Текст книги "Провидица (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Эндрис отдал мне рюкзак и завел мотор.

– Век живи, век учись. Мне приходилось заклинать каждого из них. Ты понятия не имеешь, каких психов я встречал в прошлом.

Я рассмеялась:

– Могу представить.

– Кроме Малиины. Эта всех переплюнула, – он усмехнулся над сдержанностью своего высказывания. Тонкие серебристые пряди упали ему на лоб, вырвавшись из идеально уложенной прически. Эндрис был андрогинно красив – такого типа, от которого фанаты Бибса совсем бы рехнулись, правда, до того момента, пока он рот не открыл бы. Он был грубияном, сексистом и вообще той еще задницей.

– Не хочешь остановиться где-нибудь кофе выпить?

Он скривился:

– Не.

– Пожалуйста, – я улыбнулась ему и похлопала ресницами.

Эндрис окинул меня полным отвращения взглядом, посмотрел в зеркало заднего вида и встроился в поток движущихся машин.

– Знаешь ли, я не Торин. Сексуальная улыбочка со мной не сработает.

– Сексуальная улыбка?

– Почти сексуальная, пока ты рот не откроешь, и не станет понятно, что ты – надоедливый подросток со склонностью втягивать в неприятности окружающих. Если ты передашь Торину это, то я тебя удушу.

Я засмеялась.

– Ты бы попытался. Не забывай, что я теперь Бессмертная и ведьма в придачу. Я могу заставить тебя увидеть вещи, которых на самом деле нет.

Он бросил на меня беспокойный взгляд.

– Ты бы не посмела!

Я передвинулась, чтобы лучше видеть его лицо, пока мы разговариваем.

– Когда мы впервые встретились, ты сразу понял, что я… другая?

– Пытаешься выудить дополнительную информацию?

– Нет, интересно, заметил ли ты, умник, что-то необычное во мне. Ингрид и Малиина заметили, – я посмотрела вперед и вздохнула. – Ингрид сказала, что ведьмы могут узнавать друг друга.

Эндрис вздрогнул.

– Не говори со мной о ведьмах.

– Что не так между вами, парни, и ведьмами? Торин отреагировал так же, – я заметила, что мы едем на восток, к моему дому. – Что, даже макиато не купишь?

– И это так, но поскольку я такой милый парень, то я вернусь в центр и куплю тебе твой любимый. Самый большой.

Я насупилась.

– Звучит так, будто ты не хочешь, чтобы кто-нибудь увидел нас вместе.

– Не правда. Я одинок и в поисках перепихона, а ты будешь мешаться под ногами. И вообще, тебе еще нужно папке бумажки на подпись отдать, и ты хотела застать его в ясном уме.

Он был прав.

– Как ты узнал о документах?

– Вулканский слух.

Я закатила глаза. Он был серьезным поклонником научной фантастики. Кино. Книги. Телесериалы. Он просто поглощал их. Конечно, он никогда не признавался в этом никому, кроме самых близких. Эндрис въехал в наш переулок. Мой взгляд тут же переместился на дом Торина. Он был заперт.

– Куда, ты сказал, Торин ушел?

– Ничего я не говорил, – Эндрис подъехал к нашему дому. – Ты и соскучиться не успеешь, как он вернется, так что пойди, пообнимай его подушку, или что ты там обычно делаешь, – он увернулся, когда я попыталась стукнуть его рюкзаком по голове.

– Карамельный гранд-латте с двойной пенкой, и следи за спиной, – сказала я. Эндрис нахмурился. – Твой преследователь, Энштейн.

– Ах, это. Со мной все будет в порядке, – парень вел себя действительно как-то странно.

Я вошла в дом.

– Я дома, – прокричала я. Дверь в кабинет была закрыта. Я доставала из рюкзака бумаги, когда сверху на лестнице показалась Феми.

– Можно увидеть его? Я принесла бумаги, которые он хотел, – она спустилась вниз, но что-то в ее глазах вызывало во мне тревогу. – Что случилось? Что опять?

– Ему сегодня нехорошо, – сказала она.

– Что это значит? – я зашагала к кабинету.

– Мы пошли на нашу дневную прогулку, и на него накатила слабость. До сих пор не прошла. Можешь проверить.

