Текст книги "Король-Предатель"

Автор книги: Егор Михнегер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

* * *

Григги нёсся во весь опор по широким улицам Пещеры ремёсел. Слёзы застилали глаза перепуганного подростка, лёгкие нещадно жгло огнём. Боль в натруженных мышцах достигла той стадии, что Григги не чувствовал под собой ног, продолжая бежать скорее уже по инерции. К страху перед нёсшими смерть стражами и армией готовых идти на убой големов Дорки добавилась всё нарастающая боязнь заблудиться в незнакомой части Оплота. Парень бежал словно слепая собакоморда, инстинктивно выбирая направление животным чутьём, даже не пытаясь приметить сквозь замутнённый взор отмеченные ранее ориентиры.

Буквально влетев на повороте в толпу нагруженных всевозможной добычей оборванцев, Григги испытал сиюминутное облегчение, сумев в конце концов отыскать дорогу к своим. Однако тут же запаниковал вновь. Метаясь из стороны в сторону подросток изо всех сил вытягивал шею, отчаянно ища вожака гномов, одурманенных жутким зельем.

Растянувшись длинной колонной, налётчики один за другим проходили мимо.

Григги всё рыскал и рыскал глазами по равнодушным лицам, никто не обращал внимания на его жалкие потуги и всхлипы.

– Эгей, пацык! Чё стряслось? – одетый в доспехи убитого стража бывалый головорез, ныне волею шутницы-судьбы помогающий Дорки управиться со стадом «воинов копья и пайка», первым обратил внимания на бестолково суетящегося юношу. – Эй-ей, паря! Выкладывай, кому говорю!

– С-с-с-стражи! Идут! Много!!! – сумел пропищать Григги, с запозданием осознав, что «сержант» крепко держит его за плечи и уже некоторое время немилосердно встряхивает, пытаясь привести в чувство. Хватка бандюги ослабла.

– Твою ж секиру наискось! Парень, живо бегом к Дорки! …где-где… в манде! Впереди войска он, ясен хер!

«Ну конечно, где же ещё ему быть?!» – наконец сообразил Григги, рванув со всех ног в начало колоны.

Позади послышались призывные нагоняи новоиспеченного командира шевелиться быстрее:

– Резче-резче, тупорылые големы!

– Переставляй свои копыта в темпе!

– Поддай жару, дармоед!

– Мертвые двигаются быстрей!

– Чёртовы прихлебатели…

* * *

Словно пастух, Дорки загонял перешедших на лёгкую трусцу налётчиков в узкий проход между пещерами. Несмотря на действие дурманящего зелья, вид наваленных в качестве стены трупов вызывал отвращение даже у безучастных ко всему прочему мужиков. Оставалось надеяться, что на стражей картина произведёт столь же неизгладимое впечатление. С внутренней стороны баррикаду укрепили мешками с гравием, создав тем самым, по выражению одного из бойцов, «антиблювотную прослойку» для обороняющихся.

Жестокую идею с безотходным использованием мертвечины подал, само собой, Покровитель. По его задумке, плотно набитые каменной крошкой мешки надёжно прикроют защитников от арбалетных болтов, а карабкающиеся по телам стражи станут прекрасной мишенью для длинных копий отбивающихся голодранцев.

Война объявлена, и пути назад больше нет. Отныне Верхние и Нижние ворота станут границей, разделившей мир на два враждующих лагеря. Одна раса – два разных народа.

Однако, к чёрту долбанные философские размышления, осёк себя Дорки. Унести добычу и удержать линию обороны любой ценой, вот и всё, что сейчас имеет значение. Ну можно ещё помолиться, дабы Лех не обосрался на втором фронте у Верхних ворот.

Когда у воинственного, но вовсе не такого уж безумного, как думают некоторые, лидера Сопротивления затеплилась было надежда, что вылазка прошла успешно и все сумеют вернуться в родной Квартал целыми, невредимыми, да ещё и изрядно разбогатевшими, в хвосте растянувшейся колонны грабителей началась паника.

