Текст книги "Фронтовое милосердие"

Автор книги: Ефим Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)

Явно недостаточное число госпиталей, находившихся в резерве фронта, лишало руководство медицинской службы возможности что-либо сделать, особенно в критические моменты работы тыла фронта, когда использовать железнодорожный транспорт по тем или иным причинам было трудно. Необходимость же оказывать влияние на ход медицинского обеспечения в армиях встала в полный рост. Если все санитарные потери в общевойсковых армиях за период с 20 по 31 августа принять за 100 %, то на 46-ю армию пришлось 18,2 %, на 37-ю армию – 49,9 %, на 57-ю армию – 28,4 % и на 5-ю ударную армию – 3,5 %. Неравномерность и неодновременность возникновения их не уменьшают значения резерва фронтовых госпиталей.

5-я ударная армия имела двадцать три госпиталя. Они в этой операции в должной мере не использовались. Фронт не помог 37-й армии, которая нуждалась в помощи больше, чем 46-я и 57-я армии. В ходе же боев начальник медицинской службы фронта не мог этого сделать, имея в резерве всего три госпиталя, два из которых размещались в Одессе, на расстоянии 100 километров по железной дороге. Размещение резерва госпиталей так далеко от действующих войск нельзя оправдать, поскольку это лишало возможности вовремя влиять на ход медицинского обеспечения.

Односторонняя и потому ошибочная тенденция решать вопросы восстановления боеспособности и трудоспособности раненых усилением армий и корпусов госпиталями наблюдалась и в армиях. Ошибочна она потому, что потери ранеными возникают неравномерно и по соединениям. 23 августа, когда войска 57-й армии взяли Бендеры и начали преследование противника, медицинская служба армии придала каждому стрелковому корпусу по одному ХППГ. Следуя вместе с тылами корпусов, эти госпитали развертывались на рубежах, где возникали наибольшие потери ранеными.

Такой метод не отвечал ни интересам дела, ни быстрому и наибольшему восстановлению боеспособности раненых и больных.

После разгрома ясско-кишиневской группировки врага Румыния вышла из фашистской коалиции, объявила войну Германии и обратила свои войска против немецко-венгерских вооруженных сил.

* * *

29 августа Ставка Верховного Главнокомандующего обязала 2-й и 3-й Украинские фронты ускорить наступление главных сил, чтобы завершить освобождение Румынии и вывести из войны Болгарию.

2-й Украинский фронт силами 27, 53 и 6-й танковой армий и 18-го танкового корпуса должен был развивать наступление на Плоешти, Слатину, Турну-Северин, а силами 40-й и 7-й гвардейской армий, конно-механизированной группы овладеть перевалами через Восточные Карпаты. Войска 3-го Украинского фронта своими главными силами должны были форсировать Дунай на участке Галац, Измаил, развивать наступление по его правому берегу и к 5–6 сентября выйти на румыно-болгарскую границу на участке Остров, Мангалия. Войска правого крыла получили приказ наступать по левому берегу Дуная, овладеть Кэлэраши и к 4–5 сентября выйти на румыно-болгарскую границу на участке Джурджу, Кэлэраши.

Выполняя директиву Ставки, главные силы 2-го Украинского фронта 30 августа заняли Плоешти, а 31 августа Бухарест, 4 сентября овладели районом Брашова и к 7 сентября вышли на рубеж Питешти, Александрия, пройдя с боями, с поворотом на запад и северо-запад, 150–240 километров. Получив данные о сосредоточении немецких а венгерских войск в Северной Трансильвании для разгрома румынских войск и образования сплошного фронта обороны по рубежу Трансильванских Альп от Брашова до Дуная, Ставка приказала 2-му Украинскому фронту ударом главных сил фронта (27-я и 6-я танковая армии) с юга через Брашов и Сибну в направлении на Клуж и правофланговой группировки (40-я и 7-я гвардейская армии) с востока преодолеть Трансильванские Альпы и южную часть Карпатского хребта и выйти в район Сата-Маре, Клуж, Дева, Турну-Северин. Войска 27-й и 6-й танковой армий, а также 4-й румынской армии к 12 сентября вышли в район Айуд, где столкнулись с крупной немецко-венгерской группировкой. Бои длились до ее разгрома, после чего 27-я армия к концу сентября вышла в район Орадеа-Маре.

