Текст книги "Миссия вторжения"

Автор книги: Эдуард Фит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

* * *

Гостиная в квартире Симоняна была небольшой, но далеко не скромной. Стены были отделаны темным деревом – настоящим и прочным, потолок покрыт бежевым звуконепроницаемым материалом. Темно-зеленые портьеры хорошо сочетались по цвету с плюшевым ковром. Велюровый диван с расписной накидкой на спинке. Пара мягких кресел. Тяжелый стеклянный столик для кофе с латунными ножками. Полки из стекла и хрома, заполненные книгами и статуэтками. На полках книжных стеллажей стоят дорогие издания известных современных авторов. Все подобрано со вкусом, удобно и дорого. В этой гостиной встретились трое.

По просьбе хозяина Виктор Саркисов, телохранитель Казаряна, сел в одно из кресел. Казарян сидел на краю софы. Он выглядел озабоченным. Отчасти предмет разговора был очень серьезен, а отчасти и потому, что сегодня ему пришлось беседовать со следователем, ведущим дело о хищении «красной ртути» Климкиной и Егоровой. Стоя у окна, Симонян сказал:

– По твоей просьбе, Станислав, я предложил Савельеву сто тысяч баксов за помощь в раскрытии каналов хищения изотопов.

– Взял?

– Нет. Помочь согласился, но деньги вернул.

– Плохо.

Наступила пауза.

– Я чувствую, нам уже дышат в спину, – произнес Казарян. – У нас и без того забот хватает. Этот Савельев собрал серьезный компромат на всех нас. Я поручил Соломатину ликвидировать его, но попытка не удалась. Савельев чуть не убил Соломатина. Крепкий орешек. Что делать будем?

Симонян испустил тяжелый вздох – всей своей обширной грудью бывшего борца.

– Как ты приказал, Станислав, я поставил на прослушивание телефон Савельева. Завтра он встречается с Юриным в гриль-баре на улице Гагарина. Юрин обещал передать Савельеву какую-то важную информацию и придет на встречу минут на двадцать позже Савельева. Так они договорились. Как я понял из разговора, они из одной команды. Я предлагаю сначала ликвидировать Савельева, а потом Юрина.

– Как ты думаешь это выполнить? – Казарян с интересом взглянул на своего зама.

– Дело в том, что гриль-бар на улице Гагарина содержит брат Сергея Давтяна Ашот. Он согласился помочь нам. Когда Савельев войдет в бар, Ашот закроет дверь бара снаружи, повесит табличку «ЗАКРЫТО НА УЧЕТ» и уйдет. Он не будет принимать участия в операции. Виктор и я займемся Савельевым…

– А как же остальные посетители? – спросил Казарян.

– Бар будет закрыт весь день. Его откроют только перед приходом Савельева.

– А куда денете трупы? – снова спросил Казарян.

– У Ашота есть небольшая мастерская по ремонту автомашин. Расположена рядом с гриль-баром. Вскроем пол в мастерской, захороним трупы, сверху зацементируем. Как тебе эта идея?

Казарян одобрительно кивнул, сохраняя бесстрастную мину.

– Вы оба и займетесь этим вплотную сразу после моего ухода. Ситуация предельно накаталась и может выйти из-под контроля. Вам ясно?

– Сделаем все, Станислав. Можешь на нас положиться, – поспешил заверить шефа молчавший до этого Саркисов.

Казарян задумчиво посмотрел на своего телохранителя, отпил немного кофе и аккуратно поставил чашку на блюдце.

– Устранение этих ищеек из ФСБ в наших общих интересах. Сделаете все чисто – получите по сто тысяч баксов каждый.

Директор поднялся, давая понять, что совещание закончено.

* * *

Подрумянившиеся цыплята медленно вращались на шампурах, их аромат наполнял закусочную, когда Савельев открыл дверь и вошел внутрь. Крупный плотный человек в белом поварском фартуке и колпаке стоял за прилавком, готовясь нанизать на вертел четыре жирные птичьи тушки. Он поднял глаза, когда вошел Савельев. «Неужели это Симонян? – удивился Савельев. – Или это его двойник?»