Моя рука легла на дверную ручку. Я вошла в комнату. По телевизору шла какая-то передача о природе, но звук был выключен. Я посмотрела на папу, и у меня перехватило дыхание. К его носу была подведена кислородная трубка. Мы избавились от нее много недель назад. Я придвинулась ближе, с каждым шагом сердце билось все громче.

Я опустилась в кресло и смотрела, как поднималась и опускалась его грудь. Его кожа была сухой, когда я коснулась его. Свет от экрана бликами играл на его лице, придавая ему жуткий вид. Я не знала, сколько так просидела, пока кто-то не постучал в дверь.

В комнату с двумя большими стаканами «Старбакс» вошел Эндрис. Он ничего не сказал, и я была ему за это благодарна. Он отдал мне стакан, сжал мое плече, подвинул и сел в единственное свободной кресло в комнате.

Ох, он остается. Иногда он мог быть таким душкой.

Когда я допила свой макиато, папа еще спал. Как и Эндрис. Я потрясла его, чтобы он проснулся, и мы вместе вышли из комнаты.

– Спасибо, что остался, – сказала я.

– Только не пойми неправильно. Я по-прежнему себялюбивый эгоист, поэтому ты, – он ткнул в меня пальцем, – должна мне, – он ударил себя по груди. – И я с радостью заберу должок, – он вздохнул. – Дерьмово выглядишь. Слезы тебе не к лицу.

Рассмеявшись, я обняла его. Он, конечно, не Торин, но у него хорошо получилась поддерживать меня в отсутствии его старшего брата.

– Эй. Задушишь ведь, – он похлопал меня по спине, но перестал возмущаться, когда его руки начали подбираться к территории Торина. – Я могу и привыкнуть.

Себялюбивый эгоист высшего ранга. Я перехватила его руки до того, как они опустились слишком низко, и отдернула от себя, прерывая объятие.

– У тебя есть предсмертное желание?

– Если Торин не узнает, то и не взбесится.

– Я говорю не о Торине, – только когда он ушел, я поняла, что он так и не рассказал, почему они ненавидят ведьм. Ну и ладно. Надо еще сделать домашку перед приходом Коры.

***

Я была в своей спальне, когда мое зеркало превратилось в портал. Вместо ожидаемого мною тепла, которое обычно сопровождало Торина, повеяло холодом. Эрик?

Я встала, глядя на зеркало.

– Есть кто дома?

Кора. Хоть я и была разочарована, но заставила свой голос прозвучать с оптимизмом:

– Ага.

– Ты в порядке?

– Нет, я танцую ча-ча-ча без ничего, кроме гавайской гирлянды на шее.

С другой стороны портала раздался смех.

– Нет, ты не можешь, ты, озабоченный. У тебя мозги работают только в одном направлении. Все, отвали. Мы с ней собираемся немного поболтать.

Затем стало тихо. Вероятно, они целуются. Когда Кора вошла в мою комнату, выглядела она несколько смущенной. Повернувшись, она помахала рукой.

– Эй, Эхо! – окликнула я.

Он вошел в комнату, выглядя темным и опасным.

– Черт! А куда подевались гавайские гирлянды?

Кора вытолкала его вон из комнаты, но портал оставила открытым. Подруга плюхнулась на мою кровать и вздохнула.

– Это вздох счастья или усталости?

Она рассмеялась.

– Блаженства. И для его полноты мне не хватает вредной еды. Пожалуйста, скажи, что у тебя на этот марафон припасены Читос или картофельные чипсы.

– Две серии не марафон. Пойду возьму перекус и напитки, – подскочила я с кровати и направилась к лестнице. Феми смотрела что-то по телевизору. – Что смотришь?

– «Сверхъестественное».

– Ооу, кто-то уже подсел на мальчиков Винчестеров, – это я посоветовала ей сериал.

Она усмехнулась.

– Хочешь присоединиться?

– Завтра вечером. Сейчас мы с Корой смотрим «Древних», – у нас заканчивались чипсы. Каждый раз, когда Кора заходила ко мне, она до отвала наедалась фастфудом. Ее мама была повернута на здоровье. Она не покупала полуфабрикаты, а дома они выращивали органические фрукты и овощи.

Я взяла с полки последнюю пачку чипсов, а из бара в гостиной банки с газировкой. Подняв взгляд, увидела, что за мной следит Феми.

