Текст книги "Фронтовое милосердие"

Автор книги: Ефим Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

В состав экспедиции входило семь отрядов, возглавляемых врачами. Каждый отряд имел пять взводов санинструкторов под командованием военных фельдшеров. Отряды формировались за счет личного состава курсов и школ санинструкторов в городах Москве, Рыбинске, Воронеже, Новосибирске и Чкалове, В течение апреля – июня все они по Ладожскому озеру Дорогой жизни прибыли в Ленинград. Руководство экспедицией было возложено на военврача 1 ранга В. А. Горюшина, 8 врачей, 8 политработников, 35 фельдшеров и 1647 санинструкторов – таков численный состав экспедиции. Он позволял развернуть работу в расположении войск и среди гражданского населения города и его пригородов в широких масштабах. Среди личного состава экспедиции не все успели окончить четырехмесячные курсы санинструкторов. За короткий срок, уже в составе экспедиции, они прошли переподготовку по узким специальностям. Благодаря хорошо поставленной организационной и воспитательной работе удалось успешно решить возложенные на экспедицию задачи. Последние были сформулированы в Положении, затем уточнялись и дополнялись в ходе работы. В числе основных задач следует назвать санитарно-эпидемиологическую разведку, организацию санитарных постов, ликвидацию эпидемических очагов с изоляцией больных, дезинфекцией и дезинсекцией одежды и помещений, проведение иммунизации, техническую помощь по ремонту и строительству временных сооружений, пищевой надзор, дератизацию. Методическое руководство деятельностью экспедиции осуществлял фронтовой эпидемиолог. Экспедиция трудилась в тесном взаимодействии с местными органами и учреждениями здравоохранения, базируясь на санитарно-эпидемиологические учреждения фронта и армий, госпитали и ГОПЭП.

За период с 16 апреля по 30 августа 1942 года экспедиция выполнила огромную по своему объему и значению работу. Только в Ленинграде было подвергнуто осмотру и при необходимости обработке более 533 000 человек. При этом выявлено более 35 000 больных желудочно-кишечными заболеваниями и 1365 температурящих. Произведен осмотр 12 420 домов и 156 508 квартир. Немедленно проводились меры по изоляции больных эпидемическими заболеваниями, дезинсекции и дезинфекции одежды и помещений, иммунизации людей в эпидемических очагах, захоронению обнаруженных в домах трупов. Было очищено 9180 дворов, осуществлена массовая проверка прачечных, убежищ, мусоропроводов, чердаков, пищеблоков, продовольственных складов, бань, водопровода и других водоисточников, канализации, кладбищ. Санитарно-эпидемиологическая разведка и обследование велись также среди рабочих оборонно-строительных и торфоразрабатывающих организаций и войсковых частей.

Деятельность экспедиции резко подняла активность и целенаправленность работы санитарно-эпидемиологических учреждений города. Большое и серьезное внимание к вопросам санитарного и эпидемиологического благополучия было проявлено со стороны городского и районных советов депутатов трудящихся и партийных организаций. К работе были привлечены управления домами и большое число активистов от населения. Значение проделанной работы было огромно. К осени 1942 года удалось восстановить санитарно-эпидемиологическое благополучие города и войск и тем самым предупредить развитие эпидемий в Ленинграде, области и войсках.

Начиная с ноября 1941 года и кончая мартом 1942 года, на Южном фронте бывали вспышки заболеваний туляремией. В Советском Союзе туляремия появилась только в предвоенные годы. Возбудитель ее был впервые выделен в 1926 году. До этого она не была известна ни лечащим врачам, ни широким слоям эпидемиологов страны, ни руководителям медицинской службы. Хотя эпидемиологическое значение возникновения туляремии во время войны и признавалось заслуживающим внимания, но никто не допускал мысли о возможности аэрогенного пути заражения. Наши представления о том, что носителями возбудителя туляремии являются главным образом водяные крысы, были далеко не полными. Они притупляли бдительность к таким опасным носителям, какими оказались полевые и домашние мыши.

В связи с военными действиями в некоторых районах уборка урожая не была закончена. Размножение полевых мышей в этих районах приняло массовый характер. Среди них распространилась эпизоотия туляремии. С наступлением холодного времени года произошла миграция грызунов в населенные пункты, блиндажи, землянки и окопы.