Плетущиеся в последних рядах гномы как по команде бросили добычу и во всю прыть помчались ко входу в туннель. Будто во сне Дорки отстранённо наблюдал, как из-за поворота следом за улепётывающими бедолагами выходят стройные ряды стражей. Быстро выдвинувшиеся вперёд стрелки синхронно присели на одно колено, взводя массивные арбалеты. Несколько щелчков, и пятеро наименее расторопных бедняков с предсмертными воплями рухнули, так и не успев добраться до спасительного укрытия. По инерции тела простреленных тяжёлыми болтами гномов ещё немного покувыркались, прежде чем неподвижно застынь в самых причудливых и неестественных позах.

– Заделать брешь в стене!!! – завопил, наконец-то опомнившись, Дорки.

Вместе с Норином и парой ребят с крепким желудком, они поспешно забросали трупами боковой проём, оставленный ранее для проноса «честно наворованного» добра. Оглянувшись на стремительно приближающийся отряд карателей, Дорки одним из последних перелез через жуткую баррикаду.

Затащив за собою запыхавшегося от бега оборванца, от страха глаза бедолаги казалось вот-вот выскочат из орбит, вожак Сопротивления до боли стиснул челюсти, скрипя немногими уцелевшими в бесконечных уличных схватках зубами. Заключительная часть сегодняшнего кровавого представления неумолимо приближалась к развязке.

Прижавшись грудью к плотно утрамбованным мешкам, Дорки осторожно высунулся из укрытия.

На расстоянии ста шагов от баррикады стражи методично выстраивались в идеальном боевом порядке. Профессиональные воины, казалось, не испытывают ни страха, ни сомнений, ни хотя бы даже малейшего удивления, словно зрелище наваленных друг на дружку мертвецов для них явление обыденное и не стоящее внимания.

Оценив обстановку, Дорки причмокнул губами, скептически покачал головой и развернулся обратно к своему более многочисленному, но значительно хуже вооружённому и практически необученному воинству. Однако, что есть, то есть, сейчас уже бессмысленно сожалеть о недостатках. Остаётся использовать по максимуму имеющиеся возможности и надеяться на удачу.

С невозмутимыми лицами, по бокам от главаря пристроилось двое матёрых бойцов, «сержантов», как их всё чаще называли в последние дни. Парням нравилось новое погоняло, что вполне понятно: кому придётся по душе, когда тебя за глаза зовут безмозглым громилой, отморозком, скотом и другими ласковыми словечками? То ли дело уважительное «сержант». Звучит гордо.

Вид давно знакомых товарищей придал Дорки уверенности. Он, наверно, мог назвать вчерашних головорезов своими друзьями… если бы только не знал суровой правды иерархии уличных банд. За тобой идут только пока ты силён. Покажи слабину и всё, крышка. «Друг» вытрет об тебя ноги и расхохочется. Жаль, но Норина, единственного гнома в ком он был уверен действительно полностью, пришлось спровадить с передовой. В туннеле тому всё едино было не развернуться. К тому же, высоченная дылда служила превосходной мишенью для арбалетчиков, а мяса на убой итак было в избытке.

Сейчас те самые мишени или, если вам так угодно, «воины копья и пайка» плотно окружили своего предводителя, подпираемые сзади безжалостными членами его прежней шайки. Нет, конечно, ничто не мешало лидеру Сопротивления самому оказаться в задних рядах, точно так же выполняя функцию подстёгивания народной массы, но Дорки жаждал лично поучаствовать в битве. Да и в конце-то концов, если они не удержат проход, ему один пёс не жить. Может чуть раньше, может позже, главного идеологического подстрекателя толпы обязательно найдут и публично казнят. Горькая правда, но всё лучше сопливого самообмана и ложного чувства безопасности. Сегодня они должны выстоять. Пусть этим они и не выиграют войну, однако смогут её хотя бы продолжить.

