Текст книги "Верю, судьба!"

Автор книги: Екатерина Белецкая

Соавторы: Анжела Ченина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

9 Влево и вверх
Опять не слава Богу

Апостол Павел и апостол Фома

Спорили друг с другом -

Что такое тюрьма?

Один был снаружи, другой внутри;

Победила дружба,

Их обоих распяли.

Слишком много любви.

БГ «Слишком много любви»

Еще совсем недавно, у лам, чувство времени безошибочно подсказывало Касси, день наверху или ночь, но теперь оно ее оставило, и Касси уже не смогла бы сказать, долго ли они летят по однообразным темным тоннелям, вслушиваясь в черноту – не слышно ли голосов облавы или вспугнутой стаи?… Наверное, призрачный поезд и вправду пришел из прошлого, и разбил ход времени в огромной подземной паутине.

Вода в темноте, полузатопленные тоннели. Ободранные кабели на стенах мелькают в слабом свете, сочится, капает вода. Затхлый воздух, запахи гниения, и ржавчины, и десятки других запахов, которым ни Касси, ни Атис не звали названия. Зал станции… мрамор, следы роскоши, когда-то украшавшей здешние стены. Выходы завалены напрочь, нет никаких шансов подняться наверх.

Снова тоннель, снова полет, и раз за разом – то же самое. Только бы выбраться из бесконечной черноты!

Атису стало казаться, что они провели в этой темноте вечность. Так же, как и Касси, он давно потерял счет времени, тем более, что они не нуждались в сне или в отдыхе. Несколько раз, правда, Летатели останавливались – давала о себе знать жажда. Сначала оба боялись пить воду, текущую по полу тоннеля, но вскоре поняли, что другой всё равно не найти. Вода пахла железом, гнилью и сильно отдавала ржавчиной, но выбирать было не из чего.

Они опасались увеличивать скорость. Свет цветов не мог рассеять всепоглощающей тьмы, и риск налететь на что-то, подобное лялямбам, или еще худшее, был реальным. Один раз Атис вовремя остановил цветок на подлете к какой-то станции – услышал слабые, отфильтрованные расстоянием голоса. Летатели угасили свечение цветов и поднялись под самый потолок тоннеля. Вовремя – спустя минуту в него вошли люди, Касси и Атис отлично их разглядели. Оборванные, грязные, они освещали себе путь факелами, сделанными, судя по запаху, всё из той же изоляции, намотанной на что попало. Их не заметили – слишком мало давали эти факелы света. Бродяги, понял Атис. Что могло бы случиться, если бы заметили, он решил не думать.

На каждой станции они видели одну и ту же картину – наглухо замурованные выходы. Очевидно, город старался всеми силами отгородиться от подземелья, и это ему удавалось.

– Проклятье, – обреченно выдохнула Касси, когда на очередной станции они убедились в неудаче. – Не надо было выбрасывать браслеты. Что же делать-то, Атис, что же делать? Может, попробовать пойти к этим… к людям? Ведь они должны знать, где выходы.

– Касси, окстись! – хмыкнул Атис. – Они-то знают, только нам не скажут. Ты их рожи видела? Нас просто съедят. Нет, надо двигаться дальше. Самим.

– Господи, да когда же это кончится, – тихонько простонала Касси. – Куда двигаться? Может, мы вокруг одного места блуждаем! Если бы хоть разобраться, где мы… Помнишь, названия были на стенах?

Ее цветок нырнул между невысокими колоннами зала, к тоннелю, и медленно поплыл вдоль стены. С огромным трудом Касси различила след надписи, бывшей здесь когда-то давно.

– Бо… – прочитала она… – черт, ничего не разобрать! "…вицкая". Что это за "вицкая" такая? Ты помнишь схему из пирамидки? Хотя бы понять, в центре мы или на окраине.

– Не знаю, хорошо это или плохо, – пробормотал Атис, подлетая ближе и тоже вглядываясь в надпись. – По-моему, это рядом с тем залом, о котором было в инструкции. Ну что, смотаемся за свертком, или ну его на фиг?

– Что? – встрепенулась Касси. – Ты еще спрашиваешь! Конечно, надо за свертком, вдруг там будет что-то полезное! Как называлась та станция? Может, мы уже там были?

