Текст книги "Мы идем к монстрам (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Через некоторое время Кеззи объяснила остальное. Карвен платил грабителям могил за то, чтобы они выкапывали кости других колдунов, а затем обрабатывал кости, чтобы получить эти «основные соли», а затем с помощью этих солей он мог вернуть мёртвых. Он возвращал этих мёртвых колдунов к жизни, а затем пытал их, чтобы получить информацию, их секреты. Я не знаю, что это был за процесс, он просто занимался умопомрачительными штуками в лаборатории и читал специальные заклинания из книги. Человеческие жертвы тоже имели к этому отношение, но каким-то образом я знала, что Кеззи не собиралась жертвовать мной и Ханной. Я чувствовала это в своём сердце, я знала это, когда смотрела на звёзды.

Но то, чем владел Карвен, была сама книга, этот «Некрономикон», который изначально был книгой «Аль-Азиф», написанной тем чуваком Альхазредом. Многие транскрипции были намеренно испорчены людьми, которые переписывали оригинальные копии. Карвену нужно было найти способ получить настоящие транскрипции наиболее важных частей книги.

Он воскресил Тень Абдулы Альхазреда.

Видите ли, Альхазреда якобы съел заживо среди бела дня невидимый демон, которого он случайно вызвал с помощью одного заклинания в книге. Бóльшая часть его тела исчезла прямо на глазах у всех, когда демон проглотил его, но, видите ли, вы знаете, как бывает, когда вы съедаете бутерброд, несколько крошек всё равно падают на пол? Так и случилось, только «крошкой» была рука Альхазреда. Затем какой-то парень на улице поднял руку и убежал с ней, и с того времени кости руки стали продаваться от одного коллекционера к другому. В конце концов, примерно через тысячу лет после того, как Альхазред был убит, Карвену удалось купить эти кости у какого-то парня в Европе. Затем он вернул Альхазреда к жизни и мучил его, пока он не согласился правильно перевести важные отрывки. И как только Карвен получил всю необходимую информацию, он растворил Тень Альхазреда в кислоте.

В «Аль-Азифе» было много секретов, но самые важные заключались в том, как воскресить тени или сохранить свой дух живым в телах других людей. В конечном итоге Карвен узнал от Альхазреда, как «Искать врата там, где встречаются сферы». Видите ли, Карвен поклонялся не дьяволу, не демонам. Это была куча этих хреновых тварей из другого измерения с такими именами, как Йог-Сотот и Ньярлатхотеп, Азатот и Ктулху. Любые, кто узнал секреты «Аль-Азифа» так же хорошо, как Карвен, действительно могли отправиться в это другое измерение, они могли видеть там города, а иногда они могли даже…

Приводить с собой существа оттуда сюда.

Была длинная очередь людей, которые пошли по стопам Карвена, но они не были колдунами, они были ведьмами, и они всё ещё существуют по сей день. Вы можете догадаться, где они обитают? Верно. В Альфа-Хаус.

Примерно через три часа в дороге мы были действительно глубоко в глуши. Кустарники, холмы, другие заросли. Ранее на указателе была надпись «Потакет-Роуд», и я думаю, что мы пробыли на этой дороге долгое время. Должно быть, это были сельхозугодья, которыми Карвен владел так давно, и когда мы увидели этот старый дом, стоящий на одном из невысоких холмов, Кеззи сказала нам, что именно там был изначальный фермерский дом Карвена, прежде чем он был сожжён кучкой разъярённых местных жителей. Фермерский дом был всего лишь маскировкой; на самом деле это была его лаборатория и храм, где он проводил все свои эксперименты и ритуалы. Под домом был даже проход, ведущий ко всей сети туннелей и комнат под землёй, но жители деревни взорвали его, думая, что никто больше никогда не сможет их найти. В этом они ошибались.

Было уже десять часов, когда Зенас свернул на Rolls-Royce по грунтовой дороге, ведущей через лес. Затем он остановился.

– Вот мы и на месте!

«Бля», – подумала я.

– Подождите, – сказала Ханна, – мы видели это раньше, не так ли?

– Неужели сейчас твоя тусклая лампочка стала гореть немного ярче? – Кеззи хихикнула.

– Это та хижина с картины в комнате Кеззи, – сказала я.

