Текст книги "Миссия вторжения"

Автор книги: Эдуард Фит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Родионов помедлил с ответом, потом все же решился:

– И я могу получить деньги со своего счета прямо сейчас?

На губах Либермана зазмеилась улыбка.

– Взаимное доверие в делах, знаете ли, вещь хорошая. Но вы получите наличные и сможете снять любую сумму со своего счета только тогда, когда я получу двадцать килограммов «красной ртути», мой эксперт осмотрит ее и подтвердит высокое качество продукта.

– И сколько времени мне придется ждать? – спросил Андрей, передавая саквояж с товаром в руки Либермана.

– Деньги вы получите сразу после проверки, в тот же день, – ответил Либерман, передавая кейс собеседнику. – Пока что я предлагаю вам четыреста тысяч наличными, это знак моего доверия к вам.

Выслушав все, что Либерман счел необходимым сказать по поводу денег, Родионов произнес, глядя прямо на собеседника:

– Все это хорошо, но в моем распоряжении очень мало времени. И если вы сможете ускорить работу своего эксперта, я буду вам очень благодарен.

* * *

Лифт остановился, двери открылись. Родионов сделал шаг вперед. Угловым зрением он уловил легкое движение. У выхода из лифта его ждали два человека. В его шею уперся ствол пистолета. Андрей посмотрел сначала направо, потом налево. По бокам стояли два здоровенных амбала в форме. Их можно было принять за близнецов – оба тонколицые, от обоих так и веет холодным, бесстрастным профессионализмом. Кое-какая разница все же была: один чуть выше другого, у одного светлые волосы, у другого – темные. Но не больше. Во всем остальном это были близнецы: квадратные плечи, вытянутое лицо, равнодушный взгляд, ни признака мысли на лице, безгубый рот и квадратная челюсть.

– Спокойно, приятель, – негромко произнес светловолосый. – Без шума. С тобой хочет поговорить наш босс.

Темноволосый извлек из кармана Родионова оружие, и это тоже было сделано профессионально. Родионов нахмурился.

– Кто вы такие? Что вам нужно? Я только что заключил крупную сделку. Я клиент вашего банка. У вас будут большие неприятности.

Ответа он не услышал. В шею что-то больно кольнуло. Перед тем, как потерять сознание, Андрей увидел взмах руки в перчатке, которая выбрасывала в урну белый продолговатый предмет. Проследив глазами его полет, Андрей понял, что это шприц. Через мгновение он погрузился в мир причудливых галлюцинаций.

Очнувшись, Родионов почувствовал на лице слабое дуновение ветерка. Сквозь сомкнутые веки пробивался слабый свет. Кроме того, было ощущение движения. Через несколько секунд он понял, что находится в машине и его куда-то везут на большой скорости. Наконец ему стало немного лучше. Тогда он приоткрыл глаза. Он находился на заднем сиденье автомобиля. Рядом сидел темноволосый и копался в кейсе, пересчитывая его содержимое. Это занятие явно доставляло ему удовольствие. За рулем был светловолосый. Беседовали они на английском.

– Слушай, Ник, – обратился темноволосый к водителю. – Нам ведь приказано доставить этого парня, но ведь о кейсе шеф не сказал ни слова. Мы можем считать эти деньги своей законной добычей.

– Нельзя, Марк. Он все расскажет боссу. Старичок с нас три шкуры спустит.

Марк, темноволосый, невесело засмеялся.

– Может, шлепнуть его, а шефу сказать, что он загнулся от наркотика, который я ему вколол? Найдут еще какого-нибудь специалиста. Они сейчас все бегут из России. Им там платят столько, что непонятно, как они еще от голода не подохли. Зато все деньги будут нашими.

– Нельзя, Марк. Шефу будет известно все. Во всяком случае, что четыреста тысяч долларов были при нем, это уж он точно будет знать. Ты лучше посмотри, жив он или нет. Ему давно пора очухаться.

На шею Родионова легла рука. Привычным движением пальцы нащупали пульс.

– Полный порядок. Через пять минут будет в норме.

– Ну, смотри. – Ник явно волновался. – Ведь, если этот тип подохнет…

– Успокойся ты, философ. Я ж тебе говорю, он в порядке. Я ему вколол точно, сколько положено, – заверил его темноволосый. – Через несколько минут будет как огурчик.

