Текст книги "Химеры старого мира. Из истории психологической войны"

Автор книги: Ефим Черняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Вторая линия буржуазной пропаганды – сокрытие существа споров партии с троцкистами, уверения, что вообще, мол, невозможно понять «оккультное значение этих споров по непонятным вопросам коммунистической тактики и теории», [207]207
  «Times», 26.VIII. 1926; «New York Times», 9.X.1927, 8 III. 1929.


[Закрыть]как писала та же «Таймс» [208]208
  «Times», 30.X. 1926.


[Закрыть].

Однако буржуазные организаторы антисоветской кампании сами‑то вполне уразумели, о каких «непонятных вопросах» шла речь. Именно поэтому они и сделали акцент на воспроизведении лживой версии оппозиции о смысле и характере ее борьбы против партии. В эти годы реакционная пропаганда главным оружием для дискредитации Советского Союза в глазах трудящихся масс Запада окончательно избрала клевету, будто победа над троцкистско – зиновьевской оппозицией означает торжество «консерватизма», «явный отход от воинствующего большевизма Ленина» [209]209
  «New York Herald Tribune», 19.X. 1926.


[Закрыть]. Каким же образом разгром антиленинской оппозиции являлся «отходом»? Курс на строительство социализма – это, оказывается, «неверие» в победу революции в других странах. Знакомые троцкистские вымыслы, даже если их повторяет благочестивая газета «Крисчен сайенс монитор» [210]210
  «Christian Science Monitor», 3.XII. 1926.


[Закрыть]. «Тан» кричала о «начале конца революционной политики» [211]211
  «Temps», 27.VII. 1926.


[Закрыть], венская «Нейе фрейе прессе» – о «шовинизме» [212]212
  «Neue Freie Presse», 3.1. 1926.


[Закрыть], «Нейе Цюрхер цейтунг» – о «национал – большевизме» [213]213
  «Neue Zürcher Zeitung», 24.1. 1926.


[Закрыть].

Можно было подумать, что у антисоветской пропаганды нет более дорогой цели, чем защита идеи мировой революции от большевиков, которые вот никак не хотят за нее бороться, а если и утверждают противоположное, то только, как открыла «Нью – Йорк геральд трибюн», «для внутреннего употребления» [214]214
  «New York Herald Tribune», 11.VIII 1926.


[Закрыть]. Это, впрочем, не мешало той же прессе обвинять большевистскую партию и Коминтерн в «разжигании» восстаний в Сирии и Алжире, революции в Китае и всеобщей стачки в Англии и на основании неудачи этих массовых выступлений делать вывод, что «коммунизм вернулся к его довоенному статусу академической гипотезы» [215]215
  «Christian Science Monitor», 11.IX 1928.


[Закрыть]. Это не мешало также одновременно с пылом обличать Советскую Россию за то, что она якобы в целях революционной агитации среди западных рабочих утверждает, будто ей угрожает нападение капиталистических стран [216]216
  «Manchester Guardian», 25.11 1927.


[Закрыть]. Это «мания преследования» уверяла «Нью – Йорк пост» как раз вскоре после разрыва английским торийским кабинетом дипломатических отношений с СССР [217]217
  «New York Post», 16.VII 1927.


[Закрыть]. Оппозиция, отрицая «военную опасность», «совершенно права», заявляла газета «Нью – Йорк геральд трибюн» [218]218
  «New York Herald Tribune», 19.VI 1927.


[Закрыть].

Та самая газета, которая незадолго до этого передавала из Вашингтона: «многие видные наблюдатели считают серьезной угрозу войны». Социал – демократическая печать постоянно обвиняла коммунистов в искусственном разжигании «психоза – страха перед угрозой войны» [219]219
  Напр: «Vorwarts», 1.VIII. 1928.


[Закрыть]. И вдобавок ко всему, не смущаясь никакими логическими противоречиями, буржуазная печать то и дело начинала провокационные кампании, утверждая, что не капитализм, а «коммунизм – это война» [220]220
  Напр: «Quotidien», 16.VIII. 1928.