Глаза Кеззи – поправка – грёбаные глаза Кеззи расширились.

– Извини, Энн?

– Я имею в виду в комнате мисс Кеззи, – сказала я.

Силиконовой куклы Барби…

Вот на что мы смотрели, на эту дерьмовую хижину из деревянных досок, такую ​​же, как на картине. Единственная разница заключалась в том, что окна были заколочены, а место заросло плющом и было наполовину поглощено деревьями вокруг него.

– Но на той долбаной картине не так много деревьев. Там просто хижина посреди всей этой долбаной дерьмовой земли, – сказала я.

– Твоя наблюдательность становится всё более и более усовершенствованной, Энн, вместе с твоим языком. Но это потому, что картина была создана в середине 1700-х годов; с тех пор на этой «дерьмовой» земле выросло много деревьев. Эта земля когда-то была владением Карвена, и в некотором смысле так и осталось. Его пожертвования были довольно большими и были переданы Альфа-Хаус. Мы платим налоги. Мы гарантируем, что эта земля никогда не будет продана кому-либо. А эта хижина? Когда-то это было подсобное здание для сельскохозяйственных рабочих. Его значение неизмеримо, потому что, как и фермерский дом, оно имеет доступ к подземной сети туннелей.

– И мы идём туда, – сказала я больше, чем она просила. – Сейчас.

Кеззи усмехнулась в лунном свете.

– Да. Мы все.

Ханна схватила меня за руку, дрожа.

– Так что, что… с монстрами?

– Нам придётся трахнуться с монстрами…

Кеззи продолжала улыбаться.

Мы все вышли, и Зенас – кстати, всё ещё в костюме горничной – вытащил из багажника кучу вещей. Но Кеззи просто стояла и смотрела на хижину в какой-то тихой радости. Сияла луна, и повсюду мы слышали звуки сверчков. Подав каждому по фонарику, Зенас открыл входную дверь и направился вперёд с большим ярким фонарём. На нём был рюкзак, и я могла видеть торчащий угол большой книги транскрипций.

Хижина внутри была пуста. На полу было несколько дюймов пыли, но на ней можно было увидеть следы ног. Было очевидно, что год за годом, за всё это время, здесь проходили испытания Альфа-Хаус. В задней комнате я увидела несколько старых умывальников и какую-то выступающую круглую платформу. Зенас с чем-то возился, а затем платформа отодвинулась в сторону. Внизу был открытый люк. Поднялся сквозняк, и мы все чуть не заткнули носы.

– Не обращайте внимания на запах, девочки, – сказала Кеззи. – Это скоро утихнет.

«Бля, – подумала я. – Это воняет ужасно».

– Вы готовы? – протянул Зенас.

Кеззи кивнула, затем посмотрела на меня и Ханну.

– Считайте себя обладательницами высшей привилегии. Очень немногие люди когда-либо совершали путешествие, в которое вы собираетесь…

Ханна продолжала дрожать, но по какой-то причине я совсем не испугалась, даже когда мы все спустились по железной лестнице через этот цементный люк прямо вниз, пока не подошли к нескольким кирпичным ступеням, которые вели вниз ещё дальше.

Здесь действительно ужасно воняло – гнилью, может быть, мясом и овощами, смешанными с запахом мокрой грязи. Но Кеззи была права; вонь длилась недолго. Теперь казалось, что сквозняк обдувает наши спины, как будто где-то ещё может быть вентиляционное отверстие, выводящее старый воздух. Чем больше мы шли, тем казался более древним и узким проход. При свете фонаря я увидела, что стены действительно из старого кирпича, покрытого грубым грибком или мхом. Были слышны звуки капель, и пол под моими кроссовками казался скользким.

– Фу, – повторяла Ханна. – Фу, фу, фу!

– О, не будь такой неженкой, – сказала Кеззи.

Затем последовали ещё несколько ступенек, спускавшихся в три наклона. Наши шаги отдавались эхом, а наши огни блуждали по стенам. В конце концов мы пришли в большую комнату с кирпичными стенами с каменными арками, и когда мы направляли в них свои фонарики, всё, что мы могли видеть, – это чернота, которая, казалось, продолжается вечно. Но в некоторых арках были старые деревянные двери, которые за долгие годы подкрашивали или ремонтировали.