Сейчас или никогда! Родионов слабо застонал, открыл глаза.

– Мои деньги! Почему вы их считаете? Вы уронили на пол несколько купюр! Я их сейчас подниму! – он подался вперед. Его правая рука бешено работала в темноте, пробираясь к ногам. Наконец, он наткнулся на рукоятку пистолета, засунутого в Носок.

– Не позволяй ему двигаться! – закричал Ник.

Инстинкт не подвел Ника, но было слишком поздно. Родионов уже держал оружие в руке. Марк ударил его, пытаясь свалить боком на сиденье. Андрей упал, но теперь его оружие было направлено в грудь врага. Родионов выстрелил дважды. Марк мгновенно согнулся в углу машины. Андрей выстрелил еще раз, и Марк затих.

– Положи оружие! – закричал Родионов, приставляя пистолет через закругленный край сиденья к голове Ника. – Брось его туда!

Ник бросил оружие на приборную панель.

– Нам нужно поговорить, – заявил он, вцепившись в руль потными ладонями. – Мы профессионалы, и нам нужно найти компромисс.

Машина неслась вперед с бешеной скоростью, водитель не убирал ногу с акселератора.

– Сбавь скорость!

– Так каков ваш ответ? – Машина продолжала набирать скорость. – Вы получили крупную сумму и хотите уехать из Парижа, а я могу вам в этом помочь. Могу достать для вас новые документы. Без меня вы пропадете. Все, что мне остается сделать, так это врезаться в ближайшую стену. Мне нечего терять, мсье Родионов. Здесь полно полицейских и я не думаю, чтобы вам хотелось с ними повстречаться.

– На кого вы работаете?

– На ЦРУ. На западноевропейский отдел ЦРУ. Нам было поручено только похитить вас и доставить в условленное место. Им нужен специалист по «красной ртути». Так что вы имеете шанс сохранить себе жизнь.

– Ясно.

– Так мы договорились?

– Конечно! Это в наших общих интересах, – солгал Андрей.

– Вот и хорошо. Только не делайте глупостей.

– Тормозите, – вздохнул Родионов.

– Положите свой пистолет рядом с моим.

– Сперва мне нужно перетащить вашего приятеля сюда, назад.

– Черт с вами, тащите, – рявкнул Ник. Он все еще лелеял надежду на получение хотя бы половины денег.

Сейчас все решали нервы и время. В этой машине, мчащейся с дикой скоростью, было двое людей. Они не доверяли друг другу. Каждый хотел использовать свой шанс и сохранить свою жизнь.

Родионов перетащил обмякшее тело Марка на заднее сиденье, а сам перебрался вперед. Потом он осторожно положил оружие на приборную панель перед собой. Ник убрал ногу с акселератора, переместив ее на тормозную педаль. Он тормозил медленно, и Андрей понимал опасения противника.

Стрелка спидометра начала медленно отклоняться влево: 30, 15, 5 миль в час. Они почти остановились. Это был тот самый момент, когда баланс жизни и смерти зависел от того, кто выиграет эти последние полсекунды.

Родионов схватил врага за шею, пережав ему глотку и стаскивая с сиденья. Водитель захрипел. Андрей поднял свою руку и выбросил ее вперед, в глаза противника. Затем он освободил его горло, быстро переместив руку на боковое сиденье, где лежало оружие. Перехватив рукоятку, он отбросил руку противника в сторону. Тот вскрикнул. Его зрение было повреждено, и оружие оказалось недоступным. Родионов локтем ударил противника в грудь, сбрасывая его на пол возле дверцы и пытаясь удержать руль своей рукой. Он вывернул руль вправо, направляя машину на кучу мусора, сваленную на тротуаре. Автомобиль врезался в нее, подобно слону, продирающемуся через джунгли. Андрей схватил пистолет Ника с глушителем, нащупал спусковой крючок и выстрелил. Американец откинулся на спинку сиденья, во лбу у него появилось маленькое темно-красное отверстие.

