Текст книги "Способ побега"
Автор книги: Екатерина Федорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Вигала покрутил рукой, сделав длинными пальцами неопределенный знак. В свете, косо падавшем из окна, искристо блеснули острые кончики когтей.
– Это к нам не относится. Я и Терли… – эльф оглянулся на фигуру в углу, – залили улицы города тем, чем их заливать не следует.
Тимофей припомнил чистенькие, словно шампунем отмытые улицы города магов – и начал тихо икать от сдерживаемого смеха. Да уж, этим улицы заливать не следует.
– Вы устроили в тюрьме пожар, оглушили трех охранников.
«Хорошо хоть не убили», – хмуро подумал Тимофей.
– А один из них… скажем, его семья занимает довольно значительное место в городской системе закупок продовольствия. У вас бы его назвали мясным олигархом. Кроме того, как я слышал, он весьма переживает о потере некоего раритета, полученного в дар от богатого папеньки. Так что некоторые изменения в законе о неприкосновенности всякого, кто ступит на городскую мостовую, вполне предсказуемы.
Тимофей похолодел. А он-то рассчитывал на свободу.
– А что за раритет?
– Кинжал Виши, Бледного Принца Зари. – Вигала чуть улыбнулся. – Уж не знаю, как он попал в руки местного лавочника – пусть даже и богатого. Но он теперь ужасно сожалеет, что доверил эту ценность своему сынку. Хотя доверил из чисто отцовских побуждений – чтобы на службе было чем запугивать заключенных…
До чего ж интересные и приятные нравы в местном узилище! Значит, кинжал с серебристо-вишневым светящимся лезвием, засунутый им за ремень, был кинжалом какого-то принца.
– Кинжал, как я понимаю, магический…
– Принц Виши, – церемонно разъяснил эльф, – был мастером в некоторых вещах. Да, кинжал магический. Правда, я считаю, что такой кинжал мог создать только параноик, боящийся любого прикосновения. И не способный защитить себя сам.
– Э-э… Этот ножик, кажется, был у меня за ремнем. А кстати, где он? Мог и выпасть и потеряться в канализационных волнах…
– Он там. – Вигала кивнул в сторону сундука, стоящего под высоким стрельчатым окном. – Я убрал, чтобы, гм… кровать под тобой вдруг не исчезла. Свойство кинжала – уничтожать всякую плоть и материю, коснувшуюся его лезвия. Только особые ножны предохраняют владельца кинжала от такого же печального исчезновения, что и его противника. Я же говорю – кинжал параноика. В самый раз для тюремщика… но уж никак не оружие воина. Вот что действительно мне удивительно – это как ты сам не исчез.
– Я был осторожен, – встревоженно оправдывался Тимофей.
Хотя ни капельки не был. Какая там осторожность при побеге. Тимофей вспомнил, как кинжал вольно касался кармана джинсов сзади, когда он засунул его за ремень. И как, простите, на нем не исчезли штаны… а за ними и он сам? Он переглянулся с побледневшим Лехой и решился на признание.
– Вообще-то я не был осторожен. Лезвие… два-три раза я чувствовал, как оно мне чуть ли не в задницу втыкается.
Вигала резко глянул на него:
– Либо ты у нас заговоренный, либо… либо у этого кинжала есть второе дно. Какое-то условие, которое ты выполнил. Или которому ты вдруг стал соответствовать…
Эльф, вдруг впавший почему-то в глубокую задумчивость, побарабанил по подлокотнику кресла. Причем не просто побарабанил, а в странном танцевальном ритме. Не чечетка, а что-то вроде шотландских народных танцев. Значит, бывает стрельба глазами, а бывает и танец руками.
– На клинке есть надпись.
– Да? – обронил Тимофей, мучительно напрягая голову и не находя в ней ни одной толковой мысли. Ничего общего ни с каким принцем в нем не было – вышел, как все, из народа. Это если предположить, что кинжал, как преданная собака, опознал в нем своего. Что же касается некоего условия – то тут и вовсе был темный лес, ни зги не видно. Разве что кинжал проявляет сочувствие к болезным и увечным.
– Короткая надпись: «Кому не нужен».
– Ну, мне он точно не нужен. – Тимофей потер виски руками.