53-я армия, развивая наступление левее 27-й армии, совместно с 1-й румынской армией прорвала оборону противника в районе Оршова у «Железных ворот на Дунае» и к концу сентября вышла на рубеж Дьюла, Мако, Тимишоара.

На правом крыле 2-го Украинского фронта 23-й танковый корпус 8 сентября ударом из района Шрашова на север в направлении на Меркуря, Чиукулуй по тылам немецко-венгерских войск, оборонявших перевалы, обеспечили 40-й и 7-й гвардейской армиям возможность успешно форсировать Восточные Карпаты и к концу сентября выйти на рубеж Якобени, Регин, Тыргу-Муреш.

Медицинское обеспечение боевых действий войск на территории Румынии сильно осложнилось и осуществлялось главным образом силами и средствами медицинских служб армий. Фронтовые госпитали отстали, железнодорожная эвакуация из армейских во фронтовые госпитали практически отсутствовала. Бесперебойно и напряженно работала только санитарная авиация, но ее ограниченные возможности не могли удовлетворить потребности армий. И все-таки она сыграла очень важную роль. Из госпиталей 27-й армии было эвакуировано по воздуху более 1000, а из госпиталей 52-й армии – 1375 человек.

Преобладающая часть потерь ранеными у нас приходилась на период с 21 по 31 августа. Фронтовые госпитали, развернутые как межармейские госпитальные базы, были заполнены в первые 4–5 дней. В последующую неделю на только они, но и вынужденные развертываться резервные госпитали были. заняты приемом раненых от армейских госпиталей, которые следовали за наступающими войсками, К 30 августа в Яссы прибыли и стали готовиться к приему раненых и больных только 3 ЭГ, 2 ГЛР и 1 ХППГ. Еще трем госпиталям ФЭП № 30 было приказано передислоцироваться в Бакэу. Войска фронта к исходу 29 августа вышли на рубеж Плоешти, Урзичени, пройдя с боями на юг от Ясс более 275 километров. Межармейские госпитальные базы в районе Биволяри и Рошани, а также Долгаска, сыгравшие в Ясско-Кишиневской операции исключительно важную роль, не могли вследствие своей маломощности действовать также успешно в ходе дальнейшего наступления. По той же причине не выполнили свою задачу госпитали фронтового резерва, в числе которых было 9 ХППГ и 3 ГЛР. Что же касается 29 ЭГ на 16400 коек, МЭП № 19 в районе Гайсин, Смела, Умань, а также 27-й ЭГ на 16 000 коек, МЭП № 46 в районе Тульчин, Вапнярка, Рыбница, Балта, Котовск, то их передислокация своевременно не была осуществлена. В частности, 22 сентября П. Г. Столыпин докладывал начальнику тыла фронта о том, что заявки на подачу подвижного состава для перевозки госпиталей систематически не удовлетворяются. В Гайсине и Умани больше двадцати дней было сосредоточено на рампах двенадцать свернутых госпиталей. Шесть госпиталей в Яссах, пять в районе Роман и два в Бакэу, подчиненных ФЭП № 30, были переброшены вперед на машинах фронтовых автосанитарных рот. Он просил дать соответствующие указания управлению военных сообщений.

