Текст книги "Мы идем к монстрам (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Очень хорошо, Энн! Ты не только самая толстая новенькая в этом году, но и, очевидно, самая умная!

Я действительно это оценила.

– Колледж Данвич был основан Джозефом Карвеном вскоре после этого с пожертвованием, которое он накопил специально для этой цели, и его друг дал ему землю, на которой позже был построен кампус, – объяснила Кеззи. – Вы узнаете больше по мере продолжения Недели Испытаний. Теперь, в течение следующих пяти минут, я бы хотела, чтобы вы, девочки, перечитывали этот документ снова и снова, одновременно осознавая его важность. Пока вы делаете это, я займусь сиюминутным личным делом.

Странное дерьмо. Я ожидала, что она выйдет из комнаты, по любому «личному делу», которое ей пришлось бы сделать, но когда я оглянулась через плечо, то увидела, что она стоит в другом конце комнаты и смотрит на ту старую картину хижины.

– Энн? – сказала она, не видя, что я смотрю на неё. – У тебя есть проблемы с пониманием инструкций старшей сестры из женского общества?

– Нет, мисс Кеззи.

– Тогда почему ты смотришь на меня через плечо, когда я только что посоветовала тебе посмотреть документ? Хм-м-м?

Пизда!

– Простите, мисс Кеззи.

Я не отводила взгляд от этого дурацкого документа. Пару раз перечитала про себя, потом просто ждала. Но когда я взглянула вправо, чтобы полюбоваться туалетным столиком, я поймала отражение спины Кеззи, и когда то, что я увидела, было осознано мною, мне почти пришлось зажать рот, чтобы не рассмеяться…

Кеззи играла сама с собой. Я не выдумываю. Она стояла там, расставив ноги, глядя на эту нелепую картину с хижиной, её юбка была задрана, а трусики спущены. Движение её правого локтя не оставляло сомнений. Она продолжала шептать себе:

– Трахни, трахни, о, да… Трахни, вот так… – потом она поднимается на цыпочки, выгибает спину и бормочет: – Чёрт, трахни, о-о-о…

Я только покачала головой. Я могла бы понять, если бы она смотрела на фотографию Брэда Питта. Но… старая хижина?

Сумасшедшая…

– А теперь идите разбирать вещи, – сказала Кеззи, когда повернулась с покрасневшим лицом. – Выберите себе койки и познакомьтесь поближе. Ужин в семь. Одна вещь вам понравится точно – и я имею в виду вас, Энн и Ханна, в частности. Это то, что здесь, в Альфа-Хаус, мы подаём великолепные блюда. Сегодня, например, Зенас будет готовить двухфунтовые хвосты новозеландских омаров.

Хвосты омаров звучали великолепно, но мне пришлось ухмыльнуться.

– Мисс Кеззи? Полагаю, когда вы сказали, что мы с Ханной в частности… вы имели в виду то, что мы толстые?

Её покрасневшее лицо не изменилось.

– Ты предполагаешь совершенно правильно, Энн. Я заметила лёгкий сарказм? Хм-м-м? Толстый и забитый жизнью – это одно, но на самом деле мало что менее похвально, чем толстый и забитый жизнью умник, – её идеальные грёбаные зубы сверкали на меня. – Пожалуйста, имей это в виду. А теперь, девочки? Идите в путь. Что вы должны знать, так это то, что для такого высокого духа, как я, утомительно находиться в присутствии трёх чрезвычайно бесовских аур, таких как у вас, в течение любого времени, – она хлопнула длинными ресницами. – Без обид.

«О! Ничего такого!» – подумала я.

Мы вернулись в нашу комнату и начали раскладывать вещи.

– Как вам эта надутая кукла Барби? – я проворчала, когда дверь закрылась. – Я ненавижу девушек с силиконом. Это превращает их личность в дерьмо.

– Иисус! Ты слышала, что она сказала о нас? – Ханна заскулила.

Мерси выглядела потрясённой.

– Почему обязательно нужно было произносить имя Иисуса?

– Заткнись, Мерси, – сказала я. – Конечно, тяжело терпеть то дерьмо, которое она несёт, но помните – во время Недели Испытаний всё идёт именно так. Если нам это не нравится, мы можем обратно собирать вещи. И я не могу этого допустить. Я должна сделать это.

– Мы все должны, – сказала Мерси.

– По сути, всё это шутки на неделю. Мы можем это вытерпеть, не так ли?