Атис задумался, наморщил лоб. Потом накрутил на палец прядку волос, поднял глаза к потолку и беззвучно зашевелил губами.

– Там была тоже какая-то "ская". Это "цкая", а та – "ская". Но у нее название менялось, и я не помню, с какого на какое. Можно вернуться на ту, что мы пролетели раньше, и посмотреть.

– Там было сказано про колонны, – припомнила Касси. – Вроде там были колонны, толстые такие, широкие.

– Непохоже, – подумав, решил Атис. – Давай попробуем двинуться дальше, если, конечно, там будет открыта дорога. Ох, Касси, какая же долгая у нас получается ночь…

– Не удивлюсь, если мы здесь уже месяц летаем, – буркнула Касси. – Вперед, все равно деваться больше некуда

– Точно не месяц, – возразил Атис. – Тогда бы цветы уже умерли.

* * *

Очередной участок тоннеля они преодолели очень быстро, и без приключений, тем более, что он был коротким, по крайней мере – относительно тех, по которым доводилось летать раньше. К сожалению, попытка успехом не увенчалась. Станция, на которую они попали, называлась явно не так, как нужная, да и описанию не соответствовала.

– Не та, – уныло констатировала Касси. – Наверное, мы улетели в другую сторону. Но ведь и предыдущая тоже не подходила! Как же так?

– Слушай, там был какой-то узел, несколько станций вместе. И, скорее всего, люди там переходили с одной линии на другую. Я думаю, что мы не на той линии. Надо вернуться и попробовать найти проход на другую ветку.

– Надо, – согласилась Касси. – Туда-сюда… Ладно, что еще остается.

Обратный путь ничем не отличался, хотя Касси уже не верила, что они отыщут этот проклятый сверток. Не верилось даже, что они вообще отсюда выберутся. Она зависла посреди погруженной во тьму станции и проговорила, подождав, пока Атис подлетит к ней:

– Выход завален. Вот, – Касси кивнула на лестницу, ведущую перпендикулярно залу. – Больше вроде некуда.

– Тогда давай туда, – вздохнул Атис.

Когда они в очередной раз вынырнули из тоннеля, судя по всему, находясь уже на нужной ветке, еще не было ясно, повезло им или нет. Но, едва вылетев на платформу, Касси чуть не ахнула от удивления: в первый момент ей показалось, что свод станции вот-вот на них рухнет.

– Ничего себе! – потрясенно прошептала она. – Слушай, на чем это все держится?

– Должны быть колонны, – возразил Атис, отчего-то тоже шепотом. – Надпись я уже вижу, это та самая станция. И не надо меня так пугать! Лучше смотри внимательнее.

Колонны, конечно, здесь были. Просто почему-то несколько колонн у выхода из тоннеля были разрушены, других же, дальних, Касси поначалу не заметила в темноте. Уцелевшие не были похожи на пилоны, которые встречались на других станциях.

– А при свете это должно быть красиво, – протянул Атис, подводя цветок поближе к тонкой, словно летящей ввысь колонне, облицованной розоватым мрамором.

– Красиво, – согласилась Касси, усиливая свечение цветка. – Ты помнишь, на какой колонне должен быть сверток?

– Нет, к сожалению, – вздохнул Атис. – Давай проверять все подряд. Ты по правой стороне, я по левой.

На четвертой колонне Атису повезло. Сначала он приметил, что на ее верхушке что-то светится, потом обнаружился и сам сверток, лежащий в углублении, где облицованная часть колонны переходила в покрашенную белой некогда краской несущую опору. Рядом со свертком мирно почивали два браслета, над которыми в воздухе парила надпись. Именно ее свечение и привлекло внимание Атиса.

Надпись гласила:

"Между прочим, там холодная вода и быстрое течение. Вы бессовестные люди. Тьфу, даже говорить с вами не хочется".

– Касси! – позвал он. – Скорее, сюда! Я нашел!…

Касси уже была рядом.

– Браслеты! – обрадовано воскликнула она. – С ума сойти, как они здесь оказались?! Он что, за ними нырял?

– Кто нырял? – не понял Атис.