– Надеюсь, ты ничего не хотела. У нас закончились чипсы.

– Ничего страшного. Я пойду за покупками завтра. Если будет что-нибудь нужно, напиши в список. Он висит на холодильнике. Торин придет вечером?

– Наверное. А что?

– Дверь…

Я закатила глаза.

– Будет открыта, – сказала я и чуть было не напомнила ей, что она не моя мама. Мы с Торином довольно часто целовались с открытой дверью, но все же в такие моменты мне хотелось большего уединения. Я поднялась наверх и, открыв дверь, замерла. Кора лежала на животе на моей кровати, и портал был открыт. – Почему портал все еще открыт?

– Чтобы я услышала, если родители будут стучать ко мне в комнату.

– Вот оно что, – я бросила ей пачку с чипсами. Она уже включала мой ноутбук и загрузила серию. Я опустилась рядом с ней и открыла газировку. – Ты уже освоила руны, открывающие порталы?

– Если бы, – она убрала волосы, и я положила голову ей на плечо. – Лавания должна была научить меня, но из-за тебя мы не начинали, а теперь ее нет. Не знаешь, когда она вернется?

– Не-а. Она одна из тех, кто выступает в поддержку мамы, поэтому ее тоже изолировали до конца слушания.

– Она могла просто разрешить Эхо учить меня. Он потрясающий.

Мы улеглись на кровать и, поедая чипсы, смотрели, как древние вампиры сражаются с ведьмами за власть в Новом Орлеане.

– Клаус такой… – театрально вздохнула Кора.

– Измученный?

– Да. Он напоминает мне Эхо, только мой парень не такой поехавший, в отличие от него.

Я заметила, что она сравнивает любого истерзанного, высокомерного героя из телевизора с Эхо. Никто из них не сравнится с Торином. Ни братья Сальваторе, ни мальчики Винчестеры и, вот уж точно, не древние. Я посмотрела в окно: в доме напротив было темно.

Когда закончилась вторая серия, я закрыла ноут.

– Воу.

– Ага. Я просто ненавижу этих ведьм.

Даже в сериале ведьмы выступали как само зло.

– Эм, думаю, они не все такие плохие.

Она пихнула меня плечом.

– Ты просто поддерживаешь своих ведьм-подружек.

– Верность бесценна.

– Тема закрыта. Классно посидели, – она поднялась с кровати и подошла к окну. – Почему в доме у Торина так темно? Или он переехал в особняк?

– Он здесь. Что еще? – я всегда могла уловить, когда ей хотелось сказать что-нибудь, но она не знала, как это сделать. Она становилась по-настоящему дерганой. Когда она замялась, я вздохнула. – Серьезно, мне клещами из тебя вытягивать?

Она состроила мину.

– Я хочу снова вести блог, – сказала она и затем быстро продолжила: – не о Горячих штучках недели, ничего поверхностного. Я хочу снимать о настоящих людях с настоящими проблемами.

Она была серьезна.

– Хорошо.

– Имея дело с душами, я поняла, что люди никогда не говорят о действительно важных вещах. Они держат в себе боль, злость и обиду, пока не умрут. И тогда становится слишком поздно. Рейн, я хочу снимать об историях, которые рассказывают мне души. Так, чтобы каждая запись была такой, что те, у кого есть похожие проблемы, могли бы сделать что-нибудь, пока не стало слишком поздно, – она посмотрела на меня так, словно ожидала, что я с криками обрушусь на нее. – Знаю, у меня нет степени по психологии, но…

– Это блестящая идея. И не нужна тебе никакая степень. Ты учишься, прислушиваясь к людям.

Она резко выдохнула.

– Когда слушаешь мертвых, начинаешь все видеть иначе.

Еще бы. Мне еще предстоит увидеть свою первую душу.

– Когда хочешь начать? Будешь менять их имена и места событий?

Ее лицо сморщилось, словно она собиралась заплакать, а затем она обняла меня.

– Я знала, что ты поддержишь меня, – она запрыгала и через портал заглянула в свою комнату. – Эхо еще не знает. Я хотела сначала рассказать тебе. Думаю, начну на следующей неделе. Мне будет нужно твое мнение, перед тем как я начну, поэтому жди, что я скину тебе видео через день-два. Ах да, я хотела еще кое-что спросить у тебя, но забыла, – она нахмурилась и вздохнула. – Блин. Ладно, еще вспомнится. Мне пора, увидимся завтра.