– Пить кофе со спермой – это просто шутка? – пожаловалась Ханна.

– Ну, да, это было немного сверх меры…

– Это было ужасно на вкус! – Мерси сделала лицо, похожее на куклу Гамби в тисках. – Меня чуть не вырвало.

Отлично…

Мы раскладывали вещи, когда я услышала голоса в холле, поэтому я приоткрыла дверь, и мы все выглянули наружу. Зенас в костюме горничной шёл к лестнице с Кеззи, и с этим мягким и очень привлекательным акцентом Новой Англии он сказал:

– Чёрт возьми, Кеззи. У нас нет столько свободных мест в приюте для животных, чтобы загнать в будки этих троих. Не видел более уродливых новеньких, чем эти. Даже хуже, чем в прошлом году.

– Он такой злой! – прошептала Ханна, когда я закрыла дверь.

– Приют для животных? – задалась вопросом Мерси. – Что он имел в виду?

– Это значит, что мы собаки, Мерси, – сообщила я ей. Я не могу вам сказать, как она могла иметь средний балл в старшей школе и при этом оставаться такой тупой. – Это означает, что мы уродливы.

– Да? Ну он и подонок, чёрт возьми!

– Хотя это странно, – сказала я им, складывая свои вещи в комод. – В прошлом году в Альфа-Хаус было три новеньких, и я встретила их всех, поговорила с ними во время ориентации. На самом деле, именно они первые рассказали мне о женском обществе. И знаете что? Никто из них не был уродливой собакой. Все они были красотками, как Кеззи.

– Но разве он не сказал, что мы уродливее прошлогодних? – спросила Ханна.

– Для меня это тоже так прозвучало.

– И что это был за старый глупый документ на стене? – спросила Мерси.

«Просто старая земельная грамота…»

– Кто знает?

Я даже не потрудилась сказать им, что видела, как Кеззи играла сама с собой, пока смотрела на ещё более глупую картину с хижиной. Кто бы в это поверил?

Мы подбрасывали монеты, и я проиграла – я всегда проигрываю в такие вещи – так что я застряла на верхней койке. Я просто сидела там некоторое время, глядя на стену и задаваясь вопросом, какого хрена я сделала со своей жизнью…

Около семи влетел Зенас, грудь выпирала из оборчатого лифа.

– Спасибо, что постучал, – сказала я.

– Не дерзи, толстуха, – сказал он.

– Ты имеешь в виду умница? Это то, что ты хотел сказать? Я так и думала.

Жёсткое лицо деревенщины окинуло меня взглядом.

– Возможно, я бы сорвал вишенку с этого дерева, – а потом он потёр своё барахло. – Я бы, наверное, это сделал, да. Но тогда дерево пропадёт.

– Значит, про девственниц – это не притворство? – спросила я. – Это по-настоящему?

– Ну, конечно, ага, и если вы, девчонки, лжёте, Кеззи лично вас вышвырнет из дома.

Другие девушки уставились на этого урода в полном ужасе, но я сказала:

– Чего ты хочешь, Зена?

В комнате воцарилась тишина.

– Пора ужинать, но сначала…

Большие ладони на этих великолепных мускулистых руках взметнулись вверх, схватили меня под мышки, и следующее, что я помню, я оказалась на коленях прямо перед ним, а он уже потянул вниз колготки, чтобы вытащить свой член.

– Чего я хочу? Как насчёт минета?

Я посмотрела сначала на его толстый член, потом на его лицо.

– Ты прикалываешься надо мной, да? Я лучше повешусь, чем отсосу деревенщине в костюме горничной.

– Ой, это плохо, толстуха, – а потом он начал складывать своё барахло обратно.

– Подожди, подожди, подожди, подожди! – выпалила я. – Ты имеешь в виду, что если я не отсосу тебе, меня вышвырнут из Альфа-Хаус?

– Может быть, да, может быть, нет. Но то, что должна понять Кеззи о вас – будет и с моей помощью, чёрт возьми. Я мог бы добавить хорошего о вас или плохого.

– Так ты шантажируешь меня отсосом твоего члена?

– Нет, даю тебе выбор, – он произнёс это с ударением на слово «выбор». – Не заставляю тебя это делать. Нет, это было бы настоящим изнасилованием, полагаю. Но то, что я предлагаю, – это просто услуга тебе.

– Услуга! – крикнула я. – Позволить мне отсосать тебе?