[Закрыть]. Публиковались для подобных целей даже специальные издания вроде «Международного антибольшевистского обозрения», органа «Международной Антанты для борьбы против Третьего Интернационала». (Через несколько лет подобные «антанты» поступят на службу германскому нацизму.)

Сокрушаясь по поводу «отказа» большевиков от поддержки международной революции, антисоветская пропаганда проливала крокодиловы слезы и по поводу мнимой утери большевиками характера пролетарской партии и превращения в крестьянскую партию (которая в изображении этой пропаганды была тождественна партии кулаков). Победа над оппозицией – это «неизбежная победа» крестьянина над рабочим, превращение Советов в «националистический крестьянский режим», многократно писала «Нью – Йорк Таймс» и предрекала, что придется помириться и с капиталистами в городе [221]221
  «New York Times», 20.1, 7.VI., 14.IX. 1926.


[Закрыть]. Для большей убедительности сия ведущая буржуазная газета предоставила дополнительно излагать на своих страницах ту же антисоветскую клевету троцкисту Истмену [222]222
  «New York Times», 18.X. 1926.


[Закрыть]. Все это сопровождалось непрерывными утверждениями об ускоренном движении «советского режима к капитализму», как писал «Журналь де деба» [223]223
  «Journal des Debats», 19.1. 1926.


[Закрыть].

«Дейли телеграф» тоже сообщала о движении от коммунизма времен Ленина (неожиданное признание для торийской газеты!) к капитализму, только «медленно и неохотно» [224]224
  «Daily Telegraph», 5.VI. 1926.


[Закрыть], о возвращении к периоду «до того, когда Ленин пришел к власти» [225]225
  «Daily Chronicle», 13.X. 1926.


[Закрыть]. Газета «Морнинг пост» даже создала свою «теорию» этого движения от «чистого коммунизма» к «государственному социализму» и, наконец, к «промышленному государственному капитализму» [226]226
  «Morning Post», l. II. 1926.


[Закрыть]. Скоро большевикам придется отменить монополию внешней торговли, предрекала американская печать, что окажется «окончательным ударом по всей социалистической философии и мировоззрению, основанному на учении Карла Маркса» [227]227
  «Christian Science Monitor», 10.IX. 1926.


[Закрыть].

Нэп «оказался смертельным ударом для коммунизма», утверждала передовица «Таймс» [228]228
  «Times», 3.III. 1927.


[Закрыть].

Антисоветская пропаганда во второй половине 20–х годов стала делать вид, будто вовсе не твердила раньше о том, что Октябрьская революция это «путч». Теперь эта ложь отброшена в сторону, как будто ее не существовало. Теперь неожиданно разъясняется в консервативной «Дейли телеграф», что при Ленине, мол, действительно речь шла о создании коммунизма, а ныне это лишь фраза [229]229
  «Daily Telegraph», 5.VI. 1926.


[Закрыть].

Как будто это пишет не орган английских «твердолобых», какой– нибудь «ультралевый» листок (таких много развелось в 20–е годы в Германии, Франции и других странах), сначала в 1921 году нападавший на самого Ленина за «отход от Октября», а теперь на партию – за «отход от Ленина». В «Дейли телеграф», которая годами клялась, что вся Россия против большевиков, можно было прочесть: «Большевизм, который был встречен с энтузиазмом на своих первых стадиях, теперь явно теряет почву» [230]230
  «Daily Telegraph», 22.I. 1929.


[Закрыть]. Позднее, в конце 30–х годов, буржуазная пресса признает «энтузиазм» во время первой пятилетки, а в 50–е годы – героизм 40–х и так далее, всегда с неизменно лживым припевом – так было прежде, а вот теперь‑то уж большевизм «явно теряет почву». Запомним этот постоянно применяемый прием в психологической войне против Советской страны!

Окончательный разгром на XV съезде партии троцкистско – зиновьевской оппозиции нисколько не ослабил пропагандистских усилий по использованию ее в качестве орудия для попыток дискредитации Советского Союза, большевистской партии и международного коммунистического движения. Вопреки очевидности, точнее – в расчете на неосведомленность читателя, даже газеты типа «Манчестер гардиан» или «Берлинер тагеблатт» (время от времени помещавшие относительно объективные материалы об СССР) продолжали писать о мнимой «поддержке» разгромленной оппозиции рабочим классом [231]231
  «Manchester Guardian», 30.1 1929; «Berliner Tageblatt», III 1929.