– Может, в этом все дело? – Вигала хмыкнул и дипломатично перевел разговор на другую тему: – Папенька того охранника, наверное, сейчас волосы на заднице рвет, чтобы вернуть ножик обратно.
– Может, его подбросить?
Воображение Тимофея быстро нарисовало картину – он в женской ночной рубашке крадется по улице с кинжалом в руке. И этак с размаху всаживает кинжал в одну из оконных рам тюрьмы.
Интересно, не исчезнет ли при этом вся тюрьма?
– Ни в коем случае! – воскликнул Вигала. – Кинжал мы пока оставим у себя. Посмотрим, может, он достаточно ценен, чтобы в случае необходимости выкупить нам путь на свободу. Или… или хотя бы кому-то из нас. Всегда надо иметь в запасе что-нибудь для торга. – Вигала кивнул и добавил: – К окнам не подходить. Не хотелось бы, чтобы нас нашли только потому, что кто-то из вас решил полюбоваться уличным пейзажем.
Тимофей устало посмотрел на окно. На нем не было занавесей. Стало быть, прежде хозяин до них в этом доме никого не прятал.
А вешать занавески сейчас, после появления в доме беглецов было бы глупо. Наверняка напротив проживают соседи, привыкшие лицезреть в этом доме открытые окна. Хорошо хоть, окно было достаточно далеко от кровати и располагалось высоко, на уровне груди Тимофея. И, поскольку за окном виднелось только сиренево-розовое небо с безмятежно плывущими по нему голубоватыми облаками, он рискнул предположить, что находятся они отнюдь не на первом этаже, что исключало возможность подглядывания и обеспечивало им относительную безопасность.
Тимофей перевел взгляд и кивнул на существо в белом:
– А это… – Тут вспомнились правила приличия, которые терпеливо и неоднократно внушала ему давно умершая мать. И сразу же вслед за этим последовал ставший привычным за эти годы болезненный укол в сердце – как всегда, когда он вспоминал про мать. – Простите. Нас, э-э… не представили.
– Это Терли, о ней я уже упоминал, – нетерпеливо бросил эльф. Слишком нетерпеливо, на взгляд Тимофея. – А весь ее зверинец, который мне пришлось по ее настоянию спасти – да извинит меня госпожа за такие грубые слова в адрес ее ненаглядных уродов, – тут Вигала отвесил издевательский поклон в сторону существа, – расположился в комнате напротив. Эти сведения не просто для справки. Заходить туда вам, люди, не советую – зрелище неприятное, к тому же один из них заражен.
– «Эльф, о эльф животворящий [2]2
Леха перефразирует известный перевод Маршака стихотворения У. Блейка «Тигр»: «Тигр, о тигр, светло горящий»
[Закрыть]… – вдохновенно продекламировал вдруг Леха, вновь блеснув глубинами своей эрудиции. И где только этого нахватался обычный среднестатистический российский браток?
Тимофей скосил глаза. Леха сидел у его изголовья на табурете, держа в руках такой же бокал, из которого перед этим пил он. Судя по блестящим глазкам, для Лехи сегодня это был уже не первый.
Вигала тоже посмотрел на Леху и нахмурился:
– Я далеко не настолько животворящий. Есть вещи, от которых даже я не могу излечить. Так что держитесь подальше от той комнаты.
Леха отсалютовал поднятым бокалом и пробормотал:
– Как прикажете…
– Я вам сочувствую… госпожа, – тем временем учтиво проговорил Тимофей – единственно ради счастья позлить самоуверенного и всезнающего эльфа. – Э-э… наверное, спасение с Вигалой было для вас особым испытанием?
Прежде чем ответить, Терли метнула на эльфа взгляд, который Тимофей даже с натяжкой не назвал бы благосклонным, и выдала:
– Действительно, особым. Поскольку есть кое-что, о чем ваш друг забыл упомянуть – я из рода гоблинов.
Кто такие гоблины? Тимофей напряг память. Она услужливо выдала образ маленьких сгорбленных человечков. С дурными наклонностями и не очень опрятных.
Невысокая Терли – особа женского пола, судя по линиям, выдающимся из-под белой тряпки, – принадлежит к гоблинам? Гм. Тут есть над чем подумать.