Ещё один человек стоял у сигаретного автомата, спиной к двери. Он был крупнее того, за стойкой, с широкими плечами и толстой бычьей шеей.

Он обернулся, когда Савельев закрывал дверь, и они узнали друг друга одновременно. Полковник узнал в нем человека, который был телохранителем Казаряна, а человек узнал в Савельеве свою жертву. Ухмылка расползлась по его лицу.

– Ну-ну, – сказал он. – Посмотри, кто к нам пришел, Микаэл.

– Вы – Виктор Саркисов? – спросил Савельев, чтобы выиграть время.

– Надо же, знает как меня зовут, – сказал Саркисов и сделал шаг в сторону полковника, на ходу сжимая кулаки. Савельев отнюдь не намеревался ввязываться в драку с таким амбалом. Он был простужен и не очень хорошо себя чувствовал, вдобавок у него был насморк. Третья пуговица его плаща была не застегнута. Правой рукой он обхватил рукоятку висевшего под плащом пистолета, быстро и плавно выхватил его и нацелил прямо в брюхо Саркисова.

– Я сотрудник ФСБ, – сказал он. – Хочу задать вам несколько вопросов о…

Смазанный жиром шампур ударил по его правой руке, хлестнув по костяшкам пальцев. Савельев стремительно развернулся в сторону от прилавка, но шампур опустился снова, с силой ударив по его кисти и выбив из нее пистолет, который упал на пол. В ту же секунду Саркисов, вложив в удар всю силу и вес, попал кулаком Савельеву в шею, рядом с адамовым яблоком. Две мысли молниями пронеслись в голове Савельева в последующие две секунды. Первая: если бы удар Виктора попал немного правее, он был бы уже мертв. Это означало, что у Саркисова не было колебаний по поводу того, чтобы отправить его домой в пластиковом мешке. Вторая: он понял слишком поздно, что в гриль-баре устроена ловушка и живым ему отсюда вряд ли выбраться. Он вскочил, попятился к двери и приготовился защищаться своей левой рукой.

Секунд пять прошло с того момента, как Микаэл ударил его по руке, а Виктор ударил в горло. Симонян теперь поднимал откидную дверцу в стойке, чтобы выйти из-за нее и помочь Виктору. Шансы на то, чтобы выбраться отсюда живым, представлялись полковнику Савельеву крайне сомнительными. Бандиты приближались к нему. Виктор и Микаэл могли без опаски разделать Савельева, насадить на шампуры, подвесить над раскаленной спиралью и поджарить его в собственном соку. Если только он не придумает что-нибудь поумнее. Однако ничего особенно умного в голову не приходило.

Кроме разве что одного: не следует оставлять левую руку в пределах досягаемости Симоняна с его смазанным жиром шампуром. Пистолет его оставался на полу, в углу, но слишком далеко, не дотянуться. Саркисов был прямо перед ним, готовясь нанести удар, Микаэл приближался справа, сжав кулаки. Савельев подобрался, сделал ложный выпад в сторону Виктора, внезапно развернулся вправо навстречу рванувшемуся вперёд Симоняну и с силой ударил его ребром левой ладони ниже пояса. Увернулся от Саркисова, а потом быстро заскочил за согнувшегося Микаэла и ударил его кулаком сверху вниз по шее, отчего тот рухнул лицом вниз на посыпанный опилками пол.

«Один готов», – подумал Савельев, но тут же получил от Саркисова сильный удар по ребрам. Савельев шарахнулся назад и в сторону, подавив боль от удара. Виктор приготовился нанести Савельеву удар по переносице или горлу и тем самым на тридцатой секунде закончить затянувшуюся схватку в свою пользу.

– Твой приятель отдал концы, – внезапно сказал Савельев.

Он произнес это внезапно и совершенно автоматически, это был его обманный ход. Слова Савельева заставили Саркисова застыть на месте. Он быстро повернулся, чтобы взглянуть на своего подельника, лежавшего без движения, уткнувшегося носом в опилки. Теперь Савельев прекрасно знал, что ему делать. Пытаться справиться с Виктором, явно превосходящим его физически, было бесполезно. Он и не пробовал вступить в схватку с Саркисовым, он не хотел, чтобы его вынесли отсюда ногами вперед. Зато у Савельева появились две свободные секунды!