– Выше нос, мужики! – действие одурманивающего зелья заканчивалось, и вид безупречно вышколенных тяжеловооруженных стражей не вселял толпе экипированных одними копьями голодранцев особого оптимизма. – Ха! Неужто надеетесь, что струсив и спасовав, избегните возмездия наших доблестных стражей? Если они прорвутся в Квартал, то всём нам конец, ясно?! Поверьте, пощады не будет. Каждого ждёт небытие, либо от руки палача, либо от голода и жажды в колодках, где столь долго радовал наш взгляд Безбородый. Хотите такую позорную смерть? Или возьмёте себя в руки и дадите вместе со мной отпор мерзким предателям?!

Бедняки насупились, но молчали.

– Думаете, стражи боги? Мы уже победили их сегодня, выбили тварей из норы, где те окопались! Они точно такие же гномы из плоти и крови. Они боятся также как вы. И тоже вовсе не хотят умирать! Сейчас преимущество на нашей стороне. Мы укрепились и в наших силах дать отпор неприятелю!

Дорки перевёл дыхание:

– Вы видите, что я с вами, прямо здесь, на самом переднем краю! Видите, я не прячусь за спины ребят, не трушу! Так и вы не подставьте меня, не подведите своих женщин, родных, близких! Они ждут от нас вестей о победе! И мы эту весть им пришлём! Слышите, принесём им добрую весть! За свободу!!!

– За свободу! – хором проревело взбодрившееся от речи лидера стадо. Наглядный пример всегда производит сильное впечатление, а Дорки искренне жаждал поквитаться со стражами, отрёкшимися от своих родных ради сытой жизни и уверенности в завтрашнем дне.

Кровь бурлила в жилах гномов, воодушевлённых своим вожаком. Стражи, напротив, стояли как на параде, не торопясь переходить в наступление. Командиры карательной экспедиции о чём-то оживленно дискутировали, то и дело тыкая пальцем в направлении баррикады из мёртвых тел.

– Пффф, без указания папочки не могут ни одного решенья принять! – с презрением прокомментировал нерешительность королевских офицеров один из головорезов.

Прошло немало времени, прежде чем спорщикам удалось-таки прийти к компромиссу. Послышались отрывистые приказы, арбалетчики изготовились выпустить первый залп.

Вперёд выступил страж с начинающими седеть волосами, старший по возрасту и по званию:

– Именем короля гномов Маронона-Спасителя, единоличного властителя Оплота, приказываю: немедленно сложить оружие и сдаться! За убийство стражей и захват Нижних ворот ваших лидеров ждёт смертная казнь. Остальные могут рассчитывать на справедливое правосудие и милость нашего славного Короля!

Капитан стражей выждал паузу и продолжил уже гораздо менее формализованным тоном:

– У вас ещё есть шанс, одумайтесь же, безумцы! Вам ни за что не выстоять против мощи королевской армии! Выдайте своего главаря и идите с миром. Другой такой возможности больше не будет. На принятие решения вам отводится пять минут!

По рядам испуганных голодранцев вновь пошёл ропот.

Дорки повернулся лицом к беднякам, с вызовом смотря в глаза каждому осмелившемуся встретиться взглядом или что-то сказать. Он просто стоял и молчал, осматривая свою паству. Один за другим гномы покорно тупили взор.

– Итак, время, отведённое на раздумья, закончилось. Надеюсь, среди вас всё же сыщутся благоразумные гномы! – в голосе капитана слышалось, однако, больше нервозности, чем бравады. – Каков будет ваш ответ?

На несколько долгих мгновений над площадью повисла напряжённая тишина.

– Пошли на хуй!!! – звучно прокричал Дорки, выражая общественное мнение.

На лице командующего стражами бывалого гнома отразились разочарование и, как это ни странно, сожаление.

– Так я и думал… – пробормотал седеющий воин, резко подергивая себя за усы. – Арбалетчики, пли!

Дорки пригнулся. Послышались характерные щелчки, свист и треск ломающихся болтов. Похоже, Покровитель был прав: ни одна стрела даже близко не смогла пробиться через заслон утрамбованных гравием мешков с кучей трупов в придачу. Лишь ощетинились тела павших, поломались о потолок узкого туннеля, да застряли в каменной крошке смертоносные снаряды, что издавна славились своей чудовищной пробивной мощью. Ни один из защитников Квартала не пострадал.