[Закрыть]. «Форвертс» снова поднял шум насчет «диктатуры аппаратчиков» и «недемократичности» исключения из партии руководителей оппозиции, вставших на путь прямой антисоветской деятельности [232]232
  «Vorwärts», 6.1 1929.


[Закрыть].

Одновременно периодически снова и снова начинались пропагандистские кампании, призванные убедить читателя в том, что Советскому Союзу угрожает гражданская война, как, например, дружно сообщали в январе 1929 года твердолобая «Дейли мейл» и либеральная «Дейли ньюс» [233]233
  «Daily Mail», 24.I– 1929; «Daily News», 25.I. 1929.


[Закрыть]. «Дейли экспресс» писала о перевороте, который вот – вот произойдет [234]234
  «Daily Express», 9.III– 1929.


[Закрыть]и т. д.

В начале 1929 года Троцкий за контрреволюционную деятельность был выслан за границу. Сразу же он стал объектом дружеского внимания антисоветских пропагандистов. Сотни и тысячи газет стали печатать бесчисленное количество материалов о нем и его «революционной» программе. Троцкий продал серию статей тресту «Консолидентед пресс». С 27 февраля «Дейли экспресс» начала публиковать его статьи «История моей высылки из России». Буржуазная пресса много раз припоминала утверждения Троцкого о том, будто история Советской России это «керенщина наизнанку». Ем. Ярославский справедливо писал тогда в «Правде», что снова и снова выявлялся очевидный факт – левая мишура троцкистов нисколько не смущала международный империализм, учитывая объективную роль оппозиции в борьбе против строительства социализма в СССР. Советская печать тогда высмеяла буржуазных лжецов (например, из газеты «Стокгольме тиднинген»), утверждавших, будто в знак протеста против высылки Троцкого произошли какие‑то мифические забастовки, Москва осталась без электричества [235]235
  «Правда», 8 марта 1929 г.


[Закрыть]и т. д.

В связи с появлением в твердолобой «Дейли экспресс» статей Троцкого возник даже любопытный эпизод, весьма характерный для буржуазной пропаганды. Кое‑кто из менее искушенных в деле одурачивания масс стал порицать редакцию за публикацию статей «бывшего коммуниста». В ответ газета лорда Бивербрука изобразила себя в качестве беспристрастного летописца. «В своей роли историка современности, – заявила она в передовице, – газета будет продолжать публиковать любые искренние документы, бросающие свет на сложные переплетения общественной жизни, даже если число критиков, осуждающих нас за это внутри страны и за рубежом, возрастет в тысячу раз» [236]236
  «Daily Express», 13.III. 1929.


[Закрыть].

Конечно, под понятием искренности «Дейли экспресс» подразумевала антисоветскую направленность публикуемых ею писаний и исходить они должны были от коммунистов только в случае, если те становились «бывшими коммунистами». Но об этом, понятно, не говорилось вслух – умалчивание об этом и составляло суть игры в беспристрастие.

Создавая рекламу Троцкому и троцкизму, буржуазная пресса сознательно пыталась оспаривать правильную квалификацию его взглядов как разновидности меньшевизма. Помилуйте, о каком меньшевизме может идти речь? – вопрошала «Берлинер тагеблатт», если «даже в советской печати борьба против троцкистов» и «борьба против «левых» используются как равнозначные понятия» [237]237
  «Berliner Tageblatt», 9.III 1929.


[Закрыть]. Берлинская газета попросту мошенничала, поскольку печать в нашей стране давно уже заклеймила «ультралевую», а по сути дела мнимо – левую, «левую» в кавычках, капитулянтскую линию троцкистско – зиновьевской оппозиции. Буржуазная пропаганда пыталась настойчиво в сотнях статей внушить читателям, что Троцкий выслан не как контрреволюционер, а потому, что он «слишком большевик» («Дейли мейл»), сторонник «не национального, а интернационального коммунизма» («Нейе фрейе прессе»). «Большая печать» повторяла утверждения Троцкого, что он, отрицая строительство социализма в одной стране, якобы следует Ленину [238]238
  «Daily Mail», 15.111 1929; «Neue Freie Presse», 22.Ш 1929; «New York Times», 19.V 1929.