– А-ага. Знаешь, что Кеззи не любит, так это девушек с дерзостью, а девушки с большим нахальством вовсе здесь не задерживаются. Рот цыпочки – это лучший способ добиться успеха здесь.

– О, чушь собачья! Ты просто морочишь мне голову!

– Подожди… Хотя это твоё дело. И, чёрт возьми, это твоё решение…

Мои плечи не могли бы опуститься ещё ниже. Я просто стянула колготки засранца, засунула его член в свой рот и начала сосать. Эта проклятая штука стала большой очень быстро; на самом деле, его член был таким толстым, что я едва могла обхватить его губами, и не помогало и то, что чувак весь день потел в этих колготках.

Член был вонючий, понимаете?

Затем этот грубый ублюдок схватил меня за уши и начал качать бёдрами. Как романтично.

– А-ага, а-ага, хорошая маленькая толстуха, – проворчал он, а затем: – Их-х-ха!

Это дерьмо так сильно пронзило мне горло, что я подумала, что оно попадёт в мой грёбаный надгортанник или как там это называется. Лучший способ удержаться от удушья – это просто сглотнуть как можно быстрее, что я и сделала. Когда он закончил, он оттолкнул моё лицо, и я клянусь, когда его член вышел из моего рта, он издал звук пробки, выходящей из бутылки. Я упала на край нижней койки. Он похлопал меня по голове и сказал:

– Ты сосёшь, как чемпион, толстуха.

– О, большое спасибо. Это очень приятно слышать…

Он хлопнул в ладоши.

– Давайте, неудачницы! Пора ужинать!

Мы двинулись за ним, и всё, о чём я могла думать сейчас, это о том большом двухфунтовом хвосте омара, который ждал меня. Размышляя об этом, я отвлеклась от ужасного факта, что теперь у меня в животе была двойная порция спермы Зенаса. Но в этот момент он оглянулся на меня и сказал:

– И хорошо, что ты проглотила, Энн.

Излишне говорить, что он произнёс это с акцентом на слове «проглотила». Мы спустились по красивой изогнутой лестнице.

– Видишь ли, никто не сплёвывает в Альфа-Хаус. И… Кеззи раскроет всё остальное позже.

Я, Ханна и Мерси посмотрели друг на друга.

– Что, чёрт возьми, это значит? – сказала Ханна.

– Ага… да? – сказала Мерси.

– Эй, Зенас! – я позвала его. – Что ты имел в виду? Что Кеззи раскроет позже?

Но Зенас только рассмеялся и повёл нас в столовую.

Оглядываясь назад, я поняла, что он имел в виду. Я слышала об этой девушке из Университета Южной Калифорнии в прошлом году, которой пришлось проглотить сперму примерно пятидесяти парней из-за задания в посвящении в женском обществе. Все парни дрочили в тефлоновую кастрюлю, и эта бедная тупая сучка выпила всё, а потом в больнице ей сделали промывание желудка. Хотелось бы увидеть выражение лица доктора, который проделал эту работу. Никто из нас на самом деле ничего не сказал о замечании Зенаса, но я думаю, что все мы в глубине души знали, что нам придётся сосать много членов, если мы хотим пройти через Неделю Испытаний.

Столовая выглядела подходящей для королевского банкета. Двадцатифутовый стол, шёлковые салфетки, золотые ножи, ложки и вилки, обеденные тарелки из стерлингового серебра. Ещё одна хрустальная люстра наверху. Блять. В этом доме были деньги. Мерси и Ханна сели, но прежде чем я успела это сделать, из холла позади нас раздался голос Кеззи.

– Зенас! Пусть Энн зайдёт на минутку, пожалуйста.

Зенас показал большим пальцем в сторону холла.

– Ты слышала её, толстуха? В дамской комнате, рядом с фойе.

«Что это за хрень?» – подумала я и пошла в фойе.

Я увидела, как дверь приоткрылась на несколько дюймов, рука Кеззи вылетела, и её палец поманил, а затем свернулся внутрь.

– Сюда, Энн.

Я вошла.

«Что за…»

– Привет, Энн, – сказала Кеззи. – Хорошо ли ты и остальные устроились в своей комнате?

Я просто стояла с открытым ртом, когда ответила:

– Да, мисс Кеззи.

Потому что шлюха сидела на унитазе прямо передо мной с задранной юбкой и трусиками, спущенными до щиколоток. Её спина была выгнута, а грудь выпячена вперёд. Она изящно хмыкнула и…

Плюх!