Я улыбнулась. Она по-прежнему становилась такой болтливой, и ее голос становился на тон выше, когда она была взволнована чем-то. Еще одна ее очаровательная особенность.

Я подготовилась ко сну и спустилась вниз, чтобы пожелать папе спокойной ночи, но он все еще спал. Я оставила перепись и налоговые формы.

Когда я поднялась наверх, Торина по-прежнему не было. Я уставилась на его дом. Меня подмывало написать Эндрису, но я не хотела быть одной их таких девушек – зависимых и приставучих и абсолютно бесполезных, когда их парней не было рядом.

Я лежала в кровати, когда в комнату ворвался теплый воздух, и вошел Торин.

Сердце пропустило удар. Ему не стило никакого труда заставить девушку пускать на него слюни. Он уже переоделся в домашние штаны и майку, которая облегала его грудь и открывала вид на его мускулистые руки. Как обычно, он был босиком. Я следила за ним, прикрывшись книгой.

Он важной походкой подошел к краю кровати.

– Ты рано решила лечь спать.

Я подняла книгу, не сказав ни слова.

– Скучала?

Я надула губы и сделала вид, что задумалась, после чего покачала головой. Ладно, я была немного зла на него за то, что он даже не потрудился проверить, как я. Телепортирование отняло бы секунды.

Он забрался под покрывало с края кровати и продолжил красться, медленно сводя меня с ума. Он хоть что-нибудь делает, как нормальный парень? Я поняла, что все это время не дышала, пока его голова не протиснулась между мной и книгой. Он посмотрел на меня своим самым обожающим взглядом.

– Привет, малыш.

Подлец. Он знал, когда нужно пускать в ход этот британский акцент, чтобы добиться своего. Я почти простила его, но у меня тоже были принципы.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь привлечь твое внимание. Знаешь ведь, не люблю, когда меня игнорируют, – он поднял глаза на книгу, которая была у него над головой. – Что читаешь?

– «Моби Дик», – сказала я, пытаясь вразумить свое сердце. Это было нелегко, учитывая, что его грудь упиралась в мою, а его ноги захватили в плен одну мою.

– Та, что ты читаешь своему отцу? Снова жульничаешь?

Я положила книгу страницами вниз ему на спину и запустила пальцы в его волосы. Иногда меня затягивали книги, что мы с Торином читали вместе, и я тайком читала без него, что выводило его из себя. В этот раз все по-другому. Папа читал мне «Моби Дика», когда я была маленькой, и у меня было чувство, что в этот раз мы можем не закончить его. Я даже не могла объяснить, почему читаю наперед. Мне все еще не хотелось говорить о своем отце.

– Каюсь, – сказала я.

– Оно и видно, – он скользнул руками мне под плечи и приподнялся на локтях. Его лицо было в миллиметрах от моего. – Чем занималась, пока меня не было?

– После магазина вернулась домой. А вечером заходила Кора. Где ты был?

– Обменялся парой слов с другими Валькириями.

Я нахмурилась.

– Насчет Провидицы?

Он кивнул.

– Большинство Валькирий были отозваны обратно в Асгард.

В животе появилась пустота. Если бы он ушел… Я не могла даже представить себе жизнь без него.

– Ты ведь не…

– Пока ничего не слышно. Уверен, в Вальгалле достаточно помощников, – он погладил меня по волосам. – Я никуда не уйду.

Он не может давать такие обещания.

– Но если тебе прикажут…

– Я никуда не уйду, Веснушка, – в его голосе была решимость нарушить любые приказы, и тем самым он наживет себе только больше проблем. Он наклонил голову и продолжил: – Никто не заставит меня оставить тебя, – поцелуй, последовавший за словами, был сладким и слишком коротким. Он двинулся, и мы поменялись местами, его руки обернулись вокруг меня. – Когда ты сказала, что потом приехала домой, значит ли это, что ты приехала одна, или тебя отвез Эндрис? Потому что если он этого не сделал, я…

Я приложила палец к его губам.

