроме нас, на собрании у Волкова были долгопрудненские, химкинские и даже митинские бойцы. Черные машины видели все. Митинских хорошо пощипали, но у них склады с боеприпасами и безбашенный народ из Тушино и Строгино на подхвате. Но самое плохое, что начали с вертолетов бросать такие сейсмобомбочки, которые вызывают обрушение пород.

   -Зачем?!

   – Затем, что в столицах и крупных городах осталось много ценностей и реликвий. А также коллекторов, в которых могут прятаться выжившие люди. Настоящие артефакты надежно спрятаны в хранилищах под землей, и взрывы их вряд ли повредят. Но, как ты понимаешь, живыми могут остаться владельцы. А кому нужны судебные разбирательства? Это первое предположение. Второе, – он показал рукой на потолок, – все бывшие города кто-то хочет уничтожить, чтобы и памяти о них не осталось. Ведь в образовавшиеся пустоты можно свалить все обломки и мусор. И этот кто-то, видимо, очень хочет извести человечество. Короче, если мы не уйдем, то погибнем.

   – Это говорили пойманные солдаты? А что говорят долгопрудненские?

   – Говорят... Из Долгопы бойцы ходили до Дмитрова. Город есть, но жителей – нет. Трупов тоже. Никто ничего не знает.

   – Может, их свозят в резервации, а потом будут продавать как рабов? – закрыла лицо ладошкой Айка.

   – Не знаю, Ай.

   – И что решили?

   – Волкову деваться некуда. Он, как крыса, закопался в метро и коммуникациях. Будет сидеть до последнего.

   – А остальные?

   – Все кричат, что "ни шагу назад" и тому подобное.

   – А ты, Глеб? – она осторожно заглянула в синие глаза, в темноте комнаты казавшиеся черными.

   – Что я? – он улыбнулся и, взяв Айкину ладошку, приложил к своей щеке, а потом поцеловал.

   Айка несильно дернула руку.

   – Нет. – Улыбаясь, покачал Глеб головой. – Моя. Не отдам.

   Айка хотела рассердиться, но потом рассмеялась и, протянув другую руку к его голове, провела по волосам:

   – Это я не отдам! Из наших загребущих ручек просто так не выбраться! Ну, а если серьезно, – она отняла руки и положила перед собой на стол, – что будем делать? Дети – это не бойцы.

   Глеб, прикрыв глаза, откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.

   – У меня есть даже не план, а набросок плана. И я еще не знаю, как его осуществить в свете последней информации.

   – Говори.

   – Если то, что нам рассказали – правда, то и дача твоя не поможет. Нас там найдут и, либо убьют, либо заставят работать на благо неизвестной разбойничьей морды. Так?

   Девушка кивнула.

   Поэтому я хочу попробовать довести вас всех до Крыма. Нас там не тронут. Там мой дом.

   Айка посмотрела на Глеба ошарашенными глазами:

   – Но как мы пойдем с Беллой и Полли? Арсений тоже маленький. Мы не унесем с собой столько еды! Да и идти придется долго. Где будем зимовать?

   Глеб потер лоб.

   – Но детей я не оставлю. Лучше погибнуть вместе. – Продолжила Айка.

   – Ай, дай мне неделю. Я попытаюсь что-то придумать. – Глеб встал.

   Айка тоже встала, осторожно отодвигая стул.

   – Спокойной ночи, Глеб!

   Тот улыбнулся и, неожиданно для нее встав на одно колено, поцеловал ей руку:

   – Я сражен Вашим добрым сердцем, прекрасная леди!

   Айка сузила глаза и нагнулась к его уху:

   – Не ерничай, Глеб Анатольевич! Я ведь могу подумать что-нибудь не то... Да и Степа может... А нам ведь не нужно проблем, правда?

   Тот поднялся, отряхивая штанину:

   – Только собрался признаться в нежных чувствах прекрасной даме, как вдруг оказывается, что у нее есть сердитый брат и, вообще, она не верит в сказки. Спокойной ночи, Аюшка! Olsun iyi uyu ! (Доброго сна! – турец.)