– Как… как глубоко мы под землёй, мисс Кеззи? – запнулась Ханна.

– Вы не захотите знать…

Но я спросила:

– Что за дверями, мисс Кеззи?

– Склады, несколько лабораторий Джозефа Карвена и тому подобное.

Послышался резкий звук брызг, и Ханна вскрикнула.

– Ой, нет, не обращайте внимания. Я вынужден был это сделать, – сказал Зенас, повернувшись к нам спиной. Он вытащил свой член и писал на стену. – Просто пописать.

– Это так по-светски, – нахмурилась Кеззи в свете фонаря. – Что они делают без тебя в Гарвардском дворе?

– Хм-м-м… А ведь правда?

– Просто заткнись и кончай ссать, невнятное животное, – Кеззи указала на одну из дверей. – Энн, загляни в ту комнату и покажи Ханне.

Старая дверь со щелчком открылась, и мы сунули головы в затхлую черноту. Я подняла фонарик…

Ханна снова закричала, на этот раз так громко, что, клянусь, её волосы встали дыбом.

«Бля!» – подумала я.

В комнате с кирпичными стенами лежала груда скелетов, такая высокая, что почти доходила до потолка. Кеззи засмеялась, когда Ханна наконец перестала кричать.

– Кровь так же важна для чернокнижника, как кирпичи для каменщика. Карвен пожертвовал множеством простофиль ради их крови и других атрибутов, когда этого требовали его эксперименты. В основном это были нелегальные иммигранты, которые устроились на работу на его корабли – успешный судоходный бизнес. Он также использовал самых крепких из этих людей, чтобы избавиться от Теней после их воскрешения.

До сих пор я думаю, что Ханна просто позволила всей этой чепухе – Карвену-чернокнижнику – влететь в одно ухо и вылететь из другого, но теперь её глаза выглядели ошарашенными после того, как она увидела эту комнату, полную скелетов. Их там, должно быть, была сотня.

Другая дверь вела нас в самую обычную комнату, похожую на кабинет или офис, с рабочим местом, столом, книжными полками и старой мебелью. На полу стояла куча старых масляных ламп, а на стене висела схема с изображением человеческого тела, на которой были показаны все мускулы, вены и прочее. Была также одна таблица, полная квадратов, с буквами в каждом из них, например H и He, Pb и Ca. Думаю, я вспомнила это с урока химии в старшей школе, но единственная причина, по которой я закончила этот курс заключалась в том, что я пару раз отсосала учителю. Но книжные полки здесь были пусты и покрыты паутиной.

– Содержимое всей оккультной библиотеки Джозефа Карвена было передано на хранение в…

– Библиотеку Альфа-Хаус, – сказала я.

– Верно, Энн. Наряду со многими другими бесценными мелочами, документами и корреспонденцией, – она снова улыбнулась нам, но это больше походило на ухмылку про себя в каком-то частном ликовании. – Все его секреты были переданы нам, – её глаза вспыхнули. – Все. Мы Хранители этих секретов, мы… Смотрители.

– О, вы имеете в виду, как сторожа, – сказала Ханна. – Я думаю, вы хорошо присматриваете за всеми книгами, а, мисс Кеззи?

Кеззи впилась в неё взглядом.

– Ханна, тебе очень повезло, что феноменально скудоумным позволено жить.

– Скудо…

– Просто молчи, Ханна, – сказала я и толкнула её локтем, но я также не знала, что означает это слово.

После этого Кеззи повела нас по другому проходу, но остановилась. Она повернулась к нам и надела одну из тех медицинских масок, как у врачей в телешоу. Затем она передала одну мне, Ханне и Зенасу.

– Наденьте это, – сказала она.

Ханна прищурилась.

– Кто… наденьте?

Кеззи запустила пальцы в волосы.

– Ханна, если бы тебе удалили мозг и заменили его мясными консервами, ты, вероятно, стала бы умнее.

– Мясные консервы? О-о-о, фу! Ненавижу это!

– Разве мы сейчас не должны кое-что сделать? – сказала я и ущипнула её. – Надень маску! Думаю, там, куда она нас ведёт дальше, будет вонять ещё хуже!

– Ой…

Мы надели маски, потом…

Кеззи открыла ещё одну дверь в одной из арок.