Среди гражданского населения Ростовской, Сталинградской и Ворошиловградской областей поздней осенью и зимой 1941/42 года вспыхнула эпидемия туляремии. Она получила значительное распространение в войсках Южного и Юго-Западного фронтов. Южному фронту потребовалось значительное время для того, чтобы распознать природу заболевания. Правильная диагностика была возможна только на основе изучения механизмов заражения. Во главе противоэпидемической службы фронта находился опытный специалист К. Ф. Акинфиев, который после окончания в 1916 году медицинского факультета Юрьевского университета работал в области бактериологии, гигиены и последние два года перед Великой Отечественной войной руководил кафедрой военной эпидемиологии во 2-м Московском медицинском институте. Службу в Советской Армии он закончил в 1949 году в звании генерал-майора медицинской службы, занимая должность начальника кафедры военной эпидемиологии Центрального института усовершенствования врачей в Москве.

Источником туляремийной инфекции оказались полевые и домашние мыши. Были установлены пути заражения: аэрогенный, алиментарный и водный. Аэрогенный путь заражения оказался доминирующим. Генерализованные формы заболевания преобладали. Это оказалось для всех нас большой новостью. Только после выявления этого пути заражения борьба с инфекцией стала более действенной. Были приняты меры предосторожности в использовании соломы как подстилочного материала. Для истребления грызунов был сформирован военно-санитарный противоэпидемический отряд, организована охрана от них пищевых продуктов и колодцев.

В течение второго года войны санитарно-эпидемиологическое состояние населения значительно ухудшилось. Заболеваемость сыпным тифом среди него возросла по сравнению с 1941 годом. Среди прибывших в запасные части пополнений количество заболеваний сыпным тифом также увеличилось. Возросло число инфекционных болезней, в том числе сыпного тифа и туляремии, и в войсках действующей армии.

Заслуживают внимания вспышки сыпного тифа в войсках бывшего Донского, впоследствии Центрального фронта и туляремии на Западном фронте. Бойцы и командиры Донского фронта от начала наступления под Сталинградом и до полного разгрома и пленения армии Паулюса находились в боевой обстановке, затруднявшей проведение гигиенических мероприятий. Кроме того, войска фронта пополнились за счет местного населения, среди которого были вшивость и заболевания сыпным тифом. Новобранцы, часто минуя запасные части, непосредственно вливались в войсковые подразделения в ходе боевых действий. Медицинская служба Донского фронта не придала этому должного значения. А следовало бы, как только позволила обстановка, немедленно приступить к санитарной обработке личного состава, к активному выявлению температурящих, осмотру и дезинсекции помещений, которые ранее были заняты немецкими войсками. Этого сделано не было. Вследствие допущенной ошибки в частях возникла вспышка сыпного тифа. Правда, она была быстро ликвидирована, но, к сожалению, не послужила уроком для медицинской службы в дальнейших наступательных операциях фронта. С переходом Красной Армии после Сталинградской битвы к наступательным операциям на широком фронте войсковые части все чаще и чаще прибегали к пополнению своих рядов за счет призыва местного населения со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В войсках Западного фронта, занимавших оборону, вспыхнула вспышка туляремии, которая длилась до апреля 1943 года. Правда, с февраля заболеваемость резко снизилась. Но эта вспышка позволила окончательно установить исключительно большое значение полевых и домашних мышей в эпидемиологии туляремии, когда войска размещаются на территории с неубранным и необмолоченным хлебом. Мероприятия, проводившиеся медицинской службой фронта, были сразу же направлены на ограждение от грызунов блиндажей, землянок, источников водоснабжения и пищевых продуктов. Проводились большие работы по истреблению грызунов на территории расположения войск, в блиндажах в землянках, в ходах сообщения и окопах. Руководство медицинской службы фронта и, в частности, главный эпидемиолог Т. Т. Позывай проявили должную оперативность в борьбе с эпидемической вспышкой.

Начиная с третьего года войны инфекционная заболеваемость в частях действующей Красной Армии, исключая брюшной тиф, пошла на убыль.