Я видела, как маленькая какашка упала в туалетную воду между её ногами.

– Прости меня, Энн. Я испражняюсь.

– Я это вижу…

– И не чувствуй себя неловко. В конце концов, мы же обе женщины, не так ли?

Я кивнула, онемевшая. Её «киска», кстати, была выбрита наголо. И, как я могла ожидать, это была идеальная «киска»…

– Однако есть причина, по которой я испражняюсь, давая тебе возможность увидеть это, – сказала она, а затем расслабилась и…

– Ах-х-х…

…Начала писать.

– Видишь ли, я проверяю твою наблюдательность, – поток звонко потёк вниз. – Теперь смотри очень сосредоточенно и, пожалуйста, будь внимательна, – она встала, подтянула трусики назад и снова опустила юбку, спустила воду в унитазе, вымыла руки в мраморной раковине, затем сказала:

– Пойдём, – и повела меня обратно в столовую.

Я тут же подумала:

«А в какой школе ты училась? Ты забыла подтереть задницу!»

– Привет, девочки, – поприветствовала она. – Надеюсь, вы все устроились и считаете свою комнату удовлетворительной?

– Да, мисс Кеззи, – сказали Ханна и Мерси.

Я начала идти за стол, но Кеззи остановила меня.

– Не садись пока, Энн.

Потом она повернулась прямо ко мне, расстегнула блузку и вытащила грудь.

В комнате воцарилась мёртвая тишина.

Видите ли, силиконовые сиськи Кеззи были такими, за которые любая девушка продала бы свою душу. Это были идеальные имплантаты, с такими же идеальными средне-розовыми сосками, большими, как серебряные доллары.

Она подошла к концу стола, за которым сидели Ханна и Мерси.

– Девочки? – сказала она. – Я бы хотела, чтобы каждая из вас на минутку пощупала мои груди, – она ​​наклонила их к Ханне.

Глаза Ханны расширились; она заколебалась, а затем, в конце концов, дотронулась до груди Кеззи.

– Не стесняйся, Ханна. Сожми их, – она усмехнулась. – И тебе не о чем беспокоиться. Я не лесбиянка.

Ханна сжала их несколько раз, всё ещё лишённая дара речи, а затем Кеззи передала их Мерси.

– Продолжай, Мерси. Уверяю тебя, это не сексуальный вопрос, поэтому нет причин беспокоиться о христианском грехе. Я просто начинаю упражнение по наблюдению, причина которого будет открыта через мгновение.

– Я-я-я… – пробормотала Мерси, затем зажмурилась и пощупала грудь Кеззи.

– Хорошо, хорошо, – улыбка Кеззи сияла, когда она подошла ко мне, выпячивая грудь. – Пощупай мою грудь, Энн.

Я сделала то, что она сказала, но меня уже немного подташнивало.

– Отлично, – Кеззи поправила блузку, скрестила руки на груди и начала стучать ногой в той раздражающей манере, в которой она всегда делала. – Наблюдение поддаётся переживанию – тактильное наблюдение в такой же степени, как и визуальное. В то время, когда каждая из вас ощущала мою абсолютно красивую грудь, у кого-нибудь из вас сложилось впечатление, что это имплантаты?

Мерси и Ханна испуганно покачали головами. Затем улыбка Кеззи исчезла и снова превратилась в гримасу наполеоновского бюста.

– Ранее ваша подруга Энн сделала замечание, что она «ненавидит девушек с силиконом». Энн, кого ты имела в виду, поскольку теперь вы вне всякого сомнения знаете, что моя грудь на сто процентов натуральная? Ведь так, да?

Потом я уловила суть, вот так просто, как будто выключатель внезапно щёлкнул у меня в мозгу, и мне тут же захотелось провалиться сквозь землю. Мой голос звучал каменным, когда я сказала:

– У вас в комнате есть «жучок», не так ли?

– Ну, конечно же, глупая, серая, унылая, толстая тварь. У нас есть крошечные микрофоны по всему Альфа-Хаус, и каждый из них включён во время Недели Испытаний, – она спустила трусики и подняла юбку. – Ах, но, как гласит старая пословица: лучший способ научиться чему-то – это усердно работать. Да? – а затем она перегнулась через стол. – Энн? Силиконовая кукла Барби хочет, чтобы ты лизнула её задницу, – она широко раздвинула ягодицы.