Со стороны это выглядело, как простая авария. Немногочисленные прохожие даже не поняли, в чем дело. Хорошо, что за время дикой езды по мокрому шоссе боковые стекла машины изрядно заляпало грязью. Родионов пристроил труп на свое сиденье и сел за руль. Руки у него дрожали, как с хорошей пьянки. Включив заднюю скорость, он с трудом выехал из мусорного завала. Опустив стекло со своей стороны, он ответил на недоуменные взгляды прохожих на своем ломаном французском:

– Очень жаль, но мы немного перебрали. Все хорошо! Тре бьен!

Небольшая группа любопытных быстро рассеялась.

Андрей глубоко вздохнул, пытаясь проконтролировать свое состояние. Затем нажал на педаль газа и поехал, пытаясь определить направление. Он весьма смутно представлял, где находится. Слева появились очертания парка, оживленного днем, а сейчас темного и безлюдного. Родионов миновал въезд для машин: поперек белого тротуара висели металлические цепи, расположенные между двумя бетонными тумбами. Он подъехал ко второй тумбе, которая загораживала въезд в парк. Остановив машину, он вышел и поднял металлическое кольцо с крючка, вделанного в бетонную тумбу. Потом он опустил цепь, стараясь производить как можно меньше шума, и вернулся к машине.

Медленно, почти незаметно для глаз постороннего, Андрей стал въезжать в темный парк. Темнота сгущалась по мере того, как он отъезжал от входа. Увидев справа какое-то бесформенное темное пятно, Родионов остановил машину, нашел в бардачке карманный фонарик и, освещая им дорогу, подошел ближе к этому пятну. Пятно оказалось грязной заброшенной кирпичной стеной. Почти минута слишком ушла у него на то, чтобы уложить тела своих похитителей рядышком у этой стены. В темноте он забросал трупы опавшими листьями. Наконец, он уселся за руль и так же тихонько выехал из этого темного парка. Вокруг никого не было, и Андрей с облегчением вздохнул. Полиция не скоро обнаружит оставленные трупы, и это позволит ему спокойно разобраться с жизненными проблемами.

Андрей еще не знал, что до возвращения на родину и встречи с семьей ему придется провести за рубежом еще почти два года… А Дроздов, так и не встретившись больше с ним во Франции, уедет в Россию уже через неделю и станет вести свою обычную жизнь среднего российского бизнесмена. Но Андрея «красная ртуть» еще долго держала в своей власти…

Глава двенадцатая
СМЕРТЬ МОШЕННИКА

Отменная закуска, фрукты, пепельница, полная окурков и бутылка водки. За столом – двое мужчин. В комнате полумрак, лишь лампа, затененная зеленым абажуром, бросает на стол пятно света. Сигаретный дым над головами двоих поднимается вверх, уползает в тень. Олег Мартынов, ладно скроенный, скуластый парень, с холодными невеселыми глазами на бледном лице поставил рюмку и откинулся на спинку стула, легонько барабаня пальцами по столу. На минуту воцарилось молчание.

– Слушай, Игорь, кто в Новообнинске хозяин? Ты или Казарян?

Волков изумленно взглянул на подельника.

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что хозяин тот, у кого больше денег. Казарян, между прочим, гребет такие бабки, которые нам и не снились.

– Что ты предлагаешь?

– Поскольку он не хочет делиться с нами, его надо убрать, а в кресло директора «Центра» посадить своего человека.

– Кого, например?

– Например, главного инженера Антипова. Он ненавидит Казаряна и согласен сотрудничать с нами.

Волков наклонился вперед и уставился на Мартынова.

– Это неплохое предложение, Олег. Я обдумаю его на досуге.

Мартынов почувствовал облегчение оттого, что шеф одобрил его идею. Волков вынул сигарету изо рта и уставился, нахмурясь, на ее тлеющий кончик. Потом перевел взгляд на Мартынова. Олег ему нравился: не дурак и парень смелый. Как заместитель он был бы незаменим. С ним можно советоваться по важным вопросам.

– Ты прав, Олег. Торговля изотопами гораздо выгоднее продажи наркотиков. У меня есть свои люди на складе готовой продукции «Центра». Они могут взять «красную ртуть» на складе и заменить ее похожим порошком такого же цвета. Вопрос в том, как переправить ее через проходную.