– А к гоблинам эльфы относятся скорее с пренебрежением, чем вообще относятся.
– Не расстраивайтесь, – раздалось в ответ из уст Тимофея. Почти автоматически, без всякого участия мозга. – К нам, людям, они относятся почти так же.
Вигала рассерженно глянул и на него и на Терли. Но все же Терли достался чуточку более мягкий взгляд. Неизвестно почему Тимофей вспомнил про Мриф. Такую гордую, такую… почти такую же рассерженную в тот момент, когда они схлестнулись с Лехой, как и Вигала сейчас. В груди сладко заныло.
– А где сейчас моя одежда? – жалко пролепетал Тимофей, проведя рукой по вдруг вспотевшему лбу. Может, он слишком много разговаривает?
В кармане джинсов лежало единственное, что осталось ему от Мриф – крохотная зеленоватая жемчужина, которая когда-то была вплетена в ее волосы. И еще хранила удивительный сладковатый аромат. Даже посреди тюремной вони.
Вигала одарил Тимофея странным взглядом:
– Мы ее сожгли. Всю. Как и свои подпорченные тряпки. Канализация, знаешь ли, вещь въедливая. А что, в ней было что-то ценное? Кроме, конечно, дивного аромата…
– Нет, – помолчав, ответил Тимофей. – Ничего такого особенного.
Ничего, кроме ключей от дома и жемчужины, доставшейся Тимофею на память от женщины, которая для него, простого человека, была совершенно недоступна. Хотя и не по ее воле доставшейся. И почему сейчас ему так хотелось завыть?
Резвых буркнул, переждав приступ слабости – и физической и душевной:
– Кстати. У нас… у тебя есть какие-нибудь известия из города и тюрьмы? Что там с моей драконшей?
– Так что там все-таки с этой драконшей у тебя было?
– Страсть, поцелуи, объятия! – взорвался Тимофей. – Послушай… Я могу побеспокоиться о существе, которое прожгло нам путь наружу? Или я должен сначала тебе исповедаться?!
Вигала мягко и молниеносно встал – даже не встал, а выскользнул из кресла – и очутился у его изголовья. Тимофей ощутил, как к его горячему лбу прикоснулась твердая прохладная ладонь.
– Последствия… – пробормотал эльф над его головой, склоняясь пониже. – Лучше поспи пока. Договорим потом.
– Нет! – завопил он, пытаясь противостоять странной дремоте, накатывающей из центра сознания темной волной. – Я хочу знать, что с Гортензией…
Наверное, эльф действительно владел какой-то властью над живой плотью и мог играть с его телом, как кошка с мышью, потому что Тимофей стремительно начал погружаться в темноту.
* * *
Кто-то немилосердно потряс его за плечо. Потом его голову приподняли и влили в рот что-то едкое. «Кислота?» – подумал Тимофей, вяло делая глоток.
Жидкость огнем прокатилась по горлу, и он почувствовал прилив бодрости. Глаза раскрылись резко, как у игрушечной куклы, вдруг поставленной стоймя.
Все та же комната – и Вигала с бокалом в руке. Эльф по-прежнему был одет в слишком маленькую для него, куцую и смешную одежду.
– Очнулся, – нетерпеливо бросил эльф. – Так, давай срочно одевайся. К нам сейчас придет гость – и я хочу, чтобы ты его послушал вместе с нами. Чтобы мне потом не повторяться.
Тимофей перевел взгляд. На постели в ногах у него лежали сложенные вещи. Слава богу, не желто-голубого цвета, как у Лехи, а более спокойного красновато-коричневого. И, слава богу, он размерами меньше и Лехи и Вигалы – так что вещи неизвестного хозяина-мага ему почти подойдут. После постыдной слабости, которую он проявил, полеживая тут в кружевной рубашке, будет обидно еще и выглядеть смешным.
Вигала скользнул в угол, где стоял кто-то, сильно похожий на женщину – тонкое тело, странное, слишком широкое лицо, украшенное парой темных выразительных глаз и щедрым ртом. Копна волос больше напоминала гриву дикого зверя, вихрящуюся во все стороны черно-синими локонами и торчащими прядями. Терли. Теперь она была одета более-менее нормально – в штаны и свободную длинную рубаху. Эти двое о чем-то зашептались – причем Вигала говорил спокойно, а женщина из рода гоблинов зло и отрывисто. Терли коротко глянула на Тимофея и милостиво отвела взгляд. Теперь он мог одеться в относительном покое.