– Воу, полегче. Эндрис отвез. Бедолага. У него появился сталкер, и он вел себя как в бегах. Еще он думает, что ты не одобришь мою работу в магазине после школы.

Он напрягся.

– Зачем тебе это?

– Чтобы заняться чем-то.

– Займись мной, – возразил он.

Я засмеялась.

– Пошло звучит.

– Это потому, что у тебя грязные мыслишки, – судя по его тону, мое замечание не показалось ему странным. – Ты поняла меня. Мы проводим вместе время, занимаемся всяким. Теперь, когда потеплело, я могу научить тебя, как двигаться быстро, при этом не врезавшись ни в кого и ни во что. И я не имею в виду поездки на харлее.

– Ты должен был сказать мне или хотя бы написать, – он посмотрел на меня, как на легкомысленную девочку-подростка, хотя я не такая. Он не любил писать сообщения. – Я не читаю мысли, видишь ли.

– Ну, теперь ты знаешь. Еще я бы показал тебе, как открывать порталы прямо в воздухе, а не на твердой поверхности. Порталы в любое место мира, не попадая при этом в чью-либо спальню или в гущу какого-нибудь бала для элиты в Лондоне. Со мной было так однажды, и это совсем не смешно. Они подумали, что я парень с конюшню и собирался украсть их семейное серебро.

– А что со спальней?

– Та женщина подумала, что вызвала меня. То есть, она стояла голой перед зеркалом и разговаривала сама с собой, когда я вошел, – он передернулся. – Одна ошибка, и это могла бы быть чертова ведьма.

Я проигнорировала замечание про ведьму.

– Никто не ходит вслепую по порталам. Ты должен был видеть ее.

Он усмехнулся.

– Я был молод и горяч, а она была сексуальной, – в его глазах появились лукавые искры.

– Да ты был тем еще кобелем, – я попыталась отодвинуть его от себя, но его руки только крепче обняли меня, а ноги поймали меня в ловушку.

– Это было до того, как я встретил тебя. Теперь я желаю только одну женщину, – он зарылся лицом в мою шею, его дыхание дразнило мою чувствительную кожу. Я вздрогнула.

– Ты так и не рассказал, почему вы так ненавидите ведьм.

– Технически, все Валькирии однажды были духовно одаренными Смертными, – он выделил последние слова и поднял голову. – Смертными, обладающими тесной связью с внутренним я. Смертными, чувствующими природу и окружающих их людей. Смертными, сознающими, что они часть чего-то большего, чего не видит обычный человек. Им не надо было рисовать круги и читать заклинания. Ведьмы же, неважно насколько добрые они и какой культуре принадлежат, они могут обратиться в зло и будут похлеще Кэрри.

Отсылка к фильму? Общение со мной не прошло даром. Я обняла его за шею.

– Мне страшно, что могу причинить тебе боль.

– Нет. Ты никогда не причинишь никому боль, – он убрал с моего лица волосы и поцеловал, в этот раз поцелуй был глубже. Когда он остановился, я сначала не могла понять, что он говорил мне. – Просто пообещай, что будешь держаться подальше от ведьм. У нас есть руны для всего, что только можно представить, только не от ведьм и их способности залазить людям в головы.

Я нахмурилась.

– На тебя когда-нибудь нападала ведьма?

– Нет, но я видел, на что они способны, и это не пустяки. Вернемся к твоей работе… – он провел дорожку из поцелуев и покусываний от моих губ к шее, посылая волны жара по моему телу. Его руки опустились на мою талию и дальше вниз на бедра. Он засопротивлялся, пока я не оседлала его. Его губы накрыли накрыли мои, и их вкус ударил мне прямо в голову. Он ведет нечестную игру. – Значит, ты скажешь Хоуку, что передумала?

Я пока не превратилась окончательно в безвольную тряпку.

– У меня будет свободное время по вторникам, четвергам и иногда по субботам, но в понедельник, – я поцеловала его в щеку, – среду, – в другую щеку, – и пятницу я буду работать в «Мираже», – я поцеловала его в губы.

Я думала, он будет возражать, но он позволил мне играть с ним. Мне нравилось, когда он позволял управлять собой. По его телу прошлась дрожь, и он крепче сжал меня в своих объятьях. Он был напряжен, как запертый в клетку тигр. Сражался со своим внутренним инстинктом взять верх.