Наступила пауза. Лица двоих мужчин застыли. Мартынов колебался, потом, чувствуя что Волков пристально смотрит на него, хрипло сказал:

– Я думаю, что переправить ртуть через проходную мы сможем. У меня есть две знакомые стюардессы. Сейчас они без работы. Но у них есть опыт. Они проносили через таможенный контроль наркотики, валюту, золото. Пронесут и «красную ртуть». Попрошу Антипова, он оформит их на работу.

– Кто такие? Я их знаю?

– Нина Климкина и Катя Егорова.

– Не слышал, – сказал Волков, разливая водку по рюмкам. – А как они проносят товар?

– А ты не догадываешься?

– Догадываюсь…

* * *

Казаряну доложили, что на предприятии участились случаи мелкого воровства «красной ртути». В качестве ответной меры директор сменил охрану в проходной «Центра». Охранников снабдили более чувствительными детекторами ядерных излучений. За поимку расхитителей было обещано хорошее вознаграждение.

Особую бдительность проявил охранник Сергей Давтян. Заметив подходящих к турникету двух молодых работниц – Нину Климкину и Катю Егорову, он почувствовал, что они нервничают. Охранник достал детектор, провел вблизи работниц. Прибор показал наличие радиации.

– Где спрятали?

Молчат.

– Что несете?

– Да что привязался? Ничего нет, – ответила Нина.

Давтян доложил начальнику караула Армену Григорянцу. Он знал, что Армен находится в близких отношениях с Климкиной и хотел, чтобы начальник сам обыскал задержанных. Григорянц произвел поверхностный осмотр молодых женщин и, не найдя ничего, приказал охраннику пропустить их. Пошли мимо Давтяна, тот взял детектор и, не задумываясь, поднес его к той части тела, которая располагается ниже пупка. К передку. Проверил обеих – уровень радиации высокий.

Григорянц, увидев это, разозлился. Если он пропустит женщин через проходную, это сразу же станет известно Казаряну. Директор решит, что он с ними заодно, и расправится с ним. Придется их задержать.

– Так ты ничего не несешь? – спросил Григорянц у Нины.

– Нет!

– Я думаю, – сказал Григорянц, – мне все-таки стоит самому в этом убедиться. Подойди-ка сюда.

– Ты что, не веришь мне? – спросила Нина, слегка стуча зубами от страха. – Что ты собираешься делать?

– Проверю, на что реагирует детектор. Иди-ка в смотровую комнату.

Пытаясь сдержать сердцебиение и дрожь в ногах, Нина с усилием овладела собой и выдавила улыбку на бледных губах.

– Ну, а если ты ничего не обнаружишь? – сказала она резко.

– Это уже мое дело. Пошли. А ты, – он махнул рукой Егоровой, – подожди пока здесь.

Катя растерянно посмотрела на Григорянца.

– В комнату! – скомандовал Григорянц Климкиной, указывая на дверь. Они вошли в помещение, служившее для осмотра и обыска задержанных на проходной. Давтян последовал за ними, попросив напарника последить за Егоровой. Армен скосил глаза на Нину.

– Раздевайся!

– Что? – опешила Нина.

– Снимай с себя все.

– Перед ним?

Все тело Нины словно оледенело. Щеки побелели до такой степени, что, казалось, их покрыл иней.

– Этот парень находится сейчас на службе, он подтвердит директору, что тебя обыскали по полной программе и ничего не нашли.

– Не буду! Не имеешь права! – пыталась возразить Климкина.

– Я обязан обыскать. Прибор ведь дал слишком высокие показания.

– Ничего у меня нет. Зря ты затеял этот обыск.

– Без обыска я тебя не пропущу. Давай живее, Нина.

Нина начала возиться с молнией на брюках.

– А ты, ублюдок, – обратилась она к Давтяну, – ты знаешь, что сделает с тобой мой муж? Он убьет тебя! – Она стащила с ног туфли и швырнула им. Затем скинула брюки, перешагнула через них и тоже швырнула ногой в сторону охранников.

– Сергей, обыщи-ка ее туфли и брюки, – приказал Григорянц. Давтян подобрал с пола туфли. Он осмотрел подметки, подкладку. Подергал каблуки, попробовал отвернуть их. Поднял брюки и прощупал их. Потом отрицательно покачал головой.