Он рванулся в тот угол помещения, где на полу лежал его пистолет, схватил его левой рукой, одновременно неуклюже упал, перекатился, сел и положил палец на спусковой крючок. В это время Виктор повернулся к нему.

– Ну держись, сука! – сказал Савельев. Саркисов прыгнул на него через всю комнату. Савельев нажал на спуск раз и еще раз, целясь в огромный торс противника точно так, как он это много раз проделывал на тренировках в тире. Только в тире, в самом конце его, была большая мишень, размеченная метками, указывающими на различную степень смертельности попаданий: пять очков вы получали за попадание в голову, горло, грудь и живот, четыре очка – в плечи, три – в руки и одно – в ноги.

На Викторе Саркисове он заработал десять очков, потому что обе пули попали в грудь: одна точно в сердце, другая разнесла левое легкое.

Савельев опустил руку с пистолетом. Он сидел на полу в углу зала, смотрел, как опилки всасывают кровь Саркисова, облизывал пот с верхней губы, потом в фокусе его зрения возникла фигура человека, направляющаяся к нему. С осторожностью Савельев начал поднимать левую руку и тут услышал голос Юрина:

– Это я, Владимир Сергеевич! Не стреляй!

Осмотр показал, что Саркисов мертв. Симонян был еще жив. Он лежал лицом вниз на полу. Тут же валялся и шампур. Они подошли ближе.

В этот момент заместитель директора пошевелился и повернул к ним лицо. Оно было бледным, в глазах застыл ужас. Юрин нагнулся и ударил его ребром ладони по шее, чуть пониже уха. Симонян перестал шевелиться. Савельев осмотрел его. Видимо, его противник некоторое время находился без сознания, но, судя по всему, у него не было никаких ранений. Если не считать нервного шока и повреждения шейных позвонков. Во всяком случае, он отнюдь не собирался умирать.

Юрин перевернул Симоняна на спину. Из носа у Симоняна текла кровь. Он застонал. Через минуту – другую придет в себя… Неожиданно Савельеву пришла в голову отличная мысль. Симонян беспомощен, и им не составит большого труда вытянуть из него все, что известно ему о хищении изотопов, и о роли Казаряна в этом деле. Будь что будет, но попытаться стоит.

Кровью, которая текла из убитого Саркисова, Савельев измазал Микаэлу все лицо, руки и верхнюю часть рубашки. Потом поднял пистолет и стал ждать. Наконец веки Симоняна задрожали, он снова застонал, провел языком по пересохшим губам, открыл глаза и замер от страха, увидев Савельева, сидящего рядом. Владимир Сергеевич дал ему время немножко прийти в себя.

– Плохи твои дела! – сказал Савельев.

– Врача… – прохрипел Симонян. – Отвези меня к врачу…

– Вот как? К врачу захотел? А меня хотел замочить?

Савельев пытался говорить как можно тверже, хотя голос плохо слушался его.

– Я совсем не собирался тебя убивать. Я просто хотел… – Микаэл приподнялся, скосил глаза на испачканную кровью рубашку, потом увидел свои руки, и опять упал на пол. Савельеву даже показалось, что Симонян снова потерял сознание, но в этот момент он прохрипел:

– Врача… Врача… Прошу, как человека!

– Слишком поздно, Микаэл!

– Ты думаешь… Ты думаешь, я умираю?

Владимир Сергеевич не сказал ему, что думает по этому поводу.

– Не дай мне умереть… – снова начал Симонян. – Слышишь? Я не хочу умирать… Не хочу…

Его лицо, грязное и усталое, с воспаленными глазами и двухдневной щетиной на подбородке, было искажено от страха – оно то застывало, то вдруг подергивалось, ожидание смерти преобразило его. Конечно, Симонян еще двигался, еще дышал, но это лишь по нерасторопности смерти. Через несколько минут она займется им…

– Лучше расскажи нам о хищении изотопов, Микаэл! Ты ведь близок к Казаряну, знаешь все преступления, совершенные им. Покайся! Ты наверняка замешан во многих из них.

Но Симонян продолжал умолять Савельева отвезти его к врачу. Владимир Сергеевич испугался, что если он и в самом деле умрет от страха. Такие случаи тоже бывали.