Я подняла голову.

– Сделка?

– Нет. Убеди меня, – сказал он хриплым голосом.

Ухмыльнувшись, я провела пальцами по его волосам, схватилась за пряди и приблизила его лицо к своему. Он наблюдал за мной приоткрытыми глазами, выжидая мой следующий шаг. Бросая вызов, своей едва заметной улыбкой. Я придвинулась, сокращая пространство между нами, и потерлась носом о его нос.

– Дразнишь, – прошептал он.

– Ты же хотел этого, так что расслабься и получай удовольствие, – я не спешила и наслаждалась его ответной реакцией. Он остановил меня, пока меня окончательно не унесло, и прижал к своему боку. Я зарылась лицом ему в шею и вдохнула его запах. Я никогда не смогу насытиться этим запахом хвои.

Больше он не упоминал сделку, но и не в ней было дело. Торину нравилось раздвигать границы и тем самым узнавать, что может сойти ему с рук. Иногда я потакала ему. Но в большинстве случаев, я отвечала ему тем же.

5. Ублюдок с британским акцентом

Что-то разбудило меня. Звук или, скорее, ощущение, что что-то не так. Моя комната была в полной темноте. Темнее обычного, потому что я не могла видеть свои руки. Я потянулась к Торину, но он исчез.

Я выскользнула из постели и автоматически посмотрела в окно. Его дом тоже был в полной темноте. Голоса снова раздались со стороны лестницы. Должно быть, это меня и разбудило.

Я вышла из комнаты и направилась вниз. Дверь в родительскую спальню была открыта, но она пустовала. Где Феми? После маминого ухода здесь спала она. На полпути вниз по лестнице я снова услышала голоса. Стало понятно, что говорившие находятся на улице.

Подойдя к входной двери, я наклонила голову и прислушалась. В моем желудке словно камень упал. Кто-то пел. Это была та же колдовская песня. В моем дворе находилась какая-то ведьма. Может, это был призыв? Я отперла дверь и повернула ручку, но она не двигалась.

Только не снова.

Я побежала к окну, прыгнула на кушетку и отодвинула занавески. Несколько человек стояли на моем дворе. Я пыталась разглядеть тех, кто стоял лицом ко мне, но их облик казался размытым. Светящиеся круги и руны были видны под ногами людей, и свет мерцал по кругу, но рассмотреть Провидиц не удавалось.

– Зачем тебе их искать? – спросил женский голос. Наверняка Провидица. Ее голос отличался от того, что был прошлой ночью. Он звучал низко, с хрипотцой, как у Феми.

– Мы не обязаны объяснять тебе, Сейдкона, – черт побери, голос был очень похож на голос Торина. Я попыталась разобрать, кто из них говорил. Вот бы еще лицо его разглядеть.

– Я не могу помочь тебе, – вызывающе произнесла женщина.

– Или захочешь помочь, или умрешь, – прорычал он.

– Точно так вы убили других, отказавшихся вам помогать, – сказала женщина с отвращением. – Предполагается, что ваш вид не должен убивать.

– Мы можем делать все, что захотим. Это твой последний шанс, – предупредил мистер Британец.

– Я не предаю свой род, – отрезала женщина. – Я не такая, как ты.

– Ты сама выбрала свою участь, – сказал мистер Британец. Раздался оглушительный вопль, который прервался коротким треском.

Срань господня! Он просто сломал ей шею.

Я отпустила занавеску и отскочила от окна. Позабыв напрочь, что стою на кушетке, я оступилась и свалилась на пол.

Чьи-то руки обхватили меня за талию.

– Я с тобой, – прошептал мне в ухо чей-то голос. Это был голос убийцы Пророчицы. Я закричала, лягнула ногой и потянулась, чтобы вцепиться в его лицо. Он схватил меня за руки и прижал к себе. – Тише, Веснушка. Это я.

Сначала до меня дошло тепло и знакомый грубоватый запах, а только потом – его слова. Только Торин называл меня Веснушкой. Я перестала брыкаться, открыла глаза и уставилась на Торина.

– Она в порядке? – спросила Феми, стоя в дверях, и мое внимание переключилось на нее. Моментально все перепуталось: голос Феми наложился на голос Провидицы, а голос Торина превратился в голос ее убийцы.