[Закрыть]и т. д.

Вместе с тем буржуазная пресса подняла лживую шумиху насчет того, будто, намечая программу коллективизации, ЦК ВКП(б) следовал… капитулянтским и авантюристическим планам троцкистов, решительно отвергнутых и осужденных партией [239]239
  Напр.: «Neue Freie Presse», 6.11 1929.


[Закрыть].

КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ПРОТИВ ПЯТИЛЕТКИ

Казалось, в 1929 году, в условиях развернутого наступления против капиталистических элементов, смешно было по – прежнему говорить о том, что в России вот – вот восторжествует буржуазный строй. Однако антисоветская пропаганда продолжала кричать об этом на всех перекрестках. Накануне ликвидации кулачества как класса она видела уже близкую реставрацию капитализма в факте существования неравенства в деревне. В тот самый год, когда быстро сокращался до незначительного минимума частный сектор не только в промышленности, но и торговле, на Западе продолжали писать о том, что «новая буржуазия возникает рядом с остатками старой». В то время когда набирала темпы социалистическая индустриализация, реакционная печать пророчествовала, или даже уже фиксировала, «неудачу государственного индустриализма» по всем линиям, и добавлялось: «Остаются две альтернативы – или Россия будет деградировать все больше и больше, превратившись в страну бедных крестьян, или большевистская партия должна выбросить за борт ее самые дорогие политические и экономические принципы, вернуться к частной торговле и частному контролю над капиталом» [240]240
  «Daily Telegraph», 22. I., 23.1., 24.1., 26.1. 1929.


[Закрыть].

Все это писалось буквально в то самое время, когда советский народ под руководством партии приступал к осуществлению героического плана первой пятилетки. Цитаты взяты из серии статей московского корреспондента «Дейли телеграф» Е. Ашмид – Бартлетта, которого газета «Известия» тогда справедливо охарактеризовала как «сплетника» и «невежду». Как же следовало тогда назвать его коллег из английской «Дейли ньюс», итальянской «Корриера дела Сера», французской «Энформасион» и многих других, которые объявляли себя «московскими корреспондентами», не переступив границ Советской страны [241]241
  «Известия», 25 апреля 1929 г.


[Закрыть]. Например, один из них, Ф. А. Маккензи, объяснил, что коммунисты мечтают превратить всех крестьян в батраков, чтобы они работали на них, как прежде на помещиков [242]242
  «Daily News», 4.V. 1929.


[Закрыть].

Считая начало коллективизации концом нэпа, буржуазная пропаганда выкинула новый трюк. Восемь лет подряд она твердила, что нэп – свидетельство «крушения коммунистического эксперимента». И вдруг совершается поворот на 180 градусов – логика вообще не в почете у организаторов психологической войны, рассчитывающих на короткую память людей. Теперь объявляется, что отказ от нэпа – это, как пишет широко читаемый лондонский журнал «Экономист», «в действительности признак слабости». Оказывается, успешное вытеснение капиталистических элементов доказывает только одно – что коммунисты их боятся! [243]243
  «Economist», 9.11 1929.


[Закрыть]Замечательная пропагандистская «логика», согласно которой можно объявить «слабостью» рабочего класса и его успехи в борьбе за свержение власти капитала и построение коммунизма. Первые пропагандистские выстрелы против пятилетки были целиком построены на этой «логике» наизнанку. В дополнение только ее именовали то «одним из величайших блефов, которые знает история» («Файнэншл Таймс»), то слепым подражанием… американским методам («Каррент хистори»), или даже – чему бы вы думали? – прусскому преклонению перед государством [244]244
  «Financial Times», 6.IX. 1929; «Current History», September 1929; «Berliner Tageblatt», 12.IV. 1929.


[Закрыть]и т. п.