– Ладно, – сказал Савельев. – Я позабочусь о враче, Микаэл, после того, как ты расскажешь нам все, что знаешь о хищении изотопов. Ты должен также сказать, кто дает тебе указания и по каким каналам сбывается похищенная продукция.

Симонян, казалось, плохо понимал, что от него хотят. Его голова начала медленно дергаться из стороны в сторону.

– Слишком поздно… Врача! Я умираю…

Савельев залепил ему крепкую оплеуху.

– У тебя хватит времени все рассказать. Конечно, если я не пристрелю тебя. Мне не очень-то нравится сидеть здесь рядом с тобой и ждать, когда ты наконец сдохнешь! Выкладывай все, да побыстрее! Иначе у меня лопнет терпение!

Вполне возможно, что на Симоняна подействовала оплеуха. Он заговорил, и притом довольно быстро, видимо, надеясь все-таки попасть в руки врача.

– Указания мне дает лично Казарян. Он говорит, кого пропустить, не подвергая проверке, сам вывозит изотопы на своей машине. Похищенная продукция сбывается через фирму «Карина», это в Париже…

Симонян закашлялся.

– Куда исчезли курьеры, перевозившие изотопы?

Микаэл посмотрел на Савельева сквозь приоткрытые веки и медленно проговорил:

– Курьеров замочили, их продукцию продали. Деньги Казарян присвоил, но не все. Часть денег пошла на оплату услуг киллеров. Что касается последнего курьера Родионова, то с ним вышла осечка. Его не удалось ликвидировать, киллеров арестовали. А Родионов исчез вместе с грузом.

Симонян открыл глаза, посмотрел на Савельева и Юрина, снова закрыл их.

– Врача… Я слабею с каждой секундой.

– Последний вопрос, – продолжил допрос Савельев. – Казарян имеет отношение к смерти Максимова? Говори быстрее. Это в твоих же интересах.

Симонян отрицательно покачал головой.

– Максимова заказал Доленко, любовник жены директора. Так как же насчет доктора? Я уже все рассказал. Ничего не скрыл. Мне срочно нужен врач…

– Ну, что ж, отлично, Микаэл! Я раздобуду врача. Отвезу тебя прямо сейчас к знакомому доктору.

Савельев попросил Юрина позвонить генералу Павлову и сообщить полученные от Симоняна сведения. Затем повернулся к бандиту.

– Микаэл, я отвезу тебя в институт Склифософского. Там у меня отличный знакомый хирург. Он сделает тебе перевязку и быстро поставит на ноги.

Симонян тупо смотрел на Владимира Сергеевича, раздумывая над его словами. Затем медленно провел рукой по груди и стал осторожно ощупывать себя со всех сторон, отыскивая рану, в существовании которой был абсолютно уверен.

– Насколько я знаю, Микаэл, ты пользу ешься особым доверием Казаряна. Расскажи о подпольном цехе по производству изотопов. Сколько продукции выпускает этот цех? Какие типы изотопов?

Кадык Симоняна судорожно задергался, будто в горле застрял комок.

– Кто тебе сказал о подпольном цехе? Я ничего о нем не знаю.

Микаэл снова стал ощупывать себе живот, постучал кулаком по груди. Лицо его приняло озабоченное выражение, он резко поднялся и сел на полу.

– Что за черт! Куда я ранен? И откуда эта кровь?

У него был такой вид, что Савельев не смог удержаться от смеха.

– Как откуда? Из носа, конечно!

Симонян был совсем озадачен. Посмотрел на него, потом на окровавленную рубашку, затем на Савельева.

– Вот уж не думал, что из носа может вытечь столько крови!

Микаэл, очевидно, уже понял все. Лицо его потемнело, и он неожиданно рванулся в сторону Владимира Сергеевича, пытаясь выхватить пистолет. Пришлось стукнуть его рукояткой по голове. Симонян издал какой-то птичий звук, снова упал на пол, но тут же попытался подняться. Этот человек уже не мог сообщить им ничего нового. Савельев позволил ему сесть, а сам встал на ноги. Этот раунд боя он выиграл.