Я выбралась из его объятий и сиганула с кровати. Стукнулась с размаху коленом о комод и зашипела от боли, пронзившей мою ногу. Когда Торин потянулся за мной, я упала на задницу и отползала назад, пока не прижалась спиной к какому-то твердому выступу. Подтянув ноги к груди, я обняла их руками. Мои глаза заметались между Торином и Феми. Смятение на их лицах не помогло, поэтому я сосредоточилась на своей комнате и знакомых вещах.

На моем будильнике было всего десять. Я почти не спала. Я слышала, как Торин что-то сказал, а затем Феми ушла. Паника по-прежнему скручивала в узел мои кишки. Я взглянула на него.

Торин внимательно смотрел на меня, сидя на постели, взгляд его выразительных синих глаз был мрачен. Он был по пояс раздет, но я не видела нигде рубашку, в которой он был одет раньше. Последнее, что я заполнила, прежде чем заснуть, – это ритмичное движение его рук, когда он гладил мои волосы и громкий стук его сердца.

– Что случилось? – спросила я.

– Несколько минут назад ты спала, и я ушел. Потом услышал, как ты кричишь.

Он сполз к краю кровати, двигаясь медленно и… изящно. Было странно замечать такие вещи, но иногда мое восприятие работает странным образом. Мышцы на его руках напряглись и расслабились, свет позолотил кожу. Все время Торин не сводил с меня взгляда, словно знал, насколько я испугана.

Он молча сидел на краю кровати, изучающе глядя на меня, давая мне время.

– Это было так ужасно? – спросил Торин.

Голос убийцы всего лишь звучал похоже. Вот и все. Я кивнула.

Беспокойство омрачило его взгляд.

– Хочешь поговорить об этом?

Я покачала головой.

Он выглядел так, словно на что-то решился, но потом передумал. Взъерошив пальцами свои волосы, Торин спросил:

– Хочешь, чтобы я тебя обнял?

Хочу ли я, чтобы его руки обняли меня?! Внезапно вспыхнувшее желание лишило меня возможности дышать. И остатки здравомыслия улетучились. Это был тот человек, которого я безумно любила. Человек, который нарушил правила, чтобы исцелить меня, не думая о последствиях. Человек, который вопреки тому, что Норны стерли его воспоминания, снова влюбился в меня. Он знал меня так, как я все еще не понимала себя сама. Знал, когда мне нужно было сдерживаться, или когда я была готова для хорошей драки.

Я не ответила ему. Я бросилась в его объятия. Он поймал меня и, не сказав ни слова, переложил на подушки, натянул на нас покрывало и выключил свет.

Я обняла его и уткнулась лицом в его шею. Его запах и тепло окружили меня. Я слушала его сердцебиение, пока не решилась.

– Ты можешь провести ночь со мной? – прошептала я.

– О… конечно.

Я знала, что означает это колебание.

– Мы можем открыть дверь.

Он тихо засмеялся, и грудь его завибрировала от этого звука.

– Открытые или закрытые мы все время находимся под контролем. Мы договорились кое в чем продвигаться постепенно. Как бы ни трудно было это для кое-кого из нас.

Я слегка толкнула его локтем. Определенно Торин был не из тех, кто делает жизнь девушки легче.

– У нас впереди целая жизнь, – добавил он и поцеловал меня в лоб. – Давай, спи. Я никуда не денусь.

Неудивительно, что я была без ума от этого парня. Он мог бесить, но также был непоколебимым и надежным.

– У меня еще видение.

– Я догадываюсь.

– Они убили другую Провидицу, – сказала я.

– Они?

– Я не знаю, кто эти «они». Если верить моему видению, их главарь требовал от Провидицы найти другую. Она должна была увидеть ее. Я не знаю, кто эти убийцы, но они были готовы убить Провидицу. Она отказалась помогать им и даже сказала что-то вроде того, что никогда не предаст свой род. Вот после этого он и сломал ей шею.

Торин молчал, обнимая меня.

– Как и раньше, я не понимаю, показывает ли мое видение то, что происходило в реальном времени, как говорила Ингрид, или это было видение о том, что случится в будущем. Все, что я знаю – это что есть люди, которые убивают Провидиц.

