Текст книги "Что в имени тебе моем... (СИ)"

Автор книги: Екатерина Кариди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

На самом краю нижней террасы метался укрытый невидимостью Дагон. Несчастный темный был зол и невыносимо страдал, его как магнитом тянуло вернуться и поговорить с Янсиль, объяснить ей, что он не собирался ее пугать, что все нечаянно вышло. Что он любит ее больше жизни... Но он не мог вернуться. Не сейчас, когда его прогнали. И если бы только эта жалкая горстка духов-защитничков! Стал бы он с ними считаться! Его не хотела видеть ОНА.

Когда он вспоминал ее слова, что она любит Лея... Когда он думал об этом... Когда... Непонятная жажда крушить все вокруг овладевала им. Ревность. Дикая ревность. Змеи огненные, терзающие разум, вызывая боль в сердце и, поверх всего этого, чувство вины. После сегодняшнего эти защитнички явно все растреплют Лею. Черт! Он не хотел, чтобы светлый узнал об этом. Даг вообще не хотел, чтобы Лейон узнал, что он тайно приходил к Янсиль по ночам. Он надеялся провернуть все так, чтобы она сама выбрала его, своего страстного ночного поклонника. Тогда темный с чистой совестью мог бы сказать Лею:

– Извини, друг, но мне повезло больше. Без обид.

Дагон еще помнил, что светлый его друг. И вообще, он просто хотел забрать Янсиль себе, а потом они будут друзьями как прежде.

Даг понимал, что сейчас он врет себе. Темный совершенно не знал, что скажет светлому, когда тот его спросит, что он делал у Янсиль ночью, и бесился от бессилия.

– Дагон, мальчик мой, что с тобой? – голос злого был полон непритворной заботы.

Тот взял себя в руки и ответил довольно ровным тоном:

– Ничего особенного, просто пообщался с местными, – Даг сплюнул под ноги.

– Ааааа, а я думал, ты с ними в хороших отношениях.

– Был до сегодняшней ночи, – глухо пробормотал темный.

– А как у тебя дела с Янсиль? – приятно было поворачивать нож в ране мальчишки, Михель с удовольствием впитывал боль темного.

– Плохо. Она сказала, что не любит меня... Чтобы я не прикасался, – глухой шепот, мучение в голосе, – Что ей неприятно... Прогнала меня.

Михель кивнул и хмыкнул в ответ, но Даг, ничего слыша, продолжал:

– Я дурак, я сам поторопился, напугал ее. Она прогнала меня... Сказала, чтобы я уходил.

– Брось, не переживай, женщины всегда так говорят. Они обожают набивать себе цену.

Это было нечто новое, нечто для темного неизвестное. Он решил прислушаться к словам более опытного товарища.

– Малыш, подумай сам, ей было бы просто неприлично уступить тебе сразу. Она обязательно поломается для вида, чтобы потом эффектно сдаться.

Теперь Дагон воззрился на злого с определенной надеждой.

– Но... – промямлил он, – Она сказала, что любит Лея...

– Ах, кто обращает внимание на те глупости, что несут женщины, когда хотят раззадорить нас еще больше? Она просто играет тобой.

После этих слов плечи Дага расправились, и в глазах появился утраченный было блеск. А Михель, видя, что семена упали на плодородную почву, предложил:

– Мальчик мой, я надеюсь в скором времени решить некоторые свои проблемы, и тогда мы с тобой вместе найдем способ заставить Владыку отдать свою дочь тебе в жены.

Надо ли говорить, что темный был потрясен, когда он обрел дар речи, выдавил:

– Но как?

– Я знаю, что Зимруд не сможет отказать тому, кто найдет способ снять печати бесплодия, и поможет ему обзавестись долгожданным наследником.

Тут Дагон вытаращил глаза, а Михель продолжал:

– Сделаешь кое-что под моим руководством, а я помогу тебе стать тем самым, кто поможет Зимруду, – злой рассмеялся, гладя в озадаченное лицо темного.