– Ну этот, – пояснила Касси, – который за нами следит. Браслеты ведь как-то умудрился достать! Не представляю. Бери скорее, там ведь была схема! И сверток тоже.

Она надела браслет на руку и облегченно вздохнула.

– Схема-то схема, – проворчал Атис, тоже надевая браслет. – Это хорошо, разумеется, только вот почему всё остальное мне не нравится? Причем совершенно.

Схема развернулась, стоило ему об этом подумать. Оказывается, они блуждали по тоннелям, как слепые котята по коробке в поисках мамы-кошки. Дорога, которой им следовало двигаться, была ни в пример короче.

– Мы больше суток потратили на эти переходы, – с отчаянием сказал Атис, вглядываясь в переплетение линий. – Касси, я тебе говорил, что я придурок?

– Я это и так знаю, – с ехидцей согласилась Касси. – Ты сверток разверни, если уж себе забрал! Или дай я сама посмотрю, что там.

– По-моему, этого делать нельзя, – возразил Атис. Что-то подсказывало ему – сверток открывать не стоит.

– Ну как же это! – возмутилась Касси. – Зачем мы тогда его искали?

Она вдруг прикусила губу – память внезапно прояснилась, и она отчетливо вспомнила, что в инструкции было написано лишь забрать сверток, и ни в коем случае не разворачивать. Касси смущенно согласилась:

– Хотя да, там было сказано – только забрать. Ну что ж, ладно, тогда давай смотреть схему – и полетели, ради всего святого, на выход!

– По-моему, мы и без схемы теперь сумеем, – заметил Атис. – Главное, чтобы на выходе нас не словили эти… справедливые и сильные.

Касси упрямо мотнула головой. Перед нею в воздухе зажглась призрачная паутина линий.

– Нет уж, я предпочту по схеме. Хватит с меня этого подземелья.

Атис сунул небольшой, но довольно увесистый сверток в карман рубашки и застегнул пуговицу. На всякий случай.

* * *

Насколько же проще лететь, когда перед тобой горит огонек, указывающий правильный путь! Крошечный светлячок может проводить к выходу из подземелья, и, наверное, поможет избежать встречи с облавой, а еще – с бродягами и лялямбами. От браслетов исходит ровный уверенный свет, и можно лететь быстро, так, что становится ясно – не очень-то на самом деле и длинны бесконечные перегоны между станциями. Касси даже слегка повеселела, теперь можно было смотреть в будущее с оптимизмом.

Радость ее, однако, оказалась недолгой. Тоннель, в который их упрямо звал путеводный огонек схемы, через какое-то время оказался полузаваленным – они еле провели по нему цветы. Не успели отлететь от завала – и путь оказался прегражден новым.

Дорога по тоннелю делалась все труднее.

– Касси, тут что-то не то, – сказал Атис, останавливая свой цветок. – То ли наш шутник дошутился, то ли в схеме ошибка. Так мы скоро вообще не сможем двигаться дальше.

Яркий огонек указателя горел перед ними, освещая очередной завал. Они висели в метре от свода: тот был весь покрыт трещинами, в одной из них виднелись древесные корни… Корни!

– Смотри! – Касси протянула руку к своду. – Мы не на такой уж большой глубине. Может, выход рядом? Может, его завалило?

– Если ты про дерево, то корни и на десять метров вниз могут прорасти. Это не аргумент, – Атис печально покачал головой. – А если и есть заваленный выход – что с него толку? Не разгребать же эти камни!

– Ну, не знаю, – Касси нерешительно поглядела на завал. – Может, завал не такой уж большой? Указатель ведь показывает сюда. Гляди – мы почти на самом краю ветки, это уже, наверное, окраина города. Судя по схеме, тут даже станций нет, только какие-то недостроенные линии. Что же нам, возвращаться? Так ведь и переходов на другие ветки рядом нет.

Она постучала по браслету.

– Эй, – позвала она. – Послушай, ты там… Если ты следишь, не подскажешь, что нам дальше делать? Есть дальше выход?

"Сами разбирайтесь, раз такие умные, – писавший, судя по всему, всё еще сердился из-за того, что ему пришлось доставать браслеты. – Должен быть. Стоя столбом, выхода вы точно не отыщите".