   – Ve senin de! ( И тебе – турец.)

   Утром все встали поздно, даже девичий будильничек – Полюшка – проспала. Мальчишки, позевывая, выбирались из душа и рассаживались за стол. Стас занял привычное для себя место у плиты и разогревал то, что вчера с избытком наготовили девушки.

   – Так вы едете в деревню, или нет? – не выдежал паузы Артем.

   Степа посмотрел на Айку:

   – Тебе Глеб рассказал?

   Она кивнула.

   – А нам? Или мы – не в счет? – выпятил губу Кирилл.

   – Покушаешь кашку, расскажу. Знаешь, на сытый организм информация воспринимается и усваивается легче. – Степа взял ложку и, подавая всем пример, начал кушать.

   Айка посадила Беллу за стол рядом с собой и учила девочку есть самостоятельно. Та смеялась, проносила ложку мимо рта, но не пыталась завалиться или капризничать. Она действительно старалась. Полли, глядя на нее, съела свою порцию в два раза быстрее.

   Ну а когда стол был убран, и тарелки помыты, Степка начал рассказывать. В нужных местах слушатели ахали, удивляясь его смелости и сноровке, а также острому уму. Айка не выдержала, опустила глаза и улыбнулась краешками губ. А когда подняла голову, то наткнулась на смеющийся взгляд Глеба.

   – Степочка, – тихим голосом сказала Айка. – Давай опустим то место, где ты, пробиваясь через бандитов со зверскими рожами, швырял гранаты, а приступим к решению вопросов по-существу.

   – Ну да. – Согласился покладисто Степан и вкратце повторил то, что рассказывал вчера Айке Глеб.

   Повисло тягостное молчание. Выжить в ядерном аду, чтобы потом умереть, не хотелось никому.

   – Что будем делать? – Тихо спросил Темка. – Уйдем жить совсем глубоко?

   – Не выход. Дымовые шашки, гранаты. Завалят все входы-выходы, пройдут техникой сверху – и, здравствуй привидение по имени Тёма. – ответил Кирилл.

   – Ну, хоть этих кретинов попугаю. Какая-то польза! – пробурчал Артем и задумался.

   – Значит, дача – не вариант? – уточнил Стас.

   – К сожалению. – Согласился Степан.

   – Если нас из дома гонят, значит, это был не дом! – Тоскливо сказал Артем.

   – Мы пойдем, а нас догонят, наваляют, мы с трудом заползем в одну канаву. Значит, так тому и быть. Нет у нас такого права: думать, верить и любить. – Закончил Кирюха.

   – Может, пойти в бойцы к долгопрудненским? Десяток рож завалим точно.

   – А Айка, Надя, Полли, Белочка? Они куда? – спросил Глеб молодежь.

   – Ну, Айка убьет – не поморщится. – Сказал Артем.

   – Спасибо, Тема. В следующий раз, когда придется тебе делать уколы, всажу в зад шприц и не поморщусь. – Ответила Айка.

   – А чего по ним плакать? Они сами к нам пришли. Мочить гадов! – неожиданно воинственно выступил Стас.

   – Короче. – Айке надоело слушать бесполезный базар. – У Глеба есть предложение. Давайте выслушаем, а потом каждый решит, кого или чего ему мочить.

   Все глаза с интересом обратились на Глеба.

   – Я предлагаю идти в Крым. – Просто сказал он. – Если мы дойдем, то у нас есть перспективы дальнейшей жизни. Там занятие найдется каждому.

   – А нас пустят? – с сомнением спросила Надя. – Все-таки закрытая территория!

   – С мой – пустят. – Уверенно сказал Глеб.

   – И сколько лет мы потратим на это? – скептически поинтересовался Артем.

   – У меня есть мысли. Озвучивать пока не буду. Найду на них ответы – сообщу. Теперь, если вы согласны с этим планом, надо потихоньку собираться в дорогу. Продукты, оружие, вода, питание. Думайте.