Начальник ФЭП № 30 полковник медицинской службы В. Л. Терлецкий 19 сентября докладывал П. Г. Столыпину, что приказание о перемещении госпиталей не может быть выполнено. Госпиталь № 1604, к примеру, уже погружен в эшелон, но четвертый день не может отправиться из Ясс. Для передвижения госпиталя № 984 в Брашов направлено 15 автомашин. Остальные же госпитали, особенно из ясской группы, не могут сдвинуться с места. В них находилось 6438 раненых, принятых от армий. Госпитали из МЭП № 19 до сих пор не прибыли на территорию ФЭП. Разгружать ясскую группу медучреждений без порожних вагонов нельзя, а управление военных сообщений подавать их категорически отказывается. Терлецкий просил оказать ему помощь в эвакуации 3443 человек из госпиталей в Аужоуд-Ноу, Роман, Яссы и Бакэу, где находилось на лечении 5100 человек.

Говоря о недостатках, нельзя умолчать об их причинах. Судить о прошлой легче, чем распоряжаться настоящим. Это старая истина. Прежде всего не следует искать суть в непонимании или нежелании работников военных сообщений фронта помочь медицинской службе. Еще меньше оснований подозревать в недоброжелательности к ее нуждам начальника тыла генерал-лейтенанта В. И. Востроухова. Владимир Иванович был не из тех, кто смотрел на раненых как на людей, чьи ратные подвиги, заслуги хоть и велики, но остались в прошлом. Он верил в могучие возможности медицины и ее славного отряда военных медиков возвращать в строй раненых.

Начальник тыла фронта и органы военных сообщений в период подготовки к операции и особенно в ходе ее осуществления помогали медицинской службе спасать жизнь раненым подачей санитарных летучек и военно-санитарных поездов. Вместе с тем благодаря бесперебойному обеспечению войск боеприпасами, вооружением, горючим, смазочными материалами, продовольствием и вещевым имуществом они не только обеспечивали боевые действия войск, но и создавали предпосылки для уменьшения потерь личного состава.

Но в ходе подготовки операции медицинское руководство фронта не создало должного резерва госпиталей в армейском тыловом районе, который был необходим для обеспечения активных боевых действий на большую глубину. В этом состояла главная причина отрыва фронтовых госпиталей от войск и невозможность принимать раненых от армейских госпиталей уже в конце самой Ясско-Кишиневской операции.

27-я армия, от начала и до конца операции входившая в состав главной группировки фронта, понесла наибольшие потери. Но она не была в этом отношении исключением. По утверждению начмедарма А. И. Крикуненко противнику удалось к 14 сентября организовать сопротивление в районе Тыргу-Муреш и Турда, юго-восточнее Клуж. Судил он об этом по нараставшему числу раненых. Действительно, потери в армии стали увеличиваться. 14 сентября они составили 382 человека, а к 18 сентября – уже 1172. С 19 по 21 сентября раненых было меньше, но 23 сентября их было 1158. Крикуненко пожаловался, что ему отказали в передаче госпиталей межармейекой госпитальной базы. Поэтому он был вынужден оставить ряд своих госпиталей в исходном положении для наступления в районе Шипотеле, Кишкарени, Владени, Фантенеллеле. Он не знал причины отказа, которая заключалась в ничтожно малом количестве развернутых фронтовых госпиталей, которые уже в начале операции были заполнены ранеными. Абсолютное их большинство приходилось на первые дни Ясско-Кишиневской операции. Так, из 7966 раненых и больных в 52-й армии за операцию 5618 человек поступили с 20 по 23 августа. Доставка раненых продолжалась и в последующие дни; они прибывали и из других армий, в частности из 53-й и 6-й танковой.