Очень заманчиво. Очень-очень заманчиво. Но темный был не так уж глуп. Он был очень молод и влюблен, однако каждый, даже самый неопытный юный дух знал, что злой абсолютно ничего не делает даром, а помощь его может обойтись слишком дорого. Как бы не пришлось все жизнь расплачиваться. Сделать кое-что под его руководством... Прямая дорога в духи-отступники, а он не спешил пополнить ряды злых со всеми вытекающими последствиями. Дагон взял себя в руки, стараясь, чтобы эта усиленная работа мысли не отразилась на его лице, откашлялся и промолвил:

– Благодарю, я подумаю... ээээ... благодарю.

– Ну-ну, думай, малыш, а я пошел. Дела, знаешь ли, дела, – злой изящно поклонился и ушел насвистывая. У него и вправду было дел невпроворот. И главным делом был Баллерд, с которым предстояло провести вечерний сеанс связи.

Глава 15.

Проснувшись утром, Янсиль много думала о том, что произошло в ее покоях. Она пожалела, что не сказала Лею сразу, еще на утро после той ночи, когда она видела Дагона в своей спальне в первый раз. Он тогда поговорил бы с ним и может быть, все могло решиться мирно. А сейчас, если Лей узнает, он обязательно разругается с Дагом. И как ей теперь быть... Девушка не хотела, чтобы из-за нее Лей потерял своего лучшего друга. Достаточно того, что она прогнала темного, она надеялась, что тот не явится к ней больше. А значит, не стоит беспокоить возлюбленного неприятными новостями, раз это больше не повторится. Она решила ничего Лейону про то, как Даг приставал к ней, не рассказывать, а просто... просто сказать, что не хотела бы, чтобы Даг приходил к ней в гости.

Лей пришел как всегда, принеся с собой лучи света. И как всегда, она ему обрадовалась. Янсиль бросилась в его объятия, а Лей закружил ее по воздуху, и кружил, пока она не засмеялась радостным смехом, забывая свой страх и ночные обиды. А он смеялся вместе с ней. Наконец парочка успокоилась и уселась в кресла друг против друга. Янсиль взялась за брошенное рукоделие, а расшалившийся светлый пытался ей мешать, отнимая коробочку с бусинами.

– Лей! Прекрати! Ха-ха-ха... Лей! Расскажи лучше, где ты был, что делал?

– Да! – светлый посерьезнел, – Я вчера был у одного из наших... эээ... Ну, в общем, он тоже дух. И у него есть жена из дочерей человеческих. Он сказал...

Лей замолк на некоторое время, Янсиль не удержалась:

– Что? Что он сказал?

– Он сказал... Он сказал, что раз ты наследная принцесса, то я обязан жениться на тебе по обычаю людей...

– Но как...

– А...? Да... Я должен просить у Владыки Зимруда твоей руки.

– Но отец не позволит...

– Да, он не позволит. Потому что у него нет наследника, и в случае чего, трон перейдет к твоему будущему мужу, поэтому тебя хотят выдать замуж за кого-нибудь из соседних царей...

– Проклятый трон... – прошептала Янсиль и побледнела.

– Престань, не беспокойся, все будет хорошо, я все уже продумал, – он взял ее руки, целуя и согревая, заглядывая ей в глаза, чтобы успокоить.

– Я боюсь.

– Не бойся. Я знаю, что нужно делать. Владыке Зимруду, твоему отцу неизвестно, но я узнал от... от одного духа, что над его домом тяготеет проклятие. И оттого у его женщин не рождаются дети.

У девушки даже рот приоткрылся от удивления, она слушала светлого очень внимательно.

– Но это проклятие можно снять. Тогда, если я смогу избавить его от проклятия, он отдаст мне тебя. И мы поженимся в храме. Как велит обычай людей.

Янсиль не выдержала и расплакалась.

– Что ты, девочка моя, не плачь, все будет хорошо. Очень, очень хорошо. Не надо плакать.

– Прости, я так боюсь...

– Не надо. Я с тобой. Я сделаю все, чтобы помочь твоему отцу, и мы будем вместе.

Она успокаивалась в его объятиях, Лей усадил девушку на колени, гладил ее по спине и шептал ласковые слова, смешил, пускал лучики. Наконец Янсиль счастливо вздохнула и уткнулась носом в его шею. Вместе им было хорошо, так хорошо...

Они еще какое-то время сидели обнявшись, потом девушке вспомнились ночные неприятности. Он слегка отстранилась и проговорила:

– Лей, я бы хотела, чтобы Даг не приходил ко мне больше...