Правда, в этом году в войсках Центрального фронта была вспышка сыпного тифа, давшая почти половину всей заболеваемости им в действующей армии. Санитарно-эпидемиологическая обстановка, сложившаяся в войсках фронта, усугублялась тем, что среди населения освобожденных районов Курской и Орловской областей и восточной части Белоруссии была эпидемия сыпного тифа. Разоренные и ограбленные фашистами жители ютились скученно в землянках. Многие скрывались в лесах вплоть до прихода частей Красной Армии. Тщательно выявленных эпидемических очагов сыпного тифа среди гражданского населения насчитывалось тысячи. Однако не только этим, но и ошибками нужно объяснить вспышку сыпного тифа в войсках. Санитарно-эпидемиологическая разведка маршрутов движения многих частей и соединений, входивших в состав фронта, при совершении ими марша производилась не всегда. Многие армейские эпидемиологи и начмедармы не знали, где начинаются и где кончаются армейские грунтовые дороги, через какие населенные пункты они проходят, каково их санитарно-эпидемиологическое состояние. Не закрепляли населенные пункты за медицинскими подразделениями войсковых частей и за лечебными учреждениями для систематического наблюдения за санитарно-эпидемиологическим состоянием с обязательным представлением сведений в установленные сроки. Командам, проходящим по армейским дорогам, в населенных пунктах не выделялись определенные дома для ночлега, не предусматривалась их санитарно-гигиеническая обработка.

С большой завшивленностью и широким распространением эпидемических заболеваний, особенно сыпным тифом, имевших характер эпидемий на территории Белоруссии и в ряде областей РСФСР и УССР в период их оккупации немецко-фашистскими захватчиками, могла справиться только военно-медицинская служба. По мере продвижения вперед с целью охраны войск она должна была взять на себя заботу о проведении всех мероприятий, связанных с ликвидацией вшивости и инфекционных заболеваний среди гражданского населения. Эта задача была ей по плечу. На 1 июля 1943 года служба располагала 322 полевыми прачечными отрядами, 12 полевыми механизированными прачечными, 22 банно-прачечно-дезинфекционными поездами, 162 полевыми подвижными банными отрядами и 103 обмывочно-девинфекционными ротами.

В целом же гигиеническими и противоэпидемическими учреждениями военно-медицинской службы за время Великой Отечественной войны, но далеко не полным данным, было обследовано 44696 населенных пунктов, выявлено 49612 очагов сыпного тифа, 137 364 больных сыпным тифом, из которых 52 899 человек было госпитализировано в армейских и фронтовых госпиталях. Было вымыто 5 398 680 человек гражданского населения, продезинфицировано 5 939 064 комплекта белья, построено 4554 примитивных бани и 3060 дезинфекционных камер.

К началу перехода наших войск в наступление на всех фронтах в 1944 году медицинская служба Красной Армии располагала мощной и стройной организацией, позволявшей обеспечить противоэпидемическую защиту войск. Кроме медицинских подразделений войсковых частей, при медсанбатах стрелковых дивизий, танковых и кавалерийских корпусов были созданы санитарные взводы, оснащенные необходимым транспортом и лабораторией, позволявшей производить санитарно-химические и гигиенические анализы.

Большую роль в выявлении, изоляции и недопущении к эвакуации больных сыпным тифом среди раненых играли сортировочно-эвакуационные и контрольно-эвакуационные госпитали. ГБА и ГБФ позволяли лечить всех инфекционных больных.

Лечение абсолютного большинства больных эпидемическими заболеваниями в армейском и фронтовом районах представляло немалую трудность, которую наши военные врачи преодолевали.

В битве за Москву абсолютное большинство госпиталей армейского и фронтового подчинения дислоцировалось северо-восточнее и юго-восточнее Москвы, нередко в населенных пунктах, в которых были размещены госпитали Наркомздрава. Когда наши войска перешли в контрнаступление, а затем и в наступление на всех трех главных направлениях, пришлось немедленно освобождать госпитали армейского и фронтового подчинения, в том числе и те, в которых лечились больные эпидемическими болезнями. Освобождение госпиталей от больных и раненых с незначительными сроками лечения происходило и путем перевода их в госпитали, располагавшиеся в этих районах. Таким же образом мы были вынуждены поступать и после разгрома и пленения вражеской группировки под Сталинградом. Донской фронт, преобразованный в Центральный, был передислоцирован на центральный участок советско-германского фронта. Госпитали армейского и фронтового подчинения подлежали немедленному свертыванию и перевозке по железной дороге в пункты новой дислокации. Из главы «Эвакуация, реэвакуация и… мужество» читатель узнал, как вслед за продвижением наших войск на запад и юго-запад в многочисленных наступательных операциях фронтов непрерывно продвигались и их госпитальные базы и как на их место планировалась и осуществлялась реэвакуация госпиталей Наркомздрава соответствующими постановлениями ГКО и СНК СССР, для того чтобы не допускать сколько-нибудь значительного разрыва между тыловыми границами фронтов и тылом страны.