Нижнее белье, больше напоминавшее дедовские кальсоны, облегающие, но не обтягивающие мягкие штаны, сделанные то ли из очень тонкой кожи, то ли из очень плотной ткани. Рубашка наподобие той, что была на эльфе – с пышными рукавами и маленькими пуговками. Он воровато оглянулся на Терли и сначала надел нижнюю часть одежды. Потом с облегчением содрал с себя женский ночной туалет, аккуратно сложил его и положил на постель. В довершение всего в самом низу стопки с одеждой находился камзол – того же красно-коричневого цвета, что и штаны, весь поблескивающий аппликациями из лакированной темно-вишневой кожи, с рукавами, крепившимися к плечу шнурками вместо швов.
Сэнсэй почти закончил одеваться, когда дверь заскрипела и в комнату ввалился сначала неизвестный субъект, а следом за ним Леха, взъерошенный и напряженный. Причину этого напряжения Тимофей понял сразу, едва увидел незнакомца, – на руках и ногах вошедшего ярко поблескивали золотые цепочки, обвивавшие конечности по спирали.
Лицо у мага-оружейника было уже немолодым, расчерченным морщинами по окружностям вокруг рта и глаз. Темные с проседью волосы были собраны сзади в два хвоста, тоже туго перетянутые золотыми цепочками. Выглядел он совсем как человек. Только лицо было каким-то… очень уж жестким. Слишком вдавленные виски, твердые обводы далеко, как-то не по-человечески выпирающего вперед подбородка, заостренные скулы…
– Хм, – хмыкнул маг-оружейник и стремительно кивнул, не тратя слова на приветствия, – Вижу, объекты твоего милосердия все уже на ногах, Вигала. Тем лучше. Отойдите от окна! – нервно прикрикнул он вдруг на Терли и Вигалу, стоявших в углу. Не меньше чем в метре от оконного проема.
Те послушно сдвинулись к центру стены. Вигала при этом странно усмехнулся:
– Перестраховываешься?
– Лучше сейчас перестраховаться, чем потом перепугаться, – буркнул гость и с размаху опустился в кресло возле кровати, на которой перед этим покоился Тимофей. – Вы, двое… тоже сядьте куда-нибудь, что ли.
Тимофей сдвинул подушки и сел на кровать. Леха прислонился к стене, всем своим видом выражая недоверие и нежелание расслабляться в присутствии такого гостя.
– Итак. Что сейчас творится в тюрьме города магов – лучше и не говорить.
– А что с Гортензией? – вспомнил Тимофей. И, встретив недоумевающий взгляд мага, пояснил: – Я спрашиваю про мою драконшу.
В каком-то смысле она его – она ему помогла и доверилась. Маг-оружейник нахмурился.
– Огнедышащее чучело? Сейчас совет оружейников решает его судьбу. Скорее всего, дракона отдадут отцу того олуха в счет возмещения ущерба от потери кинжала. Драконье мясо, язык, прочее. На рынке все, даже драконьи кишки, имеет свою цену. Некоторые дурни верят, что неспособных к магии детей следует кормить драконьим мясом. И у них якобы как по волшебству появятся способности. И они таки станут магами – несмотря на то что некоторые из богатых деток не могут даже двух слов связать, не то что управлять Силами.Ну да, богатые вечно желают стать еще и властительными, а также сиятельными. К слову сказать – такое решение пока что не нравится ни совету магов, ни самому Тархгону, торговцу мясом. Совету оружейников не хочется терять живого дракона, который может пригодиться – все-таки огнедышащий, да и вообще магическое существо, которыми не стоит разбрасываться. Именно поэтому чудовище когда-то и приютили в тюрьме.
«Приютили?» – подумал Тимофей. Давно это тюрьмы стали называться приютами? Или это такая милая идиома?