Немалую роль в возникших трудностях сыграла и собственная ошибка А. И. Крикуненко. В исходном положении для наступления он оставил в госпиталях на лечении 2718 раненых и больных. Этого ни в коем случае нельзя было делать, оставляя в резерве в свернутом состоянии всего пять госпиталей из семнадцати имевшихся в армии. Благодаря исключительным усилиям, как подчеркивал Крикуненко, ему удалось к 14 сентября высвободить два госпиталя, и то только в качестве их головных отделений. В условиях отрыва фронтовой базы, дальнейшего продвижения армии и возрастания потерь ранеными для создания резерва госпиталей и осуществления ими маневра в ходе наступления он принял решение сделать все госпитали многопрофильными, придал терапевтическим и инфекционным госпиталям хирургов и медицинских сестер с хирургическими инструментами. Для осуществления маневра специализированными группами он дал им автомашины и обеспечил подвижными рентгеновскими аппаратами. Так, в Фокшанах 500 раненых и больных принял инфекционный госпиталь, в Рымикул-Серате 609, в Буээу 600 человек поступило в хирургические отделения, в Плоешти эвакогоспиталь получил 427 раненых и больных, в Сибиу принял на лечение 168 человек. Эта «импровизация» была единственно правильной мерой как с организационно-тактической, так и с лечебно-профилактической стороны. Раненые, получившие квалифицированное и специализированное хирургическое лечение и требуемый уход и покой, имели необходимые условия для восстановления боеспособности.

Начальник медицинской службы фронта П. Г. Столыпин 12 сентября дал указания по лечебно-эвакуационной работе, которыми должны были руководствоваться начмедармы с 15 сентября. Их содержание лучше всего свидетельствует об условиях, в которых оказалась госпитальная база фронта. Ей отводилась пассивная роль принимать раненых и больных по месту дислокации госпиталей, находившихся в отдалении за многие сотни километров. Кроме этого, в указаниях перечислялись далеко не легкие, а порой и неосуществимые мероприятия. Начмедармам предлагалось к 18 сентября сформировать по две санлетучки из подвижного состава румынского железнодорожного парка военно-санитарных и товарных вагонов. Начальнику ФЭП было приказано к 20 сентября сформировать восемь таких летучек. Он был обязан в городе Плоешти организовать приемно-сортировочную базу с мощными ЭП. Румынская армия в это время вместе с нашими войсками вела войну с фашистской Германией. Она тоже несла потери. Для эвакуации раненых и больных нужны были военно-санитарные поезда. Каким парком вагонов располагала румынская армия, возможно ли было обеспечить ими потребности наших и румынских войск – эти вопросы оставались неясными, и их решение выходило за пределы компетенции армейских и фронтовых медицинских органов. Начмедарм 27-й армии только однажды для эвакуации раненых воспользовался железнодорожным санитарным транспортом, погрузив в санитарную летучку 228 раненых.

* * *

В ходе наступления войск 3-го Украинского фронта на территории Болгарии боевая и медицинская обстановка имела свои особенности. Немецко-фашистские войска в Болгарии несли охранную службу. Войска 3-го Украинского фронта, выполняя директиву Ставки, во взаимодействии с Черноморским флотом к исходу 5 сентября вышли на румыно-болгарскую границу. В связи с тем что болгарское правительство не выполнило своих обязательств по поддержанию строгого нейтралитета, Советский Союз 5 сентября порвал с Болгарией дипломатические отношения и объявил состояние войны с ней. Ставка Верховного Главнокомандования 8 сентября приказала войскам 3-го Украинского фронта перейти румыно-болгарскую границу и вести наступление силами 46-й армии по левому берегу Дуная в глубь Румынии, а войсками 57-й и 37-й армий по его правому берегу в глубь Болгарии. Вновь образованное Болгарское правительство в результате успешно проведенного в ночь на 9 сентября 1944 года народного восстания порвало дипломатические отношения с фашистской Германией, объявило ей войну и обратилось к Советскому правительству с просьбой о перемирии. Это предложение было принято, войска 3-го Украинского фронта вместе с болгарской армией 9 сентября приступили к очищению Болгарии от немецко-фашистских войск. С болгарской стороны в боевых действиях принимали участие войска 1, 2 и 4-й армий. Вековые узы дружбы между двумя нашими народами сыграли свою роль и в понимании задач, возникших в создавшейся обстановке. Болгарские войска должны были развернуться вдоль болгаро-югославской границы. 57-я армия получила задачу как можно быстрее выдвинуться к западным границам Болгарии. 37-я армия и 4-й гвардейский механизированный корпус должны были прикрыть границы Болгарии с юга.