Лей сразу напрягся:

– Почему?

– Он... Я видела его тьму... Она меня пугает. Я не хочу, чтобы он приходил.

– Хорошо, – Лей был неприятно удивлен, – Я поговорю с ним.

– Спасибо.

Он гладил любимую по волосам, разбирая их на золотистые прядки, и думал, что вызвать неприязненное отношение у такой веселой, милой и доброй девушки – это надо всерьез облажаться. Даг сделал что-то не так, и он поговорит с ним обязательно. Пугать Янсиль!

Она прервала его размышления, спросив:

– Я слышала, что у духов есть особые Имена. Это правда?

– Правда.

– И у тебя тоже?

– И у меня тоже, – Лей кивнул.

– А ты мне не скажешь?

– Девочка моя... Наши Имена, произнесенные на священном языке духов, заставляют нас появиться истинном, Высшем облике нашей Сущности. А мой истинный облик напугает, и может ослепить тебя. Не надо тебе знать моего имени. Мое сердце и душа с тобой навечно. Что тебе в моем Имени?

– Ты прав, ничего, – она лукаво засмеялась, – Навечно, говоришь? Вечность это слишком долго!

– Навечно. И вот тебе моя клятва на священном языке духов.

Янсиль пораженно притихла, а серьезный Лей со светящимся лицом торжественно произносил слова древней клятвы. Она еще некоторое время молчала под впечатлением, но светлый расхохотался, и стал было подтрунивать над ней:

– Ой, не могу, у тебя такой вид... Ай! Не надо на меня бросаться с кулаками! Спасите, здесь водятся бешенные принцессы... Ай!

***

Караул духов защитников за окном в это время переговаривался:

– Вот это я понимаю, нормальный мужик, тьфу ты... дух! – сказал Стор.

– И не говорите, девушка смеется – значит все в порядке, – ответил ему Фрейс, недавно закончивший наводить порядок в саду после ночного показательного выступления, устроенного темным.

Лей не забыл набросить звуконепроницаемую завесу, а потому им не было слышно, что именно говорилось в комнате принцессы, но Фицко, обведя взором остальных, проговорил:

– Мне показалось, что он давал ей клятву. Священную.

Он поднял вверх указательный палец, чтобы подчеркнуть значимость произнесенного.

– Ты думаешь? – спросил Стор.

– Мне так показалось.

– Считаешь, надо сообщить Горгору с Карисом?

– Считаю, что надо глаз с них не спускать. Вот что я считаю.

Старики-духи вздохнули, неблагодарное это дело – не спускать глаз с молодежи. Где-нибудь, да и пропустишь что-то. А там и до беды недалеко.

***

Успокоив с Янсиль и попрощавшись с ней до следующего утра, Лейон направился прямиком к Дагону. Ему уже приходилось искать его с том самом мрачном колодце, где темный обычно пересиживал день, когда обижался на весь мир. Разумеется, он там и был, сидел на самом дне и играл своей тьмой, то заливая ущелье доверху, то оставляя самую малость на донышке. Мыслями темный был в этот момент далеко, он все время спорил в душе с ней, с Янсиль. С самим собой тоже спорил, понимая, что облажался, и винить в этом некого. Так вот, погруженный в раздумья, как вернуть все назад, он и не заметил Лея, спустившегося к нему в колодец. И только когда его тьму начало значительно разбавлять светом Лея, он поднял голову.

Откровенно говоря, Дагон испытал шок, в эту минуту он был растерян и смущен, и совершенно не знал, что говорить. Но Лей заговорил первым:

– Привет, – слегка отстраненно, отвернув голову и глядя в угол.

– Привет, – натянуто ответил темный.

Дагон уже понял, что Лей не в духе, честно говоря, ему не хотелось сейчас ругаться, он вину свою осознавал четко. Но если Лей начнет... Даг не знал, как будет реагировать, и вообще, во что это выльется. Его рвало противоречивое чувство, усугублявшееся тем, что он не знал, чего ожидать, и потому ожидал худшего.

– Даг, у меня к тебе неприятный разговор.

Ну вот, началось.

– Слушаю тебя, – нахмурился темный.

– Янсиль просила передать...