   – Ну вот. И на велосипедиках не покатались! – Пустил слезу в голос Артем.

   – Возможно, не только покатаемся. – Глеб встал из-за стола. – Степ, подойди. Надо сегодня сходить к долгопрудненским.

   И они о чем-то зашептались.

   – Хорошо. – Степка кивнул головой и вышел одеваться.

   Глеб тем временем оглядел всех оставшихся:

   – А, собственно говоря, вы чего рассиживаетесь? Пацаны, Таня и Надя – наверх и учиться ездить! Кирилл, сделай Белле и Полли сидения на рамы. Как корзиночки. Понял?

   – Так точно! – Кирюха схватил брата за шею и поволок на выход. Сзади Артема пинал Арсюха.

   Потом вышли девушки и Стас. Айка осталась с Глебом вдвоем.

   – Ты ведь ездить умеешь?

   – Да. Что мне делать, Глеб?

   – Собирай медикаменты, продукты. Плотную и теплую одежду. Но не торопись. Делай все аккуратно. Готовь сразу рюкзаки. Поняла?

   – Да, Глеб. Что ты задумал?

   – Девочка моя, если срастется то, что я задумал... Придет Степан, посмотрим.

   Глеб взглянул на часы. Вид у него был отрешенный и сосредоточенный одновременно.

   Айка вздохнула, посадила Полинку и Беллу лепить, а сама вывалила на стол запас медикаментов.

   – Перевязочные материалы в отдельный рюкзак. Туда же в стерильной коробке шприцы, спирт, иглу, нить и скальпель.

   Немного постоял у стола, глядя на склоненную головку дочери.

   – Ай, – позвал он девушку. Та подняла голову. – Если что, ты ее не оставишь?

   Айка холодно посмотрела на мужчину:

   – Хоть ты умный человек, Глеб Анатольевич, но – дурак.

   – Спасибо, Аюшка. – Глеб улыбнулся и ушел.

   Через три часа вернулся довольный Степан с полным рюкзаком. Посмотрев на катающуюся по площадке публику, он фыркнул и изрек: – Цирк! Только собачек с бантиками не хватает! – И нырнул в люк. За ним – Глеб.

   Из-за покрышек неподалеку поднялись кончики мохнатых ушей.

Глава пятнадцатая. Разведка.

   Вечером, после ужина, Глеб и Степан зашли в кладовую. А через несколько минут вышли в черной оккупантской форме, с черными же автоматами. На голове у каждого вместо привычного капюшона – шлем с ушами.

   – Вы куда? – дружно выдохнули все.

   – Спасать наши задницы. – Гордо задрал нос Степан.

   – Велосипеды забираем, – сказал Глеб. – И если вы, молодые люди, их некачественно собрали...

   – Вы придете и сделаете а-та-та. – Кивнул головой Артем.

   – Аюшка, – подошел к ней Глеб. – Спите, нас не дожидайтесь. В лучшем случае, вернемся завтра, в худшем – через пару дней. И с нами точно ничего плохого не случится! Ben beklerim bizim toplanti! ( Я буду ждать нашей встречи – турец.)

   – Geri d"on... ( возвращайся – турец.)

   Глеб и Степан вышли в ветреную черноту ночи. Включили на шлемах фонарики.

   – По коням? – Степан схватился за руль.

   – Пока конями поработаем мы. – Глеб взвалил на себя велосипед, и, внимательно смотря себе под ноги, стал выбираться в сторону Дмитровского шоссе.

   Через полчаса, уставшие, они, наконец, поставили велосипеды у железнодорожных путей.

   – Сейчас перейдем, там будет асфальт. – Отдыхиваясь, сказал Степан. – О чем ты говорил с Айкой?

   – Когда? – Глеб взял велосипед за раму и начал шагать через пути, кое-где заваленные обломками эстакады.

   – Перед выходом. И на каком языке вы говорите?