– Рубашку, – сказал Григорянц Нине.

Она расстегнула блузку, сняла ее с себя, передернув плечами, отчего ее длинные золотистые волосы волнообразно всколыхнулись, и кинула в голову Давтяну. Он прошелся по ней руками, с особым тщанием проверив швы, и снова покачал головой.

– Лифчик, – приказал Армен.

Нина расстегнула его, полыхая от гнева. Он упал на пол. Давтян прошел через комнату и подобрал его. Его лицо находилось сейчас так близко от ее тела, что он даже ощутил струящееся от него тепло. Однако от этого ему почему-то стало холоднее.

Лифчик он проверял очень тщательно. Прокладка чашечек могла служить хорошим тайником для изотопов.

– Нет, – наконец сказал он.

– Снимай трусы, – приказал Григорянц.

– Армен!

– Снимай.

Она скинула. Она стояла и смотрела на Давтяна.

– Я убью тебя, – сказала Нина. – Я обязательно убью тебя, ты это понимаешь?

– Теперь я буду обыскивать сам, – сказал Григорянц. Он зашел ей за спину. – Нагнись вперед, Нина. – Она нагнулась, осыпая Давтяна отборной руганью. Последний раз Григорянц слышал, чтобы женщина так выражалась, в одном низкопробном московском борделе. Он почувствовал, что слегка шокирован. – Повернись ко мне.

– Пропади и ты пропадом, черт бы тебя побрал!

Армен мягко повернул ее к себе. Через некоторое время он отступил вбок и сказал:

– Ты попал пальцем в небо, Сергей. Ничего у нее нет.

– Погоди, – воскликнул Давтян. – Теперь я понял!

– Что ты понял?

– Понял, где они спрятали товар.

– Где?

– Где-где?! – рассвирепел Сергей. – В п…

Григорянц замер.

– А ты умница, Сергей. Как ты догадался?

– Как-как? – разоткровенничался Давтян. – Думаешь, что они самые хитрые и оригинальные? Нет, все на один лад. Я ведь два года таможенником работал. Для провоза контрабанды бабы, как правило, используют лишь один тайник…

– Тот же, что и Нинка с Катькой?

– Вот именно. Золотишко, камешки, наркотики – все норовят упаковать в какой-нибудь гигиенический пакет типа «Тампакса» или презерватив и засунуть его по назначению.

– Ну, так наверно только молодые поступают, – заметил Григорянц, глядя на побелевшее от страха лицо Нины.

– Не только, – возразил Сергей. – Одна дама лет пятидесяти провозила в этом своем «багажнике» десять тысяч долларов. Сто бумажек по сто баксов были свернуты в трубочку и вложены в презерватив. Я ее спрашиваю: неужели больше ума не хватает, как спрятать валюту в этом самом месте? А она мне заявляет: чего, мол, привязался, валютный «член» мне доставляет больше удовольствия, чем все мужские члены вместе взятые. Вот так.

Григорянц нетвердым шагом направился к Нине. Она пятилась и пятилась от него до самой стены.

– Армен, я тебе клянусь. Я не хотела тебя подставить.

Он схватил ее за волосы и дернул к себе. Она взвыла и стукнулась об его грудь. Он дернул еще раз, книзу, и она брякнулась на колени.

– Сколько ртути вы несли, суки?

– У меня сто пятьдесят граммов, а у Катьки сто двадцать.

– Ты понимаешь, что я должен теперь сделать?

Реакция Нины была моментальной.

– Подожди, Армен, подожди! – Она лихорадочно искала какие-то слова, которые могли бы остановить его. – Ты не сдашь меня, ведь я могу тебе пригодиться. Я нужна тебе, Армен. Я еще нужна тебе.

Дикий страх на её лице сменился отчаянной надеждой на спасение.

– Она права, – меланхолически заметил Давтян. – Посадить их мы всегда успеем. Я думаю, нашего директора заинтересуют разносторонние способности этих девушек. Кроме того, он захочет услышать от них имя того, кто заставил их заниматься таким прибыльным делом.

– Это Волков, – тихо сказала Нина. – «Красную ртуть» мы таскали для него.