– А почтенный Тархгон вопит, что стоимость драконьего мяса на рынке не покроет и половины стоимости кинжала принца Виши… Хотя при чем тут маги-оружейники – его олух сам потерял кинжал. Не устоять с таким оружием против невооруженных узников – для этого надо быть не просто дурнем, но еще и редкостным дурнем в придачу…
Тимофей вспомнил, как Леха стукнул того олуха сзади по затылку. Они одолели его не в честном бою, а за счет внезапности и численного перевеса. Не совсем честно, но…
Как учит тюк-до – хочешь быть воином, дерись благородно. Хочешь быть просто живым – дерись как придется.
– Может, нам удастся обменять драконшу на кинжал? – предложил Тимофей. Хотя как произвести обмен, не показываясь при этом на глаза всем заинтересованным лицам, он не представлял.
Вигала посмотрел на него, как на дурака. Маг-оружейник усмехнулся:
– О да, это именно то, о чем все сейчас мечтают. Посмотрю, что можно сделать. Может, удастся оттянуть выдачу этой, зверюги дня на три. Теперь о твоей просьбе, Вигала. Ты действительно считаешь, что жрицы Стеклянноголового Хартгарта, у которых вы нашли поддельный раритет, видели его?
– Или они, или те, кто создал подделку, – подтвердил Вигала, мерно кивая головой.
– Так, – маг-оружейник нервно облизнул губы. – Это… это слегка сужает поиски. Жертвы для Стеклянноголового Хартгарта его жрицы получали через гостиницу Гондолы – это установило тайное расследование магов-оружейников. Мы предприняли его после того, как вы разрушили их храм и правда с пропавшими постояльцами из гостиницы Гондолы выплыла наружу.
Тимофей скосил глаза и увидел, как вздрогнул Леха. Именно он прошел в свое время весь этот путь – гостиница Гондолы, затем жертвенный зал в храме Стеклянноголового Хартгарта. Это было еще в прежнее их посещение города магов. И если бы Вигала с Тимофеем не спасли тогда братка, возможно, Леха так и стоял бы до сих пор в виде прозрачной стеклянной статуи в полный рост и величину в жертвенном зале. А может, жрицы, избавлявшиеся время от времени от надоевших экспонатов, продали бы остекленевшего братка как статую. Для оживления дизайна внутренних помещений.
Кстати, остался так и невыясненным вопрос: насколько владелец гостиницы Гондола был замешан в этом? Возможно, те, кого он с Лехой вывел из тюрьмы, снова попали из огня да в полымя.
Впрочем, храма больше нет. И есть определенная надежда, что хоть кто-то из бывших диктаторов, побывав в гостинице Гондолы, обретет затем убежище в каком-нибудь из захудалых миров.
– Насколько сам Гондола в этом замешан, мы так и не выяснили. – Маг-оружейник устало моргнул. Видно было, что глаза у него красные – похоже, в касте оружейников и впрямь царил переполох. – Но это не важно, поскольку храм уничтожен. И вряд ли Гондола играл в связи «гостиница – храм» значительную роль. Что действительно важно, так это роль и участие в этой истории магов-пространственников, поскольку гостиница находится под их патронажем.
Вигала, стоявший у стены, напрягся. Гоблинша Терли, судя по ее лицу, ничего не поняла из сообщения мага. Но почему-то ее тело тоже напряглось. Какие-то обиды, нанесенные лично ей – или ее гоблинскому роду – магами-пространственниками? Или тут имеет место некая совершенно особая общность чувств? Тимофей почувствовал острое желание захихикать и начать задавать ехидные вопросы. Недостойно, конечно, но…
Но между суровым гордым эльфом и гоблиншей Терли явно что-то происходило. Выходящее за рамки эльфийских традиций, по которым, как он понял, эльфу надлежало гоблиншу только презирать.