Темный настороженно замер, у него в горле пересохло.

– Что... – голос был хриплым и едва слышным.

– В общем, она сказала, – Лей потер лоб и сделал неопределенный жест рукой, – Она сказала, что твоя тьма ее пугает.

Даг сглотнул, не в силах вымолвить ни слова.

Но теперь Лейон смотрел другу в лицо.

– Даг, какого черта? Зачем тебе вздумалось пугать ее своей тьмой? Тебе что, делать нечего было? Не понимаю.

Он не понимал. Зато Даг понимал! Он не мог дальше слушать, понимая только одно из слов Лея – Она ему ничего не сказала. Не сказала Лею! Не сказала! Ему не придется с ним сориться! Какой камень свалился с его души! Дагон просто просиял от облегчения и промямлил:

– Я это... случайно. Клянусь, я больше буду...

– Даг. Не знаю. Она обиделась и просила передать, чтобы ты больше не приходил.

Нет. Это Дагу не понравилось, черт побери. Он залился тьмой. Лей отмахнулся от его мрака своим светом и спросил:

– Так ты понял?

– Понял, – процедил Дагон.

А сам подумал:

– Это мы еще посмотрим!

Его раздражение было осязаемым, выгонять Лея Даг не хотел, но и терпеть его присутствие рядом тоже. Да и Лейон не был настроен на приятную беседу, потому сухо попрощался и ушел.

– Что они все меня достали, не хотят, чтобы я приходил! Забыл у них спросить! Когда хочу и куда хочу, буду приходить! Черт!

Темный запустил тяжелым сгустком мрака в стену скального колодца, и она начала осыпаться камнепадом.

– Не хватало только обрушить тут все, – он картинно взмахнул руками и рухнул на спину, прямо на камни.

Пусть боль телесная поможет прочистить мозги.

***

День, которого все ждали с таким волнением, настал.

Сегодня во второй половине должна была приехать принцесса Эления. С самого раннего утра весь дворец сбивался с ног. Да что там дворец, в городе тоже была сплошная суета. Кортеж невесты, состоящий из северян, вызывал огромное любопытство и сулил городским заведения барыши. Всем известно, что северяне мастера хорошо поесть и выпить, а уж до девок как охочи... В общем, их ждали с нетерпением, и кажется наконец имели шанс дождаться.

В гареме еще с вечера подготовили апартаменты, достойные новой жены Владыки. Не обошлось без скандалов, остальные жены не были готовы расстаться с некоторыми атрибутами своего положения. Подумать только! Их потеснили на террасе! Теперь у каждой из них не шесть дверей выходит в сад, а всего лишь пять! И наряды их запаздывают! И на кухне никакого порядка! Гвалт стоял такой, что Марсиэль, совершавший ежедневный обход всего этого вопящего цветника, полного плотоядных 'растений', рискнул применить такой простой, но действенный древнеэльфийский способ борьбы с излишним шумом, как беруши. И теперь его было не дозваться, приходилось двум амазонкам, сопровождавшим эльфа, постоянно его подталкивать, чтобы он обратил внимание на очередного говорящего.

Владыка Зимруд с утра заперся в своих покоях. Справятся и без него. Он вообще заметил, что если иногда исчезать ненадолго, ничего страшного не случается и небо на землю не падает. А он, Владыка, может получить чуть-чуть желанной свободы. Эхххх... Где она, свобода... Одни обязанности. И чем дальше, тем их становиться больше. А жить когда? Когда человеку по имени Зимруд жить?!

Вяло пообедал, скоро все равно прибудет его новая жена, а там начнется свадебный пир. Придется опять есть за троих, а потом работать за десятерых. Впрочем, нет, сегодня ночью у него работы будет меньше, чем обычно. Зимруд хохотнул. Новая жена... Ладно, посмотрим...

***

Сколько не готовились, сколько не 'лакировали' до блеска все церемонии приема, а все равно пара-тройка накладок при встрече кортежа Элении произошла. И это не считая того, что особо любопытные кумушки, висевшие гроздьями на балконах, и умиравшие от желания получше разглядеть девушку, скрытую от глаз плотным строем охраны, вываливались прямо под ноги лошадей ее повозки. Их можно было понять. Как только Эления станет женой Владыки, ее лица в городе больше никто не увидит.