– Да, все понятно, – устало произнес Григорянц… – Я знаю, что должен был делать, я должен был слушать твоего мужа. Он всегда говорил, что ты двуличная стерва… Ладно, вставай, тварь! Но ты больше не моя баба.

Голос его звучал печально.

– Ты вообще ничто.

О задержании на проходной двух работниц, выносивших «красную ртуть», Волкову стало известно спустя полчаса. Он немедленно попытался связаться с Григорянцем, который всегда пропускал его людей и которому Волков платил за это приличные деньги. Однако Григорянц куда-то уехал. Это привело Волкова в крайнее раздражение. Он нервно ходил по комнате, сильные руки в карманах были стиснуты в кулаки.

Григорянц предал его и должен ответить за это. Он вызвал своего помощника Мартынова, приказал срочно найти и доставить Григорянца к восьми вечера.

Выпив рюмку водки и поморщившись, Волков отхлебнул глоток кофе, прошел в ванную комнату. В кармане у него уже был припасен пакетик с кокаином. Он закрылся, высыпал горстку кокаина на стеклянную полку, взял соломинку, вставил в ноздрю и, закрыв глаза, втянул белый порошок. Потом повторил операцию, сел на край ванны, помассировал нос, вдохнул полной грудью.

Уже через две-три минуты, пока он брился, в голове посветлело, стало свежо и чисто. Он любил эти первые ощущения кайфа, потом как бы приливала вторая волна и он уже чувствовал себя вроде заведенной механической игрушки, у которой ощутимо кончается завод… Потом появилось чувство тревоги, оно заполняло, как прохудившаяся сточная труба незаметно заполняет подвал.

В назначенное время Мартынов привез Григорянца. С ним были Аркадий Журавлев и Гена Тузов, которого за крупные габариты называли Малышом.

– Появился, предатель! – не ответив на приветствие Григорянца, рявкнул Волков. – За что я плачу тебе такие бабки? Ты обещал, что у моих людей не будет проблем на проходной!

– Но, Игорь Петрович, Климкину и Егорову задержал Давтян. И если бы я пропустил их, это сразу стало бы известно Казаряну. Он уничтожил бы меня…

– Ты мне уже десятый раз про этого Казаряна льешь! Столько денег я угрохал на тебя, а что вижу?

– Вы не знаете насколько опасен Казарян! – Григорянц тоже вспылил. – Я давно с ним общаюсь и знаю, когда можно пропустить ваших людей, а когда нет. Если я не устраиваю вас, то давайте разорвем наш договор!

– Ах ты, гнусь! – Волков наотмашь ударил начальника караула по лицу. Григорянц попытался закрыться, но тут же подскочили Журавлев и Малыш, ухватили Григорянца за руки. Волков еще несколько раз ударил Григорянца по голове.

– Плесень паршивая! – с отвращением в голосе произнес он. – Договор он разрывает! Ишь ты! Да я тебя самого разорву…

Потом хозяин созвал совет под общей темой: «Что делать с Григорянцем?» Если отпустить, пойдет жаловаться в милицию, а значит, Волкову влепят новый срок.

– Кончать его надо! – подвел итог Волков.

Малыш и Журавлев согласились. Волков сам привел Григорянца в большую комнату, распаляя себя, выхватил из кармана куртки пистолет «Вальтер» и рукояткой несколько раз ударил Григорянца по голове.

– За что вы бьете меня? – закричал Григорянц.

На него жалко было смотреть: глаз подбит, на лице кровавая ссадина, волосы всклокочены. Волков отступил на шаг, поднял ствол пистолета и неожиданно выстрелил Григорянцу в живот. Тот вскрикнул от боли, согнулся. Волков, твердо сжав рот, дважды выстрелил несчастному в голову. Потом вытер салфеткой кровь с рукоятки пистолета, бросил ее на пол. Безумно глянул на присутствующих, крикнул:

– Чего стоите? Рубите его на части, сжигать будем…

Но братки ошалело переглянулись и наотрез отказались. Волков обозвал их слюнтяями, принес топор, охотничий нож с широким и длинным лезвием. Он выпил стакан водки, после чего потребовал снять с трупа всю одежду. Малыш и Журавлев неохотно подчинились. Потом Волков отчленил голову и руки, разрезал туловище на достаточно мелкие куски. Увидев жуткое зрелище, он икнул и побежал в ванную комнату. Вернувшись, он молча разжег в камине пламя, бросил туда окровавленную голову. Тут же вспыхнули волосы, кожа потемнела, а широко распахнутые глаза затянуло белесой поволокой.