– Ае, парни, удача сегодня с нами! – приободрил народ Дорки.

– Пехота, в атаку марш! – скомандовал наступление капитан стражей.

– За свободу!

– За Короля!

По доброй воле, в трезвом уме, никто хочет отправляться на бойню. Ни один разумный гном не горит желанием умирать: за короля ли, свободу или кусок хлеба насущный. Банальная истина, интуитивно понятная каждому во все времена. Но внезапно ты оказываешься в самой гуще событий, и вот, пути назад уже нет. Бороться за свою жизнь, вырывать железом, руками, зубами право дышать, жрать, гадить, любить… Как вышло, что для этого обязательно нужно убивать себе подобных? Из-за чего дошли мы до точки невозврата, где нет и не может быть милосердия? И почему пройдя через все ужасы войны, снова и снова оказываемся в её круговороте, повторяя трагические судьбы отцов, дедов, прадедов? Когда сможем договориться и поделить ресурсы по справедливости? Никого не обидев, не унизив, не загнав в глухой тупик от отчаяния. Оставляя каждому право на место под солнцем, под землею, на небесах… Когда?…

– Никогда, ёпта! – проорал Дорки. – Никогда вам, предателям, не понять, что значит защищать родной дом!

С угрюмой решимостью стражи стройными рядами шли на приступ Нижних ворот. Воины, коих годами натаскивали для масштабных сражений. Не ведомо с кем: с собратьями своими по духу и плоти иль иным неведомым врагом – но готовили бойцов в учебке на совесть. Вот только не к сегодняшнему повороту событий.

Прикрываясь щитами и кряхтя от натуги, стражи всей массой навалились на баррикаду, словно желая продавить досадную преграду. Не тут-то было! Груда мёртвых тел, подпираемая сложенными перпендикулярно нападающим мешками с каменной крошкой, не сдвинулась ни на дюйм.

– Получай мразь! – Дорки ткнул копьём в лицо ближайшего стража.

С запозданием вкинув щит, молодой боец, судя по всему новобранец, лишь отчасти сумел отвести удар в сторону. Разорвав сжатые в усилии губы, щёку, проломив изрядную часть зубов, копьё моментально рванулось назад. Новый выпад последовал незамедлительно. Хотя конкретно этого стража добивать уже не пришлось. Шокированный гном выронил оружие и схватился руками за месиво на месте рта, тщетно пытаясь остановить хлещущую кровь вперемешку с обломками бесполезных отныне зубов. Напирающие сзади товарищи швырнули раненого гнома на трупы и, не заметив потери бойца, попёрли вперёд, решив перелезть через неподдающийся грубому напору заслон.

– На! На! Вот тебе, тварь!

«Зубодробитель» тыкал копьём словно умалишённый. Не имея возможности для манёвров стоя в тесном проходе плечом к плечу со своими товарищами, Дорки не мудрствуя бил прямо перед собой, не давая атакующим продвинуться дальше. Остальные по мере сил следовали примеру вождя.

Под непрекращающимся ни на секунду шквалом ударов передний ряд стражей оказался между молотом и наковальней. Подталкиваемые в спину рвущимися в бой свежими бойцами, поскальзываясь на раскинутых под ногами телах, стражи один за другим вносили свой вклад в стремительно увеличивающуюся гору трупов.

– Ха-ха-ха! Идите, идите ко мне тупые уродцы! – Дорки вошёл в раж, вопя безумную околесицу и беспрестанно облизывая губы от сладковато-солоноватой крови, что щедро брызгала отовсюду. – Отведай вкус стали! Кто с топором к нам придёт от копья и погибнет! Вы все покойники! Все, слышите гады?! Грёбанные пида…

Один из особо прытких стражей сумел перемахнуть через защитный заслон, приземлившись справа от лихого подстрекателя. Расталкивая вражеских супостатов щитом, воин мощно рубанул кого-то топориком, оружием, идеально подходящим для схватки в ближнем бою. Отвёл руку для второго удара…

Дорки не замешкался ни на миг. Перебросив копьё в левую руку, бывалый уличный боец выхватил из-за пояса отточенный до невообразимой остроты нож, с силой вонзив орудие под мышку замахнувшегося героя. Ограничиваться одним тычком головорез не привык, а потому быстро колол обмякшего стража во все доступные щели в броне, пока бездыханное тело не сползло под ноги оборонявшимся.