* * *

Шесть часов. Ранний октябрьский вечер. Воздух свежий и холодный. Казарян оставил машину в гараже и пошел вверх по улице. Сзади его постоянно обгоняли машины. В одном кармане у него была зажигалка, в другом автоматический пистолет «Глок».

Порывы ветра от проезжающих машин обдавали его, вороша волосы… Он взглянул на часы. Будет дома в 18:15, может чуть позже. Квартира у него новая, на одном этаже с квартирой Манукяна. А как же иначе? Ведь в обязанности Рубена входит охрана шефа. Правда сегодня Рубен Манукян не охраняет его. Улетел в Париж по его поручению. Не охраняет Казаряна и Саркисов. Недавно убили. Но ничего. Оружие у него есть. Стреляет он неплохо. Вряд ли кто рискнет напасть на него. Радостно улыбнулся, вспомнив десять миллионов долларов, полученных от продажи осмия-187.

Эти деньги он положил на свой счет в швейцарском банке в Цюрихе. Разве смог бы он заработать такие деньги честным трудом? Никогда.

Подняв голову, увидел идущую ему навстречу красивую брюнетку. Кого-то очень она напоминает. Он решил присмотреться к ней получше… Сняв сумку с плеча, незнакомка на ходу стала что-то искать в ней. Подойдя, обратилась прямо к нему:

– Прикурить не дадите?

Казарян сунул руку в карман куртки и уже протягивал ей зажигалку, когда рука женщины скользнула из сумки, держа пистолет с глушителем. Улица была пустынна. Директор смотрел на красивую незнакомку, пытаясь вспомнить, где же он ее видел, и не заметил опасности. Она быстро подняла оружие к голове Казаряна, будто это было самое что ни на есть обычное дело, и дважды выстрелила в упор, целясь между глаз. Выстрелы были почти не слышны – на улице стоял обычный шум. Из отверстий между глаз хлынула темная кровь, колени подогнулись, и директор стал медленно валиться на тротуар.

Вера Александровна, жена Казаряна, вышла на лоджию покурить. Она старалась не курить в комнате. Станислав не любил этого. Дул холодный ветер, но капли начавшегося дождя сюда не залетали. Вера Александровна поежилась и поплотнее закуталась в накинутый на плечи платок. Облокотившись о перила, она увидела мужа, идущего по улице, прикрыла глаза и затянулась сигаретой. Вдыхая дым, она глянула вниз. Там разворачивалась невероятная сцена. Неизвестно откуда взявшаяся девушка приставила пистолет чуть не к самой голове Казаряна. Выстрелов Вера Александровна не слышала, но увидела, как Станислав Арташесович упал на асфальт.

К моменту, когда тело вытянулось неподвижно, девушки рядом уже не было. Остолбенев, забыв о сигарете, Вера Александровна смотрела, как убийца быстро дошла до машины, стоявшей в десяти метрах от нее, спокойно открыла дверь, села и мгновенно отъехала. Жена Казаряна хотела закричать, но из горла вырвалось какое-то хрипение. Кинувшись в комнату, она вызвала «скорую», потом позвонила в милицию. Сбивчиво, захлебываясь слезами, рассказала о происшедшем.

Субботин прибыл на место убийства спустя полчаса, когда вокруг тела уже собралась кучка людей.

– Пропустите, милиция! – крикнул майор. Убитый лежал навзничь, приоткрыв рот. По-видимому, он умер сразу, и на его лице застыло удивление. Мысль о смерти проникла в его мозг только вместе с пулей, и он не успел к ней привыкнуть.

Глава тринадцатая
НАПАДЕНИЕ НА ФУРГОН

Телефонный звонок вырвал генерала Павлова из неприятного полусна, полного не запомнившихся, но беспокойных видений. Время перевалило заполночь, но жена не спала, читала при свете настольной лампы.

Он сонно потянулся, шаря рукой в поисках телефонной трубки. Поднес ее к уху, облокотившись о подушку.

– Да, – голос уже звучал нормально.