– М-да, – вслух сказала Касси. Ее цветок аккуратно опустился вниз, и Касси слезла с него. Ступать босыми ногами на слой непонятного месива – то ли щебень, то ли осколки бетона и камня, то ли просто грязь – было жутко неприятно, но выхода не оставалось. – Хоть бы какую-нибудь лопату, что ли. Руками мы и за год все это не разгребем. Атис, а тебе не кажется, что здесь и воздух как-то посвежее? Не такой затхлый.

– Касси, не дури, – попросил Атис. – Тут нужны не лопаты, а трактор. Давай попробуем протиснуться дальше, а? Воздух и впрямь свежее. Может быть, мы недалеко от выхода?

– Тоже верно, – согласилась Касси и со вздохом забралась обратно. – Ну, хоть ноги размяла.

Не хотелось признаваться самой себе, но она просто начала уставать. Даже силам Летателей есть пределы, а к тому же – без неба, наверное, Летателю приходится вдвое труднее. Касси прикинула: может, цветы и проберутся через этот завал, но с трудом, с трудом…

С трудом – оказалось мягко сказано. Проход оказался настоящим кошачьим лазом: им пришлось не то, что пригибаться, а просто-таки ложиться на цветок. И оставалось только гадать, какое расстояние – сотня метров или километр – до следующей вынужденной остановки. Атис пару раз едва не застрял – он был крупнее Касси, и там, где ее цветок проходил спокойно, ему приходилось буквально вдавливать свое тело в чашечку. Не смотря на это, уже через полчаса подобных упражнений спина у Атиса оказалась изодрана в кровь, словно ее драли острыми когтями десятки лялямб. Корни, обломки тюбингов, какая-то железная ржавая дрянь – всё это торчало из потолка в огромных количествах, и Летателю оставалось лишь чертыхаться сквозь стиснутые зубы.

Однако воздух, к их радости, становился в самом деле всё свежее и холоднее. Видимо, в этом месте ветка бывшего метро подходила довольно близко к поверхности. А когда впереди замаячило пятно света, Атис не сумел сдержать радостного вопля.

– Касси! – заорал он. – Смотри! Выход!!!

Особое приглашение не понадобилось: цветок Касси метнулся вперед, к световому снопу, обогнав Атиса. Получились едва ли не гонки, благо что ширина тоннеля наконец-то это позволила. Действительно – выход! Пролом в своде тоннеля – небольшой, но вполне достаточный и для человека, и для цветка. Земля в тоннеле под ним была запорошена свежим снегом.

– Урааа! – закричала Касси, не помня себя от радости. Ее цветок первым вырвался наружу, и свечкой рванулся вверх, в небо.

В первые минуты, оказавшись на улице, они ошалели от света и свободы. Не думая ни о чем, не сговариваясь, они направили свои цветы чуть ли не вертикально вверх – в небо, в небо, в небо, выше и дальше, прочь от тесноты, он затхлости, от мертвых тоннелей, от железа и камня. Атис не замечал, что кричит во всё горло, сам не понимая, что именно – но в этот вопль он вложил всю радость, что его охватила. А небо летело над ними, прозрачное и синее зимнее небо, хрустальное до слез в глазах, недосягаемое, как мечта, но настолько родное и близкое, что и представить невозможно.

Атис опомнился первым. Он замедлил полет своего цветка и глянул вниз.

– Ого, – присвистнул он. – Ничего себе, где мы выбрались-то!…

Внизу был расположен гигантский комплекс, состоящий из сотен зданий разной высоты, и на крыше каждого здания был знак – ладонь и капля.

– Ох, – Касси притормозила и полетела рядом. Она вытирала глаза ладонью. – Что ты говоришь? Ах да… И правда! Слушай, что это такое?!

– Могу только предположить, что это головное отделение, – пробормотал Атис. – И даже не просто головное, а… Касси, давай отсюда побыстрее, а?

– Давай, – согласилась Касси. – И повыше!

"Опомнились, – подумала Касси с неудовольствием, направляя цветок прочь от зданий Ойлл-о. – Оба словно опьянели разом. Еще не хватало, чтобы нас заметили. А ведь мы летали и орали не так уж высоко от земли. Небо – ясное, цветы сверкают в солнечном свете…"

Додумать она не успела. Атис вдруг резко бросил свой цветок влево, а в воздухе, на том самом месте, где он только что был, вспух черный клубок разрыва. Цветок Касси подбросило, словно на волне. И тут же воздух прорезали сотни сияющих ярко-синих нитей, словно кто-то снизу поднимал гигантскую светящуюся сеть.