Болгарская армия нуждалась в медицинском имуществе, особенно боевого перечня. Его она получала из фронтового склада 3-го Украинского фронта, с которым уже вела боевые действия плечом к плечу.

В санитарных потерях тогда преобладали больные. Это было и в 37-й, и в 57-й армиях (46-я была передана 2-му Украинскому фронту). Так, в 57-й армии с 2 по 15 сентября заболел 1361 человек, травматические повреждения имели только 322 человека. За период с 20 по 30 сентября это соотношение в армии несколько изменилось. Из 1532 нуждающихся в медпомощи раненых было 919 человек.

В ходе наступления больные и раненые во фронтовые госпитали не эвакуировались. За некоторым исключением эти госпитали размещались в пунктах, в которых находились на день начала наступления. Из числа имевшихся во фронтовом подчинении госпиталей даже на 23 сентября только 4 ХППГ были на территории Румынии и 2 таких же – в Болгарии. Это не сказалось отрицательно на лечении больных и раненых. Армейские госпитали успешно справлялись со своими задачами, несмотря на быстрые темпы наступления.

Памятная Восточно-Карпатская

8 сентября 1944 года 1-й и 4-й Украинские фронты вынужденно, раньше чем следовало, начали Восточно-Карпатскую операцию. Неожиданность ее и срочные сроки подготовки обусловливались обращением от имени Чехословацкого правительства посла Чехословакии в Москве к Советскому правительству с просьбой оказать помощь Словацкому национальному восстанию.

Цель операции сводилась к тому, чтобы ударом на Дуклу и далее на Прешов выйти в Словакию и соединиться с повстанцами.

38-я армия 1-го Украинского фронта и 1-я гвардейская армия 4-го Украинского фронта в ходе Львовско-Сапдомирской операции не дошли только несколько десятков километров до чехословацкой границы. Однако этот рубеж представлял собой горную цепь Восточных Бескид высотой до 865 метров, где немцы заблаговременно и тщательно подготовили оборону. Наши войска после наступательной операции устали, нуждались в отдыхе и пополнении личным составом и боевой техникой. Но необходимо было быстро откликнуться на просьбу славянских братьев. Оказание помощи словацким повстанцам с юга с военной точки зрения выглядело более целесообразным, но для этого необходимо было сначала закончить Белградскую и Дебреценскую операции и выйти на границу Словакии, на что требовалось немало времени.

Начмедарм 38-й армии полковник медицинской службы П. А. Харченко, исходя из того, что операцию предполагалось закончить в течение пяти суток с выходом войск на линию станция Любовня, Люботин, Прешов, то есть на глубину до 95 километров, рассчитал, что санитарные потери составят примерно 11 600 человек.

Идея операции основывалась на быстром прорыве обороны противника на участке 8 километров 4 стрелковыми дивизиями, обеспеченными 200 орудиями и минометами на километр фронта, разгроме главных сил вражеских войск в предгорьях Карпат и соединении 25-го танкового и 1-го гвардейского кавалерийского корпусов со словацкими войсками и партизанами. При этом учитывалось обещание командования Восточно-Словацкого корпуса в случае нашего наступления нанести удар в направлении Кросно, то есть навстречу войскам 38-й армии, захватить Дуклинский перевал и помочь выходу советских войск в Словакию. Но это обещание, к сожалению, не было выполнено, чему я был сам свидетелем.

Операция началась 8 сентября и закончилась 28 октября 1944 года. Санитарные потери в 38-й армии с преданными ей соединениями составили пораженными в боях 38 137 человек и больными 13 006 человек. Количество больных, нужно сказать, было высоким, но, к счастью, не за счет эпидемических заболеваний. Они составили всего полтора процента.