Колени у меня дрожали.

– Но, но… вы не… вытирали…

– Очень хорошо! В конце концов, ты наблюдательна! Нет, я сознательно не вытирала себя после испражнения, Энн, потому что в наказание за твоё плохое отношение, твоё упрямство и постыдные оскорбления ты будешь вытирать меня. Своим языком.

Я смотрела на её задницу. Она была такой же хорошей, как её сиськи и «киска», такая задница, за которую я сделала бы всё, чтобы иметь её, но знала, что никогда не буду. Неважно, сколько я потеряю в весе, сколько упражнений буду делать, что угодно. Думаю, здесь плохие гены против хороших генов. У Кеззи было лучшее тело, которое я когда-либо видела у женщин, и точка. Я завидовала этому, и, думаю, это только заставило меня ненавидеть её ещё больше. Отличное тело, конечно, но она была хреновым человеком, так что это должно было что-то значить, верно?

В общем, не имело значения, насколько хорошо выглядела её задница. У неё сейчас дерьмо в трещине, и если я хотела остаться в Альфа-Хаус…

Придётся его лизать.

– Ну, Энн? Насколько сильно ты хочешь быть сестрой Альфа-Хаус?

Я встала на колени.

«Святое, святое дерьмо…»

Ханна выглядела окаменевшей, но именно Мерси крикнула:

– Не делай этого, Энн! Не позволяй мисс Кеззи так манипулировать тобой! Это неправильно!

– Правда, Мерси? – сказала Кеззи. – Я думаю, что я поступаю довольно благородно. В прошлом любая девушка, имевшая дерзость оскорбить старшую сестру из женского общества, немедленно изгонялась из дома. Я могла бы сделать это, но не буду. Энн, ты считаешь, что тебя следует наказать за твои оскорбления?

У меня не было выбора, кроме как ответить:

– Да, мисс Кеззи.

– Но это унизительно! – Мерси закричала. – Не делай этого, Энн! Это не конец света, если ты не попадёшь в Альфа-Хаус!

Я просто смотрела на её задницу. Я видела там коричневое…

– Я рада, что ты это сказала, Мерси, – заметила Кеззи, всё ещё склонившись над столом. – Я верю, что Энн сделает это, потому что – в отличие от вас – у неё есть решимость. Она поставила перед собой цель, и эта цель – стать уважаемой сестрой Альфа-Хаус, и она сделает всё необходимое для достижения этой цели. Конечно, бывают очень редкие случаи, когда я ошибаюсь. Если Энн прямо сейчас решит встать, сложить свои вещи в чемодан и покинуть этот дом… тогда ты, Мерси, лизнёшь мне задницу вместо неё.

– Сделай это, Энн! – возмутилась Мерси. – Не будь неженкой. Просто сделай это и покончим с ним!

– Ты такая предсказуемая, Мерси, – усмехнулась Кеззи.

Чёртова Мерси. Но Кеззи – поправка, грёбаная Кеззи – была права. Секунду спустя моё лицо застряло прямо в её немытой заднице, мой язык вилял из стороны в сторону. Этот мазок дерьма по её ягодицам сошёл при первом облизывании, и позвольте мне сказать вам – это вкус, для которого требуется много времени, чтобы избавиться от него. Я пыталась дышать ртом, но это сработало только частично. После ещё нескольких лизаний я просто сказала себе: «Ебать это всё!», и набросилась на её жопу, как собака, облизывающая морду своего хозяина.

– Хорошо, хорошо, Энн. Довольно приятно. Ещё пяти минут будет достаточно.

Когда вы облизываете задницу, пять минут кажутся пятью часами. Когда-нибудь пробовали лизать задницу? Не пробуйте. По крайней мере, грязную. Сучка теребила свой клитор, пока я делала это, и она даже смогла дотянуться одной рукой до моего затылка, чтобы прижать мой рот. Потом она как бы напряглась, топнула ногой и кончила. Она даже визжала. Затем она сказала:

– Довольно, Энн. Твоё наказание снято.

Я вскочила и побежала в дамскую комнату. Я вымыла лицо и губы куском мыла, а потом даже сосала кусок, чтобы попробовать перебить вкус.

«Хвост омара весом в два фунта», – думала я.

По крайней мере, мне было чего ждать. Но даже с мыльным привкусом во рту я всё ещё чувствовала вкус её дерьма.