Мы вошли в эту большую комнату, полную колонн с каменной плитой посередине. Никому не нужно было рассказывать, что это за место.

«Десятки людей, – сказала я себе, – нет, СОТНИ – были принесены в жертву здесь…»

Здесь было ещё больше арок, и у некоторых были двери из решёток, но я не видела за ними ничего.

Маска немного помогала, но я всё ещё чувствовала запах чего-то ужасного. Я просто заставила себя забыть его и отвлечься, когда водила своим фонариком, глядя в пол. В разных местах лежали плиты неправильной формы, может быть, сланец. В них были просверлены отверстия.

«Дыры, через которые поступает воздух», – сразу подумала я.

Кеззи сказала:

– Обычно здесь какофония…

– Како… что? – Ханна заскулила. – Мисс Кеззи, вы имеете в виду, что мы должны сосать ещё больше членов?

Кеззи выглядела готовой кричать.

– Зенас, если она скажет ещё одну глупость… Я хочу, чтобы ты изнасиловал её с такой силой, что её задница вывернулась бы наизнанку.

– Ну, это вообще не будет проблемой.

Я крепко схватила Ханну за воротник.

– Просто заткнись…

– Когда я говорю какофония, я имею в виду очень шумно, – сказала Кеззи сквозь маску. – Мы подавляем такой надоедливый шум, известный как Пронзительный вой, с помощью Заклинания немоты. Я сниму это заклинание на мгновение, чтобы вы, девочки, поняли идею. Готовьтесь, – а затем Кеззи крикнула: – Во имя Йог-Сотота, пусть вернётся к вам дар речи! – и в ту долю секунды я и Ханна с криком упали на колени.

Внезапно каменная комната наполнилась звуком, похожим на адский водопад. Вокруг всё выло, стонало, рыдало. Высокие и низкие звуки, которые не могли быть человеческими и не могли исходить ни от одного животного, о котором я когда-либо слышала. Даже когда мы закрывали уши, звук почти не прерывался. Я плакала, это было так ужасно, но когда я взглянула на Кеззи и Зенаса, они оба улыбались нам.

– Прекратите! – умоляла я.

Её брови взлетели, как будто она обиделась.

– Извини, Энн?

ОХ, ЧЁРТ ТЕБЯ ВОЗЬМИ!

– Прекратите, мисс Кеззи, ПОЖАЛУЙСТА!

Она постучала ногой в течение минуты, затем сказала:

– Во имя Йог-Сотота, пусть воцарится тишина!

Вой водопада прекратился.

Некоторое время мы с Ханной дрожали на скользком полу, но, наконец, в ушах перестало звенеть, и я снова привела свою голову в порядок.

– Мисс Кеззи, то, что издаёт этот шум… оно под этими плитами, не так ли?

– Да, Энн. Некоторые из них – Тени врагов Джозефа Карвена или блестящих умов своего времени, допрос которых не был завершён из-за смерти Карвена. Как правило, Карвен избавлялся от Тени после того, как воскресил её; следовательно, возвращая её к основным солям для будущего использования. Других он воскрешал просто для удовольствия от пыток, после чего он уничтожал их навсегда с помощью коррозионных веществ. Именно так он поступил с Тенью Абдулы Альхазреда, потому что не хотел рисковать, чтобы какой-то другой чернокнижник воскресил поэта для собственного сбора информации. Здесь также есть некоторые ошибки, которые Карвен никогда не исправлял просто потому, что он наслаждался гротескностью их несовершенного состояния.

– Ошибки? – спросила я.

– В редких случаях основные соли добываемого материала были несовершенными или испорченными неосознанно – или преднамеренно – загрязнёнными. Поэтому Тень могла быть воскрешена, например, без конечностей, или с перемешанными конечностями, или с внутренними органами наружу, или любыми другими способами дефекта, – Кеззи указала на одну из плит. – Вот этого, Зенас.

– Ух, вещица… – Зенас засунул пальцы в два отверстия в плите и поднял её, как будто это был пенополистирол.

– Принесите свои фонарики, девочки, и загляните внутрь…

Мы не торопились, потому что никто из нас не хотел видеть, что было в дыре. Я наконец набралась храбрости и сделала это первой, наклонившись, затем вздохнув и посмотрев вниз.