Славные легендарные годы первой пятилетки, незабвенные в памяти нашего народа! Героическим трудом советского рабочего класса за три года вместо пяти был выполнен план по машиностроению, которое выросло в четыре раза, что вывело СССР в этой важнейшей отрасли тяжелой индустрии на второе место в мире после США. Развернулось широкое перевооружение всей промышленности и сельского хозяйства. Вступили в строй 1500 новых заводов и фабрик. Была создана автомобильная, тракторная, авиационная промышленность, значительно двинулась вперед энергетика, заметно выросла черная и цветная металлургия. Объем промышленного производства возрос в три раза. Советский Союз превратился из аграрной страны в индустриальную, стал мощной промышленной державой. Сельское хозяйство получило 120 тысяч тракторов, явившихся технической базой нового крупного сельскохозяйственного производства. Колхозный строй одержал решительную победу. Был ликвидирован последний эксплуататорский класс – кулачество. За годы пятилетки было подготовлено около 100 тысяч специалистов с высшим и средним техническим образованием, сотни тысяч квалифицированных рабочих для крупной промышленности. Началась коренная реконструкция Москвы и других городов. Все шире развертывалась культурная революция. В нашей стране был построен фундамент социализма, неизмеримо расширилась и упрочилась социальная база диктатуры пролетариата, опиравшаяся на нерушимый союз с колхозным крестьянством. К началу 1933 года пятилетний план был выполнен. Страна приступила к осуществлению второго пятилетнего плана, годы которого стали периодом завершения социалистической реконструкции народного хозяйства – временем новых, поистине богатырских свершений советского народа.

Успехи советского народа были еще более разительными на фоне невиданного по силе, глубине и размаху мирового экономического кризиса 1929–1933 годов, охватившего весь капиталистический мир. Объем промышленного производства в крупнейшей стране капитализма США сократился более чем вдвое, число безработных достигало 17 миллионов человек. Миллионы доведенных до крайней нищеты безработных насчитывались в Германии и других западноевропейских странах. Чрезвычайной остроты достигли классовые противоречия. Империалистическая буржуазия все более стала делать ставку на установление открыто террористической диктатуры фашистского типа. В январе 1933 года в Германии власть перешла в руки нацистов.

Антисоветская пропагандистская война в годы первой пятилетки приняла невиданные прежде масштабы. Попытки реакционной печати оболгать пятилетку велись с разных сторон. В 1930 году еще преобладала линия наигранного скепсиса. Верить в успех пятилетки все равно, что верить в чудеса – такой вывод сделала серия статей, опубликованных лондонской «Дейли ньюс» [245]245
  «Daily News», 4.VI 1930.


[Закрыть]. Подчеркивая гигантские трудности, которые предстоит преодолеть Советам, и годы, которые нужны для этого, «Нью – Йорк Таймс» писала об «опиуме пятилетки» [246]246
  «New York Times», 24.IX 1930.


[Закрыть]. Вместе с тем тут же отмечалось, что якобы при капитализме подобный рост промышленности протекал бы более гладко и быстро [247]247
  «New York Times», 9.XI 1930.


[Закрыть]. Это был прямой обман, особо вопиющий, поскольку как раз тогда капитализм проявил свои способности к чудовищному разрушению производительных сил общества. Кроме того, даже в наилучшие для капитализма годы рост производства в буржуазных странах происходил во много раз медленнее, чем в Советском Союзе во время первой пятилетки.

Антисоветской пропагандой в данном случае руководило не только стремление принизить советские темпы. В обстановке невиданного экономического кризиса в части буржуазной печати стали проглядывать ростки новых взглядов, которые впоследствии, через три десятилетия, получили название теории конвергенции – сближения капитализма и социализма [248]248
  Теория конвергенции – реакционная теория, авторы которой пытаются спекулировать на притягательной силе социализма. Согласно этой теории развитие науки и техники якобы само по себе приведет к исчезновению классов и социальных антагонизмов и как бы к растворению социализма и капитализма в «едином индустриальном обществе».


[Закрыть]. В западной прессе публиковалась масса материалов, представляющих дело таким образом, что в России просто, мол, развертывается промышленная революция, которая в Западной Европе происходила в XVIII и XIX веках. О том, что в итоге промышленной революции было создано капиталистическое общество с его непримиримыми классовыми противоречиями, а в ходе пятилетки закладывался фундамент социализма, – такую «мелочь» просто игнорировали. «Вероятно, промышленная революция, единственная настоящая революция в новой истории – это единственное, что останется от героических усилий Советов» [249]249
  «Saturday Evening Post», 24.X. 1932.