– Что это, чёрт возьми? – потребовала я ответа, когда вернулась в столовую.

Кеззи и Зенас разрезали свои гигантские жареные хвосты омара и обмакивали куски в топлёное масло, но Ханна и Мерси окунали свои ложки в эти маленькие пластиковые стаканчики. На моей тарелке был такой же стаканчик.

– Это похоже на йогурт!

– Это так, Энн. Магазинный бренд, – сказала Кеззи и съела ещё кусок омара в масле.

– Это пиздец! Вы сказали, что у нас будут хвосты омаров! – крикнула я.

– Энн? Грубо повышать голос за столом, – упрекнула меня Кеззи. – И да, я точно сказала, что Зенас сегодня будет подавать двухфунтовые хвосты омаров. Но я никогда не говорила, что он будет подавать их вам, – она рассмеялась. – Ради всего святого, вы, девочки, – новенькие. Когда вы пройдёте посвящение, вы получите свои хвосты омаров.

Ещё один пиздёж. Я была так зла, что думала, что у меня взорвётся голова. С такими толстыми лучше не связываться. Грёбаный йогурт, я ненавижу йогурт! Йогурт – это скучно. К тому времени я была слишком зла и унижена, чтобы думать об этом долго, поэтому просто перемешала эти помои ложкой и съела их. О, и это было даже без вкусовых добавок! Пиздец. Следующие двадцать минут мы провели, наблюдая, как Зенас и Кеззи поедают свои великолепные хвосты омаров.

Но десерт принесла сама Кеззи. У них с Зенасом был гигантский кусок трёхслойного шоколадного торта. Ханна и Мерси получили по одному пакетику M&M’s. Но я?

Я снова злилась.

– Где мой десерт, мисс Кеззи?

– Ты уже съела десерт, Энн, – она ухмыльнулась и откусила свой торт. – Из моей задницы.

********

Через полчаса после ужина Зенас повёл нас обратно по лестнице, но как только мы вышли на площадку, он отвернул нас от нашей комнаты. Он провёл нас в противоположный зал и в…

– Подожди минутку, – спросила я, сбитая с толку, как Ханна и Мерси. – Что это за комната?

Яркие белые огни сияли на кафельном полу.

– Это комната для проверок, – послышался культурный голос из-за открытой двери в задней части.

– Мы должны сдавать тесты? – Ханна заскулила.

Мерси скулила вместе с ней.

– Семестр не начинается ещё неделю! – я как бы высказала свои подозрения. – Я не думаю, что это какой-то тест…

– Снимайте свои дурацкие вещи, – сказал Зенас и сунул нам несколько белых халатов.

«Бля», – подумала я.

Эти люди не дурачатся. Этот ублюдок Зенас просто стоял и смотрел, как мы снимаем одежду, и когда я сняла свою, он засмеялся и сказал:

– Ой, чёрт возьми! Это какой-то ужас, толстуха, – у него отвисла челюсть, когда я сняла блузку и бюстгальтер. Моя грудь просто выпала. – Это самая отвратительная грудь, которую я видел! Похожа на два белых носка с теннисными мячиками на конце.

– Большое спасибо, – пробормотала я, но он был прав; мои сиськи отвратительные.

Его взгляд упал на Ханну, которая медленно сняла одежду.

– По крайней мере, эту пару хоть какой-нибудь парень мог бы отсосать в крайнем случае, но – блин! – не знал, что у девушек бывают такие большие ноги!

Не думаю, что Ханна слышала оскорбление, потому что она плакала, как и Мерси, которая дольше всех раздевалась. Когда она сняла верх, Зенас присвистнул.

– Думаю, некоторым девчонкам не суждено родиться с красивыми грудями. Потому что я, чёрт возьми, не видел сисек хуже, чем у вас троих.

– Ты должен стоять здесь и смотреть? – она рыдала.

– Конечно, глупая. Надо убедиться, что всё идёт правильно, – усмехнулся он. – Но я уверен, что у тебя всё будет в порядке.

– Почему он заставляет нас это делать! – Мерси рыдала, как ребёнок.

– Они будут проверять нас, – я уже сложила два и два, – чтобы убедиться, что мы действительно девственницы.

– Ты имеешь в виду, ты имеешь в виду… проверять нас? Наши, наши, наши…

– Наши влагалища, тупица. Проверить, есть ли у нас девственная плева.