Он послушал, глухо спросил:

– Свидетели есть? Видела его жена? Ясно, ясно… Владимир Сергеевич, дай мне время. Завтра обязательно приезжай. Я переговорю с коллегами из МВД и тогда у нас будет полная картина происшедшего. – Он помолчал, слушая ответ невидимого Савельева: – Отлично. Отлично, тебе я полностью доверяю. Потому именно и послал туда. Так жду тебя завтра в два часа дня… Ты прав насчет тесных контактов – это ничего, что сразу тебя не информировали, обстоятельства так сложились. Поосторожней будь, видишь какая опасная там обстановка. Остальные вопросы решим при встрече. Пока.

Он положил трубку, но позу не переменил.

– Из Новообнинска? – спросила жена, не отрываясь от книги.

Он кивнул.

– Ну, ты у меня прямо экстрасенс какой-то, сказал он. – А надо было бы мне иметь такие способности по роду моей службы. Все-таки судьба иногда бывает удивительно несправедлива.

– Бери меня к себе в штат.

– Подумаю.

Перед тем как выключить свет, она положила руку на плечо мужа:

– Пожалел бы ты себя. Совсем не отдыхаешь.

Но генерал уже спал.

* * *

Когда Савельев зашел в кабинет к генералу Павлову, на часах было 14.00.

Полковник поздоровался, ненадолго задержался у окна, а потом устроился в потертом кожаном кресле. Генерал оторвался от бумаг и поглядел на Савельева.

– Что за город этот Новообнинск? Убивают директоров «Центра» одного за другим, как мышей, воруют «красную ртуть», похищают изотопную продукцию стоимостью в десятки миллионов долларов. Кто стоит за всем этим? Что тебе удалось выяснить?

– Докладываю по порядку. Максимов убит женщиной-киллером Брусникиной по заказу Анатолия Доленко, любовника жены Максимова.

– Ясно. Они арестованы?

– Брусникина арестована вчера, идет следствие. Доленко погиб в автокатастрофе.

– Что ты еще раскопал?

– Это насчет убийства Казаряна. Оказывается, он убит из того же пистолета, что и Максимов. Похоже, что и к этому приложила руку Брусникина. Правда, она пока не созналась, но все улики против нее. Ее видела в момент убийства жена Казаряна и при опознании указала на нее.

Больше распространяться на эту тему Савельев не намеревался. Слишком мало собрано данных по делу. Генерал понял, что ему не сказали всего и задал следующий вопрос:

– А кому было нужно устранять Казаряна?

– Трудно сказать. Врагов у него было много.

– А ты не стесняйся, выкладывай! – в голосе Павлова не прозвучало никакого сочувствия.

– Есть сведения, что к хищению «красной ртути» и другой изотопной продукции причастен сам Казарян и внедренные в «Центр» его люди.

– Возможно, его убийство связано с этими хищениями? – спросил Павлов.

Наступило молчание. Потом Савельев сказал:

– Вполне возможно, Константин Александрович. Хотя есть и другие соображения.

– Какие? – на лице генерала выразилось любопытство.

Савельев задержался с ответом – пошарил по карманам в поисках сигареты, достал, закурил.

– Новообнинск входит в сферу интересов криминальной группировки Игоря Волкова. Есть сообщение информатора, что между Казаряном и Волковым недавно возник крупный конфликт. В проходной «Центра» были задержаны две сотрудницы, выносившие с предприятия «красную ртуть».

– Их допрашивали?

– Да. Они признались, что работали на Волкова.

– Ты хочешь сказать, что убийство Казаряна – это результат криминальной разборки?

– Это можно рассматривать как одну из версий.

Павлов поправил на носу очки с толстыми стеклами, спросил:

– Твои предложения?

– Расследование пусть идет своим чередом, а что касается хищений, то надо очистить «Центр» от ставленников Казаряиа, а директором назначить Ковалевского. Это глубоко порядочный человек и профессионал высокого класса.

– Да? – Генерал поднял брови. – Ну ты совсем обнаглел и забыл, что директор «Центра» назначается министром атомной энергии России. Я могу только позвонить Михайлову и высказать свои пожелания. У тебя все?

– Нет. Есть еще новость и очень серьезная…

– Выкладывай.

– Думаю, вам уже докладывали, – бесстрастно начал Савельев, – что в районе «Центра» несколько раз появлялся НЛО. Якобы его экипаж интересуется новейшей технологией производства «красной ртути» и ядерным оружием, разработанным в «Центре». Не исключено, что главной целью появления НЛО является уничтожение самого «Центра».