[Закрыть], – писала американская печать.

Чтобы ослабить бурно возраставшую в годы пятилетки притягательную силу советского примера для трудящихся масс, изобреталось немало и других пропагандистских ухищрений. Красочно расписывались те неизбежные жертвы, на которые добровольно шли советские люди во имя светлого будущего своего народа и своей страны. Реакционная пропаганда всячески пыталась убедить трудящихся капиталистических стран в том, что советский рабочий класс «против» или хотя бы «равнодушен» к пятилетке. Как ранее годами твердилось, будто бы советские рабочие были на стороне троцкистско – зиновьевского антипартийного блока, так теперь объявлялось об их мнимой поддержке правой оппозиции. Корреспондент «Таймс», сумевший выискать неверие в будущее плана у большинства рабочих, тут же добавлял, что, вероятно, к власти придут правые, «имеющие опору» в рабочем классе [250]250
  «Times», 13, 14, 16.Х.1930.


[Закрыть]. «Дейли мейл» (по – английски «Ежедневная почта»), которую в Англии прозвали «Дейли лай» – «ежедневной ложью», регулярно сообщала о крахе пятилетки [251]251
  Напр. «Daily Mail», 26.II. 1931.


[Закрыть], «Дейли экспресс» сделала даже открытие, что «рабочие саботируют пятилетку» [252]252
  «Daily Express», 30.IX. 1932.


[Закрыть].

Впрочем, накануне появления этого «открытия» другая лондонская твердолобая газета, «Дейли телеграф», писала о «невиданном в истории» «пламенном энтузиазме» советских людей, чтобы тут же добавить, будто он привел все же к провалу пятилетнего плана. Россия, заключала эта газета, или отбросит «самоубийственное экономическое безумие коммунистического доктринерства», или наступит «полный крах индустриализации России» [253]253
  «Daily Telegraph», 29.XI. 1932.


[Закрыть]. Знакомые слова! Их как заклинания повторяла реакционная пропаганда на каждом новом этапе развития советского общества, обещая ему всяческие беды, если оно не отречется от марксизма – ленинизма. А параллельно – тоже уже неизвестно в который раз – обсуждается тема «отречения». «Ленинская программа отброшена», – кричит заголовок в «Нью – Йорк сан» [254]254
  «New York Sun», 12.II. 1930.


[Закрыть]на втором году пятилетки. «Отход от коммунизма», – гласит название передовой «Таймс» незадолго до досрочного выполнения пятилетнего плана [255]255
  «Times», 6 VIII.1932.


[Закрыть]. «Отступление от Маркса», – резюмирует через несколько месяцев «Нью – Йорк геральд трибюн» [256]256
  «New York Herald Tribune», 28.XI. 1932.


[Закрыть], правда, уже в качестве рекомендации Советам.

И нэп объявлялся «отходом», и то, что буржуазная печать называла «ликвидацией нэпа». Если в середине 20–х годов «отречением от ленинизма» именовали якобы недостаточное противодействие развитию частного сектора в экономике, то теперь за то же «отречение» выдается политика полного вытеснения этих элементов из промышленности, сельского хозяйства и торговли страны.

Но вот пятилетка успешно завершена – реакционная печать пытается начать новую песню, что машины, может быть, у большевиков и появились, а умения ими пользоваться нет! [257]257
  «Yorkshire Post», 8.IX.1932.


[Закрыть]. «Морнинг пост» даже утверждала, что тракторы в сельском хозяйстве надежд не оправдали и «имели большой успех только в качестве кинопропаганды» [258]258
  «Morning Post», 20. IX1932.


[Закрыть]. Вторая пятилетка, мол, объявлена вообще, чтобы скрыть неудачу первой, «догадывались» многие реакционные газеты [259]259
  Напр.: «Independence Belge», 7.II. 1933; «Neue Zürcher Zeitung», 25.1 1932.


[Закрыть].