Увлекшись зверским убийством, Дорки потерял контроль над ситуацией. Кровь застилала глаза, восприятие сузилось до узкого диапазона прямо перед собой. Желая хоть частично оценить обстановку, вожак вновь повернулся лицом к наступающим и перекинул древнейшее оружие победы обратно в правую руку.

Ещё несколько стражей сумели перелезть через баррикаду, разя наповал бездоспешных защитников, но подавляющее большинство так и не сумело приблизиться к ощетинившейся копьями голытьбе. Первые ряды черни держали стражей на недосягаемой для их топоров дистанции, вторые и следующие ряды, положив длинные копья на плечи впередистоящих, создавали дополнительную угрозу и давление на атакующих. Нет-нет, да какое-то копьё находило бреши в броне, отправляя очередную жертву на встречу с Праотцом. Прорвавшиеся стражи, хоть и несли смерть, но были не в силах выстоять под напором толпы, буквально раздиравшей на части и втаптывающей в землю удалых смельчаков.

Трудно сказать, сколь долго длилось жестокое противостояние, десять минут или час, но закончилось всё быстро и неожиданно.

Седеющий командир стражей трубил отступление. Чернь праздновала вторую за сегодня победу. Добытую, на сей раз, гораздо меньшей кровью… своих. Ибо чужой крови было пролито вдосталь.

– Пошли вон, суки! Во-о-он!!! Это наш Квартал! На-а-аш!!! Прочь, паршивая мразь!

Капитан молча взирал на завершившееся полным разгромом побоище, не обращая внимания ни на вопившего оскорбления гнома, ни на стоны многочисленных раненных.

Такое позорное поражение… Король будет в ярости! Но положить на поле брани всех своих воинов, пытаясь любой ценой взять штурмом проход, для Кирчима было бы ещё более непростительной глупостью.

Они выкурят из укрытия оборванцев. Найдут способ устранить досадную преграду, мешающую стражам показать себя во всей их красе. На худой конец, просто заморят горе-защитников голодом.

Отойдя на безопасное расстояние, воины начали развертывать собственную линию укреплений. Блокада Квартала черни началась.

Дорки ликовал. То, что совсем недавно казалось невозможным, вернее даже немыслимым, для подавляющего большинства граждан Оплота, воплощалось в действительность.

Необученные, слабо вооружённые, трусливые бедняки сумели преподать стражам трёпку. Да ещё какую! Вон, зализывают раны, скуля как побитые собакоморды. Что ж, будут теперь знать, на кого тявкали!

Первые шаги сделаны и настало время праздновать успех. Война только началась, лидер Сопротивления отдавал себе в этом полный отчёт, но сегодняшняя победа была крайне значимой для всей последующей компании.

Боевой дух вынужденных воителей копья и пайка взлетел до небес:

Стражи смертны! С ними можно бороться! В наших силах их сокрушить!

Не нужно более поить оборванцев настойкой из мухоморов, они и так верят в свои силы и готовы сражаться с врагом.

Перед вожаком почтительно расступались бойцы, что защитили стратегически важный проход. Большинство из них лишь сегодня пролили первую кровь. Почувствовали власть над жизнью и смертью, азарт и звериное упоение от победы в жестоком бою. В глазах пообтёршихся в двух стычках мужей читалось глубочайшее уважение и вера в своего предводителя.

– Дорки! Дорки! Дорки! – скандировали имя победителя вчерашние прихлебатели, боявшиеся собственной тени.

Опьяняющее ощущение всемогущества разливалось волной по воодушевлённой толпе.

К сожалению, общую радость разделяли не все.