– Касси! Влево! Влево!!! – закричал Атис изо всех сил. В воздухе между тем расплывались всё новые и новые кляксы – кто-то неведомый палил по ним оттуда, снизу. Цветы мотало, как сумасшедшие, Атис держался только за счет когтей, которыми он намертво впился в чашечку.

– Прочь! – крикнула Касси, кидая свой цветок влево, в сторону от змеящихся нитей и непонятных черных разрядов. – Прочь и вверх!

Цветок сомкнулся, заключая хозяйку в узкий и прозрачный изнутри кокон, как недавно в тоннеле метро, когда они спасались от стаи лялямб. Скорость его резко увеличилась.

Но едва они вышли из зоны огня – Атис заметил, что слева идет фронт, и вдруг с его глаз словно упала пелена.

– Касси! – крикнул он. – Нельзя лететь влево! Вверх! Только вверх!

Перед его глазами со всей ясностью встала надпись, которую он видел на стене наклонного тоннеля станции, с которой они начали подземное путешествие. "Налево и вверх – гроза". Грозу надо обойти, ни в коем случае нельзя попасть в эпицентр этой странной и невозможной зимней грозы!

Касси ничего не крикнула в ответ, только бросила цветок в единственном направлении, которое оставалось – прочь от грозы и Ойлл-о. Сейчас она воспринимала мир еще и чувствами цветка – и видела, что следом за ней летит Атис. Но как, откуда взялась эта гроза? Ведь не было же никакого грозового фронта! Не заметить такую темную стену просто невозможно! Что за чудеса?

Стрелки, вероятно, тоже растерялись, заметив фронт – стрельба стала стихать. И тут в туче, навстречу которой Летатели всё еще продолжали двигаться, сверкнула первая молния, огромная, ветвистая. Через несколько томительных секунд раздался гром, сухой и резкий, словно чья-то неведомая рука швырнула камнем в гулкий металлический лист.

– Не успеем, – пробормотал Атис. – Слишком быстро…

– Тогда на землю! – закричала Касси, услышав. – На земле переждем! Вниз давай!

– Куда!… Ты что!… Посмотри – какая земля! – внизу расстилался город, которому, казалось, нет вообще ни конца, ни края. – Только вверх! Внизу они опять стрелять станут!

– Мы не пройдем! Это же фронт! Он на километры вверх идти может! Надо на крышу сесть, жилого дома, некому там стрелять, начнется буран, не заметят!

– Да не будет никакого бурана! Касси, вверх! Скорее!

Атис не стал дожидаться ее ответа, а просто взял и направил цветок вертикально вверх, поднимаясь всё выше и выше. В режим капсулы он решил пока не входить – слишком много сил отнимал такой режим у цветка, и Атис чувствовал – даря Летателю безопасность, цветок съедает собственный ресурс, жизнь его укорачивается.

– Ааааатис!! Куда!!! Постой!

Что он делает, самоубийца! Это же чистое безумие – пытаться перепрыгнуть грозовой фронт. Касси знала – наверное, сказывалась родовая память, та, что проявлялась в сновидениях – что подобный фронт может идти на несколько километров вверх, как слоеный пирог; в него вовлечены гигантские массы воздуха, для которых цветы – как песчинки в круговерти смерча. Куда он летит! Сесть на крышу дома, прижаться, снегопад просто обязан начаться, их не заметят! Но рассуждать было поздно, ничего не оставалось, как следовать за Атисом.

А он, гоня цветок вверх и вверх, сам понимал, что это сродни безумию. Такого, вероятно, раньше не делал в здравом уме ни один Летатель. Да, фронт может подниматься на километры вверх, да, обойти так, как они сейчас летят, этот фронт невозможно, но… его гнало вперед и вперед какое-то внутреннее чувство.

– Надеюсь, я прав, – пробормотал он, – потому что если я не прав, нам хана.

– Нам точно хана, идиот! – выкрикнула Касси.