Впрочем, у буржуазной пропаганды имелся и «запасной вариант». Если пятилетки будут успешными и приведут к росту благосостояния советского народа, заявляла «Нью – Йорк Таймс», то это якобы заставит его отказаться от коммунизма [260]260
  «New York Times», 27.XI 1930.


[Закрыть]. Этому вымыслу судьба уготовила тоже долгую жизнь – сколько раз его использовали в идеологической войне против СССР в 60–е годы. Впрочем, вряд ли даже самые тупые из западных пропагандистов сейчас повторят тогдашнюю «теорию», согласно которой колхозник, овладев новой техникой, «на тракторе въедет в Кремль» для борьбы против большевиков [261]261
  «New York Evening Journal», 18.1 1930.


[Закрыть].

Создавая «санитарный кордон» лжи вокруг Страны Советов, буржуазная печать постоянно обрушивалась на рабочие делегации, посещавшие СССР и стремившиеся разорвать завесу клеветы.

Даже либеральные газеты дружно обвиняли членов делегаций в «легковерии», «наивности», неспособности понять увиденное и тому подобных грехах [262]262
  «Manchester Guardian», 13.1 1925.


[Закрыть].

Аналогичным нападкам подвергались книги и высказывания таких известных писателей и общественных деятелей, как Бернард Шоу или супруги Вебб, пытавшихся объективно оценить героический труд и победы советского народа.

Выступления буржуазной печати против СССР не руководились из какого‑то единого центра, подобная направляющая рука была видна лишь во время той или иной особенно ожесточенной газетной кампании в течение определенного времени и в одной стране. Причем если речь шла не о фашистских, государствах с их «унифицированной» прессой, то очередной приступ антисоветской истерии охватывал не все периодические издания. Антисоветская линия печати менялась в зависимости от взаимоотношений данной буржуазной страны в данный период времени с Советским Союзом, от внешнеполитической программы различных партий и других аналогичных причин. Эти же факторы способствовали иногда появлению относительно объективных материалов, являвшихся данью настроениям трудящихся масс и отчасти результатом стремления честных журналистов и общественных деятелей без предвзятости разобраться в советской жизни. Однако очень часто подобные правдивые материалы были лишь ложкой меда в бочке дегтя, которым буржуазная печать пыталась окрасить нашу страну в сознании миллионов своих читателей. Антисоветская кампания, несмотря на особенности, которые она приобрела в отдельных странах, и на то, что буржуазные издания сами противоречили себе и опровергали друг друга, сводилась на каждом этапе к пропаганде нескольких, всегда лживых, утверждений о нашей стране, которые вполне отвечали социальному заказу, полученному этой печатью от капитала, иногда в виде простого приказа газетных королей.

Бурный рост советской экономики привел к быстрому увеличению оборонной мощи нашей страны. Реакционная печать, постоянно обсуждая эту тему, и здесь опровергала себя на каждом шагу. С одной стороны, это было время довольно открытых призывов к новой интервенции, для чего требовалось всячески принижать силу Красной Армии. Так, например, «Дейли телеграф» опубликовала серию антисоветских статей известного писателя А. Беннета, который утверждал, что во время своей поездки по СССР он видел часового, заснувшего на посту, и неточную учебную стрельбу военных кораблей. Вывод: «Я думаю, что любая европейская армия разгромит русскую армию в течение нескольких месяцев» [263]263
  «Daily Telegraph», 6.IX.,9.IX. 1929.


[Закрыть]. Английские газеты писали: большевики могут купить самолеты (в создание советской авиационной промышленности вначале вовсе не хотели верить), но им не обучить собственных летчиков [264]264
  «Daily Mail», 1.IX. 1927.


[Закрыть], и т. п.

С другой стороны, шло запугивание «красным милитаризмом». Если одна часть буржуазной печати годами призывала к новой интервенции против Советского Союза, то другая часть все это время продолжала кричать о «военном психозе» в нашей стране и что даже чисто оборонные меры с ее стороны могут вызвать лишь гонку вооружений у «пацифистской» буржуазной Европы [265]265
  «New York Times», 4.VIII. 1927.


[Закрыть].