А район боевых действий в эпидемиологическом отношении был неблагополучным. Немецко-фашистские войска при отступлении, как правило, сжигали или подрывали жилые здания. Местное население оставалось в страшных антисанитарных условиях, что обусловливалось не только разрушениями, но и социально-бытовыми факторами. Санитарную обработку войск со сменой нательного белья, дезинфекцией и дезинсекцией обмундирования возможно было производить только в 52-м стрелковом корпусе, который в период операции вел преимущественно оборонительные бои, а также в частях и соединениях, вновь прибывающих и выходящих на пополнение. В таких условиях противоэпидемическую защиту боевых действий войск можно считать хорошей. Мероприятия, связанные с санитарно-эпидемиологической разведкой, вследствие медленного продвижения вперед наших войск проводились тщательным образом во всех населенных пунктах. Особое внимание уделялось своевременному выявлению эпидемических заболеваний, а также водоисточникам.

Как же проходили боевые действия войск 38-й армии и как они обеспечивались в медицинском отношении?

После артиллерийской и авиационной подготовки главные силы армии утром 8 сентября перешли в наступление и к исходу дня прорвали оборону противника в центре на фронте 12 километров и на столько же продвинулись на глубину. На флангах же стрелковые соединения, имевшие мало артиллерии и очень растянутые по фронту, успеха не достигли. Так, 304-я и 305-я дивизии правофлангового 52-го стрелкового корпуса не смогли продвинуться вперед, чтобы прикрыть правый фланг армии от контрудара противника. Левофланговый 67-й стрелковый корпус не смог взять город Кросно, находившийся в пределах нескольких километров от исходного положения войск для наступления. Учитывая недостаток танков непосредственной поддержки пехоты, командующий армией еще в первой половине дня 8 сентября был вынужден отдать приказ командиру 25-го танкового корпуса выдвинуть передовые отряды для поддержки наступления войск первого эшелона и сосредоточивать главные силы корпуса на исходном рубеже для ввода в прорыв. Такое же приказание было дано 1-му гвардейскому кавалерийскому и 1-му Чехословацкому армейскому корпусам. Силы чехов и словаков следовали за ударной группой 25-го танкового корпуса. Нередко всем этим корпусам приходилось идти, вытянувшись в цепочку, по одной узкой дороге и систематически подвергаться артиллерийско-минометному обстрелу с естественными потерями.

Введенные в сражение 9 сентября названные корпуса нанесли противнику большой урон, но в связи с прибытием в этот район дополнительных вражеских сил не смогли развернуть фланги прорыва и выйти в оперативную глубину.

С 1 по 10 сентября 38-я армия потеряла ранеными, контужеными и обожженными 1568 человек. Абсолютное большинство их приходилось на 8, 9 и 10 сентября, из них почти треть (463 человека) на 1-й Чехословацкий армейский корпус. Эти потери, видимо, были связаны и с некоторыми упущениями со стороны командования корпуса. Кстати, 10 сентября командиром 1-го Чехословацкого армейского корпуса был назначен бригадный генерал Людвик Свобода, который до этого командовал 1-й бригадой.

Из 22 лечебных учреждений, находившихся в распоряжении 38-й армии, на 8 сентября 6–7 находились в пути следования. Два госпиталя – ХППГ и ТППГ – были развернуты в населенном пункте Дынув, в 36 километрах северо-восточнее Кросно, и 2 госпиталя – в Перемышле. Планом организации тыла и материального обеспечения, утвержденным командованием армии 8 сентября, организация медицинского обеспечения предусматривала развертывание госпитального коллектора в составе 7 госпиталей на 2800 штатных коек, содержание в резерве начмедарма 8 госпиталей, из них только 3 ХППГ, остальные – 2 ГЛР и 3 ЭГ – с дислокацией в Жешуве, это 44 километра по прямой северо-восточнее Кросно, что много для госпиталей, не имеющих своего транспорта.