– И тут мы выходим на магов-пространственников. В подвалах резиденции главного мага давно уже происходит что-то странное и непонятное… но нам туда доступа нет. И никто из нас не рискнет туда сунуться. В конце концов, нам в этом городе жить дальше. И, э-э… зарабатывать на арестах тех, кто приезжает к магам-пространственникам в поисках убежища. Мы, так сказать, делаем один бизнес – хоть и работаем по разные его стороны. Однако… – маг скосил глаза, – если бы нашелся кто-то, настолько сумасшедший, чтобы полезть в защищенные магией коридоры Ночной Цитадели, главной резиденции магов-пространственников, то отыскались бы и другие партнеры. Способные, гм… предложить кое-какие заклятия, а также кое-какое оружие, чтобы помочь. Связь жриц Стеклянноголового Хартгарта и магов-пространственников на сегодня установлена нами с высокой степенью точности. И неясно в этой связи только одно…
Маг-оружейник сделал многозначительную паузу. Вигала рыкнул:
– Развлекаешься?
Загадочная Терли потянулась к его локтю ладонью, но тут же испуганно отдернула руку. Жаль, что она не могла наблюдать за всем происходящим со стороны, потому что локоть Вигалы как раз перед этим дрогнул и поднялся вверх, навстречу ее ладони. Не намного поднялся, конечно, но…
Но это было очень выверенное движение, как сказал бы Михей. Соединяющее одну точку с другой.
– Да нет. – Маг устало потер виски.
Только теперь Тимофей заметил, что кожа на руках мага заметно темнее, чем на лице. Часто бывает на солнце? Или цепочки, навязанные на руки, как-то влияют на пигментацию кожи?
– Просто даю вам время усвоить эту информацию, – немного занудно сказал маг. – Нам понятно, что маги-пространственники закрывали глаза на то, что жрицы таскали людишек из их гостиницы. Таким образом, жрицы оставались явно в прибыли. А вот что с этого имели пространственники?
– Возможно, мы найдем ответ, когда чуток пошарим по их подвалам, – вставил Тимофей.
Оружейник посмотрел на него странным взглядом.
– Какой прыткий юноша… А я воспринимал его как дополнение к моим подушкам. Это не он, случайно, подбил дракона на… как бы это выразиться… на открытый мятеж? А также уложил нескольких стражников и поджег тюрьму перед уходом?
– Антигуманные поступки – моя слабость, – осклабившись, во весь голос подтвердил Тимофей.
Леха, сидевший у стены, исподтишка показал ему большой палец. Маг, заметив это, дернул одним уголком рта и потеребил конец цепочки на левой руке. Кончик цепочки был пристегнут к кружевной манжете замысловатым брелком, в котором светился огонек ярко-желтого камня, больше всего напоминавшего округлую каплю расплавленного шафрана.
– Мы сумели разузнать, что один раз из подвалов храма Хартгарта был пробит переходный канал напрямую в подвалы Ночной Цитадели. Повторюсь – один раз, ночью. Это было еще до, э-э… – маг-оружейник с усмешкой оглянулся на Вигалу, – искрометного появления вашей троицы в первый раз.
– Переходный канал. Вы имеете в виду – подземный туннель? – встрял с вопросом Тимофей. Это казалось ему логичным – два подвала вполне могут соединяться подземным проходом.
– Попозже я объясню, что такое прямой канал. А сейчас… – Маг вытащил прямо из рукава тонкий белый рулон и развернул его перед собой, продемонстрировав сначала Тимофею с Лехой, а затем, обернувшись, – Вигале.
На белом листе с краями, обрезанными по прихотливому шаблону – с узорчиком! – красовался контур, прорисованный внушительной черной чертой. Широкий растянутый ромб с овальными выступами во всех четырех вершинах. Вокруг ромба тянулись загогулины и клетки, складывающиеся в сетку городских кварталов. В правом верхнем секторе ромба виднелись темные прямоугольники. Ниже и сбоку сектор с прямоугольниками охватывала линия, за которой не было вообще ничего.
Один темный прямоугольник лежал на границе здания, другой – на линии, очерчивающей сектор с прямоугольниками.
– Поясняю. Вот там, где помечены тамбуры… – Тимофей решил, что тамбуры – это черные прямоугольники в углу ромба.