Говоря о любом событии внутриполитической жизни, например о разгроме правой оппозиции, антисоветчики уверяли, что он «усиливает сторонников войны» в СССР. Каждая годовщина Октябрьской революции служила поводом, чтобы напомнить о мнимом намерении СССР «свергнуть силой все правительства на земле» [266]266
  «Washington Post», 8.XI. 1930; «Neue Ziircher Zeitung» 27.XII. 1930.


[Закрыть].

Советский Союз, проводивший последовательную политику мира, изображался «реальной угрозой для Восточной и Центральной Европы в военном смысле», которая, моя, мешает восстановить «международное доверие» [267]267
  «Yorkshire Post», 6.VI. 1932.


[Закрыть]. В Советском Союзе наблюдается «военный психоз», в тысячный раз повторил осенью 1932 года лондонский «Экономист» [268]268
  «Economist», 15.X. 1932.


[Закрыть].

Нередко те же самые газеты, например «Дейли телеграф», и одобряли планы интервенции и пытались осмеять «страх» Советского Союза перед «капиталистической агрессией» [269]269
  «Daily Telegraph», 29.XI. 1932.


[Закрыть].

Газета «Ивнинг ньюс» уверяла: советскому правительству, «как и всему миру, отлично известно, что никто не собирается вести войну против России» [270]270
  «Evening News», 11.1. 1933.


[Закрыть]. В тот же день в еще одной английской газете, «Бирмингем пост», можно было прочесть: «Сказки о планируемой иностранной агрессии. Да, это просто сказки, и ничего более. Советская Россия не имеет соседей, чьей враждебности следовало бы опасаться» [271]271
  «Birmingham Post», 11.1. 1933.


[Закрыть]. Эти заявления отделяют менее чем три недели от установления гитлеровской диктатуры в Германии.

Поистине иногда и в лживых заявлениях бывает заключен поучительный исторический урок! А после захвата власти гитлеровцами стали помещаться статьи, в которых уже доказывалось, что коммунисты – сторонники войны: «Если для нацистов и фашистов война – это религия, то для большевиков она, если это возможно еще, нечто большее – вечный и основной инстинкт, столь же естественный, как дыхание», – беспардонно лгала британская реакционная газета [272]272
  «Norfolk Chronicle», 29.VI. 1934.


[Закрыть].

В условиях, когда гитлеровская Германия развернула активную подготовку к войне, часть английской консервативной печати в один голос с нацистами стала обвинять СССР в том, что якобы он «натравливает» европейские страны друг на друга [273]273
  «Observer», 14.1. 1934.


[Закрыть].

Между прочим, вскоре после прихода Гитлера к власти в реакционных изданиях начинают появляться статьи явно провокационного толка, что, мол, Советское правительство боится войны, «допустило» установление нацистской диктатуры и что это подрывает авторитет Кремля «в глазах русской молодежи» [274]274
  «Neue Zürcher Zeitung», 3.VI. 1933.


[Закрыть].

Советская молодежь! Сколько места уделялось ей годами в реакционной печати! Ей приписывали «оппозиционность» советскому строю и вражду к западной цивилизации, «разочарованность» и «фанатизм», «отравленность пропагандой» и равнодушие ко всему, кроме техники, разрыв с национальными традициями и национализм. Всего не перечислишь. Старые расчеты на молодежь, каждый раз оказывавшиеся просчетами врагов социализма!

После 1933 года центр антисоветской пропаганды переместился в нацистскую Германию, ставшую и главным очагом военной опасности. Однако и реакционная печать других западных стран не прекратила своих усилий на поприще пропагандистской войны против Советского Союза. Теперь она стала частью политики поощрения фашистской агрессии, подталкивания ее на Восток россказнями о «слабости» СССР, воспроизведением о нем всех мыслимых клеветнических небылиц. Антисоветская и антикоммунистическая пропаганда была той идеологической оболочкой, в которой французские реакционеры совершили во второй половине 30–х годов поворот от прежнего «немцеедства» к потворству нацистской агрессии, а впоследствии к выдаче самой Франции гитлеровским захватчикам [275]275
  С. А. Мiсaud, The French Right and Nazi Germany 1933–1939. A Study of Public Opinion. New York, 1964.


[Закрыть]. Такой же путь проделали и реакционные правящие круги ряда европейских стран.