– Вот и разорвал договор, – произнес Волков.

Утром обугленные куски сложили в черный полиэтиленовый мешок, погрузили в «Форд Краун Виктория», потом выбросили остатки в мусорный контейнер. В тот же день мусороуборочная машина увезла черный мешок на одну из московских свалок. Начальник караула Григорянц исчез без следа. Как и не было…

Стенографистка Оля отличалась от сереньких, как мыши, сотрудниц машбюро – сообразительная, довольно хорошенькая, подстрижена получше и одета понаряднее. Эта ловкая особа быстро сообразила, что торговля секретной информацией может быть очень прибыльным делом. А информацию ей удавалось перехватывать из разных источников, в том числе и из прокуратуры…

Станислав Арташесович закончил чтение очередного документа, присланного Олей, когда вошел Симонян.

– Ты меня вызывал, Станислав?

– Взгляни-ка на это, – сказал директор, передавая заместителю полученное сообщение. – И скажи, что ты думаешь по этому поводу.

Симонян уставился на бумажный листок. Дважды перечитал краткое послание.

«Старшему помощнику Генерального прокурора Звягинцеву А. В.

Срочно, совершенно секретно.

Получены сведения, что к хищению изотопов причастен директор «Центра высоких технологий» С. А. Казарян. Есть данные о том, что на территории «Центра» им организован подпольный цех по производству изотопов. По его указаниям производилось аварийное отключение электроэнергии, качественная продукция им похищалась и списывалась в брак. По предположительным сведениям гибель изобретателя Ю. В. Палагина тоже связана с Казаряном.

Полковник Савельев».

– Это Доленко, не иначе. Вот мразь! Продал тебя Савельеву, – произнес Симонян, протягивая листок обратно. – А ты ему доверял. Спас от суда, от позора…

– Его счастье, что он погиб в автомобильной катастрофе, – заметил Казарян.

– Что теперь делать с Савельевым? Он стал очень опасен.

– Вот именно. Я давал задание ликвидировать его, но попытка не удалась. Это очень серьезный противник.

– Может быть попробовать его купить, Станислав? Как ты на это смотришь?

– Вот ты и попробуй, Микаэл. Я хочу, чтобы ты занялся этим немедленно. Вот здесь, – директор выдвинул правый ящик стола и достал оттуда плотный конверт, – находится сто тысяч баксов. Думаю, этого вполне достаточно для полковника Савельева. Только дай ему деньги в два приема, понял? Сперва тридцать, потом еще семьдесят, когда он все закончит.

Симонян взял конверт, усмехнулся:

– С такими деньгами, Станислав, эту проблему вполне можно решить.

– Желаю удачи, Микаэл. Я на тебя очень надеюсь. Действуй!

Симонян попрощался и исчез.

* * *

Подойдя к двери, он нажал на звонок. Потом еще несколько раз. Наконец, дверь отворилась, и Симонян увидел Савельева, с мокрыми волосами и в тренировочном костюме.

– Добрый вечер, Владимир Сергеевич, – торопливо произнес Симонян, словно боясь, что Савельев захлопнет дверь перед самым его носом. – Извините за непрошеный визит.

– Хорошо, что решили навестить меня, Микаэл Арамович. Добрый вечер. Входите.

– Я не оторвал вас от дел?

Савельев рассмеялся.

– Если считать мытье головы делом, то да. Оторвали.

Тринадцатая квартира, которую занимал Савельев, была маленькой, спартанского типа. Стены в спальне были коричневые, паркетный пол отполирован. Единственной мебелью в комнате были кровать, ночник и портативный телевизор. Одежду Савельев разместил в стенном шкафу. В гостиной стены были белые и такой же сверкающий паркетный пол. Здесь вся мебель состояла из черной кожаной кушетки, плетеного кресла и зеркального столика. На кухне имелись обычные принадлежности, маленький стол и два стула. Окна закрывали простенькие жалюзи.