Владыка Зимруд встречал очередную свою нареченную на внутреннем дворцовом крыльце у входа на первую террасу. С нижней террасы гарема, с того места, где было устроен специальный помост для царевых жен и наложниц, на это во все глаза смотрела армия разряженных в пух и прах женщин с закрытыми вуалью лицами. А вокруг них стояли вооруженные до зубов амазонки, внимательно следя за безопасностью.

Эления мельком взглянула на этот замкнутый женский мирок, подобный своеобразному монастырю и передернулась. Не станет она так жить! Никогда! Ничего, она только доберется до власти, а там все будет так, как она захочет. Эта мысль придала ей сил, и принцесса улыбнулась своему будущему мужу. Он был не стар и хорош собой, галантен, предложил ей руку и повел немного отдохнуть и перекусить перед церемонией в храме. Эления выказала беспокойство о своей свите, но Зимруд поспешил убедить ее, что всем абсолютно будет оказан наилучший прием.

Да. Она была красива, молода, выглядела сильной и здоровой. Но... Что но, он не знал. Потчуя свою невесту изысканными блюдами Владыка малодушно мечтал о том, чтобы ему был дарован шанс сбежать отсюда подальше и не возвращаться, пока все не будет закончено. Но он понимал, что без него ничего не будет закончено, а потому собрал остатки мужества, и после окончания трапезы свадебная процессия направилась в храм.

Храм Создателя стоял на невысоком стилобате, образующем довольно широкую квадратную площадку. Само здание храма было сложено из крупных тесаных камней. Простого серого базальта. Здание небольшое, двухскатная кровля покрыта тяжелой каменной черепицей. Большие деревянные двери, простые безо всякого украшения, были открыты настежь в ожидании начала обряда бракосочетания. Внутри ждал священник. Зимруд и Эления вошли в храм. Она была удивлена тем, что изнутри храм был также прост и лишен всяких украшений, как и снаружи, совершенно пустое помещение. Эления шепотом задала этот вопрос Зимруду, на что тот ответил:

– Зачем какие-то дополнительные атрибуты? Когда обращаются непосредственно к Творцу, достаточно просто произнести слова, и он их услышит.

Собственно, обряд в этом и заключался. Священник спросил обоих, согласны ли они стать мужем и женой. Те ответили согласием. Однако обычные слова, произнесенные в этом простом и величественном месте, звучали нерушимой священной клятвой. Это поразило Элению и заставило вздрогнуть от неясного предчувствия. После принесения клятвы священник должен был омыть их водой из священно источника, который был рядом с храмом Создателя. Обряд бракосочетания, как все остальные обряды подтверждался с помощью воды священного источника. Сначала клятва в храме, потом омовение.

Вот, теперь они муж и жена. Их ждет свадебный пир, а потом брачная ночь, но сначала госпожу шестую жену Владыки Элению проводят в ее апартаменты, где она сможет отдохнуть, переодеться и будет осмотрена царским целителем Марсиэлем. Эления и так отвратительно чувствовала себя оттого, что ее запирают как в клетке в гареме, а уж осмотр у эльфа вовсе не сулил ничего хорошего. Ее била нервная дрожь. Зимруд заметил, что новая жена себя как-то странно чувствует, и задал вопрос:

– Дорогая, если ты нездорова, я пришлю к тебе моего целителя сейчас же. Прислать?

– Нет, спасибо, я... я просто переволновалась и немного устала. А так, я в порядке поверьте.

– Хорошо, отдыхай, набирайся сил для вечернего пира. И зови меня Зимруд, теперь мы муж и жена.

– Да, Зимруд, – с нервной улыбкой ответила Эления, а про себя подумала, – Надеюсь, это ненадолго.

Ей просто срочно надо было побыть одной и связаться с дядей и с Михелем. Что делать, черт побери? Этот осмотр ее все сильнее беспокоил. Впрочем, ее беспокоило все. Странные тут они все, странная страна, странные обычаи, странный храм. Храм поразил больше всего. Она привыкла совсем к другому, у них в Фивере храмы были огромные, сплошь изукрашены, внутри множество изображений, подсвечники, в которых день и ночь горели свечи, жертвенник. Священники в златотканых ризах. Можно было выбрать себе любого покровителя, а согрешив, прийти, купить свечей, зажечь их, и пока свечи горят, священник отпустит грех. Иди себе и греши дальше. Или если уж грех совсем велик, то можно принести жертву.