– Я не знаю никого, кто бы хотел убить Провидицу, кроме другой ведьмы. Мир изменился, и люди могут практиковать все, что им вздумается, так что это никакая не инквизиция или суд над ведьмами.

– Ты узнал что-нибудь о моем первом видении?

– Нет. Как я уже сказал, одна мертвая ведьма может остаться незамеченной. Если же их будет много, то это всколыхнет весь волшебный мир.

Часть меня хотела упомянуть о мужчине, голос который звучал как его, но я прикусила язык. В акцентах я была полным профаном: все британские подданные звучали для меня одинаково. Мне не удалось бы отличить англичанина от австралийца, так что я могла понять?

Нет, обвинить человека, которого я люблю, в убийстве Провидиц, было бы глупо.

***

Когда я проснулась, сторона Торина на кровати была пуста. Солнечные лучи пробивались сквозь мое окно и разбрасывали тени по спальне. Видение прошлой ночи вернулось, чтобы преследовать меня.

Провидицы были убиты, а я каким-то образом увидела их смерть. Что я должна была делать? Предотвратить их смерть? Найти убийц и воздать им по справедливости?

Я вздохнула, повернулась, и что-то металлическое прижалось к моей спине. Семейная реликвия Торина. Должно быть, он соскользнул с его шеи. В последний раз я видела его… Перед моим видением.

Я подняла его за цепочку. Она была застегнута, а это означало, что он сам снял кулон. Я не могла вспомнить, когда он это сделал. Положив его на стол, я потянулась за своим ноутбуком и включила его. Наблюдая за временем, я загуглила «убийства» и «ведьмы».

Ритуальное детское убийство… Подросток обвинен в ритуальном убийстве… Санта Муэрте. Ритуальные убийства… Больные ублюдки. Не было ничего о недавней смерти ведьм или Провидиц.

Закрыв ноут, я подошла к окну и, когда Торин поднял взгляд, помахала ему. Набросив халат, я прошла через портал в его гостиную и подошла к нему сзади. Торин опять выходил на улицу без рубашки. Спина парня выглядела так же сногсшибательно, как и его грудь.

Он повернулся и протянул мне кружку. А сам тем временем принялся изучать мое лицо так придирчиво, словно у меня на носу выскочил прыщ.

– Ты не выглядишь отдохнувшей.

– Да ну.

Его губы тронула улыбка.

– Может, сегодня тебе следовало бы пропустить школу.

– Серьезно? Я не пропускала школу из-за Норн, или когда Малиина съехала с катушек, или даже когда какой-то сосед нарисовал на мне руны и спас меня от чудовищ, – он усмехнулся. – А теперь я должна это сделать из-за нескольких болезненных видений? Ни в коем случае, – я отхлебнула кофе. – Кроме того, мне нужно найти ведьму в школе и предупредить ее или что-то в этом роде.

Он остановился в процессе потягивания кофе и поднял бровь.

– В школе есть ведьма?

– Ага. Я слышала, как кто-то поет песню Сейдр. Помнишь, я спросила у тебя, слышишь ли ты это? Я поговорила с Ингрид, и она сказала, что ведьма была в нашей школе.

Лицо его скривилось, словно он хлебнул прокисших сливок.

– Ингрид?

– Да. И что это за мина?

Торин пожал плечами и повернулся, отходя. Я схватила его за штаны сзади и потянула. И отпустила. Хлоп.

– Если ты хочешь, чтобы я это снял, то просто скажи, – ухмыляясь, бросил он мне через плечо.

Я закатила глаза.

– Если это попытка уйти от разговоров об Ингрид, то весьма жалкая, – он налил еще кофе в свою кружку. – В чем твоя проблема с Ингрид?

– Она много знает о всякой ведьминской дряни, – парень прислонился к стойке и отхлебнул напиток.

– Потому что Малиина была могущественной ведьмой. Кончай уже со своей ненавистью к ведьмам, – я подергала, поддразнивая, за шнурки его домашних штанов. – Увидимся попозже. О, и ты забыл свой кулон в моей комнате.

– Нет, ты его потребовала, и я решил отдать тебе его.

Я нахмурилась.

– Потребовала?

– Схватила его и не отпускала, поэтому мне пришлось его снять. Сбереги его для меня.