Сначала я ничего не увидела, только круглую цементную яму глубиной двадцать футов. Стены ямы были покрыты мхом или плесенью.

– Ничего… – но потом я прищурилась и кое-что увидела сидящим в самом низу.

– Это Тень достопочтенного Гудмана Брайдена, – сказала Кеззи, – особенно рьяного судьи Салемских судов в конце 1600-х годов. Брайден был первым, кто с подозрением отнёсся к занятиям Джозефа Корвана, который затем вынудил Корвана бежать из города и сменить имя. Карвен намеренно испортил основные соли судьи, чтобы заставить его Тень подняться vacuus tergum, что означает «без кожи».

Я увидела фигуру, в которой узнала макушку головы человека. Мне показалось, что я услышала звук шлепков. Затем голова пошевелилась, и поднялось лицо.

Лицо без кожи.

Лицо было красным и с прожилками; можно было видеть все мускулы и большие белые глаза без век. Я чуть не вскрикнула.

Послышался звук влажных хлопков. Что он…

Ой, блять!

Он дрочил… членом без кожи.

– Спустя столько времени многие Тени сходят с ума, как здесь судья Брайден. Мужские Тени склонны постоянно мастурбировать, потому что им больше нечего делать.

Затем эти глаза без век посмотрели прямо на меня, и он вскрикнул.

Зенас снова закрыл плиту, затем снял другую.

– Девочки, – сказала Кеззи, указывая на следующую яму. – Джозеф Карвен заплатил грабителям могил королевскую сумму за кости этого человека…

Мы с Ханной посмотрели вниз и увидели этого старого лысеющего чувака с большой густой седой бородой.

– Кто… кто это? – спросила Ханна.

– Один из самых мудрых людей, когда-либо живших, – сказала Кеззи. – Девочки, познакомьтесь с Галилеем. Вы ведь знаете, кто такой Галилей, не так ли… Ханна?

Ханна выглядела так, будто вот-вот упадёт в обморок.

– Я-я-я… э-э-э, чёрт возьми!

Глаза Кеззи горели, как раскалённые угли, она была так взбешена.

– Ты не знаешь, кто такой Галилей? Ханна! Ты позор! Твоё невежество непревзойдённо! – она постучала ногой.

– Я думаю, что он был итальянцем, – пробормотала я.

– Ой, ой! – оживилась Ханна. – Он что, вроде того… изобрёл пиццу?

Кеззи впилась в неё взглядом.

– Зенас, доставай свой член.

– Ну, я всегда счастлив сделать это снова, – сказал мудак и вытащил всё это.

Он начал махать им вверх и вниз.

Лицо Кеззи приблизилось ко мне.

– Энн, если ты не скажешь мне, кто такой грёбаный Галилей, Зенас вывернет анус Ханны наизнанку своим членом.

Мой мозг закружился. Галилей? Я знала, что слышала о нём, но… Он был чуваком из старины, из Италии, но это всё, что я знала. Ханна рыдала, а Зенас – уже с твёрдой штукой – начал стягивать с неё штаны.

– Энн! Помоги мне!

– Он был… ох, он был парнем, который смотрел на дерьмо в телескопы и всё такое!

Кеззи вздохнула и отозвала Зенаса.

– Твой ответ, Энн, хотя он может быть слабым, – правильный. Галилей произвёл революцию в математике как компоненте натурфилософии и, что ещё более важно, создал астрономические принципы, которые подтвердили гелиоцентрическую систему.

Единственная причина, по которой я сдала астрономию в старшей школе, это потому что… ну, вы, наверное, догадались.

Из ямы этот чувак Галилей закричал:

– Я знаменитость в раю, выпустите меня!

Кеззи ухмыльнулась и помахала рукой:

– Пока-пока!

В то время как Зенас закрыл плиту.

Из следующей ямы прозвучал голос с другим акцентом:

– Ты злая ведьма! Да проклянёт тебя Отец наш!

Кеззи хихикнула и сказала, что его зовут Феликс пятый, кажется. Этот парень был папой в 1400-х годах, или, может быть, она сказала анти-папой, что бы это ни значило.

– Зенас, – сказала она, – дай падре что-нибудь, чтобы разнообразить его папскую обитель.