– Да, да, юная леди, – ответил тот изысканный голос, но на этот раз из служебного кабинета вышел старый деревенский врач в белом халате. Он посмотрел поверх круглых очков на планшетку в руках. – И вы, должно быть… мисс Энн Уайт. Девочки, я доктор Виллет, и я дежурный врач Альфа-Хаус. Как Энн так точно догадалась, я буду проводить ваши гинекологические осмотры. Хотя я думаю, что могу с уверенностью сказать, с помощью самой поверхностной визуальной оценки, что вы трое, по всей вероятности, целомудренные.

Мерси бросила на меня отчаянный взгляд.

– Что… что он имеет в виду?

Я надела свой белый халат, который, естественно, был на несколько размеров меньше, поэтому я выглядела так, будто выбивалась из него.

– Это значит, что мы настолько чертовски непривлекательные, что ни один парень за миллион лет никогда не захотел бы засунуть свой член в наши вагины.

– Немного грубо сказано, – сказал доктор, – но по сути правильно.

Когда Мерси стянула трусики, Зенас склонился в талии, он так сильно смеялся. Понимаете, у нас с Ханной растительность там была в разумных пределах, но Мерси явно не брила свой участок между ног, как будто никогда. У неё было столько волос между ног, что это было похоже на один из тех чёрных париков на Хэллоуин.

Зенас гудел, как рог.

– Это у тебя «киска», девочка, или ты засунула туда ёжика для своих игр?

Тем временем этот сморщенный доктор Виллет полез под каждый стол для осмотра и…

Щёлк!

…Подтянул подставки под ноги:

– Как говорят в армии, барышни… займите позицию.

Я просто смирилась со всем этим, легла, упёрлась пятками в подставки для ног и стала ждать. Мерси и Ханна выглядели так, будто у них вот-вот начнутся грёбаные припадки, когда они заняли свои места. Затем этот сморщенный чернослив доктор Виллет надел себе на голову эту штуку, похожую на те, что используют ювелиры для изучения драгоценных камней, с небольшим освещением, и в руке у него была пара ретракторов из нержавеющей стали.

– А теперь… да, – сказал он и пододвинул стул на колёсиках прямо между ног Ханны. – М-м-м, м-м-м, – пробормотал он, кивнул и повернулся к Мерси, которая всё ещё плакала и ёрзала, как будто её били током. – Я должен сказать, Мерси, у тебя – случай лобкового гирсутизма, не похожий ни на один из тех, что я наблюдал за почти шестьдесят лет медицинской практики.

– Хм-м-м? – спросила она.

– Это означает, что у тебя самая волосатая «киска», которую он когда-либо видел! – крикнула я ей.

– Ой…

Затем он повернулся ко мне, взглянул и встал.

– Что ж, девочки, я счастлив сказать, что среди вас нет обманщиц. Вы все, бесспорно, девственницы.

– Отлично, док, – сказала я. – Теперь мы можем идти?

– Не сейчас, Энн. Видишь ли, будучи дежурным врачом женского общества, я имею право на одну-две привилегии. Но это займёт всего минуту, – а затем старый ублюдок расстегнул штаны.

– Ты, должно быть, шутишь, – пробормотала я.

Он указал на Ханну и сказал:

– Может, ты? – затем на Мерси. – Или ты? – затем на меня. – Или ты?

Но когда его палец был на полпути к Ханне, он выстрелил прямо в меня.

– Ты!

– Ой, да ладно, чувак! – крикнула я. – Это несправедливое дерьмо!

– Я бы предпочёл слово «неприятность», но, да, я полагаю, что это так, – он усмехнулся, показывая зубные протезы. – Боюсь, что в тебе что-то есть, Энн.

– Что? Я должна тебе отсосать? Неужели тебе это нужно? Тебе должно быть восемьдесят!

– На самом деле, мне восемьдесят шесть, Энн, но я в отличном состоянии. Я держу пари, что моё кровяное давление ниже твоего, – он вытащил свой член из штанов, и, конечно же, он был твёрдым и большим. Затем он вынул тюбик вазелина и наложил большую каплю на руку. – Но можешь отдыхать спокойно. Фелляция вовсе не моё намерение. Я бы предпочёл проникновение, но тебе не нужно беспокоиться о том, что я поставлю под угрозу твою девственность. Нижнее отверстие мне больше по душе.

– Потрясающе, – сказала я.

– Нижнее… что? – удивлённо спросила Мерси.

– Он будет трахать её в задницу, – прошептала Ханна.