Савельев помолчал выразительно, потом продолжил:

– Ставлю перед руководством ФСБ вопрос: не следует ли уничтожить этот враждебный НЛО, пока он не уничтожил «Центр»? С моей точки зрения, ситуация нуждается в тщательной оценке.

Генерал снял очки, провел ладонью по темени, как бы приглаживая несуществующие волосы, кашлянул, поерзал в кресле и уставился на Савельева.

– Слушай, Владимир Сергеевич! Ты сам-то сталкивался с этим НЛО?

– Пришлось, Константин Александрович, – Савельев бросил быстрый взгляд на шефа и вновь опустил глаза на свои руки. – Это столкновение закончилось трагически: после этого умерла от лейкемии Новикова Ирина Николаевна, старший научный сотрудник «Центра».

– Мне об этом известно. И о том, что Новикову хотели похитить, и о том, что двое бандитов, проникших в ее квартиру, были превращены в пепел… Скажи, неужели их лучевое оружие такое опасное?

– Очень опасное. Я думаю, что и «Центр высоких технологий» гуманоиды могут превратить в кучку золы. Их угрозу надо воспринимать очень серьезно. Поэтому я настаиваю на скорейшем принятии адекватных мер.

Устремив взгляд в окно, в голубое небо, где исчез НЛО, Павлов сказал:

– Прежде чем принимать меры, надо ясно представить себе, с каким противником имеешь дело. Что такое НЛО? Как ты думаешь?

Савельев пожал плечами.

– Я думаю, что эти НЛО сконструированы по двум принципам: и как физические летательные средства, и как психические устройства, точные свойства которых еще предстоит определить. НЛО представляет собой особый парапсихологический и психический феномен. По моему мнению, только незначительное меньшинство НЛО про исходит из физического мира, подобно нашему. Большая же часть НЛО принадлежит невидимому миру, который сосуществует с нашим и проникает в него. Существа из этого мира могут становиться материальными или исчезать по желанию, будучи представителями другого измерения и другого уровня существования. Я не приемлю материалистических концепций применительно к проблеме НЛО.

Генерал Павлов вздохнул.

– Я немного постарше тебя, Владимир Сергеевич, и поэтому для меня приемлема только материалистическая картина мира. Я уверен, что НЛО, если они и впрямь существуют, – это космические корабли, прибывшие из других миров. Существа, которые ими управляют, идут впереди нас, и, если мы будем вести себя с ними разумно, они многому научат нас… Возьми хотя бы характеристики этих объектов. Характеристики НЛО никак не соответствуют нашим представлениям о двигателях, о подъемной силе. У объекта нет крыльев – таких, как у самолетов, нет сопел, винтов, они бесшумны или почти бесшумны. Все это пока трудно объяснить, но ведь мы далеко еще не все познали в мире…

Савельев промолчал, оставаясь при своем мнении.

Генерал посмотрел на подчиненного и спросил:

– Кстати, насчет этих гуманоидов из НЛО. Какое у тебя впечатление? Ты ведь сталкивался с ними вплотную, видел их. Это живые разумные существа из другого мира или роботы?

Савельев прикрыл глаза, закрыв их ладонями, как бы пытаясь вызвать образы инопланетян.

– Я склонен считать, что экипаж НЛО – это живые существа, способные существовать и в материальном, и в духовном мирах. Полагаю, что они уязвимы для нашего оружия только тогда, когда существуют в видимом материальном мире. Но это только мое мнение.

Павлов встал, брови его сдвинулись.

– Если этот НЛО и гуманоиды принадлежат в основном к области психических явлений и лишь изредка принимают материальный облик, то бороться с ними будет чрезвычайно трудно. Наши обычные материальные средства обороны, даже самые эффективные, окажутся бесполезными. Увидев приближающиеся к ним ракеты, они уничтожат их своим лучевым оружием.

Генерал немного подумал, стараясь привести свои мысли в порядок и неожиданно закончил:

– Об угрозе для «Центра высоких технологий» я доложу руководству страны. Эту опасность надо срочно устранить.