И она смеялась и смеялась, пока Зенас стягивал свои колготки, свешивал свою волосатую задницу над ямой и ронял на этого парня какашки длиной в фут. Падре ревел.

В другой яме был какой-то парень с ногами там, где должны быть руки, руками там, где должны быть ноги, головой на месте задницы и задницей, находящейся на плечах, а в другой яме была довольно симпатичная женщина.

– Самая красивая из девонширских ведьм, – сказала Кеззи, – но у неё нет ни рук, ни ног. Их не обрезали, их просто не было. Карвен что-то сделал с основными солями этой ведьмы, чтобы сделать её такой, для «плотских забав и игр», – сказала Кеззи.

У нас с Ханной кружилась голова от взгляда на эти вещи, и я была рада, что Кеззи не заставляла нас заглядывать в каждую яму. Мой желудок скрутило.

– Как долго эти… штуки здесь, мисс Кеззи?

– Да, наверное, сотни лет. Ты должна понимать, что Тени не умирают, поскольку они уже мертвы. С тех пор, как Карвен умер физической смертью, в этом святом месте побывали только сёстры Альфа-Хаус. Магия Древних – вот из-за чего они оставались живыми всё это время.

«Сотни лет, – подумала я. – Просто сидеть там, вонючими, десятилетие за десятилетием, век за веком…»

– Почему бы просто не избавить их от страданий?

Кеззи ходила вокруг, стуча каблуками.

– Хотя это правда, что подавляющее большинство Теней больше не используются, их страдания – вот в чём смысл. Помочь им избавиться от страданий, Энн, противоречило бы желаниям нашего благодетеля. Это будет для вас кристально ясно в своё время, – она села на каменную плиту посреди колонн. – Карвен открывал секреты за секретами, девочки. И будьте уверены, он и сейчас среди нас.

Зенас вынул из рюкзака переводы «Аль-Азифа», затем щёлкнул зажигалкой и зажёг что-то внутри оловянного шара с дырками. Шар был на конце цепи.

Но что она сказала? Карвен сейчас был среди нас?

– Вы имеете в виду призрак Карвена? – спросила я.

– Его разложение, – сказала она. – Духи злых людей особенно могущественны, Энн. Но да, ты правда видела Карвена несколько раз. Он регулярно бродит по Альфа-Хаус, особенно во время Недели Испытаний.

Теперь Зенас раскачивал оловянный шар на своей цепи, пока дым выходил из дыр.

– Боже мой, боже мой, боже мой! – пробормотала Ханна.

Я тоже это видела. За дымом, как что-то наполовину реальное, я могла видеть стоящего там Карвена в той же старомодной одежде, которую я видела в те ночи, когда он входил в мою комнату.

– Путём пыток Тени Альхазреда Карвен получил истинные транскрипции самых могущественных отрывков «Аль-Азифа» и передал нам все эти знания. В Альфа-Хаус. Восходящие узлы, Нисходящие узлы, Заклинание метки Дивелла и многие-многие другие…

– В ту ночь в беседке, – сказала я. – Это был не Зенас всё время, не так ли?

– Нет, Энн. Зенас одолжил Карвену использование своего тела, чтобы полностью испытать удовольствие от оргазма. Карвен довольно похотливый чернокнижник. Я смогла добиться этого, прочитав «Имитацию обряда», что я сделаю снова сегодня вечером, – её глаза заблестели в свете фонаря. – Но дух Карвена позаимствует не тело Зенаса.

Затем я вспомнила, что она сказала ранее.

«Сегодня вечером… мы идём к монстрам…»

Ханна в слезах прильнула ко мне.

– О чём она говорит, Энн?

Мой голос походил на карканье вороны.

– Она поместит дух Карвена внутрь монстра… и потом мы будем трахаться с этим монстром…

Кеззи продолжала улыбаться.

– Снимайте одежду, девочки.

К тому времени мы были в значительной степени зомби. После всего, что произошло до сих пор? После того, что мы видели в тех ямах? Мы стянули одежду, глядя в никуда.

Я боялась спросить, но всё равно это сделала:

– Где монстр, мисс Кеззи?

– О, он здесь. Но более действенный вопрос был бы… что это за монстр?

Зенас приподнял ещё одну плиту.