Доктор Виллет шагнул прямо, раздвинул мои ягодицы и всадил в меня этот восьмидесятишестилетний стояк. Я проделывала это достаточно много раз, так что это уже не было проблемой, и никогда не было больно. Вы просто расслабляетесь и ждёте, когда это закончится. Но этот старый ёбарь ни разу даже не погладил меня, прежде чем посмотрел на меня поверх очков и сказал:

– Да, Энн, я вижу, что твой анус определённо не новичок в допуске пенисов…

– Я это делала пятьдесят или шестьдесят раз, если хочешь знать.

– Великолепно! Я просто обожаю по-настоящему опытную женщину, – а затем старый мудак обвил руками мои бёдра и начал биться.

Ханна и Мерси сидели на своих креслах и смотрели сквозь пальцы, а Зенас просто стоял там, потирая промежность, показывая эту огромную ухмылку деревенщины.

Доктору потребовалось примерно пятнадцать долбаных минут, и к тому времени моя задница стала похожа на взбитое масло.

– А-а-а… – сказал он, и затем: – М-м-м… – и тогда я почувствовала, как он брызгает мне в ягодицы. Затем он просто так вытер свой член о мой халат, застегнул молнию и сказал: – Спасибо, Энн. И всем вам мои наилучшие пожелания!

Затем он вернулся в свой служебный кабинет.

Высокие каблуки стучали по полу; это была Кеззи, которая только что вошла, её фальшивая улыбка озарила комнату.

– Поздравляю, девочки. Вы трое только что прошли свой первый день посвящения в Альфа-Хаус. Вы можете делать всё, что захотите, с остатком вечера.

********

Ну, первое, что я сделала за остаток вечера, это побежала в ванную и высрала из моей задницы эту чёртову сперму. Меня до чёртиков беспокоило то, что я знала, что это там есть, и ещё больше беспокоило то, что у меня в животе была не одна, а две порции спермы Зенаса. Когда я закончила сидеть на унитазе, я развернулась, ткнула пальцем в горло и также извергла содержимое из себя. В основном это был йогурт, но я знала, что сперма Зенаса где-то там, так что, по крайней мере, я почувствовала себя немного лучше. Потом я включила душ, но…

Вода не пошла.

Ради бога! Раковина работала, и унитаз смывался, но в душ нельзя было ходить. Я выдохнула, вернулась в комнату в общежитии и надела ночную рубашку. Ханна и Мерси спали, но обе ворочались под одеялом, как будто им снились дурные сны.

Не могу сказать, что я их винила.

В холле я увидела, что внизу горят лишь несколько огней, но это было даже не после девяти часов, так что я не видела никакого вреда в том, чтобы постучать в дверь Кеззи – поправка – дверь грёбаной Кеззи. Я хотела принять душ, чёрт возьми, и было смешно думать, что душ был сломан в таком шикарном доме. Но когда я постучала…

Ответа не последовало.

Я приоткрыла дверь.

– Мисс Кеззи? Извините за беспокойство, но наш душ не работает…

Ответа так и не последовало.

Я заглянула внутрь, весь свет был выключен. Её не было в постели.

«Скорее всего, она с этим отморозком Зенасом, сука».

На последней двери перед лестницей было написано БИБЛИОТЕКА АЛЬФА-ХАУС. Может, она там? Но когда я попыталась открыть дверь, эта сучка оказалась заперта. Внизу не было ни звука. Я обошла столовую, гостиную, проверила прачечную, кухню, но Кеззи не нашла. Там был здоровенный холодильник с четырьмя дверцами, как в ресторанах, и я на секунду подумала о том, чтобы заглянуть внутрь и что-нибудь взять, но не стала. У неё повсюду скрытые микрофоны, так что, вероятно, есть также и скрытые камеры. Я была чертовски голодна, но, зная, как мне везёт, это могло закончиться плохо. Если бы я даже открыла эту дверь, она бы узнала, и меня либо выгнали бы за воровство, либо снова пришлось бы лизать ей задницу. Нет, спасибо.

Я мельком увидела ещё одну дверь в кухонном углу с оконными стёклами. Я выглянула наружу и обнаружила задний двор. Как и внутри, снаружи было что-то особенное. Сам двор, каменные дорожки, журчащий фонтан с подводными огнями, кругом клумбы. Других огней, кроме фонтана, не было, но дверь была не заперта, так что я решила, что можно выйти наружу.