Фронт настигал их. Перед глазами, уже совсем рядом, метались вихри облачной влаги, казавшиеся вблизи серой пылью. Полыхнула еще одна молния, небо прорезалось раскатами грома, и в какой-то момент Касси показалось, что земля и небо поменялись местами, и они мчатся над поверхностью штормового моря.

В следующий миг фронт их догнал.

Все разом исчезло из виду – город внизу, Атис, сама стена фронта. Кругом была одна темно-серая пелена, не видно вообще ничего. Господи, Атис даже не в капсуле, его же просто сбросит! – в ужасе поняла Касси. Цветок резко швырнуло в сторону. Потом – вниз, так, что провалилось сердце и лязгнули зубы. И еще. И снова, и снова… Касси уже не понимала, где верх, где низ, она знала лишь одно – справиться с этими потоками цветку не под силу, нужно что есть силы зажаться, и делать единственное, что остается: молиться, чтобы фронт их выпустил.

И вдруг всё прекратилось. Настолько резко и неожиданно, что растерялись оба Летателя, потерявшие друг друга в круговерти воздушных потоков. Атис резко осадил цветок, пораженный, оглянулся назад и наконец-то увидел Касси – ее цветок висел неподалеку.

Фронт никуда не делся, он был тут – грозовая стена стояла перед ними буквально в десятке метров. Атис видел, как в облачной стене, словно срезанной ножом, поднимаются вверх тяжелые шлейфы водяного пара, как посверкивают разряды, он слышал голос тучи, но почему-то они сейчас находились в области абсолютного покоя. Ни ветерка, ни единого движения воздуха. Вообще. Цветы висели, словно на незримых хрустальных столбах, а десяти метрах от них бушевала буря.

– Это как? – севшим голосом прошептал Атис. – Это что?

– Не знаю, – прошептала Касси, еще не успевшая поверить, что Атис – здесь, рядом. – Так что делать-то?

– Убираться отсюда, – тихо предложил Атис. – Таких гроз не бывает. Полетели, хорошо? Только спокойно, без паники. Не гоним, а уходим достойно.

– Давай. Я следом.

Цветок Касси раскрылся, ибо защищаться теперь было ни к чему, и оба Летателя заскользили прочь. Касси еле сдерживалась, чтобы не пустить цветок на всей скорости, которую он способен был выдать.

* * *

Снова внизу тянулось до горизонта бескрайнее белое поле, кое-где перечеркнутое нитками дорог. Услада осталась позади, и теперь Касси и Атис летели над снежной равниной. С юга натягивало тучи, поднимался ветер. Оба Летателя чувствовали, что идет метель, но пока что решили не останавливаться. Им хотелось отойти от города настолько, насколько это возможно. После встряски с грозой они немного успокоились, и принялись обсуждать – что же это всё-таки могло быть? Ни одна версия не выдерживала критики.

– Как ножом, ну не бывает такого! – горячился Атис.

– Да успокойся ты, – осадила его Касси, которая была настроена более практично. – Чудом больше, чудом меньше. Сбежали, и слава Богу. Пора карту смотреть, верно ли мы летим в сторону Песков, а то окажется, что мы вообще в другую сторону движемся.

– Да правильно, правильно, – отмахнулся Атис. – И так чувствую. Вот только не понял – на фиг мы забрали сверток, если летим в Пески? Зачем он нам в Песках, и для чего мы потратили на эту фигню столько времени?

– Мы же думали – вдруг там что-то полезное окажется, – напомнила Касси. – И забыли, что все равно сверток велено не открывать. А до какого момента не открывать? Там сказано не было, и этот, наблюдающий, ничего не сказал. Хотя какой бред! Выходит, мы летали в Усладу ради этого свертка, сами чуть не погибли, потратили уйму времени, и все без всякого толка? Может, стоит спросить?

– Что и у кого ты собралась спрашивать? – поинтересовался Атис. – А вообще, конечно, бред, да.

– У того, кто разговаривал с нами через браслеты, – ответила Касси. Она постучала по браслету, как делала прежде. – Ауу, – позвала она. – Вы там? Пожалуйста, ответьте! Так что нам все-таки делать со свертком? Долго нам возить его с собой, не открывая? Мы ведь из-за него, между прочим, погибнуть могли!