Одна только мысль об этом заставила нас с Ханной снова забиться в угол. Но по какой-то причине Кеззи отвернулась от Зенаса и поморщилась.

– Прислони плиту к стене, повернув её в сторону. Боже, мне так противно смотреть на эти Знаки…

Знаки?

Но потом я увидела, что на следующей плите есть эти отметки в форме звёзд с написанными на них странными вещами. Я смотрела на это, но…

– Ой! – крикнула я. – У меня голова разболелась!

– Это Знак Древних, – сказала нам Кеззи.

– Нам пришлось нарисовать один на этой конкретной плите… чтобы сдержать гостя этой камеры. Причина, по которой у тебя заболела голова, связана с тем, что вы и Ханна обе находитесь в зачаточном состоянии вашей метаморфозы из обычных девушек… в девушек из Альфа-Хаус.

Я не знала, о чём она говорила, но головная боль прекратилась, когда Зенас отвернул эти звёздные знаки от нас. Я снова могла думать и вспомнила её вопрос.

– Итак, мисс Кеззи… что это за монстр?

Она сначала ничего не сказала, потому что этот хлюпающий шум вместе с бульканьем доносился из ямы. Он становился всё громче и громче, пока…

Что-то не начало вылезать.

Мы с Ханной закричали.

– Это не Тень, девочки, – сказала Кеззи. – Это шоггот. Его не воскрешали, его привели к нам…

– Откуда? – взвизгнула я, когда впервые взглянула на него.

– Из параплоского промежутка, который легче представить себе как другое измерение. Он был доставлен сюда давным-давно, в 1760-х… Джозефом Карвеном, который успешно использовал один из самых захватывающих проходов «Аль-Азифа».

Когда тварь вылезла из ямы, она просто сидела там, как бы пульсируя, а за каменной плитой возле столбов я всё ещё могла видеть этот дым, выходящий из оловянного шара, а за дымом был призрак Джозефа Карвена.

Призрак улыбнулся.

А что тварь из ямы? Это была просто большая куча помоев. Когда я прищурилась, я смогла разобрать детали, потому что в этом было что-то такое, что меняло видение. Единственное сравнение, которое я могу придумать, – это сказать, что тварь выглядела как куча каучуковых мячиков – прозрачных, но с блёстками внутри – только мячики скреплялись слизью.

– Шоггот – это существо, специально созданное, чтобы трудиться и воевать, – продолжила Кеззи. – Они состоят из неорганической материи, называемой адской плазмой.

– Похоже, он сделан из пузырей! – воскликнула Ханна, обнимая меня.

– Пузыри, Ханна – это делящиеся полипы, которые сливаются в любую необходимую физическую форму. Это маленький шоггот, хотя существует множество различных классификаций. Самые большие бывают размером с офисные здания, – Кеззи при этих словах потёрла свои сиськи, глядя на эту штуку.

Он просто сидел там и вроде как пузырился.

– Это куча помоев! – крикнула я. – Как эта штука собирается нас трахнуть?

– Смотрите, – прошептала она, затем куча начала дрожать, а потом…

Она начала расти. Я чувствовала себя окаменевшей, как статуя, в то время как эта куча на наших глазах увеличивалась. Я полагаю, что удлиняться – это самое подходящее слово. Это было так, как будто в одну минуту на полу была пузырящаяся куча каучуковых мячиков, а в следующую минуту эта куча…

Встала.

Ещё через пару мгновений мы увидели эту блестящую кучу, которая приняла форму человека… э-э-э, не совсем человека, а вертикальное существо, которое стояло на двух ногах и имело две руки и голову.

Но оно по-прежнему было сделано из всех этих прозрачных каучуковых мячей.

– Что это за шары? – спросила я. – Они как… его клетки?

– Можно и так сказать, – но Кеззи не могла оторвать глаз от дыма или образа призрака Карвена. – Вышеупомянутые полипы. Это расщепляющиеся сфероиды из гениально изобретённого материала, эфирно интегрированные, так сказать, из неметаллического сплава. Самая полезная морфологическая конфигурация – это форма двуногого существа. Подождите, пока сфероиды соединятся… А пока это происходит, мы должны определить, кто из вас пойдёт первой.