А тут... Пустой каменный дом, священник в простой льняной одежде и все. И эти слова, которые превращаются в клятву. Если солжешь, то тебя услышит сам Создатель. Эления передернулась, потому что она лгала там, в храме, когда говорила, что будет любить его и почитать, что останется верной и в горе и в радости, в болезни и в здравии. И теперь ей было страшно.

Глава 16.

Горгор и Карис из последних сил успели-таки доползти до начала свадебного пира Владыки Зимруда. Бедняги устали, в чем только душа держалась, еле смогли полог невидимости сотворить. Стор и Фицко, вместе с остальными духами встречали их внизу.

– Получилось?

– Да.

– А у нас тут... – начал было Стор.

– Позже, – еле слышно прошептал Горгор.

Доклад не стали слушать по причине полного изнеможения, попросили полчаса отдыха. После этого Горгор сразу зарылся в землю и распластался под дворцом, а Карис распался на молекулы в траве. Хорошо дома. Хвала Создателю, успели.

Через полчаса почти живой Горгор вылез, теперь он хоть мог слушать, а вслед за ним материализовался и Карис. Стор доложил о безобразиях, которые творились во дворце по милости злого, сидевшего в теле Михеля. Старого духа земли передернуло, но бороться с тем, кто сидит в теле этого мальчика, ему было не по силам. Никому из них, даже если они соберутся все вместе. Потом выступил Фицко и рассказал о том, что позволил себе темный в отношении принцессы Янсиль. Что пытался снасильничать, напугал и обидел девочку. Карис просто взбесился. А Горгор был неприятно поражен, ему темный нравился даже больше светлого, тьма Дагона духу земли была ближе и понятнее света Лейона. Но раз так... Он сказал просто:

– Я поговорю с этим мальчишкой.

Однако Фицко не закончил, он переглянулся со Стором и сказал:

– Знаешь, мальчишка темный общается со злым.

– Уммм, – протянул Горгор, – Это многое объясняет. И его непозволительное поведение тоже.

– Это еще не все. Мы думаем, что светлый принес девочке клятву. Священную, – добавил Стор.

Карис вздрогнул и переменился в лице:

– Вот как... А что девочка? Приняла?

Оба, и Фицко и Стор кивнули. Горгор взглянул на Кариса, потом понурил голову и пару минут не произносил ни слова. Потом спросил:

– Я надеюсь, он ничего...

– Нет. Он ничего себе не позволяет, этот светлый ведет себя безупречно. Но клятва...

– С ним я поговорю тоже, – отрезал Горгор.

***

Зимруд сидел в кресле, закрыв глаза. В покоях вертелись слуги, готовили его наряд для свадебного пира, шутили, поздравляли. Не было сил отвечать, он только улыбался через силу, а сам думал:

– Когда же, наконец, это все кончится.

Владыка и сам не заметил, как взмолился Творцу:

– Дай мне снова познать любовь, умоляю, Господи. Возьми все. Мне ничего не нужно. Только дай снова быть счастливым...

Иногда наши молитвы бывают услышаны.

***

Не лучше чувствовала себя Эления. Ей с большим трудом удалось выкроить себе полчаса без свидетелей. Пришлось притвориться спящей. Как только вся прислуга удалилась, чтобы не беспокоить госпожу, она подскочила с постели и кинулась к зеркалу. Но сначала убедилась, что в покоях никого нет, и заперла двери. Только потом активировала связь. На том конце отозвался Его Величество царь Фивера Баллерд. Она так и знала, этот садист опять драл плетью спину какой-то девке. Ей не было жалко девку, ее возмутило то, что она здесь сидит на иголках, а он там развлекается.

– Смотрю, не скучаешь? – голос Элении сочился медом.

– Милая, ты никак завидуешь? Мне еще сутки добираться до родного Фивера, что, прикажешь, сидеть смирно как монашка?

– Да, милый дядюшка, завидую! У меня здесь проблемы, между прочим.

– О, прости, забыл поздравить с замужеством.