Ничего не произошло. Касси снова постучала по браслету.

– По-моему, это бесполезно, – констатировал Атис. – Придется решать самим.

Гениально, подумала Касси. Вот так и бывает, когда доверяешься безоглядно. Кому бы то – или чему бы то ни было. Вместо того, чтобы с самого начала забрать Симу с Ом-мани и спокойно отправиться в Тобольск, мы сделали огромный крюк в Усладу, чуть не погибли из-за лялямб, оказались замешаны в похищении – чем, наверное, окончательно отрезали себе дорогу к прошлому. И ради чего? Ради непонятного свертка, от которого никакой пользы. Может, в нем содержится нечто, дающее ответ на загадки? Хорошо бы… Потому что иначе – я уже просто не знаю, как это называть.

– Решать нечего, – проговорила она, – в Тобольск через Пески. Как будто у нас есть хоть какой-нибудь другой вариант!

– Еще один вариант у нас все-таки есть, – медленно проговорил Атис. – Доделать то, что было сказано, и только после этого вернуться за Симой и Ом-мани. Мне внезапно пришло в голову – отчего мы взъерепенились-то? Кстати, изначально это была моя идея, идиотская, да, устроить эту дикую игру в свободу… Только вот сейчас становится видно – в свободу от чего?! От данного слова? От обязанностей? От своего предназначения? От шанса, данного свыше? От чего мы освободились, скажи мне, а? В тот момент, выбрасывая браслеты – что мы потеряли, и что обрели?!

Атис стоял на цветке, и порывы зимнего ветра ерошили ему волосы. Но он упрямо продолжал стоять, глядя на Касси сверху вниз.

– Не полечу я в Пески сейчас, Касси, – сказал он. – Надо доделать то, что нам сказано сделать. Если мы настолько слабы, что не можем доставить этот кулек по назначению, то грош нам цена, как Летателям.

Цветок Касси описал в воздухе широкий полукруг и завис перед Атисом.

– А что было сказано-то? – осведомилась она. – Нет, я не возражаю, но ты же вспомни! Было сказано – взять сверток, не разворачивать, а потом нам дадут заключительную часть. Мы взяли, а они ничего не сказали, видишь – молчат! Никаких новых сведений. Там только говорилось, что еще много всего предстоит. Я бы и рада отвезти этот чертов кулек, но куда везти-то? И потом, знаешь, если придется выбирать между Симой и ламой и этим кульком… Цветы не вечны, все можно и не успеть, если каждый раз такие крюки делать, как в Усладу. Мне мои люди как-то дороже.

– Мои люди! – хмыкнул Атис. – Касси, про Пески ничего не было сказано, но что-то подсказывает мне…

В воздухе перед ним поплыли строки, в этот раз – без всяких рамочек и эффектов.

"Предпоследняя часть задания выполнена. Сейчас вам нужно добраться до гор, которые называются Южный Бряг. Там вы получите заключительную часть. Крайне желательно не задерживаться в пути, время на исходе. И помните – всё, что происходит сейчас, зависит только от вас самих, а не от чьей-то воли. Мысль повернуть назад хороша всем, кроме одного – она даст будущее только вам. Поэтому подумайте – может быть, стоит всё-таки пройти путь до конца, а не бросать его на половине?"

– О, разродился наконец-то, – абсолютно неуважительно пробормотала Касси. – Теперь еще горы, боже мой… Послушай, умник! Если это так важно – хотя бы скажи, ради чего мы все это делаем? Жалко, что ли? Вслепую ведь тычемся, как котята!

Лаконичность надписи вызвала у Атиса приступ нервного смеха. В воздухе на несколько секунд повисли следующие слова: "Надо, блин!"

– Нормально, – пробормотал Атис. – Касси, ну что, прокатимся?

– Если повернем, то будущее будет принадлежать только нам, а если пойдем дальше – кому? Кому мы можем что-то дать? – Касси разочарованно вздохнула. – Ладно, куда деваться. Карту браслет показать может? Южный Бряг очень большой.

"Навигация включится через час, – снова поплыли по воздуху слова. – Этот час вам дается на принятие окончательного решения. Думайте".