С продвижением войск вперед предполагалось развернуть ХППГ 1-й линии – один для 52-го и 101-го стрелковых корпусов в Ясло и один для 67-го корпуса в Кросно.

С выходом на рубеж Грабув, Бардейев госпитальную базу намечалось развернуть за счет резервных госпиталей в районе Зборов, Смильно, Бехеров, Горлице. Железнодорожная эвакуация раненых в ГБФ предполагалась на Перемышль.

Этот план имел много слабых сторон. Главные из них сводятся к следующему.

Для медицинского обеспечения прорыва обороны противника с ожидаемыми санитарными потерями в течение пяти дней в количестве 11600 человек число развернутых коек было явно недостаточным. Дислокация госпиталей тоже оставляла желать лучшего. Главное – их разбросанность по фронту и удаленность в глубину от исходного положения для наступления. Эти семь госпиталей с успехом и несомненной пользой для раненых можно было развернуть вместо медсанбатов и до начала их следования за своими дивизиями использовать медицинский персонал и имущество этих подразделений. Начмедарм П. А. Харченко в своем отчете ссылался на недостаток жилого фонда и дорог. Нельзя этот довод признать убедительным. Там, где развертываются медсанбаты, полевые госпитали тоже всегда могут разместиться. Как говорится, красна изба не углами, а пирогами. Хорош полевой госпиталь тот, где быстро принимают раненых, вовремя оказывают им квалифицированную хирургическую помощь, надлежащим образом ведут за ними уход, особенно послеоперационный, и предоставляют необходимый покой и хорошее питание.

Нельзя признать также правильной дислокацию резерва госпиталей на удалении 44 километров от войск по прямой, а учитывая слабую сеть дорог и предгорную местность, до 70 километров. Можно ли было быстро повлиять на ход медицинского обеспечения войск при такой удаленности резерва госпиталей в наступательной операции, да еще при условии, что в своем абсолютном большинстве они не имели своего транспорта? Конечно, нельзя.

Предполагаемая дислокация ХППГ 1-й линии в Ясло и Кросно не позволяла им оказывать помощь медсанбатам дивизий, которые несли большие потери. Эти госпитали в ходе выполнения запланированной операции находились бы на полпути между медсанбатами и армейским госпитальным коллектором и ходом событий превращались бы в промежуточный и лишний этап эвакуации и лечения.

Положительной стороной этого плана, однако, был выбор района дислокации 2-го армейского госпитального коллектора, когда войска армии должны были бы выйти на рубеж Грыбув, Зборов. Расстояние от госпиталей коллектора до войск было бы не больше шестнадцати километров. Но этому, как мы увидим, не суждено было осуществиться.

* * *

С утра 9 сентября перешел в наступление 107-й стрелковый корпус 1-й гвардейской армии 4-го Украинского фронта. Он форсировал реку Сан у города Санок и за сутки смог продвинуться только на 4–5 километров. Противник, разоружив Восточно-Словацкий корпус, все силы бросил против советских войск. Кроме этого, к 10 сентября немецким командованием была снята дивизия, находившаяся в полосе обороны 60-й армии 1-го Украинского фронта, и переброшена в район действий 37-й армии и правого крыла 4-го Украинского фронта.

Вследствие этого боевые действия наших войск с 11 сентября шли с отклонениями от первоначально намеченного плана. Стали резко возрастать силы и средства наших войск и противника. Развернулись ожесточенные и кровопролитные бои, в результате которых 38-я армия, усиленная 4-м гвардейским и 31-м танковыми корпусами, к 20 сентября овладела опорным пунктом противника Дукля и вышла во фланг и тыл его группировке, противостоявшей 38-й армии, вынудив ее к отступлению.