Сжавшись в комочек, Григги сидел у холодной стены туннеля чуть поодаль и тихо поскуливал. Парня трясло крупной дрожью. Зубы ритмично отстукивали барабанную дробь.

– Эх, сломался-таки, – констатировал Дорки. – Жаль. Правда, жаль. Я видел в тебе себя в мои юные годы… Это война, парень. Тут смерть и кровь сплошь и рядом. Могут убить, покалечить тело или, что гораздо страшнее, душу. Ступай парень, война не для тебя. Грустно, но ничего не поделаешь, найдётся применение и для такого трусишки как ты. Чистить нужник тоже кто-то да должен. Ступай.

Глава 14. Верный друг

Я убеждён, что убийство под предлогом войны не перестаёт быть убийством.

Альберт Эйнштейн

Фомлин яростно мерил шагами гостиную, время от времени вскидывая руки и взывая Всеобъемлющего к ответу:

– Всё кончено! Теперь точно всё. Воистину, безумцы и самоубийцы! Не ведают, что творят! Праотец милостивый, неужели Ты не оставил и капли разума в детях своих?! Погубят! Погубят себя и ближних! Ооох…

Пастырь, хоть и смотрел на излияния старосты весьма неодобрительно, молчал, понимая, что переживающему за подопечных гному физически необходимо выплеснуть рвущие душу досаду и горечь.

– Перебили оба гарнизона стражей! Вы представляете?! Оба, мать их за ногу, гарнизона! Навели шухер в Пещере ремёсел, да ещё и положили кучу народа, отказавшись сдаваться. У Нижних ворот произошла настоящая бойня! Этот ненормальный лично возглавлял оборону. Теперь он герой. Грёбанный психопат – герой всея Квартала! «Вождь», твою колотушку, так они его теперь называют!

Стражи точно не пощадят никого. Не жить нам больше на белом свете, как пить дать – не жить.

В очередной раз Фомлин хлопнул себя по бокам, с трудом сдерживаясь, чтобы окончательно не завыть от тоски:

– Ууу! Как я мог допустить такое, как?! Я должен был остановить это кровавое безумие, просто обязан был! Староста я, в конце концов, или нет?! Ууу! Что же мне теперь делать…

Слухи распространялись быстрее ветра. Весть о славной победе Дорки обошла Квартал, не успели новоиспечённые герои смыть с рук свежую кровь. Восторженные юноши гурьбой носились по улицам, взахлёб рассказывая о подвигах и награбленной в Пещере добыче. История стремительно обрастала самыми удивительными подробностями.

Дорки чуть ли не в одиночку отразил нападение орды стражей! Норин своим огромным топором рубил врагам головы направо и налево! Законнорожденные падали в ноги, моля о пощаде, и сами отдавали всё нажитое поколениями добро без единого писка. Даже тучный Лех сумел собственноручно задушить стража в поединке один на один!

В последнее утверждение верилось совсем уж с трудом. Про ситуацию у Верхних ворот вообще говорили крайне мало и вскользь. Судя по всему, воинству Леха удалось взять проход уж слишком большими потерями, поэтому вместо вылазки в Пещеру ремёсел пришлось бросить все силы на защиту туннеля. Очевидцы рассказывали, что выслушав доклад Леха, Дорки впал в бешенство и орал на толстяка, коему было поручено командовать формированием, словно то была не победа, а сокрушительное поражение.

Странное дело, но вождь есть вождь. Требовательный к себе и к другим. Лех публично извинился перед оным, упав на колени. Утверждали, что чёрствый ко всему торгаш бурно рыдал и бил себя в грудь, клянясь, что такого больше не повториться. В такое поведение высокомерного толстяка также верилось слабо.

Трудно сказать, где правда, где вымысел, ибо Пастырь запретил кому-либо высовываться из дома, а после самоличной недолгой разведки вообще велел забаррикадировать все окна и дверь.

– За нами явятся, как только Дорки закончит упиваться победой. Теперь во всём Квартале мы остались одни. Никто не придёт нам на помощь. Больше нет несогласных. Стадо поддержит «Вождя» во всех его начинаниях.