Савельев поднялся, почувствовав, что беседа закончилась.

– Будьте здоровы, Константин Александрович, и спасибо, что уделили мне столько времени.

Савельев медленно дошел до машины, сел за руль и двинулся к дому. Спешить теперь не было смысла, надо хорошенько обдумать, что предпринять дальше.

На следующий день в половине двенадцатого ему позвонил Павлов и сообщил, что новым директором «Центра» будет назначен Ковалевский. Ему дадут указание очистить предприятие от ставленников Казаряна и Волкова.

– Пока что ты продолжаешь работу в «Центре», – добавил генерал. – Будешь помогать Ковалевскому бороться с хищением изотопов. Но главная твоя задача – предотвратить угрозу уничтожения «Центра», исходящую от НЛО. Какие-нибудь идеи есть? – Павлов не ожидал хоть сколько-нибудь вразумительного ответа, вопрос был задан с другой целью: дать понять Савельеву, что к делу следует приступать немедленно.

– Пока никаких, – ответил Савельев. – Думаю, надо посмотреть, какие шаги предпримут эти гуманоиды, и действовать по обстановке.

– Ну, удачи тебе, полковник! Поторопись!

* * *

В восемь вечера фургон из подмосковной воинской части въехал на территорию «Центра» и остановился напротив одного из цехов. Водитель остался за рулем. Из кабины вышли двое мужчин в белых куртках и направились в цех. Они приехали за контейнером, содержащим пятьдесят килограммов «красной ртути». Спустя час они вышли из цеха с большой картонной коробкой, поставили ее на тротуар около фургона. Надпись на коробке гласила: «Холодильник». Потом эти двое открыли задние дверцы и погрузили коробку в фургон. Фургон медленно развернулся и подъехал к главным воротам «Центра». Там его уже ждали шестеро вооруженных солдат в пятнистой форме, стоял грузовик для охраны. Солдаты рассаживались вдоль бортов, лениво обмениваясь шуточками с теми, кто оставался.

Пока начальник охраны «Центра» дотошно осматривал груз, шофер и его напарник забрались в кабину машины.

– Брось ты нервничать, – сказал напарник. – Куда спешить-то?

– Спешить некуда, верно, только чего он там копается, на нервы только действует, – ответил маленький костлявый шофер лет сорока.

– Куда едем сегодня?

– На авиационный завод. Это километров восемьдесят отсюда.

– И зачем только авиации «красная ртуть»? – не унимался напарник.

– Ты разве не знаешь? – водителю захотелось блеснуть своими познаниями. – Если покрыть поверхность боевого самолета тонким слоем «красной ртути», он становится практически невидимым для радаров.

Наконец начальник охраны взмахнул рукой: езжайте, мол, и черный фургон медленно выехал из ворот. Тот же маневр проделала машина с солдатами. Выехали из Новообнин-ска, когда уже стемнело. Фары обеих машин выхватывали из кромешной тьмы стволы больших деревьев, растущих вдоль дороги. Водитель закурил, сигарета повисла на губе.

– Часа за два управимся, как думаешь? – напарнику явно хотелось поболтать. Однако шофер в ответ только кивнул.

– Как твоя киска – ждет тебя сегодня?

У водителя в Москве была жена, а в Видном жила подружка – ее супруг, моряк с речного торгового корабля, больше времени проводил в плавании, чем дома.

Шоферу не хотелось обсуждать эту тему: кому какое дело, ждет его подруга или не ждет. По правде говоря, они на сегодня договорились, если он запоздает, то разбудит ее, не в первый раз.

Но у него есть еще кое-какие планы – поважнее, чем любовь, и до этих планов уж точно никому дела нет. Из-за них он и нервничает, даже напарник что-то заметил. Но тот, решив, что приятель сегодня просто не в духе, почел за лучшее больше его не трогать и погрузился в собственные мысли, отметив только про себя, что едут они нынче быстрее обычного: никогда еще скорость в этих рейсах не превышала сорока километров в час. Охрана двигалась позади, метрах в семидесяти.

Солдаты сидели вдоль бортов и травили шутки да приколы. У каждого автомат через плечо, курок на предохранителе. Обычный рейс, скука, выдумка начальства.