Боевая обстановка на фронтах очень часто затрудняет производство камерной дезинфекции и дезинсекции белья и верхней одежды бойцов. Поэтому большое значение в противоэпидемической защите войск действующей армии приобретали противопаразитарные средства. Имевшиеся на снабжении мыло К и препараты СК-9, К-3 обладали неприятным запахом. Пропитанное этими препаратами белье приобретало желто-грязный вид, но сохраняло инсектицидное действие в пределах 15–20 дней. Кавалерийские соединения, совершавшие рейды в тыл врага в тех районах, где свирепствовала эпидемия сыпного тифа, обеспечивались таким нательным бельем. Однако и в этом деле не всегда все проходило гладко. В частности, не всегда принимались меры к изоляции и сосредоточению в определенных местах граждан, больных сыпным тифом, в случаях размещения личного состава постоем по домам.

Медицинская служба Красной Армии в предвоенные годы и особенно во время войны уделяла большое внимание своевременной плановой вакцинации и ревакцинации по эпидемическим показаниям.

Как я уже говорил, мы не в состоянии были прививать троекратно против кишечных инфекций личный состав действующей армии. Часто обстановка не позволяла проводить троекратные прививки и пополнению, поступающему в запасные части военных округов, вследствие невозможности держать их сколько-нибудь длительное время в запасных частях. Кроме того, слишком часты были случаи, когда войска действующей армии пополнялись за счет призыва местного населения и за счет освобожденных из плена бывших военнослужащих. Рост заболеваемости в годы войны брюшным тифом, пусть незначительный, а также дизентерией во многом объясняется тем, что в армии систематически оставался известный процент непривитых и перевакционированных, которые главным образом и болели брюшным тифом и дизентерией. Если пополнение частей за счет местного населения непосредственно в районе театра военных действий и за счет освобождения из плена бывших военнослужащих может рассматриваться как исключение, то необычайная текучесть личного состава в частях и соединениях многомиллионной действующей армии является неизбежным спутником маневренной войны.

Медицинская служба Красной Армии в действующей армии применяла только поливакцину. Однако сложность приготовления и контроля качества ограничивала выпуск препарата. Поэтому медицинская служба там, где позволяла обстановка, прибегала к тривакцине.

Наличие эпизоотии среди грызунов в районах Сталинградской, Ростовской, Ворошиловградской и других областей и действующих очагов чумы в Маньчжурии и других сопредельных с нами на востоке странах вызвало необходимость проведения прививок живой чумной вакциной.

Войска, дислоцированные на Дальнем Востоке, в Средней Азии и Закавказье, начиная с осени 1942 года, вакцинировались против чумы ежегодно. Личный состав Сталинградского, Юго-Западного, Южного фронтов и Черноморской группы Закавказского фронта получил прививки осенью 1942 года.

Во время войны с империалистической Японией войскам Забайкальского фронта пришлось проходить по активно действующим эндемическим очагам чумы. Среди находившихся в этом районе контингентов советских войск наряду с большим процентом лиц, привитых неоднократно, был и известный процент лиц, привитых непосредственно перед наступлением. В наших войсках не было ни одного случая заболевания чумой. Среди гражданского населения заболевания чумой были. Наши врачи провели вакцинацию советской вакциной гражданского населения в действующем очаге. Привитые находились в течение 3–4 месяцев под наблюдением, которое показало, что наша вакцина является лучшей из всех применяющихся в Маньчжурии живых и убитых противочумных вакцин.

Деятельность советских военных врачей на поприще противоэпидемической защиты войск действующей Красной Армии в годы Великой Отечественной войны войдет в летопись второй мировой войны славной страницей.

Впервые, пожалуй, в истории войн, которые вела наша страна, войска действующей армии не служили источником заражения и распространения эпидемических заболеваний среди гражданского населения. Безусловно, впервые в истории войн имело место положение, когда войска действующей армии, помимо своих ответственных и весьма трудных задач, занимались оздоровлением гражданского населения. Это явление свойственно только армии социалистического государства, которая защищает подлинные интересы своего народа, является плотью от плоти народа.

В результате осуществления всей системы мероприятий в области противоэпидемической защиты войск в годы Великой Отечественной войны удалось избежать эпидемий, считавшихся неизбежными спутниками войн. Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне с неумолимой настойчивостью диктует необходимость учитывать специфические особенности противоэпидемической защиты войск действующей армии.