– В этой зоне расположен лабиринт из коридоров времени. И именно этот лабиринт – без всякой стражи, самострелов и магических ловушек – охраняет вход в Ночную Цитадель. И не подумайте, что маги-пространственники столь беспечны. Пройти коридоры, не будучи магом-пространственником, невозможно. Коридоры времени вечны, бесконечны, статичны и одновременно текучи. О зоне, в которой расположен лабиринт, я могу вам кое-что рассказать. А вот все, что за зоной коридоров времени, для нас – белое пятно. – Маг-оружейник с шорохом свернул карту в прежний рулон и небрежным движением зашвырнул ее на кровать рядом с Тимофеем, – Сейчас я попрошу напрячь ваши мозги, если таковые имеются. Итак, коридоры времени. Тамбуры – это начала коридоров, разбросанных в толще сплошного камня.
Маг сделал паузу – видимо, для того, чтобы дать им время оценить это сообщение. «Как это – разбросанных в толще сплошного камня?» – пронеслось в голове Тимофея. Может, маг хотел сказать – прорубленные?
Он задал этот вопрос. Но маг качнул головой:
– Нет, в камне прорублены только тамбуры.
– И между ними нет никаких проходов? – изумился Тимофей. – То есть один камень?
Леха, явно не желавший напрягать мозги, усиленно изображал рядом продолжение стенки. Вигала и Терли терпеливо молчали. Для них-то эти чудеса наверняка были не в диковинку.
– Гм. Дело в том, что камень существует только в нашем времени. А в ином времени…
Маг опять сделал многозначительную паузу, и Тимофей, приподняв брови, полюбопытствовал:
– А что там?
– В ином времени существуют коридоры, по которым маги-пространственники и попадают в подземелья Ночной Цитадели. Поясню на примере… – Маг развел в стороны темные ладони, пошевелил пальцами – пальцы затекли? Или привычка такая? – Итак, вы проходите совершенно пустые ворота Ночной Цитадели и заходите в первый тамбур. Перед вами – непробиваемая толща камня. И вдруг – ап! – камень исчезает. И вы начинаете весело шагать по только что появившемуся коридору. Время от времени тамбур создает коридор, существующий в другом времени, где нет камня. Все тамбуры – это только начала коридоров. Коридоры живут в своем времени, но живут только восемь минут. Затем коридор исчезает, перед тамбуром опять камень. Через восемь минут после исчезновения предыдущего коридора появляется новый коридор. Этот проход тоже живет… наверное, лучше сказать – существует, так? – восемь минут и опять исчезает… Таким образом, разбежка между коридорами – восемь минут. Время существования коридора – те же восемь минут. Главная проблема в том, что после этого периода коридор исчезает вместе со всем своим содержимым.
– А… а есть ли выход на другом конце коридора? Если мы сможем до него добежать… – Тимофей, не сумев сдержать дрожь, звучно щелкнул зубами в конце вопроса. Исчезнуть в конце восьмиминутного раунда… Невеселая перспектива.
Маг-оружейник очень серьезно посмотрел на него и на всех остальных.
– У некоторых из этих коридоров на другом конце действительно есть выход в следующий тамбур. Но только у некоторых. Именно через эти некоторые коридоры сами маги-пространственники попадают внутрь Ночной Цитадели.
– Как я понимаю, вся проблема в том, что требуется уметь отличать некоторые коридоры от всех прочих, – нетерпеливо бросил Вигала.
Оружейник невесело улыбнулся:
– Точно.
– Ну-ну… – поощрил замолчавшего мага Вигала.
Маг-оружейник переплел перед собой длинные пальцы, вокруг глаз у него собрались смешливые морщинки.
– Для магов-пространственников будет большим сюрпризом, что маги-оружейники могут создать кое-что, способное помочь любому прогуляться по их Цитадели. Я принесу вам… это. В случае, если вы согласитесь отправиться в Ночную Цитадель.
Тимофей посмотрел на Вигалу. Тот чуть заметно кивнул. И – о чудо! – не глядя, протянул руку к
Терли, ухватил кончик торчащего над ее ухом жесткого черно-синего локона, а затем то ли дернул, то ли несильно потянул за него. Знак любви? Гм… о любви, пожалуй, говорить еще рано. Скорее, напоминание о чем-то, что знали только эти двое. Сэнсэю стало интересно, что же это было.
Мысли перескочили на другое. Если эльфы действительно так презирают гоблинов, как о том говорила Терли, то вот уж вытянется личико у короля Михраэля, когда они вернутся на обетованную старушку Землю. И Мриф. Может, это покажет ей, что эльфы не так уж и далеки от представителей других рас. Даже если эти расы на первый взгляд заведомо хуже таких героических и переполненных загадочными Силами эльфов. И может…
Он помотал головой, чтобы ее остудить. Мысли ускакали слишком далеко.