   – А-а. На турецком. Однажды захотелось проверить правильность своего предположения касательно ее национальности.

   – А спросить?

   – А если бы соврала?

   – Айка не врет!

   – Ну, не сказала бы... А мне интересно.

   – Откуда ты знаешь турецкий?

   – Вырос в Крыму. Там тоже живут турки. Дружил. Учился.

   – О чем ты с ней говорил?

   – О любви!

   – Врешь!

   – Зачем спрашиваешь, если не веришь?

   – Как ты к ней относишься...черт...

   – Что?

   – Ногу подвернул. – Степа остановился и растер ногу. – Норм. Пошли.

   Они снова подхватили велосипеды. И минут через двадцать уже стояли на более-менее ровном асфальте.

   – Поехали?

   – Может, фонари выключим?

   – Нет, я бойцам сообщил, что едем. Стрелять не будут. Да тут и недалеко, километра четыре – пять.

   Они сели на велосипеды и поехали рядом. Асфальт хоть и потрескался, и из разломов торчала трава, все-таки можно было ехать спокойно.

   – Глеб, – снова начал Степан прерванный разговор, – мне Айка очень нравится. Если в нашей жизни все устроится, я женюсь на ней.

   – Мне велосипед тоже нравится. Но это не значит, что я буду ездить на нем всю жизнь. Она хоть раз говорила тебе о своих чувствах?

   – Нет, ей просто не до того. Но если все выгорит...

   – Вот когда выгорит, ты с ней и поговоришь.

   – А зачем ты говоришь с ней по-турецки?

   – Это язык ее отца. Ее второй родной язык. Ей приятно говорить на нем.

   – А-а...

   – А если ты хочешь связать с этой девушкой свою судьбу, то не прижимайся к Татьяне.

   – Так она сама... жмется!

   – Я предупредил.

   – Да ладно, Айка умная!

   – Тогда не надо делать из нее дуру.

   Они подъехали к бывшему Хлебниковскому мосту. От широкой и длинной эстакады остались сиротливо стоящие в воде опоры и огромные куски бетона, хаотично рассыпанные в воде. Оставив велосипеды в кустиках, они спустились вниз. Степа свистнул. От большого дерева отделилась фигура в черном.

   – Степ, Глеб?

   – Да, Макс, мы.

   – Пошли.

   Ступая за Максом в след, они спустились к воде.

   – Здесь – трос. Два – для рук, один – для ног. Справитесь? С той стороны, как поднимитесь, справа, стоит аппарат. Зажигание автоматическое. Управление – рычаги. Есть ночное видение. Разберетесь, не сложно. Удачи!

   Макс растворился в черноте прибрежных кустов.

   – Я – первый. – Сказал Глеб. – Перейду, свистну.

   Он нащупал руками верхние тросы. Потом поставил ноги. Одну – прямо, другую – боком. Выключил фонарь, привыкая к ночной картинке.

   – И тебе советую выключить. Так виднее. Свистеть не буду, моргну фонарем. Все, я пошел.

   И Глеб легко заскользил по качающемуся тросу, перебирая руками. Степан положил руку на один из них. Трос вибрировал. Страшно – то как! Но, в конце концов, не страшнее рабства! И когда с того берега мигнул фонарь, Степан, не колеблясь, встал на шаткий "мосток". Медленно, стараясь не обращать внимания на то, что варилось под ногами и страшно шумело водоворотами, он продвигался все ближе к противоположному концу. Темный силуэт берега медленно разрастался в размерах и, наконец, на него пахнуло ночной свежестью мокрой зелени. Он сделал последние шаги и спрыгнул на тропу.

   – Штаны не намочил? – поинтересовался Глеб.

   – Нет! – с вызовом ответил Степа.

   – А меня вот всего обрызгало каким-то порывом ветра! – пожаловался тот. – Даже рубаха мокрая.

   Степка усмехнулся: – Мне повезло!

   – Тогда идем.

   И они начали подниматься вверх, оставляя позади темные радиоактивные воды канала им. Москвы.