– А чего решать? – вздохнул Атис. – Решили уже.

"Все-таки – Цветы, – подумала Касси, глядя на плывущую надпись. – Необычайное, невозможное, все-таки случившееся в жизни. А вдруг сейчас – начало чего-то еще большего? Вернуться бы, осесть хоть где-нибудь, отдохнуть, вымыться, в конце концов (Касси вдруг осознала, что грязны они с Атисом воистину как черти). С другой стороны – правду ли говорит тот, за браслетом, или преувеличивает, но повернуть с полпути, и потом всю жизнь жалеть, что отказались от чего-то огромного, яркого, великого, как небо? Изведешься".

– Решили, – подтвердила Касси. – Все-таки – Цветы…

– У меня странное предчувствие, – сказал Атис в пространство. – Не могу понять, в чем дело. Словно мы… – он осекся. – Что-то не так, Касси. Мы сейчас не там, где надо. Не понимаю, ну просто не понимаю! Чувствую, а слова кончились. Глупо, да?

– Не знаю, – с сомнением сказала Касси. – Может, и не глупо. Что-то такое есть, да, но мне казалось, это бред, хотя если и ты ощущаешь… Но где нам надо быть-то? Как определить? Погоди-ка. Только не лети, постой пока.

Она закрыла глаза, откинулась на лепестки цветка и… Нет, не прислушалась даже. Получилось так, словно она вобрала в себя весь окружающий мир. Порывы ветра, гул далекого города, движение воды подо льдом, скрип снега – кто-то идет по нему… голоса.

Знакомые голоса. Не слухом, нет – ощущением.

– Смотри! – внезапно вскрикнула она, открыв глаза и вскинув руку, показывая вдаль. – Там. Чувствуешь?

Атис встрепенулся.

– Господи, да это же Соул и Рибху! – воскликнул он. – Что они тут делают?!

По какому-то наитию Касси поняла, что это действительно Соул и Рибху, и поразилась не меньше Атиса.

– Понятия не имею, как и ты, – сердце почему-то забилось чаще, Касси заволновалась. – Летим?

Вместо ответа Атис направил свой цветок в пике.

* * *

На дороге, идущей через снежное поле, стояли друг напротив друга две группы людей. В одной Касси и Атис увидели знакомых – впереди стоял Соул, крепко держащий за локоть Люсию, позади него левитировал на каком-то железном обломке Рибху. «Они пришли втроем! – поразился Атис. – Сумасшедшие». К его удивлению Люсия не выглядела напуганной или подавленной. Она смотрела на группу людей, что стояли напротив, но нет-нет, да переводила взгляд на Соула.

Группа напротив состояла преимущественно из милиции, хотя нескольких гражданских Атис всё-таки приметил. Впрочем, они тоже были в форме, и форма эта выглядела в поле крайне неуместно. Белый-белый снег – и сотрудники элиты Ойлл-о, Небожители на грязной дороге.

Свери стояла позади группы, держа на руках маленького худенького мальчика, перепуганного до последней степени. Он вцепился в нее, как клещ, и – Атис отлично это различал – чуть слышно плакал от страха. Судя по всему, плакать он устал, да всё никак не мог остановиться.

До Атиса донесся судорожный шепот Касси:

– Они рехнулись, – быстро-быстро говорила она. – Я еще тогда поняла, что у Соула не все в порядке с головой, но думала, они хотя бы план какой-нибудь поумнее придумают. Их же убьют! Всех вместе убьют, как только Люсия у своих окажется. Что делать, Атис?!

– Попробуем помочь, – ответил он.

Цветы пока что были слишком высоко, и их не замечали. Спасти могла лишь внезапность, неожиданность.

– Так. Как только Свери окажется у них – резко вниз, они спинами стоят, не успеют понять. Видишь, кстати, у них там несколько машин? Рибху они в два счета догонят, там тоже ламы. А нас не сумеют.

– Не понимаю, на что они рассчитывали… – начала Касси, и вдруг ее словно озарило. – Река! Туда посмотри!

Лента застывшей реки была видна сверху очень явственно. Однако здесь, под ними, река льдом не покрылась – на берегу виднелся комплекс зданий какого-то завода, и в месте сброса в реку отходов вода не замерзала.