Савельев усадил гостя в гостиной в кресло и отправился в кухню сделать кофе по-турецки. Он принес кофе в маленькую гостиную, где обычно завтракал, и вопросительно взглянул на Симоняна. Гость неподвижно, точно сфинкс, восседал в кресле. Владимир Сергеевич допивал первую чашку кофе, когда Симонян произнес:

– Я к вам по важному делу. У нас на предприятии есть случаи хищения дорогостоящей изотопной продукции. Мы пока не смогли обнаружить и перекрыть каналы утечки изотопов. – Он посмотрел на Савельева долгим, изучающим взглядом. – Так вот, мне стало известно, что у вас имеется большой опыт по раскрытию преступлений такого типа.

– Откуда у вас такие сведения?

– Из надежных источников, Владимир Сергеевич.

– Что вы хотите от меня?

– Я хотел бы получить квалифицированную помощь и, по возможности, избежать шума и огласки. Дело довольно щекотливое, касается сотрудников «Центра», и мне хотелось бы остаться в стороне насколько это возможно. Это очень важно. – Симонян пошарил в кармане, вытащил белый конверт и протянул его Савельеву.

– Здесь аванс в размере тридцати тысяч долларов только за ваше согласие помочь в этом расследовании. Если вы обнаружите каналы утечки, то получите еще семьдесят тысяч долларов. Расследование неофициальное. Ну как? Согласны?

Савельев с любопытством взглянул на собеседника.

– Это предложение исходит от вас лично?

– Не только. В вашем участии заинтересовано руководство «Центра».

«Казарян хочет купить меня с потрохами, – подумал Савельев. – Наверно, узнал каким-то образом о том, что я вышел на его след, и хочет подстраховаться от крупных неприятностей».

Владимир Сергеевич взял конверт, раскрыл его и с любопытством взглянул на хрустяшие зеленые бумажки внутри. Решив подыграть Симоняну, он закрыл конверт, похлопал им по руке и сказал:

– Ваше предложение очень заманчиво, Микаэл Арамович, но я хотел бы выслушать всю историю. Кого вы подозреваете? Что вам известно по этому вопросу? Когда это начачось?

Симонян вздохнул и повернулся к Савельеву.

– Ну, это началось еще при Максимове. – Он нахмурился. – Небольшие недостачи ценных материалов случались и раньше. А вот первая крупная пропажа произошла из сейфа лаборатории физико-химических методов контроля в этом году. Исчезло двадцать килограммов «красной ртути» и сто пятьдесят граммов осмия-187. Стоимость пропавшей продукции составляет около шестнадцати миллионов долларов.

– А что говорит по этому поводу заведующий лабораторией?

– Он не вернулся из командировки в Париж. Это косвенно указывает на его причастность к пропаже. Мы подозревали еще и Ирину Новикову, но после того, как Родионов исчез, эти подозрения уже кажутся бессмысленными. Родионов каким-то образом вынес эту продукцию с территории «Центра», а затем вывез ее за рубеж. Он ведь поехал в командировку на автомашине…

– А после отъезда Родионова хищения прекратились?

– К сожалению, нет. Мне, например, известно, что двадцать третьего сентября на проходной предприятия задержаны две сотрудницы, пытавшиеся пронести двести семьдесят граммов «красной ртути». А сколько они пронесли до задержания, одному Богу известно. Эти сотрудницы связаны с криминальным авторитетом Волковым и работали на него.

Оба некоторое время молчали. Первым нарушил молчание Савельев:

– А полный перечень случаев хищения продукции у вас есть?

– Имеется. Я вам его передам, Владимир Сергеевич. Так вы согласны нам помочь?

– Да, Микаэл Арамович, – сказал Савельев, протягивая конверт с долларами Симоняну. – Постараюсь помочь, но деньги возьмите обратно. Я нахожусь на государственной службе и мой труд оплачивается государством.

* * *

Утром следующего дня генерал Павлов получил сообщение от Савельева.

«Казаряну стало известно о моей миссии, – прочел Павлов, – и он сделал попытку подкупить меня. Заместитель директора Симонян предложил мне сто тысяч долларов за обнаружение преступников, похищающих изотопы. От платы я отказался, но согласился помочь. В. Савельев».