В ходе этих ожесточенных боев 1-й гвардейский кавалерийский корпус и 70-я гвардейская стрелковая дивизия были вынуждены несколько дней сражаться в окружении. 1-я гвардейская армия 4-го Украинского фронта, преодолевая упорное сопротивление врага и вводя в ходе боев новые соединения, 20 сентября вступила на территорию Чехословакии в районе Калинова, более тридцати километров юго-западнее города Санок. Но это заставило немецко-фашистское командование увеличить силы и средства, противостоявшие гвардейцам, что вынудило их в конце сентября перейти к обороне.

Рассмотрим, как проходило медицинское обеспечение боевых действий войск 38-й армии.

С 11 по 20 сентября 38-я армия потеряла пораженными в боях 13 491 человека, из них на 1-й Чехословацкий армейский корпус приходилось 1510 человек, или более 11,2 %. Больных было 842 человека, или более 6 % от общего числа потерь. Возникновение такого количества потерь, естественно, поставило в трудное положение медицинский персонал армейского госпитального коллектора, имеющего 2800 мест. Его усиление личным составом резервных госпиталей, которое произвел начмедарм, несколько снизило физическую напряженность в работе, но не изменило коренным образом медицинской обстановки, не сократило плеча санитарной эвакуации раненых.

В своем отчете начмедарм обошел молчанием вопрос о том, где были развернуты резервные госпитали. Судя по его утверждению, ЭГ и 2 ГЛР только 12 сентября убыли из Перемышля. Железнодорожное сообщение до Кросно было восстановлено только во второй половине октября, а санитарные летучки для перевозки тяжелораненых стали курсировать уже после окончания операции. Все это дает основание утверждать, что они развернулись в соответствии с планом в городе Жешуве. А как уже говорилось, расстояние от Кросно до Жешува по прямой было более 40 километров.

Войска 38-й армии, в том числе и 1-го Чехословацкого армейского корпуса, к 6 октября продвинулись вперед от Кросно более чем на 20 километров, овладели Дуклинским перевалом и вступили в Словакию, захватив населенный пункт Вишня-Комарник. Чехословацкие войска пришли на родную землю. День 6 октября стал праздником Чехословацкой народной армии.

Глубина наступления ограничивалась на правом фланге населенным пунктом Дембовец, южнее города Ясло, а на левом – Вишня-Комарником, в двух километрах южнее Дуклинского перевала на территории Словакии. Это обстоятельство внесло существенные коррективы в план медицинского обеспечения войск. Второй госпитальный коллектор не развертывался. Количество раненых намного превысило ожидаемое. С 21 по 30 сентября потери хотя и уменьшились по сравнению с предыдущей декадой, все же составили 6894 человека. Расположение ХППГ 1-й линии в Кросно после занятия этого города не облегчило работу медсанбатов, тем более что город обстреливался немцами из дальнобойной артиллерии.

На 1 октября в госпиталях армии было развернуто 8800 коек, находилось на лечении 8804 человека. Но это совершенно не значило, что не было перегрузки госпиталей. За сентябрь эвакуировались в передовые ГБФ 15 925 человек. Все эти раненые проходили через госпитальный коллектор с 2800 штатными койками. Эвакуация осуществлялась только автотранспортом, и плечо ее было значительным: самая близкая ГБФ размещалась в Жешуве, там же, где находился резерв армейских госпиталей.

Накал боев во второй половине сентября и в октябре не уменьшился. За октябрь потери армии составили 26110 человек, из них в 1-м Чехословацком корпусе – 943 человека. 28 октября армия перешла к обороне.

Ранее говорилось, что 1-й гвардейский кавалерийский корпус и 70-я гвардейская стрелковая дивизия были вынуждены несколько дней вести бои в окружении. При помощи санитарной авиации в ночное время они обеспечивались необходимыми медикаментами и перевязочными материалами, а обратными рейсами вывозились раненые. Оказание квалифицированной хирургической помощи ни на один час не прекращалось. Руководил этой работой непосредственно начальник медицинской службы фронта Н. П. Устинов, прибывший специально с этой целью в 38-ю армию.