   Сто метров по старой дороге и они снова вышли на асфальт.

   – Видишь, где аппарат?

   Оба завертели головами по сторонам и скоро обнаружили темный прямоугольник, наполовину съехавший в кусты.

   – Лезем! – Глеб прыгнул на черную броню БТРа, и включил фонарик. Немного повозившись, открыл крышку люка и махнул Степке рукой: – Прыгай ко мне!

   Сам же подтянул ноги и скользнул внутрь. И скоро оттуда потусторонним огнем вспыхнул красноватый свет приборов. Степан последовал за Глебом, прикрывая за собой люк.

   – Забрался? Молодец, присаживайся! – Глеб щелкнул переключателями и нажал на кнопку пуска. Мотор зарычал с пол оборота. Степка поднял большой палец. Глеб повозил пальцем по сенсорной панели, выстраивая маршрут. Потом включил инфракрасный прибор ночного видения и взялся за рукоятки.

   – Поехали?

   – Вперед!

   Мотор плавно набрал обороты, Глеб повернул рукоять. Гусеничная машина легко развернулась на месте и выползла из кустов на асфальт, а потом, ускоряя ход, поехала по шоссе, подминая юные деревца и легко перескакивая ямы.

   – Едем! – радостно заорал Степан.

   Глеб кивнул головой. Они ехали в Дмитров.

   – Ай! А мы отсюда уедем?

   – Не знаю, малыш, как получится.

   – Это папа делает так, чтобы получилось?

   – Да. И Степа. А мы должны им помогать.

   – Как?

   – Не приставать с глупыми вопросами и болтаться под ногами. Это к вам, братцы-кролики, относится.

   – А мы к кому-то пристаем?

   – Мы вообще рюкзаки собираем! И даже есть не требуем!

   – Еще не заработал.

   – Ты это моему животу скажи! Знаешь, как он булькает! Хочет чего-нибудь переварить, а нечего!

   – А там, куда мы поедем, небо голубое?

   – Не знаю, Полли.

   – А лошадки там есть?

   – Не знаю, Бель.

   – А море там теплое? В нем купаться можно или тоже радиация плавает?

   – Стас! Ставь греть суп!

   По обочинам мелькали то черные деревья, то черные остовы сгоревших домов. Лишь едва светящаяся полоса отбойника говорила о том, что они едут по дороге. Машина, хоть и на гусеничном ходу, шла очень мягко. Степка удивился:

   – Думал, весь зад отобью. Как на тракторе.

   – А ты ездил на тракторе?

   – Ну да, в деревне у бабушки.

   – Почему она оставила тебя у матери?

   – Так не дали забрать. Я и сам бы у нее остался. Она хоть кормила. Молоко, плюшки, котлетки...

   – Амортизаторы.

   – Что?

   – На машине амортизаторы.

   – А-а.

   – Подъедем к посту, говорить буду только я. О чем бы тебя ни спрашивали, молчи.

   – Типа, немой?

   – Типа, да. Смотри, справа канал. Сейчас подъедем к Икше. Через часик будет светать. Нам проскочить бы...

   При въезде в темный город, где был разворот и железнодорожная колея, светился отраженным светом шлагбаум. И он был опущен.

   – Молчишь!!!

   Глеб ловко обогнул сидящего Степку и открыл наружу люк.

   – Хей! – крикнул он в безмолвную черноту.

   – Kas tur? ( Кто там? – латыш.)

   – I don`t understand you are saying... ( Я не понимаю тебя – англ.)

   – where are you from and where you`re going? (Откуда и куда? – англ.)

   – intelligence... (Разведка – англ.)

   Шлагбаум поднялся. Глеб, весь мокрый, рухнул на кресло водителя.

   – Ну что? – шепотом поинтересовался Степка.

   – Едем.

   Двигатель заурчал, разгоняя по асфальту тяжелое железо, и машинка двинулась дальше по шоссе.

   – Карту доставай, будем смотреть, куда и где поворачивать.