С особой силой подтвердились в годы войны выводы гигиенистов прошлого столетия о необходимости систематической уборки полей сражения, мест стоянок войск и расположения госпиталей, а также грунтовых и шоссейных дорог, железнодорожных коммуникаций от мусора, нечистот, экскрементов людей и животных, навоза, трупов людей и животных. Уже с зимы 1941/42 года наши гигиенисты взяли под свой контроль уборку полей сражения. Особенно поучителен был опыт ликвидации последствий Сталинградской битвы, где уборка и захоронение 147 200 трупов фашистских солдат и офицеров производились в разгар зимы, при тридцатиградусном морозе.

Большую работу провели наши военные гигиенисты и по контролю за водоснабжением войск. Хлорирование воды получило широкое распространение в войсках действующей армии, а также в тыловых гарнизонах. Опыт войны позволяет утверждать, что хлорирование воды можно считать главным средством ее обеззараживания при организации коллективного водопользования.

Третьим, важнейшим разделом работы наших гигиенистов был санитарный контроль за питанием войск. С сентября 1941 года были введены нормы довольствия на военное время. По этим нормам Красная Армия снабжалась продовольствием на протяжении всего периода войны. За время первой мировой войны нормы питания русской армии пересматривались шесть раз. Энергетическая ценность норм довольствия в Красной Армии, несмотря на хозяйственные трудности, была достаточно высокой, не уступая в калорийности пайкам мирного времени, а в некоторых случаях и превосходя ее. Широко применялись дополнительные источники питания, в частности дрожжи. По отчету Б. Л. Гордина[9]9
  См.: Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне. М., 1952. Т. 33, С. 161.


[Закрыть], за первое полугодие 1944 года на одном из фронтов было изготовлено 19 594 литра питьевых дрожжей.

Для профилактики авитаминозов проводился ряд дополнительных мероприятий, в том числе широкое использование витаминных препаратов и использование дополнительных источников витаминов – дикорастущей зелени и ботвы огородных растений. Заготовка и снабжение войск витаминными препаратами были возложены на военно-медицинскую службу.

Из опыта противоэпидемического и гигиенического обеспечения боевых действий войск в Великой Отечественной войне можно сделать некоторые необходимые на будущее выводы.

Прежде всего, стало совершенно очевидным, что эпидемические вспышки заболеваний в войсках, не говоря уже об эпидемиях, не являются неизбежными спутниками войн, они возникают в результате неудовлетворительного состояния штатно-организационной структуры медицинской службы и недостаточной по количеству и неполной по содержанию подготовки необходимых специалистов, особенно руководящего состава медицинской службы.

Противоэпидемический опыт прошедшей войны ни по объему, ни по содержанию не может служить необходимой основой, а мирная противоэпидемическая работа – достаточной базой подготовки нужных специалистов без того, чтобы они (опыт и противоэпидемическая работа) систематически не дополнялись выводами, вытекающими из достижений технических и естественных, особенно биологических и медицинских, наук.

И наконец, проведение плановых прививок действующим войскам возможно тогда, когда схема иммунизации вакцинными препаратами является однократной, а метод простым, позволяющим в короткие сроки охватить большие массы людей. Прививки по эпидемическим показаниям приобретают большую эффективность, когда, кроме однократности и простоты методы применения вакцинных препаратов, последние обладают малой реактогенностью и высокими иммуногенными свойствами, обеспечивающими наступление общего и местного иммунитета в короткие сроки, приближающиеся к длительности инкубационного периода при соответствующих эпидемических заболеваниях.

Здесь я хотел бы кратко рассмотреть, как обстояло дело с сыпным тифом во вражеских войсках. И сыпной тиф и вшивость в частях и соединениях немецко-фашистских войск были почти нормой. Как видно из «Военного дневника» начальника Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдера, генерал-полковник медицинской службы Хандлозер докладывал ему 21 ноября 1941 года о борьбе с сыпным тифом в войсках. 5 февраля 1942 года он сообщал, что в войсках зарегистрировано 4400 случаев сыпного тифа, из которых 729 имели смертельный исход. Смертность была более чем в два с половиной раза выше, чем в Красной Армии. 9 марта 1942 года в «Дневнике» отмечалось: «…положение с банями затруднительное… 10 204 случая заболеваний сыпным тифом, из них 1349 – со смертельным исходом». И запись от 16 августа: «Вопросы гигиены – новая организация медико-санитарной службы вермахта».