– Пойдёт… пойдёт… – заикалась Ханна, – пой…

– Кого из нас ЭТО трахнет первой! – закричала я, и, поверьте мне, я знала, кто это будет. – Давайте, мисс Кеззи! Давайте сделаем это честно! Давайте подбросим монетку!

Чёрт возьми, я была так зла!

Улыбка Кеззи была похожа на злобную африканскую маску. Монета блестела.

– Называй, Энн.

– Грёбаная решка!

Монета закружилась в воздухе, звякнула об пол.

– Оу-у-у… орёл, Энн, – её глаза сияли на меня. – Ты проиграла.

– Конечно, чёрт возьми!

Но за то время, которое потребовалось мне, чтобы снова принять то, что я опять облажалась, все эти каучуковые мячи как бы растаяли, приобретая всё больше и больше деталей, пока…

– Вот, девочки, – отметила Кеззи, – ваш монстр.

Я снова закричала, но Ханна сразу потеряла сознание. Все эти мячики превратились в монстра, и теперь он стоял прямо перед нами. Но после изменения – слияния – это больше не было ни прозрачным, ни слизистым. Он был похож на человека, сделанного из сырого мяса. Вы когда-нибудь обращали внимание на мясные колбаски, прежде чем их приготовить? Почти кроваво-красные со всеми этими пятнами белого жира? Вот как выглядел монстр – этот шоггот – человек шести футов ростом, сделанный из соединённых вместе мясных колбасок.

Но форма была единственной человеческой чертой. У него не было пальцев; вместо этого его руки были похожими на совки, а ноги были просто лужами грязи. Лицо формировалось дольше всех. Я не видела ничего вроде ушей, носа или рта, но его глаза?

Ну, не глаза. Глаз.

Глаз был размером с дыню. Это было просто большое белое глазное яблоко без век, воткнувшееся прямо в мясо, там, где должно быть лицо. В глазу были вены, но все они были разного цвета, а радужка была золотой.

Потом…

Я заглянула ему между ног…

– ЧТО ЭТО ЗА ХУЙНЯ! – я кричала так громко, что думала, что у меня разорвётся горло. – Это его ЧЛЕН?

То, что торчало между его ног, было сделано из того же красно-белого мяса, только формой…

У него был стержень шириной около дюйма и длиной, вероятно, дюймов десять, но это было не самое страшное. Вместо головки на конце была большая полусфера, похожая на резиновую полусферу на конце унитазного вантуза.

– Гениталии этой формы шоггота совершенно уникальны, – объяснила Кеззи.

– ЭТО ВЫГЛЯДИТ КАК ТУАЛЕТНЫЙ ВАНТУЗ! – завопила я.

– На самом деле, Энн, он работает аналогичным образом. При возбуждении крайняя плоть превращается в гибкую «чашу», которую вы видите сейчас. Вы сразу поймёте всю природу процесса. Но не волнуйтесь, даже шогготы достаточно джентльмены, чтобы не забыть про небольшую прелюдию. Хм-м-м?

Я просто начала дрожать, парализованная, когда эта штука подняла меня, как будто я ничего не весила, и положила на подобный плите алтарь. Я не могла смотреть на это, не могла смотреть на его сморщенное одноглазое лицо, поэтому я закрыла глаза и просто надеялась, что умру от сердечного приступа или чего-то подобного.

В этот момент Кеззи начала читать книгу. Я не слышала слов, но знала, что это должно быть. «Имитация ритуала».

– Смотри, Энн. Посмотри на дым кадильницы.

Я повернула голову и на секунду открыла глаза. Я смотрела на оловянный шар с дырками. Дым стал гуще, и это сделало образ призрака Джозефа Карвена более чётким, почти таким чётким, как если бы он действительно мог стоять здесь. Но затем Кеззи прошептала:

– Глеб нуб ее-ак, лурин'б тхрубб'к…

И…

Призрак Карвена исчез.

Но я знала, что он попал прямо в тело шоггота, и именно тогда эта штука начала ощупывать меня руками-совками…

Они были скорее мокрыми, чем слизистыми, как ваша подмышка в жаркий день. Сначала они скользили вверх и вниз по всему моему телу, как будто массировали меня, затем совки играли с моими сиськами. Пот, выходящий из этого красно-белого мяса, должно быть, имел что-то в себе, потому что внезапно я больше не боялась до смерти.