– Конечно, мы согласимся, – с нажимом заявил Тимофей. – Но… скажите, сколь велики шансы на то, что в подвалах этой развалюхи мы обнаружим Ла…
И тут Тимофей поймал предупреждающий взгляд Вигалы. Эльф качнул… даже не головой, а глазами. Стало быть, некий налет тайны в этом деле все же присутствовал.
– Раритет, – поправился он, вспомнив, как именовал маг-оружейник то, что они должны здесь найти.
– Шансы? Я бы сказал – очень велики. Но помните – с помощью того, что мы вам дадим, вы сможете пройти лишь зону коридоров времени. За их пределами для нас – одно сплошное белое пятно. Гм… помимо всего, мы предоставим вам защитные цепи. – Маг ткнул пальцем в цепочку на рукаве. – Они будут отличаться от наших, ибо мы носим цепи притяжения магических сил, а защитные цепи – это нечто другое. Но на них будут довольно сильные заклятия защиты. Они защитят вас от практически всех известных нам нападающих заклятий – огненного града, протыкающего копья… Вам много что может попасться – и «колеса» из лезвий, и черные камни, что затягивают живое тело внутрь себя. Это наши цепи одолеют. Но! – Маг поднял один палец в указующем жесте. – От подстерегающих вас ловушек и заклятий, не носящих нападающий характер, наши цепи вас не защитят. Перечисляю: вам могут попасться сдвигающиеся стены, «плавающие полы», падающий потолок. Все это наши цепи не одолеют…
– У вас здесь что, нехватка цемента? – деловито спросил Леха от стены. – Стены двигаются, полы плывут, потолки и вовсе рушатся… Строить надо не по-русски, вот чего!
Маг хмыкнул, Вигала позволил себе коротенькую ухмылку. Терли улыбнулась широко и нежно. Тимофей, не склонный испытывать чувство умиления от бульканья великовозрастного младенца Лехи, показал ему кулак.
– Сейчас утро, – спокойно сказал маг, но в его голосе Тимофей уловил внутреннюю напряженность, – вечером… думаю, этим вечером вам уже надо идти в подвалы Цитадели. Как я понял, время для вас дорого.
– И для тебя, – обронил Вигала. – Как я понял, ты вошел в оппозицию к высшему руководству касты магов-оружейников, Дейральф? Только не говори мне, что сделал это исключительно ради спасения меня драгоценного. Ну и… как скоро они догадаются поискать у тебя исчезнувшего эльфа, с которым почтенного мага Дейральфа связывают давние и дружественные связи?
Маг с выражением безразличной скуки на лице поглядел на потолок.
– Дня три мои друзья еще потянут время, ссылаясь на то, что они не знают всех моих домов… а потом, боюсь, сюда" нагрянут с обыском. И хоть обыскивать этот дом будут дружественные мне маги, но даже они не смогут закрыть глаза на ваше существование в границах одного из моих частных владений. Дружба дружбой, а служба службой…
– Наш Дейральф – маг далеко не бедный, – насмешливо пояснил Вигала в ответ на недоуменные взгляды Тимофея и Лехи. – Домов в городе магов у него несколько. Правда, пока еще он не слишком высокопоставленный. К сожалению. Но думаю, что очень скоро он это упущение исправит. Как говорится, имей и сто рублей, и сто друзей – а дальше вступи в маленькую оппозицию, желающую подкопаться под свое начальство, и все остальное приложится. Интриги – дело тонкое.
– Причем все приложится с вашей помощью, – Маг белозубо улыбнулся, – Знаете, в верхах всегда есть место…
– А! – Вигала оживился. – Я так и знал, что ты за просто так в доброго друга не играешь. Ну и что хочет некое сообщество рядовых магов-оружейников в обмен за свои услуги по предоставлению убежища и прочих магических штучек? Только имей совесть, Дейральф, – я хоть и эльф, но у меня на руках в этой эскападе будут двое обычных людей. Мне еще за ними присматривать придется…