– Спасибо, – вслух, – Чтоб ты сдох! – про себя.

– И что за проблемы?

– Не прикидывайся. Осмотр у эльфа. Зови Михеля.

– Ладно, устроим тройничок, если ты так настаиваешь.

В зеркале теперь появились оба, и Баллерд и Михель. Михель шутовски поклонился и произнес:

– Приветствую прекрасную шестую жену нашего любвеобильного Владыки.

– Заткнись, Михель. Лучше подумай ,что делать с эльфом.

– С эльфом? – спросил Михель рассеянно, а потом обратился к Баллерду:

– Хозяин, там ваш Грофт далеко? Хочу задать ему пару вопросов.

– Грофт! – эта ситуация стала сильно бесить царя Фивера.

Бледный колдун появился в поле зрения, Михель улыбнулся ему:

– Грофт, милый, ты знал, что эльф видит все процессы в теле человека руками? А иногда и просто видит?

Грофт понял, что ему сейчас будет полномасштабная крышка, и забормотал:

– Эээ...да... я подозревал, ээээ...

– И? – спросил Михель, а злой почувствовал, что его желанная свобода близка, как никогда.

– Ээээ... – бессильно мямлил колдун.

– Дядя! Что! Делать!

Вот сейчас Баллерд был зол! Страшно зол! Он не выносил ощущения беспомощности. А именно беспомощность он сейчас и ощущал. А потому он спросил Грофта обманчиво спокойным голосом:

– Что мы можем сделать?

Тот только развел руками.

Михель разглядывал ногти, словно ему совершенно ни до чего нет дела. Наконец Баллерд не выдержал:

– Ты, мальчишка, чего ты там улыбаешься?

– Я, улыбаюсь? Что вы, хозяин.

– Ты можешь помочь?

– Да. Но я не знаю, как сложатся обстоятельства и что именно придется предпринимать. А бежать каждый раз к себе в комнату и испрашивать твоего разрешения, хозяин... Я ведь так могу и не успеть.

– Дядя! Сделай что-нибудь!

Эления была на пределе, ее нервозность передалась Баллерду. Возможно, при иных обстоятельствах он и не допустил бы эту ошибку. Но...

– Ладно, черт с тобой. Михель, можешь действовать по своему усмотрению.

– Так я могу действовать, как сочту нужным?

– Да.

Глаза злого сверкнули, спрятанные под ресницами, он ласково улыбнулся и...

Зеркало в руках Баллерда вспучилось, а потом лопнуло острыми как кинжалы осколками. Осколки вонзились в его глаза и рот и стали проникать внутрь тела, прорезая все на своем пути. Несчастная избитая девка, забытая в углу, завизжала в ужасе, а Грофт при виде того, как злой расправляется с тем, кто имел наглость ему приказывать, и, поняв, что отныне Баллерд труп, а душа его достанется злому, судорожно начал чертить защитный круг. Потому что следующим будет он.

– Ай-ай-ай, Грофт, милый, ты что, всерьез думаешь, что сможешь от меня спрятаться? Ты смешной. Я ведь терпеливо ждал, когда вы попадете в мои руки, и дождался. Так что не суетись, я тебя везде достану.

Осколки прорезали все тело корчившегося в агонии Баллерда и вышли наружу, капая кровью на пол. Грофт в бессильном ужасе застыл, наблюдая, как они быстро подбираются е нему. Через минуту с ним, а потом и с заметавшейся по шатру девкой было покончено.

А теперь Михель смотрел на обомлевшую Элению.

– Ну что, девочка, будем сотрудничать?

Она смогла только кивнуть, думая не уже о том, что корона Фивера теперь для нее потеряна, а о том, что сейчас главное выжить. Все остальное неважно. А потом еще неизвестно, как и что повернется. Михель был приятно удивлен, читая ее мысли, она будет куда лучшей ученицей, чем ее идиот дядюшка. Дохлый идиот, улыбнулся Михель. А вслух сказал:

– Эльфа я беру на себя, можешь не волноваться.

– Да с ним куда приятнее иметь дело, чем с моим покойным дядей Баллердом, – подумала она и послала злому поощрительную улыбку.

Михель расхохотался. Все-таки женщины гораздо лучше приспосабливаются к обстоятельствам.