   – Смотри, Глеб, шлюзы! Они такие старые! Их еще делали, когда прокладывали канал заключенные!

   Глеб повернул голову к Степану. Красная приборная подсветка делала его бледное лицо неправдоподобно инфернальным.

   – Хочешь поучаствовать?

   Степана передернуло:

   – Я как представлю Полинку, Белочку, Айку... Господи! – Степан с тоской посмотрел в потолок. – Только бы вырваться!

   – Тогда не зевай! Нам сюда. – Черная машина сползла с дороги и , набирая обороты, начала карабкаться вверх по холмам Клино-Дмитровской гряды.

   – Ты уверен, что нам сюда? Темно, как в коллекторе!

   – Не уверен. Но нам сюда. Здесь раньше был небольшой аэропорт. Частная авиация, спортивная... Полоса хорошая для небольших самолетов

   – Глеб, ты решил полетать над Москвой?

   – Степа, думай лучше. Они все разбомбили. Все большие аэропорты. Полосы завалены обломками. Так скажи мне, откуда тогда появляется пополнение с Востока и Европы?

   – Прилетают?

   – Вот! И мы должны с тобой найти аэропорт. У меня было два варианта. Жуковский и Дмитров. В Жуковский нам не пройти. Скорее всего, у них там главная база. И шли они с той стороны. А здесь может быть запасной аэродром.

   – Ты хочешь захватить самолет?

   – Если он там будет, Степа.

   – А...

   – Не знаю, мой мальчик.

   – Надюш, веди Полинку спать. Мальчики, хватит тереть полусонные глаза. Наши приедут еще не скоро.

   – Давай, я на гитаре поиграю? Белочка лучше уснет!

   – Арсений! Не испытывай мое терпение. Если сейчас не пойдешь в кровать, я тебя вместе с гитарой отправлю наверх.

   – Джеку песни петь?

   – Круто! Арсюха играет, стая – воет! Давай билетики продавать?

   – Кому, тупая башка? Волкам на выступление собак? И ждать, кто кого быстрее схарчит?

   – Тёма и Кирилл! Я начала обратный отсчет.

   – Потом кинешь гранату?

   – Подниму рано. Нам хотя бы еще два велика нужно. С припасами и малышней на четырех восьмерым далеко не уехать.

   – Семерым. Арсюху на плечи посадим!

   – Акробатический номер! Слабонервным не смотреть! Степан крутит педали, на плечах – Арсений с гитарой, на нем – Полинка песни поет.

   – А сейчас пока пою я. Тема, а где у нас веник?

   – Бить будешь? – состроил грустную мордаху Тёмка.

   – Тебе дам. Ночь длинная, уборки много...

   – Я – спать!

   – И я.

   – Вот оно – счастье!

   – Глеб! В окнах свет!

   – А теперь – заезжаем вот в эти симпатичные кустики и идем на разведку.

   Это был корпус какой-то базы отдыха с большим холлом внизу. Глеб и Степан подошли и осторожно заглянули в освещенное окно. На обшарпанном паркете стояли когда-то дорогие кресла и круглый столик. В стене присутствовал незажженный камин. От красивой люстры остались осколки и две электрические лампы, светящие в полнакала. За углом гудел генератор. За столом сидело несколько человек в расстегнутой у ворота черной форме. Они играли в карты и изредка перебрасывались английскими словами. Створка окна по летнему времени была открыта, поскольку уровень радиации здесь был некритичным.

   – Я пас. Что-нибудь раскопали?

   – Пока нет. Я не думал, что столько крыс выживет после десятка ракет. А они не только выжили, но и активно сопротивляются.

   – Да, Лис, когда привезут подкрепление?

   – Хочешь сказать, пушечное мясо?

   – Крыс тоже надо чем-то отвлекать. На днях делали фотосъемку и измеряли уровень радиации над центром.

   – И?

   – Только в высшей защите.

   – Тогда привлечем энтузиастов, как в Вене?